странные
кривые, чтобы сбить со следа конкурентов.
     В  этот  момент  принесли  напитки.  Разговор по взаимному согласию
отложили,  пока  собеседники  потягивали  свое  прохладительное.  Флинкс
попробовал имбирный лимонад из кувшина Цзе-Мэллори и нашел его приятным,
хотя и слабоватым. Малайка одним глотком осушил по меньшей мере половину
содержимого  своей огромной кружки и вытер пену с губ рукавом безупречно
чистого халата, оставив на нем несмываемое пятно.  Зная  стоимость  этой
ткани на рынке, Флинкс не мог не содрогнуться.
     - Еще раз извините за мою тупость, сэры, но я хотел бы,  чтобы  мне
разжевали,  что  же  это  за  штука такая, для чего требуется сбивать со
следа конкурентов. - Он обернулся и посмотрел прямо в лицо  Цзе-Мэллори.
-  И  хотя  вы  явно  больше  не  связаны с Церковью в своем официальном
качестве, социолог, мне, признаться,  любопытно  узнать,  почему  вы  не
обратились в поисках помощи к ней.
     - Мои отношения с Объединенной Церковью, Малайка, уже много лет  не
отличались  особой теплотой. Расстался я с ней достаточно дружески, но в
некоторых  кругах  из-за  моего  ухода  возникла  определенная   степень
неизбежной горечи, которая - осложнила бы, скажем так, дело, если бы я в
это время открыл им то, что знаю. А для обеспечения их помощи это  стало
бы необходимым.

                                - 27 -

     - Гм. Ну, это достаточно прямо. Не будем бередить раны. Может быть,
нам  следует  перейти  к...  -  Он  вдруг  смолк  и  посмотрел  направо.
Цзе-Мэллори и Трузензюзекс направили свои взоры туда же.
     Флинкс,  сразу  же  почувствовав  себя  неуютно, переменил позу. Он
сумел услышать столь многое, оставаясь совершенно незаметным, хотя и  на
виду,  искусство,  которому  он  научился  у некоего терпеливого и очень
вороватого старика. С помощью его собственных странных талантов  оно  не
раз   оказывало   ему   важные   услуги.   Однако  эти  трое  были  куда
наблюдательней попадавшихся на рынке. Он ясно видел,  что  ему  придется
выйти. Почему бы не сделать это добровольно?
     - Э, сэры - мне не помешает немного - если вы, досточтимый  хозяин,
укажите  мне,  в  каком  направлении  буфетная,  я попытаюсь мгновенно и
безболезненно сделаться отсутствующим.
     Малайка оглушительно расхохотался:
     -  Похвальная  догадливость,  юноша.  Поэтому  вместо  того,  чтобы
отсылать  тебя домой - возможно, мне пришлось бы гадать, где же он может
быть - ты пойдешь обратно по коридору,  вторая  дверь  направо.  Там  ты
найдешь  достаточно продуктов, чтобы даже ты оказался на несколько минут
занятым по горло!
     Флинкс развернулся, поднимаясь с пола из своей позы лотоса, и отбыл
в указанном направлении. Он чувствовал на себе их взгляды и мысли,  пока
не  скрылся  из вида. Веселость Малайки его не одурачила. Возможно, он и
так уже слышал больше, чем полезно для здоровья. Его сильно интересовали
ответы  на  множество  вопросов,  которые  Малайка  сейчас,  несомненно,
задавал своим гостям, и  он  развлекался,  пытаясь  мысленно  обнаружить
хорошее  место для подслушивания у тонкой части стены. Однако в коридоре
вновь появилась мертвая голова  и  расположилась  у  входа  на  веранду.
Голубые  глаза  скользнули по нему разок, как будто второго взгляда он и
не заслуживал. Флинкс было разозлился, а затем вздохнул. Ему  все  равно
пришлось бы удовольствоваться тем, что он мог бы уловить без визуального
контакта. Можно с таким же успехом насладиться иной  возможностью,  пока
та у него есть. И он пошел дальше.
     Буфетная была  сплошной  фантастикой.  Он  чуть  было  не  забыл  о
приведшей   его   сюда   необычной   цепи  происшествий,  покуда  они  с
мини-дракончиком пожирали припасенную роскошь. Он не успел зайти  дальше
колебаний в выборе между земным шампанским и сосновой мятой с Баррабаса,
когда в его открытый мозг забрела короткая серия крайне странных мыслей.
Он  повернулся  и  заметил,  что  дверь  в комнату справа от него слегка
приоткрыта. Из-за нее-то и выходили дразнящие субвокализации. Он  ни  на
минуту  не  сомневался, что этой двери полагалось быть надежно запертой.
Осторожно, бросив быстрый взгляд на вход в кухню, он подошел к  двери  и
приоткрыл ее еще на дюйм.
     Комната по соседству с кухней оказалась  узкой,  но  длинной.  Она,
вероятно,  вытянулась на всю длину этого радиуса башни. В назначении ее,
во всяком случае, сомневаться не  приходилось.  Она  служила  баром.  Он
приготовился  было войти с намерением отыскать еще более вкусные напитки
и обострившимся любопытством, но быстро остановился.
     Комната была уже занята.
     У противоположной стены, крепко прижавшись ухом, согнулась  фигура.
По  другую сторону головы он различил контуры вентиляционной решетки или
чего-то схожего с ней. Лицо было отвернуто от  него  и  поэтому  скрыто.
Увиденные  им  там  металл  и  дерево  были тонкими и легкими. Голоса из
соседней комнаты звучали для него четко и ясно даже с того места, где он
стоял.

