едставить,
насколько мощным будет этот способ летом!
   Описатель положил блокнот на пол  и  толкнул  в  сторону  Хранителя.  Тот
выдвинул  вперед  одного  элемента  и  подтянул  блокнот  к  себе.   Особого
энтузиазма он не проявлял.
   - Прошу вас понять меня, господин. Я знаю, что вы информируете резчицу  о
том, что происходит в высшем совете Свежевателя.  Без  ваших  источников  мы
были бы беспомощны перед его Властителями, но...
   - Кто - тебе - это - сказал?
   Описатель подавился словами. Все отрицать! Он слегка улыбнулся.
   - Никто и не должен был мне говорить. Я же профессионал, как и  вы,  и  я
умею хранить секреты. Но подумайте вот о чем: в замке могут найтись и другие
стаи с  моим  умением,  и  среди  них  могут  быть  предатели.  И  от  ваших
высокопоставленных источников вы можете этого и не узнать. Подумайте,  какой
они могут нанести вред!  Вам  нужная  моя  помощь.  Моими  методами  я  могу
выследить любого. Я буду рад обучить группу сыщиков.  Мы  можем  действовать
даже в городе, наблюдая с рыночных башен.
   Шеф безопасности  заерзал  вдоль  парапета,  рассеянно  пиная  камешки  в
полурассыпавшихся стенах.
   - Эта идея не лишена привлекательности.  Видишь  ли,  я  считаю,  что  мы
определили агентов Свежевателя,  и  мы  их  хорошо  снабжаем  информацией..,
ложной. Интересно получается, когда эта ложь возвращается от  наших  агентов
нам. - Хранитель коротко рассмеялся и выглянул из-за парапета,  задумавшись.
- Но ты прав. Если мы пропустили кого-то, кто имеет доступ к Двуногой или  к
Компьютеру.., это может оказаться катастрофой. - Он повернул к Описателю еще
несколько голов. - Договорились. Я тебе  дам  четверых  или  пятерых,  и  ты
обучишь их своим.., э-э.., методам.
   Описатель не мог скрыть своего  восторга  и  чуть  не  подпрыгнул,  всеми
глазами глядя на Хранителя.
   - Вы не пожалеете об этом, господин!
   -  Возможно,  и  нет.  Так,  теперь:  скольким  ты  рассказал   о   своем
расследовании? Мы их должны будем собрать и взять клятву о сохранении тайны.
   Описатель подтянулся плотнее.
   - Господин! Я же вам сказал, что я профессионал. Естественно,  что  я  не
говорил никому, ожидая нашего разговора.
   Хранитель улыбнулся и даже принял почти добродушную позу.
   - Превосходно. Тогда можно начать.
   Может быть, дело было в голосе Хранителя - чуть слишком громком, а  может
быть, Описатель услышал слабый шум позади  себя.  Что  бы  это  ни  было,  а
Описатель повернул голову и увидел быстрые тени, летящие  с  лесной  стороны
парапета. И услышал шум мысли нападающего - слишком поздно.
   Свистнули стрелы, и горло Фана обожгло огнем.  Описатель  закашлялся,  но
держал себя вместе, бросившись вокруг башни к Хранителю.
   - Спасите! - крикнул он.
   Это было бросание слов на ветер. И Описатель это уже  знал  даже  раньше,
чем другой вытащил ножи и попятился.
   Хранитель отошел, освобождая место, и его  наемник  бросился  в  середину
Описателя. Одна разумная мысль еще билась в  ярости  шума  и  режущей  боли.
Сказать Страннику! Сказать Джоанне! Бойня тянулась бесконечные мгновения,  и
потом...
   Часть его тонула в липком  и  красном.  Часть  ослепла.  Мысль  Джакерама
мелькала разбитыми осколками. Один из него уже точно был  мертв:  Фан  лежал
обезглавленный в расплывающейся луже крови,  и  пар  поднимался  в  морозном
воздухе. Боль и холод, захлебываясь, кашляя, и последняя  мысль  -  "сказать
Джоанне".
   Убийца и его хозяин отошли в сторону. Хранитель.  Тайная  стража.  Тайный
предатель. Сказать  Джоанне.  Они  стояли  спокойно..,  стояли  и  смотрели.
Спокойно, чтобы не мешать свои мысли с его. Они будут ждать.., ждать.., пока
шум его мыслей стихнет, и тогда закончат работу.
   Тихо. Как тихо. Далекие мысли убийц. Рвота, стоны. И никто не узнает...
