ритель. Голос заговорил на интерсистемном языке.
     - НАЗОВИТЕ ПРИЧИНУ ПОМЕХИ ДОРОЖНОМУ ДВИЖЕНИЮ.
     Вообразите только самый нечеловеческий голос, какой только  возможен,
добавьте к этому все самые устрашающие нюансы  выражения  голоса  и  тона,
потом увеличьте громкость, пока у вас  не  начнут  разрываться  барабанные
перепонки.  Я  повернул  ручку  громкости  как  можно  дальше  в   сторону
выключения.
     - Мы оказываем помощь, -  сказала  Мона  как  можно  тверже,  скрывая
нервозность. Не было никакого сомнения, к  кому  обращался  Космострадский
патруль.
     - НАЗОВИТЕ ПРИЧИНУ ОКАЗАНИЯ ПОМОЩИ.
     - Машина позади вас испытывает механические трудности с управлением.
     Пауза. Потом:
     - МЫ НЕ МОЖЕМ ОБНАРУЖИТЬ ТАКОВЫЕ.
     - Проблема уже решена.
     -  ОПИШИТЕ  ПРИРОДУ  И  СПОСОБ  ИСПРАВЛЕНИЯ  ПРОБЛЕМЫ  С  УПРАВЛЕНИЕМ
СРЕДСТВОМ ТРАНСПОРТА.
     Мона была рассержена.
     - Почему бы вам их не спросить?
     -  ЛИЧНОСТИ,  НАХОДЯЩИЕСЯ  В  КОММЕРЧЕСКОМ  ТЯЖЕЛОВОЗЕ:   ВЫ   МОЖЕТЕ
ПОДТВЕРДИТЬ ЭТИ УТВЕРЖДЕНИЯ?
     - Да, можем. У нас была потеря магнетического поля из-за  неисправной
электронной детали. Деталь заменили.
     - ЛОЖЬ, - в голосе не  было  никаких  эмоций.  -  МЫ  ОБНАРУЖИЛИ  ДВА
ИСТОЧНИКА ЭМИССИИ НЕЙТРИНО  ПРИ  ПАТРУЛИРОВАНИИ  СЕКТОРА.  НИКАКОЙ  ПОТЕРИ
РЕАКЦИИ В ЯДЕРНОМ РЕАКТОРЕ МЫ НЕ ЗАМЕТИЛИ.
     Все, это был конец.
     - Прости, Мона, я сделал все, что мог, - этого я передавать не стал.
     - ВОДИТЕЛЬ ТРАНСПОРТА, ПРИНАДЛЕЖАЩЕГО  ОРГАНАМ  ЗАКОННОЙ  ВЛАСТИ:  ТЫ
ЗНАЕШЬ ПРАВИЛА, КОТОРЫЕ ЗАПРЕЩАЮТ ОСТАНАВЛИВАТЬ ДВИЖЕНИЕ НА ЭТОЙ ДОРОГЕ?
     Хотя слова и были вопросительными, это не было вопросом.
     ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ЦЕЛЕЙ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ КАТАСТРОФЫ НЕ СУЩЕСТВУЕТ  ПРИЧИН,
ПО КОТОРЫМ МОЖНО ОСТАНАВЛИВАТЬ ТРАНСПОРТ НА  ЭТОЙ  ДОРОГЕ.  ИСКЛЮЧЕНИЙ  НЕ
БЫВАЕТ. ВЫ ОТДАЕТЕ СЕБЕ ОТЧЕТ В ТОМ, КАКОВЫ БЫВАЮТ ПОСЛЕДСТВИЯ.  НАКАЗАНИЕ
ВАМ ИЗВЕСТНО.  ПРИГОТОВЬТЕСЬ  ПРЕКРАТИТЬ  СВОЕ  СУЩЕСТВОВАНИЕ.  ВАМ  БУДЕТ
ОТВЕДЕНО ВРЕМЯ НА ИСПОЛНЕНИЕ РЕЛИГИОЗНОЙ ЦЕРЕМОНИИ. НА  ПЯТИДЕСЯТОМ  УДАРЕ
ГОНГА ВАШЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ БУДЕТ ПРЕКРАЩЕНО.
