офы
круизного лайнера "Холидей Первый".
   - Он здесь, Чертяка! Он вернулся! - вскочив с  места,  отчаянно  закричал
Билли.
   Но слова были излишни, Старый Черт не хуже Билли  чувствовал  присутствие
Планетарного Демона. Резко вскинув голову, он увидел, как к деревне  с  горы
мчится верзил а-огр.
   От него не отставала туча отвратительных  существ,  сопровождавшая  спуск
истошным визгом, который более всего походил на завывания зимнего ветра.
   - На помощь, Малыш! - отчаянно взвыл Черт.
   При этом он выпалил самое убийственное заклинание, которое только имелось
в арсенале моторного беса. Это заклинание открылось ему в ту секунду,  когда
взрыв разносил в клочья невезучий "Холидей  Первый",  и  в  нем  заключалась
смерть, смерть и  смерть.  Столько  смерти,  сколько  могли  вместить  мысли
Старого Черта.
   Столько смерти, сколько Черт был в состоянии навлечь. Вслед за  заклятием
он стал изрыгать свои отборные ругательства, сотрясая воздух ядреной бранью,
сокрушительными проклятиями и смачной матерщиной.
   Но  сколько  бы  страсти  он  ни  старался  вложить  в  свои   виртуозные
ругательства и заклинания, он сознавал, что все усилия  пропадают  даром.  В
сражении с армией призраков смерти он был так  же  беспомощен,  как  муравей
против слона, не говоря уже о том, что предпринимать какие-либо  решительные
меры было слишком поздно.
   Но внезапно Черт ощутил, что его сила объединилась  с  силой  мальчика  и
действенность  заклинания  возросла  в  несколько  раз.  Образовался   некий
магический эквивалент пулеметной очереди, в  древние  времена  пришедшей  на
смену одиночным зарядам.
   Благодаря  их  совместному  удару  было   обезврежено   несколько   сотен
призраков.
   Но для Черта это  было  весьма  слабым  утешением:  множество  сотен  еще
оставалось  в  живых!  Сопротивление  мягкокожего  мальчика  с  Чертом  лишь
разожгло их пыл, и они взвыли громче и страшнее прежнего.
   К тому же магический удар не коснулся огра. Этой  хитрой  бестии  удалось
его избежать. Как ни в чем не бывало он  мчался  вниз,  на  ходу  выкрикивая
команды следующим за ним призрачным подчиненным.
   Если бы деревню атаковало подразделение "Бурых медведей"  или  "Одиссеи",
то при такой плотности огня на десять миль в окружности уже не оставалось бы
ни единого живого существа. Но духи, следовавшие  за  Крайгвормом,  не  были
обученными призраками смерти и действовали медленно и  бестолково.  Призраки
смерти по демонским  меркам  существа  довольно  медлительные.  Недаром  для
выполнения боевого задания их  запихивают  в  боеголовку  или  гоблинпатрон,
которые должны доставить убийцу к цели. Сам по себе призрак смерти двигается
не многим быстрее обычного человека. Зато он спокойно выдерживает не  только
адское пламя, но и взрыв ядерной боеголовки, отлично чувствует себя в  воде,
под землей и в солнечных недрах. Никто не  знает,  чем  занимаются  призраки
смерти на своих огненных планетах, но по доброй воле они никогда не  выходят
в холодный мир, а будучи вытащенными  с  помощью  заклинаний,  готовы  убить
всякого, лишь бы поскорей вернуться в родимую Преисподнюю. Немалую долю пищи
пожиратели ненависти из Совета Семи получали от этих буйных существ, которых
примиряет  с   рабством   лишь   возможность   вволю   убивать   ненавистных
рабовладельцев.
   Призрак  смерти  не  имеет  постоянного  облика,  он  может  с  легкостью
вселиться в мелкокалиберный гоблинпатрон, но после взрыва способен раздуться
до огромных размеров. Но сейчас сотни призраков мчались в своем  излюбленном
обличье:  зубастых  струящихся  тварей,  чей  вид  ужасен,  а  прикосновение
смертельно.
   Обвив Билли руками и повернув к противнику спиной, Черт прижал мальчика к
себе. Моторный бес решил защищать  его  до  конца,  принимая  основной  удар
призраков смерти на себя.
   Сами призраки были еще  далеко,  но  их  заклятия  снопами  острых  шипов
впивались Черту в толстую  чешуйчатую  шкуру.  Нестерпимая  боль  заставляла
извиваться и стонать.
   Утешало Черта в минуты этой  страшной  агонии  только  то,  что  ни  один
колдовской снаряд еще не угодил в мальчика. Билли  смог  призвать  всю  свою
силу и разум - это явственно чувствовал Черт, держа его в своих объятиях,  -
чтобы сформировать очередное убийственное, предназначенное врагу заклятие.
   К сожалению, мальчик был неискушен по части жестокости,  и  произведенное
им заклятие вряд ли  могло  оказать  сколько-нибудь  ощутимое  сопротивление
приближающемуся смертельному потоку.
   Однако Черт был бессилен  ему  помочь.  Адская  боль  не  давала  ему  ни
малейшей передышки. Он не мог сосредоточиться и произвести  вместе  с  Билли
хоть какое-то магическое действие, которое могло бы спасти их обоих.
   Отовсюду слышались истошные крики жителей, бросившихся бежать  врассыпную
от   надвигающегося   смертоносного   потока.   Черт   слышал,    как    его
приятели-гуманоиды перед смертью чертыхались и молили о пощаде. Слышал,  как
те, кто еще прошлой ночью называл  его  братом,  пытались  сопротивляться  и
погибали смертью храбрых.
   Вынести этот ужас у Старого Черта не было никаких сил. Вокруг  находилось
столько  мертвых  и  смертельно  раненных,  что  ему  невольно   вспомнились
последние минуты на "Холидее Первом". Гибель  находившихся  под  его  опекой
пассажиров и экипажа лайнера сопровождалась тем же жутким ощущением чьего-то
незримого  присутствия,  и  этот  кто-то  вновь  вершил  свое  черное  дело,
содействуя огру и всей его нечисти.
   Призраки  смерти  приближались  куда  быстрее,   чем   хотелось   бы,   и
единственное, что было во власти Черта,  -  до  последнего  вздоха  защищать
мальчика.
   Но как раз, когда моторный бес понял, что вот-вот умрет, до него  донесся
необычайный  рев,  словно  вырвавшийся  из  огнедышащей  пасти   гигантского
дракона.
   Нестерпимая боль неожиданно стихла.
   Наверху, над головой Старого Черта, кружили два странных корабля.  Дробно
затарахтели пулеметы, поливая огнем ряды нападающих.
   Мягкая свинцовая пуля не могла  бы  причинить  вреда  бесплотным  тварям,
заговоренная арбалетная  стрела  -  излюбленное  оружие  "Одиссеев",  "Бурых
медведей" и прочих карателей не подходит для спаренного пулемета: калибр  не
тот. Казалось бы, как может повредить древнее механическое  оружие  выходцам
из ада? И все же огонь немедленно проредил толпы атакующих. Настигнув  цель,
всякая пуля  немедленно  взрывалась,  выбрасывая  в  воздух  черное  облачко
порошкообразного серебра. Призрак, которого смертельное облако задевало хотя
бы краем, немедленно падал и больше уже не  шевелился.  Через  минуту  земля
вокруг  селения  была  усыпана  скорчившимися  тела-ми,   которые   медленно
истаивали под лучами заходящего солнца.
   И в тот же миг Черт заметил  кружившееся  над  ним  крылатое  существо  -
внезапное его появление в минуту опасности невольно  порождало  сравнение  с
ангелом-хранителем. Верхом на нем сидела женщина, держа  в  каждой  руке  по
огромному пистолету старинного образца.
   Даже за то время, пока Черт на нее смотрел, он  заметил,  как  ловко  она
стреляла: бум! бум! бум! - и нескольких призраков смерти, которые уже  почти
подобрались к Черту с мальчиком, как не бывало.
   Они разлетались на куски, будто  воздушные  шарики,  наполненные  зеленой
жидкостью.
   Но на место погибших духов  заступали  их  братья  и  сестры  и,  яростно
скрежеща зубами, с не меньшим остервенением неслись к вожделенным жертвам.
   Женщина быстро спрятала пистолеты в кобуру и достала из  пристегнутого  к
седлу футляра какое-то длинное черное оружие.
   То, что Черт принял за летающее существо, на самом  деле  было  вовсе  не
живой тварью, а летательным аппаратом - механическим махолетом Тани Лоусон.
   Конечно, эффект от стрельбы с махолета был минимальным, но должна же была
полковник Лоусон оправдаться перед подчиненными, объяснив, зачем она волокла
через пол Галактики громоздкую и совершенно ненужную штуковину.  К  тому  же
так приятно пострелять с безопасной высоты по живым мишеням!
   Женщина вновь открыла  огонь.  И  все  же  дьявольское  племя  не  думало
отступать. Огр, предводитель призраков, был уже  совсем  рядом.  Он  вскинул
тяжелый полицейский револьвер, навел его, стремясь одним выстрелом покончить
с Чертом и мальчишкой. Несомненно, револьверный гоблин-патрон  был  снаряжен
все тем же призраком смерти, но этому призраку  не  нужно  было  и  секунды,
чтобы вцепиться в жертву,  стремительный  гоблин  мигом  доставит  его  куда
нужно.
   Но прежде чем огр успел выстрелить, ему в грудь угодил снаряд, выпущенный
все той же женщиной.
   Огра отшвырнуло назад, и, когда  он  нажал  на  спусковой  крючок,  пули,
начиненные кровожадными духами, вылетели вверх, не причинив никому вреда.
   Удачного выстрела оказалось достаточно, чтобы лишенные командира  духи  с
визгом кинулись врассыпную.
   Старый Черт был спасен, а также цел и невредим остался Билли, который изо
всех сил пытался освободиться из его объятий.
   - Пусти меня, Чертяка, пусти, - требовал Билли. - Смотри, это опять она.
   Та самая тетка! Из полиции!
   От этого открытия  внутри  у  Старого  Черта  все  перевернулось.  Такого
поворота событий он не ожидал. Неужели один враг был повержен только  затем,
чтобы его место занял другой?
   Старый Черт поднял глаза. Посадив махолет, Таня  спустилась  на  землю  и
уверенной походкой  направилась  к  нему.  Взгляд  ее  не  предвещал  ничего
хорошего, тем более что оружие она по-прежнему держала наготове.
   - Вы арестованы, - заявила она.
   Конечно, это был чудовищный произвол, ведь до сих пор ни Старый Черт,  ни
мальчик не совершили ничего противозаконного. Сама следователь  подтверждала
это, но все же, сначала их не желали отпускать из заточения, а  теперь,  уже
второй раз, пытаются задержать, не озаботившись даже оформить  какую  ни  на
есть паршивую бумажонку. Разумеется, Старый  Черт  лишь  на  словах  обладал
какими-то правами, а на самом деле был таким же  рабом,  как  и  вся  прочая
нечисть. Но мальчишку-то чего ради хватать?
   - Сука ты легавая!  -  с  чувством  произнес  Старый  Черт.  -  Подстилка
блохастая! Что, хватило сил на старика  и  ребенка?  Ну,  усрись  теперь  от
радости.
   Нет чтобы огра живым взять. Или вас в ментовке  только  и  учат,  как  из
пушки палить, а нужными заклинаниями уже и не владеешь? Или ты, дристоболка,
свидетеля под шумок убирала, боялась, что твой помощничек на допросе лишнего
скажет? Так я тебе скажу...
   На этих словах Старый Черт икнул и умолк, ибо  разгневанная  Таня  Лоусон
продемонстрировала, что заклинаниями усмирения она владеет в полной мере.

***

   Вся сцена происходила на глазах у Инфелиго.
   Парализованный заклинанием, он сидел на вершине холма, где в любую минуту
мог проститься с жизнью. Инфелиго видел,  как  полчища  верных  Планетарному
Демону призраков смерти под предводительством огра спускались вниз.
   Он стал свидетелем многих смертей, хотя на них  ему  было  ровным  счетом
наплевать. Его  волновало  одно  -  лишь  бы  остались  в  живых  мягкокожий
мальчишка и моторный бес. Это была его последняя надежда. Если бы их  убили,
он оказался бы со своим открытием один на один и никто так  и  не  узнал  бы
правды, никто не смог бы подтвердить его слова.
   Обдумав эту мысль  до  конца,  Инфелиго  ощутил  всю  ее  глупость.  Хотя
Планетарный Демон скрылся, едва на  горизонте  появились  боевые  корабли  и
открыли огонь, но его чары по-прежнему держали Инфелиго в тисках.
   Он не мог шевельнуть  ни  единым  мускулом,  не  мог  создать  ни  одного
собственного заклинания. Ему ничего  не  оставалось,  как  сидеть  и  ждать,
наблюдая, как женщина в сопровождении дюжины бравых вооруженных мужчин  вела
моторного беса и мальчика вверх по холму, как раз к тому  месту,  где  сидел
он.
   Находиться в таком положении Инфелиго еще не приходилось. Беспомощность в
любом ее проявлении пугала его больше всего на свете. Первый раз в жизни  он
оказался в шкуре тех, кого сам превратил в рабов и на многие  века  подчинил
своей воле.
   Остановившись напротив, женщина принялась  изучать  острым  пронзительным
взглядом оцепеневшего пожирателя, начиная с чешуйчатой бро-ни  на  голове  и
кончая когтями ног.
   - Черт подери, что это за зеленое чучело? - спросила она.
   От ее грубого тона Инфелиго готов был взорваться. Какая дерзость! Что это
она себе позволяет? Если бы не подлое заклятие, показал бы он ей,  как  надо
обращаться к члену Совета  Семи!  Урок  она  запомнила  бы  до  конца  своей
недолгой жизни. Однако Инфелиго оставался нем как рыба и  неподвижен  словно
мумия.
   Один из вооруженных мужчин ткнул  его  штыком  в  бок  и  зычным  голосом
прорычал:
   - Слышь, ты, грязная задница, отвечай полковнику, кому говорят!
   Ничего подобного никогда с Инфелиго не случалось. Бывало, он  сталкивался
с сопротивлением столь мощным, что  считал  нужным  временно  отступить,  но
попадать в столь унизительные ловушки ему не доводилось.  Планетарный  Демон
исчез, оставив его во власти ничтожнейших существ, рабов, с которыми  прежде
не было нужды считаться. А теперь они тычут  в  него  острыми  железяками  и
обзывают бранными прозвищами! Ничего, едва вернется  хотя  бы  малая  толика
сил, никому из собравшихся вокруг не жить! Или  нет,  жить  они  будут,  еще
долгие годы услаждая его слух стонами, воплями и  мольбами.  Такой  милости,
как быстрая смерть, они не получат.
   У Инфелиго уже созрело грязное проклятие, но, вместо того чтобы слететь с
языка, оно комом сдавило ему горло.
   Парень в форме космической пехоты вновь пихнул его в бок:
   - Слышь, ты, отвечай, не то хуже будет.
   - Постойте, Мун, - прервала его Таня Лоусон, - здесь что-то не так.
   Насколько я могу судить, этот мерзкий тип не может не только говорить, но
даже двигаться. Когда вы ткнули его в бок, он даже не вздрогнул.
   - Тогда что нам с ним делать? - осведомился тот, кого звали  Мун.  -  Эта
бронированная  лягуха  -  важный  свидетель,  ведь  именно  отсюда  нападали
призраки.
   И я печенкой чую, что он приложил к этому делу свои грязные когти.
   "Какая неудача, что я  сейчас  в  облике  демона,  -  сокрушенно  подумал
Инфелиго. - Человека эти дураки не заподозрили бы ни в чем  и,  может  быть,
даже помогли бы мме освободиться от заклятия..."
   - Попробуем пойти другим путем, - ответила Таня.
   Она приблизилась вплотную к Инфелиго и горящим  взглядом  впилась  ему  в
глаза. Когда магические чары Тани попытались прозондировать  мозг  Инфелиго,
его  неожиданно  охватила  паника.  Пожиратель  ненависти  понял,  что   его
полупарализованный мозг  открыт  сейчас  для  любого  мало-мальски  опытного
чародея, и кто-кто, а Таня Лоусон сумеет вылущить на свет все его тайны.
   "И зачем только мы послали на это дело опытного следователя? -  мелькнула
отчаянная мысль. - Довольно было бы какого-нибудь  исполнительного  дуралея,
который составил бы нужный отчет и никогда в жизни не стал бы копать глубже,
чем следует..."
   Закончив обследование, Таня удовлетворенно кивнула,  по  всей  видимости,
обнаружив то, что искала.
   - Так я и думала, - произнесла она, повернувшись к Муну, -  кто-то  лишил
его подвижности специальным заклятием. К тому  же  весьма  сильным.  Обычной
нечисти сотворить такое не по зубам.
   Какое-то время Таня прикидывала в уме разные  варианты  и  наконец  после
долгого раздумья сказала:
   - Положите его на землю. Кажется, я знаю, что делать.
   Мун и четверо пехотинцев подняли необъятное  тело  демона  и  без  особых
церемоний швырнули на землю. Теперь взор Инфелиго созерцал  красное  солнце,
горячие лучи которого больно жгли ему глаза.
   До него донеслись слова  Тани  Лоусон,  обращенные  к  моторному  бесу  и
мягкокожему мальчишке:
   - Кто-нибудь из вас что-нибудь знает о нем?
   - С какой стати нам тебе помогать? - крикнул в ответ Билли. -  Не  ты  ли
нас волочешь в тюрьму или куда похуже?
   - Послушай, Билли, - мягко начала Таня, - возможно, ты этого не  заметил,
но я только что спасла вам жизнь. По-моему, это  не  повод,  чтобы  на  меня
злиться. Я не собиралась вас убивать. Но я ищу того, кто хотел это сделать.
   Билли, который по характеру был упрямым  и  несговорчивым  мальчишкой,  в
ответ лишь фыркнул.
   - Ты не прав, Маленький Друг, - вступил в разговор моторный бес, которому
вопрос следователя  возвратил  возможность  говорить.  -  Мне  и  самому  не
улыбается помогать фараонам, но этот  красавчик  нравится  мне  еще  меньше.
Видите ли, полковник, кроме вас, за нами  гонялся  еще  какой-то  мягкокожий
колдун с красным камнем во лбу. Точь-в-точь как у этого, только светящимся.
   И чтоб мне остаток жизни работать плевательницей, если этот дерьмоглот не
из команды колдуна с красным камнем. Наступило молчание.
   - Ладно, Старина, - наконец произнес Билли, - будь по-твоему. Я им скажу.
   Дело в том, что это и есть тот самый чародей с  красным  камнем,  который
охотился за нами. Уж не знаю, демон это или человек, но это  он  собственной
персоной. И я бы очень не хотел, чтобы его  сейчас  отпустили  на  волю.  Он
нравится мне гораздо больше, когда лежит вот так и смотрит на солнышко.
   - Замечательно, - согласилась Лоусон.  -  Пусть  он  пока  полежит,  а  я
подготовлю кое-что для разговора по душам.
   "Жестокие, до чего жестокие эти люди!" - размышлял Инфелиго, не  сознавая
иронии своего упрека. Верно, сам он забыл, что вытворял со своими  коллегами
над людьми на протяжении последних десяти веков. И теперь, оказавшись на  их
месте, едва ли не стал взывать к милосердию, о котором сам понятия не имел.
   Минуты  ожидания   показались   ему   вечностью.   Наконец   он   услышал
приближающиеся шаги.
   На лицо Инфелиго упала тень. Таня стояла над  ним,  держа  в  левой  руке
черную свечу, покрытую красными рунами. Если бы Инфелиго не был парализован,
он замер бы от страха: вид свечи для него говорил о  многом,  но  остановить
предстоящее действо было не в его силах.
   - Так или иначе, - начала она, - но ты,  приятель,  сейчас  нам  выложишь
все, что знаешь. Прежде чем решить, как с тобой поступать, мы вывернем  твою
душу наизнанку.
   Таня нагнулась, скрывшись с поля  зрения  Инфелиго,  и,  как  он  ожидал,
принялась монотонно, нараспев произносить заклинание мозгового зондирования.
   Вообще,  такие  чары  почти  не  действовали  на  пожирателя   ненависти,
привыкшего за многие века скрывать замыслы от коллег,  таких  же  сильных  и
пронырливых, как и он сам, но сей-час, лишенный  способности  творить  контр
заклинания, он понимал, что не устоит.
   Через секунду волшебный распев подхватил грубый голос моторного  беса,  и
сильный магический удар сотряс тело Инфелиго. Изо всех сил  он  старался  не
поддаваться чужому колдовству. Стиснув зубы и когти,  силился  удержать  над
собой контроль.
   Но тут в  игру  вступил  мальчишка,  присоединив  к  дуэту  свой  детский
голосок.
   Его любопытство оказалось столь велико, а магия такой  сильной,  что  они
тотчас лишили воли и развязали  язык  Инфелиго.  Впрочем,  говорить  ему  не
пришлось, тем более что речь к нему так и не вернулась.  Но  и  без  того  в
считанные секунды все, что он знал, все его тайны  выплыли  наружу  и  стали
достоянием присутствующих. Ах, если бы он только мог произнести  хоть  самое
маленькое убийственное заклинание!

Глава 15

   Внутренний мир Планетарного Демона существовал по особым законам. То, что
он обычно испытывал, нельзя было  назвать  эмоциями  в  привычном  понимании
этого слова. Разумеется, ему  далеко  не  чужды  были  такие  ощущения,  как
зависть, гнев и ненависть. Однако все эти чувства  -  если  применительно  к
данному созданию их вообще можно было так называть - по своей силе в  тысячу
и даже более раз превосходили переживания любого существа, как материального
мира, так и мира духов.
   Вся его топкая материя, вся энергия,  наполнявшая  бессмертный  облик,  в
сгущенно