ных  и
малиновых одеждах, но он, решила она, будет во всем белом. Он поднимется в
Башню Меча по ступеням, по которым некогда ступали они  с  Гедом.  На  его
голову наденут корону Морреда. Он повернется под звуки фанфар и  сядет  на
трон, пустовавший многие столетия,  и  окинет  свое  королевство  взглядом
темных глаз, которые видели и страдания, и страх.
     "Правь долго и справедливо, бедный мальчик!" - подумала она.  И  еще:
"Именно Гед должен был короновать его. Он должен был быть там".
     Но Гед в это время пас не то коз, не  то  овец  богатого  фермера  на
высокогорных пастбищах. Осень обещала быть теплой и не дождливой, так  что
стада вернутся с гор лишь когда там выпадет снег.
     Отправившись в деревню, Тенар решила заглянуть по дороге в домик Иви,
что стоял в конце Мельничного Переулка. Подружившись с Мосс  в  Ре  Альби,
Тенар хотела познакомиться с Иви поближе. Для этого  требовалось  добиться
расположения подозрительной и завистливой ведьмы. Тенар скучала  по  Мосс,
хотя здесь у псе была Ларк. Она многому научилась у старой ведьмы, к  тому
же Мосс давала им с Ферру что-то, в чем  они  нуждались.  Тенар  надеялась
найти ей замену в лице Иви. Но та, хоть  и  была  намного  чистоплотнее  и
рассуждала более здраво,  чем  Мосс,  даже  не  пыталась  преодолеть  свою
неприязнь к Тенар. Иви отвергала все попытки  к  сближению  с  презрением,
которого они, как признавала сама Тенар, возможно, и заслуживали.
     "Иди своей  дорогой,  а  я  пойду  своей",  -  читалось  во  всем  ее
поведении, не обращаясь, однако, в слова. Тенар  смирилась  с  поражением,
хотя продолжала при встрече приветствовать Иви с  подчеркнутым  уважением.
Она считала, что приставала к знахарке слишком  долго  и  бесцеремонно,  и
теперь, как могла, заглаживала свою вину. В общем  разделявшую  ее  мнение
Иви все это, тем не менее, жутко раздражало.
     В один из погожих осенних дней Долину посетил  колдун  Бич,  которого
позвал богатый фермер, дабы тот вылечил  его  подагру.  Бич,  как  всегда,
остановился на постой в  одной  из  деревень  Срединной  Долины,  а  когда
выдалась свободная минутка, заглянул на Ферму-под-Дубами проведать Ферру и
поболтать с Тенар. Он хотел узнать у нее как можно больше о последних днях
Огиона. Бич был  учеником  Огиона  и  испытывал  неподдельное  уважение  к
старому магу. Тенар нашла, что говорить об Огионе не  так  тяжело,  как  о
других жителях Ре Альби, и  рассказала  ему  все,  что  знала.  Когда  она
закончила, он осторожно спросил:
     - А Верховный Маг... он появлялся?
     - Да, - ответила Тенар.
     Вес еще неплохо выглядевший для своих сорока лет, немного  полноватый
Бич, с темными кругами под глазами, которые  не  шли  к  его  добродушному
лицу, пристально взглянул на нее, но промолчал.
     - Он пришел после  смерти  Огиона.  И  ушел,  -  сказала  она.  Затем
добавила:
     - Он больше не Верховный Маг. Вам это известно?
     Бич кивнул.
     - Слышно ли что-нибудь о выборах нового Верховного Мага?
     Колдун покачал головой.
     - Недавно заходил корабль с Энлада, но его матросы только и говорили,
что о коронации. Их просто распирало от восторга! Судя  по  всему,  судьба
благоволит ему. Если доброе расположение магов хоть чего-нибудь стоит, наш
Король - сказочно богатый человек... И, похоже, он не  сидит  сложа  руки.
Перед  тем,  как  я  покинул  Вальмут,  из  Порт-Гонта  доставили  приказ,
разосланный  по  всему  острову.  Мэру  города  надлежало  собрать  совет,
пригласив на него всю знать и богатых торговцев, и  избрать  на  должности
окружных судебных исполнителей уважаемых и ответственных  людей,  ибо  они
отныне состоят на службе у Короля и призваны были  исполнять  его  волю  и
твердо следовать  букве  закона.  Что  ж,  можешь  себе  представить,  как
встретил эту весть Лорд Хено!
     Хено считался покровителем пиратов. Большинство судебных исполнителей
и морских шерифов Южного побережья плясали под его дудку.
