Вас может подстрелить оттуда какой-нибудь меткий лучник.
     Он запустил руку под рубаху и достал оттуда листок бумаги.
     - Один из наших шпионов - весьма талантливый малый, - сказал он. - Вот нарисованный им портрет того парня, которого наняли для того, чтобы вас убить. Копии этого рисунка я раздал вашим охранникам, так что они знают, кого искать. Здесь вы в безопасности, но я бы не стал выходить слишком часто из дома. А теперь разрешите откланяться, у меня сегодня еще тысяча дел.

***

     - Ну, как прошло, мистер Альтал? - с нетерпением спросил Гер, когда Альтал вернулся в башню из комнаты, в которой оказались запертыми Смеугор и Таури.
     - Глаже, чем по маслу, Гер, - хохотнул Альтал. - Они оба узнали в рисунке Аргана, а им известно, что он, наверняка, несет им послание от Генда. Наша выдумка, будто Арган - убийца, вполне оправдывает то, что мы посадили их под замок ради их собственной безопасности, так что они не могут ничего возразить, не вызвав при этом подозрений. Хуже того, они знают, что, если они не объяснят Генду, что спалить пшеничные поля было не их идеей, он действительно пошлет кого-нибудь, чтобы их убить. Думаю, сейчас они уже не знают, куда повернуться. Что бы они ни сделали, кто-нибудь все равно захочет убить их.
     - Бьюсь об заклад, они от этого просто с ума сходят, - усмехнулся Гер.
     - Да они в бешенстве. Мы могли бы, наверное, просто сказать им прямо: нам известно, что они работают на Генда, и мы сажаем их за это под арест.
     - Это бы только испортило дело, мистер Альтал. Не забавнее ли просто держать их в неведении?
     - Ты прав, Гер, - гораздо забавнее. - Альтал взглянул на противоположную сторону круглой комнаты. - А что там затеяли девушки?
     - Эмми учит Андину притворяться, - объяснил Гер. - Это как-то связано с тем сном, который мы все видели, где злая тетя поставила ногу на шею Андины. Андина была просто в ярости, когда Лейта сказала ей, что пара ее генералов работает на Генда. Она собиралась спустить с них шкуру живьем.
     - Шкуру?
     - Я думаю, она хотела содрать с них всю кожу. Но Эмми сказала ей: нет. Эмми хочет, чтобы она прикинулась такой мямлей - ни рыба ни мясо - вроде того, что она молодая и робкая, боится собственной тени и все такое.
     - Андина? Робкая?
     - Пока что ей это не очень удается, - признался Гер. - Ей никак не управиться со своим голосом. Эмми хочет, чтобы ее голос звучал плаксиво, испуганно, а до Андины, похоже, это никак не доходит. Она все время пытается выбить своим криком все оконные стекла. А она жутко милая, когда сердится, правда?
     - Это в некотором смысле зависит от того, где ты стоишь, Гер, - сказал Альтал. - Если ты окажешься прямо напротив нее в тот момент, когда она дает волю своему голоску, "милая" - это не совсем то слово, которое приходит на ум.
     - Думаю, насчет этого ты прав. Несколько раз она меня обругала, и мне это совсем не понравилось. - А где вождь Альброн?
     - Он внизу с той женщиной, у которой лошади. Она учит его всяким приемам, которые солдаты конницы используют на войне. Но я сомневаюсь, что он многому научился. Ему почему-то нравится смотреть на нее, а почему - я еще не совсем понимаю, и он так занят этим рассматриванием, что, по-моему, слушает не слишком внимательно.
     - Да уж, не слишком.
     - Это опять все эти дела между мальчиками-девочками, да? - спросил Гер. - Лучше бы они не занимались этим при мне. Меня это все время нервирует. В большинстве случаев я не знаю, что они выкинут следующим номером.
     Альтал в задумчивости поскреб щеку.
     - Думаю, мы вплотную подошли к тому разговору, о котором я упоминал раньше, Гер.

