ей.
     - Что за тесты? - Флинкс настороженно смотрел на старика.
     - Ничего сложного. Измерения, электроэнцефалотопография.
     - Мне это кажется сложным.
     - Уверяю тебя, никаких неудобств не будет. Если ты сейчас пройдешь со
мной... - Он по-отцовски положил руку на плечо Флинксу. Флинкс  сморщился.
Тут должна быть змея, а не незнакомая рука.
     Круачан подвел его к инструментам.
     - Обещаю тебе. Дай нам двадцать четыре часа, и мы вернем тебе  твоего
любимца целым и невредимым, и тебе никогда больше  не  придется  проходить
через это.
     - Не знаю, - ответил Флинкс. - Я по-прежнему не понимаю, что  вам  от
меня нужно. - Ему казалось, что для нескольких простых тестов тут  слишком
много инструментов, и некоторые из них кажутся странно знакомыми.  Где  он
видел раньше такой шар с щупальцами?
     Над столом в комнате далеко на севере, неожиданно понял он.
     Что мне делать? лихорадочно думал он. Он не может лечь на  стол,  под
эти ждущие щупальца. Но если он откажется, что они в  нетерпении  и  гневе
сделают с Пипом?
     Неожиданно, когда он пытался решить, что делать, когда его мысли были
связаны в тугой клубок, в его  мозг  ворвался  неожиданный  порыв  эмоций.
Ненависть, страх, праведный гнев, граничащий с паранойей. Он посмотрел  на
Круачана. Старик доброжелательно улыбнулся ему, потом  нахмурился,  увидев
выражение лица объекта.
     - Что-то случилось?
     Флинкс не  ответил,  методично  разглядывая  лица  людей  в  комнате.
Казалось, ни один из них не является источником этих  эмоций.  А  они  тем
временем становятся устойчивее, сильней. Они идут... они идут от...
     Флинкс повернулся в сторону главного входа.
     - Никому не двигаться! - послышался резкий голос. Двое ворвавшиеся  в
комнату, вскрыв замок, совершенно незнакомы  Флинксу.  Средних  лет  пара,
одетая как инопланетные туристы, и у каждого в обеих руках оружие - больше
пистолета, чуть короче ружья.  Они  смотрели  на  ошеломленных  обитателей
помещения склада.
     Флинкс не узнавал их оружие. Это необычно. Походы по рынку  позволили
ему познакомиться со всеми видами личного вооружения, даже  новейшего.  Но
это все равно ново для него. Эти двое выглядят  очень  обычно.  Но  ничего
обычного в том, как они  двигаются,  отдают  приказы  и  держат  это  свое
необыкновенное оружие. А улучшители, кажется, с ними знакомы.
     - ОМО, Миротворцы Сообщества! - рявкнул мужчина. - С этого моменты вы
все под правительственным арестом. - Он криво, почти свирепо улыбнулся.  -
Обвинения против вас, я уверен, вы с ними хорошо знакомы, многочисленны  и
разнообразны. Думаю, мне не стоит вдаваться в подробности.
     Флинкс благодарно устремился к ним.
     - Не знаю, как вы, ребята, меня нашли, но я вам ужасно рад.
     - Оставайся на месте! - Женщина направила на него  оружие.  Выражение
ее лица убедило Флинкса, что она готова выстрелить, если он  сделает  хотя
бы еще полшага. Он застыл, обиженный и смущенный.
     Что-то новое для него - в ее глазах, но и  в  ее  уме;  не  страх,  а
скорее какая-то извращенная ненависть, отвращение.  Эмоция  не  направлена
непосредственно на него. Ощущение такое новое, чуждое и  болезненное,  что
он не знал, как реагировать. Он  понял  только,  что  его  так  называемые
спасители относятся к нему не лучше, и может, имеют даже худшие намерения,
чем это непонятное Общество Улучшения.
     Замешательство  постепенно  сменилось  гневом,   яростью,   рожденной
раздражением и отчаянием вместе с ощущением беспомощности. Они ни в чем не
виноват, он хочет только, чтобы его оставили в покое, и тем  не  менее  он
стал центром приложения сил, которые ему не подчиняются, сил, которые даже
не принадлежат его миру. А он не знает, как с ними  справиться,  не  может
ничего придумать.
     И во всем это смятении одна мысль: он  все-таки  не  такой  взрослый,
каким считал себя.
     В  дальнем  конце  человек  по  имени  Вестхоф  остался  незамеченным
миротворцами. Он не стал  ждать.  Отложив  контрольный  ящичек,  он  начал
осторожно отступать, используя в  качестве  укрытия  ящики  и  контейнеры.
