Том вышел из дома.
     Но до сих пор не пришел к ней. Он предпочитает держаться от нее в стороне.
     Выключив свет, Келли забралась в кровать. Если бы она была немного эмоциональнее, то выплакала бы в подушку свои огорчения и уснула.
     Но она эмоциональной не была. И потому лежала, не смыкая глаз.

***

     Чарлз почувствовал боль.
     Он проснулся из-за этой боли.
     Она была столь острой, что из глаз брызнули слезы и он согнулся в три погибели. Жадно, словно рыба на берегу, разевая рот, Чарлз схватился за пузырек с таблетками, что стоял на столике возле кровати, высыпал сразу несколько штук на ладонь и проглотил, запив из стакана с уже теплой водой.
     Потом он схватился за трубку телефона и замер.
     Он не хотел звонить. Он не хотел, чтобы ему кто-то помогал.
     Но таблетки могли помочь ему еще не скоро.
     Чарлз громко застонал. Может, это конец. И он умрет сегодня, сейчас.
     Чарлз начал снова набирать телефон, но снова остановился. Он вспомнил. Том. Келли пригласила к себе молодого Паолетти сегодня ночью. По всей видимости, Том сейчас у нее.
     Но это еще одна причина позвать ее. Совершенно ясно, что эти двое не подходят друг другу. Или подходят? Чарлз не мог ответить на этот вопрос. В нем боролись два желания - чтобы эти двое поженились и чтобы они разбежались в разные стороны со всей быстротой, на какую только способны.
     Хотя, если Том и Келли поженятся, о Джо можно больше не беспокоиться.
     Новый приступ боли снова скрутил Чарлза. Черт! Старик схватился за трубку. Джо. Нужно позвать Джо.
     Да, на Джо он всегда может положиться. Джо был рядом с ним, верный и преданный, почти всю жизнь. Джо всегда прощал ему все его выходки. Все до одной.
     Это Чарлз не мог ему простить.
     И Сибеле.
     Сибела. Чарлз закрыл глаза, моля небеса, чтобы таблетки начали быстрее действовать. Стараясь отвлечься от боли, он пытался вспомнить Сибелу, какой она была в солнечных лучах. При свете солнца Чарлзу доводилось видеть ее очень редко.
     Но был один день - яркий, солнечный день, который он помнил. В этот день она принадлежала ему.
     Это было на следующее утро после злосчастного взрыва.

