рее  всего,
это была очередная компания Йогера Никатки.
   Несколько месяцев назад  на  одном  барбекю  у  них  произошло  небольшое
столкновение из-за одной чрезвычайно  сексапильной  девицы,  которая  сильно
заинтересовала Никатку, но отдала предпочтение Иву. Йогер Никатка, любимое и
единственное чадо главы одного из великих кланов  Таира  и,  соответственно,
владелицы гигантского  промышленно-финансового  конгломерата,  не  привык  к
отказам, а потому  пришел  в  бешенство.  Девицу  он  впоследствии  все-таки
захомутал и всласть над ней поизмывался, а вот с Ивом вышла  осечка.  Йогер,
парень не из мелких, к  тому  же  неплохой  спортсмен,  пару  раз  попытался
разобраться с Ивом, так сказать, по-мужски, но оба раза сел в лужу. В первый
раз Ив просто слегка стиснул ему руку  и,  сохраняя  на  лице  видимую  всем
окружающим милую улыбку, сообщил, что не дерется по пустякам.  Сняв  с  руки
гипс, Никатка предпринял вторую попытку выяснить отношения с  Ивом,  на  сей
раз уже с. помощью двух дюжих дружков. Ив не был деликатен,  как  в  прошлый
раз, и Никатке пришлось оплачивать лечение и своих  друзей  тоже,  причем  в
числе требуемых  медицинских  услуг  было  полное  восстановление  челюстей.
Впрочем, Никатка мог позволить себе и платиновые  челюсти  для  всех  троих.
Однако, как все "золотые мальчики", он был порядочный жлоб и терпеть не  мог
лишних расходов, тем более на других.  Спустя  месяц  после  второй  попытки
профессор Шкаличек влетел в  лабораторию  странно  взъерошенный  и,  изменив
своему обыкновению прямо с порога обрушивать на присутствующих шквал ругани,
лишь взглянул на Ива бешеными глазами и молча  указал  ему  рукой  на  дверь
своего кабинета. Оказалось, .Никатка не  успокоился  и  решил  на  этот  раз
расправиться с Ивом с помощью своей могущественной мамочки.  Однако  все  ее
усилия разбились  об  упрямство  профессора.  Шкаличек  никому  не  позволял
трогать своих людей, а его исследования были настолько  важны  для  военных,
что даже неистовой госпоже Свамбе Никатке пришлось отступить. И вот  теперь,
судя по всему, неугомонный Йогер решил сделать еще одну попытку.
   Ив остановился прямо перед засадой и на какой-то миг удивился, почему это
заговорщики остаются недвижимы, тупо глядя на него и как бы сквозь  него,  -
но только на миг. Он усмехнулся, вспомнив о том, что автоматически скользнул
в боевой режим и скорость  его  восприятия  намного  превышает  обычную.  Ив
снизил  скорость,  оставшись,  однако,  в   режиме   восприятия,   несколько
превышающем обычный для человека, и тут его ударил по ушам  визгливый  голос
Никатки:
   - ...те его! Ив насмешливо пожал плечами:
   - Не стоит быть таким эмоц...
   Он отпрянул в сторону, а на том месте, где он только что стоял,  сверкнул
энерголуч. Слово, конец которого он услышал, было не "бейте", а -  "убейте".
Ив сделал несколько резких бросков из  стороны  в  сторону,  кляня  себя  за
глупость и стараясь вновь выйти  на  боевой  режим.  Что  пока  не  очень-то
получалось. Он чувствовал себя полным болваном, но хуже всего было  то,  что
он растерялся. Судя по  движениям  нападавших,  это  были  не  просто  дюжие
громилы, а профессионалы, в то время как  он  вел  себя  подобно  неуклюжему
медведю. Движения нападавших были стремительны и экономны, Ив  же  никак  не
мог поймать ритм и просто молотил руками по  сторонам,  прыгая  туда-сюда  и
стараясь ускользнуть от  лучей.  Ведь,  хотя  он  двигался  намного  быстрей
нападавших, для того, чтобы повернуть ствол лучевика, не надо много времени.
В общем, это был сплошной позор. Слава богу, он довольно быстро кончился. До
него  вдруг  дошло,  что  если  его  шкура  смогла  достойно   противостоять
келемитовым когтям Алых князей, то уж с  лучевиком  карманного  калибра  она
как-нибудь справится. И в следующее мгновение он просто отпрыгнул назад.