ГЛАВА 32

     - Я просто не могу этого сделать! - голос Андины эхом раздавался в их головах. - Я не буду кланяться перед этой рябой каргой, что бы она со мной ни сделала.
     - Так не пойдет, Эм, - прошептал Альтал в более глубокой, более интимной части их общего сознания. - Может, позволишь мне все устроить?
     - Почему она не может просто сделать так, как ей говорят? - горячилась Двейя.
     - Я все улажу, котенок. Пойди помой мордочку или еще что-нибудь. Ты прекрасно умеешь придумывать всякие хитрости, но здесь все немного сложнее. - Вдруг он осекся. - Не влезай сюда, Лейта, - добавил он.
     Лейта, сидевшая за мраморным столом, листая Книгу, взглянула на него своими большими невинными глазами.
     - Говорю тебе, Лейта, - упрекнул ее Альтал. - Не влезай сюда без приглашения.
     Потом он перевел взгляд на Андину, которая еще вся кипела внутри.
     - Давай-ка поговорим, - предложил он ей вслух.
     - Ты ничего этим не добьешься, Альтал, - вспыхнула она, говоря также вслух. - Я не буду этого делать!
     - Почему нет?
     - Я эрайя Остоса, а Гелта - всего лишь животное.
     - Разве это не говорит о том, что ты умнее ее?
     - Конечно, я умнее.
     - Пока что это не слишком заметно, Андина.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Когда ставишь капкан на зверя, нужно положить в него приманку, маленькая принцесса. Если хочешь поймать птичку, в качестве приманки используешь зернышки. Если ставишь капкан на медведя или волка, подходит мясо. А Гелта - зверь особый, так что и приманка должна быть другая. Мы же хотим поджарить Гелту на ужин, а?
     - Это омерзительно, Альтал!
     - Я выражаюсь образно, Андина. Чтобы сделать Гелту съедобной, тебе понадобилась бы куча специй. Приманка, на которую мы будем ее ловить, должна быть такой привлекательной, чтобы она не могла устоять. И это уже твоя забота. Будь неотразима, Андина. Будь мягкой, нежной, податливой - до тех пор, пока она на тебя не клюнет. Тут-то мы и захлопнем мышеловку и отправим мышку в печку.
     Глаза Андины в задумчивости сузились.
     - Но при одном условии, Альтал, - произнесла она в ответ.
     - Каком же?
     - Я вырву ей сердце.
     - Андина! - простонала Лейта. - Ты даже хуже, чем Гелта!
     - Образно выражаясь, конечно, - поправилась Андина.
     - Она сделает все как надо, Альтал, - шепнула Двейя. - Оставь все как есть.

     - Почему? - спрашивал Салкан у Бхейда.
     Когда Альтал заглянул в столовую в поисках Элиара, они продолжали разговор, который, очевидно, длился почти все утро.
     - Так всегда было, - сказал Бхейд молодому пастуху.
     - Но это еще не значит, что это правда, брат Бхейд, - заявил Салкан. - Если кто-то хочет поговорить с Богом, он должен иметь возможность делать это где угодно и когда угодно. Ему не нужно идти в какой-нибудь храм и платить какому-нибудь жадному попу за то, чтобы он передал Богу его послание. Я не хочу обидеть тебя, брат Бхейд, но, насколько я видел, священников гораздо больше интересуют деньги, нежели Бог - или благосостояние народа.
     - Думаю, тут он тебя обставил, Бхейд, - сказал Элиар. - У священников руки все время тянутся к деньгам.
     - Это не настоящие священники, - возразил Бхейд.
     - Может и так, - согласился Салкан, - но как ты отличишь настоящих священников от ненастоящих? Они ведь все одеты одинаково? Лучше уж я вернусь к своим овцам. Не думаю, что из меня получится хороший священник. Я никогда не учился обманывать людей.
     - Я бы не стал настаивать, Бхейд, - молча посоветовал Альтал. - Салкан еще не готов, да и ты тоже.
     - Что это должно означать? - спросил Бхейд.
     - Прошлым летом твои взгляды на теологию, насколько я помню, претерпели существенные изменения. Думаю, прежде чем обращать в свою веру язычников, тебе лучше поговорить как следует с Эмми.
     Альтал посмотрел через стол на Элиара.
     - Твой сержант зовет нас, Элиар, - сказал он вслух.
     - Хорошо, - кивнул Элиар, поднимаясь и выходя из-за стола.
     - Что там затеял Бхейд? - спросил Альтал, как только они вышли в коридор.
     - Я не совсем уверен, - признался Элиар. - Его мысли сейчас несколько запутанные. Эмми пробила в его разуме огромную брешь, когда сказала, что астрология - совершенная бессмыслица, а когда Лейта затащила его в "семью", все стало гораздо хуже.
     - Идея с "семьей", наверное, была ошибкой, - согласился Альтал.
     - Тем не менее она достаточно верна. Поначалу мне тоже казалось, что это не слишком хорошая идея, но когда мы с Лейтой и Андиной вернулись в Дом, я начал к ней привыкать.
     - Ты здорово изменился с тех пор, как тебя приняли в "семью", Элиар.
     - А сам ты разве не изменился, когда Эмми тебя захомутала?
     - Наверное, изменился. Но к этому нужно привыкнуть, верно?
     - О да, - горячо согласился Элиар. - Тебе еще было легко, Альтал. Сначала тебе пришлось иметь дело с одной только Эмми. А в моей голове они толпились втроем. Кстати, зачем именно я понадобился сержанту Халору?
     - Он хочет поговорить с Креутером и Дрейгоном и не знает точно, в какой части Дома они сейчас бродят. Не стоит об этом болтать, Элиар, но думаю, сержант все еще чувствует себя в Доме не совсем уютно. Твои двери замечательны - покуда их открываешь ты. Не думаю, что Халор возьмет на себя такой риск. Он на мгновение увидел Нагараш, когда Гелта выскочила у тебя из-за спины со своим топором, и ему вовсе не хочется по ошибке открыть ту самую дверь.

