м или концентрированном виде содержалась в  раздробленных-мельчайших
частицах, которые навсегда  попались  в  ловушку,  какую  представлял  собой
Демон.
   Избавиться от такого положения дел Планетарный Демон не мог да никогда  и
не испытывал  подобного  желания  по  той  простой  причине,  что  его  сила
заключалась именно в этой субатомной субстанции.
   Эмоции же имели совсем иную природу возникновения. Любовь, если  говорить
о высоком чувстве, которые избранные  создания  испытывают  по  отношению  к
другим, была ему чужда по сути.  Его  демоническое  происхождение  допускало
лишь проявление этого чувства по отношению к самому себе, что на самом  деле
служило  основой  инстинкта  самосохранения  Что  же  касается  жалости  или
сострадания, то они находились вне пределов его  восприятия,  поскольку  эти
чувства объединяют и, значит, смертельно  опасны  для  разобщенной  сущности
демона.
   Зато другие чувства - ненависть, гнев и зависть - накапливались в  нем  в
течение долгих тысячелетий и достигли такого уровня, что едва  помещались  в
"теле" Планетарного Демона. А давать им выход Планетарный Демон не мог,  ибо
это значило усиливать его  извечных  конкурентов  -  пожирателей  ненависти.
Однажды демон уже дал волю чувствам и жестоко за то поплатился.  Теперь  ему
необходимо было расти дальше - увеличиваться в размерах, иначе  он  попросту
лопнул бы, распираемый запертой ненавистью.
   Единственный выход из положения он видел в том, чтобы  низвергнуть  Совет
Семи. Тогда,  захватив  весь  принадлежащий  его  членам  неимоверный  запас
телесных и бестелесных душ, он получит пищу,  благодаря  которой  насытит  и
расширит  свое  изголодавшееся  "тело"  и,  главное,   сможет   дать   выход
распиравшим его эмоциям.
   Планетарный Демон ничуть  не  сомневался,  что  осуществление  его  плана
приведет к галактической войне, благодаря чему ему достанется изрядный куш в
виде постоянной крупной поставки душ, приправленных  ненавистью  и  страхом.
Это позволит ему утолить  голод  и  начать  расти.  Конечно,  немалую  часть
ненависти украдут члены Совета Семи, но, когда в Галактике останется слишком
мало разумных существ, перевес окажется на его стороне, и Совет  пожирателей
будет обречен на самую жалкую гибель.
   А уж потом он  сможет  поддерживать  свой  рост  в  течение  бесчисленных
тысячелетий, подпитываясь за счет тех, кто останется в живых,  да  и  просто
пожирая неодушевленную материю.
   К каким последствиям приведет эта разрушительная катастрофа, не сожрет ли
он ненароком всю Вселенную? Пока такой вопрос его нисколько не волновал.
   Чего-чего, а времени у него будет более чем достаточно, чтобы разобраться
со всеми вопросами, от которых зависит его бессмертие.
   Все бы шло своим чередом, если бы  не  Таня  Лоусон.  Откуда  только  она
взялась? Появилась в самый неподходящий момент и обрушила на полчища  мелкой
нечисти под предводительством огра  Крайгворма  сокрушительный  удар.  Одним
махом разрушила все его планы. Такого демон, конечно, предвидеть не мог.
   И как только смертной такое удалось? Это было за пределами всякой логики.
   Он,  Планетарный  Демон,  организовал  крупную  космическую   катастрофу,
столкнул русских с американцами, спровоцировал эти народы на войну и  теперь
всего  лишь  хотел  замести  следы  своей  причастности  к  этим   событиям,
уничтожить единственных свидетелей - ребенка-гуманоида и моторного беса. Это
было необходимо, чтобы не дать пожирателям принять ответные меры.  Пусть  бы
они и впредь искали предателя в  своем  дружном  коллективе,  не  мешая  ему
набивать утробу. Казалось бы, что  проще?  -  однако  именно  здесь  женщина
спутала ему все карты. Такое могло привидеться разве что в кошмарном сне.
   Теперь же она, как пить дать, уже находилась на  пути  к  тому,  чтобы  с
такой же головокружительной скоростью разнести  в  пух  и  прах  все  прочие
составляющие  замысла  Планетарного  Демона.  Впрочем,  в  одном  можно   не
сомневаться, с Советом Семи Таня Лоусон не свяжется. Не самоубийца же она на
самом деле? А это значит, что еще ничто  не  потеряно,  просто  вместо  двух
свидетелей придется убирать два полицейских  корабля,  набитых  свидетелями.