   Когда скорость его восприятия снова упала до обычного уровня, то  первое,
что он услышал, был звериный  рев  Йогера  Никатки,  которому  один  из  его
головорезов, неудачно развернувшись при падении  от  неуклюжего  тычка  Ива,
отрезал лучом левую ногу и низ живота. Ив несколько мгновений  тупо  смотрел
на отрезанный оковалок со слегка подрумяненным срезом, из которого  даже  не
сочилась кровь - лучевой пистолет запаял все перерезанные кровеносные сосуды
и лимфотоки. Ив вздохнул. Да, пора было прощаться с Симароном.
   Часть I
   ПУТЕМ ВЕРГИЛИЯ
   Дождь лил всю ночь,  и  к  утру  глинистая  дорога  превратилась  в  цепь
огромных луж, притом  некоторые  вполне  могли  претендовать  на  то,  чтобы
именоваться озером. Ив выбрался из мокрого прошлогоднего  стога,  в  котором
провел ночь, и, максимально обострив  восприятие,  настороженно  осмотрелся.
Вокруг на расстоянии пяти миль не было ни единой живой души  -  естественно,
человеческой, поскольку всякой иной живности было более чем  достаточно.  Ив
передернул плечами  и,  скользнув  в  режим  ускоренного  восприятия,  резко
встряхнулся, словно большой  лохматый  пес,  вылезший  из  воды.  С  грубого
камзола и накидки, которую, очевидно  по  какому-то  недоразумению,  толстый
лавочник в космопорту всучил ему как  непромокаемую,  взмыли  капли  воды  и
сенная труха. Ив улыбнулся: когда-то он мог вызывать в себе эту  способность
только в минуту гигантского нервного напряжения, когда его  жизнь  была  под
угрозой, а сейчас, поди ж ты, ему просто не захотелось тратить время на  то,
чтобы слегка почиститься. Ив хмыкнул и неторопливо двинулся вперед, разогрев
верхний слой кожи до шестидесяти градусов, чтобы одежда побыстрее просохла.
   Ив родился на Пакроне в семье фермера, не то  чтобы  богатого,  но  и  не
бедного, лет через пятьдесят после начала Конкисты,  как  впоследствии  люди
стали называть долгую войну со страшным Врагом, которая к тому времени  лишь
разгоралась. Как и многие его сверстники, он хотел учиться, стать студентом.
Но как-то так получилось, что стал он... воином, благородным  доном,  членом
сословия наемных солдат, которые продавали свое умение и свою шпагу тем, кто
мог заплатить. Это была честная сделка, ибо шла война  и  воины  требовались
многим, а благородные доны почти никогда не  обманывали  своих  нанимателей,
потому что Врагом в этой войне были чужаки, сообщество,  во  главе  которого
стояли существа, словно явившиеся из мифов или кошмарных снов.  Демоны,  или
Алые князья - невероятные  создания  с  прекрасными,  могучими  крыльями  за
спиной, алой кожей и рогами надо лбом, - могли заворожить и  подчинить  себе
любого человека и были убеждены в том, что их предназначение  -  властвовать
над человечеством. Как они уже властвовали над  множеством  рас  и  разумных
видов. И, судя по упорству, с каким они воевали, пришельцы не намерены  были
позволить людям стать исключением. Семьдесят пять лет  Ив  провел  в  душных
отсеках кораблей или за пультами  боевых  рубок,  несясь  сквозь  пустоту  в
составе абордажных команд или отбиваясь от вражеских абордажников  в  тесных
корабельных коридорах.  За  необычайную  везучесть,  позволявшую  ему  почти
невредимым возвращаться из самых серьезных рейдов  и  сражений,  он  получил
прозвище Счастливчик.
   В то время среди благородных донов, да и  всех  остальных  представителей
рода человеческого, имевших дело с оружием, бытовала легенда о Вечном,  Сыне
Божьем, посланном, чтобы, как говорил известный в  среде  благородных  донов
сказитель и менестрель дон Сивый Ус, "убедиться в том, что не оскудели  люди
верой и мужеством, что они достойны и далее  продолжать  род  свой  и  нести
правду Господню иным мирам и народам. И когда твердо уверится Вечный в  том,
что это так, тогда и позволит ему Господь явиться в своем истинном обличье и
повести людей на последнюю битву. И воссияет после сего светоч истинной веры
и величия Человека, и наступит во Вселенной Царство Божие.  А  до  тех  пор,
памятуя о том, что Он всегда среди людей, надо  честно  сражаться  во  славу
рода человеческого и на погибель врагам его,  дабы  не  усомнился  Вечный  в
доблести и мужестве людей и не покинул бы их в час последней битвы".  Верили
в нее люди или нет, но о том, кто умер достойно, говорили: "Хорошая  смерть,
Вечному бы понравилась".
