торопливо зашагал по коридору. Я шел следом, изо  всех 
сил стараясь отогнать мрачные  мысли и ностальгические воспоминания  и 
сосредоточиться на  главном:  мне требовалось  понять,  каким  образом 
можно покинуть это место  и вернуться домой -  чем скорее, тем  лучше. 
Имелась у  меня и  программа-минимум: выжить.  Уж ее-то  я был  просто 
обязан выполнить! 
    Экскурсия  продолжалась  довольно  долго.  Я  пытался   запоминать 
дорогу. Получалось не очень-то: спортивное ориентирование на местности 
никогда не было моей сильной  стороной. Одна встреча совершено  выбила 
меня из колеи: мимо нас гордо прошествовал невысокий стройный  мужчина 
в более  чем  странном  наряде.  На нем  было  что-то  вроде  пестрого 
сине-красно-зеленого  комбинезона  -  впрочем,   не  в  одежде   дело. 
Содержимое   ширинки   этого,   вне   всяких   сомнений,    достойного 
представителя рода  человеческого почти  достигало земли.  Можно  было 
подумать, что парень зачем-то спрятал  в своих штанах огнетушитель.  Я 
остановился, как вкопанный  и пялился  ему вслед,  пока этот  чудесный 
человек не свернул в один из многочисленных коридоров. 
    - Что это  было? -  Спросил я Таонкрахта  после того,  как ко  мне 
вернулся дар речи. 
    - Это мой старший бубэр, -  охотно пояснил он. - Не гневайся,  что 
он не  оказал тебе  знаков особого  почтения: не  знаю, как  в  других 
землях, а у нас, в Альгане, бубэры обладают особыми привилегиями. 
    - Бубэр,  - вздохнул  я, -  ну-ну... А  зачем они  нужны, если  не 
секрет? 
    - Чтобы  люди  хурмангара,  которые обитают  в  моем  замке,  были 
счастливы и довольны, - невозмутимо ответил Таонкрахт. 
    - Ишь ты!  - Хмыкнул  я. У  меня пропала  охота расспрашивать  его 
дальше, поскольку у меня довольно богатое воображение... 
    Наконец мы пришли в огромный  зал, который потряс меня до  глубины 
души. Если внешний вид помещений, которые мне уже довелось  осмотреть, 
не слишком  отличался  от немудреных  фантазий  художника-постановщика 
недорогого фильма о  средневековье, то этот  зал был отчаянным  воплем 
неописуемого  великолепия.   Особенно   хорош  был   пол,   выложенный 
разноцветной мозаикой из очень мелких ярких сияющих камешков - судя по 
всему, они были драгоценными. Сначала  мне показалось, что это  просто 
некая несимметричная  абстракция, но  приглядевшись повнимательнее,  я 
понял, что  на  полу  было изображено  подобие  географической  карты, 
вернее, топографического  плана местности  - очень  красивое и  скорее 
всего, более чем условное изображение. 
    -  Это  Альган,  -  гордо   сообщил  Таонкрахт,  заметив,  что   я 
разглядываю пол. - Мои владения. Я - Великий Рандан Альгана. 
    Продолжения  не   последовало:   очевидно,  мой   собеседник   был 
совершенно уверен, что все, в том  числе и демоны, обитающие в  темных 
глубинах ада, прекрасно знают,  что такое "рандан"  и "Альган", и  как 
это круто... 
    - А мой стол стоит на том  самом месте карты, где должен быть  мой 
замок Альтаон.  -  Тоном  модного  художника,  уже  немного  уставшего 
разъяснять  недалекой   публике  свой   гениальный  замысел,   заметил 
Таонкрахт. Словно в ответ  на его реплику  раздался громкий хохот.  Он 
звучал со всех сторон  сразу, будто нас  окружала от души  веселящаяся 
толпа. Я удивленно осмотрелся, но в зале никого кроме нас не было. 
