вовсе  выходящее  за
пределы человеческого воображения?
   Сфера, висящая перед Жанной, тем временем превратилась в  полусферу;  в
центре полусферы, как раз на линии разреза, засверкала яркая точка.
   2. Сфера представляет собой твердое тело чрезвычайно низкой  плотности,
и внутри него имеется  источник  энергии.  Сфера  сама  по  себе  является
гигантским мозгом, основные функции  управления  рассредоточены  по  всему
объему. Гигантские размеры и связанная  с  ними  задержка  распространения
сигналов внутри такого мозга делали подобную гипотезу  безнадежно  далекой
от действительности. Мысль в таком мозге будет  путешествовать  от  одного
участка до другого дольше получаса. Для сравнения: человеческий мозг  дает
задержку распространяемого сигнала в тридцатую долю секунды.
   Внутренняя часть Сферы, видимая в разрезе, начала видоизменяться. Яркая
точка в центре превратилась в каплю "энергии". Это  была  хорошо  знакомая
Жанне традиционная модель "белой дыры".
   3. Сфера представляет собой систему концентрически расположенных  Сфер,
вложенных одна в другую.  Строители  Мультисистемы  (не  те  монстры,  что
напали на Солнечную систему,  а  настоящие  харонцы),  внешне  похожие  на
людей, но далеко опередившие их  в  своем  развитии.  Они  обитают  где-то
внутри   Сферы.   Эта   гипотеза   успокаивала,   представляла    харонцев
богоподобными  существами,  только  данных,  подтверждающих  ее,  не  было
никаких. Но даже принятая на веру, ясности она  не  вносила.  В  чем  цель
создания Мультисистемы? Зачем харонцам захватывать звезды и планеты,  если
они  живут  внутри  Сферы  и  имеют  в  своем   распоряжении   практически
безграничное жизненное пространство, в миллионы раз превышающее по площади
поверхность Земли?
   Изображение Сферы все росло, и все больше проявлялось  подробностей  ее
строения. По Соколову,  разумеется.  На  внутренней  поверхности  оболочки
Жанна увидела своеобразные нитевидные выступы, протянувшиеся в направлении
центрального  источника  энергии.  Полученная  энергия   передавалась   по
меридианоподобным линиям к Северному и Южному полюсам.  Линии,  накаляясь,
краснели на глазах. Типичный  гравитационный  генератор,  подумала  Жанна.
Что-то эта картинка страшно напоминала.
   Ну конечно же! Кольцеобразные линии были чрезвычайно похожи  на  Кольцо
"Точка Луны",  на  то  же  Кольцо  Харона.  Целая  система  гравитационных
генераторов, позволяющая значительно улучшить фокусировку  гравитационного
излучения.
   Сфера опрокинулась, открыв взору Жанны  полярную  область.  Изображение
мерцало и пульсировало. Уолли продолжал увеличивать  размеры  модели,  она
надвигалась на Жанну, и Жанна непроизвольно отступила. Теперь  она  хорошо
видела крошечные скопления пирамид, так называемых  Амальгамных  созданий,
объектов или организмов, созданных  харонцами  на  внутренних  планетах  и
крупных спутниках в Солнечной системе. Предназначались они для фокусировки
гравитационных пучков - чудовищного оружия, разламывающего, словно детские
игрушки, огромные планеты и чуть не погубившего Солнечную систему.  Внутри
Сферы Амальгамы служили, очевидно, для перекачки гравитационной энергии во
внешнее пространство. Довольно смелое предположение. Это была идея Уолли.
   - Насколько все это правдоподобно, Уолли?
   Уолли слабо кашлянул, у него был вид напроказившего мальчишки.
   - Подожди-ка, Уолли. Не надо новых картинок, лучше просто расскажи.
   Уолли вспыхнул от обиды. Как она смеет  столь  откровенно  пренебрегать
его моделью! Однако надо отдать Уолли  должное,  он  умерил  свой  гнев  и
принялся терпеливо объяснять:
   - Ну так вот, мы попытались подсчитать, сколько энергии требуется Сфере
для ее деятельности.
   - И сколько же?
   - Суди сама. Орбиты звезд, планет и  прочих  объектов  в  Мультисистеме
время  от  времени  корректируются.  На  это,  разумеется,  идет  огромное
количество энергии. И вот  что  интересно:  в  момент  коррекции  один  из
полюсов Сферы всякий раз оказывался в зоне прямой видимости.
   - Чепуха! - воскликнула Жанна. - Полюса у Сферы  есть  только  в  вашей
модели. А на самом деле полюсами можно  считать  любую  пару  диаметрально
противоположных точек поверхности.
