ь. - Джед старался не отпускать ее взгляд, не обращать внимания на ее податливое, доступное тело.
     - Я голая, - сообщила Кейт.
     - Так точно, мэм, - рассмеялся Джед. - Но вряд ли это можно считать тайной.
     - У меня есть настоящая тайна: я хочу заняться с тобой любовью, - выдала она как ни в чем не бывало.
     - Это... - Джед поперхнулся словами. - Это здорово. Но знаешь что? Давай подождем с этим до утра, ладно?
     - Но мне действительно понравилось заниматься с тобой любовью, и я хочу повторить это снова. А ты? - Кейт задумчиво прикусила нижнюю губу, ожидая ответ.
     - Я тоже. Я тоже хочу, но сейчас неподходящее время.
     - Почему?
     - Ну... черт, как бы тебе объяснить? К примеру, потому... что ты болтаешь много чепухи. Сегодня вечером я уже наслушался от тебя всякой всячины, и вполне может оказаться, что желание заняться со мной любовью - такой же бред, как те змеи в углу.
     Она вдруг заерзала под ним всем телом, так что он оказался точно у Кейт между ног. Все так же умоляюще глядя на него, она приникла к Джеду и прошептала:
     - Ну пожалуйста!
     - Ох, Кейт, черт бы тебя побрал! Меня и так вряд ли назовешь праведником, и я вот-вот сорвусь! - Джед откатился на бок и выпустил ее руки. Но от этого лучше не стало, потому что теперь он снова мог любоваться ее нагим телом. Джед с трудом отвел глаза, когда Кейт соблазнительно потянулась.
     - Я вся горю - наверное, стоит еще разок выйти под дождь. - И она тут же нахмурилась. - Вот только мне не нравятся те твари в траве! Как ты считаешь, мы не могли бы принести дождь сюда?
     Джед набрался духу поднять глаза. Черт побери, она была прекрасна!
     - Наверное, это можно сделать, вот только придется здорово повозиться, чтобы пробить дыру в потолке.
     Кейт с томной улыбкой закинула руки ему на шею и промурлыкала:
     - По-моему, я тебя люблю...
     У Джеда захватило дух. Это правда или опять змеи в углу?
     - Это... очень мило.
     Кейт придвинулась вплотную, и он обнял ее. Руки действовали как бы сами по себе, но сил разомкнуть объятия у Джеда уже не было.
     - Может, тогда лучше еще разок выйти под дождь?
     - Да, я вынесу тебя, если ты действительно этого хочешь. Тебе не придется вставать на траву. - Он был согласен на что угодно, только бы выбраться из спальни. Пусть даже придется снова торчать под проливным дождем.
     - И ты сделаешь это для меня?
     - Твоя воля для меня закон.
     - В таком случае я желаю, чтобы ты любил меня...
     - Хочешь под дождь - я согласен. Но только не секс, - отрезал Джед, подхватив ее на руки. - Этак недолго и рехнуться!

***

     Кейт изнемогала от жары и хотела пить. Она находилась в террариуме в Сарасоте. Родители водили ее туда, когда отдыхали во Флориде. В террариуме всегда было ужасно жарко и стоял тонкий, еле уловимый запах рептилий, хотя все змеи благополучно сидели за толстыми стеклами.
     Ей всегда чудилось что-то зловещее в этих тварях, способных передвигаться без помощи ног. В этой части зоопарка Кейт всегда становилось не по себе, особенно возле террариумов с табличкой "Осторожно! Смертельно ядовита!".
     И сейчас Кейт наблюдала через стекло за одной из этих змей. Она скользила по песку все ближе к Кейт, волшебным образом передвигая свое переливчатое тело и не сводя с Кейт немигающих глаз.
     А потом неожиданно она бросилась прямо на нее, широко раскрыв пасть с ядовитыми клыками.
     Стекло вдруг лопнуло, словно игрушечное, и змея уже летела прямо Кейт в лицо.
     Она дернулась в отчаянной попытке уклониться, и это прервало ее кошмар. Задыхаясь, обливаясь потом, она распахнула глаза - и наткнулась на напряженный взгляд Джерико.
     - Ты в порядке? - хриплым со сна голосом спросил он.
     Он все еще крепко прижимал ее к себе. Кейт затравленно осмотрелась. В утренних сумерках перед ней предстала спальня Джерико. Она в спальне Джерико. В его кровати. И она была...