   Почти все затихли. Джа тупо смотрел на две стаи  чужаков...  Одна  шла  к
нему со стальными когтями на лапах, с клинками в зубах. Нет! Джа подпрыгнул,
оскользаясь на мокром,  стая  бросилась,  но  Джа  уже  стоял  на  парапете.
Бросился вниз и падал, падал...
   И ударился о скалы внизу. Отполз от стены. В спину  ударила  боль,  потом
спина онемела. Где  я?  Где  я?  Всюду  туман.  Далеко  над  ним  -  голоса.
Воспоминания о шипах и ножах переполнили  крохотный  умишко,  все  мешалось.
Сказать Джоанне! Он что-то помнил..,  что-то..,  до  того...  Скрытая  тропа
через кустарник. Если пойти по ней далеко, там будет Джоанна.
   Джа медленно пополз по тропе. Задние ноги не слушались, он  их  не  чуял.
Сказать Джоанне.

Глава 19

   Джоанна кашляла. Все, казалось, меняется от плохого к худшему.  Последние
три дня ее мучили першение в горле и насморк. Она  даже  не  знала,  бояться
этого или нет. Ведь в средние века болезни были  обычным  делом.  Да,  но  и
смерть от них - тоже! Джоанна вытерла нос и  попыталась  сосредоточиться  на
словах Резчицы.
   - Тщательник уже создал образцы пороха.  Они  действуют  точно  так,  как
предсказывал Компьютер. К  несчастью,  Тщательник  чуть  не  потерял  своего
элемента, пытаясь использовать порох в деревянной пушке. Боюсь, что если нам
не удастся сделать пушку.
   Неделю назад Резчица не была бы здесь  желанной  гостьей  -  все  встречи
проходили в зале замка. Но Джоанна заболела -  она  была  уверена,  что  это
"простуда", и ей не хотелось выходить за двери. Кроме того, визит  Описателя
ее.., пристыдил, что ли. Некоторые стаи были вполне  достойными  личностями.
Она решила, что теперь будет общаться с Резчицей - да и  с  Надутым  Клоуном
тоже, если он опять появится. Пока типы вроде Шрамозадого будут держаться от
нее подальше...
   Джоанна придвинулась ближе к  огню  и  отмела  жестом  сомнения  Резчицы.
Иногда эта стая казалась ей ее старой-старой бабушкой.
   - Допустим, что мы ее сделаем. У нас до лета еще  полно  времени.  Только
прикажите  Тщательнику  методичнее  изучать  Компьютер  и  перестать  искать
короткие пути. Вопрос в том, как  использовать  пушки,  чтобы  выручить  мой
звездолет.
   Резчица просияла. Слюнявый перестал обтираться и закивал головой вместе с
другими.
   - Я говорила об этом со Стран.., с несколькими  стаями,  в  частности,  с
Хранителем. Вообще говоря, доставка армии на Скрытый Остров -  это  страшная
проблема. По морю это быстро, но по  дороге  есть  несколько  очень  опасных
мест. Через лес - медленно, и противника невозможно будет застать  врасплох.
Но большая удача - Хранитель нашел  несколько  безопасных  троп.  Мы  сможем
прокрасться...
   В дверь кто-то скребся.
   Резчица насторожила пару ушей.
   - Странно, - сказала она.
   - Почему? - спросила Джоанна, кутаясь в покрывало и поднимаясь.  Двое  из
Резчицы подошли к двери вместе с ней.
   Открыв дверь, Джоанна выглянула в туман. Резчица вдруг громко заговорила,
в основном бульканьем. Гость попятился. Да, что-то здесь  было,  несомненно,
странное, и она даже сразу не поняла что.  Впервые  она  увидела  одиночного
собакоподобного. Только она успела  это  сообразить,  как  двое  из  Резчицы
мелькнули мимо нее в дверь. Потом  закричал  слуга  Джоанны  на  чердаке.  У
Джоанны засверлило в ушах.
   Одинокий шипастый неуклюже  повернулся  вокруг  задних  лап  и  попытался
уползти, но Резчица уже его окружила. Она что-то крикнула, и вопли с чердака
затихли. Затопали лапы по деревянным ступеням, и слуга выпрыгнул на открытое
место с взведенными арбалетами. Снизу на склонах холма залязгало оружие -  к
ним бежали охранники.
   Джоанна подбежала к Резчице, готовая добавить к защите  свои  кулаки.  Но
стая тыкалась в незнакомца носами, вылизывая его шею. Потом Резчица схватила
одинокого элемента за куртку.
   - Пожалуйста, Джоанна, помоги мне втянуть его внутрь.
   Девочка подняла собакоподобного за бок. Шерсть была влажной от  тумана..,
и липкой от крови.