    - Это  смеются  стены.  -  Пояснил Таонкрахт.  -  Когда  я  только 
поселился в  Альгане,  мне  порой  не  хватало  хорошего  собеседника, 
который понимал бы  все мои шутки.  Здешний народ... Ну  да ты сам  их 
видел! Глупые,  никчемные  существа,  едва  справляющиеся  с  нехитрой 
работой по  дому. Куда  уж им  веселиться вместе  со мной!  И тогда  я 
околдовал этот зал. Среди этих веселых стен мне не так одиноко. 
    Я понимающе  кивнул: с  аналогичными  проблемами я  и сам  не  раз 
сталкивался.  особенно   в   школьные  годы,   которые,   к   счастью, 
благополучно миновали черт знает сколько лет назад... 
    Таонкрахт тем временем  подвел меня  к столу и  усадил в  огромное 
кресло,  которое  вполне  могло  сойти  за  королевский  трон.  Мебель 
показалась мне  не  слишком  удобной:  когда  спинка  кресла  отделана 
резьбой и инкрустирована здоровенными драгоценными булыжниками, на нее 
не очень-то облокотишься! Да уж, за роскошь приходится платить и,  что 
самое  обидное  -  не   только  деньгами.  Пока   я  ерзал  по   этому 
величественному  сооружению,  он  уселся  напротив,  тут  же   схватил 
здоровенный керамический кувшин и торопливо наполнил две посудины - не 
то небольшие миски для салата, не то непомерно огромные пиалы - темной 
густой жидкостью. 
    -  Это  сибельтуунгское  черное  вино!  -  Гордо  пояснил  он.   - 
Попробуй. 
    Я осторожно понюхал жидкость и  меня передернуло: судя по  запаху, 
это так называемое  вино было  крепче коньяка,  и мой  желудок тут  же 
честно предупредил меня, что не намерен удерживать в себе этой  пойло. 
Я чувствовал себя  так, словно  только оклемался  после очень  тяжелой 
болезни, бодрость и легкость,  которые переполняли меня, казалось,  не 
принадлежали мне,  а  были  взяты  взаймы  под  проценты  максимальной 
осторожности. Поэтому я решительно помотал головой. 
    - Демоны это не  пьют, знаешь ли... Может  быть, ты все-таки  дашь 
мне воды? 
    -  Прости,  что  я  не  сделал  это  сразу,  -  смущенно  вздохнул 
Таонкрахт,  -  просто  у  нас,  в  Альгане,  считается  оскорбительным 
предлагать гостю воду, и я чувствую себя очень неловко... 
    - Но я же не гость! - Усмехнулся я. 
    - Да, пожалуй.  - нерешительно согласился  он. Залпом осушил  свою 
"пиалу", немного помедлил,  потом забрал мою,  отпил из нее  несколько 
глотков и заорал  так оглушительно, что  у меня уши  заложило: -  Гыц, 
Ымба, Ялэу! Куда все запропастились? 
    Из-под стола тут же вылезли  два встрепанных мужчины средних  лет. 
Через несколько секунд  появился еще один  - судя по  его припухшей  и 
донельзя озадаченной  физиономии, он  только что  проснулся. Все  трое 
стояли на четвереньках - очевидно, ожидали приказаний. 
    - Принесите  много  воды,  горячей и  холодной,  в  самых  дорогих 
сосудах -  в тех,  что  подарил мне  Ванд за  вразумление  сбрендивших 
Пэногальфов, да  смотрите,  ничего  не  разбейте!  А  не  то  в  цакке 
состаритесь! -  Рычащей скороговоркой  приказал им  Таонкрахт.  Троица 
поспешно направилась к выходу, не поднимаясь с карачек. 
    -  А   что,  они   не  могут   ходить  на   ногах?  -   Равнодушно 
полюбопытствовал я. 
    - В этом  зале слуги не  смеют подняться на  ноги, если только  их 
руки не заняты какой-нибудь ношей, полезной и приятной для сидящих  за 
моим столом, - высокопарно пояснил Таонкрахт. 
