ных 
проявлений.  Впрочем,  с   лицом  у  меня   по-прежнему  не   очень-то 
получалось:  непослушная   рожа   оставалась  такой   довольной,   что 
драматическое  "абада"  вполне  можно   было  перевести,  как   "жизнь 
прекрасна". Да она и была вполне прекрасной, как ни странно... Вот  уж 
не думал,  что мне  может понравиться  неторопливое путешествие  через 
бескрайние леса острова Хой, да еще и с такой сомнительной целью,  как 
встреча с неким "богом" - до сих пор я ни разу в жизни не встречался с 
богами, и вообще не слишком верил в их существование... Впрочем, я  не 
мучил себя размышлениями: есть ли в природе этот самый Варабайба,  или 
он -  просто  очень  популярный  местный миф.  "Там  видно  будет",  - 
равнодушно решил я и даже не потрудился удивиться внезапному  приступу 
мудрости. 
    Вечером следующего  дня  на  горизонте  показалась  вершина  скалы 
Агибубы. Она действительно была  очень высокой: ее странная  вытянутая 
плоская вершина,  придающая скале  сходство с  буквой "Г",  если и  не 
утопала в низких пушистых облаках, то  по крайней мере, здорово к  ним 
приближалась. 
    - Почти пришли, да? - восхитился я. 
    - Завтра на закате будем  у ее подножия, - авторитетно  подтвердил 
Кугайна. 
    - А наверх взобраться сложно? - обеспокоенно поинтересовался я. 
    - Да нет,  ничего сложного, -  отмахнулся он. -  Там есть  хорошая 
широкая тропа от подножия к вершине,  а на самых крутых участках  даже 
ступеньки в скале выдолблены. 
    - Говорят,  Варабайба сам  их выдолбил,  чтобы людям  бунаба  было 
удобно ходить к нему в гости, - вставил Хэхэльф. 
    - Что значит - "говорят"? - нахмурился Кугайна. - Так оно и  было, 
готов спорить на свою агибубу! 
    - А как проверять будем, кто победил? - тут же загорелся Хэхэльф. 
    - Очень  просто: у  самого Варабайбы  и спросим,  -  рассудительно 
ответил Кугайна. - А что ты поставишь? 
    - Куртку, - с достоинством ответствовал Хэхэльф. Впрочем, он и сам 
понимал, что его ставка смехотворно мала. 
    - Разве  что  вместе  с  порцией кумафэги,  которую  ты  носишь  в 
кармане, - фыркнул Кугайна. 
    - Ничего себе!  Порция кумафэги  и куртка...  между прочим,  очень 
хорошая, почти новая куртка из кожи муюбы! - за одну старую  агибубу?! 
- взвился Хэхэльф. 
    Завязалась  продолжительная   дискуссия,  в   которую   постепенно 
втянулся  ламна-ку-аку  Кект,  охотно   взявший  на  себя   полномочия 
незаинтересованного  арбитра,  а  его  свита  внезапно  утратила  свою 
индейскую невозмутимость и взволнованно  прислушивалась к разговору  - 
по их лицам  было видно, что  ребята умирают от  желания дать  парочку 
советов спорщикам.  Даже равнодушный  ко  всему толстый  жрец  изволил 
поднять веки и с любопытством  уставиться на происходящее. В  конечном 
итоге было решено, что Хэхэльф  тоже должен поставить агибубу -  чтобы 
все  было  честно.  Его  приятель  Кект  согласился  стать  "спонсором 
проекта", благо уж он-то вез с собой не меньше десятка сменных агибуб. 
 
    - Слушайте, ребята, а о чем, собственно, мы спорили? -  растерянно 
осведомился Хэхэльф, когда переговоры  благополучно завершились. -  Вы 
мне так голову заморочили, что я уже забыл... 