     -  Но  теперь  люди,  заручившись  поддержкой  Короля,  не  побоялись
выступить против Хено. Они сместили его ставленников и избрали  пятнадцать
новых судебных исполнителей, достойных  людей,  которым  платит  жалованье
городская казна.  Хено  рвал  и  метал,  грозя  всех  стереть  в  порошок.
Наступила новая эпоха! Не все сразу, конечно, но лед тронулся. Как я хотел
бы, чтобы Мастер Огион мог видеть это.
     - Он видел, - сказала Тенар. - Перед  тем,  как  испустить  последний
вздох, он улыбнулся и сказал: "Все изменилось..."
     Бич спокойно воспринял ее слова. Он кивнул и медленно повторил:
     - Все изменилось.
     Помолчав немного, он сказал:
     - Малышка просто расцвела.
     -  Да,  дела  идут  на  поправку...  Хотя  порою  мне  кажется,   что
недостаточно быстро.
     - Госпожа Гоха, - сказал чародей, - если бы я или любой другой колдун
или ведьма, или - дерзну предположить - даже волшебник с Рокка,  взяли  бы
девочку к себе и лечили бы ее все эти месяцы,  используя  всю  живительную
силу магического искусства без остатка, мы не  добились  бы  большего.  А,
может, и того меньше. Вы сделали  осе,  что  было  в  человеческих  силах,
госпожа. Вы совершили чудо.
     Тенар тронула его искренняя похвала,  и  все  же  он  не  рассеял  ее
печали. Она объяснила ему, в чем причина.
     - Этого недостаточно, - сказала она. - Я не могу исцелить ее.  Она...
Что ей делать? Что с ней станет?
     Тенар закрепила нить, которую она наматывала на  колено  веретена,  и
добавила:
     - Я боюсь.
     - За нее, - сказал Бич, скорее утверждая, чем задавая вопрос.
     - Мне страшно, потому что ее ужас притягивает к  ней  тех,  кого  она
боится. Мне страшно, потому что...
     Тенар не могла подобрать слова, чтобы выразить свои чувства.
     - Если Ферру будет жить в страхе, она натворит немало бед, - сказала,
наконец, она. - Этого я боюсь больше всего.
     Чародей задумался.
     - Я вот что думаю, - сказал он уже другим тоном, - если  у  нее  есть
дар, а мне кажется, он у нее есть, наверное, лучше будет обучить  ее  азам
Искусства. Если она станет ведьмой... внешность, возможно, будет не  такой
уж помехой в ее жизни.
     Он откашлялся и добавил:
     - Многие ведьмы пользуются заслуженным уважением.
     Тенар пропустила немного пряжи между пальцами, пробуя ее гладкость  и
прочность.
     - Огион просил меня стать ее наставницей. "Учи ее всему!.." -  сказал
он и добавил: "Не на Рокке." Я не знаю, что он имел в виду.
     Чародею не составило труда сделать это.
     - Огион хотел сказать, что обучение на Рокке - Высшим Искусствам - не
для девочки, - объяснил он. - Она там  будет  белой  вороной.  Но  раз  он
просил обучить ее всему, не посылая на Рокк,  значит  он  тоже  прочил  ей
карьеру ведьмы.
     Бич вновь задумался, но на душе у него  полегчало,  поскольку  мнение
Огиона совпадало с его собственным.
     - Через год-другой, когда она подрастет и немного окрепнет, вы можете
попросить Иви научить Ферру чему-нибудь. Не слишком  многому,  конечно,  с
остальным лучше повременить, пока она не получит свое Настоящее Имя.
     Сердце Тенар немедленно взбунтовалось против этого решения, но она не
подала виду, поскольку Бич был крайне обидчив.
     - Иви упрямая женщина, - сказал он, - но дело свое знает  и  работает
на  совесть.  Что  нельзя  сказать  о   многих   ведьмах.   Сами   знаете:
"_С_л_а_б_ы_й_, _к_а_к  _ж_е_н_с_к_о_е  _к_о_л_д_о_в_с_т_в_о_;  _з_л_о_й_,
к_а_к  _ж_е_н_с_к_о_е_  к_о_л_д_о_в_с_т_в_о_"_!   Но   я   знавал   ведьм,
обладающих настоящей целительной силой. Эта  сила  приличествует  женщине.
Она плоть от плоти ее. И девочка сможет исцелять людей...  ведь  она  сама
жестоко пострадала.
     Тенар подумала, что он невинен в своей доброте.
     Она сердечно поблагодарила его, сказав, что как следует обдумает  все
сказанное им. И она не покривила душой.
