я земля. Потом мы и вовсе выехали на  скальные
породы, и путь стал просто прекрасный. Второй вход  оказался  у  основания
высоченного обрыва. Его едва можно было заметить, но Рагна углядел его. Он
сказал, что знает, как пройти отсюда к главным пещерам, где живут ахгирры,
и я ему поверил. Однако нам пришлось столкнуться с проблемой: мы не знали,
в каком времени мы оказались. Рагна не мог пойти к кому-нибудь,  похлопать
по плечу и спросить, какое число  сегодня  -  это  влекло  за  собой  риск
нарушить парадокс.
     - Мы пока посидим в нижних пещерах, а потом выйдем и спросим.
     Сэм предложил подъехать к ближайшему фальну и узнать дату  там  -  но
тут существовал риск для нас. В  последний  раз,  когда  мы  посетили  эти
огромные города ахгирров, нам здорово досталось. Нет, Рагна считал, что  в
его родных пещерах будет безопаснее. Я не мог ничем тут помочь, потому что
мое путешествие по времени было чисто интуитивным. У меня не было никакого
чувства относительно того, насколько мы продвинулись во времени вперед или
назад. Можно было сказать, что  я  представлял  себе  это  с  погрешностью
примерно на месяц. Мы покинули Высокое Дерево через несколько  дней  после
нашего приключения там, а потом пробыли здесь недель пять. Оказалось,  что
мне  еще  понадобится  практика,  чтобы  научиться  аккуратно  ездить   по
временно-пространственным трассам.
     Сэм сидел в машине вместе с Джоном, который поправлялся после  своего
легкого ранения, пока я и Кларк вошли в пещеры вместе  с  нашими  друзьями
ахгиррами. Мы несли с собой все продукты и припасы, которые только  могли.
Мы прошли, казалось, несколько километров, но  это  было  приятно.  Пещеры
были спокойными и прохладными, как я помнил. В этом подземном мире  Сьюзен
и я провели немало приятных минут.
     Сьюзен. Мне ее очень не хватало.
     Рагна выбрал очаровательный маленький грот возле одного из  подземных
ручьев, протекавших через  эти  пещеры.  Мы  разбили  лагерь.  Делать  нам
особенно было нечего, но с нами были две походные армейские  койки  -  они
поступали с фабрики  разобранными  на  части,  и  их  надо  было  сложить.
Наверное, раньше они принадлежали Шону и Лайему, которые, уезжая из  дому,
прихватили, наверное, все свои мирские пожитки. Они вычистили  свою  ферму
до последний нитки. В трейлере до сих пор полно было их хлама. После того,
как я собрал койки, я обратил внимание на то,  что  Кларка  поблизости  не
было.
     - Это существо отправилось на все четыре стороны, - сказала Они, и  я
не мог удержаться от улыбки: ахгирры любили красиво и бойко  говорить,  но
знание языка их явно подводило. - Оно, наверное, неплохо видит в  темноте.
Интересно, почему оно отправилось прочь.
     Я почесал в затылке.
     - А, ладно. Рагна? Что ты  такое  говорил  насчет  аварийных  запасов
пищи, которые спрятаны в различных пещерах?
     - Их спрятали в нескольких стратегически важных пещерах.  Это  старая
традиция ахгирров: если нападут неприятели и прочие враждебные личности  -
спрятаться и выжить.
     - Ага. И ты знаешь, где эти запасы?
     - Разумеется.
     - Отлично. Тогда надеюсь, что тебе тут будет удобно.
     - Мы будем просто как эти... огурчики. И большое тебе спасибо за все,
Джейк.
     Я рассмеялся и взял гладкую  руку  Рагны.  Я  узнал  и  полюбил  этих
инопланетян, и мне их очень будет не хватать.
     Мы услышали кудахтанье. Я оглянулся и увидел Кларка, который несся  к
нам из темноты. Он был крайне взволнован.
     - Не могу поверить, но это случилось снова! - завопил он.
     - Что? - спросил я.
     - ТЫ ЗДЕСЬ!!! Ты. Это снова случилось. Он меня увидел.
     - Да, я знаю, - ответил я. - Я и это помню.
     - Ради бога, это же просто издевательство!
     - А что ты бегаешь повсюду, куда тебя не звали?
     - Я просто хотел посмотреть, что  тут  такое.  Это  первые  каникулы,
которые у меня были за шесть миллионов лет. Мне  нравится  наше  маленькое
приключение, и мне очень захотелось посмотреть, что тут такое.