   -  Ты  не  права.  Нам  удалось   зарегистрировать   слабый   уклон   в
направлении...
   - Хорошо, я вся внимание...
   - Это, собственно, все. Но  наша  модель  прекрасно  объясняет  природу
меридиональных линий, - промямлил Уолли.
   - Отлично, это я допускаю,  -  сказала  Жанна.  -  Объясни  тогда  роль
широтных линий, параллельных экватору Сферы.
   - Они...
   - Да, это тоже понятно. - Мысль Жанны работала быстро и  четко.  -  Еще
вопрос. В центре Мультисистемы - белая дыра. Зачем?
   - Харонцы используют черные дыры. Это факт. Разумно  предположить,  что
они точно так же используют свою технологию  и  для  того,  чтобы  черпать
откуда-то энергию.
   - А доказательства?
   - Доказательств нет, - сказал Уолли. - Но в результате моделирования мы
получили  очень  правдоподобные  энергетические  характеристики.  Так  или
иначе, но белая дыра сбрасывает  энергию  внутрь  Сферы.  Энергоприемники,
которые ты видела на модели, передают энергию меридиональным  генераторам.
Те концентрируют энергию на Северном и Южном полюсах, а расположенные  там
установки  при  помощи  гравитационных  пучков  управляют   всеми   телами
Мультисистемы. Ни один факт не противоречит нашей модели.
   - Но и  не  доказывает  ее  правоту,  -  сказала  Жанна.  Словно  точку
поставила.
   - Зато мы логичны, - сказал Уолли. Ему  не  понравился  ее  безусловный
вывод. -  Сфера  излучает  гравитационную  энергию,  значит,  она  должна,
во-первых, производить ее, во-вторых, каким-то образом передавать.  Строго
по адресу. Доктор Соколов исследовал  известные  нам  образцы.  Совершенно
очевидно, харонцы склонны к тиражированию удачных конструктивных  решений.
Например, ОРИ очень похожи на известных нам  по  сообщениям  из  Солнечной
системы Ландеров. Он взял за основу принцип действия Амальгам  и  объяснил
внутреннее строение Сферы.
   - Во-первых,  -  возразила  Жанна,  -  Амальгамы  в  Солнечной  системе
_получали_ гравитационную энергию, производимую Лунным Колесом, а не  сами
излучали ее. Во-вторых, известные нам Амальгамы  не  превышали  нескольких
десятков километров в высоту. Вы ведь увеличили их как минимум в несколько
тысяч раз, не так ли? Но пусть даже все это верно - я все  равно  не  могу
принять вашей логики. Раз Амальгамные создания есть  где-то  еще,  значит,
они есть и здесь, только побольше. Нам хочется в это верить, и поэтому они
существуют. Хороша логика! Так нельзя,  Уолли.  Ты  плохо  знаешь  древнюю
историю.
   - А зачем она мне?
   - А затем, что  она  учит,  к  чему  может  привести  подобная  логика.
Философы и астрономы докоперниковой эпохи  построили  систему  мироздания.
Они  предположили,  что  Вселенная,  сотворенная  Богом,  должна  обладать
внутренним совершенством, быть столь же всеблагой, как и Господь,  который
сам, в сущности, есть воплощение человеческой  идеи  совершенства.  А  раз
планеты совершенны, значит, совершенно и их  движение.  Самое  совершенное
движение - это равномерное движение по идеальной окружности.
   - Но планеты не...
   - Конечно. Орбиты эллиптические. Но тогда об этом еще  никто  не  знал.
Потом изобрели новые астрономические инструменты и люди вдруг  обнаружили,
что планеты движутся не по окружностям.  Тогда  они  предположили,  что  у
каждой планеты своя сложная орбита, но центр орбиты все равно перемещается
по окружности.
   Жанна на секунду замолчала. Какая-то мысль  не  давала  ей  покоя.  Бог
знает, по какой орбите она  двигалась  в  ее  мозгу,  но  ухватить  ее  не
удавалось. Очень-очень важная мысль. Вздохнув, Жанна продолжила:
   - Но и это не помогло. Тогда люди ввели  еще  одну  орбиту  -  все  эти
частные орбиты они  назвали  эпициклами.  Получилось  что-то  вроде  Луны,
которая вращается вокруг Земли, которая вращается вокруг Солнца.  То  есть
как бы ни была сложна планетарная орбита,  ее  центр  все  равно  крутится
вокруг Солнца по окружности. Я точно не помню, но, кажется, древние  ввели
не то четыре, не то пять эпициклов.
