и отправлен  в  Москву,  чтобы  стать
безусловным руководством к действию.
 
60 
 
   Шифровка  пришла  в  посольство  в   половине   третьего   ночи.   Ее
сопроводительный статус был  очень  высок,  поэтому  шифровальщик  сразу
разбудил агента Джонсона, позвонив ему на квартиру.
   - Что такое, Крупп? - сонным голосом поинтересовался Джонсон.
   - Директива из Вашингтона, сэр.
   -  Из  Вашингтона?  -  Главный  церэушник  посольства   вздохнул,   и
шифровальщик отчетливо представил, как тот почесывает живот. - Хорошо, я
сейчас приеду.
   Джонсон положил трубку, затем снова снял ее и набрал номер Смита.  Он
не собирался бодрствовать в одиночестве.
   - Але, - просипел в трубку бедняга Смит.
   - Через полчаса в посольстве, Берк.
   - Понял.., сэр...
   Спустя десять минут оба агента ехали в посольство, сонные и  злые  на
вашингтонское руководство.  Уже  в  который  раз  те  присылали  срочные
директивы, однако постоянно забывали о разнице во времени. На самом деле
те об этой разнице не забывали. Они о ней просто не догадывались.
   К посольству оба  подъехали  почти  одновременно.  Открылись  ворота,
машины вкатили во двор.
   Смит с трудом выбрался из салона и нетвердой  походкой  направился  к
Джонсону.
   - Эксперименты с местными винами, Берк?
   - Пиво с раками, сэр... - ответил Смит и, громко икнув, добавил:
   - Вживаюсь в местную  обстановку.  Хочу  ничем  не  выделяться  среди
русских.
   - Это может отразиться на вашем здоровье, Берк.  Быть  русским  очень
нелегко. Видите, какая в стране обстановка - население страдает.
   - И я.., ик!.., страдаю вместе с ним.., ик!
   - Идемте.
   Они поднялись в свой отдел, где их ждал дежурный шифровальщик  Крупп.
Он не слышал, как  вошли  агенты,  и  продолжал  самозабвенно  поглощать
конфеты "Красная шапочка", запивая их горячим чаем прямо с блюдца.
   - Где текст? - угрюмо спросил Джонсон, возникая перед шифровальщиком.
   Тот резко вскочил и пролил чай на секретные документы.
   - Вот, - сказал он, быстро промокнув рукавом облитый лист.
   Джонсон  пробежал  глазами  написанное  и  кивнул.  Он  знал,  что  в
донесении нет ничего срочного.
   - Пойдем, Берк, обсудим директиву, а потом доспим на  диванах.  Домой
нам уже не успеть.
   - Угу, - согласился Смит, который не вполне понимал, что  происходит.
Исколотый раковой шелухой язык распух,  и  слова  давались  Берку  очень
тяжело.
   Они прошли в служебное помещение, где  Джонсон  сел  в  свое  любимое
кресло.
   Смит тяжело опустился на первый попавшийся стул.
   - Итак, завтра ты  загримируешься  под  старушку  и  пойдешь  сдавать
меховые вещи в фирму, где работает Сергей Тютюнин.
   - Слушаюсь, сэр.., ик!... Только где я найду этот  мех?  У  вас  есть
мех?
   - У меня нет, Берк, но в  городе  полно  магазинов.  Купи  что-нибудь
скромное и отнеси.
   - Но в магазинах все.., ик! совершенно новое.
   - Ну, потопчешь ногами, потрешь об стену - неужели тебя и этому учить
нужно?
   - Не нуж-но, - медленно проговорил Смит и  так  икнул,  что  под  ним
скрипнул стул.
   Джонсон выразительно посмотрел на своего  сотрудника,  но  ничего  не
сказал и перешел к следующему пункту директивы.
   - Далее, нам предлагается сходить и посмотреть на этого, как  говорят
русские - "моржового хрена".
   - Вер-блю-жо-во-го... - по слогам произнес Смит.