                                - 28 -

     Он как можно медленней и осторожней отодвинул дверь.  Фигура,  явно
совершенно  поглощенная происходящим по другую сторону стены разговором,
не заметила его тихого приближения. Теперь стало видно, что сама решетка
намного  больше,  чем  требовалось  для  целей вентиляции. Она выглядела
незакрепленной и, вероятно, поворачивалась на петлях.  Через  нее  могли
удалять  из  другой  комнаты  мусор,  а  потом  уносить  его к ближайшим
мусоропроводам. Он держал в одной руке большой  кусок  пряного  байского
сыра  и  ножку  фазана  в  зубах.  Его  свободная  рука рванулась было к
спрятанному в сапоге стилету, но затем  остановилась.  Мысли  фигуры  не
обладали  холодностью  и смертельно четкой логичностью профессионального
шпиона  или  убийцы.  Совсем  наоборот.   Глухие   убийцы   тоже   редко
встречались, а этот по-прежнему не замечал его присутствия.
     Он быстро принял решение и, отведя ногу назад, нанес  крепкий  удар
по   выпирающей   части   согнувшейся  фигуры.  Та  издала  единственный
пронзительный крик и пролетела  за  решетку  в  комнату  за  ней.  Через
какую-то  долю  секунды  Флинкс  с  сожалением  отбросил  фазана и сыр и
прокатился  следом  за  ней,  поднимаясь  на  ноги  по  другую  сторону.
Удивленные  лица  Малайки, Цзе-Мэллори и Трузензюзекса пораженно глядели
на эту сцену. Фигура стояла напротив него,  потирая  пострадавшую  часть
тела  и осыпая его непрерывным потоком брани. Уклоняясь от метнувшихся к
его гортани пальцев, он мимоходом заметил, что фигура эта  очень  сильно
походила  на  женскую.  Это  соответствовало  уловленным  им  мыслям. Он
неохотно принял защитную стойку, расставив ноги, слегка согнув колени  и
вытянув  руки  вперед. Пип нервно затрепетал у него на плече, расправляя
перепончатые крылья и готовясь взлететь.
     Женщина  сделала  было  еще  одно  движение, словно опять собираясь
напасть, но застыла, услышав рев Малайки:
     - Ата! - Она повернулась лицом к нему.
     Рослый коммерсант подошел и встал между ними. Его взгляд  переходил
с одного на другого и наконец твердо остановился на Флинксе.
     - Ну, киджана! Я предлагаю кое-что растолковать, и побыстрее!
     Флинкс  постарался говорить по возможности ровным голосом, несмотря
на разносимый по кровеносной системе адреналин:
     - Я был в буфетной и случайно заметил, что дверь в соседнюю комнату
открыта (неважно, почему он это заметил). Заглянув, я  увидел  фигуру  -
эту фигуру - пригнувшуюся рядом с решеткой. Комнате наверняка полагалось
быть запертой. Я счел, что это не входит в ваши  обычные  способы  вести
приватные деловые переговоры, и поэтому решил принудительно вынести этот
вопрос - и эту личность - на открытое  обсуждение,  где  воздух  почище.
Сожалею, если я нарушил какой-то ваш фетиш или табу.
     - Что?! - Затем Малайка уловил юмор и усмехнулся. - Думаешь, у меня
бзик, а, киджана?
     - Такая мысль возникала, сэр.
     -  Адабу! Нет, ты поступил правильно, Флинкс. - Он обратил свирепый
взгляд на девушку. Она слегка съежилась под этим испепеляющим взором, но
с ее лица так и не сходило упрямое выражение. Она каким-то образом нашла
способ выглядеть правой.
     -   Черт   тебя  побери,  девчонка,  двойное  проклятье  и  сдохшие
двигатели! Я уже говорил тебе об этом! - Он раздраженно покачал головой.
-  И  опять,  ква  аджили  я адабу, приличия ради, я прощаю эту выходку.
Отправляйся в порт и проверь челнок.
     - Его ведь проверяли только на прошлой неделе, и ничего с ним не -
     - Р-р-р! - он поднял ручищу размером с окорок. - Я - настоятельно -
предлагаю  -  тебе!  - - Она увернулась от опускающейся руки и стремглав
бросилась к выходу. А по пути бросила на Флинкса  выразительный  взгляд,