     Начались удары гонга.
     Мона была все равно что мертва, и она это знала,  но  зад  ее  машины
словно взорвался голубым пламенем, и она рванула  с  места.  Вместо  того,
чтобы ехать дальше по дороге, она резко  развернулась  так,  что  пыль  от
поверхности планетоида поднялась  столбом.  Она  попыталась  добраться  до
ближайшего холмика, чтобы укрыться там, в надежде, что  патрульная  машина
не сможет за ней последовать. Никто не знал  относительно  этих  "дорожных
жуков", как мы их прозвали, столько, чтобы сказать  наверняка,  каковы  их
возможности. Ни одного из них  никогда  не  видели  вне  дороги.  Это  был
единственный шанс, который у Моны был, и она им воспользовалась.
     Но ее моторы заглохли, прежде чем она проехала двести метров. Длинный
черный перехватчик колониальной полиции зарылся в пыль. Потом  последовало
долгое молчание, если не считать страшного гонга.
     Наконец Мона передала мне:
     - Джейк, скажи им. Скажи им, что я тебе помогала. ПОЖАЛУЙСТА!
     - Мона, извини. - Я не мог сделать ничего, абсолютно ничего.
     - Я не хочу умирать вот так, - сказала она, голос  ее  дрожал,  -  не
хочу, чтобы меня убил такой вот жук. О господи!
     Почти не думая, я выставил снаряды на панель орудия, зарядил пушку  и
навел на цель. Когда на  панели  управления  вспыхнул  зеленый  огонек,  я
выстрелил. Невидимая рука цапнула мою ракету и отбросила в сторону.
     Она без всякого вреда взорвалась на лунном грунте.
     ...гонг... гонг... гонг...
     - Джейк? - теперь голос ее звучал странно спокойно.
     - Да, Мона?
     - Мы... мы ведь провели вместе много хороших минут, да?
     - Да. Да, Мона, так и есть.
     Один всхлип прорвался сквозь ее  маску  спокойствия,  но  его  быстро
заглушил горький голос.
     - Он даже не дал мне умереть от твоей руки, скотина.
     ...гонг... гонг... гонг... ГОНГ!
     - Прощай, Джейк!
     - Прощай.
     Мое зрение было обожжено, багровые пятна гонялись друг за  другом  по
всей сетчатке. Когда я снова смог видеть, перехватчик  исчез.  Черная  яма
дымилась там, где он только что был.
     Дорожный жук уезжал прочь.
     - ПАССАЖИРЫ КОММЕРЧЕСКОГО ТРАНСПОРТНОГО СРЕДСТВА! ВЫ МОЖЕТЕ  СПОКОЙНО
ПРОДОЛЖАТЬ ВАШ ПУТЬ.
     Космострадский патруль оставил нас под крохотным красным солнцем и на
невыразимой красоте пейзажа.



                                    5

     - У тебя нет никакой причины чувствовать себя  виноватым,  -  ободрял
меня Сэм, когда мы катились по направлению к  очередным  цилиндрам.  -  Ты
сделал все, что мог. Ты попытался.  Я  немного  испугался,  как  отнесется
"дорожный жук" к твоей ракете.
     - Я знаю. Я тоже испугался, - сказал  я.  -  Мне  не  надо  было  так
делать. Это было бесполезно, и я это  знал.  Я  не  имел  права  рисковать
жизнью Дарлы и Читы.
     - Я бы сделала то же самое, - сказала тихо Дарла.
     - Спасибо, Дарла. И все же...
     - Ну хватит, сын. Мона знала, чем рискует. Она  знала,  что  на  этой
дороге существует только одно правило:  не  смей  блокировать  дорогу  или
прерывать движение ни в одной ее части! И она знала, что  "дорожные  жуки"
соблюдают это правило буквально и очень следят, чтобы таких  нарушений  не
было.
     - Какое право они имеют так поступать, карать или миловать? - яростно
возразил я. - Кто они такие, черт побери?