     В конце того же месяца жители Срединной Долины собрались  у  Круглого
Амбара, в Содеве, чтобы назначить новых судебных  исполнителей  и  стражей
порядка, а также определить размер налога, из которого тем  будут  платить
жалованье. Таково было распоряжение Короля,  которое  довели  до  сведения
мэров и  старейшин  всех  городков  и  деревень.  Те  охотно  подчинились,
поскольку  всем  надоело  засилье  заполонивших  дороги   банд   воров   и
разбойников, и мирные горожане и фермеры мечтали, наконец, зажить в  покое
и безопасности. Правда, поговаривали о  том,  что  Лорд  Хено  сформировал
Совет  Мошенников  и  стал  сколачивать  из  окрестного   отребья   банды,
призванные рубить головы ставленникам Короля. Но большинство собравшихся у
Амбара решило: "Пусть только попробует!", и все разошлись по домам, уверяя
друг друга, что честные люди  могут  теперь  спать  спокойно,  что  Король
поступил правильно, хотя налоги невыносимо высоки, и им придется  снять  с
себя последнюю рубашку, чтобы уплатить их.
     Узнав обо всем со слов Ларк, Тенар порадовалась вместе с ней,  но  не
придала случившемуся большого значения. Она  трудилась  не  покладая  рук.
Весь дом держался на ней, и она без лишних сомнений решила, что  не  стоит
отравлять себе жизнь, думая о разных там головорезах вроде Хэнди.  Она  не
могла все время держать девочку при себе, потакая, тем  самым  ее  страху,
постоянно напоминая ей о том, что та хотела бы забыть. Ферру должна  расти
с сознанием того, что она - вольна, как ветер и может бродить где угодно.
     Малышка мало-помалу перестала  путаться  собственной  тени  и  теперь
ходила по всей ферме и даже в деревню одна. Тенар  не  препятствовала  ей,
хотя порой с трудом сдерживала себя. Ферру была в безопасности на ферме  и
в деревне, никто не причинит ей здесь вреда -  в  этом  не  было  никакого
сомнения. Тенар и впрямь нечасто задумывалась над этим. Она сама, Шенди  и
Клирбрук присматривали за фермой, Сис и Тифф - за ее окрестностями,  семья
Ларк - за деревней, да и что, в конце концов, могло случиться  с  ребенком
теплой осенью в Срединной Долине?
     Тенар все же завела собаку. Она ни секунду не раздумывала,  когда  ей
предложили то, что она хотела: щенка большой  серой  гонтийской  пастушьей
собаки с умной, кудрявой головой.
     Раз за разом приходила Тенар в голову мысль,  которая  не  давала  ей
покоя в Ре Альби: "Я должна учить девочку! Так сказал Огион". Но чему  она
могла ее научить, если не считать работы по ферме, да старинных  преданий,
которые Тенар рассказывала Ферру вечерами, когда за окнами темнело, и они,
поужинав, сидели у очага на кухне перед тем, как лечь спать. Наверное, Бич
был прав, и Ферру следовало отдать на обучение ведьме. Это все  же  лучше,
чем отдать  ее  в  ученицы  ткачу,  о  чем  Тенар  в  свое  время  всерьез
подумывала. Хоти ремесло ведьмы - не такая  уж  блестящая  перспектива.  К
тому же девочка была еще слишком мала. Дело даже  не  в  возрасте.  Нельзя
забывать,  что  ее  ничему   не   учили,   покуда   она   не   попала   на
Ферму-под-Дубами. Ферру походила на маленького зверька, который  едва-едва
научился разговаривать на языке людей, но совсем не знал, как  они  живут.
Она жадно впитывала в себя знания и была вдвое усидчивее и прилежнее,  чем
взбалмошные дочки и ленивые сыновья Ларк. Она научилась  стирать,  убирать
дом, прясть, немного готовить и шить,  приглядывать  за  домашней  птицей,
ухаживать за коровами, делать прекрасные масло и сыр. Старый Тифф в  шутку
звал ее "фермершей". Тенар не раз замечала, как он  украдкой  делал  знак,
отвращающий зло, когда Ферру проходила мимо него. Как и большинство людей,
Тифф свято верил, что судьба человека неразрывно связана  с  его  натурой.
Богатые и сильные люди наверняка добродетельны, а  тот,  с  кем  случилось
несчастье, несомненно, мерзкий тип, и за это справедливо наказан.
     Поэтому даже если бы Ферру стала лучшей фермершей на  Гонте,  это  не
слишком бы ей помогло. Никакое богатство не заставит людей  позабыть,  что
случилось с ней, не сотрет клейма с  ее  лица.  Недаром  Бич  пророчил  ей
карьеру ведьмы, тут ее недостаток мог обернуться достоинством. Не  это  ли
имел в виду Огион, когда говорил: "Не на Рокке", и "Эту  девочку...  будут
бояться"? Только ли это?
