сенным. В самом начале рассказа он  несколько  раз
перебивал Карла, напористо спрашивая: "Это же хохма,  да?"  Теперь  он  на
этом не настаивал.
     Карл кончил рассказывать и откинулся на спинку  дивана,  выжидательно
глядя на Дейва. Дейв молча посасывал свою  трубку  и  глядел  в  окно.  Он
довольно долго предавался этому занятию.
     Наконец Карл резко воззвал:
     - Господи Иисусе, Дейв, ну скажи что-нибудь!
     - Я жду, когда войдет комик и скажет  что-нибудь  смешное,  -  сказал
тихо Дейв.
     Карл вздохнул.
     - Я знал, что ты нам не поверишь.
     - О, я верю.
     - Неужели?
     - Да, - Дейв скрестил ноги, - есть  всего  три  возможности.  Или  вы
помешались, или я помешался, или вы  говорите  правду.  Есть  и  еще  одна
возможность, может быть... но я знаю тебя, Карл, и ты не мог бы  сохранять
серьезную физиономию так долго, если бы это действительно был розыгрыш. Но
я тебе вот что сразу скажу, Карл - если я  тебя  неправильно  понял  и  ты
действительно меня разыгрываешь, если ты притащил этих людей  из  массовки
какого-нибудь фильма и пришел сюда, чтобы посмотреть, сколько  времени  ты
сможешь водить меня за нос, если это  действительно  розыгрыш  -  я  тебя,
Карл, убью. Я достану свой кривой  самурайский  меч,  распотрошу  тебя,  а
потом скормлю тебе твою же печенку - причем без лука.
     Карл медленно покачал головой.
     - Это не розыгрыш.
     Я вытащил связное устройство и протянул его Дейву.
     - Ты когда-нибудь видел такое радио? - спросил я.
     Дейв внимательно осмотрел его.
     - Радио?
     - Ну, может, у вас оно называется уоки-токи. Скажи в него что-нибудь.
     Дейв нахмурился.
     - Сказать? В него? Ну тут же ничего нет!
     - Говори прямо в эту сторону, - сказал я, показывая пальцем.
     Дейв  закатил  глаза  к  небу,  потом  поднял  ко  рту   переговорное
устройство и произнес:
     - Хелло?
     - Хелло! - раздался голос Кларка.
     Дейв подпрыгнул, уронив устройство.
     - Господи Иисусе! Звук такой, словно он в комнате. Это не может  быть
уоки-токи.
     - Да уж, для связного устройства дальнего действия  оно  замечательно
хорошо принимает.
     Дейв показал пальцем:
     - И это?..
     - Да, это Кларк, - ответил Карл.
     - Привет, эй, вы? - раздался озадаченный голос Кларка.  -  Джейк,  ты
здесь?
     Я поднял устройство.
     - Да, Кларк, все в  порядке.  Прости,  пожалуйста,  мы  просто  снова
проверяли.
     - По-моему, вы можете спать спокойно насчет того, что  эта  штуковина
работает, - сказал сварливо Кларк.
     Дейв покусал нижнюю губу, потом спросил:
     - Это ведь робот, верно? И он там... на этом летающем блюдце?
     - Временно-пространственном корабле, - сказал я ему.
     - На Луне?
     - Кларк, ты все еще на Луне?
     - Да, лапочка, на Луне. А это твой новый приятель?
     - Да, это Дейв.
     - Привет, Дейв!
     Дейв смущенно оглянулся вокруг, прежде чем сказать:
     - Э-э-э... привет.
     - Какой разговорчивый молодой  человек,  а?  -  прокомментировал  его
смущение Кларк.
     Дейв был  поражен.  Вдруг  что-то  в  нем  словно  оборвалось,  и  он
подскочил на месте.
     - Ну, это уж слишком. - Он швырнул трубку в пепельницу и воздел  руки
к небу беспомощным жестом отчаяния.
     - Не могу в это поверить. Мало всего остального,  этот  робот  еще  и
хохмач, каких мало. Он на этом гребаном космическом корабле где-то там  на
нашей долбаной Луне. Господи, и я еще с ним разговариваю, как с соседом по
дому!
     - Ай-яй-яй, какие сильные выражения, - жалобно произнес Кларк.
     Лицо Дейва неожиданно посерьезнело.
     - Простите меня, - тихо сказал он и вышел из комнаты.
     Карл выждал секунду, потом поднял коммуникатор.
     - Кларк, идиот ты и задница! - прошептал он хрипло. - Теперь  ты  его
страшно обидел!
