лала невинные глаза:
   - Но это же чистое совпадение, Гарри. Я ничего не прогуливаю специально.
   Просто получается так, что именно в эти дни у меня происходит  что-нибудь
сверхважное, на меня сваливается  какое-нибудь  неотложное  расследование...
Так что я здесь абсолютно ни при чем.
   Гарри с нескрываемым раздражением кивнул:
   - Ладно, допустим. Так вот, последний  раз  предупреждаю:  чтоб  на  этом
семинаре ты была, кровь  из  носу!  Вот  только  попробуй  в  следующий  раз
наплести что-нибудь про совпадения.
   "Следующий раз" висел на носу. Таня нутром чувствовала  это  и  прекрасно
знала, что Гарри рассвирепеет, а ей  придется  делать  глупую  физиономию  и
оправдываться. В конце концов, так бывало уже не раз,  и  скорее  всего  она
опять постарается избежать лишних контактов с колдовскими делами.  А  потом,
если по существу к тебе не к чему придраться, то ты  можешь  позволить  себе
иметь собственное мнение. Таня  была  стопроцентным  профессионалом,  лучшим
следователем в департаменте, возглавляемом Купером. Все ее сослуживцы знали,
что, чем труднее выглядит очередное задание,  тем  с  большим  блеском  Таня
Лоусон справится с ним.

***

   Утро шло своим чередом. Кофе,  зарядка,  завтрак,  контрастный  душ,  еще
кофе... К косметике, занимавшей полочку в ванной, Таня не притронулась.  Это
для "особых случаев". В ее шкафу,  в  глубине,  за  несколькими  комплектами
темно-зеленой  формы,  можно  было  отыскать  несколько  нормальных  женских
нарядов.
   Пара изящных платьев, кое-какие  аксессуары,  на  "самые  особые  случаи"
вечерние туалеты. Но, говоря по правде, Таня уделяла своему гардеробу, да  и
внешности вообще, весьма мало внимания, словно считая все эти дамские штучки
оскорблением своей индивидуальности. Ну, любит она полицейскую форму, и все.
А в свободное  от  службы  время  она  одевалась  во  что  придется,  словно
спортсмен в перерыве между тренировками. Старые  подруги  (еще  со  школьных
времен) подшучивали над  Таней,  утверждая,  что  не  стоит  одеваться,  как
мужчина, если хочешь привлечь к  себе  внимание  кого-нибудь  из  них.  Таня
улыбалась, а про себя вспоминала, как ночами в общежитии те самые подруги до
хрипоты спорили о женщинах, которые "оценивают себя  по  количеству  мужчин,
которых им удастся собрать вокруг себя".
   Таню Лоусон эти разговоры не интересовали. Мужчины?  Это  скучно.  Ну  не
стоят они тех усилий, которые нужно приложить, чтобы преодолеть скуку.  Нет,
Таня вовсе не была синим чулком. Свою чашу любовных приключений  она  испила
до дна еще в молодости. Было у нее и серьезное увлечение, трагический  конец
которого потряс ее до глубины  души.  Теперь  Таня  была  старше,  мудрее  и
черствее, ритуалы ухаживаний и заигрываний только  раздражали  ее.  А  кроме
того, ей просто  нравилось  жить  одной.  Возвращаясь  домой  после  долгого
рабочего дня, она была уверена,  что  никто  ее  не  ждет,  не  пристанет  с
расспросами, где  она  задержалась,  и  не  сделает  замечаний  (пусть  даже
взглядом) по поводу ее странных привычек.
   Была у Тани и еще одна заветная  мечта,  помогавшая  ей  идти  по  жизни,
отказываясь от многих удовольствий. Таня Лоусон  мечтала  -  нет,  она  была
уверена, что когда-нибудь она возглавит полицию Объединенных Планет.
   Одевшись, Таня налила еще чашку кофе и ткнула пальцем в очередную  кнопку
пульта  дистанционного  управления.  Эта  кнопка  обозначалась   приклеенной
пластиковой буквой "Н", что  соответствовало  каналу  новостей  американской
галактической информационной системы "Ньюснет".
   Как  и  следовало  ожидать,  вместо  привычного   магического   объемного
изображения  посреди  комнаты  Таня  использовала  для  просмотра   новостей
старомодный телевизор, висящий на стене гостиной. Сам  телевизор  и  система
антенн с преобразователями сигналов стоили  Тане  целое  состояние.  Спасибо
тетушке Энн, по завещанию  которой  Таня  могла  тратить  немалые  суммы  на
подобные прихоти. Ведь всем известно,  что  служба  в  Межпланетной  полиции
вовсе  не  является  блестящей  карьерой  с  финансовой  точки  зрения.   Но
благослови господи душу старой феминистки Энн - тетушкиным "пунктиком"  была
свобода женщины удовлетворять свои самые необычные запросы.
