какое дело было
до этого Иву?
   Они немного помолчали, потом Ив повернулся к До-мату:
   - А тогда что мы теряем, если я спрошу? Хуже-то от этого не будет, так?
   Домат подумал, напряженно наморщив лоб, потом со вздохом сказал:
   - Куда уж хуже-то? - И, помедлив, добавил: - А зачем тебе  такой  большой
трактор? Ив пояснил:
   - На смитсоновском многофункционале я за два оборота закончу  и  подогрев
стерни, и подготовку почвы, и посев, а  любой  другой  потребует  не  меньше
четырех, а твой - так и пяти оборотов, так что дня через три  покроем  плату
за прокат и  будем  в  выигрыше.  Есть  и  еще  одна  штука...  -  Ив  хитро
прищурился. - Я слышал, урожай  на  Остановых  полях  всегда  лучше,  чем  у
соседей?
   Домат настороженно кивнул. Ив усмехнулся:
   - Говорят, у него раньше  был  катерпиллеровский  многофункционал?  Домат
снова кивнул.
   -  На  "катерпиллере"  отличный  микроволновый  излучатель,  -  продолжал
воодушевленно Ив. - Почва прогревается гораздо глубже и долго держит  тепло,
так что семена быстрее идут в рост, а на "смитсоне"  излучатель  еще  лучше,
причем сильнее всего нагревается нижний слой, так  что  росткам  не  страшны
даже небольшие заморозки. Вот и еще выигрыш.
   Домат с пониманием  улыбнулся,  потом  его  глаза  потухли,  он  тоскливо
вздохнул:
   - Да не даст он.
   Ив поднялся и найшул стеганую куртку:
   - Посмотрим.
   Этот разговор с Доматом состоялся две недели назад. А сегодня Ив закончил
обработку не только Доматова поля, но и двух Остановых, что и было платой за
аренду. Проходя через двор, Ив припомнил свой разговор с  Останом.  Поначалу
его удивило, что Остан так  просто  согласился.  Когда  Ив  в  сопровождении
старшего  сына  Остана  предстал  пред  его  светлые,  водянистые  очи,  тот
оторвался от овсянки с кефиром и, лениво приподняв подбородок, уставился  на
Ива немигающими глазами. Несколько мгновений они бодались  взглядами,  потом
Ив, вспомнив о своей роли просителя, опустил глаза. Остан слегка скривился и
негромко спросил у сына:
   - Чего ему надо?
   Тот подобострастно хихикнул:
   - Трактор пришел просить.
   Остан повернулся, удивленный, к Иву:
   - Зачем ему трактор? И кто  он  такой?  Сын,  опасливо  косясь  на  отца,
пояснил:
   - Пришлый это, у Домата живет. Остан покачал головой:
   - Надо же. А я-то думал, что Домат и кошку не прокормит, не то что...
   Тут до Ива дошло, что весь этот разговор - просто комедия, которую  Остан
зачем-то решил разыграть перед Ивом и с его участием. Смешно было бы думать,
что до Остана не дошли слухи о том, что он зимует у Домата.  Тем  более  что
его дочка Окесиана частенько забегала в гости вроде как к Сутрее, с  которой
они были одногодки и которая  после  каждого  такого  посещения  с  тревогой
присматривалась к Иву, бросая на  него  испуганно-нежные  взгляды.  Впрочем,
такое бывало не только после Окесианы.  За  семь  долгих  зимних  месяцев  в
гостях у Домата и Сутреи перебывала вся деревня, причем не проходило и  дня,
чтобы не наведались две,  а  то  и  три  незамужние  девицы  в  возрасте  от
пятнадцати до тридцати лет. Однако такое поведение Остана оставляло какую-то
надежду. Ведь обычно он отказывал сразу. Ив  потупился,  а  Остан  отодвинул
тарелку и лениво произнес:
   - С чего это ты решил, что  я  буду  таким  транжирой,  что  доверю  свой
трактор какому-то неумехе пришлому? Ив пожал плечами:
   - Я не неумеха. Я водил такой трактор  три  года...  -  Тут  Ив  чуть  не
поперхнулся. Да, он водил его, но тот многофунционал был самым стареньким  и
изношенным  среди  всей  отцовой  техники,  а  здесь  это,   скорее   всего,
наиновейшая модель и вполне возможно, что появилась в продаже год, от силы -
два назад, ни о каких трех годах и речи  быть  не  может.  Однако  пронесло.
Остан недоверчиво поджал губы, потом медленно спросил:
   - А почему я должен тебе верить? Ив уклончиво качнул головой:
   - Можешь и не верить. У "смитсона" есть тестовая программа,  запусти  ее,
пусть меня протестирует. Все равно тому, кто не пройдет тест, эту  махину  с
места не сдвинуть.
