би отодвинул его
труп в сторону и осмотрел свою дочь. Сильвия не шевелилась. Приложив ухо к
ее груди, он прислушался. Она была жива - сердце слабо билась. Грудь  едва
подымалась и опускалась.
     В том месте на ее руке, где сочилась кровь, он наложил  повязку.  Она
вся была в порезах и царапинах, одна нога  подвернулась,  явно  сломанная.
Волосы в крови, одежда изорвана. Но она была  жива.  Он  толкнул  согнутую
дверь и вывалился из машины. Огненный язык послеполуденного солнца  лизнул
его, и он заморгал. Затем стал вытаскивать ее тело.
     Послышался какой-то звук.
     Толби замер, взглянув вверх. Что-то приближалось. Жужжащее насекомое,
которое быстро снижалось. Он оставил Сильвию и припал к земле,  осмотрелся
и неуклюже двинулся вниз по оврагу.
     Он скользил, падал и катился  среди  зеленых  ветвей  и  бесформенных
серых валунов. Стиснув револьвер, задыхаясь, Толби лег в тени, вглядываясь
вперед и хватая ртом воздух.
     Насекомое приземлилось. Маленький реактивный самолет.
     Зрелище поразило его. Он слышал  о  реактивных  самолетах,  видел  их
фотографии. Был проинструктирован на исторических курсах в  лагерях  Лиги.
Но увидеть реактивный самолет своими глазами!...
     Из него высыпали солдаты. В униформе. Они  развернулись  цепью  вдоль
дороги и, слегка пригнувшись, начали пробираться к месту аварии. У  них  в
руках были тяжелые винтовки. Достаточно профессионально  они  сняли  дверь
автомобиля и забрались внутрь.
     - Один ушел, - донеслось до него.
     - Должен быть где-то поблизости.
     - Взгляни, этот живой! Это женщина. Начала выбираться. Все  остальные
мертвы.
     Яростное проклятие.
     - Чертова Лаура! Она должна  была  выпрыгнуть!  Маленькая  фанатичная
дурочка!
     - Может быть, у нее не было времени. Боже праведный, этот сук  прошил
ее насквозь.
     Ужас и отвращение.
     - Мы не сможем освободить ее.
     - Оставьте ее. - Офицер, руководивший ими,  взмахнул  рукой,  отзывая
мужчин от автомобиля. - Оставьте их всех!
     - Что делать с раненой?
     Вожак заколебался.
     - Надо ее добить, - наконец решил он.
     Он взял винтовку и поднял приклад.
     - Остальным рассыпаться в цепь и попытаться  схватить  ушедшего.  Он,
вероятно...
     Толби выстрелил, и офицер  сложился  вдвое.  Нижняя  часть  его  тела
медленно  заскользила  вниз,   верхняя   разлетелась   на   куски.   Толби
перевернулся и начал стрелять, крутясь.  Прежде  чем  остальные  в  панике
отступили к реактивному самолету и захлопнули люк, ему удалось  застрелить
еще двоих.
     На его стороне было преимущество внезапности. Теперь оно исчезло.  Их
было больше - он был обречен. Насекомое уже поднялось в воздух. Они  легко
смогут засечь его сверху. Но он должен был спасти Сильвию. В этом состояла
его главная задача.
     Толби спустился вниз на сухое дно оврага.  Он  бежал  без  цели;  ему
некуда было идти. Он  не  знал  местности,  а  пешком  далеко  не  уйдешь.
Поскользнувшись, он упал головой вниз. Боль  и  темнота.  Он  привстал  на
коленях. Револьвер исчез. Вместе с кровью он  выплюнул  несколько  выбитых
зубов. Толби дико уставился в пылающее послеполуденное небо.
     Жужжа, насекомое удалялось к далеким холмам. Оно  уменьшилось,  стало
черной точкой, мушкой, а затем исчезло.
     Толби подождал еще  минуту,  затем  начал  пробираться  по  оврагу  к
разбитому автомобилю. Они улетели за помощью и  вскоре  вернутся.  У  него
оставался единственный шанс. Если ему удастся  оттащить  Сильвию  вниз  по
дороге в укрытие. Может быть к ферме. Назад, к городу.
     Толби добрался до машины и застыл, изумленный и окаменелый. В  машине
по-прежнему оставалось три тела -  два  на  переднем  сиденьи  и  Пенн  на
заднем. Но Сильвия исчезла.
     Они  забрали  ее  с  собой.  Туда,  откуда  прилетели.  Ее  тащили  к
насекомому с реактивным двигателем - следы крови вели от автомобиля  вверх
к кромке оврага.