    Если бы  наши спутники  не были  людьми бунабской  национальности, 
после его заявления наверняка раздался  бы дружный хохот, но в  данном 
случае  мне  пришлось   смеяться  в  одиночку.   Наградой  мне   стали 
снисходительные взгляды наших спутников.  Честное слово, они  смотрели 
на меня, как на дикаря! Впрочем, гнилыми овощами все-таки не  закидали 
- и на том спасибо. 
    Следующий день стал для меня тяжелым испытанием. По мере того, как 
мы приближались к  подножию скалы, во  мне нарастало беспокойство.  До 
сих пор  мне как-то  удавалось  просто наслаждаться  путешествием,  не 
задумываясь о его цели -  так можно зачитаться интересным  детективом, 
пока сидишь в приемной у стоматолога, и вздрогнуть только тогда, когда 
начинает открываться дверь, ведущая  в кабинет. Причудливые  очертания 
скалы Агибубы были для меня  сродни этой самой медленно  открывающейся 
двери... 
    Вечером, когда мы разбили  лагерь у самого  подножия, я уже  успел 
завести  себя  так,  что  сердце  выпрыгивало  из  грудной  клетки.  Я 
прикладывал невероятные усилия, чтобы мои спутники не заметили, что со 
мной происходит:  эти ребята  были  мне симпатичны,  и мне  ужасно  не 
хотелось опозориться. С  грехом пополам  мне это удалось.  Я вел  себя 
вполне адекватно,  даже  с  напускным энтузиазмом  пожевал  что-то  за 
ужином, но вот уснуть  мне не удавалось очень  долго. Лежать и  делать 
вид, что я сплю, еще худо-бедно получалось, но этой дешевой  имитацией 
дело и ограничилось. 
    - Не  спишь?  - шепот  Кугайны  свидетельствовал о  том,  что  мой 
любительский спектакль с  треском провалился.  Полагаю, грохот  ударов 
моего сердца  о ребра  раздавался над  всей округой,  как своего  рода 
колокольный звон. Я на всякий случай промолчал: вступать в беседу  мне 
не очень-то хотелось - ну о чем можно говорить, когда судьба уже стоит 
за углом, и ты здорово подозреваешь,  что в руках у нее скорее  топор, 
чем букет фиалок... 
    - Знаю, что не спишь, - невозмутимо  сказал Кугайна. - Я и сам  не 
могу заснуть. Давай выйдем - все лучше, чем здесь в темноте сопеть. 
    - Давай, - вздохнул я. - А то еще Хэхэльфа разбудим... 
    - Его разбудишь, пожалуй! - хмыкнул Кугайна. 
    Мы наощупь выбрались из  шатра на свежий  ночной воздух -  никакие 
слова не способны передать, насколько он был свежим! 
    - Хорошо как! - невольно вырвалось у меня. 
    - Да, неплохо...  А чего ты  не спал?  Сердце не на  месте? -  мне 
показалось,  что  Кугайна  говорит  сочувственно,  хотя  чтобы  хорошо 
разбираться в нюансах перманентно  недовольных интонаций бунаба,  надо 
провести рядом с ними куда больше времени. - Я и сам немного волнуюсь, 
- неожиданно признался он. 
    - У тебя тоже важное дело к Варабайбе? - понимающе спросил я. 
    - "Важное", "не важное" - что ты в этом понимаешь? - проворчал он. 
И неожиданно предложил: - Знаешь что, Ронхул? Я тут подумал: чего мы с 
тобой будем изводить себя ожиданием? Давай поднимемся на вершину прямо 
сейчас! 
    - Прямо  сейчас?  -  ошарашенно  переспросил  я.  Его  предложение 
показалось мне  соблазнительным  и совершенно  безумным  одновременно. 
