ре все они повторяли эту фразу -
четыре поднятых пальца и двигающиеся в  унисон  губы:  "Мой  палец,  Рик,  я
порезалась".
     Бессмысленные  повторения,  мимикрия  в  словах  и  движениях.  Сидящие
фигуры, до мельчайших деталей похожие друг на друга. Снова и снова повторяли
они друг за другом эти слова: две из них на кушетке, одна в  кресле  и  одна
позади него, так близко, что он слышал ее дыхание, видел движение губ.
     - Что это? - спросила Сильвия.
     На  кушетке еще одна Сильвия вернулась к шитью, она работала методично,
поглощенная делом. Другая, в глубоком кресле, подняла газету, взяла трубку и
продолжила чтение. Третья в страхе сидела, сжавшись в комочек.  Он  пошел  к
двери,  сопровождаемый той, которая находилась к нему ближе всех. Она тяжело
дышала, ее серые глаза широко раскрылись, ноздри раздувались.
     - Рик...
     Он толкнул дверь и выбрался на темное крыльцо. Машинально спустился  по
ступенькам  и  сквозь  сгустившуюся  ночную  тьму  пошел к дороге. Позади, в
желтом  квадрате  света,  виднелась  фигура  Сильвии,  с  несчастным   видом
смотревшей  ему  вслед.  За  ней  стояли  другие,  одинаковые  копии,  слепо
выполняющие свой урок.
     Он нашел свой пикап и вырулил на дорогу.
     Мимо замелькали темные деревья и дома.  Как  далеко  еще  зайдет  дело,
подумал  он. Распространяющиеся волны, далеко расширяющийся круг нарушенного
равновесия.
     Он повернул на главное шоссе. Вскоре вокруг него оказалось много машин.
Он пытался что-то разглядеть в них, но они ехали слишком быстро. Впереди был
красный "плимут".  За  рулем,  весело  пересмеиваясь  с  находившейся  рядом
женщиной,  сидел  грузный  мужчина  в  синем  деловом  костюме. Рик вплотную
подтянулся к "плимуту" и поехал за ним.  Мужчина  блестел  золотыми  зубами,
улыбался  и  жестикулировал. Девушка была хорошенькой брюнеткой. Улыбнувшись
мужчине, она сняла белые перчатки, поправила волосы и затем подняла окно  со
своей стороны.
     Он  потерял  "плимут"  из  вида. Между ними вклинился тяжелый дизельный
грузовик. Рик не задумываясь обогнал грузовик и бросился за быстро мчавшимся
красным "седаном". Вскоре он обошел его и на миг  ясно  увидел  две  фигуры.
Девушка   была  похожа  на  Сильвию.  Та  же  изящная  линию  ее  маленького
подбородка,  те  же  самые  пухлые  губки,  слегка  приоткрытые,  когда  она
улыбалась, те же тонкие кисти рук. Это была Сильвия. "Плимут" свернул, перед
ним больше не было машин.

     Рик  ехал несколько часов сквозь тяжелую ночную тьму. Стрелка указателя
топлива опускалась все ниже и ниже. Впереди  расстилалась  унылая  холмистая
местность,  пустые  поля  между  городками и тусклые звезды на мрачном небе.
Неожиданно появилась группа красных и желтых огней. Перекресток, заправочная
станция и большой неоновый знак. Он проехал мимо них.
     Рик свернул с шоссе на пропитанный бензином  гравий  площадки  с  одним
единственным заправочным местом. Он вылез из машины и его ботинки захрустели
по  гравию. Схватив шланг, Рик открутил крышку бака. Бак был почти заполнен,
когда дверь мрачноватой  автозаправки  открылась  и  из  нее  вышла  изящная
женщина  в  белом  комбинезоне  и  военной рубашке; небольшая кепи на голове
потерялась в ее темно-русых вьющихся волосах.
     - Добрый вечер, Рик, - тихо сказала она.