***

     Когда Чарлз проснулся - с больным коленом, чувствуя себя вконец разбитым и со страхом, что их вот-вот обнаружат немцы, - уже давно рассвело.
     Открыв глаза, Чарлз увидел пробивающиеся сквозь разрушенную деревянную крышу солнечные лучи. Вдруг Сибела пошевелилась рядом с ним...
     Сибела.
     Он спал, обхватив ее руками. Ее голова покоилась на его груди.
     Подняв голову, Сибела встретилась с ним глазами.
     Чарлз поспешно отвел руки, слабо улыбнувшись:
     - Извини.
     Она не улыбнулась в ответ, а продолжала пристально смотреть ему в лицо.
     - С тобой все в порядке? - Чарлз задал этот вопрос дважды, первый раз по-английски, второй - на ломаном французском.
     Сибела кивнула и тут же схватилась за голову, словно та раскалывалась на куски.
     - Где мы?
     Чарлз попытался выкинуть из головы мысль о теплоте тела, лежащего рядом с ним.
     - Ну, я думаю, мы... во Франции.
     У него промелькнула мысль, что надо дать ей воды, но во фляжке, висевшей у него на боку, было налито виски. Однако, как оказалось, у Сибелы была своя фляжка - старая, изготовленная еще во время Первой мировой. Войны, которая, как полагали, должна была положить конец всем войнам.
     Сибела сделала глоток, потом протянула фляжку Чарлзу. Но он отрицательно покачал головой. Виски взбодрит его куда лучше.
     Сибела отодвинулась от Чарлза и оперлась спиной о стену кухни.
     - Что произошло?
     - Должно быть, Люку попался неисправный взрыватель, - сказал Чарлз, с трудом облекая свою мысль во французские слова. Похоже, она больше поняла то, что он изображал на пальцах. - Его бомба взорвалась слишком быстро.
     - Люк Прио. - В ее темно-карих глазах промелькнула боль. - Он погиб?
     - Думаю, да. Неуверен, но...
     Чарлз вспомнил одиночный выстрел из пистолета. К чему рождать пустые надежды?
     - Возможно. Мне очень жаль.
     Сибела глубоко вздохнула.
     - А что с Джузеппе? - спросила она.
     - Не знаю. Последнее, что я слышал, - стрельбу немцев, удалявшуюся в противоположном от нас направлении.
     Сибела закрыла глаза; Чарлзу показалось, что она молится за Люка и Джо. За свое собственное спасение.
     Ее лицо до сих пор было покрыто сажей, которую Сибела использовала для маскировки. В темноте, облаченная в мужские ботинки и грубую рабочую рубашку, с убранными под кепку волосами, она могла бы сойти за мальчишку - если смотрящий на нее человек был стар и близорук. Однако в свете солнца этот костюм лишь подчеркивал ее женственность. Хорошо была видна изящная линия ее шеи. Бросались в глаза тонкие руки с длинными пальцами.
     Если немцы найдут их здесь, у них будет много вопросов - особенно после вчерашнего взрыва.
     - Тебе следует умыться, - внезапно решил Чарлз. Нужно было доставить эту женщину в безопасное место.
     Сибела медленно поднялась и выглянула в окно с разбитым стеклом.
     - Мне кажется, я знаю, где мы. Здесь поблизости есть река. Если я права, то через лес идет дорожка, по которой мы можем вернуться в Сент-Элен. Нам нужно уходить.
     - Это тебе надо уходить. Я не могу даже встать. - Чарлз показал на ногу, раздувшуюся вокруг колена. Опухоль распространилась почти до щиколотки. Нога выглядела ужасно. Боже, может, она вообще сломана?
     - Матерь Божья! - Сибела присела и дотронулась до ноги пальцем. Чарлз стиснул зубы, чтобы не вскрикнуть. - Ты пронес меня весь путь?
     - Нет, - ответил он, - протащил.
     Сибела взглянула ему в лицо. Ее глаза были круглыми от изумления.
     - Я очень испугался, - продолжал Чарлз. - А когда я сматываюсь, то делаю это очень быстро. Такие трусы, как я, обычно ничего не помнят.
     Лицо Сибелы посуровело. Половины слов она не поняла, но смысл их уловила.
     - Почему ты всегда стараешься казаться хуже, чем есть на самом деле?
     Он ответил резко:
     - Потому что я не герой, каким ты меня хочешь видеть.
     - Я вижу то, что вижу. - Сибела поднялась, - Снимай ботинок. Я принесу воды из колодца. Если там есть вода, она должна быть холодной. Мы наложим на колено мокрую повязку. Если воды не будет, мы подумаем, как добраться до реки.
     - Я сам дойду до колодца. - Чарлз попытался подняться. - Никуда не выходи без меня.
     - Ты говорил, что не можешь даже встать.
     - Могу. Я солгал. Видишь, я еще и лгун.
     - Это я уже знаю, - прошептала Сибела и отвернулась.