     Содрогнувшись от ярости, Толби пришел в себя. Он  залез  в  машину  и
снял револьвер Пенна с пояса. Посох Сильвии из айронита лежал на  сидении.
Он взял и его. Затем Толби пошел вниз по дороге,  медленно  и  с  опаской.
Мрачная мысль билась в его мозгу. Он нашел то, за чем их послали: мужчин в
униформе. Они были организованны и охраняли центральную власть.  В  новом,
только собранном реактивном самолете.
     За холмами было правительство.


     - Сэр, - окликнул его Грин.
     Он озабоченно пригладил свои короткие белесые волосы, его  юное  лицо
исказилось. Повсюду толпились горожане, техники и эксперты. Командиры были
заняты повседневной рутинной работой.  Грин  протиснулся  сквозь  толпу  к
столу, где сидел Борс, поддерживаемый двумя магнитными стойками.
     - Сэр, - снова произнес Грин. - Что-то случилось.
     Борс поднял глаза, оттолкнув  пластину  из  металлической  фольги,  и
положил стило. Его  глазные  яблоки  задергались,  где-то  глубоко  внутри
туловища взвыл мотор.
     - Что же?
     Грин подошел ближе. На его лице было выражение, которого Борс никогда
прежде не видел. Выражение страха и мрачной решительности.  Остекленевший,
фанатичный взгляд, будто его плоть превратилась в камень.
     - Сэр, разведчики вошли в контакт с группой из  Лиги,  двигавшейся  к
северу. Они встретили их у Ферфакса. Инцидент произошел сразу же за первым
препятствием на дороге.
     Борс молчал. Со всех сторон чиновники,  эксперты,  фермеры,  рабочие,
промышленники, солдаты, всевозможный люд, все разговаривали,  бормотали  и
нетерпеливо протискивались  вперед,  пытаясь  добраться  до  стола  Борса.
Отягощенные грузом  проблем,  требовавших  разрешения.  Повседневный  груз
забот... Дороги, фабрики,  медицинский  контроль.  Ремонт.  Строительство.
Производство. Координация и планирование. Чрезвычайные  проблемы,  которые
Борсу необходимо было  срочно  рассмотреть  и  решить.  Проблемы,  которые
нельзя было отложить на более поздний срок.
     - Уничтожена ли группа Лиги? - спросил Борс.
     - Один ее член убит. Один ранен и доставлен сюда. - Грин поколебался.
- Один сбежал.
     Борс довольно долго молчал. Вокруг него сновали и бормотали люди,  но
он их не замечал. Он  тотчас  притянул  видеосканер  и  захватил  открытый
канал.
     - Один сбежал? Эти слова мне не нравятся.
     - Он застрелил троих наших  разведчиков,  включая  командира  отряда.
Остальные перепугались. Они захватили раненую девушку и возвратились.
     Борс поднял массивную голову.
     - Они совершили ошибку. Им следовало засечь того, кто сбежал.
     - Они впервые столкнулись с такой ситуацией.
     - Знаю, - сказал Борс. - Но лучше было не трогать их вовсе, чем взять
двоих и позволить третьему уйти. - Он повернулся к видеосканеру.  -  Дайте
сигнал  тревоги.  Закройте  фабрики.  Вооружите  рабочие  команды  и  всех
фермеров, умеющих держать оружие. Перекройте все дороги. Женщин и детей  в
подземные убежища. Подвезти  тяжелые  пушки  и  боеприпасы.  Приостановить
выпуск всей невоенной продукции и... - Он подумал. - Арестовать всех,  кто
находится под подозрением. Расстрелять всех, кто находится в списке "Ц".
     Он оттолкнул сканер.
     - Что это будет? - спросил потрясенный Грин.
     - То, к чему мы готовились. Тотальная война.
     - У нас есть оружие! - ликующе воскликнул  Грин.  -  В  течение  часа
здесь будет десять тысяч человек, готовых сражаться. У нас есть реактивные
самолеты и тяжелая артиллерия. Бомбы. Бактериологическое оружие. Что такое
Лига? Масса людей с рюкзаками на плечах!
     - Да. Масса людей с рюкзаками на плечах, повторил вслед за ним Борс.
     - Что они смогут сделать? Как может организоваться толпа  анархистов?
У них нет структуры, контроля, нет центральной власти.
     - В их руках весь мир. Миллиард человек.