   - Хорошо, пусть верблюжового. Это, кажется, на Речном вокзале?
   - Да. Вчера оттуда была прямая.., ик!.,  трансляция  по  TV.  Я  даже
записал все на.., ик! видео.
   - Молодец, Берк, - сухо произнес Джонсон. - Думаю, что на это шоу  мы
сходим вдвоем.
   - Это было бы здорово, сэр. А то этим телевизионщикам я совершенно..,
ик!., не верю.
   - Это еще не все,  -  сказал  Джонсон,  заглядывая  в  текст.  -  Нам
напоминают, что пора поощрить агента Зи-Зи денежным призом.
   - И это правильно. - Смит так сильно кивнул, что  едва  удержался  на
стуле. - Подбросьте старушке десять тысяч  баксов  -  пусть  купит  себе
плащ.
   - Почему именно плащ? - не понял Джонсон.
   - А почему нет?
   Джонсон посмотрел в пьяное лицо Смита и не нашелся что ответить.
   - Тут есть еще один пункт. К нам для усиления агента Зи-Зи направляют
Техасца.
   - Техасца? Что он за человек? Вы его.., ик!., знаете?
   - Если верить тому, что я о нем слышал,  нам  лучше  пристрелить  его
прямо в аэропорту...
   Джонсон вздохнул. Вместо помощи начальство то и дело подбрасывало ему
очередные проблемы.
   - Что у тебя с летающей тарелкой? Как поездка?
   - Поездка удалась - я вернулся живым.
   - Я это вижу, Берк. Что с летающей тарелкой - ты ее видел?
   - Да, сэр. Я ее видел. Она стоит в картофельном  хранилище,  куда  ее
затащили местные сельхозрабочие по приказу президента колхоза.
   - Председателя колхоза, Берк, - поправил Джонсон.
   - Да - председателя.
   - Ну и какая она?
   - Она... - Смит на мгновение задумался.  -  Она  довольно  большая  -
ярдов пятнадцать в диаметре.
   - А экипаж в ней был?  -  Джонсон  даже  приподнялся  в  кресле.  Ему
казалось странным, что о таком великом  событии  Смит  упоминает  как  о
тривиальном дорожном происшествии.
   - Был  и  экипаж  из  двух  зеленых  человечков.  -  Неожиданно  Смит
всхлипнул и утер слезу.
   - Они что - погибли?
   - Нет, хуже.
   - Что может быть хуже?
   - Когда тарелка села на пашню, оттуда  вышли  двое  инопланетян.  Они
пытались войти в контакт с местными жителями, но президент колхоза...
   - Председатель... - машинально поправил Джонсон.
   -  Да,  сэр.  Председатель.  Он  приказал  конюху  по  имени   Кузмич
присматривать за ними, и тот издевался над несчастными существами восемь
часов подряд, обучая их давать лапку.
   - И... И что же было потом? - Эмоциональный рассказ  подействовал  на
Джонсона, у него запершило в горле.
   - Потом он отвез их в город и продал  за  двести  рублей  на  птичьем
рынке, выдал за лемуров...
   -  Какой  ужас...  -  произнес  подавленный   Джонсон.   -   Это   же
работорговля.
   - Да.., сэр...  -  кивнул  Смит  и  зашмыгал  носом.  Джонсон  тяжело
вздохнул и подал коллеге воды. Берк выпил. Попросил еще и  только  после
второго стакана успокоился.
   - В таком случае нам нужно заполучить хотя бы космический корабль,  -
сказал Джонсон.
   - Это тоже невозможно, - ответил Смит, отрешенно глядя перед собой.
   - Почему? Вмешались русские спецслужбы?
   - Нет, не спецслужбы. С ними мы могли бы  договориться.  Тарелку  уже
продали местному латифундисту.
   - Ерунда, мы заплатим любые деньги. Правительство Соедине...