     Сэм не ответил, потому что на это ответа  быть  не  могло.  Еще  одна
тайна, можете занести ее в список тайн. Две теории пока что самые  модные.
"Дорожные жуки" - либо машины, которые  были  созданы  самими  строителями
дороги, или они управлялись водителями, которые хотели, чтобы дорога  была
свободна для их собственных нужд. Лично я  предпочитал  последнюю  теорию.
Все указывало на то, что Космострада насчитывает миллионы лет, а машины  -
неважно,  какие  они  суперсовременные  и  сложные  -  просто   не   могут
функционировать столько времени, по крайней мере,  мне  так  казалось.  Но
если внутри были существа из плоти и крови, они пока что не показались,  и
я сильно сомневался, что они покажутся.
     Цилиндры  были  тут  повсюду,  и  мы   чувствовали   их   настойчивое
притяжение. Нас поглотил портал.
     Следующая планета была крупная, мир с  высоким  притяжением  планеты,
как предупреждал нас знак перед порталом. Но переход от  нуля  целых  трех
десятых к  одной  целой  сорока  пяти  десятым  гравитации  показался  нам
тяжеловатым. Притяжение планеты прижало  нас  к  сиденьям.  Я  застонал  и
попытался выпрямить спину, которая внезапно превратилась в желе.
     - Уф-ф-ф! - Дарла упала на сиденье, Чита стоически терпела.
     - Иисусе, даже я это каким-то образом чувствую, - пожаловался Сэм.
     Мы прибыли на огромную саванну сухой травы и голых пыльных проплешин.
Коротенькие деревья там и сям торчали на равнине. Справа от нас, подальше,
за переливающимся от  жары  воздухом  паслось  стадо  приземистых  толстых
животных. Солнце заходило слева от  нас,  но  усердно  палило.  Небо  было
голубым, усеянным прозрачными потеками яркого сияния. Следы переходов стад
испещрили дорогу. В одном месте травка почти влезла на саму Космостраду  и
проела в ней дыру, так что пятиметровый кусок металла был съеден почти  до
основания. Прореха в металле была не такая большая, но все же.  Как  такие
вещи происходят - для меня еще одна загадка.
     Огромные черные птицы, если только это были птицы, кружили в  белесом
небе возле солнца, рыща в поисках еды. Никакой добычи или падали вблизи не
было заметно. Тут и там по сторонам дороги виднелись кучки пушистой земли:
ульи? Норы? Не было никакого признака обитания человека, хотя планета была
в  списках,  предназначенных  для  колонизации.  Но  это  место  настолько
негостеприимно выглядело, что заселить подобный мир означало  смириться  с
тем фактом, что  любое  усилие,  которое  придется  делать,  будет  стоить
человеку в полтора раза больше. Будь то поднять вязанку хвороста,  занести
над головой топор, подняться по ступенькам лестницы. Но люди привыкли и  к
худшим условиям жизни на многих планетах. Я  представил  себе,  как  будут
выглядеть будущие поколения этого мира -  коротышки,  смуглые,  с  мощными
мускулами, любящие одежду цвета хаки, вросшие в  свои  широкополые  шляпы,
консервативные, уверенные в себе, гордые. Может  быть,  и  так.  Наверняка
разнообразие  воцарится,  если  человек  распространится  среди  звезд,  а
различия в один прекрасный день станут куда сильнее, чем просто культурное
разнообразие. Организм - это продукт окружающей среды, а когда  окружающая
среда такая разная...
     Дорога рванулась вперед, не сворачивая никуда в сторону, указывая  на
широкую черную ленту, которая обрамляла горизонт, горы.
     - Как называется эта планета? - спросил я. - Что говорит карта?
     - Голиаф, - ответил Сэм.
     - А-а-а...
     Мы какое-то время молча ехали, пока я не сообразил, что  мне  безумно
хочется есть.
     - Кто-нибудь голоден? Есть хотите?
     - Я! - пискнула Дарла.
     - Суп сейчас закипит, кто войдет, будет сыт!