     - Ох уж мне эти людишки-невротики! Терпи  их  тут,  понимаешь  ли!  -
проворчал Кларк.
     Дейв вернулся через пять минут, неся поднос, на  котором  выстроились
высокие бутылки. Лицо у него слегка посерело.
     - Не знаю, как вам, ребята, но мне срочно нужно выпить. А пиво -  это
все, что у меня есть.
     Мы  все  взяли  по  бутылочке.  Дейв  уселся,  как  следует  отпил  и
задумался. Он еще выпил, прежде чем сказать:
     - Я только что пережил потрясение. Я вам кое-что о  нем  скажу  через
пару минут, но сперва я вам скажу, почему я поверил  вашей  фантастической
истории, только на основании того, что вы мне сказали и  я  сам  видел.  Я
поверил в нее не потому, что в ней есть хоть одна капля  здравого  смысла,
потому  что  ничего  такого  в  ней  нет.  Не  потому,  что  ваш   рассказ
правдоподобен, так как его не назовешь  правдоподобным.  Но  речь  идет  о
маленьких подробностях. Я писатель. Я замучен своим умением ПОДМЕЧАТЬ вещи
- мелочи в особенности. Крохотные блесточки  убедительных  деталей.  Вроде
вашего акцента, Джейк.
     -  Моего  акцента?  -  было  очень  странно   слышать,   как   кто-то
высказывается, что у меня есть акцент...
     - Ну да. Вообще-то он американский. Но я не могу назвать, откуда  он,
из какого региона Америки. А ведь я специалист по региональным  диалектам.
Я замечательно пишу диалоги, по словам моих продюсеров. Но вашего  акцента
я никогда не слышал и не могу сказать, откуда  он.  И  твой  акцент  тоже,
Лори. А вот Дарла говорит совершенно  иначе,  чем  вы  оба.  Если  бы  мне
пришлось называть конкретно, что у вас за акцент, я бы сказал,  что  он  -
средне-атлантический. Ни английский, ни американский. Но  в  вашем  говоре
есть и следы  других  акцентов.  Меланж  какой-то,  и  мне  его  никак  не
раскусить, этот ребус.
     - Лучше бы сказать - среднеколониальный акцент, - сказала Дарла.
     - Да, наверное, - Дейв глотнул еще пива.  -  Акценты.  Ладно.  Теперь
костюмы. Эти странные штуки, которые на вас надеты. Эта  одежда  никак  не
могла быть сшита ни в одном месте цивилизованного мира. Я  не  могу  знать
наверняка, но стиль... Я хочу сказать, что такого стиля я никогда в  жизни
не видел. И ведь они неброские, я хочу сказать, все эти тряпки  не  шились
напоказ, разве что твоя эта куртка, Джейк. Но она потрепана  и  потаскана.
Локти почти протерлись.  Эту  куртку  носили  до  потери  пульса,  господи
помилуй! Опять же, тут есть две возможности. Или же это списанные вещи  из
гардероба какой-нибудь киностудии, или это настоящая куртка, которую носил
настоящий человек, который  родился  и  жил  в  совсем  другом  времени  и
пространстве.
     Дейв осушил бутылку до дна, взял с подноса другую  и  приложил  к  ее
верху какой-то инструмент. Металлическая крышечка соскочила.
     - И ты сам, Карл. Я заметил сразу. В тебе появилось  нечто  странное,
даже  если  не  считать  странной   стрижки   и   этого   футуристического
комбинезона, который на тебе надет. Ты выглядишь совсем другим. Словно  ты
путешествовал, посерьезнел. Словно ты ВЫРОС.  Ты  и  есть  постарше,  если
верить твоим рассказам. Примерно на год, да?
     Карл кивнул.
     - Ну вот. Значит, все сходится. Если все завязано на этом уровне,  на
уровне убедительных деталей. На рациональном уровне вся эта история  столь
же крепко сшита, как шляпа из лопуха - травинками. Но мне придется  в  нее
поверить.  Это  устройство  для   переговоров   могло   оказаться   просто
переделанным радио, но даже и в этом случае оно - весьма странный предмет.
Я не стал бы принимать ваш рассказ на веру только на этом основании, но...
все это, включая маленькие детальки... все одно к одному...  я  словно  бы
переселился в другое измерение, громадное, как космос,  вне  времени,  как
вечность, ничейная земля между тенью и светом, и так далее.
     Дейв медленно выпустил воздух из легких,  снял  очки  и  потер  левый
глаз. Потом он пятерней зачесал назад свои взлохмаченные темные волосы.
