к   она
переодевается в серое шерстяное вязаное платье.
     Ничто не сможет остановить это, подумал он. И  ты  сейчас  знаешь  об
этом. И когда каждый  инженер-реконструктор  будет  заканчивать  работу  в
своем районе, он будет проходить через то, с чем сейчас сталкиваюсь  я.  Я
всего лишь первый. И  по  меньшей  мере,  осознал  он,  я  не  одинок.  Он
почувствовал облегчение.
     - Как я выгляжу? - спросила  Мэри,  подкрашивая  губы  помадой  перед
зеркалом в спальне.
     - Прекрасно, - безучастно отозвался он и  подумал:  если  Мэри  будет
встречать их всех по очереди, будет ли  она  любовницей  каждого?  Она  не
такая, какой кажется, подумал  он,  но  я  даже  не  в  состоянии  уловить
отличие.
     Мэри казалась немного загадочной, но с ней было легко.  Она,  подумал
он, начинает ему нравиться. Мэри была живой, и это было реально,  землянка
она или нет. По крайней  мере,  они  не  проиграли  войну  теням,  а  были
побеждены живыми аутентичными организмами. Он почувствовал себя  несколько
бодрее.
     -  Готова  для  музея  современных  искусств,  -  с  веселой  улыбкой
отрапортовала Мэри.
     Позже, в Смитсоновском институте, после осмотра духа  святого  Луи  и
невероятно древнего самолета братьев Райт - он был изобретен,  по  меньшей
мере,   миллион   лет   назад   -   он   заметил   экспонат,   чрезвычайно
заинтересовавший  его.  Ничего  не  говоря  Мэри,  поглощенной   изучением
полудрагоценных камней в природном состоянии, он ускользнул от нее и через
мгновение стоял  перед  закрытой  стеклом  секцией  с  надписью:  "Солдаты
Проксимы в 2014 году".
     Трое замороженных солдат-проксов, с запачканными и мрачными  смуглыми
лицами, с оружием в руках, стояли  в  макете  убежища,  изготовленного  из
останков одного из  их  транспортов.  Кровавый  проксиманский  флаг  уныло
свисал. Это был разгромленный  анклав  врага;  эти  существа  готовы  были
драться или быть убитыми.
     Группа посетителей-землян остановилась перед экспонатом, глазея. Милт
Бискл обратился к стоявшему рядом с ним мужчине:
     - Убедительно, не так ли?
     - Конечно, - согласился мужчина средних лет с  седыми  волосами  и  в
очках. - А вы были на войне? - спросил он, взглянув на Милта.
     - Я реконструктор, - пояснил Бискл. - Инженер Желтого района.
     - О, - воскликнул он,  пораженный.  -  Парень,  эти  проксы  выглядят
устрашающе. Кажется, что сейчас они сойдут со стенда и  убьют  нас.  -  Он
оскалился. - Они храбро сражались, прежде чем проиграли войну. Надо отдать
должное этим проксимянам.
     Стоявшая поблизости его седая, строгая жена добавила:
     - Их оружие заставляет меня содрогнуться. Слишком уж реалистично.
     Неодобрительно покачав головой, она отошла.
     - Вы совершенно правы,  -  подтвердил  Милт  Бискл.  -  Они  выглядят
пугающе реальными, так как они по-настоящему реальны.
     Он перепрыгнул через барьер и, подскочив к прозрачной витрине, ударом
ноги разбил стекло, брызнувшее во все стороны сотнями осколков.  Мэри  уже
бежала к нему, но Милт выхватил винтовку  у  одного  прокса  на  стенде  и
направил на нее. Она остановилась, прерывисто дыша и не  отрывая  глаз  от
него, но при этом не проронила ни слова.
     - Я согласен с вами работать, - обратился к ней Милт, держа  винтовку
как настоящий солдат. - В конце концов,  если  моей  собственной  расы  не
существует, едва ли я смогу реконструировать  для  нее  колониальный  мир,
даже если я ясно его себе представляю. Но я хочу знать правду. Покажите ее
мне, и я снова вернусь к работе.
     - Нет, Милт, - ответила Мэри, - если бы ты узнал  правду,  ты  бы  не
вернулся. Ты бы направил винтовку себе в сердце.
     Она говорила спокойно, даже с состраданием, но взгляд ее был тверд.
     - Тогда я убью тебя, - заявил он. - И уж потом себя.
