когда принадлежавшие Огиону.
     У Архи эти большие кожаные шкатулки, битком набитые бумагой,  никаких
ассоциаций не вызывали.
     Но Тенар не могла оторвать от них глаз, и,  покусывая  от  напряжения
костяшки пальцев, пыталась решить, как ей поступить: взять их с собой  или
оставить здесь. Тенар просто обязана была взять их с собой,  хотя  ноша  и
без того была тяжела. Их нельзя было оставлять в оскверненном  доме,  там,
где побывало зло. Они принадлежали им всем: Огиону, Геду, ей. Знание.  Учи
ее всему! Тенар вытащила из дорожной сумы всю  шерсть  и  пряжу,  что  она
хотела взять с собой, и, положив на освободившееся место  одна  на  другую
книги, туго перевязала горловину сумы кожаным ремешком. Затем она сказала:
     - Нам пора, Ферру.
     Тенар  говорила  по-каргадски,  но  имя  девочки  осталось   прежним,
поскольку это было каргадское слово, означавшее пламя, горение. И девочка,
не спрашивая ни о чем, пошла за ней, закинув свой кожаный мешок за плечо.
     Они взяли с собой свои дорожные посохи -  ореховый  прут  и  ольховую
ветвь. Посох Огиона так и остался стоять в  темном  углу  за  дверью.  Они
оставили входную дверь распахнутой настежь навстречу морскому бризу.


     Животный инстинкт уводил Тенар прочь от возделанных  полей  и  горной
дороги, по которой она пришла  сюда.  Держа  Ферру  за  руку,  она  шагала
напрямик через крутые террасы  к  тропе,  которая,  причудливо  изгибаясь,
спускалась к Порт-Гонту. Тенар понимала, что если она столкнется  лицом  к
лицу с Аспеном, то пиши пропало, а он наверняка  поджидает  ее  где-то  на
дороге. Но, возможно, не на этой.
     Прошагав примерно милю вниз по склону, Тенар вновь обрела способность
размышлять здраво. Первой же мыслью,  пришедшей  ей  в  голову,  было:  "Я
выбрала правильную дорогу". К ней вернулось знание Хардика, а чуть позднее
и слов Древнего Наречия. Она тут же остановились, подняла с земли  камушек
и, держа его в руке, произнесла про себя: "_т_о_л_к_",  а  затем  опустила
камень в карман. Затем Тенар обратила взор на  бескрайние  просторы  неба,
где степенно  плыли  тучи,  и  сказали  про  себя  один-единственный  раз:
"_К_а_л_е_с_с_и_н_". И в голове у  нее  тут  же  прояснилось,  словно  там
повеяло свежим ветерком.
     Они ступили в длинную тенистую расщелину с  поросшими  густой  травой
склонами, испещренными выходами скальных пород, и тут Тенар вдруг стало не
по себе. За поворотом открылся вид на  раскинувшуюся  внизу  иссиня-черную
гладь бухты, в которую на всех парусах входил меж Боевых Утесов прекрасный
корабль. В прошлый раз Тенар испугалось подобного корабля, но  сейчас  она
была готова со всех ног бежать по дороге навстречу этому паруснику.
     Но она не могла - приходилось подлаживаться  под  шаг  Ферру.  Сейчас
девочка шла быстрее, чем пару месяцев назад,  да  и  под  гору  идти  было
легче. Корабль мчался им навстречу, влекомый магическим ветром.  Он  резал
воды гавани, словно лебедь - воздух. Парусник причалил к пристани  прежде,
чем Тенар и Ферру дошли до следующего поворота дороги.


     Города, сколь бы маленькими они не были, оставались для  Тенар  сущей
загадкой. Она никогда не жила в них. Однажды, давным-давно, Тенар побывала
в самом большом городе Земноморья, на Хавноре, да еще, в свое время, они с
Гедом  причалили  на  лодке  к  пристани  Порт-Гонта,  но  на  улицах   не
задержались, а сразу двинулись  вверх  по  этой  самой  дороге  к  Обрыву.
Третьим и последним городом, в котором она побывала, был Вальмут, где жила
ее дочь - сонный,  прогретый  солнцем  городок,  раскинувшийся  на  берегу
бухты, заход в которую торгового  корабля  с  Андрад  считался  выдающимся
событием, и все разговоры его жителей вертелись вокруг засолки и  копчения
рыбы.
     Они ступили на улицы Порт-Гонта, когда  солнце  стояло  уже  довольно
высоко в западной части неба. Ферру  прошагала  все  пятнадцать  миль  без
жалоб и нытья, хотя порядком утомилась. Тенар тоже устала, поскольку ночью
она не сомкнула глаз, а утром на ее долю так же выпало  немало  испытаний.
