оялась во
время последней вылазки Влада в мир бесплотных тварей, в  погоне  за  беглым
демоном. Разумеется, Влад не мог посвятить  остальных  в  детали  того,  что
тогда  произошло.  Как-никак,  то  задание  проходило  по  высшей  категории
секретности.
   Мало что и кто во вселенной может заставить вздрогнуть послушника  Церкви
Меча. Но Влад отлично  помнил,  как  дрожь  пробежала  по  его  телу,  когда
зловещий голос  громоподобно  прошептал  ему  в  ухо:  "Мы  еще  встретимся,
мягкокожий, мы еще встретимся! И очень скоро!"
   В глазах Влада Танины таланты следователя оценивались высшим баллом.  Эта
женщина была не просто красива; в дополнение к этому она обладала  блестящим
разумом.
   - Ну? - несколько нетерпеливо прервала Таня его мысли. - Может  быть,  ты
все же скажешь нам, что с тобой произошло?
   - Он не будет говорить. Он не может, - вступил в разговор Дэвид, в голосе
которого Влад с удивлением услышал искреннее сочувствие и понимание. -  Дело
было секретное, если я все правильно понимаю, - добавил Келлс.
   Встретившись глазами с Владом, он переспросил:
   - Я угадал?
   Секунду они молча смотрели друг  на  друга.  Нет,  врагами  они  быть  не
перестали, но даже их вражда была какой-то особой, самой высшей  пробы.  Оба
понимали самые сокровенные мысли и чувства друг друга. И для этого вовсе  не
нужно было объясняться на словах.
   Влад улыбнулся.
   - Угадал, - произнес он. Обернувшись к Тане, он чуть смущенно спросил:
   - Ты не очень рассердишься, если я не буду выдавать сведения,  содержащие
государственную тайну, и обойдусь лишь самым общим описанием?
   Таня засмеялась. Ее смех понравился Владу: низкий, грудной, он шел словно
откуда-то из глубины.
   - Ну как я могу сердиться на тебя, Влад? - промурлыкала  она.  -  Теперь,
когда мы... когда мы наконец пришли к какому-то  пониманию...  Ну,  ты  ведь
меня понимаешь?
   Влад так и разинул рот. Язык словно  прилип  к  гортани.  Немалых  трудов
стоило отодрать его и, заплетаясь, произнести:
   - Да, Таня... Я понимаю... Понимание - это самое важное...
   К его глубокому разочарованию, Таня отвела взгляд от его глаз и  неохотно
- как он хотел надеяться - повернулась к Дэвиду.
   - Ну а ты, Дэвид? - спросила она Келлса. - С тобой  происходило  что-либо
подобное? Я имею в виду ощущение, что за тобой наблюдает злая сила.
   Дэвид долго думал перед тем, как ответить.
   - Может быть... - сказал он. - Вполне возможно...  Когда  я  беседовал  с
малышом, мне показалось... или же...
   Келлс покачал головой, затем пожал плечами и добавил:
   -  Впрочем,  я  никогда   не   отличался   особой   чувствительностью   к
сверхъестественному. Вполне мог и пропустить что-нибудь.
   Таня вежливо улыбнулась:
   - Говоришь, не отличался чувствительностью? Ну-ну... Вот только  мне  так
не показалось, Дэвид.
   Дэвид покраснел и даже не заметил этого,  позабыв  на  миг  обо  всем  на
свете, кроме себя и Тани.
   Выждав некоторое время, Влад демонстративно прокашлялся. В первый  момент
Дэвид испытал приступ раздражения. С какой стати этот русский  лезет  в  его
личную жизнь? Какого черта он встает у него на дороге?  Но  достаточно  было
бросить взгляд на лицо Влада, как от ревности не  осталось  и  следа.  Келлс
понял, что Прожогин поражен и заинтригован загадочным воздействием  Тани  на
двух матерых агентов.
   - Вот что, - обратилась к ним обоим Таня Лоусон, - я, кажется, не  совсем
понимаю, что здесь происходит.
   Голос ее прозвучал сдавленно, и,  посмотрев  на  нее,  и  Дэвид,  и  Влад
заметили, что Таня дрожит. Лицо побледнело, было видно, как она что есть сил
борется с чем-то.
   - Ну почему бы нам просто... почему бы... ну, вы понимаете...  просто  не
оставить все так, как есть... пока... на время, - почти умоляла  она  то  ли
их, то ли саму себя.
   - Да-да, конечно, - поспешил успокоить ее Дэвид.
   - Я согласен, - столь же торопливо кивнул Влад.
   Но, даже произнося эти слова, все трое  понимали,  что  "так,  как  есть"
долго оставаться не сможет.
