купать его. Альброн отдаст его мне просто так, вместе с собственным благословением.
     Арсенал Альброна представлял собой комнату с каменными стенами, расположенную в дальней части замка и заваленную всякими мечами, топорами, пиками, шлемами, кинжалами и кольчугами.
     - Это мой оружейник Реуд. - Альброн представил Альтала огромному рыжебородому человеку, одетому в килт. - Опиши ему кинжал, который ты ищешь.
     - Он примерно полтора фута в длину, мистер оружейник, - сказал Альтал рыжебородому, - и несколько архаичной формы: похож на лавровый лист. На лезвии выгравирована надпись. Она написана на каком-то древнем языке, которого теперь уже никто не понимает.
     Реуд почесал затылок.
     - Ах, - сказал он, - это тот самый. Он очень красивый, но на мой вкус слишком уж разукрашен. Я предпочитаю более деловое оружие.
     - Так значит, он здесь?
     - То есть он был здесь. Прежде чем отправиться на войну в Треборее, сюда заходил взять оружие молодой Элиар. Ему понравился этот кинжал, и я разрешил ему взять его.
     Альтал вопросительно посмотрел на Альброна.
     - Вы поссорились с кем-нибудь в Треборее, милорд?
     - Нет, это простая сделка. В прежние времена жители нижних земель все время пытались убедить вождей арумских кланов заключить с ними союз. Этот союз выкачивал из нас все соки, а им он был выгоден. И вот примерно пятьдесят лет назад все вожди арумских кланов собрались на совет и договорились, что больше не будут идти ни на какие союзы с жителями нижних земель. Теперь, когда им нужны солдаты, они вынуждены их нанимать.
     - Нанимать?
     - Это очень выгодно для нас, мистер Альтал. Во время всех этих войн мы сами ни с кем не вступаем в союзы, так что, когда война заканчивается, у нас никто не может отнять нашу долю. Теперь это ограничивается лишь деловыми отношениями. Если им нужны солдаты, они за них платят - причем вперед, и мы не принимаем никаких письменных обязательств и бумажных денег. Они платят золотом, прежде чем наши люди выступают в поход.
     - А как относятся к этому жители нижних земель?
     - Насколько мне известно, их возмущенные крики слышны даже на луне. Впрочем, арумские вожди не уступили ни на шаг, так что жителям нижних земель приходится либо платить, либо самим вести свои войны. - Альброн задумчиво почесал подбородок. - Мы, арумцы, воинственный народ, и было время, когда война между кланами могла начаться из-за чего угодно. Теперь все изменилось. В Аруме уже сорок лет не было междоусобных войн.
     Альтал улыбнулся ему.
     - Зачем убивать своих соседей ради развлечения, если можно спалить Перкуэйн и Треборею ради выгоды? - спросил он. - И какой же треборейский город оплатил услуги молодого Элиара?
     - Кантон - да, Реуд? - спросил Альброн. - Я иногда уже и не помню. Сейчас мои люди сражаются там в полудюжине небольших войн.
     - Да, милорд, - ответил Реуд. - Это первая война Элиара, поэтому ты послал его на одну из наиболее спокойных, чтобы он мог сперва поплавать на мелководье. Эта война между Кантоном и Остосом тлеет уже десять веков, и никто не принимает ее всерьез.
     - Ну что ж, - сказал Альтал, - тогда, сдается мне, я отправлюсь сейчас в Кантон. Полагаю, для этого есть все основания.
     - Правда? - спросил Альброн.
     - В Треборее открытые равнины. Не хочу обижать вас, милорд, но здесь, в Аруме, по-моему, слишком много деревьев.
     - Ты не любишь деревья?
     - Нет, когда за каким-нибудь из них может скрываться убийца, подосланный моим кузеном. Плоская равнина несколько скучновата, но скука даст моим нервам небольшую передышку. А то в последнее время они были натянуты туго, как тетива. Как выглядит Элиар?
     - Он такой долговязый, - ответил рыжебородый оружейник. - Ему всего пятнадцать, так что он еще растет. Если останется жив, из него, возможно, получится неплохой воин. Он не слишком способный, но с годами это пройдет. Элиар рвется в бой и убежден, что он самый великий воин из всех ныне живущих.
     - Тогда мне лучше поторопиться, - сказал Альтал. - Похоже, этот молодой Элиар просто несет в себе зародыш собственной смерти.