   Так и жил благородный дон Ив по прозвищу Счастливчик, коротая время между
нанимателями и рейдами, пока военная судьба не занесла его на Зоврос -  мир,
первым подвергшийся нападению  Врага.  Именно  здесь  было  место,  когда-то
послужившее Вратами, через которые пришли во Вселенную Алые  князья.  В  том
рейде он встретился с Творцом. Кем или чем было это существо, Ив не знал  до
сих пор. Скорее всего, Творец был тем, кого люди обычно  считали  Богом,  но
как же он отличался  обликом  и  поведением  от  того,  о  ком  повествовала
Библия... Творец и сделал Ива неким подобием Вечного из легенды. Он  наделил
его силой, необычайной жизнеспособностью  и  прочими  чудесными  качествами,
которые, как Ив понял уже тогда и сохранял поныне это убеждение,  отнюдь  не
делали его достойным именоваться легендарным Вечным. По-видимому, так считал
и сам Творец. Потому что, когда Ив попал в его измерение во второй  раз,  он
окинул свое творение скептическим взглядом  и  вынес  заключение:  "Какой-то
однобокий Вечный получился: гора мышц, мешок удачи, изрядная доля интуиции и
наперсток интеллекта". И Творец решил, как он  сам  выразился,  предоставить
Счастливчику  дополнительное  время.  Так  Ив  вновь  оказался  на  Зовросе,
планете, с захвата которой и началась Кбнкиста, и как раз в  день  нападения
Врага. То есть за полтора века до своего времени. Он знал о  том,  чему  еще
только предстояло произойти, и догадывался, что ему самому  суждено  сыграть
свою роль во многих из грядущих событий. Однако его время еще не пришло, так
что он решил воспользоваться благоприятными обстоятельствами с  максимальной
для себя пользой. Так он оказался в знаменитом Симаронском университете.
   Свои встречи с Творцом Ив вспоминал часто и всегда с улыбкой. Еще бы! Как
это говорится? "Неисповедимы пути Господни"?.. Но чтобы Господь всеблагой  и
всемогущий в ответ на вопрос: "Что мне  надо  делать?"  -  пожал  плечами  и
сказал: "А хрен его знает, сам разберешься", - это, знаете ли...
   Посмотрев на небо, Ив прибавил шагу. Часа через полтора выглянуло солнце.
Ив покосился на свои ноги-сапоги  были  облеплены  грязью.  Он  остановился,
нарвал травы, тщательно очистил их и перешел на другую сторону дороги.  Это,
впрочем, совершенно ничего не изменило, поскольку грязи там было не  меньше,
и скоро его сапоги  снова  превратились  в  облепленные  глиной  неподъемные
колоды. С той стороны, куда Ив направлялся, потянуло потом, навозом, горелой
изоляцией, прогорклым маслом и бог знает чем еще. Все  эти  десятки  запахов
означали одно - близость человечьего жилья. Впрочем, оно было не  так  уж  и
близко. Будь Ив такой, как все люди, он унюхал бы  эти  ароматы  лишь  через
пару-тройку миль, не раньше. Ив вздохнул:  Варанга  и  спустя  полтора  века
оставалась захолустьем, хотя и  была  какое-то  время  из-за  войны,  сильно
сократившей в  числе  миры  людей  и  доступные  им  маршруты,  перекрестком
торговых и армейских путей. Но это было недолго, сейчас же... Однако Иву как
раз и требовалось именно такое местечко, чтобы немного  отсидеться  подальше
от хватких рук мадам Свамбе-Никатки. Конечно,  у  него  были  все  основания
полагать, что в своем стремлении покарать  его  ей  ни  за  что  не  удастся
добиться  желаемого  результата,  поскольку,  как  он  уже   сам   убедился,
единственным внешним воздействием, которому оставался доступен его организм,
было употребление горячительных напитков. Однако, пораскинув умом, он пришел
к выводу, что мамаша Йогера будет довольно настойчива в своих  устремлениях,
а раз за разом терпеть ее наскоки может быть  не  только  накладно  для  его
кошелька, но и обременительно для его  нервной  системы.  Поэтому  Ив  решил
удариться в бега.  К  тому  же  он  пока  не  был  готов  обнародовать  свои
способности, поскольку, согласно легенде, Вечный как-никак  был  благородным
доном, а таких в настоящее время почти не было в наличии. Да и те, что были,
называли себя каперами, а не благородными донами. Что ж до него, то он  пока
что был всего лишь аспирантом Симаронского университета.  Вот  почему,  пока