     - Ну и пожалуйста, увидел  еще  одно  привидение.  Считай,  что  тебе
повезло. Трудно заполучить себе место на экскурсии с привидениями.
     Рагна и Они прошли вместе с нами до выхода. Теперь они  точно  знали,
сколько времени им придется таиться. Когда они наконец вылезут из  пещеры,
им придется очень многое объяснять своим согражданам.
     - Все будут вежливо слушать, - сказал Рагна, - потом будут думать: ну
вот, Рагна, наконец, достиг полного  помешательства.  Но  Они  и  я  будем
писать мемуары и продавать издателям за сумасшедшие деньги.
     Мы попрощались. Они заплакали, и я тоже прослезился.
     Что может быть более человеческим?



                                    30

     Осталось рассказать не так много.
     Среди прочих незаконченных дел оставалось спасти себя самого  из  лап
колониальной милиции на планете, которая называлась Голиаф. Я помнил,  как
кто-то, у кого было мое  собственное  лицо,  стоял  надо  мной  в  камере,
вкалывая мне  какой-то  наркотик,  который  должен  был  вывести  меня  из
квазигипнотического состояния.
     Тут снова представилась возможность бросить палку в колесо Парадокса.
Мы могли просто решить этого не делать. Теоретически  это  могло  прервать
всю цепь событий, которые развертывались с момента  этого  спасения...  но
нет. Я не мог устоять перед возможностью протянуть руку своему двойнику  в
зеркале. В конце концов, он был в тяжелом положении, и, если я ему помогу,
он, глядишь, может то же самое сделать для меня.
     Но тут существовали свои проблемы. Я вообще не понимал, как мы  могли
это сделать без того, чтобы возникли нежеланные парадоксы, причем  тихо  и
эффективно. У нас были для этого средства. Ретикулянский жезл, прибор  для
контроля психики, который мы отобрали у Уилкса на борту "Лапуты", все  еще
лежал у меня в бардачке. Ясно было, что кто-то использовал этот  жезл  или
такой же для того, чтобы вырубить все отделение милиции.
     Но как нам привести все к общему знаменателю и аккуратно воплотить  в
жизнь?
     Ответ пришел тогда, когда  Кларк  объявил,  что  космический  корабль
починился.
     - Теперь он в полном порядке. Я проверил его, и он отлично работает.
     Мы обсудили операцию по спасению, и Кларк  сразу  высказал  несколько
замечательных идей.
     - Ничего не стоит  приспособить  вспомогательные  системы  корабля  к
тому, чтобы они продублировали эффект жезла, - сказал он, - если ты хочешь
это осуществить именно так.
     - Это будет просто здорово, - ответил я, - есть несколько сложностей.
Нам придется быть неподалеку, и мы тоже окажемся под воздействием того  же
самого излучения. Единственное  противоядие,  которое  я  знаю,  это  доза
умеренного транквилизатора, а наша аптечка почти пуста.
     - А, это не проблема. Я же сказал, что мы можем  продублировать  этот
эффект так,  как  ты  его  описал.  Это  не  означает,  что  нам  придется
использовать те же самые средства, хотя они  могут  и  быть  подобными.  Я
просто-напросто настрою луч так, что он  не  будет  резонировать  с  твоим
мозговым излучением. Ты окажешься неподвластным лучу и  сможешь  выполнять
свою миссию, как захочешь.
     - Ну, тогда все великолепно, - сказал я, потом прищелкнул пальцами. -
Нет, совсем не отлично. Тогда и мой двойник  окажется  неподвластным  этим
лучам, а история гласит, что он им поддался.
     Кларк пожал своими почти несуществующими плечами.
     - Ну, а может, немного пренебречь  историей?  Вселенная  не  хватится
двух-трех исторических фактов.
     - Не знаю, - сказал я, почесывая щетину. У меня подходили к  концу  и
бритвенные лезвия тоже. - Ей-богу, не знаю.
     - Кларк, - сказал Сэм, - ты должен настроить эту  штуковину  к  моему
котелку в такт, и я пойду и сделаю все, что нужно.
     - Нет, Сэм. Это не пойдет. Я тебя в отделении не видел.
     - Погоди минутку.
     Он на миг пошел в кормовую каюту, потом вернулся обратно.  Он  что-то
сделал с волосами - причесался иначе, что ли, или зачесал на сторону.  Мне
трудно было сказать, что именно.