     - Индивидуумы! Всего лишь  клуб!  Свободное  членство.  У  нас  же  -
дисциплинированная организация. Все звенья  нашей  экономики  действуют  с
максимальной эффективностью. Мы... вы... держим все  под  контролем.  Все,
что вам нужно сделать, это отдать приказ. Привести машину в действие.
     Борс кивнул.
     - Верно. Анархисты не могут координировать  свои  действия.  Лига  не
может превратиться  в  организованную  структуру.  Это  и  есть  парадокс.
Правительство анархистов... на самом же деле -  антиправительство.  Вместо
того, чтобы править миром, они бродят повсюду, чтобы  убедиться,  что  ими
никто не управляет.
     - Собака на сене.
     - Как ты сказал, это действительно  клуб  абсолютно  неорганизованных
индивидуумов. Без законов и центральной власти. Они не составляют общества
- они не могут управлять. Все что они в состоянии делать, это мешать  тем,
кто пытается что-то построить. Творцы беспорядка. Но...
     - Но что?
     - Так было и двести лет назад. Они были не  организованы.  Безоружны.
Огромные неорганизованные толпы,  без  дисциплины  и  управления.  Тем  не
менее, они свергли все правительства. Во всем мире.
     - У нас целая армия. Все дороги заминированы. Тяжелые орудия.  Бомбы.
Бактерии. Все мы - солдаты. Мы составляем единый вооруженный лагерь!
     Борс о чем-то задумался.
     - Ты говоришь, что один из них здесь? Один из агентов Лиги?
     - Юная девушка.
     Борс сделал знак ближайшей бригаде обслуживания.
     - Проводите меня к ней. Я хочу поговорить с ней в оставшееся время.


     Сильвия молча наблюдала, как мужчины  в  униформе  что-то  вносили  в
комнату, кряхтя. Они подошли к  кровати,  составили  вместе  два  стула  и
заботливо положили на них свой массивный груз.
     Затем быстро пристегнули защитные распорки, связали стулья,  ввели  в
действие защелки и слегка отступили.
     - Все в порядке, - произнес робот. - Вы свободны.
     Мужчины покинули комнату. Борс повернулся к Сильвии лицом.
     - Машина, - прошептала она, побелев. - Вы машина.
     Борс молча кивнул. Сильвия с трудом  приподнялась.  Она  была  слаба.
Одна нога - в прозрачной пластиковой оболочке.  Лицо  забинтовано,  правая
рука сильно болела. В окно через шторы пробивалось позднее послеполуденное
солнце. Цветы. Трава. Изгороди... За ними виднелись здания и фабрики.
     В течение последнего часа небо было заполнено реактивными аппаратами.
Их большие стаи возбужденно сновали между городом и далекими  холмами.  На
дороге гудели автомобили, таща за собой пушки и другое военное снаряжение.
Мужчины  маршировали  плотными  колоннами,  одетые  в  серое   солдаты   с
винтовками, шлемами и противогазами. Бесконечные ряды фигур, одинаковых  в
своей униформе, словно отштампованных с одной матрицы.
     - Их здесь много, - сказал Борс, указывая на марширующих мужчин.
     - Да.
     Сильвия увидела, как двое солдат пробежали мимо окна. На еще  гладких
юношеских лицах было выражение тревоги. У пояса болтались  каски.  Длинные
винтовки,  фляжки.  Счетчики  Гейгера.  Противогазы,  неуклюже  завязанные
вокруг шеи.  Юнцы  были  перепуганы.  Чуть  старше  шестнадцати.  За  ними
следовали  другие.  Просигналил   грузовик.   Солдаты   присоединились   к
остальным.
     - Они идут сражаться, - продолжал Борс, - за свои дома и фабрики.
     - Все это снаряжение... Вы сами его производите, не так ли?
     - Совершенно верно.  Наша  промышленная  организация  совершенна.  Мы
абсолютно продуктивны. Наше общество устроено рационально. По-научному. Мы
полностью готовы к встрече с подобными чрезвычайными обстоятельствами.
     Внезапно Сильвия осознала, что это за чрезвычайные обстоятельства.
     - Лига! Один из нас ушел от вас. - Она приподнялась. - И кто же? Пенн
или мой отец?
     - Не знаю, - бесстрастно сообщил робот.
     Сильвия чуть не задохнулась от ужаса и отвращения.
     - Мой Бог, - простонала  она.  -  Вы  совсем  нас  не  понимаете.  Вы
руководите людьми, но у вас не  может  быть  сострадания.  Вы  всего  лишь
компьютер. Один из старых правительственных роботов.
     - Вы правы. Мне двести лет.
     Она ужаснулась.