     Мы отправились назад, в камбуз, и приготовили быстрый ленч:  сандвичи
с ветчинным салатом, огромные маринованные огурчики -  деликатесы,  это  я
привез из Нового Сиона,  ("Деликатесные  огурчики  и  ветчинный  салат?  -
спросила Дарла. - Мы же просто упадем на месте от несварения  желудка!"  -
"Ешь быстрее!" - сказал  я),  картофельный  салат,  вишневый  йогурт,  все
только что из холодильника. Я хорошо заправился на Тау  Кита,  прежде  чем
двинуться в путь по нашим-то маршрутам.
     Мы хорошенько поели.
     Я остановился с огромным куском маринованного огурца во рту.
     - Какая же я скотина! Я забыл про Читу!
     - Не волнуйся, с ней все в порядке. И это не ее имя.
     - А? Что? Дарла, она же не может есть человеческую еду -  полипептиды
с ней совершенно не согласуются!
     - Она принесла с собою свою собственную еду - вот, посмотри.
     Я прошел вперед, в кабину, и точно, там сидела Чита, жевала  какой-то
салат для вомбатов или что-то в этом  роде,  маленькие  такие  зелененькие
побеги с розовыми мясистыми головками. Я вернулся обратно.
     - Когда она нашла время нарвать всего?..
     - Я так и не нашла  времени  тебе  объяснить,  почему  Чита  с  нами,
правда? А ты так и не спросил. Вот что мне в тебе нравится,  так  это  то,
Джейк, что ты никогда не задаешь вопросов, никогда не жалуешься. Ты  идешь
по течению событий и ничего  не  предпринимаешь,  пока  обстоятельства  не
заставят или на тебя не нападут напрямую. Во всяком случае, дело  обстояло
так: когда ты позвонил мне по  интеркому  в  хижину,  мы  как  раз  с  ней
разговаривали, и она сказала, что,  мол,  ее  время  приближается.  Я  так
поняла, что это означало конец ее жизни, но она не стала распространяться.
Я почувствовала, что она очень несчастна. Отчаянно несчастна.
     - Она наверняка пережила множество плохого в мотеле  и  обращались  с
ней там просто пакостно,  -  сказал  я.  -  Собственно  говоря,  маленький
гнойный пролежень, по имени Перес, которого я там встретил...
     - Знаю. Я поняла это по тому,  как  он  с  ней  разговаривал,  -  она
откусила кусок сандвича и задумчиво прожевала. - Чита сказала мне, что  ни
один из ее соплеменников никогда не покидал планеты - "не  проходил  между
краем неба и большими деревьями", как она это  называет.  И  что  однажды,
перед  концом  своей  жизни,  она  очень  бы  хотела  быть  первым   таким
путешественником.
     - Мне-то казалось, что я видел ее сородичей на других планетах.
     - Правильно, но она-то этого не понимает, - Дарла подумала  над  теми
словами, которые ей тогда говорила Чита. - Нет, я  просто  ее  неправильно
поняла. Она имела в виду свой род, а не свою расу. Я же тебе говорила, как
крепко они привязаны к своим семьям.
     - Понял.
     - Так вот, когда ты мне позвонил, я предложила ей поехать с нами. Так
все просто. Я с  тех  пор,  конечно,  не  раз  подумала,  правильно  ли  я
поступила. Я действительно понятия не имею, что с  ней  делать.  Я  сперва
подумывала о том, чтобы найти ей дом, но, будучи человеком с  практическим
складом ума, ты тут же указал на химическую несовместимость.
     - Это не такое уж непреодолимое препятствие, - сказал я. -  Ее  новая
семья, какой бы она ни была, просто  потратит  деньги  на  биомолекулярный
синтезатор  и  запрограммирует  его  так,  чтобы  он  производил  белковый
материал, который ей подходил бы. Мы, конечно, знаем, каково это -  лопать
эту бурду, любой, кто путешествовал  за  пределами  земного  пространства,
знает про  такую  гадость,  но  она,  может,  и  выживет,  если  ее  будут
немножечко любить и достанут ей кетчупа с Оранжереи, чтобы ей не было  так
муторно жрать баланду.