***

     - Они думают, что разбили лагерь на западном берегу озера Дэзо в Эквере, - сказал Альтал сержанту Халору, когда Элиар вел их по восточному коридору по направлению к большому военному лагерю. - Нам, наверное, не следует говорить то, что может этому противоречить. Давайте не будем приводить их в смятение.
     - Лично я нахожусь в совершенном смятении, - сказал Халор, - так почему они должны от меня отличаться? - Он улыбнулся. - Прости, Альтал. Я не мог устоять.
     Они встретились с Креутером и одетым в килт Дрейгоном в расшитой палатке, расположенной посреди коридора, и Халор передал карту, которую аккуратно начертил для них.
     - Ты здорово рисуешь карты, Халор, - заметил седоволосый Дрейгон. - Расстояния соответствуют?
     Халор кивнул.
     - Соответствуют настолько, насколько я смог их измерить. Карта, с которой я делал копию, была не совсем точна, так что мне пришлось внести кое-какие исправления.
     - Эти три города могут продержаться? - спросил Креутер.
     - Кейдон может выдерживать осаду, наверное, месяца три, - ответил Халор. - Его держит Лайвон, а уж он-то умеет сделать так, чтобы победа дорого досталась осаждающим.
     - Это точно, - согласился Дрейгон.
     - В Мавор я собираюсь отправить Колейку Железная Челюсть, - продолжал Халор. - Герцог Маворский, очевидно, решил превратить свой город в самое укрепленное место в мире. Дома в городе довольно обшарпанные, но штурмовать эти стены ты бы не стал. Думаю, сочетание этих стен и Колейки - самого упрямого человека в мире - должно намертво остановить противника.
     - А как насчет третьего города - Помы? - спросил Креутер.
     - Вот здесь у нас проблема, - признался Халор. - Стены Помы могут упасть от малейшего дуновения ветра. Я поставлю туда Твенгора. Уверен, что в Поме будут уличные бои, а Твенгор в этих делах мастер.
     - Если трезв, - прибавил Дрейгон.
     - А что, этот Твенгор пьяница? - спросил Креутер.
     - Вообще-то нет, - ответил Дрейгон. - До обеда он обычно успевает осушить бочонок доброго эля. Разумеется, после обеда он уже не может стоять, но он не считает это пьянством. Впрочем, у него есть привычка громить каждый город, куда он приходит. Да он и сам огромный, как дом, и все время на все натыкается на ходу. Обычно то, на что он натыкается, тут же падает.
     - Ненавижу работать с пьяницами, - сказал Креутер.
     - Я его протрезвлю, - пообещал Альтал.
     - Не уверен, - с сомнением произнес Креутер. - Я никогда еще не встречал законченного пьяницу, способного отказаться от выпивки.
     - В этом можете мне поверить, генерал Креутер, - сказал Альтал.
     - А как там Астарель? - спросил Креутер у сержанта Халора.
     - О, прекрасно, Креутер. Мой вождь просто сражен ею.
     - Правда? Об этом надо подумать. Полагаю, я мог бы убить ее подлого братца и того старого дурака, который пытался ее купить, но это, возможно, станет причиной войн во всем Плаканде. Может быть, мне стоит поговорить с ней и спросить, как она смотрит на мою идею. Ваш вождь - красивый парень, и она, возможно, тоже испытывает к нему чувства. Будем иметь это в виду, Халор. Это могло бы решить многие наши проблемы.
     - Я думаю точно так же, Креутер. Если бы мне удалось женить моего вождя, он, может быть, остался бы дома и перестал вертеться у меня под ногами.