   В данном случае Таня была  особо  благодарна  тетушке,  ибо  приобретение
электронного телевизора позволило ей  не  нарушать  свой  главный  жизненный
принцип: "Ни единого сверхъестественного существа в доме!"
   Экран телевизора залило красным. Еще не понимая, что  произошло,  Таня  с
удивлением услышала голос известного, обычно  бесстрастного  и  педантичного
комментатора, на этот раз срывающийся на истерическое кликушество.
   Информация обрушилась на Таню лавиной. Слова,  слова,  слова  -  тяжелые,
мрачные,  больно  бьющие,  словно  брошенные  сильной  рукой  булыжники   из
деревенской мостовой. А в общем-то, что есть Америка?  Деревня  с  мощенными
бетоном улицами, деревня с двадцатью миллиардами жителей да  соседи-союзники
- еще примерно столько же. Все они  живут  в  одной  огромной  галактической
деревне.
   Комментатор, видимо не в первый раз за утро, вещал:
   - Русские наконец-то показали свою истинную сущность, свое нутро.  И  это
нутро оказалось цвета крови!
   Все это шло на фоне рекламного ролика компании "Стар-Фан  Инкорпорейтед",
приглашающего на свадебный тур на борту "Холидея Первого". Мелькнули  изящно
смонтированные   кадры   веселого   времяпрепровождения   в   ходе   круиза,
романтическое черное небо со звездами,  интерьеры  каюты  первого  класса  и
другие жизнеутверждающие виды.
   - Факт остается фактом, друзья мои, - надрывался комментатор.  -  За  всю
тысячелетнюю историю холодной войны не было еще инцидента  столь  жестокого,
столь бессмысленного в своей жестокости. Сотни погибших, друзья мои.  Сотни!
И не будет им могилы в открытом космосе, чтобы мы могли прийти и поклониться
тем, кто пал жертвой борьбы за дело свободы!
   На этом месте изображение погибшего  корабля  уступило  место  на  экране
компьютерной анимации, схематично,  но  достаточно  наглядно  иллюстрирующей
происшедшую   трагедию.   Вот   круизный   лайнер   с   эмблемой   "Стар-Фан
Инкорпорейтед" несется по просторам Вселенной. Судя по условному изображению
- со сверхсветовой скоростью. А вот - в  противоположном  углу,  в  зловещей
дымке - мрачно вползает в кадр  громада  русской  космической  крепости,  по
экватору которой тянется надпись "Бородино".
   - Невинные гражданские  люди,  -  патетически  продолжал  комментатор.  -
Молодожены, отправившиеся в свадебное путешествие, чтобы,  вернувшись  после
медового  месяца  в  космосе,  начать  новую  жизнь.  Новые,   только-только
родившиеся семьи. Американские семьи. Душа нашей нации, опора нашей системы,
свободного рынка и демократии.
   Нет, конечно, вы еще услышите, друзья мои, голоса тех, кто будет говорить
"нет". Эти люди всегда противоречат всему и всем, даже очевидным фактам.  Но
мы-то видим, что на протяжении  всех  веков  истории  русские  стремились  и
стремятся уничтожить наше общество, нашу свободу, нашу - храни ее господь  -
Америку. И пусть нам говорят, что это  был  несчастный  случай,  трагическая
ошибка. Пусть приводят в доказательство тот факт,  что  на  борту  погибшего
корабля были и граждане России. Но мы-то с вами знаем, как  отличить  правду
от пропаганды.  И  все  оправдания,  друзья  мои,  это  пропаганда.  Русская
пропаганда, я не боюсь утверждать это. Ведь это же русские - жалкие,  подлые
русские!
   И вот, когда все будет сделано и сказано, друзья мои... Когда  закончится
расследование... Я уверен, что будут обнаружены страшные факты и  документы,
доказывающие, что русские пошли на убийство своих  соотечественников,  чтобы
иметь оправдание убийству наших сограждан...
