нать.
     - У меня был выбор?
     - Да. Это нас и сбивает с толку. Мы этого даже не предполагали. И  мы
не можем понять... ни в какую схему, теорию не укладывается.  -  Ее  глаза
стали еще темней и глубже. - Это был подводный дракон? С чешуей,  клыками,
плавниками  -  инопланетное  чудовище?  Все  в  слизи,   да?   Пожалуйста,
расскажите, мы должны знать.
     Она взволнованно, часто дышала. Плащ поднимался и  опускался  в  такт
дыхания. Чьен вдруг обнаружил, что он наблюдает за ритмом.
     - Я видел машину.
     - Ага! - Она кивнула. - Понятно. Механический организм, абсолютно  не
гуманоидный. Не андроид, а нечто, вообще на человека не похожее.
     - Совершенно не похожее. И разговаривать по-человечески оно тоже не в
состоянии.
     - Вы ведь понимаете: это была не галлюцинация.
     - Мне официально сообщили - препарат  оказался  фенотиазином.  Больше
мне ничего не известно.
     - Итак, товарищ Чьен... - Она глубоко вздохнула. - Если это  была  не
галлюцинация, что же это было? Что остается?  Может,  то,  что  называется
"сверхсознанием"?
     Он не ответил. Он взял со стола  сочинение,  повертел  его  в  руках,
небрежно положил на место. Он ждал следующей попытки.
     Она стояла рядом, словно возникнув  из  весеннего  дождя,  она  пахла
дождем.  Он  чувствовал  ее  волнение,  и  она  была  прекрасна   в   этой
взволнованности, в том, как она пахла, и выглядела, и говорила. Совсем  не
то, что телевизор, - подумал он, - к которому привыкаешь с пеленок.
     -  Люди,  принимающие  стелазин,  -  с  легкой  хрипотцой  в   голосе
произнесла она, - вы приняли стелазин, господин Чьен, видят  разные  вещи.
Но варианты ограниченно  разнообразны,  их  можно  собрать  в  характерные
группы. Некоторые видят то, что увидели вы,  -  мы  называем  это  феномен
"Железо". Другие видят что-то вроде подводного  чудовища  -  "Пасть".  Еще
существуют "Заоблачная труба" и... - Она замолчала.  -  Остальные  реакции
говорят нам  еще  меньше.  Теперь,  товарищ  Чьен,  вы  тоже  видели  ЭТО.
Желательно,  чтобы  и  вы  участвовали  в  наших   собраниях.   В   группе
наблюдателей, которая видела то же, что  и  вы.  Это  Красная  группа.  Мы
стремимся выяснить, ЧТО же это НА САМОМ ДЕЛЕ... - Она пошевелила гладкими,
словно вылепленными из матового воска, пальцами. - Не может же ОНО быть  и
тем, и другим одновременно.  В  тоне  ее  слышалось  недоумение,  какое-то
наивно-детское удивление; ее настороженность явно несколько ослабела.
     - А что вы видите? Именно вы?
     - Я в Желтой группе. Я вижу... бурю. Воющий разрушительный  смерч.  С
корнем вырывающий  деревья,  дробящий  в  пыль  здания...  -  Она  грустно
улыбнулась. - Это "Разрушитель". Всего  двенадцать  групп,  товарищ  Чьен.
Двенадцать совершенно разных восприятий. Одного и того  же  образа  вождя.
Под воздействием одного и того же препарата.  Она  снова  улыбнулась,  она
смотрела теперь на него из-под длинных - наверное, искусственно удлиненных
ресниц - с доверием и ожиданием. Как будто он мог помочь.
     - Я должен был бы вас арестовать, - сказал Чьен. - Гражданский арест.
     - Нет статьи в  законе.  Мы  тщательно  изучили  кодекс,  прежде  чем
организовать распространение стелазина. Запас у нас  небольшой,  и  мы  не
раздаем  кому  попало.  Вы  нам  показались  подходящей   кандидатурой   -
известный, пользующийся  доверием  молодой  бюрократ  послевоенного  типа,
уверенно поднимающийся  по  ступенькам  карьеры.  -  Она  взяла  со  стола
сочинения. - А, вас прочитывают, да?
     - Как? - Он не понял термина.
     - Дают вам  изучить  какой-нибудь  документ  и  проверяют,  как  ваша
реакция соответствует текущему взгляду партии на мир. - Она улыбнулась.  -
Когда  вы  подниметесь  на  ступеньку  выше,  вы  узнаете  это  выражение.
