может быть?.. 
Впрочем, тебе повезло: теперь они останутся здоровыми надолго. Гораздо 
дольше, чем тебе понадобится сохранять этот облик, я уверен! 
    - Вот это,  я понимаю,  чудо! -  Одобрительно сказал  я. Это  была 
первая хорошая новость с тех пор, как я очнулся в камине Таонкрахта, и 
мое справедливое  сердце требовало  выражений  благодарности. -  А  ты 
молодец, сэр Таонкрахт! Сам изобрел это зелье? 
    - Ну, кое-что осталось от Ургов, - неохотно признался он. И тут же 
гордо добавил: - Но  я тоже над ним  поработал. Зелье Ургов  оказалось 
очень невкусным, и его надо было носить во рту несколько часов кряду. 
    - Да,  несколько часов  - это  неприятно. Так  что ты  молодец,  - 
улыбнулся я.  Сообщение  о том,  что  у  меня не  осталось  ни  одного 
больного зуба, здорово подняло мое настроение: вообще-то у меня  почти 
железное здоровье -  не столько  от природы, сколько  потому, что  мне 
всегда было скучно и противно болеть - но эти подонки зубы и их верные 
друзья стоматологи несколько раз умудрялись как следует испоганить мою 
распрекрасную жизнь! 
    - Может быть, ты  хочешь поесть, пока мои  слуги будут греть  воду 
для  тебя?  -  предложил  Таонкрахт.   -  Я  сам  как  раз   собирался 
позавтракать. Потом мне будет не до того: думаю, посланцы Сох заявятся 
сюда, чтобы забрать своего мертвого, а я собираюсь излить на них  свой 
гнев. 
    - Да, излить гнев - дело стоящее! - с ехидным одобрением сказал я. 
- Ладно уж, пошли завтракать, уговорил. 
    По дороге в главный зал - Таонкрахт скорее дал бы себя убить,  чем 
согласился бы принимать  пищу в  менее роскошном помещении!  - у  меня 
снова случился тяжелый приступ депрессии. Я осознал, что провел  здесь 
уже больше суток, и  единственное, что мне удалось  сделать - так  это 
выспаться, вылечить зубы и убедиться, что мой гостеприимный хозяин  не 
собирается отправлять меня  домой -  по крайней мере,  не раньше,  чем 
получит от  меня могущество  и бессмертие!  Но я  уже стал  закаленным 
бойцом     с     собственным      настроением:     просто      стиснул 
облагодетельствованные местной медициной челюсти и сказал себе: "Цыц!" 
А потом сочувственно добавил: "Теперь это и есть твоя жизнь, дружок!" 
    За  завтраком   Таонкрахт   осушил  несколько   кубков   какого-то 
очередного пойла -  на сей раз  оно было розового  цвета и пахло,  как 
хорошие дорогие  духи.  После  этого он  окончательно  разрумянился  и 
разразился гневной  тирадой в  адрес "этих  ополоумевших,  зарвавшихся 
колдунов". Имелись в виду загадочные Сох - если я все правильно понял. 
Я отщипнул по кусочку от  каждого из многочисленных блюд и  равнодушно 
сказал себе,  что со  жратвой под  этим небом  все в  полном  порядке. 
Правда, легче от этого мне не стало. 
    Потом  Таонкрахт   торжественно   завернулся  в   свой   роскошный 
черно-белый плащ, витиевато  извинился передо мной  за то, что  лишает 
меня своего общества - пережить это огорчение, разумеется, было  почти 
невозможно! - и отправился ругаться  со своими оппонентами. А я  пошел 
инспектировать его ванную комнату, каковая оказалась очень даже ничего 
- при условии,  что ведра  с водой таскает  кто-то другой.  Если бы  у 
Таонкрахта не было  такого количества слуг,  на которых можно  свалить 
эту работу, я бы быстро  расстался со своим имиджем блюстителя  личной 
гигиены! 
