х?
     Тиви вывела меня в  боковой  коридор.  Мы  остановились  перед  парой
дверей, вделанных в стену.
     - Этот грузоподъемный механизм не часто  используется,  -  утверждала
она.
     Это похоже было на обычный лифт, но,  когда  мы  в  него  влезли,  он
сперва пошел почему-то по  диагонали,  на  миг  остановился,  потом  пошел
вертикально вверх. В общем и целом мы проехали около двадцати этажей.
     Эти верхние уровни были отведены под товары  не  потребительского,  а
скорее, профессионального спроса, и тут было  потише  и  поспокойнее.  Тут
тоже проводились "аукционы" вместе с тем толканием и потасовками,  которые
я уже видел внизу. Тут  были  и  магазинчики-склады,  причем  нельзя  было
сказать, где кончается один и начинается другой.  Мы  нашли  участок,  где
друг  на  друге  стояли  ящики  с  чем-то,  что,  по  словам  Тиви,   было
электроникой всякого рода. Магазин был полон покупателей, но тут  не  было
той давки и толпы, которые царили внизу.
     - Я собираюсь привести продающую личность. Подожди, пожалуйста, тут.
     - Отлично.
     Тиви ушла, а я просмотрел, что тут  за  вещицы  продаются.  Теперь  я
понял, почему мой приход сюда совсем не был нужен. Я-то  считал,  что  мой
опыт по части инопланетных технологий там,  в  известных  мне  лабиринтах,
помог бы мне разобраться здесь. Никакого шанса у меня не было. Это барахло
сильнее всего напоминало мне сушеные фрукты. Просто целые коробки  сушеных
фруктов. Они прекрасно выглядели, надо сказать. Они бы очень пригодились в
долгих перегонах, когда нельзя остановиться, чтобы нормально поесть.
     Черт, как я  устал.  Я  уселся  на  коробку  замечательно  аппетитных
продуктов ногонской технологии и глубоко вздохнул. Неужели просто устал от
покупок? Черт побери, старею.
     Следующие несколько минут я провел, ни о чем в особенности не  думая.
Воспоминания нескольких прошедших  недель  были  сплошным  хаосом.  Бежал,
прятался, меня ловили, я сбегал и все такое снова и снова. Ничего не имело
смысла, ни в чем нельзя  было  этого  смысла  доискаться.  Вселенная  была
бессмысленной машиной, которая скрежетала, но без всякой  цели.  Я  просто
попал в ее шестеренки.
     Такие вот мысли я некоторое время переваривал. В  итоге  меня  слегка
затошнило.
     Где же это запропастилась Тиви?
     Я встал и обошел магазин, пытаясь найти ее глазами. Ее нигде не  было
видно. Я прошел обратно в проход между магазинами, пошел до конца  в  одну
сторону, потом в другую. Я снова обыскал магазинчик, уселся,  подождал  ее
еще немного, встал, промерил шагами магазин, выглянул  наружу,  пробежался
по проходу еще раз, потом вернулся и в отчаянии уселся. Тиви исчезла.
     Следующие десять минут были просто самыми несчастными в  моей  жизни.
Если бы я сам пошел искать Тиви, я  наверняка  бы  заблудился.  Я  не  мог
никого спросить. Я знал только несколько слов на  ахгиррском,  но  никаких
слов официального ногонского диалекта. Я мог только ждать, ждать и ждать.
     Еще десять минут. Пятнадцать.
     Беспомощность, беспомощность.
     Это был один из немногих моментов в моей жизни, когда  мысль  о  том,
чтобы запаниковать, показалась мне  привлекательной.  Паника,  по  крайней
мере, была действием, и тем самым,  освобождением,  а  просто  так  сидеть
здесь оказалось невыносимой пыткой. Само немыслимое расстояние между  этим
местом и домом ударило меня, словно молотом. Я просто  потерялся.  Трижды,
четырежды потерялся.  Я  проскочил  не  через  один,  а  через  целых  два
неизвестных портала, а теперь внутри лабиринта - в лабиринте, я нашел  еще
один лабиринт, в котором потерялся.
     Я встал. Ладно, хватит такого дерьма.
     Место это, конечно, было большое и обширное, но ведь не  бесконечное.
Я мог идти, идти и идти, и рано или поздно Рагна и Сьюзен найдут меня. Они
станут меня разыскивать, оповестят службу охраны.  Меня  достаточно  легко
было найти или заметить.
     Но если что-то случилось с Тиви, могли  ли  Сьюзен  и  Рагна  быть  в
безопасности?