    - Как интересно, - рассеянно протянул я. Если честно,  интересными 
мне сейчас представлялись совсем другие вещи. 
    - Ну и как же все-таки я здесь оказался? Рассказывай, ты обещал! - 
Я старался говорить  грозным и повелительным  тоном - кажется,  именно 
этого от меня и ждали. 
    - Ты  оказался здесь...  -  Таонкрахт замолчал,  немного  подумал, 
потом залпом допил остатки темного вина из предназначавшейся мне чашки 
и решительно закончил:  - Ты оказался  здесь по моей  воле, Маггот!  Я 
призвал  тебя  силой  своего  магического  искусства.  Не  сочти   мое 
признание унизительным для себя: мне потребовались все мои познания  и 
тридцать лет жизни, чтобы встретиться с тобой лицом к лицу. И если  уж 
так вышло, не будешь ли ты столь великодушен, чтобы сообщить мне  свое 
настоящее имя? 
    - Обойдешься! - Буркнул я. Вообще-то, мне ничего не стоило  честно 
сказать  ему,  что  меня  зовут  Макс,  но  я  решил  воздержаться  от 
откровенности. Резонов было  много: во-первых, я  смутно помнил  массу 
сказок, в  которых  герой  получал власть  над  чудовищем,  узнав  его 
истинное имя, а  ведь почти  каждая сказка -  это магическая  история, 
искаженный до неузнаваемости отчет о  чуде, которое где-то когда-то  с 
кем-то случилось... Кроме того  я не был  уверен, что уважающего  себя 
демона могут звать просто Максом - срам да и только! И вообще, у  меня 
есть хобби: не говорить правду, когда можно соврать. 
    - Тогда я  буду обращаться  к тебе "Маггот",  - осторожно  сообщил 
Таонкрахт. И на всякий  случай добавил: - Надеюсь,  ты не сочтешь  это 
оскорблением? 
    - А почему я должен счесть это оскорблением? - Удивился я. 
    - Потому что  так именуют всех  демонов, в том  числе, и тех,  что 
ниже тебя по званию и заслугам, - обстоятельно объяснил он. 
    - Ничего  страшного,  -  вздохнул я.  -  А  на кой  черт  ты  меня 
"призвал"? Небось, хочешь  вечной молодости,  или еще  о какой  дивной 
хрени в таком же духе размечтался? 
    Таонкрахт  снова  потянулся  к   своему  кувшину.  Очевидно,   ему 
требовалось напиться для храбрости, чтобы продолжать разговор. 
    - Меня не слишком тяготит мой  возраст, - наконец сказал он, -  но 
мне не нравится, что я смертен... 
    - Это  никому  не  нравится!  - Усмехнулся  я.  -  Тем  не  менее, 
смертность всего живого - это закон природы. 
    - Но  ты  же  бессмертен?  Демоны бессмертны,  я  знаю!  -  Хрипло 
прошептал Таонкрахт. 
    - Ты ошибаешься,  - внушительно  сказал я, -  просто демоны  живут 
гораздо дольше,  чем  люди.  Неизмеримо дольше.  Но  потом  все  равно 
умирают. 
    Я и  сам не  понимал,  зачем ввязался  в эту  бредовую  дискуссию. 
Впрочем,  я  всегда  был  готов   поспорить  на  отвлеченные  темы   с 
заинтересованным  собеседником,  разыгрывая   из  себя   компетентного 
специалиста по всем вселенским проблемам. 
    - Вот и я хочу жить неизмеримо дольше! - Тоном капризного  ребенка 
заявил Таонкрахт. - И  если ты думаешь,  что в обмен  на эту услугу  я 
собираюсь предложить  тебе  всего одну  душу,  ты ошибаешься.  У  меня 
несколько сотен  слуг. Они  - законченные  болваны, но  у них  имеются 
души, я не  сомневаюсь... И еще  у меня есть  жена и три  сына -  тоже 
законченные болваны, но их души - это души самых родовитых  альганцев. 
