на землю.
     - Не надо! - закричал я. - Дружественные войска!
     Я сделал знак выжившим, чтобы они следовали за мной, пока я аккуратно
пробирался между кишащими везде наступавшими солдатами. Наконец я добрался
до машины и протянул руку вверх, чтобы Дарла помогла мне забраться внутрь.
Я  скользнул  на  водительское  сиденье   и   помог   остальным   залезть.
Сукума-Тейлор был последним, и мне странно было  видеть  его  в  живых.  Я
откинул водительское сиденье на место, забрался в него и  загерметизировал
кабину.
     Вел тяжеловоз Сэм. Мы развернулись и рванулись к дороге.  Голова  моя
откинулась на иллюминатор.
     Я увидел, как твари тащат прочь оторванную человеческую ногу.
     Одна из женщин впала в истерику, но Дарла скоро нашла на нее  управу,
вкатив  ей  что-то  из  аптечки,  что  ее  успокоило.  Женщина  обмякла  и
застонала.
     Гипервентиляция прекратилась, и голова моя наконец опять прояснилась,
но я закрыл глаза и не мог открыть их снова.



                                    6

     Когда я пришел в себя, Дарла переходила от раненого к раненому, делая
все, что было  в  ее  силах,  с  помощью  барахла  в  медицинском  ящичке.
Большинство из нас получило ссадины и царапины, от небольших до серьезных.
Один из мужчин, аскетического вида блондин, получил такую глубокую рану  в
ногу, что она чуть было не отрезала ему ступню возле  щиколотки.  У  него,
кроме того, были еще колотые раны на груди. Для его ноги  Дарла  составила
импровизированный турникет из тряпки и отвертки. Африканец и я  отделались
легче всех, я - всего лишь порезом и колотыми ранами нижних конечностей, а
он - тем же самым плюс колотые раны в предплечье. Мы  были  весьма  жалким
зрелищем. Кровь яркими струями текла по полу. Дарла наконец добралась и до
меня.
     - Те твари, которые на  тебя  нападают,  словно  помешаны  именно  на
ногах, - сказала она.
     - Ну, такие вопросы меня не  волнуют:  пусть  у  каждого  будут  свои
причуды, - ответил я.
     - Нам куда ни погляди - чего-нибудь не хватает. Через сколько времени
мы доедем до Максвеллвилля?
     - Примерно часа два, - ответил Сэм. - Но это по  прямой  дороге.  Эти
горы очень предательского вида. Карта говорит, что эти склоны в  некоторых
местах достигают сорока пяти градусов. Кроме того, нас с  противосолнечной
стороны поджидает такой дерьмовый ураган...
     Я взглянул. Грозовые тучи  собирались  на  мрачном  горизонте.  Массы
горячего воздуха скапливались целый день, поднимаясь на ледяные высоты,  а
теперь возвращались с избытком, воплотившись в  раздутые  от  дождя  тучи,
черные от накопленной ярости.
     - Выглядит пакостно, это точно. Там могут быть всякие разные ловушки.
Куда они направляются?
     -  Я  последние  десять  минут   специально   сканирую   их.   Ураган
направляется на нас и немного наискось, если на него смотреть, то он  идет
слева направо. Если мы сможем вовремя добраться  вон  до  тех  холмов,  то
самое скверное пройдет мимо нас.
     - Хорошие новости. Включи вспомогательные горелки.
     - Покажи мне, где переключатель. Я сделаю  все,  что  смогу,  надеюсь
только, что машина не разлетится.
     - А что такое? Проблемы?
     - А ты не собираешься спросить, почему я столько времени добирался до
тебя там, у моста?
     Я тяжело вздохнул.
     - Нет, Сэм, не собирался. Я так думаю, что  у  тебя  была  для  этого
хорошая причина. Разумеется, если никаких причин не было, я возьму ломик и
горелку  и  применю  их  к  тебе  с  самыми   серьезными   намерениями   и
исключительной изобретательностью.
     - Мне трудно было завестись, и на мосту я дважды заглох.
     - Это плохо. Мне это совсем не нравится. -  Я  почувствовал  страшное
головокружение. - Но сегодня я не собираюсь об этом  думать.  Я  собираюсь
сидеть тут и переживать нервный  кризис,  который  мне  давно  полагается.
Спасибо. До свиданья, - закрываю глаза и все.
     - Я только хотел вам сказать, - раздался голос у меня над ухом.