Подняться на вершину не дожидаясь утра, действовать вместо того, чтобы 
сидеть в темноте и следить, как медленно, секунда за секундой  утекает 
мое время -  это было по  мне! Но в  то же время  у нас имелась  такая 
хорошая  программа  действий,  согласно  которой  мне  полагалось   не 
рыпаться, а ждать,  пока влиятельные  люди, ламна-ку-аку  Кект и  пага 
Пикипых, замолвят за меня словечко,  а уже потом соваться к  Варабайбе 
со своими  проблемами, скорее  всего, глубоко  ему неинтересными...  Я 
попытался объяснить это Кугайне, но он сердито отмахнулся. 
    - Какая тебе разница, кто попросит Варабайбу оказать тебе  помощь? 
Я и сам могу это сделать. Ясное дело, я не такой большой человек,  как 
ламна-ку-аку Кект, но Варабайба с одинаковым вниманием  прислушивается 
к любому из бунаба.  А иначе он  был бы не  богом, а самозванцем!  Сам 
подумай: если бы Варабайба считал, что одни его люди лучше других,  он 
бы с самого начала не стал создавать тех, кто по его мнению "хуже"! 
    - Твоя правда, -  растерянно согласился я.  - А как  я буду с  ним 
говорить? Ты научил меня многим словам, но этого явно  недостаточно... 
Ты мне поможешь? 
    - Ну ты и дурень, Ронхул! - изумленно сказал Кугайна. - Если уж  у 
меня хватило ума выучить Кунхё  - неужели ты полагаешь, что  Варабайба 
глупее меня?! Он  может говорить  на всех  языках, какие  есть в  этом 
мире, и еще на некоторых, хотя от них нет никакой пользы... 
    - Опять твоя правда, - я был настолько выбит из колеи, что  только 
и мог соглашаться со всеми его аргументами. 
    - Решай  скорее, -  потребовал мой  нетерпеливый спутник.  - Я  не 
собираюсь терять время. Если не можешь решить, спроси свое сердце:  уж 
оно-то знает, чего тебе на самом деле хочется! 
    - Пошли! - Я решительно встал  на ноги. По большому счету,  терять 
мне было нечего, с самого начала, так что я вполне мог позволить  себе 
роскошь временно  отказаться от  услуг разума  и пригласить  маленькую 
взбалмошную мышцу, обитающую под ребрами,  взять на себя его  нелегкие 
обязанности... 
    - Если  так и  дальше  пойдет, мы  будем  наверху еще  до  первого 
рассвета, - бодро пообещал мне Кугайна после того, как убедился, что я 
не отстаю от  него на подъеме.  Он, конечно, был  хорошим ходоком,  но 
человек, которому  довелось  несколько дней  кряду  гулять по  лесу  в 
компании Вурундшундбы, вполне способен угнаться и за гепардом! Так что 
подъем в гору не представлял для меня серьезной проблемы - впрочем, он 
помогал отвлечься от мерзопакостных  страхов: "а вдруг этот  Варабайба 
пошлет меня на фиг, и все?!", - и это делало меня почти счастливым. 
    - Рассвет  в горах  -  самое лучшее  событие, какое  только  может 
случиться с человеком, - откликнулся я. 
    - Это правда,  - уважительно  поддакнул мой спутник.  - Все-то  ты 
понимаешь... 
    Какое-то  время  мы   поднимались  молча  и   не  без   некоторого 
спортивного азарта: когда  два взрослых  мужчины начинают  проделывать 
какие бы  то  ни  было  физические упражнения,  рано  или  поздно  это 
превращается в обыкновенное мальчишеское соревнование под лозунгом: "а 
не слабо!" В конце концов мы убедились, что вполне стоим друг друга, и 
снова перешли на шаг -  как раз вовремя: еще  немного, и я бы  позорно 
запыхался... 
    - Не  хочу лезть  в твои  дела, Ронхул,  но будет  лучше, если  ты 
все-таки расскажешь мне свою историю, - неожиданно заметил Кугайна.  - 
Должен же я как-то объяснить Варабайбе, с какой стати тебе припекло  с 
ним повидаться. Или это великая тайна? 