Если мы договоримся,  ты получишь все!  Но в  обмен на это  я хочу  не 
только продлить свою жизнь, но и увеличить свое могущество. Оно и  без 
того велико,  но мне  хочется большего,  - он  почему-то огляделся  по 
сторонам и  драматическим  шепотом  сообщил:  -  Я  -  Великий  Рандан 
Альгана, но  мир  велик, и  мне  надоело повелевать  столь  малой  его 
частью! 
    "Типичная мания величия, - устало  подумал я, - и как  получается, 
что такие примитивные ребята достигают блестящих успехов в  прикладной 
магии?! Понять,  что все  суета сует  и томление  духа у  него ума  не 
хватает, зато наворожить с  три короба, чтобы  заполучить меня в  свой 
камин -  это  пожалуйста!" Мне  снова  стало жаль  себя  и  захотелось 
плакать, как ночью, но я взял себя в руки и каким-то образом  вернулся 
в  холодный  омут  равнодушного   спокойствия.  Это  настроение   было 
наилучшим из возможных  вариантов. Сейчас  мне требовалось  выработать 
стратегию поведения:  этот пучеглазый  дядя  ждал от  меня  совершенно 
немыслимых чудес, совершить которые я был не способен. В то же  время, 
он ни  на йоту  не сомневался  в  моем могуществе,  и это  давало  мне 
некоторые преимущества.  Оставалось понять,  смогу  ли я  убедить  его 
отправить меня  обратно,  домой  -  хотя бы  под  предлогом,  что  мне 
требуется взять там бланки приходных ордеров, необходимых для  закупки 
такого количества душ... 
    -  Ты  сделаешь  это  для  меня,  Маггот?  -  С  надеждой  спросил 
Таонкрахт.  -  Знаю,  я  прошу  о  многом,  но  твой  пламенный   взор 
свидетельствует, что тебе под силу и не такое... 
    "Мой пламенный взор свидетельствует о том, что я хочу набить  тебе 
морду, - устало  подумал я,  - и  еще о том,  что у  меня со  страшной 
скоростью едет  крыша -  эх ты,  провидец хренов!"  Но вслух  я  этого 
говорить не стал: мой новый приятель Таонкрахт производил  впечатление 
опытного драчуна, а у меня никогда не было таланта к рукопашному бою. 
    - Я обдумаю твою просьбу, - сказал я Таонкрахту. И ехидно добавил: 
- Боюсь, ты что-то напутал, когда читал свое заклинание. 
    - Почему ты так говоришь? - Встревожился он. 
    - Потому  что я  не испытываю  никакого желания  тебе помогать,  - 
мстительно объяснил  я.  -  А  когда я  не  испытываю  желания  что-то 
сделать, я этого не делаю. 
    - Да,  я мог  ошибиться,  - сокрушенно  прошептал Таонкрахт,  -  я 
испытал  столько   древних  заклинаний,   пытаясь  найти   среди   них 
действенное... Скажи, я могу как-то вернуть себе твое расположение?  - 
Таонкрахт так разволновался, что отхлебнул добрый глоток своего  пойла 
прямо из кувшина. 
    Его слуги  тем временем  наконец-то вернулись,  поставили на  стол 
рядом со мной несколько изумительной  красоты сосудов с водой и  глупо 
ухмыляясь полезли обратно под стол. Очевидно, этого требовали  правила 
местного этикета. Я наполнил здоровенную пиалу горячей водой и  сделал 
осторожный глоток. Если  закрыть глаза и  напрячь воображение,  вполне 
можно внушить себе, что пьешь очень слабый несладкий чай - все  лучше, 
чем ничего! 
    - Так что я могу сделать, чтобы ты проникся желанием выполнить мою 
просьбу? - Настойчиво спросил Таонкрахт.  - Неужели тебя не  прельщают 
души моих слуг? 