                                - 29 -

достаточно  горячий,  чтобы  расплавить  металл.  Малайка перевел дух и,
казалось, несколько успокоился.
     - Много ли из того, что услышала она, услышал и ты?
     Флинкс соврал. В данной ситуации он считал это более чем этичным.
     - Достаточно.
     - Так-так! - Коммерсант подумал. - Ну,  наверно,  это  обернется  к
лучшему.  Ты,  вероятно,  окажешься  самым  продувным  малым  на  борту,
паренек, но я бы на твоем  месте  временно  держался  подальше  от  Аты.
Боюсь,  что  твой способ завязывать первое знакомство никогда не заменит
рукопожатия! - и затрясся, смеясь над собственной остротой. Он  протянул
было руку, словно собираясь обнять Флинкса за плечи, и поспешно убрал ее
при предупреждающем движении Пипа.
     -  Она  работает  на  вас?  -  вопрос  был риторическим. Но Флинкса
разбирало любопытство, какое положение занимает  эта  девушка,  раз  она
способна  вызвать  такое доверие со стороны Малайки, что тот мог так вот
обращаться с ней, не опасаясь возмездия.
     -  Ата?  О,  да.  -  Он посмотрел в том направлении, куда удалилась
девушка. - Ведь не подумаешь, что у такой неистовой мванамке хватит в ее
возрасте терпения выучиться на второго пилота звездолета, не так ли? Она
уже шесть лет служит у меня в этом качестве.
     Флинкс снова принял прежнюю позу на полу. В ответ на вопросительный
взгляд Цзе-Мэллори, Малайка объяснил:
     -  Я  решил,  что  наш  юный  друг  будет  сопровождать  нас в этом
путешествии. Я знаю, что делаю, господа. Если дорога окажется  долгой  и
скучной,  он обеспечит нам развлечение, и кроме того, он хитер, как бес.
И  к  тому  же  обладает  своеобразными  способностями,  которые   могут
оказаться  полезными  для нас, несмотря на их непостоянство. В прошлом я
собирался уделить этому вопросу больше  внимания,  но  так  и  не  нашел
времени. - Флинкс с интересом поднял взгляд, но не смог ничего заметить,
помимо налета поверхностной веселости коммерсанта. - В любом случае,  он
слишком  беден,  чтобы  представлять  нам  угрозу.  И  я  считаю  его до
отвращения честным. Хотя у него в изобилии имелись  возможности  украсть
что-нибудь в моем доме, он ни разу этого не сделал - насколько я знаю.
     -  Его  честность  никогда  не  подвергалась  сомнению,  -   сказал
Трузензюзекс. - Я не возражаю против присутствия этого юноши.
     - Равно как и я, - добавил Цзе-Мэллори.
     - Тогда, социолог, не продолжите ли вы свой рассказ?
     - На самом-то деле тут  можно  рассказать  мало  чего  нового.  Все
обстоит  как  прежде.  Как  вам, возможно, известно, мы с моим спутником
двенадцать с лишним лет назад бросили свою карьеру и постоянное  занятие
и принялись вместе исследовать историю и цивилизацию тар-айимов.
     - Да, кое-какие слухи о вашей работе дошли и до меня.  Продолжайте.
Естественно, меня интересует все, имеющее отношение к тар-айимам - или к
созданному ими.
     - Простите, сэр, - перебил Флинкс. - Я, конечно, знаю о тар-айимах,
но только по слухам и книгам. Не могли бы вы  рассказать  мне  побольше?
Пожалуйста. - Он принял надлежащий виноватый вид.
     Поскольку Малайка не представил никаких возражений, наверное, и сам
не считая такие сведения излишними, Цзе-Мэллори согласился.
     - Ладно, малыш, идет. - Он сделал еще один долгий глоток  имбирного
лимонада.  -  Приблизительно,  насколько  мы  смогли определить, пятьсот
тысяч стандартных земных лет назад, этот район галактики, как и  сейчас,
занимало  большое  число  различных высокоразумных рас. Самой сильной из
них тогда были  тар-айимы.  Большую  часть  их  времени  и  усилий  явно
поглощали  войны  с  менее  могущественными  соседями,  столько  же ради