     Я повернул голову. Это Сукума-Тейлор присел возле моего сиденья, лицо
его было напряженным, нижняя губа дрожала.
     - Мне очень и  очень  неприятно...  простите,  пожалуйста...  страшно
стыдно, что мы впутали вас во все эти неприятности. Это моя вина...
     Он совсем расклеился  и  разрыдался.  Когда  он  немного  собрался  с
силами, то пробормотал:
     - Я отвечаю за их смерти.
     - Нет. Вы попали в ту же самую ловушку, куда попадали многие до  вас.
Мы совершено не были готовы к инопланетянам. Одинаковость  Космострады  на
всех мирах убаюкала вас, и вы потеряли бдительность.  Очень  многие  из-за
этого погибли.
     - Книга-проводник, - сказал он, и голос его прервался от сожаления, -
путеводитель... мне... мне надо было знать, надо было  прочесть  все,  что
там говорилось! Я же читал ее, читал! - Он безнадежно и беспомощно покачал
головой. - Но по другую сторону гор, где будут находиться наши  поселения,
экология совершенно другая. Радикально другая. Я  очень  тщательно  прочел
эти разделы! Я просто не обратил внимания на прочие аспекты планеты.
     - Как я и сказал, это обычная ошибка, свойственная многим. Мы  вообще
не позаботились ничего узнать об этой планете, прежде чем сюда  ввалились.
Но все мы чему-то учимся и, если повезет, выживаем.
     - Моим друзьям не повезло.
     - Они не последние,  кого  вы  потеряли  и  потеряете  еще  на  новой
планете. Это опасная вселенная, Джон.
     - Да, я знаю. Мы и других теряли раньше. - Он на миг замолчал,  потом
перешел назад, чтобы найти место, где можно было бы сесть, в переполненной
кабине.
     Мы ехали в полном молчании, пока небо не заволокло серыми  и  темными
ураганными тучами, и первые капли дождя  не  полились  на  лобовое  стекло
иллюминатора. Прошло очень немного времени, прежде чем дождь обрушился  на
нас со всей своей силой, к тому же дождь бушевал под ветром, дувшим нам  в
спину наискосок. Мы ехали примерно со скоростью ста  пятидесяти  метров  в
секунду, и тяжеловоз подскакивал, трясся, и  его  заносило  влево,  а  Сэм
пытался держать нас на  курсе.  Розовые  молнии  раскалывали  и  разрывали
черный мрак над нами.
     Нижняя часть моих ног словно горела, то же самое происходило  с  моим
левым бедром. Я думал, что какое-то время смогу сдерживаться и  переносить
боль, но кого я мог обмануть? Я сказал Дарле,  чтобы  она  зарядила  шприц
коктейлем из стимуляторов и  транквилизаторов:  один  миллиграмм  раствора
гидроморфона с пятью миллиграммами сульфата амфетамина, чтобы я не спал  и
мог контролировать ситуацию.
     - И, пожалуйста, никаких фармакологических лекций.
     - Я сделаю все, как ты просишь, если ты сможешь после этого  удержать
тяжеловоз на дороге.
     - Сэм, отдай мне руль.
     Я взял рулевые рычаги в руки.
     Снаружи гром и дождь шагали по равнине огромными шагами,  от  которых
тряслась  земля.  Передний  иллюминатор  превратился  в   плотную   пленку
расплющенной ветром воды, которая искажала картину  того,  что  находилось
перед нами. Ветер становился все сильнее. Свет все меркнул, пока видимость
не  снизилась  почти  до  нуля.  Я  включил  передние  прожекторы,   потом
сфокусировал  их  на   дороге.   Потом,   поскольку   это   не   помогало,
противотуманные фары тоже пошли в ход. Свет помог, но видимость оставалась
почти не существующей.  Не  в  том  дело,  что  было  темно,  было  как-то
грязно-темно, потому что в свете фар все время возникал зеленоватый мутный
дождь, который светился странным рассеянным  огнем.  Я  взглянул  вверх  и
увидел, что сияние идет от неба. Это было небо-обманка.
     Чуть позже Сэм подтвердил мои подозрения.
     - Джейк, у меня на сканерах что-то довольно страшное.
     - Обманка?
     -  Ну,  если  это  обманка,   то   это   прабабушка   всех   обманок.
Электростатический потенциал в области гигавольт. Чудовище какое-то.
     - Господи Иисусе, Сэм, где она?
     - О, она параллельно нам примерно в клике от правого борта.
     - О-о-о...