     - Хорошо сказано, мистер Альтал, - в восхищении заметил Альброн. - Такое описание подходит практически каждому юнцу в Аруме.
     - Зато на них можно неплохо заработать, правда, вождь Альброн?
     - О да, - довольно ухмыльнулся Альброн. - За молодых я обычно получаю двойную плату.
     На следующее утро Альтал и Эмеральда покинули замок Альброна и поскакали на юг.
     - Ты знаешь дорогу в Кантон? - спросила Эмми, когда они проезжали через ущелье.
     - Конечно, Эм. Я знаю много дорог, чтобы попасть почти во все города мира.
     - И еще столько же, чтобы из них выбраться?
     - Естественно. Для людей моей профессии иногда бывает совершенно необходимо срочно покинуть город.
     - Интересно, почему?
     - Не надо, Эмми. Куда мы поедем после того, как возьмем Кинжал у Элиара?
     - Не имею ни малейшего понятия.
     - Что?!!
     - Не беспокойся, Альтал. Надпись на Кинжале подскажет нам, куда идти.
     - Я думал, что слова на его лезвии предназначены, чтобы узнавать нужных нам людей.
     - Это только часть того, что в них говорится. Надпись на клинке гораздо сложнее, милый, и меняется в зависимости от обстоятельств. Она скажет, куда нам идти, кого найти и что нам следует делать.
     - Мне кажется, это очень похоже на Книгу.
     - Вроде того. Но надпись на Кинжале меняется, а Книга - нет. Поехали, Альтал. Нам предстоит еще долгий путь.
     Они спустились в долину Перкуэйна и примерно через неделю добрались до города Магу. С тех пор как Альтал был там последний раз, в Магу многое изменилось, однако древний храм по-прежнему оставался самым высоким зданием в городе. Когда они проезжали мимо него, Альтал был несколько поражен реакцией Эмми. Сидя, как всегда, в капюшоне его плаща, при виде храма она прижала уши и зашипела.
     - Что такое? - спросил он ее.
     - Ненавижу это место! - в ярости ответила она.
     - Что тебе в нем не нравится?
     - Уродство!
     - Здание немного странное, но не более чем другие храмы, которые мне доводилось видеть.
     - Я говорю не о здании, Альтал. Я имею в виду статую внутри.
     - Ту, у которой столько лишних грудей? Это просто местная богиня, Эм. Не стоит принимать это так лично.
     - Но это и есть личное, Альтал!
     Он почувствовал ее яростное возмущение и резко обернулся через плечо, чтобы посмотреть на нее. Внезапная мысль озарила его, и он послал мысленный импульс, чтобы прощупать те зоны ее мозга, в которые она упорно не допускала вторжений. Он был ошеломлен тем, что он там обнаружил.
     - Неужели ты - это Она? - выдавил он в изумлении.
     - Я же говорила: не лезь туда!
     - Ты - Двейя, да?
     - Забавно. Ты даже правильно произнес мое имя.
     Ее голос прозвучал резко. Она окончательно пришла в дурное расположение духа.
     Альтал был повержен в трепет.
     - Почему ты не сказала мне? - спросил он.
     - Тебя совершенно не касается, кто я такая.
     - Ты действительно выглядишь, как эта статуя?
     - Ты имеешь в виду - как свиноматка? Как целое стадо свиноматок?
     - Я говорил о лице, а не обо всем этом...
     Он подыскивал какое-нибудь безобидное слово.
     - Лицо тоже не идеально точно.
     - Богиня плодородия? Но при чем здесь плодородие?
     - Может, сформулируешь этот вопрос иначе... пока цел?
     - Может, я лучше не стану его задавать?
     - Мудрое решение.
     Они выехали из Магу, а Альтал все не мог переварить только что сделанное открытие. Странно, но все это начинало приобретать какой-то смысл.
     - Только не кусаться, - сказал он Эмми. - Просто скажи, правильно ли я понял. Дейвос творит мир, так?
     - Ну и?