Задача, прямо скажем, не из сложных.
   В другой раз за ним бы дело не стало.  Действовать  сокрушительно  и  без
промедлений в его боевом уставе числилось правилом номер один. В другой  раз
он собрал бы все оставшиеся силы и в два счета расправился бы с Таней  и  ее
приспешниками. Разделать ее под орех ему стоило бы не  большего  труда,  чем
разрушить русскую базу.
   Но усилия, предпринятые в последнее время для  воплощения  своего  плана,
истощили магический ресурс Демона. Ему требовалось время, чтобы восстановить
силу. Тогда  этой  женщине  несдобровать.  А  уж  когда  пограничные  стычки
перерастут в  войну  метрополий,  он  сможет  с  легкостью  разрушать  целые
планеты.
   Но как раз времени ему сейчас и не хватало, поскольку  действовать  нужно
было быстро и решительно. Совет Семи мог послать вдогонку за свидетелями еще
кого-нибудь, и тогда его тайный замысел раскроется.
   К счастью, возможность восстановить силы сама приплыла ему  в  руки.  Как
говорится,  на  ловца  и  зверь  бежит,  и  в  качестве  последнего   явился
затянувшийся поединок Дэвида и Влада.
   Планетарный Демон в один миг пронзил даль отделяющего его от  противников
гиперпространства и оказался  там,  где  два  смертных  врага  готовились  к
решающей схватке.
   Будь у него хоть крупица чувства  юмора,  представшая  перед  ним  сцена,
несомненно, заставила бы его улыбнуться.
   Всего мгновение отделяло соперников от финальной  схватки.  Оба  припасли
смертельно опасное магическое оружие, служащее как для  защиты,  так  и  для
нападения.
   Планетарный Демон быстро сообразил, что обстоятельства  складываются  как
нельзя лучше. В его власти  было  не  только  подогреть  страсти  и  вывести
поединок на более высокие уровни, но  также  подпитаться  высвобожденными  в
результате борьбы эмоциями  -  то,  что  ему  как  раз  сейчас  было  крайне
необходимо. Мало того, два  киллера,  привыкшие  думать  лишь  о  выполнении
задания  и  о  собственной  безопасности,  схлестнулись  посреди  небольшого
курортного городка, которому в результате дуэли предстояло  быть  стертым  с
лица земли. Двадцать тысяч невинных жертв - неплохая пожива  для  того,  кто
понимает толк в людоедстве.
   Для начала демон пригляделся к мужчинам, пытаясь найти у  них  ахиллесову
пяту. Его внимание сразу же привлекла "Ищейка" -  маленький  эльф  и  верный
помощник Влада, который  на  этот  раз  выслеживал  Дэвида,  сообщая  своему
хозяину все обнаруженные им подробности милым его сердцу голосом.
   Кому именно он принадлежал, догадаться было нетрудно, так как мысли бойца
были  целиком  поглощены  одним  человеком,  и  Планетарный  Демон  не   без
некоторого содрогания обнаружил, что штуковина  говорит  голосом  той  самой
бабы - Тани Лоусон, этой проклятой Немезиды.
   Оба мужчины испытывали  к  ней  одно  и  то  же  чувство  любви,  которое
подорвало их волю и внесло  смятение  в  поставленные  задачи.  Если  прежде
Планетарный Демон одобрял это чувство, поскольку надеялся, что оно  помешает
людишкам вести расследование, то теперь  появилась  опасность,  что  это  же
чувство не позволит состояться кровавому поединку. Впрочем, в нужную  минуту
он сумеет подтолкнуть бойцов к решительным действиям.
   Демон затаился и приготовился ждать.

***

   Дэвид был на пределе. Ненависть у  него  уже  достигла  опасной  черты  и
отчаянно билась в застенках вины и угрызений совести, как  обычно  колотится
сердце от рассказов Эдгара По.
   Первым пустил в ход оружие Влад - магический котел с кипящим маслом.
   Но, к его глубокому разочарованию, заклятие не достигло цели. Дэвид ловко
увернулся от оголтелой своры голодных и жаждущих его плоти  горячих  красных
ртов, которые унеслись прочь, калеча и убивая мирных жителей, оказавшихся на
их пути.
