вшись. Почти все  ее  взгляды
были направлены на промоину,  где  тропа  поворачивала  к  той  террасе,  на
которой они сидели.
   Наконец Равна услышала скрежет когтей по камню.  Из-за  обрыва  появилась
голова, потом другие головы. Свежеватель выходил на мох,  два  его  элемента
тащили тележку на колесах. Сидевший на ней элемент  держался  прямо,  и  его
задняя часть была укрыта одеялом. Если не считать ушей с  белыми  кончиками,
он был ничем не примечателен.
   Головы стаи посмотрели во все  стороны.  Одна  из  них  в  замешательстве
смотрела на Равну, пока вся стая шла вверх по круче к королеве.  Свежеватель
- Шкуродер - это и был тот, кто носил радиоплащи. Сейчас их на нем не  было.
Сквозь разрезы в куртках Джоанна видела места, где мех вытерся начисто.
   - Шелудивый парень, правда? - спросил тонкий голосок возле ее уха. - Но и
хладнокровный тип тоже. Посмотри на этот нахальный взгляд!
   Королева не  шевельнулась.  Казалось,  она  застыла  и  все  ее  элементы
смотрели на подходящую стаю. Некоторые из ее носов дрожали.
   Четыре элемента Свежевателя наклонили тележку, помогая белоухому сойти на
землю. Теперь Равна видела, что его задние ноги  под  одеялом  неестественно
вывернуты  и  неподвижны.  Пятерка  села,  соприкасаясь  крестцами.  Шеи  их
выгнулись вверх и наружу, почти как конечности одного существа. Стая  что-то
булькнула - как песня неизвестной птицы.
   Щенок у Равны  на  плече  немедленно  сообщил  перевод  Странника.  Щенок
говорил новым голосом - традиционным голосом негодяя из историй  для  детей,
сухим и сардоническим:
   - Приветствую.., родительница. Давненько не виделись.
   Резчица ничего не ответила. Потом булькнула что-то в  ответ,  и  Странник
тут же перевел:
   - Ты узнаешь меня?
   Одна из голов Свежевателя вытянулась в сторону королевы:
   - Конечно, не элементы, но душа твоя очевидна.
   Снова молчание королевы. И примечание Странника:
   - Бедная моя Резчица. Никогда не думал, что ее можно  так  смутить.  -  И
вдруг громко обратился к Свежевате-лю по-самнорски:
   - Но ты для меня не так очевиден, о мой бывший спутник. Я помню тебя  как
Тиратект, скромную учительницу из Республики Длинных Озер.
   Несколько голов повернулись к Страннику и Равне. Стая ответила  на  очень
приличном самнорском, но детским голосом:
   - Привет  тебе.  Странник.  И  тебе  привет  -  Равна  Бергсндот?  Да,  я
Свежеватель Тиратект.
   И головы выгнулись вниз, медленно моргнув глазами.
   - Хитрый паразит, - сказал Странник почти про себя.
   - Как поживает Амдиджефри? - вдруг спросил Свежеватель.
   - Что? - переспросила Равна, не сразу узнав имя.  -  Ах  да.  Они  вполне
благополучны.
   - Отлично. - Теперь все головы повернулись к королеве, и стая  заговорила
на языке Стальных Когтей:
   - Как почтительное и послушное создание, я пришел заключить  мир  с  моей
Родительницей, дорогой Резчицей.
   - Он и в самом деле так говорит? - шепнула удивленная Равна щенку у  себя
на плече.
   - А с чего бы мне преувеличивать?
   Резчица булькнула в ответ, и Странник тут же дал перевод, на этот  раз  -
человеческим голосом королевы:
   - Мир? Я сомневаюсь, Свежеватель. Скорее  ты  хочешь  получить  жизненное
пространство, чтобы снова строить и снова пытаться нас убить.
   - Я снова буду строить, это  правда.  Но  я  переменился.  Эта  "скромная
учительница" сделала меня.., мягче. То, чего никогда не  могла  сделать  ты.
Родительница.
   - Что? - Странник умудрился в это короткое слово вложить  тон  обиженного
удивления.
   - Резчица, неужели ты никогда об этом не думала? Ты -  самая  талантливая
стая, живущая в этой части мира, быть может,  самая  талантливая  стая  всех
времен. И все стаи, сотворенные тобой, тоже были блестящими. Но  следила  ли
ты когда-нибудь за самыми успешными из них? Ты слишком  талантливо  творила.