     - Но есть и еще одна штука. Последний гвоздь  в  гроб,  так  сказать.
Неопровержимая улика. То, что меня потрясло. Пока я был в  кухне,  я  тебе
позвонил, Карл. Я ГОВОРИЛ С ТОБОЙ. Ты был дома, у твоих родителей.
     Карл словно обмяк изнутри. Он опустил голову и уставился в пол.
     - Ладно, - сказал Дейв. - Что же нам делать? Чем я могу вам помочь?


     Снятый Дейвом домик был маленьким, в нем были только две спальни,  но
он готов был уступить  нам  их  обе  и  спать  на  диване.  Когда  я  стал
протестовать, он сказал, что все равно он обычно падал и засыпал  без  сил
тут же, после того, как работал до самого рассвета.  Кровать  была  только
одна, и Карл и Лори настояли, чтобы на ней спали я и Дарла.  Они  обошлись
слоями  одеял  и  подушек,  положенных  на  пол  во  второй  спальне.   Мы
настроились на длительное пребывание в доме. Вообще-то, сказал Дейв, он не
переносил гостей, ночующих в доме больше, чем три ночи подряд, но  он  был
готов  устроить  нас  и  терпеть   наше   присутствие   столько,   сколько
понадобится.
     -  Сколько  бы  времени  ни  потребовалось,  чтобы   разрешить   этот
пространственно-временной кризис, - сказал он нам, - вы можете  оставаться
у меня. Неужели я выброшу из  дома  путешественников  из  двадцать  пятого
столетия?
     - Двадцать второго, - поправил я его.
     - Правильно, это я просто процитировал героя фантастического фильма.
     Беда была в том, что наше присутствие, несомненно,  нарушило  бы  его
рабочие планы. Он писал, чтобы заработать на жизнь, и ему необходимо  было
отрабатывать каждый  день  полную  норму  времени.  Даже  по  выходным  он
работал. Из-за этого нам подобало что-то делать  по  хозяйству  днем,  что
влекло за  собой  необходимость  выходить,  а  это,  по  определению,  уже
требовало обычной, нормальной одежды. Дейв снова выручил нас.  Он  одолжил
нам деньги, достаточно для того, чтобы купить на  всех  самую  необходимую
одежду в дешевеньком магазинчике на распродаже. Я сказал Дейву,  что  могу
вернуть ему деньги золотом, но Карл настоял, что он сам вернет одолженное.
     Как только мы разрешили проблему одежды,  мы  стали  искать,  чем  бы
занять свободное время. Шляться по местному пляжу было опасно.  Там  будет
двойник Карла.
     - Я признаюсь, что был пляжным бездельником, - сказал он, - но  я  же
знаю, на каких пляжах я сшивался. Я никогда не  ездил  в  Малибу.  Мне  не
нравились ребята, которые там шлялись. Типы из Бель-Эйр,  со  всякими  там
"корветами", "лотус фордами" и "поршами". Мы можем  поехать  туда,  и  мой
двойник там сто лет не появится.


     Земля... лето... 1964 года...
     Это  было  яркое,  цветное,  счастливое  время,  наводнение  морского
воздуха, солнца и рок-музыки, которая весело гремела жестяными звуками  из
переносных транзисторов. В моем сознании быстро проносятся  образы  вместе
со звуками и запахами:  вонь  бензиновых  выхлопов  и  запах  лосьона  для
загара, горячие сосиски, которые шипят на гриле в киоске. Бесконечный пляж
устлан полуголыми телами, которые жарятся в неионизирующем  свете  Солнца,
грохот океанского прибоя, который перекатывался на этой планете,  колыбели
человеческого рода, в течение пяти миллиардов лет. Дарла и я вытянулись на
полотенцах возле сверкающего прибоя,  а  солнышко  грело  наши  спины.  Мы
дремали, а жизнь кипела потоком вокруг нас. Мы были затеряны во времени  и
не очень хотели, чтобы нас нашли.
     ...Лето, 1964 год. Это было время гремящих  репортажей,  новостей  по
радио, по телевидению... Русские, Вьетнам, Лаос,  Камбоджа.  Год  выборов,
когда республиканцы выставили кого-то по фамилии Голдуотер, про которого я
никогда не слышал, против  Джонсона,  о  котором  я  мало  что  читал,  но
все-таки... (Кстати, не было ли и  президента  Джонсона  в  том  столетии,
только чуть-чуть раньше? Или это вообще было другое  столетие?)  Это  было
время, когда мир целиком  попал  под  обаяние  четырех  молодых  людей  из
Британии со стрижками под пажа, которые  с  энтузиазмом  играли  на  своих
электрифицированных инструментах, пусть они и не очень хорошо  играли,  но
они пели песни с ровным ритмом и очаровательно простыми текстами...