   Влад напрягся, силясь обнаружить хоть какие нибудь признаки своего врага,
но безуспешно. Куда же он  подевался?  Куда  запропастился?  Он  должен  был
ответить ударом на удар, но промолчал. Такое поведение Дэвида настораживало.
   Сколько Влад ни старался его отыскать, везде натыкался на пустоту.  Дэвид
исчез бесследно. Будто сквозь землю провалился.  Превратившись  в  зрение  и
слух, Влад, казалось, уже чувствовал на себе вражеский  взгляд,  хотя  знал:
этого не могло быть. У него была очень  надежная  и  очень  сильная  защита,
пробить ее задача не из легких.
   "Верно, он вновь засел у себя в берлоге и готовится к атаке",  -  подумал
Влад.
   Прожогину было крайне неприятно  осознавать,  что  за  врагом  оставалось
преимущество ответного удара, но Дэвид удара  не  нанес.  Он  совершил,  так
сказать,  небольшую  разведку  боем,  прощупав  оборону  врага  и  никак  не
обозначив свои возможности.
   Влад быстро оценил ситуацию. К счастью,  оказалось,  что  еще  ничего  не
упущено. Дэвид только узнал, где он находится,  но  не  более  того.  Ударив
первым, Влад не выдал своего истинного оружия.
   Затишье позволило ему немного расслабиться и успокоить нервы.  "Все  идет
как надо, - говорил он себе, - как должно быть. У меня  все  шансы  выиграть
битву, но для этого нужно собраться перед решающим сражением, не поддаваться
панике и не идти на поводу у эмоций, так как нет большего врага у  воина  во
время боя, чем неконтролируемые и безотчетные действия".
   Когда Влад достиг состояния полной боевой готовности, то в очередной  раз
явственно осознал,  что  предстоящая  схватка  пройдет  по  самому  высокому
разряду, не в пример той, что состоялась на борту крепости "Бородино".
   В тот, предыдущий раз ич поединок представлял собой цепь-ловких маневров,
когда каждый из участников пытался уйти от смертельного выстрела.  Играть  в
эти игрушки недостойно звания бойцов Церкви Меча и корпуса "Одиссей". Каждый
из них прекрасно понимал, что  одними  "кошками-мышками"  этот  поединок  не
ограничится.
   Как бы там ни было, исход данного поединка решит отнюдь  не  случайность.
Не чудо, которое сыграет на руку кому-то одному. Не временный, едва заметный
перевес магической силы. И не какой-нибудь не вовремя выскочивший  гвоздь  в
башмаке.
   Нет, Влад  ни  за  что  не  позволит,  чтобы  предстоящей  битвой  судьба
распорядилась по своему усмотрению. Воины Церкви Меча никогда не  полагались
на фортуну и ее переменчивый нрав. Победа должна достаться тому,  кто  лучше
подготовлен, не оставив ни единого шанса случайности.
   Влад размышлял над этим, производя последние тщательные приготовления.
   Окружив себя магической защитой в виде маленькой  башенной  крепости,  он
тщательно ее обследовал, в очередной раз проверив на слабые  места:  нет  ли
такой щели, куда могла бы пролезть крыса. Нельзя было допустить ни  малейшей
бреши, иначе его затея могла полететь ко всем чертям.
   Это занятие вогнало Влада в жар и, почувствовав у себя на спине стекающие
струйки пота, он невольно порадовался,  что  прихватил  с  собой  дезодорант
самой последней разработки на основе магии. Нет, он  положительно  не  может
предстать в таком виде перед Таней.
   "Какой же ты болван! - выругался в свой адрес Влад. - Не видать  тебе  ее
больше. Ни живой, ни мертвый ты с ней не встретишься".
   Отмахнувшись от посторонних  мыслей,  он  продолжал  стоять  не  шевелясь
посреди маленькой комнаты, поджидая очередного действия Дэвида.
   Дыхание у него замедлилось, зрачки расширились, так что радужной оболочки
практически не стало видно. От полной  темноты  в  комнате  спасали  струйки
света, сочившиеся в щели закрытых окон и двери.
   Предметы в комнате казались одноцветными. Однако благодаря  обострившейся
чувствительности  он  мог  различить  даже   голубоватое   свечение   своего
магического оружия.
   "На стороне Дэвида преимущество неожиданного удара, - думал  Влад.  -  Он
знает, где я нахожусь, и может выбирать как  момент  нападения,  так  и  его
направление".