   Дома Ив набирал на тесте до девятисот сорока очков. С  учетом  того,  что
программа давала допуск к управлению с двухсот пятидесяти, это  было  совсем
неплохо.
   Остан не спускал с Ива пристального взгляда.
   - Что ж, и проверю... как-нибудь. - Он лениво махнул рукой.
   И тут до Ива дошло, что и как. Судя по всему, у Остана был трактор, но не
было того, кто мог бы им управлять. Смитсоновский  многофунционал  отличался
от "катерпиллера", как пространственно-поверхностный лайнер  от  каботажного
шаттла, так что учиться управлять им надо было практически заново.  Вот  это
номер!  Насколько  он  помнил,  все  дилеры  компании  "Смитсон  и  сыновья"
проводили отличное обучение водителей, причем за весьма умеренную цену, и Ив
поначалу никак  не  мог  понять,  почему  же  Остан  не  отправил  на  учебу
кого-нибудь из своих сыновей. Возможно, просто не хотел тратиться или решил,
что "смитсона" можно освоить и так. Нет, дело  не  в  этом.  Властный  Остан
просто боялся выпустить сына из-под надзора на сколько-нибудь долгое  время.
Что ж, подобный расклад давал Иву приличные козыри. Он  сдержал  ухмылку  и,
молча кивнув, повернулся и  направился  к  выходу  вслед  за  сыном  Остана,
который, бросив опасливый взгляд на отца,  суетливо  просеменил  к  двери  и
выскользнул из комнаты перед Ивом.
   Когда они часа через два вновь предстали пред светлые очи хозяина Остана,
сын боязливо приблизился  к  отцу  и,  бросая  на  Ива  удивленные  взгляды,
зашептал ему что-то на ухо. Ив, скромно потупясь, стоял у косяка. Он  набрал
семьсот пятьдесят очков. Это означало "зеленую зону", полный допуск. А  судя
по тому, как вытянулось лицо Останова сына, когда он уже  на  первой  минуте
теста перешел в "фиолетовую зону", что означало  первоначальный  допуск,  ни
один из Остановых сыновей не набрал  даже  и  жалких  двухсот  очков.  Когда
Остан, выслушав сына, несколько брезгливо отстранил его от себя и повернулся
к Иву, тот понял, что выиграл. А в следующее мгновение и  сам  Остан  понял,
что Ив не только выиграл, но и знает  об  этом.  Несколько  мгновений  Остан
рассматривал Ива с плохо скрытым раздражением, потом крякнул  и  стукнул  по
столу сухонькой ладошкой:
   - Вот что, пришлый, сначала обработаешь мои поля. Ив с сомнением  покачал
головой:
   - Не думаю, что это хорошее решение. Остан изумленно уставился на него:
   - Что-о-о-о? Ив пояснил:
   - На Доматово поле уйдет два дня, ну три от силы, а с твоими и за полторы
недели не управиться, да еще кое-что надо вспомнить, потренироваться. Не  на
твоих же полях, хозяин? А ну как пересушу?
   Такой подход Остана не совсем устраивал, но показался разумным.
   - Хорошо. Но рядом с собой посадишь Тараска. Пусть учится.
   На том и порешили.
   Войдя в комнату, Ив застал всех старших членов семейства уже  за  столом.
Он невольно остановился на пороге. Когда Окесиана пригласила его на ужин, он
ожидал чего-то вроде того вечера у Домата и Сутреи полгода тому назад, когда
ему предложили остаться  на  зиму.  Недаром  Тараск  несколько  раз  заводил
разговор о том, что его сестренка уже в самом соку, да и он Остану нравится,
но Ив либо молчал, либо лениво отшучивался, но  чтобы  так,  всей  семьей...
Остан, как всегда, последним поднял глаза на Ива и несколько мгновений мерил
его уже привычным оценивающим взглядом, потом указал ему на место по  правую
руку от себя:
   - Садись, работник, поснедаем.
   Ив мысленно лишь  покачал  головой.  Место  по  правую  руку...  Кажется,
сегодня ему собираются предложить что-то большее, чем просто жилье на  зиму.
Он скинул свою стеганую куртку и, сполоснув руки под небольшим  умывальником
у двери, подошел к столу и уселся на указанное место. Остан сумрачно кивнул.
