чь пятого 
тела. Но если мы избираем более короткий путь напрямик, то в конце мы теряем 
дорогу. Самый короткий путь – через деньги, власть, политику. Можно достигнуть 
эго, но это будет ложная кристаллизация; она идет вразрез со всей вашей 
личностью. Она подобна мозоли, образовавшейся на ноге и ороговевшей. Это ложная 
кристаллизация, аномальный нарост, болезнь. 
Если в пятом теле гусь оказывается на свободе, вы попадаете в шестое. Этот 
процесс относится к сфере таинств. До пятого можно пользоваться научными 
методами, и йога может помочь. Но дальше она бессмысленна, потому что йога это 
методология, научная методика. 
В пятом помогает дзен, который является методом выхода из пятого в шестое. Дзен 
расцвел в Японии, но зародился в Индии. Он уходит корнями в йогу. Йога расцвела 
в дзен. 
Дзен очень привлекает Запад, потому что западное эго, в определенном смысле, 
кристаллизовано. На Западе люди ощущают себя хозяевами мира, у них все есть. Но 
эго у них кристаллизовалось не тем путем. Оно развилось не через превосхождение 
первых четырех тел. Дзен стал популярен на Западе, но он не поможет из-за ложной 
кристаллизации. Гораздо больше Западу помогает Гурджиев, потому что он работает 
от первого к пятому телу. Но он не поможет идти далее пятого, потому что он 
работает только до пятого, до кристаллизации. Благодаря его методикам можно 
достичь нужной кристаллизации. 
На Западе дзен стал всего лишь причудой, потому что там он лишен корней. На 
Востоке он прошел долгий путь развития, начиная от хатха-йоги и достигнув 
вершины в Будде. Тысячи лет смирения: не эго, но пассивности, не направленного 
действия, но приятия; через долгое преобладание женского, воспринимающего ума. 
На Востоке всегда преобладало женское начало, а на Западе – мужское: 
агрессивное, целенаправленное. Восток был открытостью, приятием. Дзен мог помочь 
на Востоке, потому что другие методы, другие системы работали над четырьмя 
низшими телами. Эти четыре тела стали корнями, и смог расцвести дзен. 
Сегодня дзен почти полностью потерял свой смысл в Японии. Причина в том, что 
Япония стала абсолютно западной. Когда-то японцы были самыми скромными и 
смиренными людьми, но сейчас это показное смирение. Оно больше не является 
частью их сокровенной сути. И дзен утратил почву в Японии и стал популярным на 
Западе. Но его популярность вызвана ложной кристаллизацией эго. 
От пятого к шестому очень полезен дзен. Но лишь тогда, ни раньше и ни позже. Для 
других тел он не только бесполезен, но и вреден. В начальной школе нельзя 
обучать по университетской программе, это может принести вред. 
Если использовать дзен до пятого тела, то можно испытать сатори, но не самадхи. 
Сатори – это ложное самадхи. Это проблеск самадхи, но не более того. По 
отношению к четвертому, ментальному, телу сатори способствует большей 
артистичности и эстетичности. Оно даст вам чувство прекрасного и радости жизни. 
Но оно не способствует кристаллизации и движению от четвертого к пятому. 
Дзен помогает только за пределами кристаллизации. Гусь оказывается на свободе 
безо всяких "как". Но практиковать его можно только в это время, после того как 
были применены многие другие методы. Художник может рисовать с закрытыми 
глазами: он может делать это играючи. Актер может быть настолько естественным в 
своей игре, что кажется, что он и не играет вовсе. Но для этого понадобились 
многие годы труда и тренировки. Теперь актер совершенно непринужден, но эта 
легкость достигается не в один день. Здесь тоже есть свои методы. 
Мы ходим, но не знаем, как мы это делаем. Если кто-то спрашивает вас, как 
выходите, вы говорите: "Я просто иду". В этом нет "как". Но это "как" происходит 
в детстве, когда ребенок начинает ходить. Он учится. Если малышу сказать, что 
учиться не надо: "Просто иди!" – это будет нелепостью. Ребенок этого не поймет. 
Так говорит Кришнамурти, обращаясь ко взрослым людям с детским умом: "Вы 
способны ходить. Просто идите!" Его слушают и восторгаются. Как просто! Не нужно 
никаких методов. Тогда любой может ходить. 