    Мне принесли чистую  одежду и  - что меня  особенно порадовало!  - 
белье, довольно  удобное,  из  тонкой  прохладной  ткани,  похожей  на 
небеленый шелк. Признаться, я довольно долго сомневался: надевать  все 
это, или нет.  Не потому,  что одежда мне  не понравилась  - просто  я 
боялся, что напялив на себя местные тряпки, я окончательно  растворюсь 
в этой чужой реальности. В конце концов я махнул на все рукой и  надел 
белье - поскольку в отличие от моего оно было чистым. Потом натянул на 
себя широкие сиреневые штаны - в  другое время их покрой показался  бы 
мне чересчур  экстравагантным,  но сейчас  мне  было плевать  -  надел 
длинную тонкую белоснежную рубаху (тут  у меня вообще не было  выбора: 
моя погибла  в пламени),  и еще  одну  длинную, не  то рубаху,  не  то 
куртку, тоже ослепительно-белую, из плотной ткани, похожей на  бархат. 
Так что  из моих  вещей  у меня  осталась  только обувь  -  элегантное 
подобие мокасин. Перед тем,  как со мной  стряслось это безобразие,  я 
собирался на долгую  прогулку и поэтому  надел самые удобные  ботинки, 
которые нашлась в доме. 
    Переодевшись, я некоторое время прислушивался к своим ощущениям  - 
вроде бы, все было  в полном порядке. Я  помнил, что меня зовут  Макс. 
Кроме того  я помнил  великое множество  замечательных вещей,  которые 
успели со мной случиться прежде, чем я попал в замок Таонкрахта. Тоска 
обрадовалась и принялась грызть меня  со свежими силами, словно я  был 
спелым яблоком. Я  вяло отбивался.  В конце  концов я  решил, что  мне 
следует принимать более решительные меры: как минимум - прогуляться по 
замку. Какое-никакое, а все-таки развлечение! 
    Я довольно  долго бродил  наугад по  сумрачным коридорам.  Местные 
смерды, завидев меня, смущенно скалились до ушей и шустро разбегались, 
как тараканы  по  щелям.  Я  несколько  раз  пытался  завести  с  ними 
интеллектуальную беседу в манере антрополога-любителя, оказавшегося  в 
какой-нибудь экзотической  стране,  но  мое обаяние  явно  на  них  не 
действовало: услышав звуки моего голоса, ребята впадали в ступор, даже 
улыбки куда-то исчезали. Наконец я добрел до двери, из-за которой  мне 
в глаза  брызнул ослепительный  солнечный  свет. Я  немного  поморгал, 
привыкая к этой перемене, и вышел  во двор. Первое, что потрясло  меня 
до глубины души - это  воздух, свежий и неописуемо ароматный.  Светлое 
небо  над  головой  показалось  мне  восхитительным:  ему  был  присущ 
совершенно неописуемый бирюзовый оттенок. Одно из маленьких  солнышек, 
самое белобрысое скорее  даже бледно-голубое, стояло  в зените, а  два 
других - янтарно-желтое и тускло-оранжевое - то ли уползали на  покой, 
то ли  наоборот  - старательно  карабкались  наверх. Я  ведь  пока  не 
очень-то разбирался, где тут у них какая сторона света. Теперь,  когда 
количество светил больше не повергало меня в тошнотворный ужас, я  был 
вынужден признать, что мир, в котором я оказался, обладает  совершенно 
особенным очарованием... а толку-то! Я хотел только одного: проснуться 
дома, в собственной  постели, и  никогда не  вспоминать это  бирюзовое 
небо,  ошеломительно  свежий  воздух  и  чертова  колдуна  Таонкрахта, 
который устроил мне эту поучительную экскурсию! 