     Он положил шланг. Затем выехал на шоссе. Закрутил ли он крышку на баке?
Он не помнил. Рик нажал на газ. Машина мчалась со скоростью свыше ста миль в
час. Он приближался к границе штата.
     В маленьком придорожном кафе в холодном  мраке  раннего  утра  светился
теплый  желтый свет. Рик затормозил и припарковал машину на пустой стоянке у
шоссе.
     Его окружили горячие, пряные запахи готовящегося окорока и черного кофе
- успокаивающий вид человеческой еды. В углу гремел музыкальный автомат. Рик
опустился на стул и, склонившись, обхватил голову руками. Худощавый фермер с
удивлением посмотрел на него и  вернулся  к  своей  газете.  Две  женщины  с
озабоченными   лицами   кинули   на   него   взгляд.   Симпатичный  юноша  в
хлопчатобумажной куртке и джинсах  ел  красные  бобы  с  рисом,  запивая  их
дымящимся кофе из тяжелой кружки.
     - Что  закажете? - спросила бойкая белокурая официантка, с заткнутым за
ухо карандашом и собранными в тугой  узел  волосами.  -  Похоже,  что  вы  с
похмелья, мистер.
     Рик  заказал кофе и овощной суп. Вскоре он уже ел, автоматически двигая
руками. Он обнаружил, что поглощает сэндвич с ветчиной  и  сыром.  Разве  он
заказывал  его?  Автомат  гремел,  люди  входили  и  выходили.  За  дорогой,
скрываясь среди пологих холмов, расстилался маленький городок. В наступающее
утро пробивался серый солнечный свет, холодный и чистый.  Рик  доел  горячий
яблочный пирог и сидел, тупо вытирая салфеткой рот.
     Кафе  было безмолвно. На улице тоже был покой. Над всем нависла тяжелая
тишина. Автомат умолк. Люди у  стойки  не  двигались  и  не  говорили.  Мимо
прогромыхал случайный грузовик, окна кабины были плотно закрыты.
     Рик  поднял  взгляд  -  перед  ним стояла Сильвия. Согнув руки, пустыми
глазами она смотрела мимо него. За ухом  у  нее  был  ярко-желтый  карандаш.
Темно-русые  волосы  собраны  в тугой узел. В углу, с тарелками перед собой,
сидели другие Сильвии. Половина из них, казалось, дремала и ничего  не  ела,
некоторые читали. Все похожи друг на друга, только одеты по-разному.
     Рик  добрался  до  своей  припаркованной  машины. Через полчаса граница
штата была позади. Холодный, яркий солнечный свет блестел на мокрых от  росы
крышах и тротуарах, когда он проносился через маленькие незнакомые города.
     Он  видел  тех,  кто  рано встал и шел на работу по сверкающим утренним
улицам. Они шли по двое и по трое, их шаги отдавались гулким эхом  в  полной
тишине.  Рик  видел,  как  они собирались в группы на автобусных остановках.
Встающих с постелей в домах, завтракающих, умывающихся, одевающихся было еще
больше. Сотни, тысячи, легионы без счета. Целый город -  их,  готовящихся  к
новому  дню,  продолжающих  свои  повседневные  дела,  в  то  время как круг
превращений ширился и распространялся.
     Рик оставил город. Машина замедлила движение,  когда  его  нога  тяжело
соскользнула  с педали газа... Двое шли через ровное поле. Они несли книги -
дети по пути в  школу.  Двойники,  неразличимые  и  одинаковые.  Вокруг  них
возбужденно, не замечая ничего, бегал жизнерадостный пес.
     Рик  проехал  мимо..  Впереди  вырисовывался  город,  его строгие башни
высотных зданий отчетливо виднелись на фоне неба. Он проехал  через  деловую
часть  города, по улицам, наполненным шумом и движением. Где-то в центре Рик
пересек расширяющуюся границу круга и вырвался за его пределы.  Многоликость
сменила бессчетные фигуры Сильвии. Серые глаза и темно-русые волосы уступили
место бесконечному потоку мужчин и женщин, детей и подростков всех возрастов
и обличий. Прибавив скорость, он понесся по широкому четырехрядному шоссе.