     Зоя посмотрела на него долгим взглядом, потом повернулась ко мне.
     - Можно было бы сказать, что вы близнецы.
     Я попытался вызвать в памяти  сцену  спасения,  увидеть  таинственное
лицо, нависшее надо мной. Как мог я не узнать лицо родного отца? Или же  я
просто не мог заставить себя в то время поверить в такой факт? Может быть,
все объясняется тем, что мои воспоминания были не слишком четкими. В конце
концов, это воспоминание всегда останется в  гипнотическом  тумане.  Ну  и
пусть.
     - Как насчет транквилизатора? - спросил я.
     - Нам он не понадобится, - ответил Сэм.
     - Тогда зачем тебе вообще идти? - спросил я.
     - Ну, твой двойник нуждается в чем-нибудь, что бы его  встряхнуло,  -
сказал Кларк, - Не знаю, как насчет этого таинственного  прибора,  но  моя
техника потребует  определенного  химического  средства,  чтобы  облегчить
состояние того, кто попал под гипноз. Если, конечно, ты хочешь, чтобы твой
двойник ходил, говорил и выполнял то, что ему положено.
     Да уж, ему будет положено сделать кучу вещей. У нас оставалась только
одна ампула сульфата амфетамина. Этого вполне хватит.
     И все же оставался вопрос того, как подобраться поближе  к  отделению
милиции, не вызывая кучу проблем-парадоксов.  Кларк  предложил,  чтобы  мы
подлетели туда  в  корабле,  и  мы  согласились.  Мне  не  хотелось  снова
пользоваться обратным временным маршрутом. Кроме того, я  чувствовал,  что
моя связь с Кульминацией все слабеет.
     На пыльной планете без названия Кларк выгрузил корабль и надул его до
надлежащих размеров.  Я  загнал  в  него  тяжеловоз,  и  мы  полетели.  Мы
потратили много времени, пытаясь дать Кларку самые точные временные данные
о событии. С помощью Карты  Космострады  мы  смогли  как  следует  указать
место, где находилась планета. Голиаф  был  частью  земного  лабиринта,  и
звезда этой планеты была известна астрономам Земли, хотя только по  номеру
в каталоге. Но мы в конце концов прибыли.
     - Так быстро? - спросил я с удивлением, потому  что  мы  едва  успели
поставить тяжеловоз в грузовой отсек и запереть его.
     - Ну, корабль делает все прыжки - переходы - в  нуль  времени.  Да  и
Голиаф не так далеко, и я сделал все это за один чистый  прыжок.  -  Кларк
гордо глядел на нас.
     Я смотрел на грязно-бурого цвета планету, которая вращалась под нами.
Планета казалась жестокой, неукротимой. Огромное чудище.
     - Ну, теперь предстоит искать город, - сказал Кларк, а его  туповатые
пластиковые пальцы бегали по пульту  управления.  -  А,  вот  он.  Как  он
называется?
     - Максвеллвилль.
     - Настоящий очаг культуры, а? Ладно, поехали.
     Навстречу  нам  рванулась  планета,  потом  превратилась  в  огромную
выжженную пустыню, небо над которой горело голубовато-белесым огнем.
     Нам было не совсем понятно, в  какое  время  дня  нам  надо  прибыть.
Насколько я помнил, допрашивали  меня  ранним  утром,  потом  я  попытался
бежать, меня снова бросили в тюрьму где-то на рассвете. Я провел там около
двух часов, потом вырубился и, как мне показалось, был без сознания только
несколько минут. Кажется, мы попалив  точку.  Солнце  Голиафа  еще  стояло
совсем низко над горизонтом, и мы не опоздали. Кларк  завис  над  городом.
Несколько минут мы искали на переплетении улиц  отделение  милиции.  Город
кипел ранним утром, жизнь била ключом, движение машин уже начиналось.  Все
приходилось делать средь бела дня, на глазах многочисленных свидетелей.
     - Корабль могут увидеть? - спросил я.
     - Только если ты уж очень будешь стараться смотреть, - сказал  Кларк.
- Не беспокойся. Сэм, однако, произведет фурор, если я его буду спускать с
небес, как ангела.
     - А ты можешь растянуть действие лучей на несколько кварталов?
     - Ты хочешь сделать так, чтобы под действие прибора попали  и  другие
люди?
     - Да, чем меньше свидетелей, тем лучше.