    - Может быть и тайна, - равнодушно откликнулся я, - но мне так  не 
кажется. Я бы уже давно тебе все рассказал, просто мне показалось, что 
тебе это неинтересно. 
    - Не слишком, - спокойно  согласился Кугайна. Он как-то  ухитрился 
сказать это  таким  тоном,  что  его пренебрежение  к  моим  делам  не 
показалось мне  обидным  -  ну,  не интересно  человеку,  и  все  тут. 
Некоторые  люди  живо  интересуются  биографиями  своих  товарищей  по 
биологическому виду, другие - нет,  и мой спутник явно принадлежал  ко 
второй категории. 
    - Но сейчас я должен получить хоть какое-то представление о  твоей 
проблеме, - добавил он. - Это нужно для дела. 
    - Конечно, - кивнул я. 
    Моя история заняла не больше получаса: я постарался быть кратким и 
обойтись без нытья и живописных  подробностей. Кугайна слушал меня  не 
перебивая, но очень внимательно, даже шаг замедлил. 
    - Понятно, -  кивнул он,  когда я умолк.  - Да,  непростое у  тебя 
дело, Ронхул! 
    - Как  ты думаешь,  Варабайба сможет  мне помочь?  -  нерешительно 
спросил я. Вообще-то  я понимал, что  мой спутник вряд  ли может  быть 
квалифицированным   консультантом    по    вопросам,    связанным    с 
потенциальными  возможностями   бога   Варабайбы,   но   мне   позарез 
требовалась хоть какая-то моральная поддержка. 
    - Откуда мне знать? -  рассудительно отозвался он. - Могу  сказать 
тебе одно,  Ронхул: пока  человек  жив, ничего  не пропало.  Из  любой 
ситуации всегда есть  выход, причем не  один, а несколько  - и кто  ты 
такой, чтобы  оказаться первым  человеческим существом  во  Вселенной, 
попавшим в действительно безвыходную ситуацию?! 
    - Логично, - растерянно согласился я. Честно говоря, его  пафосное 
заявление с  упоминанием  "Вселенной"  почему-то  совершенно  меня  не 
успокоило,  а  наоборот   -  разбудило   задремавшие  было   тревожные 
предчувствия. К  счастью,  Кугайна  не обратил  никакого  внимания  на 
перемену в моем настроении. 
    - Это  очень важное  правило,  Ронхул: выход  не просто  есть,  их 
всегда непременно несколько! - с явным удовольствием повторил он. 
    - У меня  такое ощущение,  что ты  все-таки выучился  на жреца,  - 
вздохнул я. - Что бы ты там не рассказывал, а не похож ты на  простого 
человека! 
    - Ну уж! Куда  мне, - буркнул  он. И задумчиво  добавил: - А  даже 
если и так - какая  тебе разница? Ты - чужак,  для тебя все мы  должны 
быть равны... 
    - Ну не скажи, - возразил я. - Люди вообще не бывают "равны". Дело 
не в званиях,  конечно... Просто всегда  есть люди, которые  находятся 
рядом, и "все  остальные". Эти самые  "все остальные" действительно  в 
каком-то смысле "равны" -  поскольку ты их не  знаешь, и совершенно  к 
ним равнодушен. А вот те, кто находится рядом... 
    Я так заболтался, что сам не заметил, что остался один в  темноте. 
Куда подевался Кугайна - вот чего я никак не мог понять! Только что он 
был рядом, шагал впереди - и вот... Некоторое время я звал его, но мой 
собственный голос, орущий в  густой тишине предрассветных сумерек  его 
имя "Кугайна", пугающе похожее на  имя древнего ветра, который уже  не 
раз демонстрировал мне свою нежную, но неумолимую силу, показался  мне 
настолько неуместным, что  я поспешно заткнулся.  В любом случае,  мой 
спутник не отзывался. Я  даже начал думать, что  он мне приснился -  в 
этом не было бы ничего удивительного:  в детстве я не раз  просыпался, 
обнаруживая себя не  в собственной постели,  а на кухне,  или даже  во 
дворе, так что вполне мог  допустить, что на сей раз  сомнамбулические 
похождения загнали меня чуть ли не на вершину скалы. Если учесть,  что 
я весь день был на взводе, я мог выкинуть еще и не такой фортель! 