***

     Когда Альтал с Халором вышли на следующее утро в северный коридор Дома, они нашли вождя Твенгора пьяным в стельку. Пузатый вождь арумского клана сидел, развалившись в массивном кресле, во главе длинного деревянного стола на козлах, стоявшего посреди его лагеря, с водруженным на него открытым бочонком эля, и - если можно так выразиться - распевал песни.
     - Да нам целого дня не хватит, чтобы его протрезвить, - тихо сказал Халор Альталу, когда их привели к пьяному Твенгору.
     - А может, и хватит, - возразил Альтал, порывшись в своих знаниях.
     - О, Халор! - заревел Твенгор, размахивая питейным рогом. - Садись и давай выпьем! Тебе многое придется наверстывать!
     - Да, вождь Твенгор, за тобой не угонишься, - согласился Халор.
     - Еще бы, - ухмыльнулся Твенгор. - Я над этим работаю уже три дня.
     Вот это полезная информация. Если Твенгору понадобилось три дня, чтобы допиться до нынешнего состояния, быстрее будет, наверное, вытащить его через будущее, нежели возвращать его вспять и проталкивать обратно. Альтал посмотрел на свекольно-красное лицо Твенгора и шепотом скомандовал:
     - Эгврио.
     Глаза вождя Твенгора закатились, и он вяло сполз со своего кресла. Из-под стола раздался его могучий храп.
     - Кажется, твой вождь окончательно опередил тебя Халор! - сказал один из Твенгоровых помощников, разражаясь пьяным хохотом.
     Тогда Альтал применил свою идею - равно как и древнее слово, которое только что уложило густобородого Твенгора, - расширив ее охват, и весь военный лагерь в северном коридоре сразу погрузился в тишину, прерываемую лишь храпом.
     - Что ты сейчас сделал? - спросил Халор.
     Альтал пожал плечами.
     - Кажется, это называется "ускорить события", - ответил он. - Они и так медленно, но верно приближались к состоянию, в котором находятся сейчас, но чтобы достичь его, им понадобился бы, возможно, весь остаток дня.
     - Но им все равно потребуется около суток, чтобы проспаться, - заметил Халор.
     - Нет, не потребуется, - возразил Альтал. Он обернулся и посмотрел назад, в глубь коридора. - Теперь можешь выйти, Элиар, - позвал он.
     Светловолосый юноша подошел к ним. Он помахал рукой перед носом.
     - Как от них воняет! - сказал он.
     - Делай короткие вдохи, - посоветовал Альтал. - Через какую дверь мы попадем прямо к воротам Помы?
     Элиар указал на ближайшую дверь.
     - Вот эта.
     - Пойди вперед и открой ее. А я заставлю этих людей двигаться.
     - Но они же все спят, Альтал...
     - Это знаем мы с тобой, Элиар, а они - нет.
     - Это какая-то бессмыслица, Альтал, - возразил Халор.
     - Думаю, сейчас все встанет на свои места.
     Альтал бросил взгляд на Элиара.
     - Мне понадобится дверь в прошлую неделю и дверь, выходящая на дорогу к Поме, - сказал он.
     - В прошлую неделю? - озадаченно переспросил Элиар.
     - Время - это единственное, что может протрезвить пьяного, так что мне нужна по крайней мере неделя. Сейчас я заставлю наших сонных друзей шагать во сне. Ты проведешь их в прошлую неделю, а затем обратно. После чего мы проведем их через дверь, ведущую на дорогу в Пому.
     - А не проще было бы сделать это, проведя их через одну-единственную дверь?
     - Ты можешь это сделать? - поразился Альтал.
     - Думаю, да, - ответил Элиар.
     Он положил руку на рукоятку Кинжала и сосредоточился.
     - Да, - сказал он уверенно. - Теперь я вспомнил, как это делается. Все дело в дверной притолоке. Я все время об этом забываю. Место - это дверь, а время - ее притолока.
     - Ты что-нибудь понимаешь из того, что он говорит? - спросил Халор Альтала.
     - Немного, - ответил Альтал. - Проходя через дверь, Твенгор и его люди попадут в прошлую неделю, а потом вернутся обратно. Здесь они пьяны как сапожники, а там они будут трезвы как стеклышко, потому что в результате этого единственного шага через порог у них будет целых две недели, чтобы протрезветь. А поскольку они будут идти во сне, им будет невдомек, что произошло на самом деле.
     - Ничего не объясняйте, джентльмены, - просто действуйте, - сказал Халор. - Иногда вы двое бываете такими же невозможными, как Гер.