     - Лучше поторопиться, сынок.
     - Да, сэр.
     Я выжал газ до упора, сукин сын акселератор...
     - Всем держаться покрепче! - проорал Сэм.
     Предупреждение прозвучало не совсем вовремя, потому что как раз в тот
момент я потерял дорогу и мы бабахнулись  в  грязь,  потом  провибрировали
сквозь целую цепь ухабов, а затем врезались во что-то, что  заляпало  весь
лобовой иллюминатор грязью. Что бы это ни было, нас это не остановило,  но
зато дворники долго работали, прежде чем очистили нам стекло.
     - Сэм! Найди мне дорогу!
     Еще взрывы ухабов, и мы снова на дороге. Я выпрямил на ней  тяжеловоз
и немного ослабил свой натиск на акселератор.
     - Ну вот, пожалуйста, - сказал спокойно  Сэм.  -  Ну,  а  теперь  как
будем:  наденешь  термальные  инфракрасные  очки  или  будешь   продолжать
развлекать нас аттракционами?
     - Ну ладно, ладно... у меня от этих проклятущих  штук  голова  всегда
болит. - Я стянул вниз кронштейн с этим приспособлением  и  сунул  в  него
морду.
     Расплывчатое трехмерное изображение дороги в прелестных  переливчатых
цветах появилось перед моими глазами. Края были все-таки нечеткими.  Кроме
того, картину туманили импульсы от самого дождя - но все равно, видно было
получше.
     - А во что это мы там раньше врезались? - спросил Сэм.
     - Видимо, в одно из треклятых гнезд тех самых сухопутных  крабов,  не
иначе. И я очень надеюсь, что в банке им  откажут  в  ссуде  на  постройку
нового. У тебя есть новые данные об обманке?
     - Пришло время  сделать  вам  укол,  мистер  Мак-Гроу,  -  это  Дарла
зашептала мне в ухо.
     Я стал закатывать рукав. Она покачала головой.
     - Не-а.
     - Что?! Женщина, ты что, всерьез  полагаешь,  что  я  стану  спускать
штаны посреди ревущего шторма?!
     -  Ну-ну,  мистер  Мак-Гроу,  вы  же  знаете,  как  мы  поступаем   с
пациентами, которые упрямы и не желают помогать доктору их вылечить. Мы их
сажаем в камеры, обитые мягкими матрацами.
     - Сэм, возьми управление на себя.
     Он так и сделал, как было велено, и я сделал, как  мне  было  велено,
тогда и она выполнила свой укол.
     - Вот  черт,  больно...  и  кто  это  прозвал  шприц  такого  размера
"комариком"?
     - Насчет обманки, - продолжал Сэм, - Джейк, я не  знаю,  что  это  за
штука, но, похоже, мы сможем перегнать ее, потому что ее края движутся  со
скоростью примерно вдвое меньше нашей.
     - Это довольно быстро для обманки.
     - Это больше, чем обманка. Это какое-то воронкообразное облако, но по
анализам получается,  что  оно  качественно  отличается  от  доморощенного
канзасского торнадо.
     - Тетушка Эмили! Тетушка Эмили! - взвизгнул  я  тоненьким  фальцетом,
стараясь подражать героине "Волшебника изумрудного города".
     - До чего ты всегда был странным мальчиком...
     Мы обогнули бурю еще на несколько  десятков  километров,  прежде  чем
добрались до подножий холмов. Ветер утих, но дождь все  еще  лил  ручьями.