    - Маловато будет!  - Нахально сказал  я. - Какая-то  пара сотен  - 
нашел чем удивить! 
    -  Я  могу   добыть  больше!  -   Таонкрахт  снова  приложился   к 
"сибельтуунгскому черному", звучно  рыгнул и  громогласно пообещал:  - 
Сделаем! Мои соседи меня боятся. Если я потребую, чтобы они... 
    - А  кто это  такой?  - Перебил  я его.  В  зал только  что  вошло 
совершенно невероятное существо. Представьте себе человека, одетого  в 
своеобразную паранджу до  колен, сшитую из  толстого войлока -  этакий 
серый холм  на  худых  ногах,  обутых в  серые  матерчатые  сапоги,  с 
сумрачно-серьезным  лицом,  выглядывающим  из  овального  отверстия  в 
соответствующем месте. 
    - Здесь никого нет, - Таонкрахт растерянно огляделся по  сторонам. 
- Тебе примерещилось. 
    - Ничего себе - примерещилось! - Встревоженно возмутился я. Меньше 
всего на  свете  мне  сейчас  хотелось,  чтобы  этот  "холм"  оказался 
галлюцинацией: то,  что  мне волей-неволей  приходилось  принимать  за 
реальность,  было  способно   свести  с  ума   и  без   дополнительных 
наваждений. Я ткнул пальцем в  сторону войлочного незнакомца: - А  это 
что за палатка на ножках? 
    Услышав  меня,   диковинный  экспонат   поспешно  ретировался,   а 
Таонкрахт непонимающе уставился на меня. 
    - Что ты имеешь в виду? Я  никого не видел... - Его лицо  внезапно 
перекосилось  от  гнева   и,  как  мне   показалось,  тревоги,  и   он 
взволнованно спросил: - А как он выглядел - тот, кого ты увидел? 
    - Я же говорю - палатка на ножках... Такой серый войлочный холм  с 
дыркой, из которой выглядывала чья-то любопытная рожа. 
    - Это был Габара! - Таонкрахт смотрел на меня с суеверным  ужасом. 
- И ты его увидел! Ты воистину всемогущее существо! 
    - Еще бы я  его не увидел,  - фыркнул я, -  а что, считается,  что 
ТАКОЕ можно не заметить? 
    - Он же  невидимый, - упавшим  голосом сказал он.  - Все Габара  в 
совершенстве владеют этим искусством. 
    - Так это был человек-невидимка? - Развеселился я. До меня наконец 
дошло, что Таонкрахт действительно не видел войлочную "палатку" - и не 
потому, что он так уж много выпил, а потому, что это каким-то  образом 
согласовывалось с загадочными законами местной природы. Я тут же насел 
с расспросами на своего единственного информатора: - А кто такой  этот 
"Габара"? И почему он тут бродил? 
    - Соглядатай,  -  мрачно сообщил  Таонкрахт  и снова  потянулся  к 
кувшину. 
    - Чей соглядатай? Соседский, что  ли? - Понимающе усмехнулся я.  - 
Сейчас расскажет твоему соседу, что ты раскатал губу на души его слуг? 
 
    - Ты что, какие соседи! - Отмахнулся он. - Габара - это  служитель 
касты Сох. Они соглядатайствуют по приказу Ургов. 
    -  Тех,  которые   якобы  оставили  вам   "правильный  огонь"?   - 
Заинтересовался я. - А кто они такие? Местные правители? 
    - Если  бы  правители!  Я  сам правитель  на  своей  земле,  между 
прочим... Они скорее сродни  тебе, или даже Ему  - Он ткнул пальцем  в 
направлении неба.  Насколько я  понял,  он имел  в  виду бога,  но  не 
решился произнести это слово в моем присутствии. Вообще-то странно:  с 
какой бы это стати  у человека, живущего  под тремя солнцами,  взялись 
классические христианские суеверия? 