   - Ну и что? - спросил Уолли.
   - Да то, что Соколов занимается тем же. Факты  не  укладываются  в  его
теорию, и он выдумывает новые  факты,  чтобы  объяснить  расхождение.  Все
построено на одних догадках.
   Уолли показал пальцем на изображение Сферы.
   - Ничто здесь не противоречит фактам.  По  крайней  мере  известным,  -
сказал он.
   - Этого недостаточно,  -  сказала  Жанна.  -  Гипотезу  нельзя  считать
доказанной   только   на    основании    отсутствия    доказательств    ее
противоречивости. Необходимы факты, объяснимые только так и не иначе.
   - Верно, барышня, - раздался чей-то голос. Голос был низок  и  спокоен,
акцент выдавал русского. - Вы совершенно правы, доказательств нет.
   Вздрогнув от неожиданности, Жанна резко обернулась. Уолли,  стоявший  у
панели управления, сразу зажег верхний свет. На пороге стояли двое. Одного
Жанна не знала, другой же был не кем иным, как доктором Юрием Соколовым.
   "Бесподобно, - подумала Жанна. - И давно, интересно, они здесь стоят?"
   Нежданные гости прошли в кабинет.
   - Признаться, я уже не раз задумывался о сходстве моей теории с теорией
эпициклов, - сказал Соколов. - Однако меня это  сходство  не  смущает.  Мы
отчаянно нуждаемся в ответах - в любых ответах. Нужна печка, от которой мы
могли бы танцевать. Одна правильная идея -  и  освобождение  Земли  станет
реальным.
   Седовласый пожилой ученый, одетый в помятый рабочий  костюм,  задумчиво
посмотрел на Жанну, - потом на парящую в комнате  Сферу.  Волосы  Соколова
были  собраны  сзади  в  кажущийся  невероятно  старомодным  хвост.   Лицо
избороздили морщины, глаза глядели спокойно и грустно.  Портрет  дополняли
красивый  нос  с  горбинкой,  выразительный  рот  и  небольшая,  аккуратно
подстриженная бородка, несколько смягчавшая черты лица.
   - Я занимаюсь Централом Харона, - продолжал Юрий Соколов, - потому  что
убежден: если это не фикция, то именно в нем ключ от всех замков,  которые
мы безуспешно пытаемся открыть. В этом смысле, я полагаю, моя модель имеет
определенные достоинства. Похоже, вы невысокого мнения о  моих  предыдущих
идеях. Об этой тоже?
   У Жанны бешено колотилось сердце. Соколов. Сам Соколов.  Кто  же  тогда
второй? Молчаливый спутник Соколова держался  в  тени  и  рассмотреть  его
получше было трудно. Видно было, что он блондин, заметно моложе  Соколова.
Непроницаемое  строгое  лицо.  Господи,  неужели?  Да  это  же  сам  Вольф
Бернхардт,  глава  Управления  пространственных  исследований   при   ООН,
полновластный хозяин Института! Одно лишнее слово в его присутствии, и...
   - Мисс Колетт, если не ошибаюсь? - спросил доктор Соколов.
   - Э-э, да. Я даже не знаю, как вам ответить, доктор.
   - Но ведь у вас сложилось определенное мнение, и к тому  же  вы  только
что так убедительно его отстаивали.
   Жанна судорожно, со всхлипом вздохнула и посмотрела Соколову  в  глаза.
Не-ет, он не дряхлеющее светило науки, как она думала. Быть  может,  он  и
ошибается, но это полезные ошибки, они подстегивают научную  мысль.  Много
ли  его  ровесников,  а  ему  наверняка  не  меньше  сотни,  еще  пытаются
что-нибудь предпринять, победив в душе  соблазн  просто  сунуть  голову  в
песок в надежде, что и без их участия все как-нибудь образуется?
   А таких страусов Жанна успела повидать немало. Затравленных, опустивших
руки, заранее смирившихся с поражением. Доктор Соколов был другой закваски
- всю  свою  жизнь  он  прожил  в  мире,  где  человек  был  полновластным
всемогущим хозяином. И Соколов не желал соглашаться  на  роль  подопытного
кролика. К тому же у него, астронома от Бога, харонцы украли родное  небо.
Страшнее преступления нельзя себе представить.
   Страх Жанны внезапно прошел.
   - У меня сложилось мнение, -  сильно  волнуясь,  сказала  Жанна.  -  Вы
говорите, что Централ Харона размещается возле одного  из  полюсов  Сферы,
потому  что  там  сходятся  меридиональные  линии.  Сами  же   эти   линии
представляют  собой,  по  вашей  теории,  не  что  иное,  как   гигантские
гравитационные генераторы. Я не утверждаю, что это не  так,  я  утверждаю,
что эти предположения с равной вероятностью могут быть верны или  неверны.