   - Это  бесполезно!  -  перебил  начальника  Смит.  -  Я  видел  этого
человека. Этого бизона, сэр! И я видел у горизонта красную гору, которая
оказалась его домом...
   - Деньги, Берк,  большие  деньги  делают  покладистыми  даже  богатых
людей!
   - Я сказал ему, сэр, что представляю правительство Соединенных Штатов
и что могу ему гарантировать за тарелку любые деньги.
   - И что он ответил?
   - Он ответил мне следующее: братан, любые деньги у меня уже  есть,  а
эту штуковину я в садике поставлю, пусть пацаны завидуют.
   - Это невозможно, - произнес Джонсон, бессильно откидываясь в кресле.
- Как работать в этой стране, я не понимаю.
   - В принципе, сэр, выход может быть найден...
   - Какой? - встрепенулся Джонсон.
   - Нужно запросить НАСА, может быть,  у  них  найдется  лишний  шаттл.
Внешне он и побольше, и покрасивее,  а  тарелка  этому  русскому  бизону
быстро наскучит - можно предложить обмен.
   - А это мысль, Берк. Это хорошая мысль...
 
61 
 
   Адрес заведения, где Сергей  Тютюнин  служил  приемщиком,  Берк  Смит
узнал от агента Зи-Зи. Пенсионерка Живолупова уже давно, задолго до того
как переметнуться к ЦРУ, собирала сведения о  Сергее  Тютюнине,  надеясь
нажиться на шантаже.
   Шантажа у нее не получилось, однако информация пригодилась, и  теперь
Смиту оставалось лишь достать старушечью одежду и купить - для  приманки
- меховые вещи.
   Приобрести потертую одежду  удалось  в  одном  из  магазинов  "секонд
хэнд", а вот с меховыми изделиями было сложнее.  Берк  Смит  поездил  по
центру города, однако в середине  лета  мехов  нигде  не  было.  Услышав
пожелания Смита о скромном  меховом  изделии,  продавцы  делали  круглые
глаза, исподтишка посмеивались над странным парнем и покручивали пальцем
у виска, намекая, что у него не все дома.
   После вчерашнего пива Смит туго соображал, а потому, увидев  в  одной
из витрин мех, немедленно зашел в заведение.
   Внутри салона тихо мурлыкал кондиционер. Пол и  стены  были  отделаны
полированным гранитом с позолоченными вставками.
   - Здравствуйте, могу ли вам чем-то помочь? - поинтересовалась холеная
блондинка, выглядевшая на полторы тысячи долларов за ночь.
   - Мне бы что-нибудь скромненькое из натурального меха, - сказал Смит,
заметив боковым  зрением,  что  возле  дверей  появились  двое  огромных
секьюрити в безукоризненных костюмах.
   - Прошу вас - здесь на стендах у нас все самое лучшее,  -  улыбнулась
блондинка и повела клиента по залу.
   Берк на минуту забыл про свою  тошноту,  такими  красивыми  оказались
шубы, боа, воротники и муфты. Таблички с ценами на них отсутствовали, но
можно было не сомневаться, что они существенны.
   - Пожалуйста вот это. - Смит указал на небольшую  серенькую  накидку,
поскольку его босс говорил именно о скромной вещи.
   - О, у вас отличный вкус, - поощрительно  улыбнулась  девица.  -  Это
настоящий сиамский рудольф.
   - Спасибо.
   - Как будете расплачиваться?
   - Вот, пожалуйста. - Смит протянул девушке пластиковую карточку.
   - Одну минуту, сейчас я принесу вашу покупку, - улыбнулась  блондинка
и ушла, покачивая крутыми бедрами.
   Вскоре она вернулась с упакованной накидкой и карточкой.
   - Пожалуйста. Приходите к нам еще.
   - Непременно приду, - пообещал Смит и направился к выходу.
   Стриженый, похожий на питбуля охранник  распахнул  пред  ним  тяжелую
дверь и улыбнулся, если, конечно, питбуль может улыбаться.