   На экране ракета соприкоснулась с кораблем,  и  изображение  скрылось  за
красно-оранжевыми  сполохами.  Сквозь  грохот  синтезированного  компьютером
взрыва вновь пробился голос комментатора:
   - Мы имеем дело  с  ужасными  чудовищами,  друзья  мои,  с  монстрами,  с
исчадиями ада. И нечего скрывать это друг от друга. Нам скрывать  нечего.  Я
уже не раз говорил это во время сегодняшней трансляции: русские - игрушки  в
руках Сатаны, его послушные марионетки. Они понимают лишь один язык  -  язык
силы. Или вы раздавите, растопчете их, или они приставят вам нож к горлу...
   Программы корпорации "Ньюснет" не зря считались лучшими в своем жанре.
   Видеоряд, фонограмма, монтаж, интонация комментариев -  все  работало  на
то, чтобы  вызвать  у  потребителя  информации  нужные  эмоции,  ассоциации,
отношения.
   Даже Таня, прямо скажем - не самый  легко  внушаемый  зритель,  несколько
минут не могла прийти в себя и ощущала лишь  ужас  и  ненависть,  сочившиеся
сквозь экран и динамики ее антикварного  телевизора.  Затем  профессионализм
взял верх, и мозг следователя Межпланетной полиции  начал  просеивать  поток
информации с целью  выделения  крупиц  реальных  фактов  из  океана  эмоций,
комментариев и домыслов.
   Итак, пассажирское судно  -  туристский  лайнер  -  сбито  в  нейтральном
пространстве Пограничной Зоны. На  борту  судна  -  молодожены,  совершавшие
свадебное путешествие. В основном молодежь... Прямое  попадание,  что  почти
исключает версию о  случайном  отклонении  ракеты  с  курса...  Погибли  все
пассажиры и члены экипажа, за исключением одного ребенка  и  моторного  беса
корабля... Никаких опровержений со стороны русских...  Руководство  приносит
извинения в связи с трагической ошибкой и выражает соболезнования  родным  и
близким погибших.
   Профильтровав ушат ужаса, вылитый на нее телекомментатором, Таня пришла к
выводу, что полиции Объединенных Планет придется взять на себя расследование
инцидента.  Уже  с  профессиональным  интересом  она  следила  за  очередным
повтором  на  экране  графической  компьютерной  схемы  происшествия.  Вновь
мелькнул схематический разрез лайнера, затем - мрачный силуэт,  обозначающий
русскую космическую крепость. Ярко-оранжевая линия пересекла экран, соединив
крепость и американский корабль, условно обозначив траекторию ракеты.  Затем
условный, но от этого не кажущийся игрушечным взрыв потряс экран и залил его
багровым пламенем.
   - И какого черта было нужно этим русским?! - в сердцах  воскликнула  Таня
Лоусон.
   Если режиссерам из "Ньюснет" удалось вывести из равновесия Таню,  то  они
могли поставить себе высший балл за отлично  сделанную  работу.  Умножив  ее
чувства и эмоции на два, а то и  на  три,  можно  было  представить  реакцию
обычного человека, того самого "среднего американца".
   То, как отреагировала на трагическое  сообщение  страна,  нельзя  назвать
иначе как общенациональной истерикой.
   Разумеется, первые симптомы истерии были показаны телевидением немедленно
по окончании повтора официального сообщения. На экране замелькали зареванные
лица родственников и друзей погибших, сжатые кулаки, рты, широко раскрытые в
призыве к отмщению, - так реагировали на случившееся "люди на улицах".
   Разумеется, тут же появились  эксперты  по  "русскому  вопросу"  и  узкие
специалисты по "коварству русских". Люди в костюмах - политики  и  ученые  -
сокрушенно кивали головами и мрачно вздыхали, всем видом давая  понять:  "Мы
ведь предупреждали, что этим  кончится".  Затем  по  экрану  пронесся  табун
газетных заголовков и  фрагментов  из  выпусков  новостей  других  компаний.
Дикторы и ведущие в один голос выли: "Трагедия в космосе", "Русские - убийцы
молодости и любви", мелькнуло и первое  (видимо,  пробное)  высказывание  из
серии "Американцы требуют самого решительного ответа".
   Зазвонил телефон. Мягкий, деликатный звонок  антикварного  аппарата  едва
прорвался сквозь бурю тревожных и гневных голосов.  Глубоко  вздохнув,  Таня
Лоусон протянула руку к трубке - она ждала этого звонка.
   - Инспектор Лоусон слушает.
   - Таня! Какого черта ты еще сидишь дома?! - Голос Гарри свидетельствовал,
что генерал находится на грани паники.