     Чарлз хотел было встать, но тут же с ругательством хлопнулся на пол. Его нога не была сломана, но двигаться он был не в состоянии.
     Сибела вышла во двор и вернулась с ведром воды.
     - Сиди, - приказала она. Ее лицо было уже умытым. Высвободив край рубашки из-под брюк, она намочила его в воде.
     - Я могу...
     - Сиди тихо.
     Опустившись на колени, Сибела протерла лицо Чарлза холодной водой. Ощущение ее ладони на лице было удивительным.
     - Ты должна уйти одна. Я не могу передвигаться. Из-за меня ты пропадешь.
     - Нет, - возразила Сибела знакомым Чарлзу повелительным тоном. - Мы подождем до темноты и пойдем вместе. Медленно.
     - Сибела...
     Она посмотрела на него:
     - Ты хочешь, чтобы я оставила тебя здесь?
     - Когда ты вернешься, ты можешь прислать Джо или...
     - А ты бы покинул меня?
     Чарлз испугался, что этот прямой взгляд прочитает его истинное желание - заключить Сибелу в свои объятия, целовать ее, любить ее. Покинул бы он ее?
     В совершенном мире - никогда. Но мир, в котором они жили, был несовершенен.
     Сибела рассмеялась.
     - Ты лгун. - Но потом ее взгляд смягчился, и, откинув назад его волосы, она мягко коснулась губами его лица.
     - Покинул бы. В две секунды. - Как заставить ее прекратить его целовать? - Почему, ты думаешь, я так спешу вернуться в Америку?
     Это не сработало.
     Не отводя взгляда от его глаз, Сибела вытерла мокрое лицо Чарлза рукавом своей рубашки.
     - Потому что, независимо от того, что ты думаешь, ты действуешь как герой. Потому что между тем, чего ты хочешь, и тем, что ты должен, ты выбираешь последнее.
     Чарлз грустно рассмеялся.
     - Герой. - Он обнял Сибелу за талию и резким движением привлек ее к себе. - Герой будет делать это? - Его поцелуй был грубым.
     Однако Сибела расценила это не как грубость, а как страсть. Потеряв равновесие, она упала на него, и страсть действительно вспыхнула, как сено от спички. Когда Чарлз поднял на нее взгляд, в его глазах было только желание.
     Ему нестерпимо захотелось поцеловать ее снова. Этого было делать нельзя, и он знал это, но собирался поцеловать. А потом...
     - Мир сошел с ума. Больше уже ничего не имеет смысла, - прошептала Сибела. - Все, чего я хочу, - это забыть боль и ужас. Я хочу, чтобы были только я, ты и этот замечательный летний день. Только это имеет для меня смысл, Чарлз. Это имеет больше смысла, чем все, что происходило в последние годы.
     Она дотронулась до его лица и наклонилась, чтобы коснуться своими губами его губ.
     - Пусть у меня будет хотя бы день, свободный от ненависти и зла. Я не хочу, чтобы его наполняли боль и страх. Пусть он будет чистым и совершенным, отблеском того прекрасного, что могло бы быть.
     Сибела поцеловала его снова.
     - Пожалуйста, Чарлз. Только один этот день. Это все, что я у тебя прошу.
     Чарлз прижался к ней губами. Его поцелуй был глубок, в нем была вся его душа. В нем были свет и жизнь. Со стоном, означающим, что он сдался, Чарлз откинулся на одеяло.
     Через несколько мгновений одежды на них уже не было. Должно быть, это сделала Сибела. Ее мягкая кожа была бледной и холодной под его горячими пальцами.
     Она была красива, даже более красива, чем он думал. Чарлзу хотелось любоваться этим телом бесконечно - если бы так же сильно не хотелось его трогать и целовать. Время словно остановилось. Если у них есть всего один день, то пусть он будет бесконечно долгим.
     И они любили друг друга - греховно и одновременно свято. Ее глаза горели, она шептала его имя, когда он посылал свое семя внутрь ее, впервые понимая, что значит любить. Сквозь дыру в крыше падал свет, он играл на ее ресницах, заставлял светиться ее каштановые волосы. Когда Сибела подняла на него глаза, в них еще было забытье от захватывающего дух чуда их соединения. Сибела протянула руку, чтобы дотронуться до волос Чарлза, до его лица. - Ангел, - прошептала она.
     Чарлз отрицательно покачал головой. Что он мог сказать? Потом он долго лежал, прижав ее к себе, их сердца бились рядом. Не хотелось думать - хотелось все так же лежать, словно уплывая куда-то по реке времени, и смотреть, как в солнечном луче поднимается вверх пыль.
     Уплывать.
     Любить Сибелу и уплывать. Ни боли, ни ужаса. Только Сибела в его руках. Только Сибела.