   Они втащили элемента в дверь и  положили  на  подушку  у  огня.  Существо
издавало свист с придыханием -  звук  невыносимой  боли.  Оно  взглянуло  на
Джоанну, глаза его так выкатились, что радужка была со всех сторон  окружена
белком. На миг Джоанна  подумала,  что  элемент  ее  боится,  но  когда  она
отступила, он лишь засвистел громче и потянулся к ней шеей.  Она  опустилась
на колени возле подушки, и элемент положил морду ей на руку.
   - Ч-что это?
   Джоанна посмотрела на тело ниже куртки. Ляжки элемента были вывернуты под
странным углом, одна нога свесилась к огню.
   - Ты не знаешь? - ответила Резчица. - Это часть Джакерамафана.
   Она носом подтолкнула свисающую ногу на подушку.
   Между охранниками и слугой Джоанны шел  громкий  разговор.  Сквозь  дверь
были видны элементы, держащие факелы. Они ставили  передние  ноги  на  спины
своих товарищей и поднимали свет повыше. Войти не пытался никто - для  этого
не было места.
   Джоанна оглянулась и посмотрела на шипастого. Описатель? Тут  она  узнала
куртку. Элемент глядел на нее, все так же выражая боль.
   - Вы что, не можете привести врача?
   Резчица окружила ее со всех сторон.
   - Я сама врач, Джоанна. - Кивнув в сторону Компьютера, она добавила:
   - По крайней мере то, что у нас называется врачом.
   Джоанна вытерла кровь с шеи элемента. Она тут же выступила снова.
   - А вы можете его спасти?
   - Этот фрагмент - быть может. Но... - Один из Резчицы подошел к  двери  и
обратился с чем-то к охранникам снаружи.  -  Мои  стаи  ищут  остальные  его
части. Боюсь, он в  основном  убит,  Джоанна.  Если  бы  остались  другие..,
понимаешь, даже фрагменты держатся вместе.
   - Он что-нибудь сказал?
   Это был другой голос, говоривший по-самнорски. Шрамозадый сунул в комнату
свое мерзкое рыло.
   - Нет, - ответила Резчица. - И шум мысли - сплошной мусор.
   - Дай я его послушаю, - предложил Шрамозадый.
   - Эй, ты, пошел вон, гад! - крикнула Джоанна, и существо у  нее  в  руках
вздрогнуло.
   - Джоанна! Это же друг Описателя. Дай ему помочь.
   Стая Шрамозадого вошла в комнату, и Резчица отступила  на  чердак,  давая
ему место.
   Джоанна высвободила руку из-под  раненого  шипастого  и  отступила,  сама
оказавшись около двери. За дверью было  больше  стай,  чем  она  могла  себе
вообразить, и они стояли  ближе,  чем  ей  приходилось  видеть.  В  туманной
темноте их факелы казались неясными светляками.
   Взгляд Джоанны метнуяся к очагу.
   - Смотри, я за тобой слежу!
   Элементы Шрамозадого  расселись  вокруг  подушки.  Большой  положил  свою
голову возле головы раненого. Сначала раненый все так же продолжал  свистеть
с придыханием. Шрамозадый ему что-то булькал. В ответ  раздалось  щебетание,
почти красивое. Что-то сказала Резчица с чердака. Они  со  Шрамозадым  стали
переговариваться.
   - Ну и что? - спросила Джоанна.
   - Джа - этот фрагмент - он не "говоритель", - донесся голос Резчицы.
   - Хуже того, - отозвался Шрамозадый. - По крайней мере сейчас я  не  могу
разобрать звуки его мысли. В них нет ни смысла, ни образа. Я  не  знаю,  кто
убил Описателя.
   Джоанна  шагнула  обратно  в  комнату  и  медленно  подошла  к   подушке.
Шрамозадый раздвинулся, но не отошел от раненого элемента. Джоанна встала на
колени между двумя его элементами и погладила длинную окровавленную шею.
   - Джа, - произнесла она, стараясь как можно лучше выговорить этот звук, -
будет жить?
   Шрамозадый провел по телу  тремя  носами,  мягко  нажимая  на  раны.  Джа
дергался и посвистывал, но был неподвижен, когда  Шрамозадый  надавливал  на
его задние ноги.
   - Не знаю. Почти вся эта кровь - просто пятна,  скорее  всего  от  других
элементов. Но у него сломан позвоночник. Даже если  этот  фрагмент  выживет,
пользоваться он сможет только двумя ногами.