Кришнамурти стал популярен на Западе именно благодаря этому. Если посмотреть на 
хатха-йогу, на бхакти или мантра-йогу, раджа-йогу или тантру, то они 
представляются такими трудными, долгими, утомительными. Нужны столетия труда, 
многие рождения. А люди не могут ждать. Им подавай немедленный, кратчайший путь. 
И Кришнамурти им очень нравится. Он утверждает: "Нет никаких методов. Просто 
идите. Идите к Богу". Но отсутствие метода (не-метод) самая сложная вещь. Играть 
так, как будто не играешь, говорить так, как будто не говоришь, ходить так, как 
будто и не ходишь, без всякого напряжения – все это результат долгих усилий. 
Усилия и труд необходимы; они обязательны. Но и они имеют свои пределы. До 
пятого тела они необходимы, но далее, от пятого к шестому, они совершенно 
бесполезны. Вы никуда не попадете; гусь никогда не обретет свободу. 
Это представляет проблему для индийских йогов. Им трудно перейти пятое тело, 
потому что они сориентированы на метод, загипнотизированы им. Они всегда 
работали по методу. Это была четко сформулированная наука, и до пятого тела все 
шло легко. Требовалось усилие – они совершали его! Любое напряжение не 
представляло для них труда. Они могли совершить любое усилие. Но теперь, в пятом 
теле, им предстояло перейти от метода к не-методу. И тогда они оказывались в 
замешательстве. Садились, останавливались. И для многих ищущих пятое тело 
оказывалось последним. Вот почему говорят о пяти, а не о семи телах. Те, кто 
дошли до пятого, решили, что это все. Это не конец; это новое начало. Теперь 
нужно двигаться от индивидуального к не-индивидуальному. Дзен и методы подобные 
дзену, совершаемые без усилий, могут здесь помочь. 
Дзадзен означает сидеть просто так, ничего не делая. Тот, кто много делал, не 
может себе такого представить. Просто сидеть и ничего не делать. Это 
непостижимо. Ганди не может себе такого представить. Он говорит: "Я буду вращать 
свою прялку. Ведь нужно что-то делать. Это моя молитва, моя медитация". Недеяние 
для него значит ничто. Недеяние имеет свою собственную сферу, свое блаженство, 
свою настройку, но все это происходит от пятого тела к шестому. Ранее этого оно 
нее может быть понято. 
От шестого к седьмому нет даже не-метода. Метод утрачивается в пятом, в шестом 
утрачивается и не-метод. В один прекрасный день вы просто обнаруживаете, что 
находитесь в седьмом теле. Исчезает даже космос; остается только ничто. Это 
просто случается. Это случается от шестого к седьмому. Невызванное, неизвестное. 

И только если оно ничем не вызвано, прерывается связь с тем, что было раньше. 
Если же оно имеет причину, тогда остается непрерывность и не может быть утрачено 
бытие даже в седьмом теле. Седьмое тело – это полное небытие: нирвана, пустота, 
несуществование. 
В движении от бытия к небытию не может быть никакой непрерывности. Это прыжок, 
совершенно беспричинный. Если бы он имел причину, то непрерывность не нарушилась 
бы, и это ничем бы не отличалось от шестого тела, поэтому о движении от шестого 
к седьмому телу даже говорить невозможно. Это прерывание, провал. Что-то было, и 
что-то есть сейчас – и между ними нет никакой связи. Что-то исчезло и что-то 
появилось. И они не имеют друг к другу никакого отношения. Это как если бы один 
гость вышел через одну дверь, а другой вошел с другой стороны. Нет никакой 
взаимозависимости между выходом одного и входом другого, они не связаны. 
Седьмое тело – высшее, конечное, потому что теперь вы вышли даже из мира 
причинной обусловленности. Вы вернулись к первоистокам, к тому, что было до 
творения и что будет после уничтожения. Итак, от шестого к седьмому нет даже 
не-метода. Любое будет помехой, а не помощью. От космического к небытию ведет 
лишь происходящее: беспричинное, неподготовленное, нежданное. 