     Я был уверен, что тот самый  грузовой  лифт  я  смогу  найти.  Так  и
получилось.
     Не было  в  нем,  однако,  никаких  кнопок,  которые  можно  было  бы
нажимать. Тиви вращала единственную ручку, похожую на верньер, пока нужный
уровень этажа не высвечивался на экранчике. Мне это не могло ничем помочь.
Я пытался вспомнить, какой символ был на экране, когда мы входили в  лифт.
Не мог. Ладно. Тогда все сводилось к манипуляции  этой  проклятой  ручкой,
спускаясь до тех пор, пока злосчастное устройство  не  опустится  примерно
этажей на двадцать. Я покрутил ручку, и эта штуковина тронулась с места.
     Причем - вбок.
     Потом она остановилась, и  двери  разъехались  в  стороны.  Несколько
ногонов, поджидающих неподалеку, решили было зайти, потом увидели  меня  и
попятились. Двери закрылись. Ничего не произошло.
     Я стал снова крутить ручку. Лифт пошел прямо вверх. Я покрутил  ручку
в другую сторону. Лифт остановился, застонал,  пошел  вниз  по  диагонали,
направо. Я все время крутил ручку управления, и  эта  штуковина  постоянно
меняла направление, двигаясь в итоге в никуда. В отчаянии я повернул ручку
так, что на экранчике засветился подходящий набор рунических знаков. Так я
его и оставил.
     Приспособление ухнуло вниз - камнем. Что  было  просто  замечательно,
если не считать того, что  эта  штука  не  могла  остановиться.  Наверное,
сперва я должен был дать ей какую-нибудь другую  команду.  Ладно,  черт  с
ним, я просто прокачусь, куда она меня привезет.
     Это было очень длинное путешествие прямо вниз и вниз. И еще  ниже.  В
подвал - штучные товары - оборудование  -  остатки  ковровых  тканей  -  в
седьмой круг ада.
     Наконец лифт замедлил  ход,  слегка  вздохнул  и  остановился.  Двери
открылись. Я выглянул наружу.
     В  сравнении  с  постоянным  шумом  торгового  центра,   тут   царила
абсолютная тишина. Из полутьмы до ушей донесся тихий  трудолюбивый  гул  и
жужжание машин. Это был совершенно  самостоятельный  мир.  Трубы  журчали,
моторы жужжали, вибрировали, вентиляторы  повизгивали.  Придушенный  вопль
турбины донесся до меня справа. Но все было очень тихо и приглушенно.
     Это место было джунглями трубопроводов и кабелей. Здесь и там  слабые
струйки пара поднимались от соединений и стыков. Капающая  вода  скопилась
лужицей перед лифтом. Слабый желтоватый свет шел откуда-то  слева.  Сквозь
мешанину труб и проводов я видел, что под самыми странными углами от этого
коридора отходили в стороны соседние.
     Это наверняка не был мой этаж. Я вращал огромную, матово-белую  ручку
управления по кругу, пока на экране не показались смутно знакомые символы.
Однако лифт намертво стоял на месте. Эта штука станет подниматься  наверх,
если и вообще  станет,  только  тогда,  когда  сама  надумает.  Я  присел,
привалившись к металлической стене кабины.
     Снова потерялся. Все потеряннее и потеряннее.
     Чтобы  убить  невыносимо  медленно  тянущееся  в  ожидании  время,  я
осмотрел странное оружие Сьюзен.  Вынув  части  из  коробки,  я  попытался
придумать, как их можно собрать вместе. Самый крупный компонент  показался
мне рукоятью, и я стал исходить из этого  предположения,  пытаясь  собрать
всю штуковину целиком.  Самый  маленький  кусок  вроде  как  был  питающим
элементом, второй кусочек вместе с  первым  вставлялись  в  третью  часть,
длинную палку с гибким зажимом на конце. Щелк, стук - и все было собрано.
     Замечательно. Теперь понять  бы,  что  это  за  фиговина  и  как  она
действует. Сперва второй вопрос. Значит, так. Надо взять ее за  рукоять  и
прицелиться. Средний палец надо было согнуть и продеть вот в это  колечко,
и?.. Ничего. На рукояти были многочисленные круглые кнопки, и я  некоторые
из них пробовал нажать.  Ничего.  Я  снова  разобрал  приборчик,  осмотрел
батарею, решил, что она поставлена не тем полюсом, перевернул ее  и  снова
собрал странное приспособление. Потом я нацелил его на  пол  возле  дверей
лифта и нажал на кольцо.
     Крохотный ярко-синий огонь вырвался из другого конца стержня. И  все.