     У нас была масса времени, чтобы поваляться на солнышке  и  впитать  в
себя ощущение этого места и времени, но нам приходилось время от времени и
думать. В особенности мне. По ночам мы сидели  вокруг  Дейва,  рассказывая
ему  со  всеми  подробностями  о  наших  приключениях  во  времени   и   в
пространстве, в  мирах  будущего  и  в  мирах  Космострады,  включая  наши
путешествия за пределами земного лабиринта  -  на  Внешних  Мирах:  Плеск,
Высокое Дерево, планеты ногонов. Про гонку  на  планете-гараже,  "дорожных
жуков", про чудеса Микрокосмоса и о прочих чудесах.
     - Насчет этой странной штуки  -  Кульминации,  -  сказал  Дейв,  сидя
вместе с нами в шезлонгах на маленькой веранде у боковой стены дома. - Это
просто мозги запутывает. Из того, что вы мне рассказали, следует, что  эта
организация или как там ее... возникнет примерно через  десять  миллиардов
лет в будущем. И все же вы имеете с ней дело  прямо  сейчас.  На  планете,
которая существует в самом начале вселенной, то есть десять миллиардов лет
назад.
     - По крайней мере, планета расположена довольно близко  к  началу,  -
сказал я. - В нескольких миллионах лет от  Большого  Взрыва  или  что  там
было, что  создало  нашу  вселенную.  Да,  нам  так  именно  и  объясняли.
Кульминация превыше времени.  Как  только  она  была  создана,  она  стала
вечной.
     Я глотнул джина с тоником.
     -  Этому  есть  возможное   научное   объяснение.   Если   мы   будем
рассматривать это сугубо в физической плоскости,  то  Кульминация  не  что
иное, как средство немедленной связи, которое  делает  возможным  передачу
информации быстрее, чем скорость света.
     - Относительность, - сказал, кивая, Дейв. - Я прочел дюжину  книг  об
этом, написанных для  дилетантов.  То,  как  я  это  понимаю,  сводится  к
постулату, что если ты посылаешь информацию быстрее скорости  света  -  ты
как бы посылаешь ее обратно во времени.
     - Ну да, -  ответил  я.  -  Если  бы  в  будущем  существовал  мощный
передатчик, который был бы способен  передавать  информацию  со  скоростью
света и выше нее, то он смог бы передавать эту  информацию  в  прошлое,  и
любой достаточно мощный приемник смог бы поймать эту информацию.
     -  Мне  кажется,  я  понял,  -  ответил  Дейв,  -  но  что-то   столь
грандиозное, как Кульминация... я хочу сказать, что невозможно  думать  об
этом как о чем-то вроде усовершенствованного радио.
     - Правильно, но это может оказаться единственной удобной возможностью
представить  себе  Кульминацию.  Иначе   вся   идея   становится   слишком
таинственной и неуловимой.
     - Мне кажется, что в какой-то точке вся  Кульминация  просто  обязана
стать таинственной и мистической. Я думаю,  что  то,  что  они  создали  -
оказалось Богом.
     - Или каким-то его подобием...
     Дейв слегка присвистнул.
     - Ошеломляюще. Незаурядно. Нет слов, - он основательно глотнул  пива,
на минутку задумался, потом сказал:
     -  Я  все-таки  не  могу  сообразить,  зачем  Кульминация   построила
Космостраду.
     - Из того, что мы смогли  сообразить,  следует,  что  она  существует
главным образом для  того,  чтобы  привести  потенциальных  кандидатов  на
Микрокосмос, дабы они могли  там  пройти  подготовку  и  присоединиться  к
Кульминации, - сказала Дарла.
     - Я понимаю, - сказал Дейв, - но почему им нужны кандидаты? Почему им
нужны умы, чтобы присоединить их к Кульминации?
     - Это как раз то, чего мы  не  знаем,  -  сказал  я.  -  У  нас  есть
кое-какие догадки и соображения, но ничего похожего на ответ  мы  пока  не
придумали. И мы не знаем точно, что означает присоединение к  Кульминации.
Тебя что, засовывают в компьютер? Превращают в чистую энергию? Или что?
     - Может быть, просто умираешь, - предположил Дейв.


     Я все продумывал и пережевывал ту парадоксальную ситуацию, в  которой
мы оказались. Я стал обсуждать ее с Кларком.