Подниметесь с помощью товарища Петеля, -  добавила  она  уже  серьезно.  -
Товарищ Петель стоит очень высоко. Никакой школы в Сан-Фернандо  нет,  эти
сочинения  специально   сфабрикованы,   чтобы   проверить   вашу   идейную
надежность. Кстати, вы уже определили, где здесь ересь? -  Она  произнесла
эти слова тоненьким, как у гнома, голосом, с ноткой насмешливой угрозы.  -
Один неверный шаг, неверный выбор -  и  ваша  расцветающая  карьера  будет
задушена в зародыше. Но если вы угадаете...
     - А вы знаете, где какое сочинение? - раздраженно спросил он.
     - Да. У нас есть подслушивающее устройство в  кабинете  Тзо-Пина.  Мы
подслушали его беседу с Петелем. На  самом  деле  его  зовут  Джуд  Крейн,
старший инспектор высшего отдела секпола - секретной полиции. Наверное, вы
слышали это имя - он был главным ассистентом судьи  Ворлавского  во  время
послевоенного процесса 1998 года в Цюрихе.
     - Я... понимаю, - с трудом выдавил Чьен.
     Теперь многое становилось ясным.
     - Меня зовут Таня Ли, - представилась, наконец, девушка.
     Он только молча кивнул. Шок был еще силен, и оглушенный Чьен был не в
состоянии думать.
     - Фактически, я мелкий служащий, - рассказывала между  тем  Ли.  -  В
нашем министерстве.  Насколько  я  помню,  мы  никогда  даже  случайно  не
сталкивались. Мы стараемся пробраться на разные посты в нашем  учреждении.
Мой начальник...
     - Может, не  стоит  все  рассказывать  -  он  показал  на  включенный
телевизор. - Они могут подслушать.
     - Мы  заблокировали  прием  и  передачу  по  каналу  вашей  квартиры.
Повысили уровень шума. Им потребуется не менее часа, чтобы отыскать экран.
У нас осталось... - Она внимательно  посмотрела  на  крошечные  часики  на
тонком запястье, - еще пятнадцать минут. Пока мы в безопасности.
     - Скажите мне... какое из сочинений ортодоксально? - попросил он.
     - Вас только это волнует?
     - А что еще должно меня волновать?
     - Разве вы еще не поняли? Вы узнали такое... Вождь на самом  деле  не
вождь. Он нечто другое, хотя  мы  пока  не  можем  выяснить,  что  именно.
Товарищ Чьен, вам никогда не  приходило  в  голову  сделать  анализ  вашей
питьевой воды? Я знаю, это похоже на манию преследования, но все же?
     - Нет, конечно, - ответил он.
     Он уже знал, что она скажет дальше.
     - Наши анализы  показывают,  что  питьевая  вода  постоянно  насыщена
галлюциногенами. Но это не  те  галлюциногены,  которыми  пользовались  во
время  войны.   Это   новое   квазиэрготическое   соединение,   называется
"датрокс-3". Вы его принимаете с водой,  -  в  ресторанах,  у  друзей,  на
работе - вся вода в городе насыщается из единого центрального источника, -
гневно сказала она. - Мы  раскусили  эту  загадку.  И  поняли,  что  любой
хороший фенотиазин нейтрализует действие наркотика.  Но  вот  чего  мы  не
предполагали - так это целого букета результатов неискаженного восприятия.
Галлюцинации могут отличаться  у  разных  индивидов,  но  ведь  реальность
должна  восприниматься  универсально!   Все   получилось   наоборот.   Все
перевернулось с ног на голову. Мы не смогли  даже  прийти  к  какой-нибудь
теории,   рабочей   теории,   объясняющей   феномен.   Двенадцать   разных
галлюцинаций - это объяснить несложно. Но двенадцать вариантов одной и той
же реальности! - Она замолчала, посмотрела на сочинения, наморщив  лоб.  -
Вот эта, с арабским стихотворением, правильная работа. Если вы укажете  на
нее, то получите повышение.  Подниметесь  еще  на  ступеньку  в  партийной
иерархии. - Улыбнувшись - у нее были красивые белые зубы - она добавила: -
Сегодня утром  вы  совершили  выгодное  вложение  капитала.  Ваша  карьера
обеспечена теперь на некоторое время - благодаря нам.
     - Я вам не верю.
     Инстинктивная осторожность управляла им - осторожность,  выработанная
годами жизни среди головорезов Ханойского отделения  Восточной  компартии.
Они владели мириадами способов "вырубить" соперника -  некоторыми  из  них
Чьен сам пользовался. Возможно, сейчас он имеет дело с новым изобретением,
со способом, еще ему неизвестным. Это всегда возможно.