Все поднялись и, сложив руки на животе, забормотали  молитву.  Иву  пришлось
тоже оторвать от табурета свой зад, погрузневший за последние  месяцы  из-за
мучной болтушки да сала, и принять смиренную позу. "Отче наш, иже еси..."  В
доме его отца не было столь показной набожности, но каждую субботу вся семья
отправлялась на глидере в церковь, которая служила местом общения не только,
да и не столько с Господом, сколько  с  соседями  фермерами.  Именно  там  и
устраивалось что-то вроде смотрин, и Ива во время  таких  поездок  частенько
посещали не совсем благочестивые мысли. Но молитвы он еще помнил.
   Наконец молитва закончилась, все уселись и принялись за еду. Ив несколько
расслабился,  однако  оказалось,  что  сюрпризы  еще  не  кончились.  Стоило
мужчинам зачерпнуть по одной ложке, как Окесиана  метнулась  к  занавеске  и
достала из буфета  несколько  больших  бутылок  темного  стекла  с  домашним
бренди. Ив мысленно усмехнулся. Здешние  крестьяне  не  начинали  ни  одного
серьезного дела, не пропустив предварительно по  стаканчику  этого  вонючего
пойла.
   Когда все утолили первый голод и было выпито  уже  с  пяток  стаканчиков,
Остан обратился к Иву:
   - Ну и как тебе у нас?
   Ив отложил в сторону ложку и, слегка подавшись назад, повернулся к  главе
семьи:
   - Нормально. Люди добрые.
   - Люди... - Остан  фыркнул  и  скривил  губы  в  холодной,  презрительной
усмешке.
   В деревне говорили, что он частенько поколачивает не только  жену,  но  и
взрослых сыновей и их жен,  прошел  даже  слух,  что  он  живет  со  старшей
невесткой, но Иву в  его  пестрой  жизни  доводилось  слышать  о  еще  более
странных вещах, так что он относился к этим слухам спокойно.  Разбираться  в
том, что из этих слухов правда, а  что  -  выдумка,  ему  было  ни  к  чему.
Единственное, на чем сходились все, было вот что: Остану лучше не  перечить.
Ив, не открывая рта, выжидательно смотрел на  хозяина,  а  тот,  вдруг  весь
передернувшись, сердито отшвырнул вилку и заговорил злобно, брызгая слюной:
   - Тоже мне, люди... Голытьба и бездельники! Я вообще не могу понять,  как
это господин барон позволяет им так долго испытывать свое терпение. -  Остан
ощерился и стал похож на злобную больную крысу. - Слава богу, молодой барон,
кажется, понял, что с этими лентяями не стоит церемониться, и взял хозяйство
в свои руки. Те, кто не  сможет  выплатить  ленные  к  началу  лета,  сильно
пожалеют об этом. - Остан поджал губы и, бросив на Ива обеспокоенный взгляд,
сбавил тон и дальше говорил уже спокойнее, даже попытался изобразить улыбку.
- Так что скоро все пойдет как должно. - Он кивнул Окесиане, которая, как  и
остальные, сидела съежившись на своем месте, ожидая, пока у отца пройдет эта
внезапная вспышка гнева. - Налей.
   Окесиана проворно вскочила и, схватив бутыль, тут же осторожно  наполнила
стопки, стоявшие перед отцом  и  Ивом.  Они  молча  выпили.  Остан  крякнул,
подцепил вилкой соленый гриб и, отправив его в рот, снова обратился к Иву:
   - Вот что, пришлый, у нас к тебе предложение. - Он сделал паузу, стараясь
понять, как отнесется к этому Ив,  но  тот  продолжал  мерно  жевать.  Остан
нахмурился, но решил все же продолжать дальше, хотя и говорил теперь уже  не
так живо, как начал. - В деревне о тебе говорят хорошо, да я и сам вижу, что
ты не лентяй, с техникой управляешься неплохо, да и голова есть  на  плечах.
Почему бы тебе не пойти ко мне в зятья?
   Ив чуть не поперхнулся. Вот так предложеньице. "Почему бы тебе не  купить
мою корову?" Остан принял его оторопь  за  нерешительность  и  решил  слегка
поднажать:
   - Окесиана у меня в самом соку, а в доме нужен парень с головой. На  кого
еще хозяйство оставить? На этих, что  ль?  -  Остан  презрительно  кивнул  в
сторону сыновей, один из которых  дернулся  было,  но  сдержался  и  остался
сидеть, как сидел. Лишь склонил голову к самой тарелке.
   Ив молча прожевал гриб, проглотил и мотнул головой:
   - Прости, хозяин, но я не собираюсь жениться... - Если бы Ив  на  этом  и
остановился, то все еще могло кончиться хорошо, хотя и это вряд ли. Но то ли
местное пойло оказалось на этот раз слишком крепким,  то  ли  еще  по  какой
причине его развезло - и он совершил ошибку: вдруг решил дать Остану  совет.