     Однажды, когда по воле случая они встретились на  деревенской  улице,
Тенар спросила у Иви:
     - Я хотела бы спросить вас кое  о  чем,  госпожа  Иви.  Это  касается
вашего ремесла.
     Ведьма злобно уставилась на нее.
     - Моего ремесла?
     Тенар утвердительно кивнула.
     - Что ж, спрашивайте, - пожав плечами, сказала  Иви,  направляясь  по
Мельничному Переулку к своему домику.
     Он не был похож, в отличие от дома Мосс, на грязный курятник, но, тем
не менее, это было жилище ведьмы: с балок свисали гирлянды сухих  трав,  в
сером пепле погасшего очага тускло мерцал, словно красный  глаз,  одинокий
уголек, на полке мирно дремал толстый черный кот с седыми  усами,  повсюду
стояли  всевозможные   горшочки,   коробочки,   противни,   кувшинчики   и
закупоренные бутылочки, испускавшие странный, сладковато-едкий аромат.
     - Чем я могу вам помочь, госпожа Гоха? - сухо спросила Иви, когда они
вошли вовнутрь.
     - Скажите мне, если это вас не затруднит, обладает ли, на ваш взгляд,
моя питомица, Ферру, неким даром... какой-то магической силой?
     - Она? Конечно! - воскликнула ведьма.
     Тенар слегка ошеломил ее прямой и недвусмысленный ответ.
     - Что ж, - сказала она. - Бич, судя по всему, тоже так считает.
     - Даже слепой котенок это разглядит, - отрезала Иви. - Все?
     - Нет. Мне нужен ваш совет. Вы сообщите мне цену вашего ответа на мой
вопрос после того, как я его задам. Договорились?
     - Договорились.
     - Должна ли я отдать Ферру в ученицы ведьме,  когда  девочка  немного
подрастет?
     Иви некоторое время молчала, - наверное, подумала Тенар, прикидывает,
сколько ей запросить за совет.
     - Я ее не возьму, - наконец ответила она.
     - Почему?
     - Я боюсь, - ответила ведьма, бросив на Тенар полный злобы взгляд.
     - Боитесь? Кого?
     - Ее! Кто она?
     - Ребенок! Покалеченный ребенок!
     - Это не вся правда.
     Черная волна гнева затопила Тенар, и она выпалила:
     - Может, дело в том, что ученица ведьмы обязана быть девственницей?
     Иви опешила.
     -  Я  не  это  имела  в  виду,  -  ответила  она   после   секундного
замешательства.
     - Тогда что?
     - Я не знаю, кто она, - вот что я имела в виду. Когда она смотрит  на
меня как зрячим, так и слепым глазом, я не знаю, что она  видит.  Когда  я
вижу, что ты относишься к ней как к любому другому ребенку, я думаю:  "Кто
они? Какой же силой обладает эта  женщина,  коли  она,  не  будучи  дурой,
играет с огнем, забавляется с грозным вихрем?" Говорят,  госпожа,  что  вы
ребенком жили среди Древних, Черных, Властелинов Недр, что  вы  повелевали
этими силами и служили им. Возможно, именно  поэтому  вы  не  боитесь  ее.
Какой силой она обладает, я не  могу  сказать,  поскольку  сама  не  знаю.
Однако ясно, что это за пределами не только моих знаний, но  также  знаний
Бича, знаний любого известного мне колдуна или чародея! Я дам  вам  совет,
госпожа, причем бесплатный: будьте настороже. Опасайтесь  ее,  ибо  придет
день, когда она проявит свою силу! Больше мне сказать нечего.
     - Я благодарю вас, госпожа Иви,  -  ледяным  тоном  сказала  Тенар  в
лучших традициях жриц Гробниц Атуана, и вышла из темной комнаты на  улицу,
где гулял сильный, пронизывающий ветер поздней осени.
     Ярость все еще клокотала в ней. Никто не в силах помочь  мне,  думала
она. Тенар и без их советов понимала, что ей  самой  не  справиться...  но
никто из них не в силах был помочь ей. Огион умер, старая  Мосс  только  и
могла, что болтать языком, Иви  ощетинилась,  Бич  остался  в  стороне,  а
единственный, кто действительно мог  помочь,  Гед,  -  удрал.  Удрал,  как
побитая собака, ни разу не дав о себе знать, ни разу не вспомнив о  ней  с
Ферру. Кроме  "священных"  мыслей  о  своем  позоре  для  него  ничего  не
существовало. Он холил и лелеял их, словно собственного ребенка. Ни о  чем
другом он думать уже не мог. Его никогда не интересовала сама  Тенар,  его
заботила лишь Сила - ее Сила, его Сила, какую пользу  он  мог  извлечь  из
нес, как ему подчинить себе еще большую Силу. Дабы слить воедино половинки
разорванного Кольца, дабы восстановить Руну, посадить на  трон  Короля.  И
когда Сила покинула его, он уже ни о чем другом думать не мог, кроме того,
что она ушла, оставив его наедине с самим собой, с собственным  позором  и
пустотой.