     - В сегодняшней речи вождь отдельно упомянул вас, - напомнила Таня. -
Вам это не показалось странным? Вас,  мелкого  кабинетовладельца  довольно
заштатного министерства...
     - Согласен, - признался он. - Меня это поразило.
     - Это логично. Абсолютный Благодетель сейчас формирует новую элиту  -
молодых энергичных функционеров послевоенного поколения. Он выделил вас по
той же причине, что и мы, - ваши данные, если их  правильно  использовать,
способны вынести вас на самую верхушку. Вот такие дела.
     Интересно, - подумал он, - все  в  меня  верят.  Кроме  меня  самого.
Особенно  теперь,  после  опыта  с  антигаллюциногеном.   Его   убеждения,
формировавшиеся годами, дали трещину. Однако  постепенно,  он  приходил  в
себя, и былая уверенность преуспевающего бюрократа давала себя  знать  все
больше.
     Подойдя к видфону, он снял трубку и начал набирать  номер  ханойского
побеза - второй раз за вечер.
     - Это бы стало вашей  второй  фатальной  ошибкой.  Я  скажу,  что  вы
заманили меня в квартиру и пытались дать взятку, предполагая, что я  знаю,
какое сочинение выбрать, - благодаря моей службе в министерстве.
     - А что было моей первой фатальной ошибкой?
     - То, что вы не приняли дополнительную дозу фенотиазина,  -  спокойно
сказала Таня Ли.
     Положив трубку, Тунг  Чьен  подумал:  "Я  не  понимаю,  что  со  мной
творится. Две силы. С одной стороны  -  партия  и  Абсолютный  Благодетель
Народа. С другой - эта девушка и некая тайная организация  за  ее  спиной.
Одна сила хочет, чтобы я поднимался выше  и  выше  в  партийной  иерархии,
вторая... Чего собственно хочет Таня Ли? Какие намерения скрываются за  ее
самоуверенными  утверждениями  и  довольно  тривиальным  пренебрежением  к
партии,  вождю  и  моральным  стандартам  Объединенного   Демократического
Народного Фронта".
     - Вы антипартиец? - спросил он с любопытством.
     - Нет.
     - Но... - Он развел руками.  -  Больше  ведь  ничего  не  существует.
Партия и антипартия. Тогда вы должны быть партийцем.
     Он недоуменно смотрел на нее. Таня, совершенно хладнокровно встретила
его взгляд. Помолчав, он продолжил:
     - У вас есть  организация,  вы  тайно  собираетесь.  Против  чего  вы
боретесь? Против государства? Вы вроде тех студентов в Америке, которые во
время  войны  во  Вьетнаме  останавливали  военные  эшелоны,  выходили  на
демонстрации?..
     - Все было не так, - устало сказала Таня. - Но не важно. Оставим это.
Наша цель такова: мы хотим знать, кто или что нами  управляет.  Нам  нужен
такой член организации, который имеет шанс лично  встретиться  с  лидером,
лицом к лицу. Вы понимаете? Очень немногим удается увидеть вождя - я  имею
в виду на самом деле увидеть.
     Она взглянула на часы, явно опасаясь, что не успеет скрыться.
     - Мы надеемся, - продолжила Таня Ли, - что пройдя испытание, а с моей
помощью вы практически его уже прошли, вас пригласят на вечеринку - только
для мужчин. Их  время  от  времени  устраивает  вождь,  и  газеты  о  них,
естественно, не сообщают. Теперь понимаете?  -  Она  перешла  на  горячий,
быстрый шепот. - И тогда мы узнаем... Вы  пойдете  туда  под  воздействием
нашего препарата, и, если сможете - встретитесь с ним лицом к лицу...
     - Это станет концом  моей  карьеры,  если  не  жизни,  -  сказал  он,
размышляя вслух.
     - Вы нам кое-что должны, - отрезала Таня Ли. Она побледнела.  -  Если
бы я не подсказала, вы наверняка  выбрали  бы  неправильное  сочинение.  И
вашей карьере преданного слуги общества настал бы конец. Вы  провалили  бы
испытание, даже не подозревая, что вас испытывали.
     - Я имел один шанс из двух, - примирительно заметил он.
     -  Нет,  -  возразила  она.  -  Фальшивка  набита  ловко  подобранным
партийным жаргоном. Они намеренно устроили вам ловушку. Они ХОТЕЛИ,  чтобы
вы провалились.
     Чьен опять взглянул на сочинения. Он был сбит с толку. Правду ли  она
говорит? Возможно. Вероятно.  Можно  сказать,  что  это  очень  похоже  на
правду, если знать партийных функционеров так хорошо, как он. Особенно его
непосредственного начальника, Тзо-Пина. Он вдруг почувствовал усталость  и
безразличие ко всему.