     - Но после того, как он что-то сделал, он приступает к новым творениям, а уже сотворенное передает в твои руки. Ты единственная, кто поддерживает жизнь его творений, заботясь о том, чтобы у них было потомство, или что-то вроде этого. - Затем ему в голову пришла еще одна мысль. - Поэтому-то ты так ненавидишь Дэву. Да, Эм? Он хочет уничтожить все, что создал Дейвос, а ты хочешь все это сохранить, чтобы все это продолжало жить. Поэтому все ваши имена начинаются с одной буквы: Дейвос, Двейя и Дэва? Значит ли это, что ты не только сестра Дейвоса, но и сестра Дэвы?
     - Все немного сложнее, Альтал, но ты очень близок к истине. Впереди на дороге какие-то люди.
     Альтал посмотрел вперед.
     - Может, тебе лучше спрятать голову, пока я не разузнаю, кто они такие.
     Когда незнакомцы подошли поближе, Альтал увидел, что они носят килты. На большинстве из них были также окровавленные повязки, а некоторые ковыляли, опираясь на палку.
     - Арумцы, - прошептал он Эмми. - Расцветка их юбок говорит о том, что они из клана Альброна.
     - Что они делают здесь, в Перкуэйне?
     - Не знаю, Эм. Сейчас спрошу.
     Альтал осадил коня и подождал, пока калеки подойдут к нему еще ближе.
     Во главе колонны шел высокий, худой, темноволосый человек. Голова его была обмотана окровавленным бинтом, и лицо его было печальным.
     - Далеко же вы забрались от дома, джентльмены, - сказал им Альтал вместо приветствия.
     - Мы как раз пытаемся это исправить, - сказал человек с печальным лицом.
     - Вы ведь из клана Альброна?
     - Как ты узнал?
     - По расцветке ваших килтов, приятель.
     - По твоему виду не скажешь, что ты из Арума.
     - Я не из Арума, но знаком с вашими обычаями. Кажется, вы попали в какую-то переделку.
     - В общем, верно. Вождь Альброн послал нас на войну в Треборею. Предполагалось, что это просто маленькая, спокойная заварушка, но события вышли из-под контроля.
     - Это случайно не та самая заварушка между Кантоном и Остосом?
     К горлу Альтала начал подниматься холодный комок.
     - Ты слышал о ней?
     - Мы как раз идем из дома Альброна.
     - Мы?
     - Я и моя кошка, - объяснил Альтал.
     - Кошка - странная спутница для взрослого человека, - заметил худой человек. Он оглянулся на свои разбитые войска.
     - Привал, - прокричал он командным голосом, потом опустился на траву у дороги. - Если у тебя найдется минутка, мне хотелось бы знать, что там впереди, - сказал он Альталу.
     - Конечно, - Альтал спрыгнул с коня. - Кстати, меня зовут Альтал.
     Предводитель раненых воинов бросил на него ошеломленный взгляд.
     - Это просто совпадение, - объяснил Альтал - Вообще-то я не тот Альтал.
     - Вообще-то я так и подумал. Меня зовут Халор, я старейшина того, что осталось от войска Альброна.
     - По-моему, ты выглядишь не таким уж старым.
     - Это треборейское звание, дружище Альтал. Мы должны соответствовать их званиям, когда отправляемся воевать за них в нижние земли. Дома меня называли сержантом. Идя со стороны гор, ты не встречал каких-нибудь отрядов вооруженных людей?
     - Ничего особенного, сержант Халор, - несколько охотников и все. Думаю, ты без проблем доберешься до дома. Как сказал мне твой вождь, кланы в южном Аруме, в общем-то, ладят друг с другом. Что случилось с тобой и твоими людьми?
     - Альброн послал нас служить в Кантон примерно полгода назад. Как я тебе уже говорил, предполагалось, что это будет небольшая заварушка. От нас требовалось только появляться в тех местах, где нас могли заметить жители Остоса - обычное дело, сам понимаешь, - поигрывать мускулами, помахивать топорами и мечами, выкрикивать боевые кличи и проделывать все то, что производит такое впечатление на обитателей нижних земель. Но этот слабоумный дурак, который сидит на троне в Кантоне, совсем сошел с ума и приказал нам вторгнуться на территорию эрайо Остоса. - Сержант неодобрительно покачал головой.
     - Ты не мог отговорить его?
     - Я пытался, Альтал. Видит Бог, пытался. Я говорил ему, что у меня для этого недостаточно людей, а чтобы быть готовым к вторжению, мне понадобится нанять в десять раз больше, чем у меня есть, но этот осел и слушать не стал. Даже не пытайся объяснять военную стратегию жителю нижних земель.