   Оказавшись на улице, Берк достал из пакета накидку и осмотрел ее. Мех
сиамского  Рудольфа  играл  на  солнце,  словно   был   усыпан   мелкими
брильянтами, и никак не годился на роль старой меховой ветоши.
   Смит взглянул на чек. Там стояла сумма в пятнадцать  тысяч  долларов.
Впрочем, отступать было уже поздно, к тому же деньги он платил не свои.
   Недолго  думая  агент  бросил  накидку  на  асфальт  и  стал  на  ней
топтаться. В какой-то момент он оглянулся и  увидел  "питбуля",  который
наблюдал за его действиями, расплющив лицо о бронированное стекло.
   Смит смущенно улыбнулся. Охранник медленно приоткрыл дверь и вышел на
крыльцо.
   - Вам не понравилась эта  вещь?  -  спросил  он,  тыча  толстым,  как
сосиска, пальцем в растоптанную накидку.
   - Почему же? Очень даже понравилось, - приветливо отозвался  Смит.  -
Просто я люблю, чтобы мех был помягче...
   - А-а-а... - протянул "питбуль", а Смит продолжал улыбаться, чувствуя
себя полным идиотом.
   - Смотри, мама, дядя зверюшку растоптал! -  крикнул  какой-то  малыш,
которого тащила за руку замороченная мама. - Зачем он это сделал, мам?
   - Ну, может, дядя охотник... - не  поворачиваясь  ответила  мамаша  и
поволокла ребенка дальше.
   -  Пожалуй,  хватит,  -  произнес  Смит.  Под   немигающим   взглядом
магазинного охранника он поднял с тротуара накидку и положил  обратно  в
пакет. Потом еще раз улыбнулся тому на прощание и направился к машине.
   Доехав  на  своем  "форде-фокусе"  до  места  работы  Тютюнина,  Смит
остановился в соседнем дворе, разложил сиденья  и  переоделся  в  старую
женщину, которой не хватает на жизнь.
   Выбравшись из машины,  он  огляделся  по  сторонам,  запер  дверку  и
отправился на задание с потертой авоськой в руке.
 
62 
 
   "Завтра на стадионе игра", -  вспомнил  Тютюнин,  разглядывая  шкурку
барашка. Шкурка была попорченная, однако ничего  не  дать  подслеповатой
бабушке было нельзя, и Сергей, вздохнув, дал ей десять рублей, а барашка
бросил в мусорку.
   - Следующий, - устало сказал он, и к прилавку шагнул военный -  майор
медицинской службы.
   Тютюнин  взглянул  на  него  с  интересом  и  даже  перегнулся  через
прилавок, чтобы посмотреть, что  же  принес  этот  военный,  однако  тот
молчал и загадочно улыбался.
   - Вы не ошиблись, товарищ майор? - спросил Серега. Он был патриотом и
сочувствовал армии.
   - Дело есть,  командир,  -  сказал  военный.  Головной  убор  у  него
отсутствовал, а галстук болтался на одной заколке.
   - Слушаю вас.
   - Хомячьи шкурки принимаете?
   - Смотря в каком состоянии... Если не порченые, то возьмем.
   - Тогда вот. -  Майор  положил  перед  Сергеем  шкурку,  запаянную  в
полиэтилен.
   - Но так я ничего не увижу, - заметил приемщик.
   - Я понимаю. Сейчас распечатаю.
   С этими словами майор достал из кармана резиновые перчатки  и,  надев
их быстрым привычным движением, надорвал герметичную упаковку. При  этом
Сергею показалось, что майор задержал дыхание.
   Отбросив это  наблюдение  как  недостойное  внимания,  Тютюнин  начал
экспертную проверку шкурки.
   Она была в хорошем состоянии и имела редкий для промышленных  хомяков
темно-золотистый цвет.
   - Ну как? - спросил майор.
   - Состояние хорошее.
   - Сколько дадите?
   - Три рубля за одну.