     Дарла задумалась над моими словами.
     - Да, надеюсь, что ты прав. Я уже к ней привязалась. Она такая теплая
и открытая... кстати, ты занимаешь  очень  высокое  место  в  ее  пантеоне
великих существ. Ты спас ее от побоев, и она навеки тебе благодарна.
     Я вытер руки о рубашку.
     - Ну, это пустяки, в день у героев таких приключений - тыщи. Спасать,
понимаете ли, прекрасных девушек, визжать, как  резаный  поросенок,  когда
укусит противная тварь,  падать  в  обморок,  чуть  не  попасть  под  дуло
пистолета, просто потому, что проявишь гордость вместо  разума...  мне  бы
надо тогда было просто уйти из-за стола Уилкса.
     - Вот-вот, Джейк. Это весь ты. Глупый, но гордый.
     - Спасибо. Но ты мне начала рассказывать про Читу и  про  то,  почему
она здесь.
     - А разве я не дорассказала? Ах, да. Я  сказала  ей,  что  она  может
поехать с нами, и пока я упаковывала вещи, она исчезла. Когда я  закончила
паковаться, она вернулась с охапкой  плодов  и  всего  такого  прочего.  Я
сунула эту зелень себе в рюкзак и...
     - Она знает про биохимию?
     - А? Нет, конечно, нет. Может быть, она путешествовала раньше. Может,
ее племя время от времени мигрировало. Я не знаю.
     - Мне-то казалось, они крепко сидят на родной почве.
     - Тогда я не знаю, откуда она знала, что надо захватить с собой  еду.
Но я ее спрошу.
     Я допил остатки кофе. Он был из хорошего зерна, выращенного на  Нуова
Коламбиа.
     - Ты еще что-то говорила про настоящее имя  Читы.  Каким  образом  ей
приклеили кличку легендарного земного шимпанзе?
     - Это ее так прозвали люди в мотеле, - она иронически подняла  брови.
- Остроумно, правда? Подходит к общему стилю мотеля, как они полагали.  Ты
себе  представить  не  можешь,  насколько  популярны  эти  книги  Берроуза
после... бог знает скольких лет... двести или около того? Как  бы  там  ни
было, ее настоящее имя  винва-хах-вии-вахви.  Она  сказала  мне,  что  это
означает "мягкая зелень, там, где  она  спит".  По  крайней  мере,  так  я
передаю ее перевод. Ее перевод своими словами невозможно было понять.
     - Ладно, понял. Отныне она Винни, и не более того.
     Я встал и потянулся. Затекшие мышцы постепенно разрабатывались.
     - Еще одно, - сказала Дарла.
     - Насчет Чи... то есть, я хотел сказать, насчет Винни?
     - Да. Это что-то насчет Сэма и  тебя.  Она  сказала,  что  сперва  не
поняла, что такое Сэм, то есть что именно он из себя представляет, пока не
поняла, что он... ну, дух, который пронизывает  весь  тяжеловоз,  если  ты
понимаешь, что я хочу сказать.  Она  сказала,  что  почувствовала  в  тебе
нечто, что ей не понравилось.
     Я пожал плечами.
     - Ну и ладно. Человек, которого ненавидят детки и маленькие  пушистые
зверюшки, не обязательно должен быть весь такой плохой.
     - Не говори глупостей. Она тебя просто обожает - я же  тебе  сказала.
Нет, это что-то, что  связано  с  тобой.  Что-то  случилось  с  тобой  или
случится... не могу сказать точно.
     - Предчувствие?
     Она пожевала нижнюю губу.
     - Нет, - она покачала головой. - Нет, забудь насчет  "случится".  Она
не этими словами говорила. Это не было предсказание, интуиция или что-то в
этом роде. Это просто "нечто" "вокруг" тебя.  Вот  как  она  это  описала.
Единственное разумное высказывание, которое я от нее могла  получить,  что
она не любит запаха твоей куртки, потому что он плохой.
     Я понюхал подмышки.