     - Насколько я понимаю, твое войско потерпело поражение?
     - Поражение - это еще слабо сказано. Если хочешь знать правду, нас просто смешали с грязью. К сожалению, перейдя границу, мы застали остосцев врасплох.
     - К сожалению?
     - Они не ожидали, что мы это сделаем, и не были готовы нас встретить. Это вселило в кантонского дуралея всякие дурацкие иллюзии, и он приказал мне осадить сам город Остос. Людей у меня не хватало даже на то, чтобы выставить дозор вокруг города, не говоря уж о том, чтобы взять его в осаду, но этот тупица в Кантоне не послушал меня.
     Альтал выругался.
     - Когда у тебя закончатся бранные слова, я смогу подкинуть тебе уйму интересных ругательств в адрес моего прежнего хозяина. За последние две с половиной недели я только и делал, что выдумывал новые ругательства. Мне кажется, ты принимаешь мою судьбу близко к сердцу.
     - Да. Я искал одного молодого парня, который был у тебя под началом. Его зовут Элиар. Нет ли его случайно среди твоих раненых?
     - Боюсь, что нет, Альтал. Думаю, Элиар давно уже мертв, если, конечно, эта дикарка из Остоса уже закончила резать его на мелкие кусочки.
     - Что произошло?
     - Элиар очень рьяно относился к делу; ты же знаешь, как это бывает с молодыми людьми на их первой войне. Во всяком случае, эрайо Остоса приказывал своим войскам отступать каждый раз, едва они только нас завидят. Элиар и еще несколько зеленых юнцов из моего отряда решили, что их противники трусы, вместо того чтобы понять, что у них очень умный вождь. Когда мы подошли к стенам города, жители Остоса заперли ворота у нас перед носом, предложив нам попробовать войти, если сможем. У меня на руках было только это скопище горячих юнцов, и все они рвались в бой, с пеной у рта умоляя меня взять город в осаду. Элиар кричал громче всех, поэтому я поставил его во главе и приказал занять позицию у ворот, чтобы посмотреть, сколько людей он при этом угробит.
     - Грубоватый способ проверить это, сержант.
     - Это единственный реальный способ проверить стойкость и мужество молодого вождя. Элиар был хорошим парнем, и остальная молодежь тянулась за ним. Это моя обязанность. Я должен следить за этими стихийными лидерами и ставить их в такие ситуации, где они могли бы доказать, что способны повести за собой войско. Терять людей - это тоже удел командующего. Так вот, короче говоря, Элиар со своими щенками помчались через луг к городским воротам, крича и размахивая оружием, как будто надеялись, что стены рухнут от испуга. Когда они были примерно в пятидесяти шагах от города, ворота открылись, и эрайо собственной персоной повел свои войска вперед, дабы немного поучить моих орущих варваров хорошим манерам.
     - Полагаю, врукопашную, - добавил Альтал мрачно.
     - И ногами тоже. Они просто-таки растоптали моих юнцов. Естественно, Элиар был в самой гуще событий и сражался весьма неплохо, пока не схватился с самим эрайо, который как раз был вооружен боевым топором. Элиар с плеча размахнулся на эрайо мечом, но эрайо отбил его меч своим топором. Меч Элиара сломался у самой рукояти, и я уже подумал: "Прощай, Элиар!" Но мальчишка меня удивил - а эрайо, наверное, удивился еще больше. Он бросил обломок своего меча в лицо противника и взялся за кинжал. Прежде чем эрайо успел обрести равновесие, Элиар набросился на него, работая этим кинжалом с удвоенной силой. Он, наверное, проткнул беднягу две дюжины раз, и каждый удар оставлял рану шириной с руку. Я даже не думал, что этот разукрашенный кинжал на такое способен, но он действительно может проделывать в человеке очень большие дырки, если пользоваться им умело. Конечно, люди эрайо тотчас набросились на Элиара, взяли его и нескольких из его отряда в плен и вернулись с ними в город.
     - А что это за женщина, о которой ты упомянул вначале?