   Между тем Влад, искушенный в подобных делах, считал свое положение  почти
неуязвимым.
   Почти - потому что не  существовало  такой  крепости,  которую  с  полной
уверенностью можно было назвать нерушимой, если испытывать ее  на  прочность
было поручено лучшему бойцу корпуса "Одиссей".
   И чем же все это кончится? К чему приведет?
   Достойному служителю Церкви Меча не мешало бы подумать об  этом  заранее,
еще до решающей схватки. Но в том-то и дело, что преданности своему  делу  у
Влада за последнее время заметно поубавилось.
   Он уже и так нарушил кучу  правил  и  инструкций,  когда  позволил  врагу
скрыться с "Бородина". Теперь для него настал час расплаты. Платить нужно за
все - за неодолимое очарование Тани, за прикосновение  ее  теплой  руки,  за
тонкий аромат духов, за поселившиеся в душе безумные мечты.
   Наступал его черед вновь бросать кость. Именно Влада, несмотря на то  что
активная позиция и преимущества ответного удара принадлежали Дэвиду. Что  ж,
пусть Келлс думает, что за ним остается это преимущество. У  Влада  на  этот
счет имелись иные соображения.
   Трезво оценивая ситуацию, каждый из них понимал, что скорее  всего  живым
из этого поединка не выйдет  никто.  Они  были  достойными  соперниками,  не
уступали друг другу  ни  в  чем,  поэтому  если  даже  кому-нибудь  и  будет
принадлежать перевес сил, вряд ли это спасет ему жизнь.
   Однако Влада интересовало не то, кто из них уцелеет, так как это для него
было в большей или меньшей степени определено. Что  произойдет  после  того,
как два боевых пса разорвут друг друга в клочья? Ответ на этот  вопрос  Влад
представлял однозначно: ни о каком прекращении войны не будет и речи, в  ход
пойдут колоссальные разрушительные машины, русская и американская, и сделано
это будет  незамедлительно,  едва  вести  о  результате  поединка  достигнут
соответствующих служб.
   Война положит конец существованию двух культур. Безусловно, многие в этом
заинтересованы. Долго копившаяся враждебность между народами наконец получит
выход и непременно опустошит старушку Землю и все близлежащие колонии.
   Кто  знает,  какие  силы  высвободятся  в  результате  этих   беспощадных
действий?
   Не затронет ли это саму структуру Вселенной? Не случится ли  так,  что  в
ней  останутся  лишь  выжженные  планеты  и  холодные  мертвые  звезды?   Не
захлестнет  ли  ее  пламя  бескрайнего  разрушения,  неизбежного  вследствие
применения такого количества магическою оружия?
   Ради того чтобы это предотвратить, он бы с радостью пожертвовал жизнью.
   Пусть победа достанется Дэвиду, если это может хоть что-то изменить. Хотя
что, собственно говоря, это изменит? Американцам достанется очередной успех.
Он укрепит их боевой дух, противостояние же двух огромных систем  никуда  не
денется и неизбежно будет искать своего разрешения.
   Жертва, которую он принесет ради благородной цели,  не  остановит  колеса
надвигающегося конфликта.
   Осознание положения, в котором очутился мир, пришло к Владу неожиданно  и
так явственно, что сердце у него лихорадочно заколотилось. Он во что  бы  то
ни стало должен остановить эту машину!
   Остановить любой ценой, пусть даже  придется  пойти  на  предательство  и
потерять доброе имя.
   Но что, если... Что, если... Никакого поединка вообще не будет?
   Эта мысль просочилась сквозь  множество  слоев  ненависти  и  беззаветной
преданности делу.
   Но Влад тотчас отверг ее как признак слабости. И весь  его  опыт,  и  все
прошлое восстали против нее. За славу матушки-России он с радостью мог жизнь
отдать. Дэвид, разумеется, поступил бы так же во имя тетушки-Америки. Только
их смерть ничего не решит и не уничтожит угрожающий Галактике дамоклов меч.
   Любые жертвы в этом деле совершенно бессмысленны. Нависший над  Землей  и
ее галактическими владениями  нож  гильотины  не  дрогнет  и  в  свое  время
непременно опустится.
   Умереть - это не выход, майор Влад Прожогин. Ты должен найти другой путь.
   Это твой долг!