     - И вы жили все это время. Мы думали, что уничтожили вас всех.
     - Я избежал этой участи. Я был поврежден. Меня не было  на  месте.  Я
находился в грузовике,  направлявшемся  в  Вашингтон.  Я  увидел  толпы  и
сбежал.
     - Двести лет назад.  Легендарные  времена.  Вы  действительно  видели
события, о которых нам рассказывают. Давние времена. Великие марши.  День,
когда пали правительства.
     - Да. Я видел все это. Группа приверженцев правительства собралась  в
Вирджинии. Эксперты, чиновники, опытные рабочие. Позже  мы  прибыли  сюда.
Это место находится вдали от торных путей.
     - К нам доносились слухи о сохранившихся остатках старого  строя.  Но
мы не знали, что происходит, где и как.
     - Мне повезло, - пояснил  Борс.  -  Я  избежал  разрушения  благодаря
счастливой случайности. Все остальные были уничтожены. То, что  вы  видите
здесь, создавалось долгое  время.  В  пятнадцати  милях  отсюда  находится
кольцо  холмов.  Это  чашеобразная  долина  -  со  всех  сторон  горы.  Мы
блокировали все дороги,  придав  препятствиям  форму  природных  оползней.
Никто здесь не появляется. Даже в Ферфаксе, в тридцати милях отсюда  никто
ничего не знает.
     - А эта девушка, Лаура...
     - Разведчица. Мы держим отряды разведчиков во всех населенных районах
в радиусе до ста миль. Как только вы вошли в Ферфакс, мы уже о вас  знали.
Был отправлен воздушный отряд. Чтобы избежать вопросов, мы подготовили вам
гибель в автокатастрофе. Но один ваш спутник скрылся.
     Сильвия покачала головой.
     - Каким же образом вы сохраняете все это? Разве люди не  восстают?  -
спросила она с трудом заняв сидячее положение. -  Они  должны  знать,  что
произошло повсюду.  Как  вы  управляете  ими?  Сейчас  они  идут  в  своих
униформах. Но будут ли они сражаться? Можете ли вы положиться на них?
     Борс медленно ответил.
     - Они доверяют мне. Я  принес  с  собой  огромный  запас  информации,
утраченной в остальном мире. Есть ли где-нибудь еще  на  Земле  реактивные
самолеты и видеосканеры? Я сохранил это  знание.  У  меня  есть  резервная
память, синапсические катушки. И поэтому они имеют все эти вещи.  Вещи,  о
которых вы знаете лишь из туманных воспоминаний, смутных легенд.
     - Что произойдет, когда вы умрете?
     - Я не умру! Я вечен!
     - Вы уже изношены. Вас надо переносить. И ваша правая рука - вы  едва
можете пошевелить ею! - Голос Сильвии был резок и безжалостен. - Вся  ваша
оболочка изъедена ржавчиной.
     Робот зажужжал, мгновение казалось, что он неспособен говорить.
     - Мои знания остаются, - проскрежетал наконец он. - Я всегда  буду  в
состоянии общаться. Фаулер сделал радиосистему. Даже когда я  говорю...  -
Он прервался. - Даже тогда все находится под  контролем.  Я  продумал  все
аспекты. Я поддерживал эту систему двести лет. Она будет функционировать!
     Это произошло в мгновение ока. Носком ботинка она зацепила стулья, на
которых покоился  робот,  яростно  толкнула  их  ногой  и  руками;  стулья
поползли, покачнулись...
     - Фаулер! - вскрикнул робот.
     Сильвия тряхнула еще  раз.  Ослепительная  боль  пронзила  ногу.  Она
прикусила губу и плечом надавила на ржавую оболочку  робота.  Он  взмахнул
руками, яростно зажужжал, а затем  два  стула  медленно  разошлись.  Робот
соскользнул с них на пол и лежал на спине, беспомощно размахивая руками.
     Сильвия  с  трудом,  сцепив  зубы,  сползла  с  кровати.  Она  смогла
добраться до окна, ее сломанная нога беспомощно волочилась за  ней.  Робот
лежал, похожий на  брошенный  мешок,  размахивая  руками,  яростно  щелкая
глазами-линзами, его ржавые механизмы скрежетали.
     - Фаулер! - снова вскрикнул он. - Помоги мне!
     Сильвия, достигнув окна, вцепилась в задвижки.  Они  не  поддавались.
Она схватила со стола лампу и бросила в оконное стекло. Стекло разлетелось
рядом с ней - сноп смертоносных осколков. Она подалась вперед... и в  этот
момент обслуживающая бригада ворвалась в комнату.