     В  конце  концов  Рик  сбавил  скорость. Он устал. После езды в течение
многих часов его тело начало трясти от озноба.
     Впереди  жизнерадостно  голосовал  рыжеволосый  долговязый   парень   в
коричневых  брюках  и  светлом  свитере.  Рик  остановился и открыл переднюю
дверцу.
     - Залезай, - сказал он.
     - Спасибо, приятель, -  парень  быстро  забрался  в  начавшую  набирать
скорость  машину.  Он  захлопнул  дверцу  и  с  благодарностью  откинулся на
сиденье. - Жарко тут было стоять.
     - Далеко едешь? - спросил Рик.
     - Аж до Чикаго. - Юноша нерешительно улыбнулся.
     - Разумеется, я не думаю, что вы доставите  меня  туда.  Но  даже  если
немного  подвезете,  я  буду благодарен. - Он с любопытством оглядел Рика. -
Куда направляетесь?
     - Куда угодно, - сказал Рик. - Я отвезу тебя в Чикаго.
     - Двести миль!
     - Прекрасно, - сказал Рик. - Он перестроился в  левый  ряд  и  увеличил
скорость. - Если ты захочешь в Нью-Йорк, я отвезу тебя туда.
     - С  вами все в порядке? - парень в беспокойстве отодвинулся от него. -
Я,  конечно,  благодарен,  что  вы  посадили  меня,  но...  -  Он  замолк  в
нерешительности.  -  Я  имею  в  виду,  что не хотел бы, чтобы вы из-за меня
маршрут изменяли.
     Рик сосредоточился на дороге, его руки плотно сжали руль.
     - Я еду быстро. Не торможу и не останавливаюсь.
     - Будьте осторожны, - тревожным голосом предупредил парень. - Я не хочу
попасть в аварию.
     - Мне наплевать.
     - Но это опасно. Что, если что-нибудь случится? Слишком рискованно.
     - Ты не прав, - угрюмо пробормотал Рик, не отрывая глаз  от  дороги.  -
Это стоит риска.
     - Но  если  что-нибудь случится... - голос его нерешительно прервался и
затем продолжил:  -  Я  могла  потеряться.  Это  было  так  легко.  Все  так
неустойчиво. - Голос дрожал от беспокойства и страха. - Рик, пожалуйста...
     Рик повернулся.
     - Откуда ты знаешь мое имя?
     Парень  сжался  в  комок,  привалившись к дверце. Его лицо было мягким,
похожим на расплавленный воск, как будто оно потеряло очертания и  слепилось
в  бесформенную  массу:  "Я хочу вернуться, - сказал он, - но я боюсь. Ты не
видел эти пространства между... Там  ничего  нет,  кроме  энергии,  Рик.  Он
преодолел их давным-давно, но никто не знает как".
     Голос   превращался   в  высокий,  чистый  дискант.  Волосы  постепенно
становились темно-русыми. Серые испуганные ясные  глаза  смотрели  на  Рика.
Онемевшими  руками он налег на руль и заставил себя не двигаться. Постепенно
он снизил скорость и выехал в правый ряд.
     - Мы останавливаемся? - спросила фигура рядом с  ним;  сейчас  это  был
голос  Сильвии.  Как  насекомое,  греющееся  на  солнце,  фигура  застыла  и
замкнулась в новой реальности. Сильвия потянулась на сиденье и огляделась.
     - Где мы? Мы по дороге в город? Он  ударил  по  тормозам,  потянулся  к
ручке дверцы и рывком открыл ее.
     - Выходи!
     Сильвия непонимающе посмотрела на него.
     - Что это значит? Что, Рик? Что случилось?
     - Выходи!