Ты не обращала  внимания  на  инбридинг  и  <затрудняюсь  перевести>,  и  ты
получила.., меня. Со всеми этими.., странностями, которые так огорчали  тебя
за последние сто лет.
   - Я.., я думала над этой ошибкой и с тех пор творила лучше.
   - Да? А Хранитель? <Посмотри на лица  моей  королевы  -  он  ее  серьезно
задел.> Но не важно, не важно. Хранитель - это  может  быть  ошибка  другого
рода. Главное в том, что ты сотворила меня.  Раньше  я  считал,  что  это  -
высший акт твоего гения. Сейчас.., сейчас я не так  уверен.  Я  хочу  внести
изменения. Чтобы жить в мире. - Одна голова смотрела на Равну, другая  -  на
"Внеполосный" на Скрытом Острове. - И есть другие вещи во Вселенной, куда мы
можем направить наш гений.
   - Я слышу надменность прежних дней. Почему я должна тебе верить?
   - Я помог спасти детей. Я спас корабль.
   -  Ты  всегда  был  величайшим  оппортунистом  мира.   Фланговые   головы
Свежевателя сдвинулись назад, "<это вроде  пожатия  плечами  -  дескать,  не
важно>"
   - Преимущество на твоей  стороне,  Родительница,  но  на  севере  у  меня
остались кое-какие силы. Заключим мир - или тебя ждут десятилетия маневров и
войн.
   Ответ Резчицы был визгом, от  которого  в  ушах  заболело  "<это  признак
раздражения, если ты сама не догадалась>".
   - Наглец! Я могу убить тебя здесь на месте, и у меня будет столетие мира!
   - Я готов поставить что угодно, что ты меня не тронешь.  Ты  обещала  мне
пропуск в целости и сохранности. Одна из  сильнейших  сторон  твоей  души  -
ненависть ко всякой лжи.
   Задние элементы Резчицы  присели,  а  малыши  спереди  сделали  несколько
быстрых шагов в сторону Свежевателя.
   - Много десятков лет мы не  виделись,  Свежеватель!  Если  изменился  ты,
разве не могла измениться я?
   На мгновение все элементы Свежевателя застыли. Потом часть  его  медленно
поднялась на ноги и  медленно,  медленно  стала  красться  к  Резчице.  Стаи
арбалетчиков по обе стороны от места встречи  направили  на  него  арбалеты.
Свежеватель  остановился  в  шести-семи  метрах  от  королевы.  Головы   его
покачивались из стороны в сторону, все внимание его  было  сосредоточено  на
Резчице. И наконец раздался его удивленный, почти ошеломленный голос:
   - Да, могла. Резчица,  после  всех  этих  столетий..,  ты  оставила  свою
сущность? Эти двое...
   - Не совсем мои. Совершенно верно.
   Странник почему-то хихикнул в ухо Равне.
   - Ах.., вот как. - Свежеватель вернулся на прежнее место. - Я  все  равно
хочу мира.
   "<Резчица, кажется, удивилась>".
   - Ты тоже стал другим. Сколько в тебе от истинного Свежевателя?
   Долгое молчание.
   - Двое.
   - Хорошо. В зависимости от условий, мы можем заключить мир.
   Принесли карты. Резчица потребовала дислокацию главных  сил  Свежевателя.
Она требовала их разоружения и придания к каждой  боевой  единице  двух  или
трех ее стай с докладами по гелиографу. Свежеватель должен был отказаться от
радиоплащей и представить их для осмотра. Скрытый Остров и  Холм  Звездолета
передаются Резчице.
   Они нарисовали новые границы и  заспорили  о  способах  надзора,  который
будет осуществлять королева в оставленных ему землях.
   Солнце дошло до точки полудня на южном небе. Внизу,  в  полях,  крестьяне
давно оставили свое гневное дежурство и вернулись к работе.  И  только  стаи
арбалетчиков королевы наблюдали все так же напряженно.
   Наконец Свежеватель отступил от своего края карт.
   - Хорошо, твои стаи будут  наблюдать  за  всей  моей  работой.  Хватит..,
пугающих экспериментов. Я буду кротким собирателем знаний,  как  ты  <это  у
него может быть ирония>.
   Головы Резчицы синхронно качнулись.
   - Может быть. Имея на своей стороне Двуногих,  я  готова  пойти  на  этот
риск.
   Свежеватель снова поднялся на ноги.  Повернулся  к  своему  искалеченному
элементу на тележке. И остановился.
   - Ах, еще последнее, дорогая  Резчица.  Небольшая  деталь.  Я  убил  двух
элементов Булата, когда он пытался уничтожить корабль Джефри <На самом  деле
раздавил их как клопов.  Теперь  мы  знаем,  как  Свежеватель  покалечился>.