     Фаулер задохнулся при  виде  робота,  лежавшего  на  спине.  Странное
выражение появилось на его лице.
     - Взгляните на него!
     - Помоги мне! - снова вскрикнул робот. - Помоги мне!
     Один из мужчин схватил Сильвию за талию и потащил ее назад к кровати.
Она отбивалась и кусалась, вцепившись ногтями в щеку мужчины. Он бросил ее
на кровать лицом вниз и выхватил пистолет.
     - Лежать! - задохнулся он от бешенства.
     Остальные склонились над роботом, стремясь  посадить  его  в  прежнее
положение.
     - Что случилось? - спросил Фаулер.
     Он подошел к кровати с искаженным лицом.
     - Он упал?
     Глаза Сильвии светились ненавистью и отчаянием.
     - Я столкнула его. Я почти добралась. - Грудь ее тяжело вздымалась. -
К окну. Но моя нога...
     - Отнесите меня обратно в мою резиденцию! - закричал Борс.
     Обслуживающий персонал поднял его и отнес вниз в холл, в  его  личный
кабинет.
     Спустя несколько мгновений он уже сидел, трясясь, за своим письменным
столом, со стучащими внутри механизмами, обложившись бумагами.
     Вскоре ему удалось подавить  панику,  и  он  попытался  приступить  к
работе. Он должен был управлять. Монитор перед ним ожил. Вся система  была
в движении. Он с отсутствующим видом наблюдал, как его заместитель посылал
облако черных точек, реактивных бомбардировщиков, стартовавших словно мухи
и быстро исчезнувших.
     Система должна быть сохранена. Он повторял  это  снова  и  снова.  Он
обязан спасти ее. Должен организовать людей и заставить их  ее  спасти.  А
если люди не будут сражаться, не будет ли все обречено? Ярость и  отчаяние
охватили его. Система не может сама сохранить себя; она не  была  вещью  в
себе, чем-либо, что могло  быть  отделено  от  людей,  живущих  в  ней.  В
действительности,  это  был  народ.  Они  были  идентичны.  Народ   должен
сражается за самосохранение, тем самым за сохранение системы.
     Они существовали столько, сколько существовала система.
     Он видел марширующие колонны солдат с бледными лицами, направлявшиеся
к холмам. Его  древние  устаревшие  синапсические  катушки  заискрились  и
трепетали, пока наконец не вернулись в обычное состояние.
     Ему было двести лет. Жить он начал очень давно, в другом  мире.  Этот
мир создал его; и благодаря ему этот мир  все  еще  существовал,  все  еще
функционировал,  хотя  и  в  миниатюре.  Его  образцовый  универсум,   его
создание. Его рациональный  контролируемый  мир,  в  котором  все  аспекты
полностью  организованы,  проанализированы  и  интегрированы.   Оазис   на
пыльной, выжженной планете распада и молчания.
     Борс  разложил  свои  бумаги  и  начал  работать  над  первоочередной
проблемой  перехода  от  экономики  мирного  времени  к   полной   военной
мобилизации. Необходима тотальная военная организация всех мужчин, женщин,
детей, единиц снаряжения и единиц энергии под его руководством.


     Эдвард  Толби  осторожно  приподнялся.  Его  одежда  превратилась   в
лохмотья. Он потерял свой рюкзак, продираясь через кустарник и ветки. Лицо
и руки кровоточили. Он был полностью истощен.
     Внизу под  ним  была  долина.  Огромная  чаша.  Поля,  дома,  дороги.
Фабрики. Механизмы. Автомобили.
     Он наблюдал уже три часа. Бесконечные ручейки солдат текли из  долины
к  холмам,  по  дорогам  и  тропам.  Пешком,  в  грузовиках,  автомобилях,
бронемашинах и тягачах. Над ними - скоростные юркие реактивные истребители
и огромные ревущие бомбардировщики. Сверкавшие корабли заняли позиции  над
войсками и приготовились к сражению.
     К грандиозной битве. Считалось, что  ведение  крупномасштабной  войны
сегодня, через двести лет, уже невозможно, что войны  канули  в  лету.  Но
сейчас оно существовало, это видение из прошлого. Он видел войну на старых
видеозаписях,  которые  демонстрировались  в  лагерях  Лиги.  Таинственная
армия-привидение возродилась, чтобы сражаться. Громадная  масса  орудий  и
солдат, готовых стрелять и умирать.
     Толби  осторожно  спустился  вниз.  У  подножия   склона,   усеянного
валунами, со