     - Значит, услуга за услугу. Вы этого требуете. Вы услугу мне  оказали
- добыли, если это правда - ответ на этот парттест. Но  вы  уже  свой  ход
сделали. Что может помешать мне вышвырнуть вас отсюда взашей? Что  захочу,
то и сделаю - я себя ничем не связывал.
     Он слышал свой голос, как будто со стороны - монотонный, бездушный  -
типичный голос партийного функционера.
     - По мере вашего продвижения вы столкнетесь с новыми проверками. И мы
будем стараться, чтобы вы эти проверки прошли, - сказала Таня Ли.
     Она была совершенно спокойна. Очевидно, она предвидела его реакцию.
     - Сколько у меня времени, чтобы подумать?
     - Сейчас я ухожу. Спешить некуда - вы получите приглашение на  личную
виллу вождя у Желтой реки не раньше следующей недели. Или даже в следующем
месяце. - Она остановилась  у  двери.  -  Если  вам  будут  грозить  новые
проверки, мы  предупредим.  Так  что  вы  еще  увидитесь  со  мной  или  с
кем-нибудь из наших. Может быть, с тем калекой-ветераном. На этот  раз  он
продаст вам листок с правильным ответом. - Она улыбнулась, но  улыбка  тут
же погасла, как задутая свеча. - И однажды - это наверняка -  вы  получите
официальное приглашение на виллу вождя - очень красивый бланк. Вы  пойдете
туда, предварительно приняв высокую дозу  стелазина...  может  быть,  весь
остаток нашего быстро идущего на убыль запаса. Спокойной ночи.
     Дверь захлопнулась. Она ушла.
     Бог мой! - подумал Чьен. - Они же могут теперь шантажировать меня.  А
она даже не упомянула об этом. Не стоило тратить время - имея  в  виду  их
намерения.
     С другой стороны... Он ведь сообщил в побез. Значит,  они  следят.  В
сущности, я не нарушил закона, но они будут тщательно за  мной  наблюдать.
Как и всегда. Он уже привык к этому за все прошедшие годы. Привык,  как  и
все остальные.
     Я увижу Абсолютного Благодетеля Народа  -  сказал  он  себе.  -  Быть
может, я буду первым. И что это будет? К какому  подклассу  негаллюцинаций
будет он принадлежать? Какой-нибудь новый неизвестный тип? Нечто, грозящее
перевернуть мой мир? Но как я выдержу это, сохраняя  внешнее  спокойствие,
после того, что  я  видел  по  телевизору,  например,  "Железо",  "Пасть",
"Разрушитель", "Труба"? Или что-нибудь похуже? Гадать было  бесполезно.  И
чересчур страшно.


     На следующее утро товарищ  Тзо-Пин  и  товарищ  Петель  ждали  его  в
кабинете, вернее поджидали, как охотники поджидают дичь. Чьен  без  лишних
слов вручил им "экзаменационное сочинение" с арабским стихотворением.
     - Вот это, - сказал он звенящим голосом, -  работа  преданного  члена
партии или, может быть, кандидата в члены.  Эта  же...  -  Он  хлопнул  по
второй пачке листов, - реакционный мусор, несмотря на ортодоксальность...
     - Прекрасно, товарищ Чьен, - кивнул Петель. - Не  будем  углубляться,
ваш анализ дал верный результат. Вы слышали, вождь вчера упомянул ваше имя
в вечернем телевыступлении?
     - Конечно, я слышал.
     - Не  сомневаюсь,  вы  сделали  соответствующий  вывод,  что  мы  все
вовлечены в дело особой государственной важности. Вождь выделяет вас,  это
ясно. Собственно, он связался со мной лично и... - Петель принялся  рыться
в своем разбухшем портфеле. Черт,  кажется,  потерял.  Ну  ладно...  -  Он
посмотрел на Тзо-Пина, тот чуть уловимо кивнул. -  Абсолютный  Благодетель
хотел бы увидеть вас во время обеда на его ранчо у реки Янцзы,  вечером  в
следующий четверг. Миссис Флетчер особо ценит...
     - Кто такая миссис Флетчер?
     Слегка запнувшись, Тзо-Пин сухо объяснил:
     - Жена Абсолютного  Благодетеля.  Его  зовут...  Вы,  не  сомневаюсь,
никогда о нем не слышали... Его зовут Томас Флетчер.
     -  Он  кавказец,  -  объяснил  Петель.  -  Работал  в  Новозеландской
компартии, принимал участие в захвате власти - это было  нелегко,  как  вы
помните. Эта информация не является секретной - в строгом понимании слова.