    Местная природа не  скупилась на  чудеса. Я убедился  в этом,  как 
только  сделал  несколько  нерешительных  шагов  по  крупным  неровным 
камням.  Откуда-то   из-за   угла  появилось   человеческое   существо 
совершенно неземного вида. Высокое и непомерно широкоплечее, с  мощной 
грудной клеткой и феноменально  длинными руками, оно передвигалось  на 
таких  коротких  ногах,  что   я  восхитился  могуществом   Создателя, 
умудрившегося  снабдить  его  нижние  конечности  коленями:  разделить 
пополам отрезок, длина которого стремится  к нулю - совершенно  особое 
искусство! Вся эта  роскошь была одета  в длинную зеленую  рубаху -  я 
почти сразу углядел, что под  рубахой ничего не было! Огромные  ступни 
коротеньких ног каким-то чудом втиснуты в растоптанные кожаные  туфли, 
которые вполне могли бы стать подходящей обувью для молодого слоненка. 
Его физиономия была столь же ужасна,  как и прочие подробности, но  на 
ней  лежал  отпечаток  неописуемого  дебильного  добродушия  и   почти 
мистического  спокойствия.  Создавалось   впечатление,  что   существо 
пребывало в полной гармонии с окружающим миром. 
    - О, Маггот! - Радушно осклабился он. - Кудой пышло, Маггот? Пы-пы 
пышло?  Пы-пы  -  тудом!  -  он  указал  своей  чудовищной  ручищей  в 
направлении высокой стены, окружающей двор. 
    Сначала я ничего не понял, и просто наслаждался неземными  звуками 
его мощного баса. Потом до меня дошло, что этот лепет - искаженная, но 
вполне поддающаяся дешифровке версия местного языка. Кажется, существо 
решило, что мне необходимо "пи-пи" и гостеприимно указывало мне место, 
где это следует делать. 
    - Спасибо, пока не требуется, - вежливо сказал я. - А кто ты? 
    - Я Тыбака, я здеся самый гламный, - охотно объяснило сие небесное 
создание. На  этот раз  мне  не понадобились  титанические  умственные 
усилия, чтобы разобрать его речь - и так все было вполне понятно. 
    - А  Таонкрахт  как же?  -  Удивился  я. Скажу  честно:  в  первое 
мгновение я ему почти поверил - мало  ли, как у них тут все  устроено! 
Вполне могло случиться, что пучеглазый чернокнижник Таонкрахт -  всего 
лишь заместитель этого голозадого красавчика, который, в свою очередь, 
является главным местным святым, или даже царем, которого избирают  на 
год,  чтобы  потом   торжественно  принести   в  жертву   каким-нибудь 
кровожадным покровителям урожая... 
    - Иде Таонкрахт?  - переполошилось существо.  - Кудом пышло?  Меня 
здеся  нету!  -  с  этими  словами  оно  поспешно  засеменило   своими 
коротенькими ножками и скрылось за тем же углом, из-за которого только 
что вынырнуло. Я озадаченно смотрел ему вслед. 
    - О,  да ты  решил прогуляться!  - одобрительно  сказал  Таонкрахт 
из-за моей спины. Мне оставалось только удивляться: бывают же  ребята, 
до такой степени легкие на помине! 
    - Тут только что бегало такое чудное создание в зеленой рубахе  на 
коротеньких ножках, -  сообщил я,  - говорило, что  оно "здеся"  самое 
"гламное". Что это было? 
    - А, это  Тыбака, мой  скотник, - к  моему величайшему  изумлению, 
рожа Таонкрахта не налилась кровью, более того, он даже заулыбался,  - 
самое глупое  существо, которое  когда-либо рождалось  на этой  земле, 
щедрой на  дураков. Настолько  глупое, что  это меня  забавляет, а  не 
гневает... И ты на него не гневайся. Он - ёлба, да еще и муммайх  всех 
ёлб Альгана - думаю, этим все сказано! 