    - И что  мне теперь  делать? - растерянно  спросил я  сам у  себя. 
Разумный ответ напрашивался сам собой: спускаться вниз, благо  широкая 
тропа не дала бы мне заблудиться.  К тому времени, как я спущусь,  мои 
спутники как раз проснутся  и начнут собираться,  а потом я  поднимусь 
сюда снова, вместе  с ними,  и ндана  Кект замолвит  за меня  словечко 
перед Варабайбой, а  может быть и  молчаливый пага Пикипых  наконец-то 
разомкнет свои мудрые уста, так что все будет в полном порядке, или не 
будет - в любом случае, тут я ничего не могу изменить... Я еще немного 
потоптался на месте и решительно зашагал вперед - чистой воды безумие, 
но я  откуда-то  знал,  что поступаю  правильно.  Донельзя  глупо,  но 
правильно: кто это говорил, что все самое интересное случается  только 
с одинокими путниками?.. 
    Рассвет я встретил, сидя на плоской вершине скалы. Плато оказалось 
очень ровным  и  совершенно  голым:  здесь не  росло  ни  травинки,  о 
деревьях и кустах я уже не говорю! Тропа, по которой я сюда  добрался, 
была единственным путем, ведущим на вершину, со всех остальных  сторон 
плато казалось  совершенно  неприступным.  Рассвет  действительно  был 
великолепен: сегодня  первым  оказалось  маленькое  голубое  солнышко, 
поэтому  и  зарево   над  горизонтом  переливалось   синевато-лиловыми 
сполохами. Но в настоящий момент все  эти красоты природы были мне  до 
фени: бессонная  ночь и  спортивные подвиги  превратили меня  в  груду 
аморфной биомассы.  Даже предстоящая  встреча с  Варабайбой сейчас  не 
вызывала у меня  никаких эмоций:  я был абсолютно  опустошен и  посему 
равнодушен ко всему, в том числе и к собственной идиотской участи. Мне 
было немного  неловко перед  Хэхэльфом  и его  бунабскими  приятелями, 
когда я думал о том, как они будут меня искать, когда проснутся, но  к 
счастью, у меня не оставалось сил на настоящие угрызения совести. 
    - Смотри-ка, а ты все-таки решил  идти дальше! - голос Кугайны  не 
заставил меня подскочить на месте  от неожиданности: в глубине души  я 
был совершенно уверен, что он рано или поздно объявится.  Какая-нибудь 
традиционная хойская шутка, или "тест на мужика", дурацкая проверка  - 
что я  буду делать,  если останусь  один? Честно  говоря, я  был не  в 
восторге от его выходки, но и  обиженным себя не чувствовал: мало  ли, 
как у них здесь принято обращаться с иностранцами... 
    - Ну  и  куда ты  подевался?  - как  я  не боролся  с  собственной 
челюстью, но мой вопрос завершился чудовищным зевком. 
    - Больше не нервничаешь, да? - снисходительно хмыкнул он. - Только 
и думаешь,  как бы  завалиться поспать?  Это хорошо.  Но спать  будешь 
потом. Сначала поговорим. 
    - Можно и поговорить, -  кивнул я. - Но я  так и не понял: как  ты 
ухитрился исчезнуть? И зачем? 
    - Это - далеко не единственное, чего ты не понял, - заметил он.  И 
великодушно добавил: - Я исчез, потому что мне так захотелось. Взбрело 
в голову. Приспичило. В общем, называй как хочешь. Это был своего рода 
порыв. Ты  должен меня  понять, поскольку  и сам  склонен  подчиняться 
душевным порывам, и это твое лучшее качество. 