     - Ну что же, говорят, что если тебе твои друзья об этом не скажут, то
кто же сможет сказать?
     Она закатила глаза к небу.
     - Джейк!
     - Прости. Но все-таки то, что она сказала, довольно расплывчато.
     - Да, наверное. Но она-то была так уверена.
     -  Что  она  почувствовала,  наверное,  была  моя   устойчивая   аура
развратничества и дебоширства.
     Дарла хихикнула.
     - Ты хочешь сказать, твоей жизни, полной фантазий. Я  случайно  знаю,
что ты недалек от монаха в этих  вопросах.  Ты  даже  не  попробовал  меня
поцеловать.
     - Не попробовал? Ну что же...
     Я взял ее за плечи и притянул к себе,  впившись  в  эти  сочные  губы
совсем не монашеским поцелуем хорошего дорожного  качества.  После  первой
секунды она стала целовать меня в ответ. (Мне кажется, я  ее  удивил).  Мы
занимались этим еще долго.
     Когда  дело  зашло  настолько  далеко,  насколько  могло   при   этих
обстоятельствах,  мы  разжали  объятия.  Дарла  немедленно  начала  ритуал
приведения себя в порядок: пригладила волосы, поправила одежду, проверила,
как ее губная помада, в искаженном зеркальце блестящей коробки с  сахаром.
Лицо ее было на веки вечные с макияжем, даже в самые худшие времена. В ней
была определенная  сосредоточенность,  собранность  и  спокойствие  -  это
привлекало меня, должен признаться. Обратите внимание: она была  спокойна,
но не холодна. Прекрасное самообладание. В ней не было никаких глупостей -
но зато было хорошее чувство юмора, -  никаких  лишних  движений,  никаких
колебаний. Я чувствовал, что она не может сказать  ничего  даже  отдаленно
нелепого или глупого. То, что  сдерживало  ее,  было  не  интеллектом,  а,
скорее, опытом, житейским опытом, выучкой, искушенностью - хиповостью, что
ли, если использовать такое древнее слово. Она была ветераном Космострады,
но на ней не было потрепанности. Мне трудно было сказать, сколько ей  лет:
где-нибудь от девятнадцати до тридцати. Но в ее глазах сверкала  особенная
мудрость, это были глаза, которые видели больше, чем рассказывали об этом.
Если использовать еще  одно  старое  выражение  с  земли,  то  она  многое
повидала. Да, она многое повидала.
     - Не хотел бы вмешиваться в неподходящие моменты, - осторожно объявил
Сэм по внутренней связи, - но, ребята, что-то впереди.
     Я пошел вперед. Мы продолжали гнать к горному кряжу,  который  теперь
возвышался над горизонтом, словно серо-коричневая  масса  с  легким  левым
краем. Это были покрытые снегом  вершины.  Они  были  похожи  на  формы  с
пудингом, которые день простояли на жаре, а украшения  из  взбитых  сливок
растеклись и засохли.
     Какая-то старая телега волоклась  перед  нами  и  потом  свернула  на
обочину, поскольку у нее, как мне показалось, были  какие-то  механические
закавыки. Группа людей собралась возле машины на обочине.
     Когда я поравнялся с ними, я инстинктивно затормозил,  как  я  обычно
делаю, когда вижу поломку на  дороге.  Однако  недавние  события  с  Моной
настолько меня перепугали, что мне пришло в голову даже проехать мимо.  Но
нет. Один из пассажиров  поломанной  колымаги  умоляюще  замахал  рукой  -
бородатый мужчина в просторном одеянии, которое  смахивало  на  сутану.  Я
совсем съехал с дороги  на  всякий  случай,  переехав  один  из  мостиков,
которые были перекинуты через высохший ручей.
     - Ну ладно, придется попробовать нюхнуть то, что они  здесь  называют
воздухом, - сказал я неохотно. - По слухам,  тут  качество  воздуха  почти
соответствует мировым стандартам. Сэм, на этих людях были респираторы  или
дыхательные маски или что-нибудь в этом роде?
     - Нет, но возьми с собой  баллончик  углекислого  газа.  Очень  лег