     - Погоди. - Она раздумывала. - Милт, это  так  трудно.  Ты  абсолютно
ничего не знаешь и, тем не менее, так страдаешь. Как ты будешь чувствовать
себя, когда сможешь увидеть свою планету такой, какой она есть?  Для  меня
это тоже слишком и я...
     Она заколебалась.
     - Говори.
     - Я только... - она выдохнула слово, - гость.
     - Но я прав, - потребовал он. - Скажи. Признай это.
     - Ты прав, Милт, - вздохнула она.
     Появилось двое музейных охранников в униформе, сжимая пистолеты.
     - Все в порядке, мисс Эйблсет?
     - Пока, - ответила Мэри. Она не отрывала глаз от  Милта  и  винтовки,
которую он держал. - Подождите, - проинструктировала она охранников.
     - Да, мэм.
     Они ждали, не двигаясь.
     После короткой паузы Мэри произнесла:
     - Но, Милт, ведь мы, проксимяне, имеем те же самые гены,  вы  же  это
знаете. Мы можем скрещиваться. Не позволит ли  это  вам  чувствовать  себя
лучше?
     - Конечно, - ответил он. - Немного лучше.
     Он почувствовал себя так, будто уже направил на себя  дуло  винтовки.
Все что он смог сделать, так это сопротивляться этому порыву. Итак, он был
прав. И та женщина на третьей планете была не Фэй.
     - Послушай, - сказал Милт. -  Я  хочу  снова  вернуться  на  Марс.  Я
прилетел сюда, чтобы хоть что-то узнать. Теперь  же  я  все  знаю  и  хочу
назад. Может быть, я снова поговорю с доктором де Винтером,  возможно,  он
поможет мне. Есть ли какие-либо возражения?
     - Нет. - Казалось, она начинала понимать, что  чувствует  он.  Ты  же
закончил там всю работу. И имеешь право вернуться. Но в  конце  концов  ты
начнешь здесь, на Земле. Мы подождем год-полтора, возможно, даже два. Марс
будет заселен и нам понадобится пространство. Да  и  здесь  будет  намного
тяжелее...  когда  ты  раскроешь...  -  Он  заметил,  что   она   пытается
улыбнуться, но улыбка не получилась. - Я очень огорчена, Милт.
     - Я тоже, - сказал Милт Бискл. - Черт побери, я  был  огорчен,  когда
этот кактус погиб. Уже тогда я знал правду. Это уже была не догадка.
     - Тебе будет интересно знать,  что  твой  коллега,  инженер  Красного
района Кливленд Эндрю, обратился к собранию вместо тебя.  И  передал  твои
сомнения им всем, вместе со своими собственными. Они проголосовали за  то,
чтобы послать на Землю официального представителя  для  расследования.  Он
уже в пути.
     - Интересно, - ответил Милт. - Но это уже не столь важно. Едва ли это
что-либо изменит.
     Он положил винтовку на пол.
     - Могу ли я  вернуться  на  Марс?  -  Он  почувствовал  усталость.  -
Передайте доктору де Винтеру, я возвращаюсь.
     Передай  ему,  подумал  он,  что   мне   понадобится   весь   арсенал
психиатрической техники.
     - А как насчет земных животных? - спросил он. - Хоть  какая-то  форма
выжила из них? Кошки или собаки?
     Мэри  взглянула  на  музейных   служащих,   искорке   взаимопонимания
вспыхнула между ними, и она нерешительно сказала:
     - Может быть, лучше для тебя будет после всего этого...
     - Что лучше? - поинтересовался Милт Бискл.
     - Увидеть. Но только несколько мгновений. Кажется, ты приспособлен  к
этому больше, чем мы ожидали. - И она добавила. - Да, Милт, собаки и кошки
выжили, они живут среди руин. Идем, и ты увидишь.
     Он последовал за ней, размышляя. Не была ли она права?  Действительно
ли я хочу увидеть? Могу ли перенести то, что существует в действительности
- что они находили нужным скрывать от меня до сих пор?
     У одной из эстакад музея Мэри остановилась.
     - Выйди наружу, Милт. А я останусь здесь и буду тебя ждать.
     Он медленно спустился по эстакаде.
     И увидел.
     Это были, конечно, как она сказала, руины. Город был  уничтожен,  над
поверхностью возвышались лишь фундаменты зданий,  стертых  с  лица  земли,
высотой не более трех футов. Дома стали  пустыми  площадями,  похожими  на
бесконечные ряды бесполезных  древних  дворцов,  раскопанных  археологами.
Трудно было поверить, что здесь недавно жили  люди  -  казалось,  что  эти
руины заброшены миллионы лет назад.