     - Рик,  я  не  понимаю,  -  она  немного  повернулась.  Ноги  коснулись
тротуара. - Какие-нибудь  неполадки  с  машиной?  Я  думала,  что  все  идет
нормально.
     Он  мягко  подтолкнул  ее  и  захлопнул дверцу. Машина рванула вперед в
поток  утреннего  движения.  Позади  него  маленькая,  ошеломленная  фигурка
медленно  передвигалась,  изумленная и обиженная. Он с трудом отвел глаза от
зеркала и налег на газ.
     Из радиоприемника донесся шум и треск помех, когда он включил его.  Рик
повернул  настройку  и  немного спустя поймал радиостанцию крупной компании.
Слабый, удивленно говорящий, женский голос.  Сначала  он  не  мог  разобрать
слов. Затем, узнав интонации голоса, в панике выключил приемник.
     Ее голос. Жалобно бормочущий. Где располагалась радиостанция? В Чикаго?
Круг уже расширился так далеко?
     Рик  опять  снизил  скорость. Торопиться было незачем. Движение энергии
уже  обогнало  его  и  ушло  вперед.  На  фермах  Канзаса,  в   покосившихся
магазинчиках  старых  городков  на  Миссисипи,  по  мрачным  улицам  рабочих
поселков Новой Англии торопились толпы  женщин  с  темно-русыми  волосами  и
серыми глазами.
     Движение  энергии должно пересечь океан. Вскоре оно охватит весь мир. В
Африке это должно выглядеть странно. Краали, в которых живут  белые  молодые
женщины,  все  совершенно  похожие  друг  на  друга.  Идущие на охоту и сбор
фруктов, мелющие  муку,  выделывающие  шкуры  животных.  Зажигающие  костры,
ткущие одежду и тщательно затачивающие острые, как бритва, ножи.
     В  Китае...  Он  бессмысленно  усмехнулся. Там она тоже будет выглядеть
странно. В строгом кителе с высоким  воротником,  почти  монашеском  одеянии
молодых  партийных  кадров. Парад, марширующий по главным улицам Пекина. Ряд
за рядом - длинноногие, полногрудые девицы с тяжелыми  русскими  винтовками.
Несущие   лопаты,   кирки,  заступы.  Колонны  солдат  в  обмотках..  Быстро
двигающиеся рабочие с их любимыми инструментами.  Обозреваемые  все  той  же
фигурой на искусно сделанной трибуне, возвышающейся над улицей. Одна изящная
рука поднята, мягкие, приятные черты лица невыразительные и застывшие.

     Рик  свернул  с  шоссе  на  боковую дорогу. Через секунду он уже был на
обратном пути, двигаясь медленно и вяло по дороге, которой он приехал.
     На перекрестке к его машине, останавливая движение, пробирался дорожный
полицейский. Рик сидел, держа руки на руле и оцепенело ожидая.
     - Рик, - умоляюще прошептала  она,  добравшись  до  окна.  -  Ведь  все
хорошо?
     - Конечно, - тупо ответил он.
     Она  просунула  руку  в  открытое  окно и прикоснулась к нему. Знакомые
пальцы, покрытые красным маникюром ногти, рука, которую он знал так хорошо.
     - Я очень хочу быть с тобой. Мы ведь опять вместе? Ведь я вернулась?
     - Конечно.
     Она печально покачала головой.
     - Я не понимаю, - повторила она. - Я думала, что все прошло хорошо.
     С яростью он тронул  машину  и  бросился  вперед.  Перекресток  остался
позади.

     Прошли  сутки.  Рик  был  измучен,  выжат  как  лимон. Он автоматически
направил машину к родному городу. Со всех сторон по улицам спешила она.  Она
была вездесущей. Он подъехал к своему дому и припарковал машину.
     В  пустом  холле  его  встретил  привратник.  Рик  узнал его по грязной
тряпке, зажатой в руке, метле и корзине древесных стружек.