     - Кларк, ты можешь представить  причину,  по  которой  Прим  стал  бы
похищать Карла и выпускать его на Космостраде?
     - Нет. Вся идея абсолютно  бессмысленна.  Прим  никогда  не  стал  бы
делать ничего подобного.
     - А почему бы и нет?
     - Почему бы и нет? - Кларк издевательски рассмеялся. - А  зачем  ему,
ради всего святого во вселенной и за ее пределами, это понадобилось бы?
     - Не знаю. Сам скажи мне, почему.
     - Я не могу себе ничего подобного  представить.  Для  меня  не  может
иметь совершенно никакого смысла то, что Прим стал бы преодолевать  десять
миллиардов  световых  лет  до  провинциальной  планетки,  чтобы   похитить
человеческое существо - при этом надо честно признать, что не самое  умное
к тому же, - потом дает ему  эту  странную  машину  и  отправляет  его  на
Космостраду, чтобы он там как  раз  причинил  кучу  неприятностей  себе  и
другим. Ты же считаешь, что Прим - Бог, верно?
     - Ну, может быть, полубог.
     - Полубог, не полубог... Ладно. Боги - или полубоги, если  хочешь,  -
могут быть непостижимы, но они наверняка  не  могут  быть  глупы!  Они  не
вытворяют таких дурацких вещей просто для того, чтобы провести время!
     - Тогда кто же похитил Карла?
     - Мне кажется, ты и сам знаешь ответ!
     Я знал. Однако  мне  потребовалось  черт-те  сколько  времени,  чтобы
убедить Карла.
     - Карл, давай я объясню тебе еще раз...
     Карл накрыл голову пляжным полотенцем, повернулся на живот и  зарылся
лицом в песок.
     - Я сейчас совсем рехнусь... крыша окончательно поедет, - предупредил
он меня сдавленным голосом.
     - Это звучит безумно, но только так сходятся концы с концами.
     - Я сам добровольно сдамся в психушку. Это  не  может  быть  реальной
действительностью.
     - Наверняка нет. Посмотри, твой двойник - то  есть  ты  сам  годичной
давности - живет  сейчас  там,  в  Санта-Моника,  живет  жизнью  типичного
подростка  своей  эпохи.  Через  несколько  недель  его  похитит  летающая
тарелка, заберет на сто пятьдесят лет вперед и выпустит одного в  странном
мире. Это произошло с тобой. Теперь это должно случиться с ним, в  тот  же
самый день в истории, когда это и случилось. Прима тут не будет для  того,
чтобы это сделать. У нас есть тот самый корабль, единственный в своем роде
во всей вселенной. Ты теперь это понимаешь?
     Карл повернулся  снова  на  спину  и  развернул  полотенце.  Он  лег,
сморгнул с ресниц песок и закрыл лицо рукой.
     Он лежал и слушал, как "Битлз" поют о любви и о том,  как  тяжело  ее
потерять.
     - Понимаю, - сказал наконец Карл. - Мне кажется, это не имеет смысла,
но я все это понимаю. Мне уже как-то привычно стало иметь дело  с  вещами,
которые не имеют смысла.
     - Отлично, - сказал я, - потому что это нормальное положение вещей.
     - Есть только одна загвоздка.
     - А что?
     - Я уже долго  об  этом  думал.  Если  все  эти  вещи  так  запутаны,
перекручены и загнуты назад, тогда на самом деле Лори - это Дебби.
     Я кивнул.
     - Действительно, это вроде как не имеет смысла, но...
     - Да. Кроме того, так оно  получается  лучше.  Если  Дебби  -  совсем
другой человек, тогда мне придется на сей предмет объясниться с Лори.
     Я спросил:
     - Когда ты наконец сам убедился, что она - та  самая  девушка,  а  не
другая?
     - Да пару дней назад, когда мы пошли  с  ней  в  одежный  магазинчик.
Когда Лори вышла в той розовой блузке с белыми кружевами на манжетах, я ее
узнал. На Дебби была именно эта блузка, когда мы в первый раз встретились.
Я помню, потому что все дразнил ее: дескать, какой  ядовито-розовый  цвет.
Когда я увидел, как Лори выбрала эту блузку в магазине, меня словно обухом
по голове ударили - врос в землю, и все тут. Я знал, что каким-то  образом
- я и сам еще не понял точно, каким - Лори и Дебби -  это  одно  и  то  же
лицо. Единственная разница -  это  волосы.  У  Дебби  они  были  потемнее.
Немного темнее, но все-таки, если вспомнить - потемнее. Мне  еще  кажется,
что они у Дебби были и длиннее,