Это всего лишь догадки, к науке, собственно, м-м...  не  имеющие  никакого
отношения...
   О Боже, что она говорит! Самому Соколову!
   Соколов строго смотрел на нее.
   - Продолжайте, - сказал он.
   Жанну бросило в холодный пот. Ей очень хотелось  замолчать,  но  словно
какой-то бес подстрекал ее говорить дальше.
   - Э-э-э, вы слишком широко трактуете факты, а это  вряд  ли  допустимо.
Простите, сэр, но не строите  ли  вы  замок  на  песке?  И  потом,  какова
полезная отдача  вашей  теории?  Даже  если  Централ  Харона  находится  в
указанном  вами  месте,  он  недостижим.  А  значит,  положение   остается
безвыходным.
   Соколов откашлялся.
   - Истина не всегда удобна, моя  милая.  Я  не  могу  поместить  Централ
Харона в точку, где было бы  сподручнее  его  пощупать,  я  лишь  указываю
наиболее вероятное местоположение.
   - Но... - начала Жанна и осеклась. Всему есть мера, с нее хватит.
   - Но что? - раздался голос Бернхардта. О  его  присутствии  все  как-то
забыли.
   "Ну уж нет", - подумала Жанна. Роль дерзкой девчонки не по ней.
   - Нет, ничего, - пробормотала она, не поднимая глаз.
   - Так-таки и ничего? Мне так не кажется.  Давайте  не  будем  играть  в
прятки. Если у вас есть что  сказать,  говорите.  -  Это  было  похоже  на
приказ.
   Фольклор ИИМа утверждал, что английский язык доктора Бернхардта,  когда
тот произносит свои вдохновенные речи, сильно смахивает  на  немецкий.  Во
всяком случае, акцент несомненный. Жанна  тяжело  вздохнула,  собираясь  с
мыслями.
   - Э-э, да, так вот... - промямлила она, не решаясь высказаться.
   - Очень любопытно, - усмехнулся Бернхардт. - Что-нибудь еще?
   Жанна безвольно опустила руки, которые до сих пор  держала  скрещенными
на груди. Не зная, что с ними делать, она сначала уперла их в бока,  потом
заложила за  спину,  чем  и  исчерпала  набор  независимых  поз.  Все-таки
придется говорить, никуда не денешься. Она почему-то повернулась к доктору
Соколову.
   - Централ Харона - вершина харонской  иерархии,  таково  ваше  основное
предположение. Основная задача - установить его-физическое местоположение.
Подсказка - крайний рационализм харонцев. Вы попытались влезть в их  шкуру
и вместе с ними принять решение, где удобнее всего разместить Централ...
   Соколов кивнул.
   - Я верю, что вы неплохо изучили мои работы, но давайте поконкретнее. В
чем моя ошибка?
   - В том, что предложенный вами ответ неоднозначен. У Сферы два  полюса.
На котором из них находится Централ? На Северном полюсе или Южном? Или  на
обоих сразу? И если на одном, а не на другом, то каковы критерии выбора?
   Раздался  короткий  смешок.  Доктор  Бернхардт  подошел  к  Соколову  и
похлопал старика по плечу.
   - Всыпали тебе, Юрий, по первое число, - сказал он. И,  повернувшись  к
Жанне,  добавил:  -  Ничего  страшного!  Он  регулярно  подвергается  этой
процедуре в моем кабинете.
   Соколов отвел руку Бернхардта.
   - Централ Харона расположен на Южном полюсе Сферы! - заявил он. - Южный
полюс попадает в прямую видимость с планет  и  Захваченных  Солнц  гораздо
чаще, чем Северный...
   - ...и это как раз та точка, которую мы не сможем наблюдать с Земли еще
лет сто, - закончил Бернхардт, по-прежнему улыбаясь. Странная у него  была
улыбка,  надо  сказать.  Но  Жанне  было  сейчас  не  до  анализа   улыбки
всесильного шефа, она думала о том, как после этой милой беседы рухнет  ее
карьера. И мысленно ужасалась.
   - Это абсолютно нелогично! - запротестовал Соколов. - Для проверки моей
теории нужно всего лишь послать "Терра Нову" в околополярное  пространство
Сферы и...
   - Юрий, Юрий. Чтобы  послать  "Терра  Нову"  по  этому  адресу,  твоего
желания недостаточно. Ты должен убедить меня.
   - Но это...