Это происходит внезапно. Нужно запомнить только одно: не цепляться за шестое 
тело. Привязанность к шестому помешает вам перейти к седьмому. Нет позитивного 
пути перехода к седьмому, но возможна негативная помеха. Вы можете привязаться к 
Брахме, к космосу. Вы скажете: "Я достиг!" Те, кто заявляют, что они достигли, 
не могут перейти в седьмое. 
Те, кто говорят: "Я достиг!", остаются в шестом. Те, кто написали Веды, остались 
в шестом. Только Будда прошел шестое, потому что он сказал: "Я не знаю". Он 
отказывается давать ответы на высшие вопросы. Он отвечает: "Никто не знает. 
Никто не познал". Будду не понимали. Те, кто слушали его, говорили: "Но наши 
учителя знали. Они утверждают, что Брахма есть". Но Будда говорит о седьмом 
теле. Ни один учитель не может сказать, что он познал седьмое тело, потому что, 
как только вы это скажете, вы теряете с ним связь. Познав его, вы не можете об 
этом сказать. Вплоть до шестого тела возможно символическое выражение, но для 
седьмого символов нет. Это просто пустота. 
В Китае есть абсолютно пустой храм. В нем нет ничего: никаких изображений, ни 
священных текстов, ничего. Только голые стены. Даже жрец находится вне храма. Он 
говорит: "Жрец может быть только вне храма. Внутри он быть не может". Если же вы 
спросите его: "Где же божество храма?", он ответит: "Вот, посмотрите!" – а там 
пустота и никого. А он говорит: "Смотрите же! Вот! Сейчас!" А там только голые 
стены и пустой храм. Если вы ищите объекты, вы не сможете перейти из шестого в 
седьмое. Поэтому подготовка носит негативный характер. Нужен негативный ум, 
который ничего не жаждет; даже мокши, даже освобождения, ни даже нирваны, ни 
даже истины; ум, который ничего не ждет – ни Бога, ни Брахмы. Он просто есть, 
без всяких стремлений, без желаний. Просто сущность. И тогда это случается... и 
даже космос исчезает. 
И так постепенно можно дойти до седьмого. Начинайте с физического, проработайте 
эфирное, потом астральное, ментальное, духовное. До пятого можете работать, а 
начиная с пятого и дальше, просто сознавайте. Деяние тогда уже необязательно; 
важно сознание. И, наконец, от шестого к седьмому даже сознание не важно. Только 
сущность, бытие. Это наша возможность. 
 
 
 
Глава 8
СТАНОВЛЕНИЕ И БЫТИЕ
 
— Пожалуйста, расскажите нам о напряжениях и расслаблении семи тел. 
Первичным источником всякого напряжения есть становление. Каждый стремится 
чем-то стать; никто не принимает себя таким, какой он есть. Бытие отрицается, 
бытие не принимается, и что-то иное принимается за идеал, которому нужно 
следовать. Поэтому основное напряжение всегда между тем, какой вы есть, и тем, 
каким вам хочется быть. 
Вы желаете чем-то стать. Напряжение означает, что вы недовольны тем, что вы 
есть, и вы стремитесь быть тем, чем вы не являетесь. Между этими двумя и 
создается напряжение. И неважно, чем вы хотите стать: богатым, знаменитым, 
могущественным или свободным, освобожденным. Божественным, бессмертным; даже 
если вы жаждете спасения, мокши, и тогда все равно будет напряжение. 
Любое желание, направленное в будущее, в противовес тому, какой вы есть сейчас, 
порождает напряжение. Чем более недостижимый идеал, тем сильнее напряжение. 
Поэтому материалист обычно не так напряжен, как человек религиозный, потому что 
религиозный человек стремится к невозможному, слишком далекому. Расстояние так 
велико, что только большое напряжение способно заполнить разрыв. 
Напряжение – это промежуток между тем, что вы есть, и тем, чем хотите быть. Чем 
больше этот промежуток, тем сильнее напряжение. Если промежуток мал, то и 
напряжение невелико. А если промежутка вообще нет, это значит, что вы довольны 
тем, что вы есть. Иными словами, вы не стремитесь быть ничем другим, чем то, чем 
вы являетесь. Тогда ваш ум существует в моменте. Нет причин для напряжения; вы в 
согласии с собой. Вы находитесь в Дао. Для меня, если нет разрыва, вы – 
религиозны, вы – в дхарме. 