     - Дочь эрайо. Это девушка, которая, наверное, своим голосом могла бы разбить стекло на расстоянии в милю. Мы очень ясно слышали ее, когда солдаты принесли ей тело ее отца. Мы даже слышали, как она приказывает солдатам выйти из города и разорвать нас на куски. Я считаю, что настоящие солдаты не должны подчиняться приказам женщины, но у Андины такой голос, что ее невозможно ослушаться. - Халор вздрогнул. - Мне и сейчас кажется, будто я слышу его. И насколько я знаю, так оно, очевидно, и есть. Ты никогда не слышал такого голоса. Все это произошло всего две с половиной недели назад, и, может статься, она все еще кричит о том, сколько ярдов наших кишок она хочет видеть развешанными на деревьях в округе.
     - Андина? - переспросил Альтал.
     - Так ее зовут. Красивое имя для красивой девушки, но у этой слишком некрасивые мысли.
     - Ты видел ее?
     - О да. Она стояла на городской стене и с восхищением наблюдала, как ее солдаты превращают нас в кровавое месиво. И все время кричала, что ей мало крови, размахивая кинжалом Элиара. Она настоящая дикарка, а теперь Андина - правительница Остоса.
     - Женщина? - удивился Альтал.
     - Она необычная женщина, Альтал. Она сделана из стали. Андина была единственным ребенком эрайо, так что они наверняка поклоняются ей и называют "эрайя Андина". Если Элиару повезло, она просто убила его на месте. Но я в этом несколько сомневаюсь. Вероятнее всего, она отрезает от него по кусочку его же собственным кинжалом и заставляет его смотреть, как она их ест. Меня совершенно не удивит, если до меня дойдут слухи о том, что она попытается вырезать его сердце так быстро, чтобы он был еще жив, пока она будет есть его у него на глазах. Держись от нее подальше, Альтал. Прежде чем появишься поблизости от нее, мой тебе совет: дай ей лет сорок-пятьдесят, чтобы она поостыла.

ГЛАВА 9

     - Какое нам дело до того, что она убьет его, Эм? - спросил Альтал. - Нам нужен Кинжал, а не какой-то там недоросль из Арума.
     - Когда же наконец ты научишься видеть дальше собственного носа? - Ее голос звучал немного сердито, и в нем сквозила довольно оскорбительная снисходительность.
     - Ну хватит об этом, Эм, - сказал он твердо.
     - Прости, милый, - извинилась она. - Наверное, это было сказано немного резко. Я лишь хочу дать тебе понять, что все взаимосвязано. Ничто не происходит само по себе. Возможно, Элиар - это какой-нибудь неотесанный и невоспитанный дикарь из арумской провинции, но он все-таки взял этот Кинжал из оружейной Альброна. Может, это была просто его прихоть, но мы не можем быть уверенными, пока не проверим его. Если он не сможет прочесть то, что написано на клинке, мы дадим ему подзатыльник и отправим домой. Но если он сможет прочесть надпись, ему придется пойти с нами.
     - А что если он такой, каким был я до того, как пришел в Дом? Тогда я не мог прочесть даже собственного имени.
     - Я это заметила. Неважно, умеет он читать или нет. Если он один из избранных, он будет знать, что означает надпись.
     - Как мы узнаем, что он читает ее правильно?
     - Мы узнаем, милый. Поверь мне, мы узнаем.
     - Почему бы тебе не просветить меня на этот счет? Скажи, что за слово написано на этом клинке.
     - Оно меняется. Для каждого, кто его читает, оно обозначает что-то свое.
     - Чепуха, Эмми. Слово есть слово. И у него должно быть определенное значение.
     - А у слова "дом" есть определенное значение?
     - Конечно есть. Оно означает место, где человек живет, или место, откуда он родом.
     - Стало быть, для каждого оно обозначает что-то свое?
     Альтал нахмурился.
     - Не ломай над этим голову, милый. Слово, выгравированное на лезвии Кинжала, означает приказ, и каждому из тех, кого мы должны разыскать, оно будет приказывать что-то свое.
     - Тогда это не может быть одно-единственное слово.
     - А я и не говорила, что оно одно. Просто каждый прочтет его по-своему.
     - Значит, оно изменяется?
     - Нет. Оно постоянно. Надпись остается той же. Меняется прочтение.
     - У меня от тебя уже голова начинает болеть, Эм.
     - Не бери это в голову, Алти. Как только мы добудем Кинжал, тебе все станет понятней. Сейчас наша задача - отнять Кинжал и Элиара у Андины.
     - Кажется, у