     Матерь Божья, она же совершенно голая! Кейт пыталась нащупать простыню и прикрыться. Джерико стал ей помогать.
     - Ты помнишь, что было прошлой ночью? - осторожно спросил он. - Помнишь, как напилась чаю со льдом?
     По ее испуганному взгляду стало ясно, что Кейт все вспомнила. ЛСД в кубиках рафинада. Стены, колыхавшиеся над ней, как живот у восточной танцовщицы. И Джед, остававшийся рядом с ней, не отходивший ни на минуту, носивший ее на руках, чтобы ей не пришлось наступать на змей на полу, отпугивавший своими разговорами притаившихся по углам жутких демонов.
     Его голос не охрип со сна - Джед просто сипел, потому что не умолкал ни на минуту на протяжении нескольких часов.
     Она вспомнила, как сама срывала с себя одежду, - и вздрогнула от жуткого воспоминания, когда по всему телу ползали какие-то твари.
     И она вспомнила, как умоляла его заняться любовью.
     "Под дождь я согласен. Но только не секс".
     Он так и сидел в мокрых шортах.
     - Кейт? - В ореховых глазах светилось искреннее беспокойство. - Тебе лучше? Ты вернулась ко мне? Скажи что-нибудь, а то я уже начинаю бояться!
     - Я ошиблась, - прошептала она. - Ты действительно мой друг.
     Он попал в невероятную ситуацию - сам сделал себя таким же уязвимым, как она. Эта история про его последний запой... Он нарочно открыл одну из самых темных тайн своей жизни, потому что знал, каково ей будет утром. Когда морок развеется и она вспомнит, что успела наделать и наговорить.
     Но благодаря его жертве они на равных приоткрыли друг другу собственные души. Джед выглядел совершенно измученным: глаза покраснели, а бледное лицо совсем осунулось.
     Ночью Кейт призналась, что, кажется, любит его. Утром даже подумать об этом было страшно. Она почувствовала, что вот-вот заплачет.
     - Я так ошибалась!
     - Ну, это вряд ли, - честно признался он. - Я все еще продолжаю тащиться в потемках и сам не знаю, кто смотрит мне в спину из зеркала над ванной!
     Она ласково отвела с его щеки длинные темные волосы.
     - Во всяком случае, это не твой отец.
     - Ого, так, значит, ты помнишь, да? - Он поудобнее улегся рядом с Кейт, опираясь на локоть.
     - Я вспомнила все, - призналась она.
     - И "Оскара" за каждую грудь?
     От неожиданности Кейт рассмеялась, а потом расплакалась. Но это не были слезы огорчения - просто чаша переполнилась.
     - Я что, так и сказала?
     - Именно так!
     - Ох, черт побери, значит, я разболтала, что сама написала сценарий?
     - Я никому не скажу, - пообещал Джед, осторожно коснувшись ее щеки. - Честное слово. Хотя не понимаю, почему нельзя признаться, что это ты написала такую чудесную вещь.
     - Если бы Виктор знал, что я автор, он даже и читать бы его не стал. Ты еще не забыл, что третьесортным актрисам с большим бюстом не полагается быть хорошими авторами?
     - Но если ты скажешь правду, до Виктора скорее дойдет, почему ты не хочешь менять концовку, - резонно заметил Джед. - Он до сих пор понятия не имеет о том, что ты все сама сочинила.
     - По-моему, он скорее позвонит своему любимому сценаристу и закажет новую концовку к фильму. - Кейт в отчаянии закатила глаза. - Нет уж, пусть лучше Виктор до последнего ждет, пока сам Ник Чендлер пришлет ему переписанный сценарий!
     - А кто такой Ник Чендлер?
     - Мой большой друг. Он управляющий моим магазином в Нэтике, штат Невада. Как только Виктор собирается с ним встретиться, я говорю, что Ник еще за границей и вышлет по факсу все изменения, которые понадобятся по ходу съемок. Я быстренько переписываю нужные страницы, передаю по факсу Нику, а он отсылает их сюда.
     - А ты чертовски ловко врешь для такой праведной тихони! - заметил Джед, всматриваясь в ее лицо.
     Кейт внезапно затихла. Она никакая не праведница и не тихоня, и он тоже об этом знает. Прошлой ночью она сама рассказала про то, как жила последние две недели до развода с Виктором и бегства из Калифорнии. Черт побери, она проговорилась даже про того звукооператора и его машину!