Остальные элементы у тебя?
   - Да.
   Равна видела, что осталось от Булата. Они с Джоанной посещали почти  всех
раненых: была возможность настроить хирурга "Внеполосного" на элементы стай.
Но в случае Булата было еще и мстительное  любопытство:  эта  тварь  была  в
ответе  за  столько  напрасных  смертей.  То,  что  осталось  от  Булата,  в
медицинской помощи  не  нуждалось:  было  на  элементах  несколько  кровавых
порезов (нанесенных самим себе, как предположила Джоанна) и одна  вывихнутая
нога. Но сама стая была жалким, почти душераздирающим зрелищем. Она  сбилась
в углу загона, вся тряслась от ужаса, головы ее беспорядочно мотались. То  и
дело судорожно хлопала какая-то пара челюстей, или ошалелый элемент пускался
в безумный бег вдоль ограды. Стая из троих не обладала интеллектом человека,
но эта могла говорить. Когда она увидела Равну с Джоанной, глаза ее  полезли
из орбит так, что показались белки, и она почти нечленораздельно  залопотала
по-самнорски. Это была кошмарная смесь угроз и мольб: "Не  надо  резать,  не
надо резать!"  Бедная  Джоанна  даже  заплакала.  Она  более  года  страстно
ненавидела стаю, которой принадлежали эти элементы, но...
   - Это тоже жертвы. Очень плохо для стаи  быть  втроем,  но  им  никто  не
позволит стать больше.
   - Так я хотел бы, - продолжал Свежеватель, - чтобы эти  остатки  передали
под мою опеку, и я...
   - Никогда! Он был почти так же умен, как ты, хоть и  достаточно  безумен,
чтобы потерпеть поражение. Ты не отстроишь его снова.
   Свежеватель собрался вместе, глядя всеми глазами на королеву.  И  "голос"
его стал вкрадчивым.
   -  Прошу  тебя,  Резчица.  Это  мелкое  дело,  но  я  откажусь  от  всего
сказанного, - он ткнул в сторону карт, - если ты мне откажешь.
   Стаи арбалетчиков внезапно  изготовились  к  стрельбе.  Резчица  частично
разошлась вокруг карт так близко к Свежевателю, что звуки  их  мысли  должны
были столкнуться. Сдвинув головы вместе. Резчица  посмотрела  обостренным  и
тяжелым взглядом.
   - Если это так маловажно, зачем ради этого рисковать всем?
   Свежеватель на секунду сошелся головами вместе, и элементы  его  смотрели
друг на друга. Такого жеста Равна еще не видела ни у кого.
   - Это мое дело! То есть... Булат был  самым  великим  моим  созданием.  В
определенном смысле я им горжусь. - Но.., и  ответственность  за  него  несу
тоже я. Разве ты не чувствуешь то же относительно Хранителя?
   - На Хранителя у меня свои планы! - буркнула королева.  "<На  самом  деле
Хранитель все еще цел. Боюсь, королева ему столько наобещала, что  мало  что
сможет с ним сделать>".
   - Я хочу возместить  Булату  тот  вред,  который  ему  причинил.  Ты  это
понимаешь.
   - Понимаю. Я видела Булата, и я знаю твои методы: ножи, страх и  боль.  Я
не дам тебе второго шанса.
   Равна услыхала странную музыку, откуда-то далеко за  долиной,  незнакомое
переплетение аккордов. Но это Свежеватель отвечал  королеве,  а  переводящий
голос Странника не добавил в ответ ни капли сарказма:
   - Ни ножей, ни резания. Я сохраню свое имя, потому что пусть другие дадут
мне новое, когда поймут, что... Тиратект победила - по-своему. Дай мне  этот
шанс. Резчица. Я.., умоляю.
   Более десяти  секунд  молча  смотрели  друг  на  друга  две  стаи.  Раина
переводила взгляд с одной на другую, пытаясь разгадать выражение их лиц.  Но
никто не говорил ничего. Даже Странник не стал высказывать суждений  о  том,
ложь это или проявление новой души.
   Решение приняла Резчица:
   - Хорошо. Ты его получишь.

***

   Странник Викрэкшрам летел. Пилигрим,  знающий  легенды  последней  тысячи
лет, и ни одна из них с этим даже  сравниться  не  могла!  Он  бы  взорвался
песней, если бы это не было больно его пассажирам. Они и без того достаточно
страдали от его грубого пилотирования, хоть они и думали, что все дело в его
неопытности.