    "Да уж! - ядовито подумал я. - Все сказано, видите ли! Хотел бы  я 
знать, что такое "муммайх", и на  кой он нужен!" Но расспрашивать  его 
не стал, поскольку  понял, что  на самом  деле мне  это совершенно  не 
интересно,  как  и  любая  другая  информация  о  специфике   местного 
жизненного уклада: обладание такого рода знаниями вряд ли могло помочь 
мне вернуться домой... 
    - А ты уже излил свой гнев? - равнодушно поинтересовался я. -  Или 
у тебя обеденный перерыв? 
    - Да,  с Сох  я  уже разобрался,  - гордо  сообщил  он. -  Ко  мне 
являлись сразу пятеро Зиг-зликов - веришь ли?! Ну да, ты же, наверное, 
не знаешь, что это у них не принято... Зиг-злики - очень большие  люди 
в касте Сох, выше их -  только Кинхэшина, которые так долго  крутились 
возле Ургов, что сами стали чем-то вроде них... Чтобы подчеркнуть свое 
величие, Зиг-злики обычно повсюду ходят  в одиночестве, а вот  сегодня 
ко мне пришли сразу пятеро.  Они сказали, что таким образом  проявляют 
свое уважение, хотя я думаю, они просто испугались, что ты захочешь на 
них напасть...  Поэтому и  вели себя  столь подобострастно.  Они  даже 
попросили прощения за то, что послали ко мне Габару - а ведь Сох имеют 
полное право посылать своих соглядатаев, куда сочтут нужным... 
    - А  они попросили  прощения за  то, что  по твоему  дому  шляются 
наемные убийцы? 
    - Еще  бы!  -  с  пафосом сказал  Таонкрахт.  -  Они  торжественно 
поклялись, что не посылали Хинфу в мой дом. 
    - Что, он сам пришел? - Я отчаянно зевнул, поскольку  окончательно 
понял, что мне совершенно не интересны эти проблемы. 
    - Нет, не сам. Габара очень испугался, - объяснил он. 
    - Кто испугался? 
    - Габара. Ну, этот  невидимый, которого ты  вчера углядел. Это  же 
невозможно! Вот он и испугался.  И самовольно вызвал сюда Хинфу...  На 
его месте я бы и сам так сделал. 
    - И что ему за это будет? - Оживился я. 
    - А ничего ему не будет. В цакку по крайней мере не посадят: у них 
это не  принято... А  зря!  - неожиданно  заржал Таонкрахт.  -  Пошли, 
выпьем, Маггот! 
    -  Пошли,  -  флегматично  согласился  я:  тоже  какое-никакое,  а 
развлечение... И вообще -  что мне оставалось  делать? Если честно,  я 
был настолько  глуп, что  в глубине  души все  еще надеялся,  что  мне 
удастся убедить Таонкрахта, будто ему совершенно необходимо немедленно 
отправить меня домой. Главное  - напоить его  до нужной кондиции...  Я 
так еще и не понял, с кем имею дело! 
    - Зиг-злики  очень  хотели  на  тебя  посмотреть,  -  доверительно 
сообщил Таонкрахт, пока мы брели в его гостиную. - Они очень любопытны 
и живут ради того, чтобы созерцать всевозможные чудеса... Но я  решил, 
что они обойдутся!  Надо было  с самого начала  вести себя  подобающим 
образом, тогда я еще поглядел бы... 
    - Правильно,  - одобрил  я, -  нечего всяким  проходимцам на  меня 
смотреть, да еще и бесплатно! 
    - А сколько ты хочешь от них получить? - живо заинтересовался  он. 
- Я могу устроить! Они на все пойдут, чтобы взглянуть на тебя. 
    - Я хочу получить  все сокровища мира, никак  не меньше, -  мрачно 
усмехнулся я. - Что ж на пустяки размениваться! 