Да и книги Огиона  совсем  не  облегчили  ее  поклажу.  На  полпути  Тенар
переложила их в заплечный мешок, а еду и одежду сунула  в  дорожную  суму.
Стало легче, но ненамного.  Так  они  добрели  мимо  загородных  домов  до
входных ворот города, где дорога, пройдя  меж  двух  высеченных  из  камня
драконов, переходила в улицу. Там их  поджидал  грозного  вида  мужчина  -
страж ворот. Ферру склонила голову на бок, прижав обожженную щеку к  плечу
и спрятав искалеченную кисть руки под передних платья.
     - Вы идете в  гости  к  кому-нибудь  в  городе,  госпожа?  -  спросил
стражник, косясь на девочку.
     Тенар не знала, что и ответить. Она  не  предполагала,  что  у  ворот
города стоит  стража.  Ей  нечем  было  заплатить  хозяину  гостиницы  или
постоялою двора. У нее не было ни единого знакомого в  Порт-Гонте...  если
не считать, припомнила вдруг она, волшебника, который приходил на похороны
Огиона. Тенар не имела ни малейшего понятия, где он живет и как его зовут.
Она стояла и, открыв рот, смотрела на стражника, как две капли воды походя
в тот момент на Хифер.
     - Проходи, проходи, - раздраженно бросил тот и отвернулся.
     Тенар хотела спросить его, где тут дорога, ведущая на юг, через мыс и
вдоль побережья к  Вальмуту,  но  не  решилась  вновь  привлекать  к  себе
внимания, дабы страж не решил, что она попрошайка или ведьма, словом, одна
из тех, кого он и каменные драконы должны отваживать от города. Итак,  они
миновали драконов - Ферру подняла  глаза,  чтобы  взглянуть  на  них  -  и
зашагали по булыжникам мостовой, все глубже и глубже погружаясь  в  пучины
удивления, смущения и  страха.  Насколько  могла  судить  Тенар,  вряд  ли
кого-либо или что-либо в мире не пускали за ворота Порт-Гонта. Их окружали
высокие каменные дома, повозки, фургоны,  подводы,  коровы,  ослы,  шумные
базары, лавки и везде толпы людей - чем дальше в город, тем  больше  людей
встречалось  им  на  пути.  Ферру  намертво  вцепилась  в  руку  Тенар   и
скособочилась, пряча лицо под завесой волос. Тенар крепко  сжимала  ладонь
Ферру.
     Остановиться   где-то   на   ночь   не   представлялось    возможным.
Единственное, что им оставалось делать - отправляться  прямиком  на  юг  и
идти  до  захода  солнца,  который  был  уже  не  за  горами,  рассчитывая
заночевать в лесу. Тенар заметила на другой стороне улицы рослую женщину в
широком белом фартуке, которая закрывала ставнями окна  лавки,  и  перешла
дорогу, надеясь узнать у нее, как им найти дорогу из  города,  ведущую  на
юг. Женщина с полным,  раскрасневшимся  лицом,  казалось,  была  настроена
довольно дружелюбно, но Тенар пришлось собрать  всю  свою  волю  в  кулак,
чтобы решиться заговорить с ней. Однако не успела  она  открыть  рот,  как
Ферру до боли вывернула ее руку,  пытаясь  спрятаться  у  нее  за  спиной.
Оглянувшись, Тенар увидела, что по улице идет, приближаясь к ней,  человек
в кожаной шапочке. В этот миг он также заметил ее и остановился.
     Тенар схватила Ферру за предплечье и силой развернула ее кругом.
     - Пошли! - сказала она и потащила девочку вниз по улице мимо мужчины.
Миновав его, Тенар прибавила шагу,  стараясь  как  можно  быстрее  достичь
пламеневшей внизу в лучах предзакатного солнца в конце крутой улочки, воды
с доками и причалами. Ферру бежала за ней, хватая ртом воздух так же,  как
в тот день, когда ее нашли на пепелище костра.
     На фоне оранжево-красного неба вздымался лес высоких мачт. Корабль со
спущенными парусами  покачивался  на  волнах  у  каменною  пирса  рядом  с
весельной галерой.
     Тенар оглянулась назад. Мужчина, не отставая, следовал за ними. Он не
торопился.
     Она метнулась к пирсу, но тут Ферру запнулась и  остановилась,  не  в
силах перевести дыхание. Тенар подхватила ее на руки, и девочка всем телом
прижалась к ней, уткнувшись лицом ей в плечо. Но Тенар с такой ношей  сама
едва могла передвигать ноги. Она сделала шаг, затем еще один  и  еще.  Она
дошла до деревянных сходней, перекинутых с  пирса  на  палубу  корабля,  и
ухватилась рукой за их перила.