   - ...это чрезвычайно важно и чрезвычайно срочно,  -  закончил  за  него
Бернхардт. - Все так говорят. Но это не аргумент.
   - Но ты просто обязан выслушать...
   - Я и сам знаю, что обязан, - сказал Бернхардт. - Поэтому,  собственно,
я здесь и нахожусь. Убеждайте, пожалуйста, чтобы потом я сам смог  убедить
капитана Стайгер лететь к Сфере, хотя после сегодняшней новости  она  вряд
ли выслушает меня спокойно.
   - После сегодняшней новости? - переспросила Жанна  и  зажала  себе  рот
рукой.
   "Не лезь не в свое дело! _Заткнись!_" - приказала она себе.
   Бернхардт удивленно посмотрел на нее.  Кто  это  тут  еще?  Он  перевел
взгляд с Жанны на Уолли и пожал плечами.
   - Все  вы  имеете  допуск  к  служебным  документам,  а  это  печальное
сообщение будет сегодня же доведено  до  сведения  сотрудников  Института.
"Терра  Нова"  снарядила   небольшой   корабль,   чтобы   тот   попробовал
пристыковаться к ОРИ. Корабль был уничтожен, вся команда погибла.  Капитан
Стайгер нарушила  режим  радиомолчания  и  обратилась  к  нам  с  просьбой
проанализировать возможность  такой  стыковки.  Она  собирается  повторить
попытку.
   У Жанны кровь застыла в жилах. Она не  имела  никакого  допуска,  ну  и
плевать! "Собирается повторить..." -  вот  что  ее  поразило.  Они  здесь,
глубоко под землей, в полнейшей безопасности, занимаются пустой болтовней,
а где-то там, в  далеком  космосе,  люди  сражаются  со  страшным  врагом.
Сражаются и умирают. И просят помочь им. А чем помочь? О Господи, но  ведь
люди бессильны!
   - Что... Мы можем хоть что-нибудь сделать для них? - спросила Жанна.
   - Нет, - ответ Бернхардта был  тихим  и  печальным.  Ответил  он  после
паузы, и пауза эта говорила о многом. О том  же  бессилии,  тяжким  грузом
лежавшем на плечах директора. Где же выход?
   - Ладно, оставим в покое "Терра Нову", - сказал Бернхардт.  -  В  любом
случае они сейчас в большей безопасности  на  своем  корабле,  чем  мы  на
Земле. Я хочу вам кое-что показать. Забот на нашу голову  прибавляется.  С
появлением МОРИ дискуссии  об  устройстве  Сферы  придется  отложить.  Они
излишне академичны. У нас сейчас другой противник, -  речь  директора  ИИМ
стала по-немецки отрывочной.
   - МОРИ? - удивленно спросила Жанна. Она уже слышала в лаборатории  этот
термин, но никто не смог объяснить ей значение новой аббревиатуры.
   -  Это  значит  Малый  Орбитальный  Радарный  Излучатель,   -   пояснил
Бернхардт. - Уолли, не могли бы вы  продемонстрировать  нам  модель  МОРИ,
которую вы делали на прошлой неделе?
   - Да, сэр, - ответил Уолли, согнувшись над панелью управления.
   "Неужели Уолли работает на самого Бернхардта? А я-то ничего не  знала!"
- подумала Жанна.
   - Я еще раз напоминаю, что это совершенно секретные  данные,  -  строго
сказал Бернхардт. - И если они станут известны...
   - Извините, сэр, - собравшись с духом, перебила его Жанна. Признаваться
так признаваться! - Я не имею допуска к секретным  сведениям.  Я  не  имею
вообще никакого допуска.
   Доктор Бернхардт недоуменно уставился на нее.
   - Значит, не имеете, - наконец сказал он.  -  Экая  незадача.  Как  вас
зовут, юная леди?
   - Э-э, Жанна Колетт, - представилась она. Ее колени дрожали от  страха.
Господи, что же он теперь с ней сделает?
   - Уолли! Мистер Стурджис! Вы можете поручиться за эту мадемуазель?
   - М-м, да, сэр. Все в порядке. - Так спокойно Уолли мог говорить  разве
о погоде, о которой, впрочем, ничего не знал неделями.
   - Замечательно, мисс Колетт. Отныне у вас есть сверхсекретный допуск. Я
надеюсь, что вы будете следовать соответствующим правилам и  не  подведете
Уолли. - Покончив с  формальностями,  он  повернулся  к  Стурджису.  -  Вы
готовы?
   - Да, доктор Бернхардт.
   - Тогда прошу начинать.
   Объемная картинка быстро измени