    - Они уже давно  исчезли с лица земли,  покинули этот мир, но  они 
всегда рядом... Одним словом, Урги - это Урги, - Таонкрахт перешел  на 
свистящий шепот. - Плохо,  что они уже пронюхали  о тебе. Хотя...  Ха! 
Жизнь - это борьба!  Не было еще такого,  чтобы настоящий альганец  не 
договорился с Сох... А если договорился с Сох, считай, что договорился 
и с Ургами. Забудь о нем. 
    - О'кей, - вздохнул я, - поверю тебе на слово. 
    - Но как, однако, ты его углядел! - Снова изумился Таонкрахт. - Он 
покачал головой  и  в очередной  раз  приложился к  кувшину.  По  моим 
подсчетам он уже выдул не меньше литра своего крепкого пойла, и ничего 
- только рожа еще больше раскраснелась.  Вот это, я понимаю -  великий 
чародей! 
    - А может  быть, мы  сделаем так, -  осторожно предложил  я, -  ты 
прочитаешь какое-нибудь заклинание, чтобы  я вернулся назад, а  потом, 
когда ты договоришься с  этими ребятами -  Сохами, Ургами и  остальным 
начальством, я  вернусь.  Возможно,  к этому  времени  мое  настроение 
переменится, и мы сможем договориться... 
    - Но я не могу тебя  отпустить! - Растерянно сказал Таонкрахт.  На 
его раскрасневшейся роже появилось  выражение неподдельного ужаса,  но 
он быстро взял себя  в руки и решительно  помотал головой - для  пущей 
убедительности. 
    - Как  это  -  не  можешь?  - Опешил  я.  Нельзя  сказать,  что  я 
действительно надеялся так легко его уговорить, но разочарование  было 
совершенно сокрушительным, как  удар под  дых. - Скажи  прямо, что  не 
хочешь, - я старался говорить сердито, но боюсь, мой голос дрогнул  от 
отчаяния. 
    - Я не могу отпустить тебя, пока мы не закончим сделку, - объяснил 
он. - Если демон не выполнит то, ради чего его вызвали,  освобождающее 
заклинание  не  подействует...  -  Наверное  на  моем  лице  появилось 
совершенно неземное выражение, потому что Таонкрахт торопливо добавил: 
- А  если  демон  убьет  чародея, который  его  призвал,  он  навсегда 
останется в этом мире, поскольку некому будет его отпустить. 
    - Врешь небось, - устало сказал я. - Ладно, ври пока можешь. 
    - Может  быть, ты  просто даруешь  мне бесконечно  долгую жизнь  и 
могущество, прямо сейчас? И сразу  отправишься туда, откуда пришел,  - 
нахально предложил он,  звучно отхлебнув из  своей посудины. -  Триста 
душ тебе хватит? 
    - Мало.  -  Твердо сказал  я.  - Могущество  -  это тебе  не  хрен 
собачий... Слушай, я устал. Я хочу остаться один. Мне нужно подумать. 
    - Я отведу  тебя в лучшие  покои этого замка,  - важно  согласился 
он. 
    - В  лучшие не  обязательно.  Я хочу  остаться  в той  комнате,  в 
которой я провел ночь. Если уж там горит "правильный огонь"... 
    Таонкрахт едва заметно скривился. То ли комната была нужна ему для 
других целей, то ли он сожалел, что был со мной не в меру  откровенен, 
когда рассказал  про  огонь, то  ли  он планировал  поместить  меня  в 
спальню, из  которой мне  не удалось  бы выйти  без его  помощи.  Черт 
знает, что творилось в его безумной голове! 
    - Там тебе  будет неудобно, -  наконец сказал он.  - Там даже  нет 
кровати. 
    - Ну так прикажи, чтобы ее поставили. Я так хочу. 
    Я еще и сам не знал, почему хочу поселиться именно в той  комнате, 
просто  доверял  своему   инстинкту,  который   требовал,  чтобы   мое 
драг