   Странник перешагивал  через  облака,  летал  между  ними  и  сквозь  них,
танцевал в случайной грозе. Сколько  часов  в  своей  жизни  смотрел  он  на
облака, стараясь измерить их глубину, - а сейчас он был в них, изучая пещеры
внутри пещер внутри пещер, летая среди соборов света.
   Между рассеянными облаками бесконечно тянулся Великий Западный океан.  По
солнцу и по приборам шлюпки Странник знал, что он совсем рядом с экватором и
примерно на восемь тысяч километров к  юго-западу  от  страны  Резчицы.  Там
должны быть острова, как говорили снимки "Внеполосного" из космоса, и то  же
самое подсказывала память Странника. Но много времени прошло с  его  здешних
скитаний, и он не  ожидал  увидеть  их  снова  при  жизни  своих  теперешних
элементов.
   И теперь он вернулся обратно. Прилетел обратно!
   Посадочная  шлюпка  "Внеполосного"  была  чудом,  и   далеко   не   таким
непонятным, как подумалось ему тогда  в  разгаре  битвы.  Да,  они  пока  не
поняли, как программировать ее  на  автоматический  полет.  Может  быть,  не
поймут никогда. И сейчас этот самолет работал с электроникой,  которая  была
только чуть лучше механики с  движущимися  частями.  Сам  по  себе  антиграв
требовал постоянной корректировки, а приборы управления  были  рассыпаны  по
всему носу - очень удобно для ветвей наездника или элементов стаи. С помощью
космонавтов и имея документацию "Внеполосного" Странник всего  за  несколько
дней научился летать на этой штуке. Все дело было в том, чтобы разделить  ум
между разными задачами. Обучение  было  счастливым  временем,  хотя  немного
страшноватым - летать почти  без  управления,  в  сумасшедшей  конфигурации,
которая бесконечно ускорялась вверх. Но потом машина стала продолжением  его
лап и челюстей.

***

   Когда они спустились  с  пурпурных  высот  и  стали  играть  в  верхушках
облаков, лицо Равны начало становиться  все  тревожней  и  тревожней.  После
какого-то особенно выворачивающего прыжка и провала в яму она сказала:
   - А ты сможешь нормально приземлиться? Может, нам  стоило  это  отложить,
пока ты.., уух! - не научишься летать лучше?
   - Ничего, ничего! Мы этот.., э-э.., погодный фронт пройдем очень скоро!
   Он нырнул под облака и вильнул на пару  десятков  километров  в  сторону.
Здесь погода была ясной, да и к месту назначения так было ближе. Но про себя
Странник решил еще полетать для удовольствия.., по крайней мере на  обратном
пути.
   Заговорил второй его пассажир - всего второй раз за двухчасовой полет.
   - А мне понравилось, - сказала Зеленый Стебель. Звук ее вокодера очаровал
Странника: узкополосный, но с очень  высокими  обертонами  от  прямоугольных
импульсов. - Это было  как  кататься  рядом  с  прибоем,  когда  твои  ветви
шевелятся вместе с морем.
   Странник очень старался  узнать  наездницу  получше.  Это  создание  было
единственным чужаком в его мире -  не  человеком,  и  понять  ее  было  куда
труднее, чем Двуногих. Казалось, она почти все время дремлет и забывает все,
кроме того, что случается снова и снова. Равна объяснила, что это  из-за  ее
примитивной тележки. Вспомнив проезд ее друга через пламя. Странник поверил.
Там, среди звезд, есть вещи еще причудливее Двуногих - от  этого  отказывала
фантазия.
   На горизонте показалось темное кольцо, за ним другое.
   - Очень скоро увидишь свой настоящий прибой.
   - Это те самые острова? - спросила Равна.
   Странник посмотрел на дисплеи карт и на солнце.
   - Разумеется, - ответил он, хотя это было не важно.  Западный  океан  был
шириной в двенадцать тысяч километров,  и  вдоль  всего  тропического  пояса
тянулись цепочки островов и атоллов. Эта  группа  была  чуть  на  отшибе  от
других:  ближайший  поселок  островитян  отстоял  отсюда   на   две   тысячи
километров.
   Они были над ближайшим островом. Странник  облетел  его  вокруг,  любуясь
тропическими папоротниками,  вцепившимися  в  кораллы.  Сейчас,  на  отливе,
обнажились их  костистые  корни.  И  никакой  плоской  площадки  поблизости.