Кнопка, на которую больше не давили, поднялась.
     - Всем отойти от консолей к пустым ящикам. Всем! - приказала женщина,
угрожающе жестикулируя своим оружием. Встав  со  своих  мест  и  показывая
пустые руки, улучшители поторопились выполнить ее приказ.
     - Кто-нибудь коснется прибора, - предупредил другой миротворец,  -  и
больше он никогда ничего не коснется.
     Женщина жестко взглянула на Флинкса.
     - Эй, ты тоже! Шевелись! - От нее исходило отвращение.  Отвращение  и
жалость обрушивались на Флинкса волнами. Это она распространяет их. Флинкс
старался выбросить из сознания эти унижающие эмоции.
     - Я не с ними, - протестовал он. - Я не участвую в этом.
     - Боюсь, что участвуешь, парень, хочешь ты того или нет,  -  ответила
она. - Ты причинил  множество  неприятностей.  Но  не  беспокойся.  -  Она
попыталась улыбнуться. Получилась пародия на улыбку. - Тебя исправят, и ты
сможешь жить нормальной жизнью.
     На одной из консолей загудел сигнал. Круачан тупо посмотрел на  него,
потом на Флинкса, потом на миротворцев.
     - Ради неба, не лечите его!
     - Лечить меня? - Флинкс чуть не кричал, не обращая внимания  на  ужас
Круачана, на гудение, ни на что. Он обратился к женщине: - Что он говорит?
Зачем меня лечить? И что вы имели в виду под исправлением? Я здоров.
     - Может, да, а может, и нет, - ответила она, - но эти  улучшители,  -
это слово она словно выплюнула, - кажется, думают по-другому. И  для  меня
этого достаточно. Я не  специалист.  Другие  будут  решать,  что  с  тобой
делать.
     - И чем скорее, чем  лучше,  -  добавил  ее  товарищ.  -  Ты  вызвала
подкрепление?
     - Как только мы удостоверились.  -  Она  кивнула.  -  Прибудут  через
несколько минут. Это ведь не Бриззи.
     Флинкс чувствовал себя неустойчиво на ногах и в сознании. Там, где он
ожидал  спасения,  его  встретили  боль  и  равнодушие.  Нет,   хуже   чем
равнодушие. Эти люди видят в нем какое-то ненормальное больное существо. В
этой  комнате  он  ни  у  кого  не  встречает  понимания:  ни  у   прежних
преследователей,  ни  у   новых   спасителей.   Похоже,   все   вселенная,
представленная как незаконными  организациями,  так  и  законными,  против
него.
     Исправят, сказала эта женщина. Его исправят.  Но  в  нем  нет  ничего
неправильного. Ничего! Зачем они собираются это со  мной  сделать?  гневно
думал он.
     Боль  и  смущение  произвели  результат,   оставшийся   незамеченными
стоявшими друг против друга противниками.  Ощутив  сильные  эмоции  своего
хозяина, наполовину проснувшись  в  атмосфере,  куда  перестало  поступать
снотворное, летающая змея начала приходить в себя. Ей не нужно было видеть
Флинкса - взрыв боли ясно определял его местоположение.
     Крылья змеи оставались  свернутыми,  змея  осматривала  свою  тюрьму.
Затем поднялась и плюнула. В шуме и смятении тихое шипение  растворяющейся
клетки осталось незамеченным.
     - Пусть выходят, - мужчина-миротворец двинулся вправо, отделившись от
своей спутницы, чтобы встать по одну сторону  от  выхода,  она  прошла  за
небольшую группу, образовавшуюся в комнате.
     - Все в единую колонну, - приказала она, указывая пистолетом. -  Все.
Руки держите перед собой. Никаких драматических жестов в последнюю минуту.
Я не люблю грязи.
     Круачан взмолился.
     - Пожалуйста,  мы  всего  лишь  безвредные  старые  ученые.  Это  наш
последний шанс. Этот мальчик, - он указал на  Флинкса,  -  наша  последняя
возможность доказать...
     - Я изучала вашу историю, читала отчеты, - в  голосе  женщины  звучал
лед.  -  Ваши  поступки  неисправимы   и   непростительны.   Вы   получите
заслуженное, и у вас не будет возможности дальше экспериментировать с этим
бедным искалеченным ребенком.
     - Послушайте! Кто-нибудь! - в отчаянии сказал Флинкс. - Я не знаю,  о
чем вы говорите. Кто-нибудь скажет мне?...
     -  Кто-нибудь  скажет,  -  прервала  его  женщина.  -   Я   не   знаю
подробностей, и вообще объяснения - не мое дело. - Она заметно вздрогнула.