   Дэвиду ситуация представлялась в  образе  сверхскоростного  транспортного
средства, движущегося по рельсам. В чреве этого бездушного  чудовища  сидели
они втроем, и машина с мрачным упорством разгонялась все быстрее и  быстрее,
унося их к неясному, скрытому  во  тьме  пункту  назначения,  где  их  ждало
неизвестно что...
   Наконец Таня сумела взять себя в руки. Поправив прическу и одернув форму,
она вновь перешла к обсуждению дела:
   - Итак, мы договорились?  Все  согласны,  что  это  дело  требует  самого
тщательного и всестороннего расследования. Я права?
   Влад и Дэвид молча кивнули.
   - А значит, перемирие продолжается? Мужчины переглянулись.
   - Продолжается, - ответил за обоих Влад.
   - Означает ли это, что мы будем проводить эту работу...  вместе?  -  Таня
решила  все  выяснить  наверняка,  чтобы  застраховаться  от  всякого   рода
недопониманий.  -  Иначе  говоря,  можем  ли  мы  объединить  наши  силы   и
действовать сообща?
   - Объединить силы - вот самое мудрое  решение,  -  наставительно  заметил
Дэвид. - Что может быть лучше?
   - Нам будет нужно проконсультироваться с начальством, - вставил Влад.
   - Само собой, - кивнула Таня. -  Я  тоже  собираюсь  связаться  со  своим
боссом. Ох и придется же мне попотеть, объясняя ему все это.  Ну  да  ладно,
как-нибудь выкручусь. Раньше всегда удавалось.
   Широко улыбнувшись, она громко спросила:
   - А пока - мир?
   - Да, мир, - сказал Влад.
   - Никогда не пробовал этого блюда, - пожал плечами Дэвид. - Да уж  ладно:
мир так мир.
   - И еще, - сказала Таня, - не могли бы вы хоть как-то описать себя,  хоть
каким-то намеком дать понять, кто вы такие?  Просто  чтобы  я  могла  как-то
объясниться перед начальством, только для этого, честное слово.
   - Мы - пожиратели грехов, - ответил ей Дэвид.
   - Пожиратели грехов? - удивленно переспросила Таня. - Не понимаю.
   - Давным-давно, - голосом сказочника начал  говорить  Дэвид,  -  отбросил
копыта один парень. Его друзья и родственники подготовили  поминальный  пир.
На стол были выставлены все деликатесы, какие только семья  покойного  могла
себе позволить. Продукты и блюда символизировали грехи усопшего.  Затем  был
нанят специальный пожиратель грехов, которому  надлежало  сесть  за  стол  и
съесть всю стоявшую на нем еду. А с едой поглотить и все грехи умершего, как
бы взять их на свою душу. Вот этим мы с Владом  и  занимаемся.  Расхлебываем
кашу, заваренную другими, берем на себя грехи  этого  мира,  чтобы  невинные
меньше страдали в жизни.
   Повернувшись к Владу, Дэвид спросил:
   - Похоже?
   - Пожиратель грехов... - задумчиво повторил Влад и с улыбкой сказал:
   - Согласен. Объяснение - в самую точку.
   Таня с сомнением покачала головой. В  ее  практике  не  раз  бывало,  что
подследственный начинал говорить притчами, и всякий раз это означало, что он
не просто врет, а ему есть что скрывать.  А  когда  скрывают  люди  с  такой
подготовкой, как у ее собеседников... да понимает ли она сама,  куда  лезет,
во что ввязывается?!
   Вслух же она сказала:
   - Теперь давайте договоримся, как мы свяжемся друг с другом,  переговорив
со своим начальством.
   - Ну за это не беспокойся, - усмехнулся Влад - Мы с Дэвидом  найдем  тебя
сами. А уж друг друга - и подавно. Так что в нужное время мы все встретимся.
   - В таких делах  мы  с  Владом  большие  специалисты,  -  тоже  улыбаясь,
подхватил Дэвид. - Это как аппетитный соус, полагающийся в качестве приправы
к грехам при их пожирании.

***

   Крайгворм долго продолжал неподвижно лежать в  своем  убежище,  хотя  его
повелитель давно исчез.
   Полученный приказ выполнить было невозможно. Не выполнить  -  тоже.  Нет,
конечно, исполнить волю повелителя Крайгворму удалось бы, но  тогда  сам  он
был бы обречен на смерть. В этом у огра  сомнений  не  было.  Его  вычислят,
выследят и схватят как пить дать...