Я покрутил переключатели и попробовал снова.  Огонек  стал  ярче  и  пламя
длиннее. Прочие попытки привели к тому, что пламя, наоборот, укоротилось и
поблекло.
     И это было абсолютно все.
     Пол зато был в замечательном виде.
     Это наверняка и очевидно было не оружие, а инструмент, скорее  всего,
типа ацетиленовой горелки или же  абразивное  устройство  для  шлифовки  и
полировки. Видимо, тот, кто торговался с нами, был здорово на нас  зол.  А
почему Тиви не знала, что это не оружие? Наверное, потому, что это был для
нее инопланетный предмет и явно не произведенный на экспорт для ногонов. Я
видел, какими бывают орудия и инструменты ногонов. Я их повидал немало  за
эти дни.
     Я нажимал переключатели, пока не дошел  до  такого,  при  нажатии  на
который   инструмент   переставал   плеваться    огнем.    Что-то    вроде
предохранителя. Я сунул его в задний карман, встал на ноги.  Я  попробовал
снова покрутить контрольную кнопку в лифте. Ничего. Я стал  мерить  кабину
шагами от раздражения. Потом попробовал покрутить верньер снова.  Никакого
ответа. Я в ярости ударил по нему. Черт,  не  сломай,  предостерег  я  сам
себя. Я шагал кругами по кабине, каждый круг крутя или колотя по верньеру.
     Примерно минут через десять я  решил,  что  лифт  так  никогда  и  не
соберется подняться. По крайней мере, если и соберется, то очень  нескоро.
Я поднял матерчатый мешок Тиви. Внутри был новый фонарик Сьюзен и еще одна
штука, которая походила на набор для шитья.
     Я взял фонарик, бросил мешок и пошел в джунгли трубопроводов, свернув
в тот коридор, который поворачивал направо.  Как  только  я  отошел  ровно
настолько,  чтобы  не  успеть  бегом  вернуться  обратно,  проклятый  лифт
захлопнул двери и снялся с места. Может быть, он специально ждал, когда  я
уйду.
     Я блуждал примерно час в  поисках  дороги  наверх.  Никаких  лестниц,
никаких пожарных проходов, никаких  больше  лифтов.  Бесконечные  переходы
между чащобами труб, проводов, кабелей и воздуховодов. Жизнь фальна сильно
пульсировала в трубах  вокруг  меня.  Ногоны  никогда  на  самом  деле  не
покидали своих пещер. На меня шипели струйки пара. Странные обозначения на
стенах не давали мне никакого намека, как выбраться отсюда.  Потеряннее  и
потеряннее. Желание запаниковать возвращалось.
     Я остановился и сел  на  металлическую  канистру,  забытую  кем-то  в
проходе, и прислонился головой к теплой трубе. Я  не  мог  найти  никакого
выхода. Я стану бесконечно бродить в вечной жужжащей ночи, и никто меня не
найдет. Никогда.
     Эй, лучше прекрати такие мысли, предостерег меня внутренний голос.
     Правильно, но я просто очень устал. У  каждого  человека  есть  точка
перелома. Я устал от всего этого. Мне хотелось уснуть и  перетечь  в  иной
сон. Мне этот сон явно не нравился. Уирр-клик-бип, уирр-клик-бип... Что-то
звучало рядом со мной. Уирр-клик-бип... уирр-клик-бип. Я был снова затерян
в лесу звуков. Снова затерян в  пещере.  Те  же  самые  последовательности
событий повторялись циклически снова и снова. И снова, и снова,  и  снова.
Бежать, догонять, бежать, догонять... потерян, потерян... потерян...
     Дорога никогда не кончается. Я бегу  по  ней  в  ночи,  а  шаги  эхом
отдаются  в  огромной  пустоте,  которая  медленно   и   постепенно   меня
обволакивает, засасывает в свою темную пасть. Я бегу прямо в глотку  ночи.
Вечной ночи. Даже звезды пропали, их  задули,  их  задушило  то  зловонное
не-существо,  которое  заслоняет  от  меня  впереди  вселенную.  Все,  что
осталось - это дорога, и мои ноги топочут по ней. Жесткий металл, от  него
сила  уходит  из  ног,  но  мне  надо  бежать  дальше,  надо  бежать.  Это
единственное, что у меня есть, единственное, что мне осталось. Я все время
переставляю ноги, одну за  другой,  бегу,  плетусь,  рысцой-трусцой...  то
существо, что за мною, никогда  меня  не  догонит,  если  только  я  смогу
продолжать бег. Я  должен  -  это  вопрос  жизни  и  смерти.  Свет  позади
тускнеет, моя тень на дороге сливается с темнотой. Я  один.  Один.  Бегом,
бегом... я не чувствую ног. Тело куда-то пропало. Я превратился в сплошное
движение, движение, бесцельное движение вперед, но у него есть  неизбежное
назначение. Я в темном туннеле, я бегу  вперед,  моя  скорость  нарастает,
неумолимо нарастает разгон. Я несусь в беззвездные темные потоки  черноты.