     Джед понял ее без слов.
     - Ни слова из того, что я выслушал прошлой ночью, не выйдет за пределы этой комнаты!
     - Все равно мне стыдно.
     - Ты была под кайфом.
     - Быть под кайфом еще не значит иметь оправдание - ты же сам это сказал! - Она устало зажмурилась. - Черт побери, это случилось семь лет назад, а мне все еще противно вспоминать!
     - Вот то-то и оно, - подхватил Джед. - И это доказывает, что ты по-прежнему праведная тихоня! Вот если бы все было наоборот, тогда имело бы смысл волноваться.
     - Я просто... Я просто никогда не позволяла себе такую гадость. Я нарушила брачные обеты. И меня отнюдь не оправдывает то, что Виктор изменил мне первым!
     - Все иногда совершают поступки, которых потом стыдятся. Черт побери, у меня самого наберется список не меньше мили, и вот что могло бы красоваться на самом первом месте. - Он задумчиво уставился в потолок и закинул руки за голову. - Ты ведь знаешь, что мой брат, Том, умер от СПИДа?
     - Да, - кивнула Кейт и повернулась так, чтобы лучше его видеть.
     - Он болел не один год, но когда умер, меня не оказалось рядом, - тихо вымолвил Джед. - Я не навещал его и даже не отвечал на звонки целых два месяца и буду раскаиваться в этом до самой смерти.
     - Ты был слишком занят на съемках?
     - Нет. Ну, вообще-то я, конечно, снимался, но при желании всегда мог выкроить пару дней, чтобы смотаться в Сан-Франциско. - Он грустно посмотрел на Кейт. - Я знал, что Том умирает. Он заразился СПИДом четыре года назад. Он был моим лучшим другом - он и его любовник, Ян. Да и остальные его друзья были для меня близкими людьми. Но понимаешь, все они голубые. Откровенно, вызывающе, скандально голубые. И вот в один прекрасный день я давал интервью очередному журналу, и репортер поинтересовался, как мне удалось получить в Голливуде роли таких крутых мужиков, если я столь известный гомосексуал. Поначалу мне стало смешно, но оказалось, что он не шутит. И когда я сказал, что никогда не был голубым, он заявил, что это не так и что у него есть доказательства. И выложил фотографии нас с Томом и его друзьями. Тогда я стал объяснять. Я сказал, что это мой брат и что голубым являюсь не я, а он. И что все эти парни, конечно, голубые - хотя по фото этого не скажешь, - но они к тому же мои друзья. Я сказал репортеру, что вполне могу дружить с голубыми и это не мешает мне быть нормальным мужиком - что казалось мне вполне естественным и понятным. Но репортер все равно не поверил, а следом за ним и продюсер "Мертвой зоны". - Джед горько рассмеялся. - Я относился к этому как к глупой шутке, пока не выяснилось, что продюсеру пришлось выложить около восьмидесяти тысяч баксов, чтобы замять шумиху в прессе. Он, видишь ли, боялся, что если это всплывет наружу, то никто не пойдет смотреть мой фильм. А мне он объяснил, что хотя голубизна стала в последнее время очень модной, ни о какой карьере в кино не может быть и речи, если публика узнает про мою грязную тайну. Я пытался разубедить его и расписывал, как обожаю женщин, и какой я ходок по бабам, и сколько раз попадал из-за этого в передряги, - все бесполезно. Либо я буду держаться подальше от своих "подружек" в Сан-Франциско, либо распрощаюсь с экраном. А когда я посоветовался с Роном, моим агентом, он подтвердил, что для репутации звезды боевиков и детективов эти слухи будут убийственны, - хотя прекрасно знал, что я не голубой. И мне пришлось поверить им обоим. - Джед снова посмотрел на Кейт, только теперь в его глаза вернулась знакомая пустота. - Я позволил себе трястись из-за того, что обо мне могут подумать. Я перестал отвечать на звонки родного брата и не был с ним рядом, когда он умирал. Тебе не кажется, что у меня гораздо больше оснований для стыда, чем у тебя?
     Кейт не знала, что сказать; она не представляла, как можно жить с таким жутким чувством вины.
     - Так что друг из меня не получился. Я побоялся быть рядом, когда того требовали обстоятельства.
     Кейт едва не разрыдалась. Ей хотелось сказать, что он напрасно себя казнит, что он вел себя с ней как настоящий, преданный друг. Потому что понимала, чего стоило ему такое признание.