     "Ты несправедлива к нему", - сказала Гоха Тенар.
     "Справедлива! - возразила Тенар. - Разве он играл по правилам?"
     "Да, - ответила Гоха. - По крайней мере, он пытался".
     "Что ж, теперь он может забавляться с козами, которых пасет. Меня это
нисколько не волнует", - отрезала Тенар, бредя по направлению к ферме  под
порывами резкого ветра и редкими каплями холодного дождя.
     - Наверное, ночью выпадет снег, - сказал старый  Тифф,  встретившийся
ей по дороге у лугов близ Кахеды.
     - Снег, так скоро? Надеюсь, этого не случится.
     - По крайней мере, заморозков не избежать, уж будьте уверены.
     Когда солнце село, и впрямь ударил морозец: лужи и желоба  для  стока
воды подернулись ледком; стебли травы на берегах Кахеды подернулись инеем;
даже ветер стих, словно не в силах пошевелиться из-за сковавшей его стужи.
     У огня очага - чей дым был ароматнее, чем у очага Иви,  поскольку  на
дрова пустили срубленную весной старую яблоню - сидели Тенар и Ферру, суча
пряжу и болтая после сытного ужина.
     - Расскажи мне сказку о кошачьих призраках, - попросила  Ферру  своим
хриплым голоском. Темная масса темной шелковистой козьей шерсти в ее руках
на глазах превращалась в превосходную пряжу.
     - Это летняя сказка.
     Ферру насупилась.
     - Зимой люди рассказывают друг другу великие предания. Этой зимой  ты
выучишь "_С_о_т_в_о_р_е_н_и_е _Э_а", чтобы  ты  могла  ее  петь  во  время
Долгого  Танца,  когда  наступит  лето.  Этой  зимой  ты  так  же  выучишь
"_Д_е_я_н_и_я  _Ю_н_о_г_о  _К_о_р_о_л_я_",  чтобы  петь  ее  на  Празднике
Возвращения Солнца, который знаменует приход весны.
     - Я не могу петь, - прошептала девочка.
     Тенар ловкими, уверенными движениями смотала  в  клубок  сбегающую  с
прялки нить.
     - Поет не только голос, - сказала она. - Поет еще и разум. Что  толку
обладать прекраснейшим голосом в мире, если ты не знаешь ни единой песни.
     Она смотала в клубок остаток прями.
     - У тебя есть Сила, Ферру, и если не обращать на  нее  внимания,  она
может натворить бед.
     - Как у тех, кто не способен учиться, - сказала Ферру. - У диких.
     Тенар не поняла, что та имела в виду и  вопросительно  посмотрела  на
девочку.
     - Тех, что живут на Западе, - пояснила Ферру.
     - А-а... драконы... из песни Женщины из Кемая. Да. Ты права. Итак,  с
какого предания мы начнем? С того,  что  повествует  о  том,  как  острова
поднялись из пучины моря, или ты хочешь узнать, как Король  Морред  разбил
Черный Флот?
     - С островов, - прошептала Ферру. Тенар в глубине души надеялась, что
девочка выберет "_Д_е_я_н_и_я _Ю_н_о_г_о _К_о_р_о_л_я_",  ибо  Морред  для
нее означал Лебаннена. Но выбор ребенка был однозначен.
     - Очень хорошо, - сказала Тенар и бросила взгляд на стоящие на  полке
книги Огиона, подбадривая себя тем, что если она забудет нужные слова,  то
найдет их там. Глубоко вздохнув, она начала рассказ.
     Когда пришло время ложиться спать,  Ферру  знала,  как  Сегой  поднял
острова из пучины Времени. Уложив девочку в постель, Тенар,  вместо  того,
чтобы спеть ей колыбельную, тихо  повторила  с  ней  первые  строфы  песни
Сотворения.
     Тенар отнесла маленькую масляную лампу обратно в кухню, вслушиваясь в
царившую в доме абсолютную тишину.  Мир  был  скован  морозом.  Ни  единая
звездочка не мерцала в темноте за единственным окном в кухне. От каменного
пола веяло холодом.
     Тен