   - Четыре. При жизни эти хомячки были огромными, как  голуби  мира,  и
все до одного смышленые. Серый мне даже тапочки носил.
   Старушки, составлявшие небольшую очередь, старательно прислушались  к
беседе  и  живо  обсуждали  услышанное  между  собой.  Только   стоявшая
последней нелепо одетая женщина молчала и дико поводила глазами,  словно
перекормленная лошадь.
   - Видите ли, товарищ майор, нам ведь без  разницы,  чего  они  раньше
делали, ваши хомяки, стишки сочиняли или песни пели. Они  же  сейчас  не
живые... Четыре рубля дам. Сколько их у вас?
   - Десять тысяч голов. В смысле шкурок.
   Заметив, как вытянулось лицо приемщика, майор усмехнулся:
   - А ты думал, я тебе старые валенки всучивать буду?
   - Я должен позвать директора - сам я такие вопросы не решаю.
   - Зови кого хочешь.
   Тютюнин выбежал в коридор и в три прыжка оказался возле  директорской
двери.
   - Борис Львович! Хомяков привезли - десять тыщ штук! - крикнул он.
   - Хомяки? Какие хомяки? - удивился Штерн.
   - Шкурки!
   - А, понял!
   В приемочную они вернулись вместе. Штерн  сам  осмотрел  предлагаемый
товар.
   - Хорошо, - сказал он.  -  Мы  возьмем  все.  Принимайте,  Сергей,  и
следите, чтобы весь товар был качественным.
   Сказав это, директор ушел, оставив Сергея исполнять обязанности.
   Бабки из очереди, поняв,  что  дело  затягивается  на  неопределенный
срок, стали митинговать, но потом  смирились  и  ушли,  пригрозив  зайти
после обеда. Женщина, стоявшая  последней,  осталась,  прижимая  к  себе
потертую сумку.
   - Ну так заносить? - спросил майор.
   - Заносите.
   Военный достал из кармана сотовый телефон и произнес какую-то кодовую
фразу.
   Дверь в приемку тотчас открылась, и  на  пороге  появился  человек  в
противогазе и костюме химзащиты.  Осмотрев  помещение,  он  подал  рукой
знак, и с улицы стали заходить другие, одетые в такие же  костюмы  люди,
тащившие пластиковые мешки со шкурками.
   - А чего это они в таком виде? - спросил Сергей.
   - Меры предосторожности, - пожав плечами, ответил майор.
   - От чего предосторожности?
   - Я тебе потом скажу, - пообещал медик. - Принимай товар.
   Люди в страшных костюмах продолжали заносить мешки и переваливать  их
через прилавок, а Тютюнин  сам  их  вскрывал  и  проверял  по  несколько
шкурок. Все они были хорошего качества, и Сергей перестал  бояться,  что
его обманут.
   - Откуда же у вас, у врачей, столько хомяков набралось? - спросил он,
отсчитав майору положенные деньги.
   - Мы не врачи, друг, мы военные биологи. Слышал о таких?
   - Слышал... - кивнул Сергей. - И от чего же  померли  эти  хомяки?  -
поинтересовался он, понимая, что несколько опоздал с этим вопросом.
   - Об этом, дружок, тебе расскажет твой лечащий врач... Если успеет...
А вообще-то это военная тайна.
   С этими словами майор убрал деньги в  карман  и  вышел  из  помещения
следом за своими под ельниками.
   Двери  закрылись,  а  Сергей  остался  наедине  с  мешками  и  старой
женщиной, которая так и стояла возле стены.
   - Что вам, мамаша? - спросил Тютюнин, пытаясь унять возникшее чувство
тревоги.
   - Я пришла сдать вещь, меховую и скромную, - заученно произнес Смит и
прихрамывая двинулся к прилавку.
   Тютюнин с  интересом  посмотрел  на  клиентку  в  надвинутом  на  лоб
фиолетовом парике, прибинтованном к голове зеленой косынкой.