   Начни он действовать по приказу, и ему не  уйти  от  ищеек,  пущенных  по
следу Межпланетной полицией. Более всего его мучила  несвоевременная  мысль,
что это будет ни много ни  мало  -  предательством  той  самой  организации,
принадлежностью к которой, службой в которой он так гордился.
   Нет, разумеется,  Крайгворм  ненавидел  мягкокожих  -  как  и  полагается
каждому уважающему себя обитателю Нижних Миров.  Но  вот  беда:  стоило  ему
напялить на себя мундир офицера Межпланетной полиции, защелкнуть на запястье
браслет золотого "Ролекса" - и он начинал ощущать себя едва ли не  одним  из
мягкокожих.
   И  что  самое  страшное  -  он  испытывал  от  этого  тайное,   тщательно
скрываемое, извращенное, даже греховное удовольствие!
   Огр повалился на пол, стал биться головой, зарычал от беспомощности:
   - Что же мне делать? Что мне делать?!
   Затем Крайгворма осенила спасительная мысль. Он  нашел  способ  исполнить
волю повелителя, не подвергая себя смертельной  опасности.  Огр  вскочил  на
ноги и отряхнул костюм, довольно хохоча.
   Повелитель приказал ему убить Таню Лоусон.
   Что ж, убить так  убить.  Воля  повелителя  -  закон.  А  он,  Крайгворм,
присмотрел кандидата в непосредственные исполнители, которому суждено  будет
стать послушным орудием в его руках.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ВОЙНА МИРОВ

Глава 29

   И вновь - тот же зал, то же освещение, и тот же человек в кожаной  куртке
снова занял свое место за столом у камина. Его  движения  легко  можно  было
принять за ленивые или вальяжные, но совершившего такую ошибку оплакивали бы
только небеса. Инфелиго, некогда называвшийся Предводителем Призраков Ада  в
мифологии мягкокожих,  был  опаснее  самого  смертоносного  оружия,  которое
способно представить скудное человеческое воображение.  Под  стать  Инфелиго
были и его коллеги - члены Совета Семи.
   Могущественнейшие из могущественнейших.
   Вновь затеплился огонь в руках  Инфелиго,  когда  он  по  древней,  очень
древней традиции перед началом заседания раскурил свою трубку. Его килт  был
до невозможности грязен - его покрывали комья глины, пятна высохшей крови  и
болотной жижи; кое-где из толстой  грубой  ткани  даже  торчали  наконечники
стрел.
   Когда огонь заплясал перед лицом Инфелиго, морщины на этом лице приобрели
вид глубоких, бездонных провалов и пропастей.
   - Шиздец - как имеют обыкновение выражаться  русские,  подопечные  нашего
дражайшего Ауэркана, не так ли, почтенный Инфелиго?
   Голос, как обычно язвительный и едкий, принадлежал Мамри. Но  не  было  в
нем на этот раз ни пренебрежения, ни издевки. Старые распри  на  время  были
отброшены.
   - Сам-то хорош! - прорычал в ответ Инфелиго. - Что с тобой приключилось?
   Где твой восхитительный, - это слово он почти пропел,  -  восхитительный,
столь идущий тебе костюм?
   Мамри был облачен в боевую форму японских баньши-командос. И это почетное
одеяние было в нескольких местах прожжено струями  адского  пламени;  рваные
дыры, оставшиеся после ударов ледяных молний, украшали его.  Ледяные  молнии
были чудовищной силы оружием одного из диких магических  народов,  обитавших
на периферии обитаемой вселенной. Были на  форме  Мамри  и  другие  отметины
боевого происхождения. А от элегантного сюртука не осталось и следа,  как  и
от  других  элементов  цивильного  костюма.  Лицо  Мамри  покрывала  паутина
зеленых, оранжевых и лиловых линий - знаков изощренных заклинаний. Эти знаки
до сих пор являются непременным условием осуществления некоторых  заклинаний
вещественной магии, и без них не могут обойтись даже те, кто правит  в  этой
части вселенной.
   - Нашел время шутить,  -  хрипло  огрызнулся  Мамри.  -  Гром  и  молнии,
Инфелиго, сдается мне, что мы похожи на  кучку  несчастных,  оказавшихся  на
большом, но готовом развалиться  плоту  посреди  урагана.  По-моему,  пришло
время заключить мир и погасить огонь вражды. Мы оба, судя  по  нашему  виду,
вернулись из опасных путешествий. Уверен, нам обоим есть о  чем  рассказать.
Ну с какой стати мы должны даже здесь, в нашем  свя|ценном  зале,  отпускать
друг другу оскорбительные шуточки? Нельзя быть глупцами, Инфелиго,  если  мы
хотим по-прежнему жить и царствовать.
   - Ах, как это благородно, - усмехнулся Инфелиго.
   Впрочем, ухмылка  его  не  была  слишком  вызывающей.  Он  словно  лелеял
надежду, что дурные вести коснулись  лишь  его  одного,  а  остальные  члены
Совета смогут утешить его радостными новостями.
   - Хорошие мысли одновременно  приходят  в  хорошие  головы,  не  так  ли,
Мамри?
   - продолжал Инфелиго. - Что ж, тогда я предлагаю сделку: твои  новости  в
обмен на мои. Устроим небольшой базарчик. Причем  сторгуемся  до  того,  как
придут остальные. Идет? Ты  же  знаешь  этих...  Ауэркан,  Пилиардок,  да  и
остальные...
   - Согласен, - кивнул Мамри. - Кто первый?
   - Оба! Ибо кто мы такие, гром нас разрази?!
   Короткий пристальный взгляд. Глаза в глаза. Секунда - и все кончено.
   Древняя традиция требовала, чтобы  члены  таинственного  ордена  общались
друг с другом при помощи человеческих  языков  и  слов.  Но  сегодня  случай
совершенно особый.
   -  Зеленые  Орды   проявляют   повышенную   активность...   -   задумчиво
пробормортал Инфелиго. - Ты уверен, Мамри? Они  действительно  вознамерились
смять и уничтожить заставы мягкокожих на границах мира? А ведь они  получили
неплохую подготовку у меня.
   При этих словах правый угол губ Мамри дернулся.
   - Да, мой благородный Инфелиго. Зеленые орды, пожиратели, каменные  тени,
планирующие сокрушители...
   - Это что, вторжение? - напрямую спросил Инфелиго.
   - Именно так. Сомнений нет, - вздохнул Мамри.
   - Но  ведь  это  безнадежное  дело,  заранее  обреченное  на  неудачу,  -
медленно, с расстановкой произнес демон-воин. - Колдуны мягкокожих...
   - ...будут заняты тем, чтобы разорвать в клочья себе подобных, -  перебил
собеседника Мамри. - Разумеется, при том условии, если сведения,  полученные
мною, являются истинными, мой почтенный Инфелиго.
   - Что значит "если"?! - вскипел Инфелиго. -  Ты  получил  все,  что  было
известно мне, а теперь лопочешь о том, что твоя  галиматья  может  оказаться
враньем!
   - Полегче, полегче, мой благородный собрат, - скривился  Мамри.  -  Я  не
сомневаюсь ни в едином  сказанном  мной  слове.  Слышится  бряцание  оружия,
вскрыты тайные резервы - видимые и невидимые, военные маги и колдуны  срочно
набирают запасы силы. Разумеется, все это - с обеих сторон.
   - Похоже, наши хваленые агенты оказались парой молокососов,  -  пробурчал
Инфелиго. - А что эта  жалкая  Лоусон?  Что  сообщает  она?  Что  слышно  во
всегалактической информационной сети, о чем трещат в эфире?
   - Эфир и галактическая сеть забиты воем, плачем и истерическими  воплями,
- вздохнул Мамри. - Все гадают, что Лоусон докладывает своему начальству. Но
ни один файл из ее сообщений не попал ни в галактическую сеть, ни в эфир, ни
в какие-либо открытые локальные сети.
   Все окутано строжайшей завесой секретности. Я почти уверен, что  даже  их
президент не в курсе того, что происходит на станции "Бородино". Более того,
я тоже не в курсе, чем занимается эта дама.
   - Хватит! - рявкнул Инфелиго. - Разве ты ничего не понимаешь? Ты  отдаешь
себе отчет, что  даже  мы,  слышишь,  Мамри,  даже  мы  не  знаем  истинного
положения вещей?! Как такое вообще оказалось возможным?
   - Прошу прощения, что вынужден перебить вас, господа, - послышался в зале
еще один голос.
   Аполлион, формальный председатель Совета  Семи,  видимо,  забыл  о  своей
привычке слегка опаздывать к началу заседаний.
   - Так получилось, что я непреднамеренно  оказался  свидетелем  нескольких
последних реплик вашего разговора, - вежливо признался он.  -  Приношу  свои
извинения и позволю себе заметить, что вы  абсолютно  правы.  Оба.  Впрочем,
через минуту-другую мы поговорим обо всем уже в полном составе Совета.
   Мамри и Инфелиго смотрели друг на друга с нескрываемым ужасом в глазах.

***

   Совет Семи выслушал речь Аполлиона в гробовом, зловещем молчании.