    - Сох очень  могущественны, но  они не  владеют всеми  сокровищами 
мира, - серьезно сказал Таонкрахт. - Даже все сокровища Альгана им  не 
принадлежат. Думаю, у Сох вообще очень мало сокровищ. Они больше любят 
знания и власть, чем вещи. 
    - Тогда представление отменяется! - ехидно заключил я. 
    Когда мы переступили порог гостиной,  мне стало не до шуток.  Меня 
ожидало новое испытание, перенести которое оказалось еще труднее,  чем 
смириться с неканоническим  количеством солнышек на  здешнем небе.  За 
накрытым столом восседал человек  с двумя головами  - дядя выглядел  в 
точности как Джо-Джим из "Пасынков Вселенной" Хайнлайна. Только он был 
не в  книжке, а  на самом  деле.  Судя по  всему это  чудовище  твердо 
намеревалось   стать   неотъемлемой   частью   моей   единственной   и 
неповторимой жизни,  одним из  моих  воспоминаний и  -  я был  в  этом 
совершенно уверен! - постоянным персонажем грядущих ночных кошмаров. К 
моему величайшему изумлению  Таонкрахт не стал  принимать меры,  чтобы 
избавиться от  жуткого  наваждения. Напротив,  он  ужасно  обрадовался 
этому чудищу. 
    - Гальт, Бэтэнбальд! - завопил он дурным голосом, потрясая  руками 
над головой, - Йох! Унлах! Давно не виделись! 
    - Потому я и решил заехать, - кивнула одна из голов. 
    - Не так уж давно, - проворчала вторая. - Недели еще не прошло. 
    Почему-то слово "неделя" добило меня окончательно: с какой бы  это 
стати  двухголовому  чудовищу  измерять  время  милыми  моему   сердцу 
неделями?! Моя бедная  голова отказалась  обдумывать эту  неразрешимую 
проблему и попыталась  всучить мне  пессимистическую, но  спасительную 
гипотезу: "все-таки у тебя галлюцинации, дорогуша!" 
    Надо отдать мне  должное: кажется,  я хорошо  держался. Во  всяком 
случае, я  не убежал,  не заорал  дурным голосом,  не стал  закатывать 
истерику. Просто  стоял  и  не мигая  смотрел  на  двухголового.  Если 
честно, я терпеливо ждал,  когда он исчезнет,  как и положено  всякому 
уважающему себя наваждению. Но он никуда не исчез, к моему величайшему 
разочарованию. Вместо  этого головы  затеяли  между собой  спор:  одна 
утверждала, что  они целую  вечность не  видели своего  лучшего  друга 
Конма Таонкрахта, другая  долдонила, что сие  радостное событие  имело 
место в их жизни чуть ли не позавчера. 
    - Кто  это? -  Наконец спросил  я Таонкрахта,  ткнув  указательным 
пальцем в нашего дорогого гостя.  Думаю, этот хамский жест как  нельзя 
лучше согласовывался с моим демоническим имиджем. 
    - Это Гальт  и Бэтэнбальд Ромрахты,  наши соседи, владельцы  замка 
Ромок и мои старинные друзья, - охотно объяснил он. - Не гневайся, что 
я не стал скрывать тебя от  их глаз, Маггот! Эти ребята -  проверенные 
люди. Мы прошли вместе через  такое, что даже ты наверняка  изумишься, 
если узнаешь нашу историю... 
    - Может быть и  изумлюсь, - равнодушно согласился  я. - Но  почему 
они... он... почему эти братья так выглядят? 
    - Что ты имеешь в виду? - Искренне удивился Таонкрахт. - Они одеты 
как подобает знатному альганцу... 
    - Возможно, они  одеты самым наилучшим  образом. Но насколько  мне 
известно, у человека должна быть одна голова, - осторожно заметил я. 