     Он обнажил перед ней сокровенную часть своей души в бескорыстном, самоотверженном порыве облегчить ее собственную боль и обиду. Он без страха пошел на этот удивительный обмен. Прошлой ночью Кейт рассказала ему об одном из самых постыдных и горьких эпизодов в своей жизни. И он сделал для нее то же самое.
     - Спасибо, - прошептала она.
     Джед сразу понял, что она имела в виду.
     - Я сам хотел, чтобы ты знала.
     - Черта с два! - рассмеялась она.
     - Честное слово. Я действительно этого хотел. Наверное, мне все еще хочется получить прощение, вроде отпущения грехов. - Он криво улыбнулся. - А ты все равно настоящая праведница, что бы там о себе ни выдумывала. Честно говоря, я впервые вижу человека, так похожего на ангела!
     - Что за ужас! - смущенно рассмеялась Кейт.
     - Это то, что я... чувствую. Когда ты улыбаешься мне, то все... все в порядке.
     Это были слова из сценария.
     - Так Ларами разговаривал с Джейн.
     - Знаю, - кивнул Джед. - Это хорошая реплика - и, по-моему, очень кстати.
     Он умолк, посматривая на нее.
     - Я все еще голая, - напомнила Кейт, сдерживая слезы, подступившие к глазам. - И все еще в твоей кровати. Может быть, мы могли бы заняться чем-то, кроме разговоров?
     - Ты имела в виду - посвистеть и поулюлюкать?
     Кейт рассмеялась.
     - Я предлагаю тебе меня поцеловать. И теперь у тебя есть право выбора. Либо продолжать корчить из себя идиота, либо принять приглашение.
     - Извини. Это была очень долгая ночь, и я так старательно боролся с искушением, что почти стал святым.
     - Я все еще жду поцелуя.
     И тогда Джед наклонился и приник к ее губам. Его рот был мягким, таким, как она его запомнила. Он приподнялся, чтобы посмотреть на нее.
     - Я старался удержаться вовсе не ради этого. Прошлой ночью... я не пытался чего-то добиться.
     - Знаю, - прошептала Кейт, гладя его по лицу.
     Джед поймал ее руку и не спеша целовал каждый пальчик. Какое странное чувство! Он ожидал, что еще до рассвета снова захочет заняться любовью с Кейт. И сейчас он был готов. Между прочим, Джед провел в таком состоянии почти всю ночь и, наверное, поэтому чувствовал себя необыкновенно уставшим.
     Конечно, это объяснение устраивало его намного больше, чем то, что он собирался заплакать.
     Это было глупо, но он ничего не мог поделать с ощущением невероятного, полного счастья. Ему следовало разобраться в себе. Потому что не дай Бог ему снова все потерять. Ему не нравилось чувствовать себя таким открытым и беззащитным. Джед глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Теперь ему удалось улыбнуться Кейт вместо того, чтобы разрыдаться у нее на груди.
     Джед прижал ее к себе, спрятал лицо у нее на плече и вдохнул тонкий аромат ее духов.
     - Я ждал этого всю свою жизнь, - прошептал он. - Все, что я пережил, все, через что прошел, было не напрасно, потому что привело меня сюда!
     Черт побери, да что же он болтает?! Джед жадно поцеловал Кейт. Ее губы были такими податливыми и мягкими, что ему сразу стало ясно, что в этот раз Кейт не требуется дикая, неистовая страсть. В этот раз она хочет, чтобы ее любили медленно и нежно.
     И он сможет любить ее именно так. За эти дни Джед в совершенстве освоил искусство самоконтроля.
     Он подавил нетерпение и заставил себя целовать ее не спеша. Джед потянул за край простыни, и та соскользнула на пол, словно открывая его взору совершенное произведение искусства. Но Джед позволил себе удивиться лишь на один миг. Ведь сейчас она принадлежала ему.
     И он прикоснулся ладонями к ее восхитительной коже, а потом наклонился, чтобы провести языком по кончикам чутких сосков.
     Кейт встрепенулась.
     - Ты обещал любоваться мной не меньше тридцати минут, когда мы займемся любовью в следующий раз.
     Джед заставил себя рассмеяться в ответ.