     - Пожалуйста, - умоляла она. - скажи, что случилось,  Рик.  Пожалуйста,
скажи мне.
     Он  прошел  мимо,  но  она  с  отчаянием  бросилась  следом.  -  Рик, я
вернулась. Ты что, не  понял?  Они  слишком  рано  забрали  меня  и  послали
обратно. Это было ошибкой. Я никогда больше не позову их, это все в прошлом.
- Она шла за ним по холлу к лестнице. - Я никогда больше не позову их.
     Он   поднялся  по  лестнице.  Сильвия  неуверенно  остановилась,  затем
опустилась на нижнюю ступеньку, жалкая и несчастная, тоненькая фигурка в  не
по росту большой рабочей одежде и огромных башмаках.
     Рик открыл дверь и вошел в квартиру.
     За  окном  сияло  послеполуденное  темно-голубое  небо. Крыши ближайших
домов сверкали белизной на солнце.
     Все тело болело. Рик неуклюже добрался до ванной комнаты, она  казалась
чужой  и  незнакомой.  Он  наполнил раковину горячей водой, засучил рукава и
умыл лицо и руки. На мгновение он взглянул в зеркало, висящее над раковиной.
То, что он увидел там, было ужасно: безумное заплаканное лицо.  Трудно  было
разглядеть его: оно то дрожало, то ускользало.
     Серые  глаза,  блестящие  от  ужаса. Дрожащий красный рот, пульсирующая
жилка на шее, мягкие темно-русые волосы. Лицо выглядело печально...  Девушка
нагнулась, чтобы вытереться.
     Она  повернулась  и устало вышла из ванной в гостиную. В замешательстве
остановилась, затем села в кресло и закрыла глаза, больная  от  страданий  и
усталости.
     - Рик,  -  умоляюще  прошептала  она.  -  Попробуй  мне  помочь. Я ведь
вернулась? Да? - В растерянности она покачала головой. - О, Рик,  я  думала,
что все в порядке.



   Филип К. Дик
   Руг
                                 (Roog)


   Перевод Надежда Маркалова 1999г.


    "Руг!" -  сказал пес.  Он  положил лапы  на изгородь  и  посмотрел
вокруг.
    Руг уже вбегал во двор.
    Было раннее  утро,  и солнце  еще  не  взошло. Воздух  был  сер  и
холоден, и стены дома покрылись каплями росы. Пес открыл пасть,  глядя
вокруг, его лапы царапали дерево изгороди.
    Руг на шатающихся ногах стоял в проеме открытой калитки, глядя  во
двор. Это был маленький Руг, тощий и белый. Руг взглянул на пса, и пес
показал зубы.
    "Руг!" -  снова сказал  пес. Звук  укатился в  молчащую  полутьму.
Вокруг все спало. Пес опустил лапы с  изгороди и ушел в глубь двора  к
ступеням крыльца. Он  сел на  нижней ступени  и следил  за Ругом.  Руг
посмотрел на пса. Потом вытянул шею, всматриваясь в окно, что было над
его головой, и принюхиваясь к запаху.
    Пес несся по  двору. Он врезался  в изгородь, и  она закачалась  и
застонала. Руг вбежал по тропинке во двор, семеня, по-смешному  быстро
перебирая ногами. Пес лежал у калитки, тяжело дыша, его язык вывалился
изо рта. Он видел, как исчез Руг.
    Пес лежал тихо, глядя вокруг влажными черными глазами. День только
начинался.  Небо  немного  просветлело,  и  вокруг  раздавались  звуки
человеческой суеты, которые разносились  в утреннем воздухе.  Зажглись
огни. Кто-то открыл окно, несмотря на прохладный рассвет.
    Пес не двигался. Он стерег тропинку.
    На кухне миссис Кардосси налила воду в кофейник. Вода вскипела,  и
пар ослепил  ее.  Она поставила  кофейник  на  край плиты  и  пошла  в
кладовку. Когда  она  вернулась, Альф  уже  стоял в  кухонном  дверном
проеме, одевая очки.