   - И тебе тоже доброго утра, Гарри, - съязвила Таня и, решив,  что  грубая
манера разговора помо-ет ему вернуться к реальности  и  обрести  способность
мыслить, добавила:
   - Черт бы тебя побрал.
   - Ты что, не слышала новостей? - прорычал Гарри. - Или твой  телесаркофаг
до сих пор греется?
   - Я все слышала, - спокойно ответила  Таня.  -  Насколько  можно  понять,
русские натворили что-то не то.
   - Ты это называешь "что-то не то"? Подумай о том,  чем  это  грозит  всем
нам.
   Это же кризис, ясно тебе? Того и гляди начнется война!
   "Спокойствие, только спокойствие, - сжав зубы, повторяла про себя Таня. -
Не хочешь спать с Гарри - изволь расплачиваться  за  такую  дерзость.  А  не
забывай повторять  Семьдесят  Второе  Правило  матушки  Лоусон  для  хороших
девочек: "Нельзя говорить Гарри, что он - мудак, которому совершенно незачем
соваться в твои дела".
   - Я догадываюсь, что этот инцидент вызовет кризис, Гарри, - сообщила шефу
Таня. - Как-никак, пассажирские корабли не каждый день сбивают.
   - Так почему же ты до сих пор дома?
   Таня усилием воли  заставила  себя  отложить  всплывший  в  мозгу  список
слишком ироничных  и  хамских  ответов  на  этот  вопрос.  От  них  придется
воздержаться, если она не хочет потерять работу.
   Собрав в кулак всю не выкипевшую до сих пор вежливость, Таня сказала:
   - Через полчаса я буду в штабе, Гарри. Быстрее не получится.
   На сей раз Гарри забеспокоился по другому поводу:
   - Ты что, собираешься прилететь на своей дьявольской машинке? Не вздумай!
   А вдруг что-нибудь случится? Если она развалится  прямо  в  воздухе?  Вот
просто так - возьмет и развалится! Что тогда будет?
   Таня хотела ответить, что в таком случае она  скорее  всего  погибнет,  а
кризис будет развиваться своим чередом, но уже без нее. Межпланетная полиция
расформирована не будет, Гарри не лишится ни  звания,  ни  должности,  да  и
Галактика, вероятнее всего, уцелеет.
   Вслух же она сказала:
   - По-другому не получится, Гарри. Если, конечно, ты не  желаешь  отложить
нашу встречу до завтра, учитывая, что сейчас творится на улицах.
   - Но ведь...
   Таня перебила  непосредственного  начальника,  одновременно  переходя  на
строго официальные формулировки:
   - В семь двадцать я прибуду в штаб, сэр. Вовремя,  к  началу  смены.  Как
обычно, сэр. Извините, но я вынуждена  прервать  разговор,  чтобы  успеть  к
назначенному времени.
   Таня энергично опустила трубку. Может быть, чересчур энергично,  судя  по
жалобно пискнувшему телефону. Черт бы побрал этого Гарри!

Глава 6

   Все-таки, что ни говори, но само время слишком неповоротливо по сравнению
с его работой. Счет идет не на секунды и не  на  мгновения,  а  на  вдохи  и
выдохи.
   Иногда это очень долгие вдохи и медлительные выдохи,  но  всегда  готовые
сорваться в бешеный галоп.
   Два долгих-долгих вдоха и столько же выдохов отделяли его от  доклада  об
"исполнении задания"! Еще один вдох-выдох -  и  можно  будет  констатировать
смерть подопечного. Затаи дыхание, скомандуй сам себе: "Пли!", а потом  беги
что есть сил, уворачиваясь и петляя под шквальным огнем противника.
   Восемь, может быть, десять вдохов - и вот ты уже недосягаем для врага,  и
зажатое в пружину время можно отпустить  на  волю,  погрузившись  в  мировой
океан алкоголя. Упасть на самое дно, в глубочайшую впадину, промыть спиртным
каждую извилину больного мозга...
   Или  сначала  -  отдых.  Вычищенный,   смазанный,   маркированный   новой
татуировкой, он пролежит в восстановительной дремоте две, а то и три  недели
и уж затем окунется  в  бесшабашное  веселье,  дебош  и  запой  заслуженного
отпуска.