     - Мне хватило прошлой ночи. Я имел в своем распоряжении часов двенадцать, не меньше. А теперь, с твоего позволения, хотел бы перейти к поцелуям и ласкам. - И он снова наклонился, стараясь двигаться в сто раз медленнее, чем ему бы хотелось. Он так поцеловал ее розовый сосок, что Кейт громко охнула.
     - Нечестно, - вдруг заявила она грудным, низким от страсти голосом. - А где мои тридцать минут, чтобы полюбоваться?
     Между прочим, она не шутила.
     - Но... я вовсе не так приятен на вид, как ты!
     - Хочешь поспорить? - лукаво улыбнулась она. - А ну-ка раздевайся, приятель! Да делай это как следует!
     - Как следует? - ухмыльнулся он. - Тебе что, захотелось мужского стриптиза? Но у меня ничего не выйдет без музыки!
     - Тебе нужна музыка? - И Кейт запела. Он расхохотался.
     - Я не могу раздеваться под песни Гарта Брукса!
     - Это почему же? Я бы смогла!
     Она с невинным видом захлопала глазками, и у Джеда оборвалось сердце при мысли о том, что Кейт имела в виду. И он представил себе Кейт! Медленно раздевается ради него одного.
     Трудно было поверить, что она готова на такое, зная ее прошлое.
     - Ловлю тебя на слове. - Его голос совсем осип. - А сегодня нам лучше обойтись без музыки.
     И он с глубоким вздохом соскользнул с кровати и выпрямился посреди комнаты спиной к своей единственной зрительнице. Подождал и спросил через плечо:
     - Готова?
     - Джед, - покачала головой Кейт. - Я пошутила. Я ни на чем не настаиваю. То есть, конечно... Если ты сам не захочешь...
     - Еще как захочу! Мне нравится, когда ты на меня смотришь! Но запомни раз и навсегда - я делаю это только ради тебя!
     Она сидела в кровати на коленях, и при виде ее божественной наготы у Джеда пересохло во рту. Не важно, что за ночь смылся и стерся весь макияж. Она была божественно прекрасна. И она принадлежала ему! Ее глаза улыбались, сверкая от радостного нетерпения.
     И Джед снова обнаружил, что не в силах отвести взгляд. Каким бы прекрасным ни было ее тело, он всегда становился пленником ее глаз.
     - Готова! - сказала она.
     Джед на миг зажмурился и сосредоточился. Он мог устроить ей забавное представление. Он знал, что Кейт это понравится. Она любит смеяться - а он глубоко ошибался, когда воображал, что у нее не может быть чувства юмора.
     Но сейчас ему не хотелось ее забавлять. Ему хотелось распалить ее до предела.
     Он мог бы показать ей Ларами. Ларами такой горячий, он постоянно кипит внутри. Джеду достаточно будет лишь на миг выпустить на волю этот жар. Кейт наверняка это понравится. Она не сможет отвести от него глаз.
     А впрочем, к черту Ларами - он и так на взводе. Ему достаточно подумать о Кейт, о том, как они будут заниматься любовью - медленно, не спеша... И она будет стонать и таять у него в объятиях.
     А потом настанет вечер, и они снова останутся наедине. И в эту ночь, и в следующую...
     Пока съемки не закончатся и не придет пора разбежаться.
     А вот это плохая мысль. Очень плохая. Он будет думать только о Кейт. О том, как они станут двигаться вместе, в унисон...
     Да, вот это определенно его заводит!
     Джед положил руки на пояс и медленно повернулся к ней лицом. Заставил всю свою страсть, все желание сконцентрироваться в пылающем взгляде и смерил ее с головы до ног.
     Кейт вздрогнула - и черта с два это случилось оттого, что ей было холодно!
     Тогда Джед поднял руки и сложил их одну на другую на груди, напротив сердца. Потом медленно опустил их до самых шорт, но не остановился, а накрыл ладонями заметно приподнявшуюся ширинку.
     Он видел, как часто и неровно вздымается грудь Кейт. Она громко сглотнула в напряженной тишине; слегка приоткрыв губы, она следила за его руками.
     Джед снова поднял их на пояс и расстегнул верхнюю пуговицу. Нащупал бегунок молнии, но не потянул его вниз. Он шагнул вперед, к кровати, молча предлагая Кейт помочь ему.
     Она протянула руку, желая погладить его в паху, но Джед уклонился. И заставил ее держать застежку на молнии только двумя пальчиками, не касаясь его.
     Медленно, не отрывая взгляда от его л