     Стоящий на палубе  морях  -  остриженный  наголо  жилистый  парень  -
уставился на нее.
     - Что случилось, госпожа? - спросил он.
     - Это... это корабль с Хавнора?
     - Да, он из столицы.
     - Позвольте мне взойти на борт!
     - Я не могу, -  ответил,  ухмыляясь,  парень,  но  тут  его  внимание
привлек выросший за спиной Тенар мужчина.
     - Тебе не надо убегать, - обратился к ней Хэнди. -  Ты  не  так  меня
поняла. Я и пальцем тебя не трону, не обижу ничем.  Разве  не  я  спас  ее
тогда, позвав на помощь? Мне действительно жаль, что все так обернулось. Я
хочу помочь ей.
     Он протянул руку, чтобы беспрепятственно дотронуться до Ферру.  Тенар
застыла, как статуи. Она обещала Ферру, что он никогда  больше  к  ней  не
притронется, а сейчас она лишь бессильно наблюдала за тем,  как  его  рука
касается беззащитной, дрожащей ручки ребенка.
     - Чего тебе от нее нужно?  -  вмешался  новый  голос.  Другой  морях,
совсем еще юноша, встал на место бритого. Тенар  показалось,  что  это  ее
сын.
     Хэнди за словом в карман не лез.
     - Она  забрала...  моего  ребенка.  Мою...  племянницу.  Видите,  эта
женщина околдовала ее и убежала с ней...
     Тенар не могла вымолвить ни слова. Она вновь утратила дар  речи.  Его
опять забрали у нее. Молодой морях не имел ничего общего  с  ее  сыном.  У
него было тонкое лицо с резкими чертами и ясными, умными глазами. Глядя на
него, она сумела выдавить из себя:
     - Позвольте мне подняться на борт. Пожалуйста!
     Молодой человек протянул руку. Тенар ухватилась за  нее  и  буквально
взлетела по сходням на палубу корабля.
     - Жди там, - бросил он Хэнди, а затем обратился к ней: - Пойдемте  со
мной.
     Но ноги уже не держали ее. Она тяжело опустилась  на  палубу,  уронив
тяжелый мешок, но не выпустив девочку.
     - Не отдавайте ее ему, ох... нельзя, чтобы они вновь  заполучили  ее,
только не снова, только не снова!



                                10. ДЕЛЬФИН

     Она ни в коем случае не должна отпускать девочку, нельзя позволить им
забрать ее - здесь на корабле одни мужчины. Прошло немало времени,  прежде
чем до нее стало доходить, что ей говорят и что вообще происходит  вокруг.
Когда Тенар, наконец, поняла, кто  на  самом  деле  тот  молодой  человек,
которого она приняла за своего сына, ей показалось,  что  она  всегда  это
знала, только никак не могла осмыслить. Ей тогда вообще ничего  не  шло  в
голову.
     Он вернулся из доков  на  корабль,  и  теперь  разговаривал,  стоя  у
сходней, с седовласым мужчиной, судя по всему, капитаном корабля, время от
времени поглядывая на Тенар с Ферру, которые  приткнулись  в  углу  палубы
между перилами и массивным брашпилем. Испытания минувшего дня  до  предела
вымотали девочку, и она, забыв про свои страхи, крепко прижалась к Тенар и
быстро заснула, подложив под  голову  дорожный  мешок  я  укрывшись  своим
плащом, как одеялом.
     Тенар медленно поднялась на ноги, и молодой человек тут же подошел  к
ней. Она расправила юбку и попыталась зачесать назад волосы.
     - Я - Тенар с Атуана, - сказала она. Он молча смотрел на нее. - А ты,
я думаю, Король.
     Он был совсем еще юн, моложе даже ее сына Спарка. Ему едва сравнялось
двадцать. Но он выглядел старше своих лет, что-то в его взгляде заставляло
подумать: этот человек прошел сквозь огонь и воды.
     - Меня зовут Лебаннен с Энлада, моя  госпожа,  -  представился  он  и
попытался поклониться ей или даже преклонить колено. Она  успела  удержать
его, схватив за руки, так что они стояли вплотную, лицом к лицу.
     - Ни ты передо мной, - сказала она, - ни я перед тобой!
     Удивленный, он рассмеялся и пристально посмотрел на Тенар,  держа  ее
за руки.
     - Откуда ты узнала, что я искал тебя?  Ты  шла  ко  мне,  когда  этот
мужчина?..