     Долго ли они будут оставаться в таком виде?
     Справа сложная, хотя и  небольшая,  механическая  система  опускалась
вниз к усеянным обломками улицам. Он смотрел, как она высовывала множество
щупальцев, впивающихся в ближайшие фундаменты из стали и бетона, мгновенно
превращая  их  в  пыль.   Пустынная   земля   становилась   обнаженной   и
темно-коричневой.
     Конструкция, подумал Милт Бискл, не очень отличается от  тех,  что  я
использовал на Марсе. Он знал из опыта своей  работы,  что  за  нею  через
две-три  минуты,  вероятно,   последует   не   менее   сложный   механизм,
закладывающий фундаменты  для  новых  строений.  А  чуть  поодаль  стояли,
наблюдая за ходом расчистки, две серые тоненькие фигурки. Два проксимянина
с ястребиными носами. Их светлые, натуральные  волосы  уложены  в  высокие
катушки, мочки ушей удлинены тяжелыми подвесками.
     Победители, подумал он. Они испытывают сейчас ощущение удовлетворения
от этого зрелища, свидетельствующего, как последние остатки  разгромленной
планеты предаются забвению.  Скоро  здесь  возникнет  чисто  проксиманский
город со свойственной проксам архитектурой, с необычайно широкими улицами,
однообразными домами с многочисленными  надземными  этажами.  И  горожане,
подобные этим, будут топтать эстакады, используя высокоскоростные колеи  в
своих будничных занятиях. А  что  будет  с  земными  собаками  и  кошками,
которые, как  говорит  Мэри,  населяют  эти  руины?  Исчезнут  ли  и  они?
Вероятно, не полностью.  Их  оставят  в  музеях  и  зоопарках  в  качестве
диковин, на которые будут глазеть. Выжившие экземпляры мира, которого  уже
нет. Если только это случилось.
     И тем не менее, Мэри была права. У проксимян был те же самые гены.  И
они  будут  скрещиваться  с  оставшимися  землянами,   подумал   он.   Его
собственные отношения с Мэри были предвестниками этого процесса. Как  виды
мы не столь уж далеки друг от  друга.  Потомство  может  оказаться  вполне
жизнеспособным.
     Результатом, подумал он, возвращаясь в музей,  может  стать  раса  не
совсем проксиманская и не  совсем  земная  -  что-то  поистине  новое,  но
возникшее на основе слияния двух культур. Земля  будет  восстановлена.  Он
видел небольшую, но реальную  работу  собственными  глазами.  Возможно,  у
людей  Проксимы  не  было  того  умения,  которым  владели   его   коллеги
инженеры... Но сейчас, когда Марс был фактически готов, они  могли  начать
здесь.
     Это не было абсолютно безнадежно. Не совсем.
     Подходя к Мэри, он хрипло произнес:
     - Окажи мне любезность. Найди мне котика, которого я мог бы  взять  с
собой на Марс. Мне всегда нравились коты. Особенно оранжевые с полосками.
     Один  из  музейных  охранников,  обменявшись  взглядами  с  коллегой,
сказал:
     - Мы можем устроить это, мистер Бискл. Мы можем дать вам щенка -  так
это называется?
     - Я полагаю, скорее котенка, - скорректировала Мэри.
     Во время обратного путешествия на Марс Милт Бискл сидел с коробкой на
коленях, в которой находился оранжевый  котенок,  и  строил  планы.  Через
пятнадцать минут корабль приземлится на Марсе, и доктор де  Винтер  -  или
тот, кто представился доктором де Винтером, - будет ждать с  ним  встречи.
Но будет уже поздно. С того места, где он сидел, Милт видел аварийный  люк
с красным предупреждающим огоньком. Его планы стали фокусироваться  вокруг
люка. Вариант не идеальный, но мог сработать.
     Котенок в коробке выпустил когти и слегка поцарапал  руку  Милта.  Он
отдернул руку. Тебе все равно не понравится Марс, подумал он, и  поднялся.
Держа коробку, Милт быстро направился к  аварийному  люку  и  раньше,  чем
стюардесса смогла  его  удержать,  открыл  его.  Милт  переступил  высокий
порожек, и люк за ним закрылся.  Он  оказался  в  тесном  отсеке  и  начал
открывать тяжелую входную дверь.
     - Мистер Бискл! - донесся  до  него  голос  стюардессы,  приглушенный
закрытой дверцей.
     Он слышал, как она пытается ее открыть.  Когда  ему  удалось  открыть
внешнюю дверь, Милт услышал, как котенок в коробке замурлыкал.