Время сворачивается и перестает течь,  пока  я  бегу,  пока  скорость  моя
нарастает. Я  прорываю  головой  вечность,  целясь  в  то  сплетение,  где
сходятся все векторы силы, все нити бытия сливаются воедино. Я падаю. Меня
сносит к центру,  к  цели  в  середине  мироздания,  к  началу  времени  и
пространства. Я скольжу по паутине, сплетенной из ночи, все нити  ведут  к
ее сердцу. Я лечу. Но когда  я  почти  достиг  цели...  внезапная  вспышка
света!!! Ослепительного света!!! Меня настигает  ударная  волна  света,  я
растворяюсь в абсолютной энергии, меня сметает потрясающая сила...
     Я дернулся, упал с канистры на жесткий, теплый пол.
     Усевшись, я подождал, пока успокоится сердцебиение,  потом  встал  на
ноги. Я задремал - или, может быть, у меня снова повторились галлюцинации.
Я настолько устал,  что  усталость  гнездилась  в  самих  моих  косточках.
Разумеется, я просто заснул. Надо идти. Если тут сидеть, меня  никогда  не
найдут.
     Ладно.
     Я снова прошел вперед несколько шагов и внезапно остановился.
     Что-то очень высокое стояло в сумраке чуть дальше от меня в проходе.
     Я медленно вынул из заднего кармана фонарик Сьюзен.  Я  подумал,  что
это, должно быть, опять мой не-буджум. Неужели я никогда не  избавлюсь  от
этого чудища, и оно собирается преследовать меня всю мою жизнь?
     Я навел на него луч фонарика, и  сердце  мое  упало  прямиком  мне  в
живот.
     - Прррривет, дрррруг Джейк. Мы тебя наконец нашли.
     Ночной кошмар в серо-зеленом  хитине  почти  два  с  половиной  метра
ростом. Ретикулянец шагнул вперед. Я предположил, что  это  твврррлл,  тот
самый,  который  всегда  разговаривал  со  мной.  Его  глаза,  похожие  на
несколько  объективов  кинокамер,  слегка  вращались,  чтобы  лучше   меня
рассмотреть. Сложный аппарат его пасти все время находился в движении, это
было похоже на ритмичные  подергивания  швейной  машинки.  Тело  его  было
тощее, семипалые руки и ноги огромны.  На  узком  лице  выдавались  вперед
выпученные глаза, они были  мертвы,  в  них  ничего  не  было  -  никакого
чувства, никакого присутствия души, личности. Тонкий прут полового  органа
свисал из нижней части живота.  Одежды  на  нем  никакой  не  было,  кроме
портупеи из материала вроде кожи, в которую был закован его  торс.  Еще  у
него была крупная сумка, вроде ягдташа, которая свисала на ремне с  плеча.
И в ней что-то было.
     Твврррлл и его сотоварищи по охоте выследили меня через всю дорогу из
земного лабиринта. Они были связаны с Кори Уилксом. По  его  словам.  Кори
Уилкс платил им за то, чтобы вернуться в безопасности через  ретикулянский
лабиринт, единственный способ добраться по Космостраде через этот лабиринт
назад в лабиринт  земных  планет,  если  ехать  из  внешних  миров.  Но  я
подозревал, что  ретикулянцам  тоже  нужна  была  карта  Космострады.  Она
открывала бы  для  них  новые  охотничьи  угодья,  обеспечивала  бы  новую
почетную дичь, их родная планета и планеты, которые они колонизировали  на
Космостраде, давно уже были лишены подходящих для них  объектов  охоты.  Я
также подозревал, что они могли и бросить мысль получить карту Космострады
- уж больно много гончих охотилось за одной лисой. Единственное, что могло
их сейчас гнать за мною - это  сама  охота.  Для  членов  команды  Ловушки
ретикулянцев поймать жертву и отправить ее  к  праотцам  с  помощью  самой
чудовищной вивисекции было самой главной целью в жизни.
     Я глубоко вздохнул. По крайней мере, опасность,  то,  чего  мне  надо
было бояться, приобрела физическую форму. За  мной  гнались,  теперь  меня
поймали. А теперь я буду сам расправляться с этим положением.