Теперь  сгущались  сумерки,   а   небо   было   словно   адская   картинка
красно-оранжевых тонов. Видимость  прояснилась.  Дорога  неуклонно  шла  в
гору, извиваясь через крутые холмы, но делала она это  очень  странно.  На
этом участке Космострады дорога  лежала,  как  небрежно  брошенная  лента,
складываясь в  сложнейшие  фигуры,  перекручиваясь  и  возвращаясь  к  уже
пройденным местам. Создавалось  впечатление,  что  ее  проложил  топограф,
который был под сильнейшим  влиянием  наркотиков.  Дорога  карабкалась  по
склонам, которые явно были слишком крутыми для нее, шла с  опасностью  для
жизни вдоль гор, в которые ей полагалось бы  по  логике  вещей  врезаться,
перелетала по мостикам через горные пики, где  должен  был  быть  проложен
вместо этого туннель. Это был кошмар, который терзал бы  по  ночам  любого
инженера-градостроителя. Объяснений могло быть два. Или  строители  дороги
тщательно  избегали  порчи  рельефа  местности,  стараясь  никак  его   не
нарушать, возможно, из каких-то консервативных убеждений, причем до  такой
степени, что этим повредили дороге... или же  дорога  была  построена  так
давно, что под ней успели подрасти горы.  Последняя  теория  предполагала,
что  дорога  может   развивать   недюжинную   способность   к   адаптации,
приспосабливаться, находить себе новые возможности  оставаться  на  месте,
пока медленные, но неуклонные геологические силы изменяли в  течение  эпох
положение земли  под  дорогой.  Тем  самым  надо  было  предположить,  что
Космострада могла расти, удлиняться, чтобы  компенсировать  все  изменения
высоты и длины, чтобы перекинуться мостиком через эти  пропасти  и  ущелья
между пиками. Поскольку из таких явлений, как самостроящиеся мосты,  можно
было сделать вывод, что Космострада не была инертным куском  строительного
материала, но зато  была  чем-то  вроде  вечно  продолжающегося  процесса,
нетрудно было представить себе, что дорога могла  сама  найти  себе  самый
лучший путь по изменяющейся территории и устроиться как можно, уютнее. Но,
во всяком случае, тут, казалось, дороге совсем не было  уютно.  Она  могла
перебросить себя через пропасть или полезть в гору,  но  не  могла  вырыть
себе туннель.
     Сгустилась тьма, а дождь все  равно  продолжался.  Я  все  время  был
настороже, чтобы не попасть в потоп.  Целые  стены  воды  обрушивались  на
дорогу и размывали ее, пока мы прокладывали себе путь в потоках, все вверх
и вверх, медленно взбираясь,  следуя  извилистой  ленте  дороги  на  самом
крутом склоне холма. На некоторых участках угол крутизны склона доходил до
сорока градусов, а роллеры пришлось установить в  положение  максимального
сцепления с дорогой. Этого едва хватало, чтобы не обрушиться  в  пропасть.
Фактор скольжения на некоторых роллерах  доходил  до  максимума  на  самых
опасных участках дороги. То есть, если перевести это на человеческий язык:
они скользили и  проворачивались  на  дороге  вхолостую,  не  в  состоянии
продвинуть нас дальше.
     Все пытались  хоть  немного  поспать,  найти  местечко,  где  не  так
подбрасывало и швыряло на ухабах. Дарла уложила самого  тяжелораненого  на
постель и напичкала его болеутоляющими. Я спросил ее, как у него  дела,  и
она ответила мне, что чем скорее мы доберемся до Максвеллвилля, тем лучше.
Я мог бы и сам догадаться, он потерял  много  крови.  Честно,  между  нами
говоря, мне казалось, что он не выживет.
     Сукума-Тейлор подошел и уселся рядом  со  мной  на  сиденье  стрелка,
объявив, что ему не хватает места, где бы он мог вытянуться.  Кроме  того,
ему не хочется спать. Винни скорчилась под приборной доской как раз на его
стороне.  Он  случайно  ткнул  ее  ногой,  и  она  подскочила.   Африканец
извинился.
     -  Простите!  Простите!  -  извинилась  Винни,  видимо,  за  то,  что
оказалась под ногами.
     Если она была типичной представительницей своей расы,  то  как  могла
столь неагрессивная порода выжить так долго? Я подумал о проекте расчистки
джунглей. Нет, ей-богу, они и впрямь не могли выжить.
     -  Э-э-э...  нас  так  и  не  представили  друг   другу,   -   сказал
Сукума-Тейлор. - Я и не знал, что он может говорить...  ах,  это  она?  О,
простите. Эриданка, правда?
     - Ага. Винни, познакомься с Джоном.
     - Привет!
     - Как поживаете, Винни?
     Она свернулась клубочком и снова заснула.
     Подъем  стал  еще  круче,  и  дорога  резко  изогнулась  налево.  Нас
приветствовала временная  речушка,  образовавшаяся  из-за  дождя.  Роллеры
завертелись, потом врезались в дорожное покрытие.
     - Заставляет задуматься, правда?..  Я  имею  в  виду  Космостраду,  -
сказал Джон.
     - В каком отношении?
     - Ну, с одной стороны, почему  люди  вообще  путешествуют  по  дороге
между цилиндрами, вместо того чтобы летать.