     - Нет-нет. Я спасалась... от него...  от...  от  бандитов...  я  хочу
вернуться домой, вот и все.
     - На Атуан?
     - О, нет! На свою ферму в Срединной Долине. Здесь, на Гонте. -  Тенар
тоже рассмеялась, но в глазах у нее  блестели  слезы.  Теперь  можно  было
плакать, и она  плакала.  Чтобы  утереть  слезы,  Тенар  выпустила  ладони
Короля.
     - А где она, Срединная Долина? - спросил он.
     - К юге-востоку отсюда, нужно обогнуть пару  мысов.  Там  есть  порт,
Вальмут.
     - Мы доставим тебя туда, - сказал юный Король, обрадованный тем,  что
может чем-то помочь ей, что-то сделать для нее.
     Она улыбнулась и согласно кивнула головой, вытирая слезы.
     - Выпей стакан вина, поешь, отдохни и уложи спать своего  ребенка,  -
сказал   он.   Капитан   корабля,   уловивший   последнюю   фразу,   отдал
соответствующие распоряжения. Бритый  наголо  матрос,  возникший,  как  ей
показалось, из далекого уже, покрытого туманной дымкой, прошлого,  подошел
и хотел взять Ферру на руки. Тенар встала между ним  и  девочкой.  Она  не
могла позволить ему прикоснуться к ребенку.
     - Я отнесу ее сама, - отрезала она. Ее голос звенел, как струна.
     - Там ступеньки, госпожа, - сказал матрос, и  Тенар  поняла,  что  он
добрый малый, но она не могла позволить ему прикоснуться к Ферру.
     - Позволь мне, - сказал молодой Король и,  взглядом  испросив  у  нее
позволения, опустился на колени, взял на руки спящую девочку, отнес  ее  к
люку и осторожно спустился с ней вниз по трапу, Тенар следовала за ним.
     Он неуклюже, но крайне бережно положил девочку на койку  в  маленькой
каюте и укрыл ее плащом, Тенар не препятствовала ему.
     Затем они прошли в более просторную каюту, протянувшуюся вдоль  кормы
судна, с огромным окном, глядящим на погрузившуюся в сумерки бухту. Король
предложил ей присесть за дубовый стол,  принял  от  юнги  поднос  с  едой,
наполнил тяжелые хрустальные бокалы красным вином, предложил ей  фрукты  и
печенье.
     Тенар попробовала вино.
     - Очень хорошее, но это не "Год Дракона", - заметила она.
     Он удивленно посмотрел  на  нее,  похожий  сейчас  на  растерявшегося
мальчишку.
     - Оно энладское, а не андрадское, - тихо сказал он.
     - Отличное вино, - уверила его Тенар, вновь отпив  из  бокала.  Затем
она попробовала пышное, немного пресноватое песочное  печенье.  Отливающий
янтарем терпкий виноград был сладок,  как  мед.  Разнообразные  кушанья  и
вино, словно швартовы корабля, стянули Тенар с небес на  землю,  прояснили
ее разум.
     - Я очень испугалась, - сказала она извиняющимся тоном.  -  Думаю,  я
скоро  приду  в  себя.  Вчера...  нет,  сегодня,  этим  утром...   меня...
околдовали...
     Следующую фразу она выдавила из себя с большим трудом:
     - На меня наложили... за-заклятие. Оно лишило меня дара речи, спутало
мои мысли. И мы бежали от него, но чуть  не  попали  в  руки  к  человеку,
который...
     Не в силах продолжать,  Тенар  посмотрела  на  внимавшего  ей  юношу.
Сосредоточенное выражение его лица подбодрило ее,  и  она  заставила  себя
закончить рассказ.
     - Он был одним из тех, кто изуродовал девочку. Это  сделал  он  и  ее
родители. Они надругались над малышкой, избили ее до полусмерти и  бросили
в костер. Вот как было дело, милорд. Вот что вытворяют порой с  детьми.  И
он продолжал преследовать девочку, домогаться ее. И...
     Она  прервала  свой  рассказ  и  пригубила  вино,   наслаждаясь   его
изысканным букетом.
     - Итак, спасаясь от него, я попала сюда. В небесные чертоги.
     Она окинула взглядом низкий резной потолок каюты, полированный  стол,
серебряный поднос и остановила свой взор на тонком, спокойном лице  юноши.
У него были темные мягкие волосы и чистая, отливающая  бронзой,  кожа.  Он
одевался изысканно, но просто, не носил золотых  цепочек  и  перстней  или
каких-либо иных символов власти. Но выглядел он именно так, как должен был
выглядеть Король, подумала она.