    - Порыв, говоришь? - Усмехнулся я. - Ну-ну... Остается понять: как 
тебе это удалось? 
    - До сих пор  ничего не понимаешь?  - Кугайна недоверчиво  покачал 
головой. - Ну ты даешь! Кто угодно уже давным-давно догадался бы,  кто 
я такой. Это же так просто! 
    - Может быть, - снова зевнул я.  - Но я так устал, что уже  ничего 
не соображаю. 
    - Это заметно, - насмешливо согласился он. - Я вот все жду,  когда 
ты задашь мне  единственный вопрос, который  имеет для тебя  значение: 
"да, или нет?" Только не говори, что мне придется ждать до вечера! 
    - Вопрос? Тебе? "Да, или нет"? - трудно поверить, что я был  таким 
идиотом, но я еще несколько  мучительно долгих секунд хлопал  глазами, 
пытаясь понять, что  происходит, и только  потом простенькая  разгадка 
обрушилась на  меня, как  внезапный  тропический ливень  -  совершенно 
невозможный, но ошеломляюще  реальный. А ведь  меня же  предупреждали! 
"Нам не  раз  доводилось встречать  богов,  которые выдавали  себя  за 
обыкновенных людей, - вот что  однажды сказали мне Урги. -  Варабайба, 
например, до  сих  пор  умеет  остаться  неузнанным,  если  ему  вдруг 
взбредет в голову немного побыть простым человеком". 
    - Ты и  есть Варабайба? -  несчастным голосом спросил  я. -  Черт, 
какой же я кретин!  - Я закрыл лицо  руками, чтобы не  демонстрировать 
этому эксцентричному  богу свою  перепуганную рожу,  содрогающуюся  от 
нескольких нервных тиков одновременно. 
    - Я-то был уверен,  что ты обрадуешься, -  удивленно сказал он.  - 
Тебе больше не нужно ждать, пока кто-то замолвит за тебя словечко,  не 
нужно волноваться, и вообще ничего  не нужно. Я всегда охотно  помогаю 
странникам, заблудившимся между  Мирами, а уж  ради человека,  который 
кормил меня  до  отвала, укладывал  спать  в  своем шатре,  да  еще  и 
позаботился  о  том,  чтобы  я  не  шел  пешком,  я  тем  более  готов 
расстараться! Все будет хорошо,  Ронхул Маггот - или  как там тебя  на 
самом деле... 
    - Правда? - тихо спросил я. 
    - Правда, - лаконично подтвердил он. 
    - Тогда, наверное, мне и говорить ничего не надо, да? - растерянно 
отозвался я. - Ты уже и так все обо мне знаешь... 
    - Не все, - серьезно возразил Варабайба.  - Я пока не знаю о  тебе 
самого главного,  единственного, что  имеет значение.  Я ведь  не  зря 
говорил тебе,  что  выход не  просто  есть, их  непременно  несколько! 
Осталось понять, какой выход будет тебе по душе? 
    - Прости, но у меня не хватает воображения, чтобы представить себе 
это изобилие выходов, -  вздохнул я. - По-моему,  все очень просто:  я 
попал  сюда   вследствие   каких-то   безумных   заклинаний   альганца 
Таонкрахта. Мне нужно вернуться  обратно. Это и  есть выход. Но  всего 
один. 
    - Нет, не один. Несколько, -  упрямо возразил он. - Я могу  помочь 
тебе убраться из этого мира прямо сейчас, в любое мгновение... 
    - Господи! - тихо прошептал я. - Неужели все так просто? 
    - Просто, да  не слишком, -  сурово отрезал Варабайба.  - Я же  не 
сказал, что могу доставить тебя домой. 
    - А куда? - ошалело спро