Но с другой стороны, не стоит слишком распространяться на эту тему.  -  Он
помолчал, играя цепочкой часов. - Наверное, будет лучше, если вы  забудете
об этом. Конечно, как только вы его встретите, то поймете по его лицу, что
он кавказец. Как и я. Как и многие из нас.
     - Национальность, - отметил Тзо-Пин, - не имеет отношения  к  понятию
верности вождю и партии. Чему свидетель  господин  Петель,  стоящий  перед
вами.
     Но Абсолютный Благодетель? - изумился про себя Чьен. - На  экране  он
не казался кавказцем...
     - Но на экране... - начал было он.
     - Изображение подвергается  ряду  особых  видеокоррекций,  -  пояснил
Тзо-Пин. - Из идейных соображений.  Большая  часть  товарищей  на  высоких
постах знают об этом.
     Он значительно посмотрел на Чьена.
     Значит, они знают. И молча соглашаются.  Все,  что  мы  видим  каждый
вечер, - это иллюзия. Вопрос - до какой  степени  иллюзия?  Частично?  Или
полностью?
     - Буду готов, - сухо сказал он.
     И подумал: где-то вышла промашка. Они - те, кто стоит за спиной  Тани
Ли, - не предполагали, что я так быстро получу доступ. Где  препарат?  Они
успеют связаться со мной или нет? Скорее всего, нет.
     Он испытал облегчение. Он будет допущен к вождю и  увидит  его  таким
же, как видел на экране. Это будет очень приятный и  поощряющий  партийную
энергию обед в компании наиболее влиятельных партийцев Азии.  Уверен,  что
обойдемся мы и  без  фенотиазинов,  -  подумал  Чьен.  Чувство  облегчения
становилось все сильнее.
     - А, вот она, наконец, - вдруг сказал Петель и выудил на  свет  божий
белый конверт. - Ваша пригласительная карточка.  Утром  в  четверг  ракета
компании "Синорокет" доставит вас на виллу вождя.  Офицер,  отвечающий  за
соблюдение протокола, проведет с вами беседу.  Форма  одежды  -  парадная:
фрак и белый галстук, но атмосфера будет в высшей степени непринужденная и
сердечная.  И,  как  всегда,  много  тостов.  Я  побывал  на  двух   таких
мальчишниках. Товарищ Тзо-Пин, - Петель изобразил кривую улыбку, - пока не
удостоился чести. Но, как говорится, все приходит к тому,  кто  ждет.  Это
сказал Бен Франклин.
     - К товарищу Чьену,  должен  отметить,  эта  честь  пришла  несколько
преждевременно. - Тзо-Пин пожал плечами  с  видом  философа.  -  Но  моего
мнения не спрашивают.
     - И еще одно, - сказал  Петель.  -  Возможно,  лично  встретившись  с
вождем, вы будете в некоторой степени разочарованы.  Даже  если  это  так,
будьте внимательны и ни  в  коем  случае  не  показывайте  истинных  своих
чувств.  Мы  привыкли,  -  нас  даже  приучили,  -  видеть  в   Абсолютном
Благодетеле не просто человека, а нечто большее.  Но  за  столом  он...  -
Петель пошевелил пальцами, - во многих отношениях  не  отличается  от  нас
грешных. Он может рассказать  анекдот  с  бородой  или  выпить  лишнего...
Откровенно говоря, заранее никогда не известно, как пройдет  вечер,  хотя,
как правило, такие обеды кончаются не раньше  следующего  утра.  И  потому
будьте предусмотрительны и примите дозу амфетамина. Офицер, отвечающий  за
протокол, снабдит вас таблетками.
     - Вот как?
     Довольно неожиданная и интересная новость!
     - Для внутренней крепости. И  чтобы,  как  говорится,  пузырь  хорошо
держался. Вождь отличается большой выносливостью. Очень часто он  все  еще
свеж и полон сил, в то время как остальные участники  застолья  давно  уже
свалились под стол.
     - Выдающаяся личность, наш  вождь,  -  сладко  пропел  Тзо-Пин.  -  Я
считаю, что его некоторая... неумеренность  только  доказывает,  какой  он
славный парень. Плоть от плоти народной.  Настоящий  человек  Возрождения,
гармоничный во всех отношениях, как, например, Лоренцо Медичи.
     - Очень верное и удачное замечание, - согласился Петель.
     Он так пристально наблюдал за  Чьеном,  что  последнему  опять  стало
неуютно, вернулось зыбкое ощущение страха, как вчера вечером. Не п