   Джоанна задумалась, пытаясь представить  себе  эту  перспективу  с  точки
зрения народа стай. И ей она не понравилась. Пусть это не имело  смысла,  но
для нее "Джа" был по-прежнему Описателем. Для  Шрамозадого  это  был  просто
фрагмент, орган  свежего  трупа.  И  еще  поврежденный.  Она  посмотрела  на
Шрамозадого, на его большой элемент, на убийцу.
   - И что ваш народ делает с такими.., остатками?
   Три его головы повернулись к ней, и она увидела, как вздыбилась шерсть на
его шеях. Его синтетический голос прозвучал высоким стаккато.
   -  Описатель  был  хорошим  другом.  Мы  могли  бы  построить  для   него
двухколесную тележку, чтобы Джа мог возить на ней свой задний конец. Труднее
всего будет найти для него стаю.  Ты  знаешь,  что  мы  ищем  сейчас  другие
фрагменты, может быть, что-нибудь соберем. Если нет.., ладно, у меня  только
четыре элемента. Попробую его в себя встроить. - Пока он  говорил,  одна  из
его голов гладила раненого элемента. - Только я не уверен, что  это  выйдет.
Описатель был личностью с безалаберной душой, никак не пилигримом. И  такой,
как есть, я ему никак не подойду.
   Джоанна плюхнулась назад. В конце концов, Шрамозадый не отвечает за  все,
что во вселенной неправильно.
   - У Резчицы отличные составители. Может быть, найдется что-то подходящее.
Но ты пойми.., для взрослого элемента очень трудно влиться в стаю,  особенно
для не-говорителей. Отдельные элементы, такие, как  Джа,  часто  умирают  по
собственной воле - просто перестают есть. А иногда.., ты сходи как-нибудь  в
гавань, посмотри на рабочих. Там есть большие стаи, но у них разум  идиотов.
Они даже не могут держаться вместе: малейшая трудность - и они разбегаются в
разные стороны. Так кончаются неудачные попытки восстановления стай.
   Голос Шрамозадого переходил от одного элемента к другому и наконец затих.
Все его головы повернулись к Джа. Раненый элемент закрыл глаза. Спит? Он все
еще дышал, но теперь чуть при этом булькал.
   Джоанна посмотрела на дверь, ведущую на чердак. Резчица выставила  оттуда
одну голову. Перевернутое лицо смотрело на Джоанну. В другое время это могло
показаться комичным.
   - Если не случится чуда, то Описатель сегодня умер. Пойми  это,  Джоанна.
Но если фрагмент выживет, пусть и не надолго, мы, быть может, найдем убийцу.
   - Как, он же не может общаться?
   - Да, но показать нам он сможет. Я велела солдатам Хранителя  проследить,
чтобы персонал  находился  в  своих  квартирах.  Когда  Джа  успокоится,  мы
проведем перед  ним  каждую  стаю  замка.  Фрагмент  наверняка  помнит,  что
случилось с Описателем, и хочет нам это сказать. Если среди убийц был кто-то
из наших стай, он ее узнает.
   - И поднимет шум.
   Как собака.
   - Верно. Так что сейчас главное - обеспечить ему защиту..,  и  надеяться,
что наши доктора его спасут.

***

   Остальные части Описателя нашли через пару часов на башне  старой  стены.
Хранитель заявил, что, по всей видимости, стая  или  две  вышли  из  лесу  и
залезли на башню, возможно, в попытке проследить за  площадками  замка.  Это
был признак непрофессиональной и ненужной попытки: ничего с  этой  башни  не
разглядишь даже в ясный день.  Но  для  Описателя  это  оказалось  фатальным
невезением. Очевидно, он застал лазутчиков врасплох.  Пятеро  его  элементов
были кто застрелен, кто зарублен, кто обезглавлен. Шестой  -  Джа  -  сломал
себе спину об каменную кладку фундамента. Джоанна поднялась на эту башню  на
следующий день. Даже с  земли  были  видны  коричневые  пятна  на  парапете.
Джоанна была рада, что не может залезть наверх.
   Джа умер ночью, хотя и не от дальнейших действий противника - он все  это
время был под защитой Хранителя.
   Несколько дней Джоанна была очень  неразговорчива,  а  по  ночам  немного
плакала. Черт бы побрал ихнее "врачевание". Они могли  распознать  сломанную
спину, но скрытые повреждения, внутреннее кровотечение - в этом  они  вообще
ничего не понимали. Да, Резчица прославилась своей теорией о том, что сердце
перекачивает кровь по всему телу. Дай ей еще тысячу лет - может, она и стала
бы из мясника хирургом!
   Одно время Джоанна ненавидела их всех: Шрамозадого - по старым  причинам.