Этот промежуток может быть многослойным. Если желание физическое, то и 
напряжение будет физическим. Если вам хочется иметь другую форму, иное тело – 
если вы желаете чего-то, чем вы не являетесь, на физическом плане – тогда 
напряжение создается в вашем физическом теле. Вам хочется быть более красивым. И 
ваше тело напрягается. Это напряжение начинается с первого тела, 
физиологического, но, если оно постоянно и последовательно, то оно может 
проникать вглубь и распространяться и на другие слои вашего бытия. 
Если вы жаждете духовного могущества, то напряжение начинается на духовном 
уровне и распространяется. Это подобно тому, как в воду падает камень. Вы 
бросаете его в одном месте, но порожденная им вибрация распространяется до 
бесконечности. Поэтому напряжение может возникнуть в любом из ваших семи тел, но 
первоначальная причина его всегда одна и та же: промежуток между тем состоянием, 
которое есть, и тем, к которому вы стремитесь. 
Если вы обладаете умом определенного типа и хотите изменить его, 
трансформировать его, если вы хотите стать умнее, интеллектуальнее – тогда 
возникает напряжение. Только если мы принимаем себя полностью, напряжение 
отсутствует. Это полное приятие и есть чудо, единственное чудо. Найти человека, 
который принял себя полностью, это единственное, что удивляет. 
Само сущее не напряжено. Напряжение всегда идет от предположительных, 
несуществующих возможностей. В настоящем напряжения нет; напряжение всегда 
направлено в будущее. Оно порождается воображением. Вы воображаете себя чем-то, 
чем вы не являетесь. Эта придуманная возможность и порождает напряжение, И чем 
более богатым воображением одарен человек, тем большее возможно напряжение. В 
таком случае воображение становится деструктивным. 
Воображение может также становиться конструктивным, творческим. Если вся сила 
вашего воображения сфокусирована на настоящем, в моменте, не на будущем, тогда 
вы сумеете увидеть свою жизнь, как поэзию. Ваше воображение не порождает 
стремлений к чему-либо; оно используется в процессе жизни. Такая жизнь в 
настоящем лишена напряжения. 
Ни животные, ни растения не напряжены, потому что они не обладают воображением. 
Они ниже напряжения, не выше его. Их напряжение представляет собой потенциальную 
возможность: оно еще не стало действительностью. Они в развитии. Причем настанет 
момент, когда напряжение взорвется в их бытии, и они устремятся в будущее. Это 
неизбежно случится. Воображение становится активным. 
Первое, из-за чего активизируется воображение, это будущее. Вы создаете образы, 
и поскольку соответствующих реальностей нет, вы продолжаете создавать все больше 
и больше образов. Но что касается настоящего, то невозможно соотнести с ним 
воображение. Как можно воображать и придумывать в настоящем относительно того, 
что происходит в данный момент. В этом нет необходимости. Это нужно хорошо 
понять. 
Если вы можете осознанно присутствовать в настоящем, вы не будете жить в своем 
воображении. Тогда воображение будет свободно творить внутри самого настоящего. 
Нужен только правильный фокус. Если воображение сфокусировано на реальном, оно 
начинает творить. Творчество может принять любую форму. Если вы поэт, то оно 
станет взрывом в поэзии. И поэзия не будет стремлением к будущему, но выражением 
настоящего. Если вы художник, то взрыв будет в живописи. А живопись будет не 
чем-то, что вы вообразили; но тем, что вы познали и прожили. 
Когда вы не живете в мире воображения, вам дается настоящий момент. Вы можете 
либо выразить его, либо уйти в молчание. Но это будет не мертвое молчание, в 
котором упражняются. Оно тоже будет выражением настоящего момента, Момент 
настолько глубок, что может быть выражен только через безмолвие. Ни поэзия, ни 
живопись не могут адекватно это сделать. Никакое выражение невозможно. Молчание 
будет единственным выражением этого момента. Это молчание не является чем-то 
негативным, это, скорее, позитивное цветение. Что-то расцвело внутри вас цветом 
безмолвия, через это безмолвие выразилось все, чем вы живете. 