Странник отлетел  к  следующему  с  прекрасной  полянкой  в  самой  середине
кольцевой стены. Лодка по пологой дуге мягко коснулась земли  без  малейшего
толчка.
   Равна  Бергсндот  смотрела  на  Странника  с  чем-то  очень  похожим   на
подозрение. Он невинно спросил:
   - А правда, у меня уже лучше получается?

***

   Маленький необитаемый остров, окруженный бесконечным морем.  Все  прежние
воспоминания стали неясными; это его прежний  элемент,  Рам,  был  уроженцем
островных королевств. Но все, что  он  помнил,  совпадало:  высокое  солнце,
пьянящая влажность воздуха, обволакивающая лапы жара.  Рай.  Ипостась  Рама,
которая все еще в нем жила, радовалась больше всех. Казалось, годы  растаяли
и уплыли прочь - часть его вернулась домой.
   Зеленому Стеблю  помогли  спуститься  на  землю.  Равна  утверждала,  что
тележка - неумелая имитация, а колеса добавлены просто на данный случай.  Но
на Странника они все равно  произвели  впечатление:  четыре  надувные  шины,
каждая на своей оси. Наездница смогла въехать почти на гребень  коралла  без
его или Равны помощи.  Но  у  вершины,  где  гуще  всего  росли  тропические
папоротники и их корни перекрывали все тропы, им пришлось помочь, поднимая и
вытаскивая тележку.
   Зато теперь они были на другой стороне и видели океан.
   Часть Странника побежала вперед, частично чтобы найти самый легкий спуск,
а частично - подбежать к воде и ощутить запах соли и гниющего плавника.  Был
почти полный отлив, и на солнце  блестели  лужицы  -  всего  лишь  лужицы  в
каменном ложе. Три его элемента  перебегали  от  лужи  к  луже,  разглядывая
плавающих в них созданий. Самыми странными созданиями в мире показались  они
ему в тот  раз,  когда  он  попал  на  острова  впервые.  Живые  существа  с
раковинами, улитки всех цветов и размеров, животные-растения, которые  могут
превратиться в тропические папоротники, попади они на отдаленный остров.
   - Где тебе хотелось бы поместиться? - спросил он у наездницы. -  Если  мы
сейчас пройдем до самого прибоя, то в прилив ты окажешься на метр под водой.
   Наездница не ответила. Но все ее ветви были устремлены к воде. Колеса  ее
тележки вертелись и буксовали со странным отсутствием координации.
   - Подвезем ее поближе, - сказала Равна.
   Они достигли пояса кораллов,  изрытого  дырами  и  впадинами  глубиной  в
несколько сантиметров.
   - Я пойду поплаваю, найду хорошее  место,  -  заявил  Странник.  Все  его
элементы побежали вниз,  туда,  где  коралловое  плато  обрывалось  в  воду:
поплавать - это не делается по частям. Ха-ха. Дело в том, что мало  стай  на
суше умело одновременно  плавать  и  думать.  В  основном  сухопутный  народ
считал, что в воде ждет безумие. Но Странник теперь знал, что все дело  лишь
в разнице скоростей звука в воде и в воздухе. Думать с погруженными  в  воду
мембранами - это  немножко  вроде  как  пользоваться  радиоплащами.  Требует
дисциплины и тренировки, и некоторые никогда не могут  этому  научиться.  Но
островной народ всегда умел  хорошо  плавать  и  пользовался  плаванием  для
медитации. Равна даже думала, что Стаи могли произойти от стай китов!
   Странник подошел к краю коралла и посмотрел вниз. Вдруг прибой  показался
ему не таким уж и дружественным. Скоро выяснится, отвечает ли дух Рама и его
воспоминания действительности. Странник снял куртки.
   Все вместе. Прыгать надо всем вместе. Он собрался и неуклюже плюхнулся  в
воду. Замешательство, головы под водой  и  над  водой.  Все  под  водой.  Он
бултыхался в воде, каждые несколько секунд выставляя один из носов и освежая
запас воздуха у элемента. Я  все  еще  не  разучился!  Шесть  его  элементов
скользили  среди  стаек  мальков,  проныривали  по  одному   между   водными
растениями. Шипение моря окружало его, как звук мысли огромной спящей стаи.
   Через несколько минут он нашел симпатичное ровное местечко -  все  чистый
песок, защищенное от бурной ярости моря. Он заплюхал обратно, туда, где море
разбивалось о каменный коралл и чуть пару ног не сломал, выбираясь.  Вылезти
всеми  элементами  одновременно  оказалось  почти  невозмож