Йогер приращивал себе новую ногу и восстанавливал нервы  в  лучших  клиниках
республики  Таир,  Ив   поспешил   убраться   с   Симарона.   Предварительно
демонстративно пробив себе в кассах маршрут аж до Нового Петербурга,  потому
что, по его прикидкам, это должно было показаться мамаше Никатке чрезвычайно
разумным решением с его стороны. Ведь человек с  его  набором  дипломов  мог
рассчитывать на теплое местечко в любом цивилизованном обществе,  а  русский
император к тому же был известен своей неприязнью к  иностранцам,  незаконно
сующим свой нос в его дела. Так что, доберись  он  до  Нового  Петербурга  и
устройся на работу в какой-нибудь имперской  структуре,  что,  в  общем,  не
выглядело невозможным, мадам Свамбе-Никатке осталось бы только  кусать  себе
локти от досады. Ведь даже и она не могла себе позволить раздражать русского
императора. Впрочем, в этих столь гладких умозаключениях,  вполне  доступных
уму  среднего  аспиранта,  был  некий  нюансик,  который  мог  остаться   не
замеченным этим аспирантом, но  только  не  благородным  доном,  имевшим  за
плечами немало так называемых операций по умиротворению и хорошо знающим, на
что  способны  венценосные  особы,  когда  речь  заходит  о  так  называемых
государственных интересах или интересах короны. Мадам Никатка была  фигурой,
в чьих возможностях было  потрафить  императору,  например  сбросив  цену  в
какой-либо сделке или  передав  императорским  спецслужбам  лакомый  кусочек
информации,  так  что  существовала  вероятность  того,   что   при   некоем
гипотетическом развитии событий имперская тайная канцелярия будет рада  сама
преподнести  его  голову  мадам  Свамбе-Никатке  на  блюдечке.  Все  это  не
позволяло Иву всерьез надеяться на благополучное избавление, а  поднятая  им
суета с покупкой билетов,  осторожные  намеки,  перешептывание  с  тщательно
отобранными "доверенными лицами" и подчеркнуто скрытный, а потому замеченный
массой народа набег на магазин путеводителей - все  это  было  предназначено
лишь для того, чтобы у как можно большего числа людей создалось впечатление,
что он  отправляется  именно  на  Новый  Петербург.  Единственное,  чего  он
опасался, так это - не переборщил ли он. Ведь вряд ли мадам  Никатка  наймет
какую-нибудь дешевую "грязную контору", как называли агентства,  оказывавшие
услуги деликатного свойства, а Ив не был  столь  опытен  в  подобных  делах,
чтобы все его действия выглядели стопроцентно убедительными. И  никакие  его
способности не могли возместить отсутствие этого опыта.
   Ив вздохнул и снова перешел на другую сторону дороги. Как все было просто
ТАМ, на полторы сотни лет вперед, пока он не провалился в то странное место,
где встретился с Творцом. Там Враг, здесь доны, а если ему приходится  туго,
то рядом всегда шпаги друзей, ну а когда возникали какие-то проблемы  где-то
наверху, то - даже если это было ему не по душе - его это не касалось.
   Тут Ив поскользнулся и не шмякнулся в лужу только потому,  что  мгновенно
скользнул в боевой режим и оттолкнулся  ногой  от  моментально  затвердевшей
воды.  Он  сделал  несколько  шагов  вперед,  спасаясь  от  брызг,  медленно
поднимавшихся с поверхности  воды,  а  потом  запоздало  ощупал  все  вокруг
сузившимися  глазами.  Нет,  со   столь   нахальным   использованием   своих
способностей пора было кончать. Он слышал, что в таком захолустье, как  это,
вполне могли и за не столь откровенные выкрутасы отказать в приюте или  даже
побить камнями,  что,  впрочем,  для  него  было  бы  не  столь  уж  большой
неприятностью, но пойдут слухи... Развитие ситуации зависело  от  дремучести
местной публики и настроения приходского священника. К тому же  сейчас  даже
до такого  захолустья  дошли  известия  о  войне.  Враге  и  его  физических
особенностях, так что всякий путешествующий должен быть крайне осторожен.  И
уж тем более он, наверняка преследуемый агентами "грязной конторы", если  не
нескольких сразу. Недаром он  не  рискнул  воспользоваться  своей  кредитной
картой, и, чтобы получить наличные,  ему  пришлось  заложить  в  припортовом
ломбарде единственную вещь, которая показалась приемщику достаточно  ценной.