     - Ну, конечно,  могу.  Как  хочешь,  так  и  сделаем.  Но  все  будут
удивляться, что же такое случилось.
     - Да пусть  себе  удивляются.  Я  просто  не  хочу,  чтобы  они  хоть
что-нибудь видели.
     - Отлично, дружочек.
     Я готов был нарисовать по памяти карту милицейского участка, но Кларк
волшебным образом вытащил  из  своего  пульта  управления  кусочек  тонкой
бумаги с профессионально сделанным планом.
     - Приборы этого корабля сделаны так,  что  от  них  и  в  милиции  не
укроешься, - сказал Кларк.
     Сэм ознакомился с расположением комнат на  этажах.  Потом  он  сложил
план и сунул в карман брюк.
     -  Ладно,  я  готов.  Нужно  мазать  лицо  жженой   пробкой,   делать
татуировки? Еще что-нибудь?
     - Погоди минутку, - сказал я. - Кларк, разве импульсы мозга  человека
с годами не меняются?

               [ последние несколько страниц, по-видимому, ]
               [     выброшены издателями при печати       ]




                               Джон де ЧЕНСИ

                         АВТОСТРАДА ЗАПРЕДЕЛЬНОСТИ


                                                     Памяти Джина де Ченси



                                    1

     Там они и были - Деревья на Краю Неба.
     Так их звала Винни.  Остальные  люди  звали  их  по-разному:  объекты
Керра-Типлера, таможенные будки,  некатастрофические  единицы,  портальные
колонны...
     Я-то всегда звал их цилиндрами.  Они  и  были  цилиндрами,  некоторые
такие огромные - высотой до пяти километров. Они  выстраивались  по  обеим
сторонам дороги, словно невероятно крупные дорожные указатели,  невозможно
черного  цвета,  чернее,  чем  межзвездное   пространство,   которое   они
искривляли, искажали и склеивали по желанию своих создателей и для  нашего
блага.  Все  в  них  было  невероятно.  Говорили,  что  они  вращаются   с
невероятной скоростью, хотя их гладкие поверхности не давали тому никакого
подтверждения. На них провели несколько экспериментов, измеряя  допплерову
переменную входящих частиц и хокинсову радиацию исходящих. Но колониальные
власти наложили почти  постоянный  запрет  на  публикацию  данных  и  даже
теоретических работ, которые касались порталов. У нас только ходили всякие
слухи про них.  А  слухи  были  такими:  результаты  были  невероятными  и
невозможными.
     Их скорость вращения оказалась больше, чем скорость света.
     Так не могло быть, но именно так и было.
     - Какая у нас скорость, Сэм?
     - О, вполне прилично плетемся вперед. Если подвинешь взгляд  на  пару
миллиметров вправо, то и сам прочтешь все данные.
     - Ты же знаешь, я не могу считывать показания  инструментов  и  вести
тяжеловоз в одно и то же время.
     - Господи помилуй,  а  я-то  собирался  предложить  тебе  жевательной
резинки...
     - Кончай молоть чушь, Сэм.
     - Ай-яй-яй, да разве так можно разговаривать с родным  отцом?  -  Тут
Сэм сочно фыркнул своим плавно-скрипучим голосом, если  только  можно  так
нелепо описать его голос. Это, к сожалению, единственный способ,  каким  я
могу его описать, этот звук. Он никоим образом не напоминает  голос  моего
покойного отца, разве что эмоциональной окраской  и  интонациями.  У  меня
никогда не было времени  записать  голос  Сэма,  чтобы  упорядочить  схему
звуковых волн после того, как я заказывал матрицу для компьютера.
     А Сэм продолжал:
     - Мы как раз на борозде. Забудь о цифрах. Я поставлю ее на постоянную
скорость.
     Я посмотрел на показатели различных приборов,  строки  цифр,  которые
висели в воздухе у меня  перед  глазами  по  обе  стороны  от  моей  линии
взгляда. Они были расположены так, что могли спрятаться за слепыми точками
сетчатки, и на первый взгляд не мозолили глаз. Однако если  посмотреть  на
них прямо, они становились хорошо видны. Обычно я их выключал. Если только
чуть повернешь голову, они больше  всего  напоминали  вредных  светлячков,
которые мельтешат перед глазами.
     - Ладно, замечательно. Все привязались?
     Роланд Йи был на сиденье стрелка.
