локов  с  приказами
Очень Высокого Начальства. В конце концов, не документы давали  ему  власть.
Просто он был лучше других, мог быстрее справиться с заданием,  и  этим  все
было сказано.
   Вот и на этот раз он оказался единственным, кому доверили  разобраться  с
этим пуском, с ракетой и со сбитым лайнером. А раз так, то к  чему  красивые
слова, суровые взгляды, торжественные рукопожатия и прочая чушь?
   ...Как и предполагалось, кашу заварил идиот  Карвазерин.  Весь  в  своего
братца. Адмирала Владу  удалось  бы  убедить,  но  главный  колдун  оказался
упрямее самого  разупрямого  осла..  "Нет,  -  подумал  Влад,  -  он  просто
параноик, вот и все объяснение".
   Колдун немедленно заявил, что майор Прожогин должен действовать в  рамках
линии, обозначенной им, Даниэлем Карвазериньш.
   - Ваше дело, майор, - собрать доказательства,  -  шептал  колдун.  -  Они
должны быть достаточно вескими и убедительными, чтобы  все,  слышите  -  все
поверили, что это была провокация со стороны американцев.  Я-то  в  этом  не
сомневаюсь, так что...
   Чуть ли не час Влад  крепился,  выслушивая  карвазеринский  бред  и  даже
пытаясь спорить, и все это время командир станции сидел молча. Да и что  еще
ему оставалось делать?
   Наконец Влад был вынужден зайти с козырного туза,  чтобы  положить  конец
бесплодным дискуссиям о методах расследования, его целях и о том, "кто здесь
главный".  Из  толстого  кожаного  бумажника   майор   извлек   единственный
хранившийся там лист бумаги. Лист с водяным знаком в виде двуглавого орла  и
с личной подписью Государя Императора.
   Даниэль Карвазерин успел несколько  раз  покраснеть  и  побледнеть,  пока
прочел от начала до конца весь список полномочий майора Прожогина.
   - Ну что ж... - Глубокий вздох, чтобы выиграть время, и  колдуну  удалось
спрятать уязвленную гордыню под маской безразличия. - Вы вправе поступать по
своему усмотрению, но смею вас  заверить,  я,  в  свою  очередь,  свяжусь  с
начальством. Мой доклад уже составлен, и я считаю...
   - Вы что, не успели прочесть документ? Или вам в нем что-то непонятно?  -
Влад в очередной раз извлек на свет свои  верительные  грамоты.  -  На  меня
возлагается ответственность за  проведение  всего  комплекса  расследований,
господин великий магистр колдовства, ясно? И мои вам совет:  не  попадайтесь
мне под горячую руку.
   Чистейшей  воды  оскорбление  старшею  по  званию  -  иначе   эти   слова
квалифицировав было нельзя, но что поделать, если есть  люди  вроде  братцев
Карвазериных, которые понимают только хамский язык силы.
   Не глядя в глаза Владу, колдун откланялся.
   - Прошу меня извинить, господин адмирал, - обратился  он  к  командующему
станцией. - У меня довольно много дел, решение которых требует моего участия
Эффектно крутанув длинным плащом, колдун молча вышел из каюты  командующего.
Вся его мощь, вся магическая сила  оказались  беспомощными  перед  бумажкой,
предъявленной майором Прожогиным..
   Адмирал Амириани без лишних вопросов  согласился  со  всеми  требованиями
Влада.
   Работать  ему  предстояло   быстро   и   предельно   аккуратно.   Магистр
расследований Таня Лоусон из Межпланетной полиции должна была  появиться  на
станции в самое ближайшее время. Корабль  с  красавицей  следователем  (Влад
видел ее портрет в  служебном  досье)  уже  был  засечен  системой  дальнего
обнаружения на подлете к зоне безопасности космической крепости.
   В соответствии с договоренностью между  Россией  и  Америкой  следователю
Лоусон должна была быть предоставлена вся информация по инциденту, обеспечен
доступ  ко  всем  уликам  и  свидетелям.  Владу  предстояло  ознакомиться  с
обстоятельствами происшествия до того, как за дело примется следователь, и к
тому  же  сделать  это  так,  чтобы  не  оставить  следов   своей   излишней
любознательности.
   Для начала он затребовал записи бортовых черных ящиков. Эти устройства не
были даже опечатаны, но никому и в голову бы  не  пришло  пытаться  что-либо
изменить в их содержимом - такое вмешательство невозможно было  осуществить,
не оставив следов.
   Не раз и не два просмотрел Влад трагическую картину уничтожения  "Холидея
Первого" под всеми мыслимыми углами, со всех возможных сторон.
   Точка на экране. Легионы бесплотных наблюдателей  вонзились  взглядами  в
глубину  космоса,  увидев,   учуяв,   осознав   опасность.   Сначала   точка
превращалась в развернутую голограмму,  отражающую  режим  работы  моторного
беса приближающегося корабля. Затем нарисовались контуры защитной  брони.  А
следом - таинственный сигнал.
   Другой легион бесплотных бойцов  вступил  в  дело,  пытаясь  расшифровать
перехваченное сообщение. С ходу этого сделать не удалось, на  полный  анализ
времени не было, но код, безошибочно ощущаемый шифровальщиками, американский
военный код явственно проступал сквозь толщу внешне беспорядочных сигналов.
   Затем неизвестное  судно  вошло  в  зону  оптического  наблюдения.  Прочь
сомнения: к станции "Бородино" приближался боевой корабль, отлично известный
любому  интересующемуся  космолетостроением.  Крейсер  класса  "А",   проект
"Перри" - его изображение  можно  было  найти  во  всех  последних  изданиях
каталога "Джейн".
   Но именно этот конкретный экземпляр  был  замаскирован  под  пассажирский
лайнер.
   Влад еще раз прослушал разговор Карвазерина с дежурным офицером.
   - Что у тебя, Долгов?
   - Американский ударный крейсер. Замаскирован под пассажирский  лайнер,  -
голос Долгова был голосом профессионала, занятого  привычной  работой,  -  в
меру напряженный, но достаточно спокойный.
   - Ждать в полной готовности. Сначала я сам попытаюсь связаться с  ними  и
разобраться в недоразумении, если это действительно недоразумение.
   Владу оставалось только порадоваться за колдуна, произнесшего  вслух  все
эти слова. Теперь, когда Таня Лоусон сунется в записи, она сможет убедиться,
что все формальности  перед  открытием  огня  были  соблюдены  тщательнейшим
образом.
   Тем временем системы связи станции  стали  бомбардировать  приближающийся
корабль   предупреждениями,   извещениями   и   протестующими   заявлениями.
Радиоволны всех диапазонов, оптические каналы,  все  мыслимые  и  немыслимые
поля, все потусторонние силы - все оказалось бесполезно. Лайнер молчал.
   Взвыли дополнительные тревожные сигналы: сенсоры слежения ощутили  идущие
со стороны американского судна  помехи  и  подавляющие  заклинания.  Сам  же
"лайнер" лег на курс,  обеспечивающий  максимальную  эффективность  ракетной
атаки...
   - Долгов!
   - Я!
   - Не повезло. Сбейте его, Долгов!
   - Есть!
   Решение колдуна выглядело единственно правильным, убедился Влад.
   Неизвестный  американский  космолет  приближался  к  станции;   по   всем
признакам - броня, двигатель, вооружение - крейсер класса "А", но  при  этом
замаскирован под пассажирское судно; на запросы с "Бородина" не отвечает. Ко
всему этому курс и отдельные манипуляции на  его  борту  нельзя  истолковать
иначе как подготовку к ракетной атаке.
   Но почему? С какой стати?
   Размышляя над этим, Влад следил за траекторией русской  ракеты.  Вновь  и
вновь он переживал то, что однажды уже испытал экипаж космокрепости, когда в
последнюю секунду все, что напоминало об ударном крейсере, исчезло с экранов
и стало ясно, что ракета вот-вот вонзится в беззащитный круизный лайнер.
   Вопросов у Влада было куда больше, чем ответов.
   На всех экранах был  ясно  виден  гражданский  космолет.  То,  что  можно
назвать "остаточными следами брони, вооружения и тому подобного", тоже можно
было  увидеть,  но  все  эти  сигналы  вполне   поддавались   моделированию.
Сымитировать их было тяжело, но вполне возможно.
   В голове Влада эхом перекликались слова Карвазерина  об  участии  в  этом
деле вражеских шпионов и предупреждение отца Онфима о возможной провокации.
   Впрочем, майор Лоусон непременно  возразит  на  это:  "Какого  черта  вам
приспичило открывать огонь на поражение? Или вы  хотите  убедить  меня,  что
космическая крепость неспособна перехватить и  уничтожить  одну-единственную
ракету, даже пущенную с новейшего крейсера?  Зачем  было  стрелять  первыми,
если не было полной ясности в определении цели?"
   И следовало признать, что госпожа Лоусон  будет  абсолютно  права,  задав
такой вопрос.
   "Похоже, "Бородино" влипло", - подумал Влад. Впрочем, расхолаживаться  он
не собирался, а оставшееся  время  решил  потратить  на  опрос  кое-кого  из
свидетелей: Билли Иванов,  Старый  Черт  -  моторный  бес  сбитого  корабля,
наконец, Игорь Долгов, дежурный офицер, непосредственно  осуществивший  пуск
ракеты.
   Влад был почти  уверен,  что  Долгов  никакой  не  шпион  и  не  пособник
противника. Молодой офицер  не  имел  доступа  к  наиболее  важным  системам
обеспечения деятельности станции и никак не мог влиять на них.
   Кто еще? Кто-нибудь из специалистов-техников?  Возможно.  Но  тогда  этот
человек просто самоубийца. Покинуть станцию ему не удастся, а то, что первые
подозрения падут на экипаж, было ясно даже младенцу. Военная прокуратура уже
готова вцепиться в каждого, кто находился на борту.
   Не походила эта история и на работу  корпуса  "Одиссей"  -  американского
аналога Церкви Меча. Несмотря на  ненависть,  Влад  испытывал  к  противнику
немалое уважение и прекрасно знал, во что "Одиссеи" стали бы ввязываться,  а
во что - нет. И дело здесь вовсе не в гуманизме:  убить  несколько  невинных
людей ради серьезной цели, если другого пути к ней нет, - корпус  "Одиссей",
не моргнув глазом, исполнил бы такой приказ. Но столь крупномасштабные акции
были не в их стиле. Как и не в духе Церкви  Меча.  Оба  таинственных  ордена
предпочитали действовать точечными уколами в  жизненно  важные  центры  -  в
этом, и не только, они были очень схожи.
   Но нельзя было сбрасывать со  счетов  другие  американские  спецслужбы  и
подразделения. Устроив заваруху, они  вполне  могли  привлечь  "Одиссеев"  в
качестве прикрытия.
   Влад прикинул вероятность того, что следователь Лоусон  работает  на  эту
неизвестную разведслужбу. Тогда, по прибытии на "Бородино",  она  непременно
постарается  спасти  или  убить  того,  кто   помог   американцам   устроить
провокацию.
   Влад вызвал на связь адмирала:
   -  Обеспечьте  усиленный  режим  охраны  всех  гаваней  крепости.  Никто,
повторяю, никто не должен покидать станцию. Это принципиально важно!
   -  Особый  режим  был  введен  в  первые  минуты   после   инцидента.   -
Контр-адмирал   Амириани   отвечал   по-военному   четко.   -    Все    меры
предосторожности действуют по  настоящее  время.  Вплоть  до  прибытия  этой
американской стервы ни один корабль не сядет на "Бородино" и не покинет его.
   - Ни один?
   - Ни один, за исключением вашего штурмовика, - уточнил  адмирал.  -  Таня
Лоусон прибывает на "Звездной Голубке". Больше ни одному  кораблю  не  будет
дано разрешения на сближение.
   Влад поблагодарил адмирала и отключил связь.
   Значит, ни один корабль.
   А следовательно, шпион, если таковой вообще был,  все  еще  находился  на
борту станции.
   Тем не менее с момента прибытия на "Бородино" Влад ни разу  не  испытывал
покалывания в затылке, верного признака близости врага или добычи.
   Влад не узнавал сам себя. Отец Онфим не раз говорил ему  об  особом  даре
"чутья" на противника, даре, которым Влад был наделен в полной мере.  И  вот
сейчас это чувство молчало, не давая ему ни единого намека на след врага.
   Влад  нахмурился:  либо  чутье  изменило  ему,  либо  противник  оказался
серьезнее, чем предполагал отец Онфим.
   Что ж, оставалось одно - заниматься своим делом.  Настал  черед  потрясти
свидетелей.

Глава 15

   Когда колдун-мучитель наконец ушел, Старый Черт скрутился в шар и потерял
сознание, что не избавило его от ноющей боли в изодранном, обожженном теле.
   Огненные челюсти продолжали терзать его тело изнутри. Старый  Черт  знать
не знал, чем вызвал такую бешеную злобу колдуна, причем  колдуна  недюжинной
силы.
   Черт побери эти заклинания! От них нет спасения. Несколько слов  -  и  ты
уже на лопатках, и враг торжествует. Причем будь  ты  героем  или  трусом  -
результат одинаков.
   - Эй, Чивайст, эй вы, духи смерти и все остальные! Заткнитесь! Это говорю
я,  Гомула.  Угомонитесь,  утихните,  замолкните!  И  не  заставляйте   меня
повторять Моторный бес умирает! Отойдите все, дайте мне  место  и  покой.  Я
буду лечить его.
   Огромное черное облако накрыло бесплотное страдающее тело. Вся  остальная
нечисть в оружейном зале замерла и затихла. Никто,  даже  самые  бесшабашные
духи, не смел ослушаться Гомулу, когда она  всерьез  начинала  злиться,  ибо
гнев  дочери  тьмы  был,  пожалуй,  не  менее  страшен,  чем  злоба   любого
мягкокожего колдуна.
   Не скоро, очень не скоро пришел в себя Старый  Черт.  Пелена  чар  Гомулы
спала, и на него обрушился хор голосов, главную партию  в  котором  исполнял
визг Чивайста.
   - Эй, ты, что  тебе  сказал  колдун?  Чего  ему  от  тебя  было  надо?  -
требовательно верещал Чивайст.
   Боль ушла, выпитая, вытянутая из его тела Гомулой. Осталась слабость.  Но
говорить было уже можно.
   - Он спрашивал, был ли мой корабль военным или нет.
   - Ну и был? - Чивайсту не терпелось узнать все подробности.
   - Не был, - ответил  Старый  Черт.  -  Из  "Холлидея  Первого"  такой  же
крейсер, как из тебя монашка. Так что немного тебе чести взорвать меня.
   В глазах Чивайста засверкали недобрые огоньки.
   - Ты трус, - прошипел дух смерти. - Ты врешь, думал, что ложь спасет тебя
от мучительной казни. Врешь, и сам видел...
   - Заткнись, Чивайст,  -  рявкнула  Гомула.  -  А  если  говоришь,  говори
вежливо.
   Я уверена, что наш гость расскажет нам все как есть - когда придет время.
А сейчас - пусть он отдохнет.  Вы  все  слышали,  что  его  корабль  не  был
крейсером.
   Вы все знаете, что моторные бесы не лгут. Этого достаточно  -  пока  что.
Оставьте его и принимайтесь за свои дела.
   Дочери Тьмы действительно ничего не стоило как организовать бунт нечисти,
так и подавить его.
   Старого Черта оставили в покое, дав ему возможность пораскинуть мозгами.
   Что там говорил этот поганец - дух смерти! Военный корабль?  Американский
крейсер на атакующем курсе? Мягкокожий колдун плел что-то похожее.
   Чушь. Полная чушь. Что они все, с ума посходили?
   Но при этом... все они так уверены в своей правоте. Чивайст ведь не врет,
он действительно был уверен, что его  цель  -  огромный,  мощный,  достойный
противник - американский ударный крейсер класса "А".
   А может быть, они действительно сошли с ума все разом?  Мягкокожие,  а  к
ним в придачу - все их бесплотные слуги?  Теоретически,  достаточно  сильное
заклинание могло свести с ума не то что экипаж космической крепости, но даже
целую планету или какой-нибудь из бесплотных миров.
   Когда-то давно, во времена великой битвы между  Плотью  и  Духом,  группа
великих колдунов-воинов из лагеря мягкокожих создала такое заклинание и даже
применила его против самых упорных противников.  Прошла  без  малого  тысяча
лет, но до сих пор современные колдуны  не  разгадали  того  заклинания,  не
сняли безумного заклятия с тех несчастных миров.
   Нет, это не могло быть причиной того, что случилось с "Холидеем".
   Бесследно такие заклинания наложить бы не удалось. Во-первых, космическая
крепость слишком хорошо защищена.  Во-вторых,  Карвазерин  с  целым  взводом
магов и колдунов представлял собой слишком большую силу. Этих  так  запросто
не  объегоришь.  По  крайней  мере,  ни  один  из  знакомых  моторному  бесу
потусторонних обитателей не рискнул бы встать на дороге этого колдуна.
   Карвазерин был рыцарем без страха, но... не без упрека. Старый Черт  ясно
ощущал это. За  бесстрашием  колдуна  скрывалась  мрачная,  самодовольная  и
самодостаточная воля. Воля, которая на самом деле уже подавила того, кто  ею
обладал, которая добивается своих целей с его помощью. И воля  эта  была  не
доброй, она жаждала крови.
   Старый  Черт   вздрогнул,   представив,   как   Карвазерин,   мрачный   и
сосредоточенный,  колдует,  накрывая  круизный  лайнер  клубами  изменяющего
заклинания. А затем с улыбкой, с людоедским  удовольствием  колдун  взирает,
как разлетаются в пыль тела жертв, как растворяются в небытии их души... Да,
этот колдун вполне способен на такое.
   Но делал ли он это? И можно ли  обвинять  мягкокожего,  особенно  колдуна
(чтоб ему на струпья изойти!), в том, что он что-то  сделал  только  потому,
что он мог это сделать?
   Вдруг Старый Черт вспомнил тот странный, чудовищный взгляд, настигший его
из неведомых глубин иного космоса  за  пару  мгновений  до  гибели  корабля.
Взгляд  этот  не  мог  быть  порожден  чарами  Карвазерина  -   слишком   уж
нечеловеческой была наполнявшая его злоба. Не  могла  она  быть  чувством  и
кого-либо  из  бесплотных  собратьев  Старого  Черта.  Она  вообще  не  была
чувством, ведь не может  же  испытывать  чувства  мертвый  камень  или  само
небытие.
   Чей же взгляд мог вызвать такое несчастье?
   Старый Черт напряженно думал. И чем дальше, тем мрачнее  становились  его
мысли.

***

   Влад отправился в отсек, где находились бесплотные члены экипажа станции.
   По пути он старательно продумывал подход к Старому  Черту.  К  сожалению,
Карвазерин уже  успел  побеседовать  с  ним.  Теперь  вдвойне  трудно  будет
разговорить  этого  беса,  то  есть  заставить  его  говорить  открыто,  без
двусмысленностей.
   - Старик, вставай. Просыпайся, чертяка! - ласковый, но  требовательный  и
одновременно испуганный голос Гомулы донесся до сознания спящего черта. -  К
тебе пришел человек. Вставай быстрее.  -  Гомула  была  явно  напугана.  Это
удивило  Старого  Черта:  что  во  всей  вселенной,  в  бесконечной   череде
бесплотных миров, могло привести в такой страх Дочь Тьмы?
   Может быть, опять явился Карвазерин?
   Перепуганный Старый Черт открыл глаза и,  еще  более  испугавшись,  вновь
зажмурился.
   Перед ним стоял человек. Высокий, широкоплечий,  с  одинокими  майорскими
звездочками на погонах. На Карвазерина он был абсолютно не похож... и  похож
одновременно: одного взгляда на него было достаточно,  чтобы  ощутить  силу,
повелевать которой мог этот майор.
   А еще - за ним стояла куда  большая  и  значительная  сила,  чем  та,  на
которую опирался главный колдун крепости.
   Тем не  менее  в  пронзительных  глазах  этого  мягкокожего  не  было  ни
ненависти, ни  зловещего  предвкушения  сладости  пыток.  Может  быть,  этот
человек просто умел прятать в себе подобные чувства?
   - Мне нужно поговорить с тобой, - сказал майор. - Чувствуешь ли ты, что я
вправе допросить тебя, или потребуешь предъявить документы?
   Человек улыбнулся, и не было зла в его улыбке.
   - Поговорим. - Старый Черт устало вздохнул. - Обойдемся  без  документов,
чтоб они все в нужник провалились. Меня сейчас все кому не лень допрашивают,
даже говнюки из здешней нечисти...
   Он костями чуял, что этот майор имеет  полное  право  допросить  его,  но
изменить привычной манере разговора было выше сил. Осторожности хватило лишь
на то, чтобы не произносить имени главного колдуна.
   - Допроса не  будет,  приятель,  -  словно  прочитав  его  мысли,  сказал
человек.
   - Карвазерин уже выпытал  или,  скажем,  пытался  вытянуть  из  тебя  всю
правду. Как он это делает, можешь не рассказывать: во-первых, я в  курсе,  а
во-вторых, по тебе видно. Все вполне в духе этого маньяка.
   Старый Черт аж  вздрогнул:  кто  он  -  этот  майор,  осмеливающийся  так
высказываться о Карвазерине? Старый  Черт  немало  покрутился  среди  людей,
чтобы хорошо понимать, что  такое  настоящий  колдун.  А  тут  этот  дерзкий
майор... как он только не боится?
   - Мне бояться нечего, - снова угадал или прочитал его мысли мягкокожий. -
Слушай, Черт, я здесь для того, чтобы разобраться, а не наказывать. Пытки  -
не мой метод, постараемся обойтись без них. Мне, а  пожалу