   Из-под шерстяной кофты виднелась застиранная белая майка  с  надписью
"Я люблю Элвиса". Гармоничным продолжением этого туалета была коричневая
юбка от школьной формы советских времен, из-под которой торчали  ноги  в
полосатых гольфах, обутые в туристические ботинки.
   "С  дурдома  сбежала",  -  решил  Сергей  и  осторожно  заглянул  под
прилавок, где для таких случаев у него был припасен обрезок двухдюймовой
трубы.
   - Ну, показывайте вашу вещь, только медленно.
   - Хорошо, - ответил  Смит,  отметив  про  себя,  что  Тютюнин  весьма
осторожен.
   Шпион засунул руку в сумку и, сделав паузу, посмотрел  на  приемщика.
Их глаза встретились. Сергей вздрогнул. Эта старуха ему  определенно  не
нравилась.
   - Я завяжу шнурок, - сказал  Тютюнин  и,  присев,  быстро  вооружился
трубой. Затем распрямился, держа обрезок за спиной.
   Клиентка наконец вытащила скромную меховую вещь. Сергей ахнул.
   "Не  может  быть!  -  сказал  он  себе.  -  Это  просто  нереальность
какая-то!"
   - Откуда у вас это? - спросил он, не  подавая  виду,  что  узнал  мех
благородного сиамского Рудольфа.
   - От бабушки досталось, - заученно соврал агент Смит. - От генеральши
Кутузовой.
   - Ну давайте, я посмотрю.
   Старушка положила на прилавок накидку, а Сергей - стальную трубу.  Он
совсем забыл, что опасался странной старухи. Теперь его всецело поглотил
процесс созерцания меха.
   Тютюнин проверил изнанку - она была свежей и  крепкой.  Тогда  Сергей
поискал этикетку - оказалось, она срезана.
   За такой мех, чуть-чуть запыленный, как будто его слегка поваляли  на
тротуаре, он бы отдал месячную зарплату - не жалко, однако  говорить  об
этом клиентке Сергей не собирался.
   - Хороший мех. Потянет на  все  сто  пятьдесят  рублей,  -  с  трудом
контролируя судороги лицевых мышц, произнес Тютюнин.
   - Ой как хорошо! Хватит на хлебушек и картошку! - "обрадовался"  Смит
и спрятал полученные деньги в оттянутый карман кофты. - Вообще-то у меня
еще кое-что найдется.
   - Да-а?! - Сергей улыбнулся клиентке,  как  любимой  тете.  -  И  что
именно?
   - Чего-то в сундуке, точно еще не знаю.
   - Отлично. - Тютюнин облизнулся и даже шевельнул от  восторга  ушами,
что случалось с ним довольно редко. - Тогда я вам, бабушка, телефон свой
дам, и вы мне звякните, как только что-то найдете. Встретимся с вами без
формальностей и договоримся.
   Сергей тут же написал на листке телефон, дал старушке, и та  ушла,  а
Тютюнин задумался. Что-то в ней показалось ему подозрительным. Он быстро
перемахнул через прилавок и, подбежав к двери, выглянул во двор.
   Клиентка была уже далеко, однако она уже не хромала и шла пружинистой
походкой молодого мужчины.
   -  Так-так,  -  произнес  Сергей.  Он  совершенно  не  понимал,   что
происходит.
 
63 
 
   Домой Тютюнин  пришел  в  приподнятом  настроении.  В  полиэтиленовым
пакете он нес жене бесценный подарок - накидку из сиамского Рудольфа.
   - Это ты, Сереж? - спросила она, не поднимаясь из кресла.
   - А ты кого ждала?
   - Мама обещала зайти, - ответила Люба, старательно  считая  петли  на
своем вязанье.
   - Зачем? - насторожился Тютюнин.
   - Ну что значит зачем, Сереж? Мама что, не может уже к нам просто так
зайти? Посмотри лучше, какой у меня носок получается. Правда красиво?
   - Так это у тебя