     - Этого не может быть! - вскричал вождь Твенгор, когда впервые увидел стены Помы.
     - У герцога Бхердора характер не из самых сильных, вождь Твенгор, - признал сержант Халор. - Местные торговцы никак не желают платить налоги, а Бхердор слишком бесхребетен, чтобы настаивать.
     - Мне нужна здесь полная воля, Альтал, - спокойно сказал уже протрезвевший Твенгор. - Не мешай мне.
     - А что вы задумали, вождь Твенгор?
     - Я заставлю этих торговцев заплатить налоги собственным потом. Они будут укреплять эти стены.
     - Не думаю, что они согласятся.
     - У меня где-то есть плетка, - угрюмо сказал Твенгор. - Они согласятся, Альтал. Поверь: если я говорю, значит, согласятся. Пойдем-ка поговорим с этим киселем-герцогом.

***

     Они вошли в город, и раздражение Твенгора все нарастало по мере того, как они проходили по торговым районам, где магазины скорее были похожи на дворцы, чем на места для торговли. Когда они вошли в обветшалый дворец герцога Бхердора, у Твенгора было каменное лицо.
     - Это вождь Твенгор, ваша светлость, - представил Халор неповоротливого арумца слабовольному герцогу Помы. - Он будет защищать ваш город.
     - Хвала богам! - воскликнул своим дрожащим голосом юный Бхердор.
     - Мне кое-что понадобится, ваша светлость, - бесцеремонно заявил Твенгор. - Мы ведь будем работать сообща?
     - О, конечно, вождь Твенгор, конечно.
     - Хорошо. Мне нужно, чтобы через полчаса все граждане Помы собрались на этой площади перед вашим дворцом. Я должен с ними поговорить.
     - Не знаю, придут ли они, вождь Твенгор. Торговцы не любят, когда я делаю что-то, что нарушает их дела.
     - Они придут, герцог Бхердор, - уверенно сказал Твенгор. - Скажите им, что мои соплеменники повесят всякого, кто ослушается, - прямо на вывесках, которые торчат над каждой дверью всех этих роскошных магазинов.
     - Вы этого не сделаете!
     - Посмотрите на меня.
     - Когда трезв, он совсем другой человек, правда? - тихо сказал Элиар сержанту Халору.
     - О да, - согласился Халор. - Таким он был всегда - до того, как начал осушать все бочки, которые ему попадаются. За последние десять лет он еще никогда не был так трезв.
     Твенгор послал нескольких из своих людей вместе с дворцовой гвардией в город, чтобы созвать граждан на площадь, и к полудню практически вся Пома собралась перед зданием дворца. Разодетые в богатые наряды торговцы почему-то казались весьма недовольными и сердито переговаривались между собой.
     - Ах... извините, - слабым голосом произнес с балкона своего дворца герцог Бхердор. - Минуточку внимания...
     Толпа не замечала его.
     - Позвольте мне, ваша светлость, - сказал Твенгор. - Затем, держа в руке топор, он подошел к решетке балкона. - Тихо! - проревел он своим зычным голосом.
     На площади тут же установилось гробовое молчание.
     - На земли, принадлежащие эрайе Остоса, вторглись кантонцы, - без предисловий объявил Твенгор. - Некоторые из вас, вероятно, об этом слышали, но не важно. Я Твенгор из Арума, и меня наняли, чтобы защищать ваш город. Это означает, что я буду отдавать здесь приказы и повешу всякого, кто им не подчинится.
     - Ты не можешь этого сделать! - воскликнул кто-то из торговцев.
     - Поверьте мне. Оглянитесь вокруг, горожане. Эти люди с мечами и топорами - мои соплеменники, и они сделают так, как прикажу им я. Таким образом, я становлюсь главным в Поме, и наша первейшая обязанность - что-нибудь