К сожалению, этой вещью была шпага. В результате Ив  остался  без  нее,  это
впервые за последние  восемьдесят  лет,  и  потому  чувствовал  себя  голым.
Договор залога был составлен сроком на пять лет, а Ив рассчитывал  разрешить
свои проблемы максимум за год-два, но все равно, когда он,  получив  деньги,
протянул шпагу приемщику, у него  было  такое  чувство,  будто  он  лишается
существенной части самого себя. Хотя, если взглянуть с другой  стороны,  это
был достаточно разумный ход, ведь шпага, кроме всего прочего, была серьезной
приметой, так как все,  знавшие  Ива  сколь-нибудь  хорошо,  наверняка  были
уверены, что уж что-что, а шпагу он не выпустит  из  рук  никогда.  Так  что
решение на время расстаться с ней казалось ему и разумным и неизбежным. Хотя
это ему почему-то очень не нравилось, очень.
   Ив обогнул ствол поваленного дерева и настороженно замер.  В  придорожных
кустах кто-то был. Он чуть усилил обоняние и слух и  удовлетворенно  кивнул.
Трое, нет, четверо. И собака. Ив скинул с  плеч  дорожный  мешок  со  сменой
белья, утер рукой лицо, хотя оно  вовсе  не  было  потным,  и  повернулся  к
кустам:
   - Эй, вы там, у вас что, принято таиться от добрых людей по кустам?
   Некоторое время в кустах было тихо, потом ветки зашевелились, и на дорогу
выбрались трое крупных, кряжистых мужиков, одетых во  что-то  среднее  между
ливреей и униформой. Они застыли на месте, недобро глядя исподлобья на  Ива.
Четвертый и собака не показывались. Что ж, вполне разумная предосторожность.
С минуту все молчали, потом  самый  здоровый,  с  сединой  во  всклокоченной
бороде, разлепил толстые губы и ворчливо произнес:
   - А почем я знаю, что ты добрый?
   - А почем ты знаешь, что я злой? - возразил Ив.
   - А так спокойнее, - справедливо заметил мужик. Ив  усмехнулся  и  кивнул
головой:
   - Пожалуй, ты прав.
   Мужик несколько мгновений не сводил с  Ива  пристального  взгляда,  потом
хмыкнул:
   - Из Варанги идешь? Ив кивнул.
   - Беженец?
   Ив сделал неопределенный жест, который с некоторой  натяжкой  можно  было
назвать утвердительным. Мужики, оторвав глаза от Ива, перемигнулись и  опять
уставились на него. Повисшее молчание и на сей раз нарушил старший.
   - А шел бы ты, парень, в другую сторону, - сказал он неприветливо.
   - Это почему? - удивился Ив. Старший то ли вздрогнул, то ли пожал плечами
и после минутной паузы пояснил:
   - У нас тут не любят всяких... Ив качнул головой и, стараясь,  чтобы  его
голос звучал несколько униженно, сказал:
   - Мне  и  всего-то  нужно  -  стол  да  постель...  Мужики  снова  быстро
переглянулись, и Иву показалось, что двое явно  замышляют  что-то  недоброе.
Старший, однако, еле  заметно  качнул  головой  и,  повернувшись  к  Иву,  с
деланным равнодушием пожал плечами:
   - Ну, как знаешь. Мое дело - предупредить.  Все  еще  немного  помолчали,
потом мужики повернулись и бочком двинулись обратно в чащу, а  Ив,  проводив
их взглядом, принялся снова месить дорожную грязь.
   Как только поваленный ствол скрылся за поворотом дороги, Ив  скользнул  в
придорожные кусты. Он отбежал от дороги, залез под упавшую сосну  и,  бросив
на мокрую землю плащ, лег, укрывшись от нескромных  взоров  густыми  еловыми
лапами. Как оказалось, предосторожность не была излишней. Вскоре  по  опушке
леса на другой стороне дороги, громко  бухая  сапогами,  пробежал  парень  с
большой лохматой собакой на коротком поводке. Напротив того  места,  г