     - Значит, вы меня нашли, - сказал я. - И что вы собираетесь делать?
     - Наше намеррррение - прррредать тебя почетной смерррти, дрруг Джейк.
Это наш прррямой долг. Ты священная добыча, почетная жеррртва.  Ты  должен
умеррреть как  следует,  и  мы  прррисмотрим  за  тем,  чтобы  оно  так  и
получилось.
     - Спасибо, я-то ужасно волновался, что все пойдет как-нибудь не так.
     - Вот как? - вопрос прозвучал  без  всякой  иронии.  -  Тогда  можешь
успокоиться на этот счет.
     Я показал на сумку, которая свисала с его плеча.
     В ней было что-то большое.
     - У тебя там что, охотничий завтрак? - спросил я.
     - Завтрак? - он посмотрел вниз, на сумку. -  Понял.  Нет.  Добыча  не
была почетная, поэтому я ее не съел.
     Он сунул руку в мешок и вытащил  оттуда  голову  Тиви,  держа  ее  за
прекрасные белокуро-желтые волосы.
     От потрясения меня  и  парализовало,  и  затошнило.  Это  было  такое
небрежное, такое убийство походя, что ярость была  практически  недоступна
мне.  Вместо  этого  во  мне   разверзлась   страшная   бездна,   пустота,
беспомощность.  Смысл  событий,  прошедших  и  настоящих,  куда-то  исчез,
оставив  только  обостренное  восприятие  слепой  и  холодной   жестокости
вселенной.
     - Почему? - только и смог спросить я.
     - Это было... - ответил инопланетянин, не зная, как объяснить. -  Это
было необходимость.
     В его словах словно бы прозвучала извиняющаяся нотка.
     - Я убью тебя, - сказал я.
     - Попррробуй, - сказал твврррлл. - Иначе ты не пррринесешь мне чести.
     Ретикулянец снова засунул голову Тиви в сумку, потом  вытащил  нож  с
кривым черным лезвием и нефритово-зеленой рукоятью. Потом шагнул вперед.
     Я повернулся и  побежал,  потом  остановился,  как  вкопанный,  когда
увидел еще одного ретикулянца, который шел по  проходу  с  противоположной
стороны.  Я  скользнул  в   джунгли   трубопроводов.   Я   полз,   прыгал,
проскальзывал между трубами, пока не прорвался в  другой  коридор.  И  там
встретил еще одного из сотоварищей твврррлла.  Я  убежал  от  него,  нашел
дверь, которая открывалась  в  коридор,  и  свернул  в  нее.  Коридор  шел
примерно десять метров, потом расширился  и  превратился  в  зал,  забитый
машинами и трубами.
     Выхода не было.
     Я стал оглядываться в поисках оружия. В куче  мусора,  который  лежал
под стеной, я нашел огрызок пластиковой трубы. Я  поднял  ее.  У  нее,  по
крайней мере, была весьма значительная масса. Сойдет.
     Ретикулянцы, с церемониальными ножами наперевес, приближались  весьма
хладнокровно по коридору. Твврррлл повернул и шагнул в дверь за ними.
     Я выбрал место на полу, где мог маневрировать, и встал насмерть.
     - Итак, - сказал твврррлл, когда они все  оказались  передо  мной,  -
начнем соверрршение обррряда.
     Инопланетянин слева присел и  начал  аккуратно  подбираться  ко  мне,
размахивая широкими взмахами кинжалом  с  черным  лезвием.  Он  попробовал
зайти мне за спину,  но  я  несколько  раз  взмахнул  трубой  и  свел  его
намерения на нет. Я  передвинулся  вправо,  сделал  вид,  что  замахиваюсь
трубой, и попытался двинуть его  в  рыло.  Он  вовремя  отпрянул,  пытаясь
одновременно порезать мне ноги. Я подпрыгнул и попятился.
     Он снова попытался зайти мне за спину, на сей раз уклоняясь  от  моих
взмахов трубой и пытаясь порезать мне руки, но, хотя у самих  ретикулянцев
руки очень длинные, он промахнулся. Но он все  же  успешно  зашел  мне  за
спину. Теперь я вынужден был повернуться спиной к его товарищам, но они не
сделали ни единого движения. Чтобы все-таки уберечься от неожиданностей, я
прижался к стене так, чтобы мой  теперешний  противник  оказался  от  меня
справа, а остальные - слева. Инопланетянин скользнул вперед, и я поразился
той легкости, с которой  он  передвигался