     - Проверю, - сказал он.
     - Мне кажется, нам тут вполне безопасно,  я  имею  в  виду  сзади,  -
доложил Джон Сукума-Тейлор.
     Я рискнул  посмотреть  назад.  Сьюзен  Дархангело  и  Дарья  -  Дарла
Петровски, в девичестве Ванс,  сидели  в  ремнях  безопасности  на  заднем
сиденье. Пятерых кабина вмещала без всякого неудобства. Я слышал  крики  и
брань в кормовой кабине - там было маленькое жилое  пространство,  которое
использовалось для длительных перегонов.
     - Эй, Карл! - проорал я. - Лори там привязана?
     - Пытаюсь скрутить ее, как свинку, которую тащат на базар...  Да  дай
же ты мне свою чертову лапу!.. Такое ощущение, словно кошку связываешь!
     - Лори! - заорал я. - Будь хорошей девочкой!
     - Со мной-то все в порядке. Ради бога! Пустите меня...
     - Поймал!
     - Со мной все в порядке, говорю тебе!
     - Послушай, у тебя была контузия, - сказал ей Карл. - А  теперь  веди
себя как следует, потому что останется только завернуть тебя в  пеленки  и
перевезти с остатками груза там, в трейлере.
     - Пошел ты на...
     - А ты думаешь, я не знаю, что означает это старинное выражение? Тебе
постыдиться надо такого языка, ведь ты девушка...
     - Долбала я тебя!
     - Ай-яй-яй, как нехорошо! И ведь такая хорошенькая.
     Я настоял на том, чтобы Лори привязали к моей койке, на  время  наших
проскоков через портал. Она получила  отвратительный  удар  по  голове  на
Плеске, во время нашего бегства из морского чудовища  Фионы.  Я  не  хотел
никак рисковать. Проскок через портал иногда бывает не  самым  приятным  и
легким, а пока что нам совсем не было ясно, насколько Лори в порядке.  Она
жаловалась на головные боли. Вполне нормально, но я хотел  быть  уверен  в
том, что происходит. За ней нужен был глаз да глаз. Как бы  там  ни  было,
нам надо было спешно удирать с Плеска,  а  следующая  планета  на  дороге,
Снежок, вполне оправдывала свое название. Никто и практически ничто там не
могло   жить.   Теперь   мы   находились   на   планете,   которую   поэма
путешественников,          прочитанная           Винни,           называла
Землей-где-не-на-что-смотреть. Так, по крайней мере,  перевела  эти  слова
Дарла. Ну что, Винни, очень метко. Планета - по крайней мере, эта ее часть
- была очень похожа на старые фотографии Марса, над которыми  я  часами  в
детстве проводил время. Это  была  планета  огромных  равнин,  забросанных
булыжниками и галькой, между которыми был насыпан песок. И так бесконечные
километры. Кроме того,  что  песок  был  зеленовато-серый,  а  не  сочный,
инопланетный красный, очень похоже на Марс. Но тут жили и люди.  Наверное,
люди, такие, как мы, если почтовые купола могут с точностью  сказать,  что
тут проживают гомо сапиенс.
     Это была Консолидация Внешних Миров, лабиринт планет, связанных между
собой Космострадой, но с них не было дороги обратно на земной лабиринт.
     Нет пути домой.
     Но я пока об этом не  думал.  Один  из  моих  проклятых  светлячковых
приборов мигал желтым.
     - Это что еще за черт. Сэм?
     - А это проклятый левый передний роллер, Джейк. Каждый раз, когда  мы
переходим в режим прохода через портал, он упорно ведет себя не  так,  как
надо. Так продолжается уже пару месяцев. Ты  бы  знал  про  это,  если  бы
снизошел до того, чтобы время от времени посматривать на приборную панель.
     - Я этого не заметил. Ты прав, я слишком полагаюсь на  свое  везение.
Как тебе кажется, нам надо останавливаться?
     - По книжкам - положено.
     Я посмотрел через иллюминатор на холодную и неприветливую равнину.
     - И что мы там будем делать?
     - Я только говорю тебе, как положено делать по книжкам.
     - Ну ладно, нам придется рискнуть. Пока что все получалось.
     - Замечательно. Но если колесо завиляет  и  сомнется,  как  пончик  с
кремом, пока мы летим через портал, не говори, что я...
     - ...не предупреждал, - закончил за него я. - Правильно, Сэм, у  тебя