***

     Келли проснулась внезапно. Она тут же села в кровати, ее сердце быстро забилось.
     Причина для этого была. В проеме балконной двери появилась обведенная лунным светом черная тень человека. Это был Том.
     Он не двигался, не произносил ни слова.
     Часы на столике у кровати показывали 3:38. Боже, как поздно.
     Часы негромко тикали, пока Келли молча смотрела на Тома, ожидая, когда он войдет.
     Но он не сделал этого.
     - Я не могу не быть с тобой, - наконец услышала Келли его голос, в темноте он прозвучал чуть слышно и хрипло. - Я устал, но я не мог не прийти.
     Сердце Келли застучало у самого горла. Она протянула Тому руку.
     Но он не двинулся с места.
     - Я пришел сюда не разговаривать, Келли.
     - Мне это не важно, - прошептала она.
     Том направился к ней медленно, останавливаясь после каждого шага. Когда он был совсем рядом, Келли увидела, что рубашки на нем нет. В свете луны мускулы на его груди и руках выглядели как на скульптуре. На Томе были только шорты. Дойдя до кровати, Том спустил их.
     - Теперь ты видишь, в чем моя проблема, - тихо сказал он.
     Потом он скользнул в ее кровать, заключил Келли в объятия и поцеловал.
     Никто из них не произнес больше ни слова.

Глава 19

12 августа

     - Отправляйтесь домой, - посоветовал Том, - отправляйтесь куда-нибудь, куда угодно.
     Джаз молча перечитывал полученное сегодня утром по электронной почте сообщение от Компьютерного Маньяка. Сообщение было сформулировано несколько туманно, поскольку его передавали по общедоступной линии связи, но для Тома и Джаза его смысл был совершенно ясен. "Полагаем, что объект вашего исследования навсегда покинул дом через четыре дня после вечеринки с твистом и криками. Надежный источник цитирует слова свидетеля - тоже надежного, который присутствовал при отъезде. С этим делом все ясно. Как говорил мой любимый доктор, "исход летальный". Джим".
     Конечно, летальный исход был у Торговца.
     - Компьютерный Маньяк нашел надежный источник, который присутствовал при смерти Торговца, - сказал Том. Джаз пожал плечами:
     - Свидетели часто ошибаются.
     - Да, но, похоже, на этот раз ошибаюсь именно я. - Том выругался. - Потому что я сошел с ума.
     Джаз с полминуты раздумывал над этими словами.
     - Может быть. А может, и нет. Мы здесь. Так давайте отработаем вариант "может, нет". До начала праздника остается всего несколько дней.
     Том отрицательно покачал головой. Он чувствовал себя ужасно. Головная боль вернулась, а к ней добавилась еще и физическая усталость. Прошлой ночью он спал только около полутора часов.
     Оставаться в постели Келли Том не хотел. Он хотел заняться сексом, а потом уйти. Но Келли заснула, удобно положив голову ему на грудь. Он решил подождать, пока она заснет глубже, чтобы выскользнуть и уйти из комнаты. Но ждать пришлось долго, а потом он и сам вырубился.
     Проснувшись утром, Том осторожно высвободился, сумев не разбудить Келли. Он не хотел, чтобы она проснулась; не хотел с ней говорить. В этом не было нужды. Ночью они и без слов сказали друг другу достаточно много.
     Склонившись над Келли, Том долго смотрел на нее. Он все больше приходил к убеждению, что едва мелькнувшая ночью мысль была правильной. Он должен оставить Келли. Он пытался ограничить их отношения только сексом, но такие отношения не для него.
     Джаз уже вернулся к работе; он разыскивал в справочнике приборы наружного наблюдения, которые потребуется установить в фургон.
     Эта глупость - его глупость - будет стоить больших денег.
     - Черт бы побрал, - выругался Том. - Это дело пора кончать.
     Но Джаз не успел ответить - звякнул телефон. Джаз поднял трубку и протянул ее Тому.
     - Да, - отозвался тот. - Анджела? Что случилось?
     - Томми, это касается Мэллори. - Голос в трубке задрожал. Том сел.
     - Что случилось? Что с Мэллори? Что-то произошло?
     - Она не ночевала дома.
     О черт. Как некстати.
     - Вы снова поссорились?
     - Нет. Вовсе нет. Она оставила записку, что останется в доме своего друга...
     Она оставила записку. Это было много больше, чем то, что делала Анджела, покидая дом. Том покачал головой.
     Раньше это Мэллори звонила ему и с дрожью в голосе сообщала, что пропала Анджела.
     - Чего ты боишься?
     - У нее есть друг по имени Дэвид, парень из колледжа, с которым она часто встречалась. Тот самый, что дал ей на время камеру.
     - Какую камеру? И что ты знаешь об этом Дэвиде?
     - Почти ничего. Я не знаю даже, как он выглядит. Ты думаешь, она его со мной знакомила? Единственное, что я знаю, - он работает в ресторане гостиницы, и он мужского пола. - Анджела начала рыдать. - Я столько надежд на нее возлагала, но это так трудно - растить ребенка одной, без мужчины в доме.
     Иисус! Том вздохнул.
     - Не плачь. Ладно? Что, по-твоему, я должен сделать?