    - Ты принесла газеты? - спросил он.
    - Они еще снаружи.
    Альф Кардосси  пересек  кухню,  открыл заднюю  дверь  и  вышел  на
крыльцо. Он  смотрел в  серое  мокрое утро.  У изгороди  лежал  Борис,
черный, лохматый, язык наружу.
    - Убери язык, - сказал Альф. Пес поднял глаза. Его хвост замолотил
по земле.
    - Язык, - сказал Альф. - Убери язык.
    Человек и пес  смотрели друг  на друга. Пес  взвизгнул. Его  глаза
беспокойно блестели.
    - Руг, - тихо сказал он.
    - Что? Кто-то идет? - Альф огляделся. - Может, разносчик газет?
    Пес смотрел на него с открытой пастью.
    - Ты очень  озабочен в  последнее время, -  сказал Альф.  - Ты  бы
успокоился, а то мы оба уже слишком стары для таких волнений.
    Он вернулся в дом.

    Солнце взошло. Рассвело, и  улицы раскрасились цветами.  Почтальон
шел по  тропинке  со своими  письмами  и журналами.  Дети  смеялись  и
болтали, спеша по своим делам.
    Около одиннадцати утра миссис  Кардосси подмела крыльцо.  Понюхала
воздух и остановилась.
    - Вкусно пахнет сегодня - проговорила она. - Значит, будет тепло.
    В полуденную жару черный пес, растянувшись во весь рост, лежал под
крыльцом. Его бока  вздымались и  опадали. Под  вишней играли  птички,
чирикая и щебеча  о своем. Время  от времени Борис  поднимал голову  и
посматривал на них. Наконец, пес поднялся и перелег под дерево.
    Он был под  деревом, когда  увидел двух Ругов,  которые сидели  на
изгороди, разглядывая его со всех сторон.
    - Большой, - сказал первый Руг. - Большинство Охранников не  такие
большие, как этот.
    Другой Руг кивнул, его  голова качалась на  тонкой шее. Борис,  не
двигаясь, смотрел на них, его тело напряглось. Руги молчали, глядя  на
огромного пса с белым воротником на шее.
    - Как на счет пожертвованной нам урны? - спросил первый Руг. - Она
уже полная?
    - Да, - сказал второй. - Почти готова.
    - Эй, ты, - крикнул первый Руг, повышая голос. - Ты меня  слышишь?
Мы решили на  этот раз принять  подношение. Ты помнишь,  что надо  нас
впустить? И чтоб никаких неприятностей.
    - Не забудь, - добавил второй. - Это ненадолго.
    Борис ничего не сказал.
    Два Руга спрыгнули с изгороди и пошли по тропинке к калитке.  Один
из них достал карту, и они стали ее изучать.
    - Эта местность  не очень-то  хороша для первой  попытки -  сказал
первый Руг. - Слишком много Охранников... Вот северная сторона...
    - Они решили, - сказал второй. - Очень много факторов...
    - Конечно. - Они взглянули на  Бориса и отошли от изгороди. Он  не
слышал окончания их разговора.
    Руги спокойно убрали карту и сошли с тропы.
    Борис подошел к изгороди и  понюхал доски. Он учуял  тошнотворный,
мерзкий запах Ругов, и волосы на его загривке встали дыбом.
    Вечером, когда Альф пришел домой,  пес, все еще охраняя  тропинку,
стоял у калитки. Альф открыл калитку и вошел во двор.
    - Как поживаешь?  - спросил он,  похлопав пса по  боку. - Все  еще
волнуешься? Что-то ты слишком часто  стал нервничать. Раньше такого  с
тобой не случалось.
    Борис взвизгнул, напряженно глядя в лицо человеку.
    - Ты хороший пес, - продолжал  Альф. - И большой, слишком  большой
для с