    - Не обязательно, - пожал плечами  Таонкрахт. - То есть, в  других 
мирах так  оно и  есть,  наверное, но  у нас,  в  Альгане -  кому  как 
повезет.  Гальт  и  Бэтэнбальд  -  не  единственные.  У  них  и   дети 
двухголовые. Дочки, между  прочим - красавицы...  Две головы на  одном 
теле - это еще что! Бывает и больше. Вот старший Эндонхэмт, к  примеру 
- вообще трехголовый - и ничего... 
    - А у них одна душа на  двоих, или все-таки две? - Ехидно  спросил 
я. Я старался говорить  деловым тоном торговца недвижимостью,  который 
имеет полное  право узнать,  сколько спален  в доме,  выставленном  на 
продажу. 
    - Две, разумеется, - совершенно серьезно ответил Таонкрахт. -  Они 
ведь  не  родились  такими.  Когда-то  у  каждого  из  них  было  свое 
собственное тело... Но ты не думай, что они тоже собираются  заключить 
с тобой сделку! Ты -  мой, Маггот! Я тебя  призвал, и никто больше  не 
посмеет беспокоить  тебя  своими  просьбами...  Разве  что,  если  сам 
пожелаешь - после того, как покончишь с моим делом. 
    - Там видно будет, - неопределенно отмахнулся я. 
    - Сегодня хороший день! - торжественно сообщил мне Таонкрахт. - Ты 
одолел Хинфу, которые до сих  пор считались неуязвимыми, Сох  принесли 
мне извинения, как должно, ты сам не гневаешься на меня за то что  эти 
непутевые колдуны  причинили  тебе  беспокойство, к  тому  же  ко  мне 
пожаловали мои лучшие друзья. А посему будем веселиться... 
    У меня были серьезные сомнения  касательно того, что день  сегодня 
действительно такой уж хороший, но я не стал ввязываться в  дискуссию: 
толку-то!  Таонкрахт   тем   временем  извлек   из-под   стола   своих 
ухмыляющихся слуг и принялся командовать: 
    -  Пугыц,  Ымба,  Утюк,  быстро  несите  сюда  сибельтуунгские   и 
халндойнские вина из  малого погреба.  Да, и  кувшин сиреневого  пусть 
нацедят непременно. Но если я узнаю, что кто-то слизнул хоть  каплю... 
Одной цаккой дело не обойдется, своими руками придушу! 
    Те, испуганно ухмыляясь, удалились.  Я зачарованно следил за  тем, 
как виляют их  упитанные зады,  пока они проворно  пересекали зал,  не 
поднимаясь  с   четверенек.   Боковым  зрением   я   постоянно   видел 
двухголового, который  вяло препирался  сам с  собой глухими,  немного 
гнусавыми голосами. 
    "А что,  вот возьму  и напьюсь!  - обреченно  подумал я,  неохотно 
усаживаясь в одно из величественных, но чертовски неудобных кресел.  - 
Находиться в обществе этих  монстров на трезвую голову  - еще чего  не 
хватало! И вообще..." 
    Скорость, с которой  я капитулировал, пугала  меня самого. До  сих 
пор я предполагал, что вполне способен бороться с обстоятельствами "до 
последней  капли  крови"  и  искренне  гордился  этой  чертой   своего 
характера. Жизнь  показала,  что моя  гипотетическая  стойкость  гроша 
ломаного не  стоит  -  просто  до  сих  пор  мне  доводилось  бороться 
исключительно с благоприятными обстоятельствами... 
    - Что ж, веселиться - так веселиться, - мрачно сказал я. 
    В этот момент  в зал вернулись  улыбчивые слуги -  на сей раз  они 
передвигались на задних  конечностях, поскольку  передние были  заняты 
многочисленными  кувшинами.  Они  быстро   разместили  свой  груз   на 
поверхности стола, шустро юркнули на свое место и затихли. 
    - Я приказал подать для  тебя лучшее вино, - проникновенно  сказал 
Таонкрахт, подвигая ко мне здоровенную посудину, которую он только что 
забо