     - Тому есть пара причин, - сказал я ему. - Одна из них та,  что  пока
никто еще  не  придумал,  как  сделать  передвижение  по  воздуху  дешевле
наземного транспорта, даже  после  всех  этих  лет.  Мне  кажется,  так  и
останется на веки вечные. Это вопрос  физики.  Второе  -  воздушное  судно
должно быть спроектировано с учетом определенных факторов, как,  например,
сила тяжести на планете, давление воздуха и тому подобное.  Переправляться
с  планеты  на  планету  таким  образом,  следовательно,  создает  немалые
трудности.  Я  видел  кое-какие  модели  воздушных  судов  с   переменными
конфигурациями крыльев и еще какими-то подвижными  конструкциями,  но  все
они оказались ненадежными и неуклюжими. И  совершенно  бесполезными,  если
попадается на  пути  планета  с  безвоздушным  пространством.  Разумеется,
сквозь такие участки можно было  бы  просто  катиться  на  шасси,  но  это
кажется мне нелепым и глупым. И, к тому же, есть еще антигравы.
     - М-м-м... Это те, которые с вечным двигателем, да?
     - Ну да, насколько это известно.  Никто  еще  не  разобрался  с  этим
вопросом достаточно хорошо. О, конечно, всегда ходят  слухи,  как  где-то,
когда-то, какая-то раса у себя разработала настоящую машину-антиграв. Но я
никогда не видел такой штуковины ни на  одном  отрезке  Космострады.  Даже
"дорожные жуки" бегают на роллерах.
     - Казалось бы, кто-то уже должен был решить эту проблему за  все  эти
годы.
     - Да, почему-то это кажется обязательным и неизбежным. Но, видимо, на
пути этого открытия лежат монументальные камни преткновения.
     - Но между планетами есть воздушное сообщение, правильно?
     - Да уж,  у  нас,  водителей,  есть  мощная  конкуренция,  да  только
сообщение это весьма ограничено.  -  Я  ехидно  хихикнул.  -  Хотел  бы  я
посмотреть, как такой летун проберется через чертову дыру вроде  Ветряного
Туннеля.
     - Это планета?
     - Альфа Манси-2. Ураганы силой до двухсот метров в секунду,  песчаные
бури, которые окутывают планету, как одеялом.
     Великан-африканец был потрясен.
     - Это кажется очень опасным, даже в такой великолепной колеснице, как
твой тяжеловоз.
     - Так оно и есть.
     Указатель крена склонялся уже к пятидесяти градусам крутизны.  Я  сам
не мог в это поверить, хотя, как мне казалось, я уже все на свете повидал.
     - О господи! - выдохнул африканец, когда мы глянули  из  иллюминатора
прямо в бездонную пропасть неба, черного, как смоль.
     Роллеры  бешено  завращались,  потом  вцепились  во  что-то,   и   мы
перевалили через вершины на относительно ровную поверхность.
     - Опять-таки, - сказал  я,  переводя  дух,  -  есть  и  положительные
стороны в воздухоплавании.
     - Еще одно замечание, -  сказал  Сукума-Тейлор,  продолжая  разговор.
Совершенно очевидно было, что от трепа ему становилось лучше. - Даже  если
принять, что при наличии высокоскоростных средств  транспорта  преодоление
расстояния между точкой прибытия и следующим порталом - это вопрос  только
часа или двух (по  крайней  мере,  на  остальных  планетах,  кроме  этой),
возникает вопрос: почему они не поставили порталы въезда и выезда  поближе
друг  к  другу?  Ведь  можно  же  было  поставить  эти  порталы  на  таком
расстоянии,  чтобы  время  и  пространство  из-за  случайных  накладок  не
завязывалось узлами, ведь, как я понимаю, это и есть причина,  по  которой
порталы должны отстоять друг от друга на какое-то расстояние? Если  бы  их
поставили хоть чуть поближе, можно было бы скакать с  планеты  на  планету
без того, чтобы столько времени проводить за рулем. Только нужно  было  бы
проезжать какое-то маленькое расстояние от портала до портала.
     - Мне невозможно вам объяснить, - ответил я, - почему  нужны  большие
промежутки времени и пространства между  точкой  вхождения  на  планету  и
точкой исхода с нее, так же, как между порталами, пусть даже точка входа -
это просто пустой участок дороги, на которой  вы  материализуетесь,  но  я
могу сказать вам, что причина заключена в  целой  куче  греческих  букв  и
охапке цифр. И все это страшно теоретично! Держись!
     Еще одна страшно крутая гора показалась в  лобовом  иллюминаторе.  Мы
снова стали карабкаться.