Глубокомысленно наморщив лоб, он добавил: - Да и в любом случае это было  бы
не самое удачное решение.
   Остан ошеломленно выпучил глаза и побагровел. Но Ив не  заметил  этого  и
продолжал заливаться соловьем:
   - Посуди сам. - Тут он припомнил, как отец,  договариваясь  с  банковским
агентом об очередном кредите, подносил к глазам  свои  крупные,  натруженные
руки и, перечисляя аргументы в свою пользу, загибал один за другим пальцы на
левой руке, и с нетрезвым глубокомыслием решил повторить  этот  жест.  -  Ты
ищешь такого мужа для своей дочери, который бы стал тебе хорошим подспорьем,
но не смел бы тебе перечить, так же как и твои сыновья. Но это невозможно...
- Ив походя отправил  в  рот  кусок  вареника,  прожевал  в  полной  тишине,
проглотил и продолжил дальше: - Не пройдет и недели, как ты примешься давить
на меня, как давишь на них, да только я не поддамся.
   Ив сделал паузу и, глядя на Остана, заговорил снова:
   - Ты думаешь, мой отец был сильно счастлив,  когда  я  собрался  покинуть
ферму? - Ив развел руками и, покачнувшись, самодовольно улыбнулся. - Однако,
как видишь, я тут, а не на ферме отца. Так что все кончится тем,  что  мы  с
тобой вдрызг разругаемся и...
   Тут Ив наконец заметил мрачное выражение на лицах всех сидевших за столом
и замолчал. Было видно, что  его  слова  произвели  совсем  не  тот  эффект,
которого он ожидал. Когда же он искоса взглянул  на  Остана,  то  все  стало
ясно. Они с Останом никогда ни о чем долго не разговаривали, так что  тот  и
понятия не имел, что Ив за человек. Так, перебросятся парой фраз у трактора,
когда Ив забирает его для работы, а Тараск в своих докладах обращал внимание
больше на  то,  что  ему  казалось  просто  виртуозной  работой  за  пультом
трактора. К тому же Ив, встречаясь с хозяином, старался больше держать  язык
за зубами, помня о характере Остана и справедливо опасаясь получить от ворот
поворот за какую-либо промашку, так что Остан  слабо  представлял,  кого  он
наметил себе в зятья.  На  первый  взгляд  все  выглядело  неплохо.  Пришлый
парень, без родни, вроде без особых претензий - ведь не всякий согласился бы
остаться жить у нищего Домата, - к  тому  же  толковый  и  работящий,  да  и
Окесиане нравится... Ив досадливо крякнул и поднялся из-за стола:
   - Что ж, хозяева, спасибо за угощение, - и направился к двери.
   Да, как видно, трактора ему больше не видать как своих  ушей,  но  убрать
урожай Домат сумеет как-нибудь и на своем стареньком,  а  что  до  Остановых
полей... Это уж не его проблема. Ив уже протянул было руку  к  ручке  двери,
когда его настиг резкий, визгливый окрик:
   - Стой!
   Ив замер и медленно повернулся. Остан смотрел на него, пылая злобой. Этот
пришлый осмелился перечить ему.  ЕМУ.  Остан  повел  головой  из  стороны  в
сторону, словно пытаясь  проглотить  застрявший  в  горле  ком,  сглотнул  и
заговорил снова все тем же визгливым голосом;
   - Я еще не решил, как ты будешь расплачиваться за трактор.
   Ив удивленно покачал головой:
   - Мы же решили еще до того, как ты первый раз позволил мне сесть  за  его
консоль.
   Остан скривил рот в презрительной усмешке:
   - А я передумал!
   От криков Остана с Ива  слетел  последний  хмель,  он  почувствовал,  что
вот-вот взорвется. Но это было ни к чему. Он в  упор  посмотрел  на  Остана,
усмехнулся и пожал плечами:
   - А это уж твоя проблема.
   Остан вздрогнул. Еще никто и никогда не смел  так  с  ним  разговаривать.
Кроме  молодого  барона.  Но  тот  стоял  слишком  высоко  на  иерархической
лестнице, а этот пришлый... Остан оскалился:
   - А ну, сыны, поучите-ка его  вежливому  обращению.  Сидевшие  за  столом
парни все трое разом отодвинули табуреты и, вскочив на  ноги,  двинулись  на
Ива. Тот удивленно воззрился на Остана:
   - Послушай, хозяин, не надо бы этого. Сказать по правде, я ведь во  время
своих странствий занимался  не  только  крестьянской  работой...  -  Тут  Ив
присел, пропуская  над  головой  тяжелый  кулак,  и  увернулся  от  другого.