   Только после этого он, по раз и навсегда заведенному порядку, вернется на
базу в Форт Бэйраг, где его вновь ждет сон, а вернее  -  Сон,  тот,  который
даже произносить следует с особым смыслом: глубокий,  беспробудный,  похожий
на смерть. Многомесячный, а то и многолетний сон это тоже часть его  работы,
замечательный способ обмануть время. Но прежде чем уснуть в ожидании  нового
задания, он возьмет от жизни все. Для начала -  что  ты  скажешь  о  хорошей
бараньей лопаточке  под  густым  горячим  соусом?  С  грибочками,  лучком  и
поджаренной картошечкой, а? И русская  водка...  единственное,  что  русские
делают хорошо, - это водка. Как  обычно,  яблочный  пирог,  а  под  конец  -
крепкий ароматный черный кофе... И тогда - ты просто кум королю, какое там -
сам себе король, ребята, сам себе король!
   Да здравствует Его Величество король Дэвид Келлс!
   Впрочем - пошли они все со своими королями - на пути к покою  стоит  тип,
которого нужно поскорей шлепнуть. Муха в пиве! Таракан под соусником!  Кость
в горле!
   Келлс еще раз прицелился, твердо охватив курок согнутым  пальцем.  В  его
руках было новейшее оружие - с  лазерной  системой  поиска  и  идентификации
цели, с электронным прицелом, настроенным сейчас на тысячу ярдов  -  любимую
дистанцию Келлса. Гоблинпатрон был активирован и переведен в режим  ожидания
пуска.
   Великолепная  модель  спектр-анализатора  готовилась  зафиксировать   всю
естественную и сверхъестественную гамму  физических  и  химических  явлений,
соотнося их с прошлым, настоящим  и  будущим  от  момента  выстрела.  Точкой
отсчета в его жизни всегда был выстрел.
   А в перекрестии прицела маячил так  называемый  Генералиссимус.  Нравится
русским это звание, и все тут!
   Неуловимое движение - и прицел  уставился  точно  в  большую  непотребной
формы эмблему, изготовленную из литого  золота  и  висящую  аккурат  посреди
потной голой груди Верховного, с позволения сказать, Главнокомандующего.
   Вот он - мерзавец, которого очень хочется пристрелить.  Дэвид  с  первого
взгляда понял, что перед ним стопроцентный сукин сын. Китель  из  чешуйчатой
ткани расстегнут до пупа. Ах ты ж, твою мать! Ты только глянь на этого козла
с черным камнем проклятой секты вуду на лбу! И как зловеще светится... Можно
подумать, перед тобой настоящий злой маг, если бы не  два  медных  проводка,
тянущихся от обруча на голове к батарейкам, засунутым ублюдку в  задницу.  А
чего стоят одни его золотые цепи! Золотые цепи Дэвид почему-то воспринял как
личное оскорбление. Каскад цепей, водопад  золота,  а  в  самой  середине  -
идиотская эмблема, на которую изведен, наверное, целый слиток золота. Именно
эта  эмблема  была  главным  знаком  различия   для   генерала...   ах   нет
-Генералиссимуса!
   Генералов Келлс ненавидел. Ненавидел с той страстью, на которую  способен
в ненависти к генералам только вечный майор. Нет, этого  урода  он  убьет  с
особым удовольствием. Этого  Верховного  Генералиссимуса...  да  в  общем-то
наплевать, как его величают.  Дополнительное  удовольствие  -  что-то  вроде
подарка от фирмы, что  гоблинпатрон  угрохает  заодно  как  минимум  и  двух
гаденышей-адъютантов.
   Полковники, судя по узорам на кителях. Полканы поганые! Сильнее генералов
Дэвид ненавидел только полковников.
   Дэвид дышал редко и медленно. Так медленно, что в гипервремени он  сделал
меньше движений, чем ящерица, замершая на  камне  неподалеку.  Каждый  выдох
очищал его организм от продуктов распада и загрязнений. Каждый вдох  заряжал
энергией особые высокомолекулярные  гормоны,  циркулирующие  в  организме  и
поддерживающие его существование. Келлс был включен, заведен,  прогрет  и  -
готов к действию.
   Слишком, слишком готов, черт побери!
   Да будет этот сопляк стрелять или нет?!
   Дэвид слышал, как в его оружии, жалуясь, перешептываются призраки смерти:
   - Дадут нам сегодня жрать или нет, ребята?
   - Похоже, покуда  ничего  не  предвидится.  Может  быть,  потом,  попозже
что-нибудь обломится.
   - Потом, потом... Я жрать хочу! А нас все "завтраками" кормят.
   Дэвид старательно  не  замечал  неуставных  разговоров,  отлично  понимая
состояние и настроение голодного солдата. Он  и  сам  боролся  с  искушением
глянуть на склон соседнего холм