Резчицу - за невежество, Хранителя - за то, что подпустил  свежевателей  так
близко к замку.., а Джоанну Олсндот - за то, что оттолкнула Описателя, когда
тот старался быть ее другом.
   Что бы сказал сейчас Описатель? Он  хотел,  чтобы  она  им  доверяла.  Он
говорил, что Шрамозадый  и  прочие  -  хороший  народ.  И  однажды  вечером,
примерно через неделю, Джоанна пришла к миру с самой собой.  Она  лежала  на
своем матрасе под тяжелым и теплым  покрывалом.  В  янтарном  свете  мерцали
узоры на стенах.
   "Ладно, Описатель. Для тебя.., я буду им доверять".

Глава 20

   О первых днях после смерти, когда кончалась боль Старика, Фам Нювен почти
ничего не помнил. Призрачные фигуры, безымянные слова.  Кто-то  сказал,  что
его сохраняли живым в корабельном хирурге. Ничего этого он не помнил. Почему
они сохраняли дыхание в теле - черт их  знает.  Наконец  стали  возвращаться
животные рефлексы. Тело стало дышать самостоятельно. Открылись  глаза.  Мозг
не поврежден,  сказала  эта  Зеленый  Стебель  (?),  полное  восстановление.
Оболочка, которая была когда-то живым существом, не возразила.
   Человек, который остался  от  Фама  Нювена,  много  времени  проводил  на
мостике "Внеполосного". Корабль напоминал ему большого  жука-мокрицу.  Такие
жуки кишели в соломе, которая покрывала полы Большого Зала в отцовском замке
на Канберре. Ребятишки любили с ними играть. У жуков не было настоящих  ног,
а только пушистые шипы, торчащие из  хитиновой  груди.  Как  этого  жука  ни
переворачивай, эти шипы-антенны возвращали жука на курс,  и  тот  полз  себе
дальше,  не  обращая  внимания,   что   ползет   брюхом   кверху.   И   шипы
гипердвигателей "Внеполосного" очень были похожи на шипы жука-мокрицы,  хотя
и не так резко выраженные. И само тело его тоже  было  жирное  и  скользкое,
чуть суженное в середине.
   Итак, Фам Нювен оказался внутри  мокрицы.  Вполне  подходящее  место  для
мертвеца.
   Сейчас он сидел на мостике. Женщина часто его  сюда  приводила;  кажется,
она понимала, как это его интересует.
   Стены были дисплеями, и гораздо лучшими, чем он видал на  своих  торговых
кораблях. Когда на окна подавались изображения с внешних камер корабля,  вид
был не хуже, чем с мостика любого корабля Кенг Хо.
   Это было как изображение, продиктованное разнузданной фантазией, или  как
графическая имитация. Если долго сидеть, можно  было  заметить,  как  звезды
движутся в небе на самом деле. Корабль шел со скоростью десять  гиперпрыжков
в секунду: прыжок, пересчет и снова прыжок. В этой зоне Края  корабль  делал
одну сотую светового года на каждом прыжке - можно и больше, но тогда  резко
возрастет время пересчета. При десяти прыжках в  секунду  получалось  больше
тридцати световых лет  в  час.  Сами  прыжки  органами  чувств  человека  не
воспринимались, а в интервале  между  ними  корабль  находился  в  свободном
полете с той же собственной скоростью, с которой  уходил  с  Ретрансляторов.
Поэтому   не   ощущался   доплеровский   сдвиг,   свойственный   полету   на
релятивистских скоростях; звезды видны были ясно, как ночью  в  пустыне  или
при полете с малой скоростью. За полчаса Фам Нювен улетел дальше, чем мог бы
улететь за столетие на корабле Кенг Хо.
   Однажды на мостике появилась Зеленый Стебель и стала менять изображения в
окнах. Как всегда, она говорила что-то Фаму Нювену, будто он был полноценной
личностью, способной слушать.
   - Видишь? Вот окно в центре - это гиперкарта пройденного нами региона.  -
Зеленый Стебель повела щупальцем над кнопками. На  других  стенах  появились
многоцветные картинки. - А это такие же карты  для  пяти  пунктов  на  нашем
маршруте.
   Слова эти шумели в ушах Фама Нювена; они были  понятны,  но  интереса  не
вызывали. Наездница замолчала, потом заговорила дальше с  каким-то  напором,
похожим на бесполезную настойчивость этой женщины, Равны.
   -  Когда  корабли  делают   прыжки..,   когда   возвращаются,   случается
гиперволновый всплеск. Я проверяю, нет ли за нами преследования.
   Цвета плыли по окнам вокруг всей комнаты, даже перед глазами Фама Нювена.
Были только плавные переходы - ни выделяющихся пятен, н