Поначалу  он  рассчитывал  обойтись   легкой   потасовкой   с   минимальными
повреждениями, но, взглянув мельком на пышущего злобой  Остана,  понял,  что
дело плохо. Он стиснул зубы, увертываясь от  пинка  в  пах,  и  скользнул  в
боевой режим.
   Когда Ив остановился и понизил скорость восприятия, по  ушам  ему  ударил
многоголосый  женский  крик.  Остановы  невестки  вопили,   уставившись   на
валявшихся на полу мужей, но  не  решаясь  броситься  к  ним  на  помощь,  а
Окесиана  как  завороженная  смотрела  на  него.  Впрочем,   невестки,   как
показалось Иву, вопили скорее из страха перед свекром, чем перед ним.  Остан
с побелевшим лицом сидел, откинувшись  к  стене.  Ив  полоснул  его  суровым
взглядом, шагнул к поверженным противникам и пощупал пульс у всех троих, чем
вызвал новые вопли невесток. Он так давно не занимался ничем  подобным,  что
испугался, уж не переборщил ли  он.  Без  тренировки  в  режиме  ускоренного
восприятия легко было не рассчитать силы и ударить крепче, чем нужно, а ведь
если не считать стычек с приятелями Никатки, то последний  раз  он  серьезно
дрался почти десять лет тому назад... или сто сорок пять тому вперед, это уж
как посмотреть. Но, слава богу, все  обошлось,  мужики  были  живы  и  почти
здоровы, хотя кое-где у них будет два-три дня довольно сильно  болеть,  а  в
одном месте даже подольше. Ив окинул взглядом  испуганные  женские  лица  и,
посмотрев на Остана, покачал головой:
   - Зря ты это, - повернулся  и  вышел  из  комнаты.  Услышав  стук  двери,
захлопнувшейся за Ивом, Остан проглотил слюну и в бессильной ярости  смахнул
со стола на пол попавшиеся под  руку  тарелки.  Потом  обвел  злым  взглядом
съежившихся родичей и прошипел сквозь зубы:
   - Он мне за это заплатит.
   Ив затянул горловину мешка и окинул  взглядом  комнату.  Домат  и  Сутрея
понуро сидели на скамье, неотрывно следя за ним  глазами.  Иву  вдруг  стало
неловко, он отвернулся и еще раз окинул глазом  убогую  комнатенку,  ставшую
такой привычной за семь с лишним месяцев. За  зиму  он  заново  проконопатил
щели между древесными стволами, а за окном блестели свежей эмалью новый  чан
и бесматкоровая колонна. Под новый урожай управляющий  барона  выдал  Домату
кредит. Слава богу, это произошло еще до того, как Ив рассорился с  Останом,
а то бы не видать им этого кредита как своих ушей. Когда  управляющий  решил
пойти на попятную, было уже поздно - кредит был уже полностью перечислен  на
счета "Дженерал сторм Варанга компани", а пятисотгаллонный хлорелловый чан и
бесматкоровая колонна-миньон на подворье барона  были  абсолютно  не  нужны.
Управляющий, несмотря на неистовство Остана, скрепя сердце решил  дожидаться
урожая. Ибо за пропавший кредит барон взгрел бы его почем зря,  а  так  хоть
была надежда, что деньги все-таки вернутся.

   Однако Остан не унимался. Два дня назад он заявился  к  Домату  вместе  с
молодым бароном. Как раз во время завтрака дверь с грохотом распахнулась,  и
на пороге возник высокий, стройный молодой человек  с  тонкими  усиками  над
верхней губой и надменным выражением лица. Сутрея  вздрогнула,  а  у  Домата
задрожали руки. Молодой человек шагнул через порог  и,  брезгливо  оглядывая
комнату, стянул с рук перчатки. Ив посмотрел  в  окно.  На  дворе  стояли  с
десяток дюжих парней в ливреях, очень похожих на те, в  которые  были  одеты
мужики, встретившиеся ему на дороге прошлой осенью, а рядом  маячили  фигуры
Остана и его старшего  сына,  которые  явно  чувствовали  себя  не  в  своей
тарелке. Хотя Остан, как обычно, хорохорился. Домат  вскочил  с  трясущимися
губами и, подбежав к гостю, неловко бухнулся на колени:
   - Ва-ва-ваше...
   Молодой человек  небрежно  отмахнулся  и,  обойдя  стоявшего  на  коленях
Домата, уселся на его место:
   -  Перестань,  хозяин  Домат,   что   за   замаш