   И Влад принял решение, от которого зависела его судьба.
   До боли сжав кулаки, он сдавил ими с двух сторон виски. Он звал Дэвида.
   Пробиваясь через защитные заграждения - выстроенные в  сознании  зубчатые
стены и рвы, - его  мысленный  посыл  бешено  несся  во  всех  направлениях.
Отчаянно искал того, кому он предназначался.
   Влад прекрасно знал, что, какое бы укрытие ни избрал его враг, оно  будет
замаскировано  всевозможными  боевыми  заклинаниями,  из  арсенала   корпуса
"Одиссеи".
   На мысленный стук в дверь скорее всего Влад получит скорый и самый что ни
на есть неистовый ответ.
   Но упускать эту возможность  нельзя.  Если  начнется  бой,  они  попросту
разорвут друг друга в клочья, без сожаления и угрызений совести.
   - Келлс, я знаю, ты  меня  слышишь?  -  упорствовал  Влад,  телепатически
взывая к Дэвиду. - Перемирие! Минутная передышка!
   - Трус, - последовал хладнокровный ответ.
   Он пришел так мгновенно, что Влад не сумел определить, где скрывается его
"альтер эго".
   Крепкий орешек, отметил про себя Влад, хотя сам отлично его понимал.
   Несмотря на миссию защитника мира, Влад тоже находился в состоянии боевой
готовности и кровь у него кипела в ожидании схватки Долгие годы он  позволял
искусно манипулировать своей ненавистью. Гордость, желание, ордена славы  на
парадной офицерской форме, которыми была  увешана  вся  его  грудь,  ордена,
походившие  на  броню,  не  пробиваемую  доводами  рассудка,  -  все  теперь
обернулось против него. Против одного майора Влада Прожогина, прославленного
тысячелетнего героя Церкви Меча.
   Если же учесть, сколько всего подразумевалось  под  этими  понятиями,  то
собралась бы целая армия, против которой Влад выступал один.
   Он не винил своего врага, что тот не откликнулся на его призыв. У  Дэвида
наверняка было множество своих, не менее веских доводов. Скорей всего  Келлс
поглощен собственными заботами: готовит заклинания нападения. Вряд ли в этот
момент хоть что-то может заботить Дэвида Келлса больше, чем добротное боевое
заклинание.
   А возможно, он обнюхивает приманку. Келлс считает себя слишком крупной  и
опасной рыбой для такого ловца, как Влад, но странное предложение Влада  его
все равно тревожит.
   Пока ждешь нападения, есть  время  поразмыслить  и  пораскинуть  мозгами.
Такое преимущество было у Влада - хотя  преимущество  весьма  относительное.
Ведь у Келлса в руках инициатива. Ясно, что он не остановится О перемирии не
может идти речи.
   Так вот, стало быть, каков его ответ.  Кровь  Влада  закипела  от  боевых
гормонов, но он отчаянно пытался  сдержать  свой  пыл.  Старался  размышлять
трезво.
   Чего, черт побери, он хочет добиться?
   Отдернув завесу замешательства, Прожогин еще раз воззвал к своему разуму.
   "Итак, начнем сначала, - рассуждал Влад, - Дэвид сейчас,  как  говорится,
на взводе и на разумные убеждения не клюнет".
   По всей видимости, он твердо убежден, что Влад готов сдаться прежде,  чем
начнется настоящая схватка.
   По всем правилам логики Дэвид должен  был  воспринять  предложение  Влада
именно так. Но в то же время нельзя исключать, что за всеми этими  выходками
Келлса скрывается и кое-что еще.
   Ответ пришел сам собой, когда перед внутренним взором Влада возник  образ
Тани Лоусон. Значит, вот в чем вся загвоздка. Вот чего добивается Дэвид.  От
этого открытия у Влада едва не помутилось сознание.
   В порыве захлестнувшей его неистовой ревности он едва себя сдержал, чтобы
не двинуть кулаком куда придется - хоть по столу, хоть по стене Таня  Лоусон
- вот что нужно Дэвиду. Любимая женщина, а вовсе не личная слава и не победа
для своей любимой Америки - этого проклятого притона грязных ублюдков.
   Ладно, раз так, пусть будет по-твоему!
   И Влад приготовился к худшему.

Глава 16

   Влад все еще сидел, погрузившись  в  глубокий  транс,  будто  качаясь  по
невидимым волнам призрачного моря,