                                - 30 -

удовольствия, сколько и  ради  приносимого  ими  богатства.  Одно  время
империя  тар-айимов  покрывала этот сектор космоса на четыре квадранта в
глубину и по меньшей мере на два в ширину. А может, и больше.
     Любая  выдвинутая  нами  причина,  объясняющая  полное исчезновение
тар-айимов и большинства покоренных рас, может быть, в основном,  только
догадкой. Но работая не жалея сил с обрывками и осколками мифов и слухов
и очень  немногими  надежно  документированными  фактами,  исследователи
собрали одно объяснение, предлагающее, кажется, больше, чем другие.
     В пике своей мощи тар-айимы наткнулись на более  примитивную  расу,
проживавшую  далеко в глубине галактического центра. Интеллектуально эта
раса  была  не  совсем  равна  тар-айимам  и   лишь   недавно   овладела
межзвездными  путешествиями.  Но  она  обладала  громадным  упорством  и
размножалась с невероятной скоростью. Они  успешно  сопротивлялись  всем
усилиям  подчинить  их  гегемонии  тар-айимов. Фактически, под действием
толчка, созданного давлением тар-айимов, они  начали  делать  гигантские
шаги вперед и быстро распространяться на другие системы.
     Тар-айимское руководство явно  совершило  самый  нехарактерный  для
него  шаг.  Оно  ударилось  в панику. Оно направило своих военных ученых
изобретать новые, еще более радикальные виды  вооружений  для  борьбы  с
этой  предполагаемой  новой  угрозой  из центра. Верные себе, их великие
лаборатории скоро выдвинули несколько предложений. То,  что  в  конечном
итоге  приняли  и  применили,  было разновидностью бактерии-мутанта. Она
развивалась с феноменальной скоростью, паразитируя на самой  себе,  если
не  было никакого другого доступного носителя. Она являлась совершенно и
неизменно смертельной  для  любого  существа  с  более  сложной  нервной
системой, чем у высших беспозвоночных.
     - Далее сюжет развивается прямо и просто, - продолжил Трузензюзекс.
-  Эпидемия  сработала  именно  так, как надеялось руководство, до такой
степени,  что  совершенно  уничтожило  врагов.   Она   также   полностью
уничтожила  самих  тар-айимов  и  большую  часть разумной и полуразумной
жизни  в  том  огромном  секторе  космоса,  известном  нам  сегодня  как
Зараженная Зона. Ты знаешь о ней, Флинкс?
     - Разумеется. Это большой сектор между нашим краем и центром. Сотни
миров, где не живет ничего разумного. Когда-нибудь их снова заселят.
     - Несомненно. Однако пока их  населяют  только  низшие  животные  и
обломки  прежних  цивилизаций.  К  счастью,  последние остатки умирающих
тар-айимов уведомили уцелевшие, развитые до космических путешествий миры
о природе этой эпидемии. Должно быть, ввели в действие строгий карантин,
потому что, кажется, целые века ничто не проникало ни в Зараженную Зону,
ни  из  нее.  Иначе  никто  из  нас  не  сидел бы сейчас здесь. Только в
недавние времена начали  вновь  открывать  и  с  некоторыми  колебаниями
исследовать звездные системы в Зараженной Зоне.
     - Табу остается,  даже  если  исчезла  породившая  его  причина,  -
спокойно рассудил Малайка.
     - Да. Ну,  некоторые  из  подвергнутых  карантину  рас  на  обочине
эпидемии  вымерли  довольно  медленно.  Посредством  межпространственной
ретрансляции или  какого-то  схожего  устройства,  они  сумели  передать
несколько  нитей из фактов, описывающих Армагеддон. Невинные и виноватые
одинаково умирали, покуда чума не выжгла сама себя. Слава Улью, что  все
следы этих бактерий давным-давно вывелись из природного кругооборота!
     - Аминь, - пробормотал к удивлению всех Малайка. А затем, громче: -
Но, пожалуйста, господа, к сути. А суть - это кредиты.
     Цзе-Мэллори снова взял рассказ на себя:
     - Малайка, вы когда-нибудь слышали о Кранге?