- К счастью.
     - Роза, осторожно! - Услышав предупреждающий окрик товарища,  женщина
повернулась. Что-то появилось в воздухе, гудя, как огромный шмель,  быстро
перелетая с места на место: розово-синяя тень на фоне потолка.
     - Какого дьявола? Что это? - крикнула она.
     Флинкс попытался ответить, но Круачан опередил его, выйдя на  шаг  из
линии к женщине.
     - Это животное мальчика. Не знаю, как оно выбралось. Оно опасно.
     - Неужели? - Ствол оружия поднялся.
     - Нет! - устремился к ней Круачан - Не нужно!
     Женщина  инстинктивно  реагировала  на  этот  неожиданный  бросок.  В
предводителя улучшителей  ударил  короткий  залп  звука  высокой  частоты.
Внутренности вырвались у него  через  спину.  Удар  вызвал  только  легкий
хлюпающий звук.
     Одна из пожилых женщин  закричала.  Женщина-миротворец  выругалась  и
нацелилась в источник этой суматохи. И в тот  момент,  как  она  направила
оружие на Пипа, волна ярости, боли и гнева взорвалась в голове Флинкса.
     - Пип! Нет! - закричал он,  бросаясь  к  женщине.  Второй  миротворец
передвинулся, прикрывая свою  спутницу.  Пип  устремился  в  тыл  комнаты.
Пистолет женщины пошел за ним следом, палец ее начал давить спуск.
     Что-то произошло. Глаза  Круачана  еще  были  открыты.  На  его  лице
появилась довольная улыбка. Потом он умер.
     Неожиданно опустилась ночь.


     Флинкс плыл в огромном стеклянном барабане. Кто-то бил  в  барабан  с
обеих сторон. Ритм рваный, звуки оглушающие. Больно.
     Что-то лежало у него на груди. Я лежу на спине,  подумал  он.  Поднял
голову и огляделся. На его плаще лежит Пип, побитый,  но  живой.  Летающая
змея кажется оглушенной. Но к ней постепенно возвращается сознание, тонкий
раздвоенный   язычок   вылетает   и   касается   носа   и   губ   Флинкса.
Удовлетворенный, минидраг прекратил свой  осмотр  и  заполз  под  плащ  на
плечо. Флинкс с трудом сел.
     Что-то у него случилось с равновесием. Простое действие - переход  от
лежачего положения в  сидячее  -  превратилось  в  сложную  операцию.  Два
обстоятельства он заметил сразу: холод и  дождь,  заливающий  лицо.  Потом
зрение его прояснилось,  и  он  увидел  наклонившегося  к  себе  какого-то
старика.
     На мгновение вернулся страх, но это  не  улучшитель.  Лицо  доброе  и
незнакомое. Старик одет совсем не так, как члены Общества. В их  внешности
не было ничего неаккуратного. Этот же незнакомец из обычной жизни.
     - Ты в порядке, мальчик? - Он оглянулся через  плечо.  -  Думаю,  все
нормально.
     Флинкс  поглядел  мимо  старика.  За  ним  стояло  несколько   других
незнакомцев. Флинксу пришло в голову, что именно он центр их  любопытства.
Сильная рука помогла ему встать на ноги. Послышалось  несколько  замечаний
относительно змеи у него на плече.
     Вперед вышел молодой человек.
     - Как ты себя чувствуешь? - Он смотрел Флинксу в лицо. - У меня  есть
медицинская подготовка.
     - Я не... я думаю... - Странно, рот действует не как  всегда.  Флинкс
глотнул. - Что случилось?
     - Я  думал,  ты  мне  расскажешь,  -  ответил  неулыбающийся  молодой
человек.  Одет  он  был  аккуратно,  лучше,  чем  старик,  который  первым
разглядывал  Флинкса.  Под  его  желто-зеленым  в  полоску  плащом  Флинкс
разглядел деловой костюм.
     - Я фактотум из отдела Дома Гранье. Как раз  шел  проверить  прибытие
груза с Эвории. - Он повернулся и указал. - Вот там  наш  склад.  Чуть  не
споткнулся о тебя.
     - Я тоже, - сказал старик, - хотя я фактотум только в своем  доме.  -
Он улыбнулся, демонстрируя отсутствующие зубы.
     Флинкс отвел влажные волосы с глаз и со лба. Как он так промок? Он не
помнит, как попал на улицу. Вообще не помнит, чтобы он лег.
     Теперь собравшиеся вокруг него успокоились, но  шум  в  ушах  Флинкса
стал оглушительным. Звучали сирены.
     В нескольких кварталах над одним из складов к  небу  вздымался  столб
пламени вопреки непрерывному дождю. С одной стороны над этим складом повис
пожарный скиммер, его экипаж  поливал  огонь  глушащей  химической  пеной.
Вместе с дождем пена сбивала огонь.
     - Я только входил в наш офис вон там,  -  продолжал  молодой  человек
рядом с Флинксом; они оба  смотрели  на  пожар,  -  когда  взорвалось  это
здание. - Он кивнул на огонь. - Если я правильно помню, в нем было  четыре
или пять этажей.  Верхние  три,  должно  быть,  разлетелись  в  первые  же
секунды. Обломки по всей улице. Меня тоже сбило  с  ног,  как  и  тебя.  -
Флинкс увидел большую толпу зрителей. Крупные пожары в Дралларе редкость.
     - У кого-то будет масса неприятностей, -  сказал  старик.  -  Держать
взрывчатку в пределах города. Плохо дело. Плохо.
     -  Говорят,  обломки  разбросаны  до  самых  пригородов,   -   сказал
разговорчивый молодой человек. - Интересно, что могло вызвать такой взрыв.
Мимо меня пролетел кусок здания. Ударил в нашу переднюю дверь. Можете сами
посмотреть. Вставая, я увидел, что ты лежишь на улице.  Либо  тебя  ударил
маленький кусок, либо ты, падая, сам ударился головой о мостовую.
     - Я не видел, как его ударило, - сказал старик.
     - Это ничего не значит. Обломки летели быстро. -  Клерк  взглянул  на
Флинкса. - Ты, наверно, ничего и не почувствовал.
     -  Нет,  -  признался  Флинкс,   по-прежнему   ошеломленный.   -   Не
почувствовал. Но сейчас все в порядке.
     - Ты уверен? - Молодой человек осмотрел его. - Странно. Должно  быть,
тебя не ударило, а пролетело мимо. Не вижу никаких  синяков  или  порезов.
Хотя твоя змея, кажется, немного получила.
     - Бывает, - сказал старик. - Еще сантиметр, и у тебя в  голове  кусок
металла. - Он захихикал.
     Флинкс умудрился слабо улыбнуться.
     -  Я  себя  нормально  чувствую.  -  Он  слегка  покачнулся  и  встал
устойчиво.
     Клерк все еще разглядывал свернувшегося минидрага.
     - Интересное животное.
     - Все так думают. Спасибо за заботу вам обоим. - Он прошел  вперед  и
присоединился к кольцу зрителей вокруг горящего здания. Медленно, неохотно
мозг заполнял провалы  в  памяти.  Третий  этаж,  он  был  там  вверху,  и
улучшители... Да, улучшители - так их звали - готовы были провести над ним
какие-то тесты. Потом ворвались миротворцы, и Пип высвободился, и один  из
миротворцев готов был выстрелить в него, и главный улучшитель - Флинкс  не
мог вспомнить его имя, помнил только глаза  -  запаниковал  и  бросился  к
миротворцу, и Флинкс вспомнил, как он отчаянно крикнул женщине, чтобы  она
не стреляла, не вредила Пипу, не... не...
     И пришел в  себя,  промокший  и  ошеломленный,  на  улице,  и  старик
склонился над ним, и Пип лизал его губы.
     Он потрогал рукой затылок - оттуда удары  барабана  из  его  видения.
Никакой шишки, ни крови, но все равно такое ощущение, будто что-то здорово
ударило по голове, как  и  предположил  этот  молодой  чиновник.  Но  боль
сосредоточилась внутри головы.
     Из горящего здания начали выходить люди: медики в белых  плащах.  Они
кого-то вели. Одежда женщины порвана, в разрывах кровь. Она шла  сама,  но
двое медиков ее поддерживали.
     И вдруг Флинкс почувствовал ее - всего на мгновение. Никакой  эмоции,
никакого чувства. Потом он увидел ее  глаза.  Пустой  взгляд,  без  всякой
мысли. Вероятно, взрыв оглушил  ее,  подумал  он.  Это  та  самая  женщина
миротворец, которая чуть не выстрелила в Пипа.
     В больнице эта пустота пройдет, подумал он. Однако впечатление такое,
словно у нее промыли мозги, и не избирательно, а полностью. Она похожа  на
ходячую человеческую оболочку. Флинкс отвернулся, смущенный  сам  не  зная
почему. Ее усадили в больничный скиммер. Машина  поднялась  над  толпой  и
направилась под свист сирены в нижний город.
     Флинкс по-прежнему  пытался  реконструировать  последние  секунды  на
складе. Что случилось? Несчастная женщина собиралась  убить  Пипа.  Флинкс
устремился к ней, яростно протестуя, ее товарищ начал нацеливать  на  него
оружие. Само оружие бесшумно. Может, женщина выстрелила? Или мужчина?
     Эти инструменты, что стояли вдоль  стены,  требовали  массу  энергии.
Если   миротворец   промахнулся   -   может,    он    сознательно    давал
предупредительный выстрел, - удар мог  прийтись  во  что-нибудь  такое  же
чувствительное, но более взрывчатое, чем плоть человека. Как  правило,  на
складах такая  энергия  не  нужна.  Возможно,  в  комнате  были  тщательно
настроенные топливные ячейки. И выстрел попал в них.
     А может, один из улучшителей - например, тот, что скрылся от клетки с
Пипом, - привел в действие  самоубийственное  взрывное  устройство,  чтобы
избавить своих товарищей от позора и официального суда? Обдумывая обе  эти
возможности, Флинкс почувствовал себя лучше. Они объясняли  случившееся  -
очень правдоподобно.
     Одно оставалось необъясненным - как он  оказался  в  двух  кварталах,
невредимый. только с головной болью.
     Что ж, он двигался в  сторону  двери,  а  взрывы  способны  на  самое
неожиданное. На улицах масса ям,  полных  дождевой  водой.  А  он  промок.
Может, взрыв бросил его в такую  яму,  вода  смягчила  удар,  а  потом  он
скользнул, как камень по поверхности пруда?  Очевидно,  так  и  случилось.
Другого возможного объяснения нет.
     Голова болит.
     Наконец  появились  местные  жандармы.  При   их   появлении   Флинкс
инстинктивно отвернулся, углубился в толпу, скрыв Пипа под плащом. Он  был
рад, что ему не пришлось пустить в ход нож,  счастлив,  что  остался  жив.
Может быть, теперь наконец эти силы оставят его, матушку Мастиф и  Пипа  в
покое.
     Он снова подумал о последнем мгновении на  складе.  Гнев  и  отчаяние
поднимались в нем, пока  он  больше  не  мог  этого  выдерживать  и  слепо
устремился на женщину, готовую убить Пипа. Он надеялся, что больше никогда
в жизни не испытает такой гнев.
     Толпа не обратила никакого внимания на уходящего юношу; он скрылся  в
тени в  узком  переулке,  который  вел  назад,  к  центру  города.  Ничего
необычного в мальчике не было, и ни один жандарм не стал его останавливать
и расспрашивать. Старик и чиновник, нашедшие его лежащим  на  улице,  уже,
вероятно, забыли об этом, поглощенные необычным зрелищем большого пожара в
постоянно промокшем Дралларе.
     Флинкс прошел в более оживленные районы города, приблизился к спорам,
крикам, запахам и зрелищам рынка, к теплому знакомому маленькому  магазину
матушки Мастиф. Ему было жаль. Жаль всех  тех  неприятностей,  которые  он
причинил. Жаль забавных  старых  улучшителей,  которых  больше  нет.  Жаль
слишком ревностных миротворцев.
     Матушка Мастиф не стала бы жалеть, он знал. Она может быть  такой  же
мстительной, как Эй-Энн, особенно если угрожают кому-то близкому.
     Но сам он сожалел о смерти такого количества людей. И все из-за чего?
Из-за  странной  бесполезной  способности  ощущать  эмоции,   которой   он
обладает. Но это их вина. Все,  что  произошло,  их  вина,  улучшителей  и
миротворцев в равной степени.  Он  пытался  их  предупредить.  Никогда  не
становитесь между мальчиком и его змеей.
     Мокрая дорога домой истощила его последние силы. Никогда раньше город
не казался ему таким громадным, его улицы и переулки такими извилистыми  и
кривыми. Он страшно устал.
     Матушка Мастиф была в магазине, ожидая его  так  же  беспокойно,  как
ждет обычно покупателей. Своей худой, старческой,  но  сильной  рукой  она
поддержала его и помогла сделать последние мучительные шаги в дом.
     - Я очень беспокоилась о тебе, мальчик! Ты причиняешь старой  женщине
большую тревогу. - Она щупала его щеки, лоб, глаза  в  поисках  серьезного
ущерба. - Ты весь порезан, в крови. Что с тобой было,  Флинкс?  Тебе  надо
научиться держаться в стороне от неприятностей.
     Он сумел улыбнуться, радуясь дому.
     - Они как будто сами меня ищут, мама.
     -  Гм!  Объя