     И ты тоже? - подумал Милт Бискл и остановился.
     Смерть, пустота и космический холод  окутали  его,  ворвавшись  через
наполовину открытый выход. Он впитал все эти  ощущения  и  где-то  глубоко
внутри у него, как у котенка, проснулся инстинкт самосохранения. Он стоял,
держа коробку, не  пытаясь  открыть  дверь  полностью,  и  в  этот  момент
стюардесса схватила его за руку.
     - Мистер Бискл, - почти всхлипнула она. - Вы  сошли  с  ума?  Великий
Боже, что вы делаете?
     Она закрыла внешнюю дверь и закрутила болты аварийного выхода.
     - Вы хорошо знаете, что я делаю, - ответил Милт  Бискл,  разрешая  ей
провести себя на место.
     И не думайте, что вы остановили меня, подумал он. Потому что это были
не вы. Я мог бы осуществить свой план до конца. Но решил не делать  этого.
Хотелось бы знать, почему?
     Позднее на третьей пристани Марса его  встретил,  как  он  и  ожидал,
доктор де Винтер.
     Вдвоем  они  направились  к  ожидавшему  их  вертолету.   Де   Винтер
озабоченно спросил:
     - Меня только что проинформировали, что во время полета...
     - Все верно. Я сделал попытку самоубийства.  Но  затем  отказался  от
него. Может быть, вы знаете почему. Вы психолог, эксперт в подобных вещах,
происходящих в нас.
     Он вошел в вертолет, стараясь не уронить коробку с земным котенком.
     - Вы собираетесь продолжать и заявить ваш земельный участок с Фэй?  -
спросил де Винтер, когда вертолет летел над зеленеющими орошаемыми  полями
высокопротеиновой пшеницы. - Несмотря на то... вы знаете?
     - Да, - кивнул Бискл.
     После всего, ему больше ничего не  оставалось  делать,  насколько  он
понимал.
     - Вы, земляне, - покачал головой де Винтер, - восхитительны.
     Только теперь он заметил коробку на коленях у Милта Бискла.
     - Что у вас там? Земное существо?
     Он с интересом осмотрел его. Для него, очевидно, это было  проявление
чуждой формы жизни.
     - Довольно своеобразный на вид... организм.
     - Он составит мне компанию, - пояснил Милт Бискл. - Пока  я  буду  на
своей работе, или буду возделывать свой частный участок, или...
     Или помогать вам, проксимянам... на Земле, подумал он.
     - Не это ли зовется "гремучая змея", - отодвинулся доктор де  Винтер,
услышав скребущие звуки.
     - Сейчас он будет мурлыкать.
     Милт Бискл гладил котенка все время пока  автопилот  вел  вертолет  в
уныло-красном небе Марса. Контакт с привычной земной жизнью,  осознал  он,
спасет меня от безумия. Даст мне возможность продолжать работу.
     Он испытал чувство облегчения.
     Моя раса, может быть, разгромлена и  уничтожена,  но  не  все  земные
существа исчезли. Когда мы реконструируем  Землю,  возможно,  нам  удастся
убедить власти создать заповедник  для  животных.  Это  мы  сделаем  своей
задачей, думал он, слегка поглаживая котенка. По крайней мере, мы можем на
это надеяться.
     Сидя рядом с ним, доктор де Винтер тоже  погрузился  в  раздумья.  Он
оценил по достоинству тонкую  и  сложную  работу,  проделанную  инженерами
третьей планеты,  по  созданию  симулакрона,  покоившегося  в  коробке  на
коленях у Милта Бискла. Техническое достижение было впечатляющим, даже для
него, и он видел ясно - чего, конечно, не  мог  видеть  Милт  Бискл.  Этот
артефакт, принятый землянином за естественный организм  из  его  знакомого
прошлого, явится тем стержнем, при помощи которого человек будет  приведен
к душевному равновесию.
     Но как быть с остальными инженерами-реконструкторами?
     Что захочет взять с собой из того мира каждый из них после  того  как
завершит свою работу  и  будет  обязан  -  нравится  ему  это  или  нет  -
пробудиться? Очевидно у каждого землянина окажутся свои привязанности.