***

     Откуда-то из комнаты донесся голос Мэллори:
     - Кто там?
     - Ну, вижу, я пришел, куда надо, - сказал Том стоящему перед ним худощавому парнишке с удивленно вытаращенными глазами.
     Надо отдать Дэвиду должное - его удивление длилось лишь несколько мгновений.
     - Это твой дядя, - догадался он. А потом протянул Тому руку. - Как себя чувствуете, сэр?
     Сэр. Для этого ребенка он "сэр".
     - Прекрасно. Но мать Мэллори немного за нее беспокоится.
     Подошла Мэллори и раскрыла дверь шире.
     - Но я оставила ей записку.
     На Мэллори была длинная мужская рубашка, под которой, похоже, ничего не было. Она улыбалась ему, улыбалась Дэвиду - улыбка Дэвиду была просто ослепительной.
     Дэвид смотрел на Тома; в его взгляде было беспокойство. Тем не менее он взял Мэллори за руку, словно не мог стоять рядом, не дотронувшись до нее.
     - Итак, я поймана с поличным, - вздохнула Мэллори, все еще приветливо улыбаясь. Это было поразительно. Том всегда видел ее мрачной. - Я провела ночь с Дэвидом. Ты пришел, чтобы отволочь меня домой за волосы?
     Дэвид сделал шаг назад:
     - Может, поговорим обо всем в комнате?
     Том прошел в комнату, отметив про себя, что ему начинает нравиться этот паренек. Он оказался совсем другим, чем Том ожидал. Это не был сумасшедший байкер или погруженный в себя поэт контркультуры с взъерошенными волосами, уверяющий всех, что он страдает за свои убеждения (а на самом деле просто из-за собственной лени).
     Комната Дэвида оказалась на редкость чистой - конечно, насколько это возможно для человека двадцати лет. В одном углу располагались кухонные принадлежности. Рядом с дверью находился стол, весь заваленный цветными, поблескивающими на солнце фотографиями. На стене висела доска для рисования. Рядом в углу стояла фотокамера на треноге. Здесь же Том увидел компьютер и полный набор компьютерных принадлежностей, включая сканер и цифровую видеокамеру. Подобный набор Компьютерный Маньяк считал минимумом для летнего отдыха. Летом он не упаковывал вещи для отъезда, а отключался от мира, впиваясь в экран компьютера.
     Компьютер несколько озадачил Тома. Похоже, Мэллори связалась с еще одним фанатиком компьютера.
     - Хочешь кофе? - спросила Мэллори, направляясь к кухонному шкафчику, чтобы достать еще одну чашку.
     - Да. - Глоток кофе всегда усмирял его головную боль.
     Пока Мэллори наливала кофе, Том молча осматривал комнату. Смятая постель на двуспальной кровати в дальнем углу комнаты, разбросанная по полу одежда... Да, он застал их с поличным.
     Зачем он здесь? Ах да, посмотреть на этих двоих и понять, что происходит. Что происходит, ясно видно с первого взгляда - эти двое любили друг друга; это было написано на их лицах.
     Возможно, у них ничего не выйдет. Они совсем молоды и легко могут наделать кучу ошибок. