и  и  есть  ли  рядом   с   местом
празднования речка.
   - Много водки, много... - в который раз кивал Смит.
   - А какая водочка? Я больше люблю завода "Рубин". А ты какую взял?
   - Именно эту и взял.
   - А чего из закусочки есть? Я грибочки люблю. Чтобы маленькие были.
   - Есть и грибочки, - уставившись остекленевшими  глазами  на  дорогу,
ответил Смит.
   -  А  огурчики?  Без  огурчиков  водка  не  водка.  Я   люблю   чтобы
малосольные...
   - Есть малосольные, - напропалую врал Смит.
   - Это хорошо.
   Леха откинулся на спинку и стал наблюдать, как машина въезжает в лес.
   - А я жене сказал, что ты разведчик! - желая развеселить  именинника,
неожиданно заявил Серега.
   Смит громко вскрикнул и едва избежал столкновения с вековым дубом.
   - Почему ты так сказал?! - поинтересовался он, снова подозревая,  что
эти двое знают о нем все.
   - Да пошутил просто. Скоро приедем?
   - Еще два поворота... - пролепетал Смит.
   - Эх, лесом-то как пахнет! - воскликнул Серега, высовываясь из окна.
   Автомобиль свернул с дороги и выкатился на большую  поляну,  где  уже
стояло несколько машин и был разбит белый шатер.
   - О, даже палатка есть! - обрадовался Окуркин и выскочил  из  салона,
едва "форд" остановился.
   Находившиеся поодаль люди напряглись, однако Джонсон вовремя  дал  им
знак, что все в  порядке.  Заиграла  музыка,  и  собранная  церэушниками
массовка принялась изображать гуляющую компанию.
   На окраине леса, под деревьями стояла развернутая ловушка.  Она  была
накрыта  маскировочной  сетью  и  готова  к   немедленному   применению.
Неподалеку от нее прятался оператор и с  помощью  дистанционного  пульта
собирался ловить русских суперменов.
   - А вот и долгожданные гости!.. - хлопая  себя  по  ляжкам,  закричал
Джонсон, представлявшийся как "дядя Миша".
   - Штрафную им! Штрафную! -  загалдела  "массовка",  и  из  переносных
холодильников стали доставать заиндевевшую водку.
   - Не возражаем! - радовался Окуркин. - Разрешите грибочков!...
   -  И  огурчиков!..  -  вторил  ему  Тютюнин,  присаживаясь  рядом   с
расстеленной на траве скатертью-самобранкой.
   Смит неловко опустился неподалеку,  стараясь  выглядеть  веселым.  Он
знал, что в густой кроне большого тополя прятался снайпер,  однако  даже
это не давало Смиту чувства полной защищенности.
   Над крышей синего фургона развернулась антенна. Радисты  выходили  на
связь с Вашингтоном.
   На случай  если  Россия,  из-за  похищения,  пошла  бы  на  конфликт,
вооруженные силы США были приведены в боевую готовность.
   Однако ни Сергей, ни Леха ничего не подозревали и без  задержки  пили
все, что им подносили, закусывая огурчиками и грибочками.
   - А теперь давайте петь песни!.. - крикнул кто-то.
   - Купаться хочу! Купаться!.. - потребовал Леха и начал снимать с себя
брюки.
   "Массовка" посмотрела на "дядю Мишу". Тот едва заметно кивнул, и  все
сейчас же начали раздеваться, крича: "Купаться! Купаться!"
   Небольшое озерцо было  рядом,  и  гости,  разогнавшись  по  тропинке,
посыпались в воду.
   Прыгнули туда и Леха с Сергеем.
   - Проверь, что в свертке, - приказал "дядя Миша" одному из агентов, и
тот осторожно взглянул на Серегин подарок.
   - Фигня какая-то, сэр, - доложил агент на американском языке.
   - Ладно, смотри пока в оба. Из фургона выскочил радист.
   - Новые распоряжения из Вашингтона, сэр!..
   - Иду... - коротко бросил Джонсон и, посмотрев в  сторону  купавшейся
компании, направился к фургону.
   На этот раз с ним говорил лично Сэмюэль Уиллсон - начальник  русского
отдела.
   - Я имел сложный разговор с Президентом, Хэнк...
   - Да, сэр.
   - Если ничего не выйдет с похищением - ликвидируйте их. Мы  не  можем
позволить русским развивать такие опасные программы.
   - Понял, сэр.
   - И еще, Президент благодарит тебя за летающую тарелку и  за  парочку
этих марсианских уродцев. Они уже доставлены в ангар-18.
   - Спасибо, сэр.
   - Удачи тебе, Хэнк.
   После разговора с начальником Джонсон почувствовал  себя  значительно
лучше,  поскольку   прежде   никогда   не   удостаивался   благодарности
Президента.
   До подлинного триумфа оставалось совсем немного - спеленать  Окуркина
и Тютюнина, что представлялось совсем не сложным делом, ведь они пили  в
таких  количествах,  что  едва  потребуется   доставленная   из   Штатов
специальная ловушка.
   Тем не менее Джонсон еще раз связался с  оператором,  и  тот  заверил
босса, что аппаратура в полном порядке.
   Потом Хэнк запросил снайпера.
   - Будь готов к работе, Рич, - сказал он.
   - Разумеется, сэр, - ответил тот.
   На тропинке показались купальщики - они возвращались к столу.
   Когда пришли все, Тютюнин потребовал выпить за тех,  кто  в  море,  и
проследил, чтобы никто не отказался.
   Пришлось пить всем.
   - А теперь за тех, кто в сапогах!.. - провозгласил  тост  Окуркин.  -
Пьют все, даже гражданские лица!.. И снова пришлось пить всем.
   - А теперь тост за дам!.. Гусары пьют стоя!...
   - Я не хочу больше пить, - сказал один из "массовки".
   - Чего? - угрожающе спросил Окуркин. - Кто не хочет пить стоя,  будет
пить лежа!.. И снова выпили все.
   - А теперь всем петь!.. Гошка, дай я тебя поцелую! - крикнул  Окуркин
и бросился лобызать  именинника,  а  Тютюнин  тем  временем  дирижировал
вилкой и следил, чтобы все пели вместе с ним.
   - Пусть бегу-у-ут неуклюже пешехо-о-о... Да вы что, слов, что ли,  не
знаете?! - возмущался он, а "массовка" дико пучила глаза на "дядю Мишу".
   - А у меня есть настоящий пистолет, и я могу дать вам  пострелять  по
шишкам!.. - не зная, что еще предпринять, крикнул Джонсон.
   - Ну-ка  покажи,  -  заинтересовался  Окуркин  и  нетвердой  походкой
направился к "дяде Мише".
   Тот показал оружие, и Леха пришел в восторг. Тютюнин тоже  восхитился
пистолетом и предложил за это выпить.
   И снова пить пришлось всем, и в  том  числе  "дяде  Мише",  поскольку
Окуркин взял над ним шефство.
   После того как выпили за оружие, из  него  начали  стрелять.  Джонсон
опасался, что эти пьяные русские пристрелят снайпера, который  находился
практически напротив компании, а потому предложил стрелять вверх,  чтобы
салютовать в честь именинника.
   - Салют! - крикнул он, и вся "массовка" сейчас же его  поддержала.  -
Салют! Салют!..
   Джонсон начал палить вверх, а Тютюнин, вспомнив  про  свой  "лобзик",
выдернул его из грязного пакета и, наставив на деревья,  что  есть  духу
заорал: "Бабах!!!"
   Огненная лавина светящихся сфер вылетела из  "лобзика"  и  ударила  в
лес, загрохотав так, будто начался артиллерийский обстрел. Деревья стали
с треском валиться на землю, а Тютюнин и Окуркин продолжали  орать  свое
"бабах!" в две глотки.  Когда  закончились  зеленые  насаждения,  друзья
стали палить в землю, вскапывая ее до  самого  песка  и  открывая  ранее
неизвестные родники.
   Черная гарь затянула небо, звери и птицы покинули район,  а  "лобзик"
все стрелял, источая разрушительное пламя
   Сколько  продолжалось  это  торжество  огненной  стихии,  Тютюнин   с
Окуркиным не заметили и остановились, лишь свалившись от удара  взрывной
волны.
   После этого им в голову пришло осмотреться, и они очень удивились, не
обнаружив веселой компании и именинника. Машин  тоже  не  было,  остался
лишь сорванный дерн в тех местах, где  колеса  бешено  пробуксовывали  и
автомобили шли юзом.
   - Чего же мы натворили... - первым пришел в себя Окуркин. - Они же на
нас в милицию заявят...
   - Как пить дать заявят, - согласился Тютюнин. - Смываться надо.
   - Надо...
   И они побежали, как есть - босиком и без  одежды,  поскольку  все  их
вещи унесло  воздушным  смерчем.  Бежали  долго  и  бестолково.  Наконец
наткнулись на чью-то дачу и украли с веревки  две  пары  подштанников  и
тюлевые занавески.
   В таком наряде друзья и вернулись домой, когда на улице  было  совсем
темно.
   Серегу Люба почти не била  -  так,  ткнула  в  харю  для  порядка,  а
Окуркину досталось как в старые добрые времена.  Жена  молотила  его  за
совсем новые штиблеты, которые сама покупала мужу в подарок. Впрочем, он
сносил все побои без звука, поскольку ожидал визита карательных органов.
А это было похуже Ленкиных кулаков.
   Друзья притихли и до  конца  недели  исправно  ходили  на  работу.  В
пятницу собрали на стадионе банки, а затем продали участок Сайду.
   - Похоже, пронесло, - сказал Леха, когда они с Сергеем снова  множили
в гараже банки. Теперь они закладывали  их  уже  сплющенными,  и  оттого
работа приносила одно только удовольствие.
   - Видимо, Гошка на нас не заявил.
   - Хороший парень. Ты бы ему позвонил.
   - Я звонил. Никто не берет трубку...
   - Ну и ладно. Если уж обиделся, то тут ничего не поделаешь.
   - Да, ничего не поделаешь...
 
132 
 
   Не в силах преодолеть животный страх, вся столичная агентура  ЦРУ,  в
том числе и сам Хэнк Джонсон, два дня просидела в конспиративном подвале
и только затем вышла на связь с Вашингтоном.
   Описав ужасы атаки  коварных  суперменов,  Джонсон  заявил,  что  вся
агентурная сеть провалена Тютюниным и Окуркиным, а самый ценный агент  -
Зи-Зи  -  намеренно  выведен  ими   из   строя   методами   психического
воздействия.
   В городе Вашингтоне почесали репы  и  приказали,  до  выяснения  всех
обстоятельств, эвакуировать весь штат ЦРУ, за исключением сторожа.
   Не вникавшие в проблемы разведчиков  сотрудники  МИДа  были  удивлены
срочным убытием церэушников, а конкуренты из АНБ тихо посмеивались.
   Нагруженные чемоданами Джонсон, Смит, Техасец и еще  полтора  десятка
сотрудников помельче прибыли в аэропорт на посольском автобусе и  нервно
озирались, пока не началась долгожданная посадка на самолет.
   И лишь когда лайнер оторвался от негостеприимной земли, Хэнк  Джонсон
облегченно вздохнул и разрешил всем надеть трусы цвета родного флага.
   Церэушники повалили в туалеты, вызвав переполох среди стюардесс.
   - Мы же их ничем еще не кормили, - сказала одна на ухо другой.
   - Сами  чего-то  нажрались,  свиньи,  -  пояснила  другая.  -  Мужики
постоянно жрут всякую гадость.
   Перелет до Соединенных Штатов прошел  нормально.  Агенты  чувствовали
себя в безопасности и отсыпались за все бессонные  ночи.  Теперь,  когда
ужасные приключения в  России  остались  позади,  они  чувствовали  себя
по-настоящему счастливыми и даже беспечными.
   Состояние беспечности прошло сразу, как только беглецы прибыли домой.
Их встретили хамоватые агенты ФБР  и,  как  преступников,  под  конвоем,
доставили к зданию Сената.
   - Что происходит, джентльмены? Куда  вы  нас  привезли?  -  попытался
расспрашивать Джонсон, но никто ему не отвечал, словно  Хэнк  и  не  был
заслуженным деятелем разведки.
   И лишь один из охранников, стоявший перед  массивными  дверями  храма
демократии, коротко бросил:
   - Достукались вы, парни, до расследования Сенатской комиссии.
   Таким объяснением Джонсон был просто раздавлен. Он  беспрерывно  тряс
головой, а агент Смит со страху стал рассказывать, как в детстве  мечтал
печь булочки.
   Техасец утверждал, что все происходящее -  полное  дерьмо,  а  агенты
помельче, те вообще плакали навзрыд.
   К счастью, трое самых важных сенаторов,  которые  и  представляли  из
себя Тройку судей, к прибытию подследственных были уже слегка навеселе.
   Это помогло им внимательнее относиться к показаниям тех, кто оказался
жертвой русских суперменов.
   В   качестве   доказательства   беспомощности   агентов   ЦРУ    были
продемонстрированы отснятые видеоматериалы, разбавленные  сообщениями  о
засухе в Западной Сахаре.
   Вместе с перерывами следствие  продолжалось  довольно  долго,  и  под
занавес столь длинного заседания протрезвевшие сенаторы уже понимали всю
серьезность произошедшего.
   - Мне кажется очевидным, что парни сделали все от  них  зависящее,  -
заметил сенатор из Техаса, который  симпатизировал  Майку  О'Брайену  по
прозвищу Техасец.
   - Согласен, - кивнул второй сенатор. - Наши люди были не в  состоянии
противостоять этим монстрам. Нужно потребовать  от  русских,  чтобы  они
немедленно разоружились.
   - Мы пытались разрешить с русскими этот инцидент,  сэр,  -  осторожно
заметил Директор ЦРУ - на  нем  были  новые  черные  очки,  и  он  очень
важничал. - Пытались, сэр. Но они утверждают, что ничего не знают  ни  о
каких суперменах. И это похоже на правду...
   -  Что  желает   добавить   представитель   Президента?   -   спросил
председательствующий - третий  сенатор,  который  испытывал  от  долгого
сидения настоящие мученья.
   Со своего места поднялся полный мексиканец с набриолиненными волосами
и с золотыми печатками на пальцах.
   - Ну... Президент, как гарант демократии.., э-э...
   - Нельзя ли покороче, а то у меня  уже  задница  болит,  -  признался
председатель.
   - Извините, сэр. Президент считает, что  нужно  задать  этим  русским
перцу,  однако  так,  чтобы  это  не  повредило   долбаной   миролюбивой
политике...
   - Нам  понятно  мнение  Президента,  -  кивнул  председатель.  -  Еще
желающие выступить есть? Поднялось несколько рук.
   - Желающих нет. Вот и хорошо.  Тогда  я  подвожу  окончательный  итог
расследования. Наши парни не  виноваты.  Виноваты  ли  русские,  покажет
дальнейшее расследование. В любом случае пока будем считать, что  против
российского  отдела  ЦРУ  работает  очень   глубоко   законспирированная
организация. Причем настолько сильная, что пока противопоставить ей  нам
нечего.  Следует  копить   силы,   джентльмены,   и   вести   аккуратное
расследование, но на это нужно время.
   Одним словом, все оправданы и все свободны!
   Председатель поднялся со своего места и махнул рукой помощнику.
   - Срочно вызови моего врача!.. - приказал он.
   -  Что  случилось,  сэр?  -  спросил  тот,  пробиваясь  через   толпу
покидавших зал.
   - Что,  что!..  Геморрой,  конечно!  От  этой  политики  один  только
геморрой!..
 
133 
 
   Седой генерал в гражданском  костюме  от  Армани  отошел  от  окна  и
вернулся за письменный стол.
   Сидевшие напротив  него  трое  подчиненных  подались  вперед,  ожидая
услышать распоряжения начальственного лица.
   - Капитан Петров, - откашлявшись, произнес генерал.
   Капитан  Петров,  скрипнув  ботинками  за  полторы  тысячи  долларов,
поднялся со своего места.
   - Капитан Петров, что у нас с лесом? Полугодовой контракт подписан?
   - Финны мешаются, товарищ генерал.
   - Ну так пуганите их, этих финнов. Не хватало еще, чтобы  нам  мешали
какие-то чухонцы...
   - Слушаюсь, товарищ генерал.
   - Садитесь, капитан Петров.
   Петров сел.  Генерал  побарабанил  по  столу  пальцами,  затем  снова
посмотрел в окно и подумал: "Лето".
   - Майор Сидоров. Майор поднялся.
   - Майор Сидоров, что у нас с золотом? Берут его немцы или нет?
   - Они бы взяли, товарищ генерал, да турки мешаются - цены сбивают.
   - Ну так пуганите их, этих турков. Не хватало еще, чтобы  нам  мешали
какие-то чухонцы турецкие...
   - Слушаюсь, товарищ генерал.
   - Садитесь, майор Сидоров. Сидоров сел.
   - Полковник Иванов, надеюсь, с нефтью-то у нас все в порядке?
   Полковник не спеша поднялся и, взглянув на свой перстень за  двадцать
тысяч долларов, утвердительно кивнул.
   - Да, товарищ генерал.  Нефть  уходит  хорошо.  Арабы  было  пытались
помешать, цены сбивали, но мы их пугнули. Не хватало еще, чтобы какие-то
арабские чухонцы нам мешали.
   - Вот это правильно! Вот это приятно слышать!.. - произнес  довольный
начальник. - Садитесь, полковник Иванов.
   Полковник сел.
   - Ну а теперь поговорим о делах служебных. Кто-нибудь слышал  фамилию
Окуркин или Тютюнин?
   - Это олигархи? - поинтересовался капитан Петров.
   - Нет.
   - Тогда банкиры? - спросил майор Сидоров.
   - Тоже нет. Наши американские коллеги получили от них  большой  втык.
Настолько большой, что свернули деятельность ЦРУ.
   - О! - одновременно произнесли все трое подчиненных.
   - Вот вам и "о!". Огненно-шаровая феерия в Северном районе столицы  с
уничтожением брошенных зданий - это вам раз, - загнул палец  генерал.  -
Уничтожение лесного массива со взрыхлением почвы у озера Глубокого - это
два. Американские коллеги утверждают, что все это дело  рук  Тютюнина  и
Окуркина, а вам эти фамилии почему-то ни о чем не  говорят.  Слишком  уж
вы,  ребятки,  увлеклись  своими  фьючерсами,  ставками  и  котировками,
понимаешь. А ведь мы все еще контрразведка, а не частная лавочка.
   - Так что, товарищ генерал, завязать с бизнесом?
   - Почему же завязать? Не нужно  завязывать,  -  ответил  генерал  уже
другим тоном. - Просто держите руку на пульсе страны. Понятно?
   - Понятно.
   - Ну тогда все свободны.
 
134 
 
   Как-то по уже сложившейся традиции Леха  и  Серега  множили  банки  в
гараже у Окуркина.
   Дни становились все  короче,  тыклики  до  весны  ушли  в  отпуск,  и
говорить было совершенно не о чем.
   В углу пылились двенадцать банок настойки,  которые  друзьям  удалось
вывезти из деревни на всякий случай.
   - Я  вот  чего  подумал,  Серег,  -  сказал  вдруг  Леха  как  бы  на
отвлеченную тему.
   - Чего подумал? - спросил Тютюнин, монотонно хлопая крышкой  хлебницы
и сбрасывая готовую продукцию на пол.
   - Вот мы с тобой образованные люди, а спирт правильно очистить так  и
не смогли. Неужели нет никакого способа? Неужели все  это  богатство,  -
тут  Окуркин  указал  на  банки,  -  придется  на  тыкликов   неразумных
истратить?
   - Если так, то обидно это, - вздохнул Сергей. - Хотя если изучить все
науки досконально, то такой способ найти можно.
   - Думаешь, можно?
   - Уверен. И мы его  обязательно  найдем  -  этот  правильный  способ.
Ладно, давай уже банки упаковывать, на сегодня план выполнен.


ТЮТЮНИН ПРОТИВ ИНОПЛАНЕТЯН

Алекс ОРЛОВ
OCR & Spellchecking by 104ROOM Group






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Инопланетяне уже повсюду! Они продают нам водку, мы голосуем за них на выборах. Они охмуряют народ, чтобы казаться добренькими, а на самом деле это - зеленые, скользкие и противные твари. И еще - они едят лягушек!
     Казалось бы, Земля в опасности, но живут на ней Серега Тютюнин и Леха Окуркин. Сдав бутылки, они начинают действовать, а значит, инопланетянам несдобровать...

1

     Серегу Тютюнина кусали мухи. Они не давали ему спать и разрушали приятные сновидения, в которых Серега был ни много, ни мало генералом кавалерии.
     Под ним гарцевала кобыла в яблоках, на голове красовалась папаха из белоснежного пыжика, а в руках Серега сжимал блестящую саблю, которой махал налево и направо, крича:
     - Прочь! Прочь, гады пернатые!
     На самом деле Тютюнин был вооружен лишь сорванной веточкой полыни, которой взмахивал во сне, пытаясь отогнать назойливых мух.
     Дернувшись в очередной раз, Сергей толкнул воткнутую в землю лопату, и та, свалившись, долбанула его черенком прямо промеж глаз.
     Тютюнин взвыл, мигом проснулся и, сев на разворошенной земле, стал таращиться по сторонам.
     Затем почесал ушибленный лоб и поднялся.
     Вокруг, как и полчаса назад, царило запустение нового дачного участка, который в разгар теплого в этом году мая решила разрабатывать его жена Люба, а точнее, ее мамаша и по совместительству Серегина теща - Олимпиада Петровна.
     По мнению самого Тютюнина, он и так слишком много натерпелся от своей тещи, чтобы еще и дачу окучивать. Тем более что у самой Олимпиады Петровны дача была, однако она нарочно сделал дочке подарок, поменяв до-
     Ставшийся от мужа "Москвич-412" на непригодный кусок земли в десять соток.
     Земля эта на дареном участке была твердая, как асфальт, и пахла керосином. До того, как стать Серегиной дачей, она тридцать лет служила нефтебазой.
     Нефтебазу прогнали экологи, а землю совсем не дорого продали Олимпиаде Петровне.
     Вместо дома на участке стоял похожий на четырехдверный сортир передвижной "красный уголок", вывезенный из бывшего колхоза "Заветы Ильича". Сереге "уголок" достался через зака