     Для одного  это  будет  собака,  для  другого,  возможно,  чернокожая
женщина.  В  любом  случае,   каждый   должен   быть   уверен,   что   ему
посчастливилось  обладать  единственным  выжившим   существом   из   того,
полностью исчезнувшего, дорогого ему мира. Конечно, на самом деле он будет
обеспечен лишь изощренным  подобием  живого  существа.  Изучение  прошлого
каждого инженера даст ключ к изучению его  пристрастий,  как  это  было  в
случае с  Бисклом:  изготовление  котенка-симулакрона  было  завершено  за
несколько недель до  его  внезапного  панического  путешествия  домой,  на
Землю. В случае с Эндрю это будет подобие попугая - оно  уже  в  работе  и
будет закончено к тому времени, когда Эндрю захочет полететь на Землю.
     - Я назову его Громом, - объявил Милт Бискл.
     - Хорошее имя, - отозвался, как он сам себя называл в эти дни, доктор
де Винтер.
     И подумал: Неужели он так и не  догадался  о  реальном  положении  на
Земле? Ведь в какой-то момент он должен был осознать, что в  войне  такого
рода, которая велась между нами, выжить не в состоянии никто. Очевидно, он
отчаянно хочет верить, что остатки земной  цивилизации,  хотя  бы  в  виде
животного мира, еще существуют. Это может помочь им адаптироваться в новых
условиях, ведь они не реалисты, и им слишком  трудно  смириться  со  своим
истинным положением.
     - Этот кот, - заявил Милт Бискл,  -  будет  величайшим  охотником  за
марсианскими змеевидными мышами.
     - Верно, -  согласился  доктор  де  Винтер,  и  подумал:  так  долго,
насколько хватит его батарей.
     Он тоже погладил котенка.
     Контакт замкнулся, и котенок замурлыкал громче.





                                 Филип ДИК

                           ТАМ ПРОСТИРАЕТСЯ ВУБ




     Погрузка подходила к концу. С унылым  выражением  лица,  скрестив  на
груди руки, Оптус  стоял  внизу,  у  трапа.  Капитан  Франко  не  спеша  и
ухмыляясь сошел по трапу.
     - Что не так? - поинтересовался он у Оптуса. - За все ведь уплачено.
     Оптус не ответил: он отвернулся, подобрал полы балахона,  но  капитан
носком ботинка прижал край полы.
     - Минуточку, я не все сказал! Не спешите уходить.
     - Гм! - Оптус, сохраняя достоинство, обернулся.  -  Я  возвращаюсь  в
деревню. - Он взглянул в на трап, по которому гнали в корабль  животных  и
птиц. - Нужно подготовить новую охоту.
     Франко закурил сигарету.
     - А почему бы и нет?  Отправитесь  снова  в  вельд,  выследите  новую
добычу. А вот если мы, на полпути между Марсом и Землей...
     Не проронив ни  слова,  Оптус  удалился.  Франко  подошел  к  первому
помощнику.
     - Как оно, движется? - спросил он и посмотрел на часы. -  Неплохо  мы
скупились.
     Помощник был угрюм.
     - Как все это понимать?
     - Да что на тебя нашло? Нам ведь они нужнее, чем им...
     - Пока я вас покину, капитан, - сказал помощник и  пробрался  наверх,
осторожно  ступая  среди  длинноногих  марсианских   страусоидов.   Франко
проводил помощника взглядом: он хотел последовать за  ним  в  корабль,  но
что-то заставило его обернуться.
     - О Боже! - ахнул капитан: по тропинке к  кораблю  шагал  Петерсон  с
красным, как помидор, лицом,  в  руке  -  веревочка,  а  на  другом  конце
веревочки...
     - Извините, капитан, - сказал Петерсон и за веревочку дернул.
     Капитан Франко решительно направился к Петерсону.
     - Что это такое? - быстро спросил он.
     - Это вуб, - сказал Петерсон. - Я его купил у туземца,  за  пятьдесят
центов. Он сказал, что животное очень редкое, что его очень ценят.
     - Вот его? - Франко пнул ногой в громадный округлый бок вуба.  -  Это
же свинья! Здоровенная вонючая свинья!
     - Да, сэр, свинья. Туземцы зовут ее вубом.
     - Здоровая свинья, весит фунтов четыреста. - Франко дернул за жесткий
пучок щетины между ушей вуба. Тот охнул, и из-под толстых  век  показались
крошечные, влажно блеснувшие глаза, а  по  щеке  вуба  скатилась  одинокая
слезинка.
     - Может, у него вкусное мясо? - с надеждой предположил Петерсон.
     - Это мы скоро выясним, - пообещал Франко.


     Заснув крепким сном в трюме, вуб благополучно  пережил  взлет.  Когда
корабль вышел в пространство, лег на курс,  и  все  пошло