                                - 31 -

     - Нини? Нет, я - нет, минуточку. - Торговец задумчиво  свел  густые
брови.  -  Да.  Да,  по-моему,  слышал.  Он образует часть мифологии, э,
браннеров, не так ли?
     Цзе-Мэллори одобрительно кивнул:
     - Совершенно верно. Браннеры, как вы может помните, а может и  нет,
занимают  три  звездные  системы  на периферии Зараженной Зоны, напротив
Мотылька. Согласно их преданию, дошедшему со времен катаклизма, несмотря
на  то,  что  тар-айимы  отдавали  много  сил на поиски способа борьбы с
угрозой  из  центра,  они  все-таки  не  забросили  все  виды  невоенных
изобретений   и  экспериментов.  Как  нам  теперь  достоверно  известно,
тар-айимы необыкновенно любили музыку.
     - Марши, несомненно, - пробормотал вполголоса Трузензюзекс.
     - Наверно. Так или иначе, одной из самых великих  работ  в  области
искусства,   предположительно   созданных  их  культурой,  был  огромный
музыкальный инструмент под названием Кранг. Теоретически его завершили в
закатные  дни их цивилизации, как раз тогда, когда чума стала известна и
на планетах Империи.
     - Или? - сказал Малайка. - И что?
     - На краю Зараженной  Зоны  почти  в  ста  пятидесяти  парсеках  от
браннеров  находится  родная  планета  примитивной  расы гоминидов, мало
посещаемая остальной галактикой.  Она  расположена  вдалеке  от  главных
торговых  путей  и  может  предложить  мало  что  ценного,  как в смысле
продукции, так и культуры. Они приятный,  пасторальный  и  неагрессивный
народ.  Некогда  они,  кажется, путешествовали меж звезд, но погрузились
обратно в доатомную цивилизацию  и  только  теперь  начинают  показывать
признаки научного возрождения. И, что интересно, у них тоже есть легенда
о чем-то под названием Кранг. Только  по  их  версии  он  не  инструмент
искусства,  а  оружие  войны.  То,  которое тар-айимские ученые изобрели
параллельно с чумой, до того, как последняя получила широкое применение.
Согласно   легенде,   ему   предназначалось   быть   в   первую  очередь
оборонительным, а не наступательным оружием. Если  так,  то  это  первый
известный в литературе случай, что тар-айимы дошли до постройки аппарата
для оборонительных  целей.  Это  противоречит  всему,  что  мы  знаем  о
психологии тар-айимов, и показывает, как жестоко по их мнению нажимал на
них тот новый враг.
     - Интересное раздвоение, - заметил Малайка. - И у вас есть какие-то
указания относительно того, где может находиться это оружие, или  лютня,
или  что  бы  там оно ни было? Будь оно хоть тем, хоть другим, оно будет
очень ценным на рынках Содружества.
     -  Верно,  хотя  нас  интересуют  только его культурные или научные
свойства.
     -  Конечно,  конечно!  Покуда  мои  бухгалтеры  оценивают его общую
стоимость, вы можете извлекать из его недр теоретические и  практические
знания  сколько  вашей  душе угодно - при условии, что вы запомните, как
опять собрать его. А теперь, где же этот загадочный маленький клад, а? -
он нетерпеливо нагнулся вперед.
     -  Ну,  это  мы  знаем  точно,  вернее,  почти  точно,   -   сказал
Цзе-Мэллори.
     - Точно? Почти? Опять мой слабый ум не в состоянии  понять  такого,
господа. Простите меня, но я, признаться, в полном недоумении.
     Трузензюзекс издал очень человеческий вздох:
     -  Планета,  на  которой  предположительно  расположен  Кранг, была
открыта случайно почти год назад одним старателем, работавшим независимо
в  Зараженной  Зоне.  Он искал тяжелые металлы и нашел их. Да только они
располагались в земле не так, как он ожидал.
     -  У этого парня, должно быть, имелись заказчики, - сказал Малайка.
- Почему он не передал эти сведения им?