     - Прости, что я отпустил  мужчину,  -  сказал  он.  -  Но  его  могут
разыскать. Кто наложил на тебя заклятие?
     - Волшебник.
     Ей не хотелось называть имя. Она вообще не желала больше вспоминать о
случившемся. Пусть все останется в прошлом. К чему  кого-то  преследовать,
кому-то метить? Оставим этих людей наедине с их совестью, забудем  о  них.
Что было, то было, да быльем поросло.
     Лебаннен не стал настаивать, но все же спросил:
     - Будете ли вы в безопасности от этих людей на своей ферме?
     - Думаю, что да. Если бы не жуткая усталость и вся эта... мешанина  в
голове, которая затуманила мне разум, я не испугалась бы Хэнди. Что он мог
со мной сделать посреди многолюдной улицы? Мне не следовало  сломя  голову
убегать от него. Но меня ослепил ее страх. Она такая беззащитная,  что  не
может не бояться его. Ей необходимо научиться пересиливать свой  страх.  Я
должна научить ее этому...
     Погрузившаяся в свои мысли Тенар поймала  себя  на  том,  что  думает
по-каргадски. Неужели она и говорит на каргадском? Он  мог  подумать,  что
она - выжившая из  ума,  что-то  бубнящая  себе  под  нос  старуха.  Тенар
украдкой взглянула на Короля. Его темные глаза  смотрели  не  на  нее.  Он
задумчиво разглядывал яркий неподвижный язычок пламени подвешенного  низко
над столом стеклянного светильника. Его лицо было омрачено не по  возрасту
глубокой печалью.
     - Ты явился сюда, чтобы отыскать его, -  сказала  она.  -  Верховного
Мага, Сокола.
     - Геда, - поправил ее он с тенью  улыбки  на  лице.  -  Ты,  он  и  я
выступаем под нашими Настоящими Именами.
     - Ты и я, да. А он - только для нас с тобой.
     Юный Король кивнул.
     - Ему грозит опасность со стороны завистников и людей с черной душой,
а он теперь... беззащитен. Тебе это известно?
     Тенар не смогла  заставить  себя  высказаться  более  откровенно,  но
Лебаннен понял ее.
     - Он говорил мне, что утратил  магическую  силу,  отдав  ее  всю  без
остатка, чтобы спасти меня... и всех нас. Но в это трудно поверить. И я не
хотел ему верить.
     - Я тоже. Но это правда. Вот почему он... - Она вновь запнулась.
     - Ему хочется побыть одному, пока его раны не  затянутся,  -  наконец
осторожно закончила она.
     - Мы, Верховный Маг и я, умерли одновременно и рука об руку  вошли  в
царство  тьмы,  в  безводную  страну,  -  сказал  Лебаннен.  -  Мы  вместе
перевалили горный хребет. Из безводной страны можно вернуться  лишь  через
горы. Там есть тропа. Он знал  ее.  Но  те  горы  недаром  зовутся  Горами
Страданий. Камни... камни  там  остры,  как  бритвы,  и  порезы  долго  не
заживают!
     Он посмотрел на свои ладони. Она вспомнила  искромсанные  руки  Геда,
что сжимались в кулаки, дабы сомкнуть порезы.
     Ее рука стиснула в кармане маленький камушек - слово, поднятое ею  на
горной тропе.
     - Почему он прячется от меня? - в  отчаянии  выкрикнул  юноша.  Затем
продолжил уже более спокойным тоном. - Я и впрямь  надеялся  повидаться  с
ним, но если он того не хочет, я, конечно же, не буду настаивать на своем.
     Тенар оценила проявившиеся в этих словах вежливость, такт  и  чувство
собственного достоинства, свойственные всем посланцам столицы  Земноморья,
но полюбила она юного Короля за его отчаяние.
     - В конце концов он явится к тебе. Только  дай  ему  время  прийти  в
себя. Его поразили в самое сердце...  он  лишился  всего...  Но  когда  он
говорит о тебе, когда он произносит твое Имя... О, в этот краткий  миг  он
на моих глазах превращается в прежнего Геда... в того,  кем  он  рано  или
поздно станет вновь... в гордого человека!
     - Гордого? - переспросил, судя по всему, удивленный Лебаннен.
     - Да. Конечно, гордого. Кто, если не он, должен быть горд за себя?
     - Я всегда считал его... Он никогда  не  выказывал  своих  чувств,  -
сказал Лебаннен и улыбнулся, думая о своей непрозорливости.
     - Теперь от его былой выдержки не осталось и следа, - сказала она,  -
и это угнетает Геда больше всего прочего. Как мне  каж