И второе, что нужно понять. Это выражение настоящего через воображение не 
является ни воображением будущего, ни реакцией на прошлое. Это не выражение 
известного опыта. Это опыт приобретения опыта, как вы прожили это, как это 
происходит в вас. Это не прожитый опыт, но живой процесс ощущения. 
Тогда ваш опыт и переживание настоящего не две разные вещи. Они будут одним и 
тем же. Художника нет. Само переживание стало живописью; само переживание 
выразило себя. Вы уже не творец:, вы – творчество, живая энергия. Вы не поэт, вы 
– сама поэзия. Это переживание не ради прошлого или будущего; оно не из прошлого 
или из будущего. Само мгновение стало вечностью, и все происходит из него. Это 
цветение. 
Это цветение имеет семь слоев, так же как и напряжение имеет семь слоев. Оно 
существует в каждом теле. Например, если оно происходит на физиологическом 
уровне, то вы становитесь совершенно по-новому прекрасны. Эта красота идет не от 
формы, а от бесформенного, не от видимого, а от невидимого. И если вы способны 
почувствовать этот момент ненапряжения в своем теле, вы познаете благополучие, 
которого раньше не знали. 
Мы знаем только отрицательные состояния здоровья: отрицательные в том смысле, 
что мы считаем себя здоровыми тогда, когда мы не больны. Отрицание каждой 
болезни принимается за здоровье. В этом нет ничего положительного; это просто 
отсутствие болезни. Медицинское определение здоровья заключается в том, что вы 
здоровы тогда, когда вы не больны. Но у здоровья есть также и положительное 
измерение. Это не только отсутствие болезни, это присутствие здоровья. 
Ваше тело может быть ненапряжено только тогда, когда вы живете от момента к 
моменту. Вот вы едите, и момент этот стал вечностью, тогда нет ни прошлого, ни 
будущего. Единственно что есть, так это сам процесс еды. Вы не просто делаете 
что-то, вы становитесь этим процессом. И в вашем теле не будет напряжения, оно 
будет удовлетворено. Или если вы сексуально общаетесь, и секс не является просто 
освобождением от полового напряжения, а напротив, положительным выражением любви 
– если момент стал целостным, и вы в нем полностью – тогда вы познаете 
положительное благополучие в своем теле. 
Если вы бежите, и бег стал целостностью вашего существа; если вы являетесь теми 
ощущениями, которые возникают в вас, не нечто отдельное от них, но едины с ними; 
если нет ни будущего, ни цели, связанной с этим бегом, а сам бег есть цель – 
тогда вам известно положительное благополучие. Тогда ваше тело не напряжено. На 
физиологическом уровне вы познали момент ненапряженного бытия. 
И такое происходит с каждым из семи тел. Нам легко понять ненапряженность в 
первом теле, потому что мы уже знаем два состояния этого тела: болезнь, 
позитивная болезнь; и негативно определяемое благополучие, отсутствие болезни. 
Это мы уже знаем, так что способны предоставить себе и третью возможность – 
позитивное здоровье. Но несколько труднее представить себе ненапряженность во 
втором теле, эфирном, потому что вы о нем ничего не знаете. Но некоторые вещи 
могут быть поняты. 
Сновидения связаны в основном со вторым, эфирным, телом. Поэтому, когда мы 
говорим о снах, мы имеем в виду сны эфирного тела. Но если ваше физическое тело 
живет в напряжении, то оно может порождать многие сны. Например, если вы 
поститесь, тогда возникают сновидения определенного типа. Это уже 
физиологические сны. Они не имеют отношения к эфирному телу. 
У эфирного тела свое напряжение. Мы знаем эфирное тело только в снах, и если оно 
напряжено, то сновидения превращаются в кошмары. Даже во сне вы будете 
испытывать напряжение; оно будет преследовать вас. Первое напряжение в эфирном 
теле связано с осуществлением ваших желаний. Мы все видим сны о любви. Секс 
физиологичен, а любовь нет. Любовь не имеет ничего общего с физическим телом. 
Она связана с эфирным телом, но если она не осуществлена, то может страдать и 
физическое тело. Должны удовлетворяться нужды не только физического, но и 
эфирного тела. У него свой голод; ему