   - Итак, почтенные господа, - подвел итоги  Аполлион,  -  нам  по-прежнему
катастрофически недостает информации.  То,  что  мы  получили  от  посланных
Ауэрканом и  Пилиардоком  лазутчиков,  -  это  ноль.  Ноль,  выражающийся  в
подозрениях одного из бравых вояк в том, что Лоусон собирается  свалить  всю
вину на его страну, несмотря  на  все  аргументы  против,  и  в  сексуальных
мечтаниях и воздыханиях второго относительно все той же  следовательницы  из
Межпланетной полиции. У  нас  нет  никаких  следов,  ни  единой  зацепки,  а
ситуация между тем осложняется с каждой минутой. Твои подопечные, Пилиардок,
завалили  эфир   и   информационные   сети   гневными   воплями,   дурацкими
требованиями,  предложениями  захватить  злосчастную  космическую  крепость,
чтобы самим детально разобраться в случившемся, а заодно и разобрать русскую
станцию по винтику. Твои  русские,  Ауэркан,  ведут  себя  ничем  не  лучше,
бесконечно твердя об "американской провокации" и так далее в том же духе.  У
меня складывается ощущение, что кризис выходит из-под контроля. Я, лично  я,
почтенные  коллеги,  подчеркиваю  -  лично  я  был  вынужден  охотиться   за
донесениями мисс Лоусон! Ну на что это похоже? А главное - что  мы  с  этого
имеем? Да ничего! Ничего, кроме стонов и причитаний.
   Какая-то абракадабра из слезливых фраз о застрелившемся дежурном  офицере
или как его там... да в общем - неважно.  А  как  ведет  себя  представитель
славного корпуса "Одиссей"?  Что  скажете,  любезный  Пилиардок?  Или,  быть
может, почтенный Ауэркан расскажет нам  что-нибудь  путное,  основываясь  на
донесениях  доблестного  послушника  не  менее  славной  Церкви  Меча?   Что
вытворяют эти кретины? Они,  понимаете  ли,  плюют  на  приказы  и  пытаются
пристрелить один другого! Кто будет отвечать за эту дуэль, будь она  дракой,
поножовщиной или  перестрелкой?!  Я  спрашиваю:  кто?  Неужели  было  трудно
вовремя  распорядиться,  чтобы  эти  двое  на  время  прекратили  враждебные
действия в  отношении  друг  друга?  Я  чрезвычайно  разочарован,  уважаемые
коллеги. Неужели нам придется действовать в  открытую,  чтобы  предотвратить
войну?.. Похоже, ничего другого нам не остается. И я надеюсь, что  почтенные
господа отдают себе  отчет  в  серьезности  положения.  Если  мы  не  сможем
добиться своего, само наше существование будет поставлено под угрозу.
   В зале воцарилось долгое невеселое молчание. Все  прекрасно  понимали,  о
чем идет речь...
   - Но разве мы не можем наложить заклятие? - осторожно предложил Инфелиго.
   - Настоящее могучее заклятие, как в добрые  старые  времена.  По  крайней
мере, мы могли бы...
   - Не выйдет, - возразил Симионт.  -  Накопившаяся  ненависть  кипит,  она
слишком горяча даже для нас. Мы можем ею питаться, но не можем остудить.
   Проклятие,  отличный  был  выстрел,  браток!  -  раздраженно  бросил   он
Ауэркану.
   Хранитель русских немедленно перешел в контратаку.
   - Не изволите ли заткнуться, почтенный Симионт, - отрезал он. - Хватит! Я
уже вволю наслушался ваших шуточек.  Между  прочим,  эта  ваша  Лоусон,  эта
американская сучка, с которой вы все так носитесь, есть  не  что  иное,  как
подстилка для головорезов  из  корпуса  "Одиссей"!  И  скажет  она  то,  что
потребует сказать любезный Пилиардок, передав  ей  свои  распоряжения  через
одного из тех "мальчиков", которые будут трахать ее в казарме  "Одиссеев"...
А кто, скажи мне, развешивает  над  Старой  Америкой  новую  противоракетную
сеть? И что ты прикажешь в таком случае делать  моим  ребятам?  Естественно,
они тоже должны быть готовы ко всему... А кто, кстати, ведет  подготовку  ко
всеобщей мобилизации? - прищурившись, спросил Ауэркан. - Кто  пустил  гулять
лозунг "Убей русских убийц!"? Кто орет: "Врезать по ним!"? Что  вы  молчите,
почтенный Пилиардок?
   Нечего сказать в свое оправдание, как я понимаю.
   - Прекратить базар! - рявкнул Аполлион, перепугав всех присутствующих.  -
Хватит нести чу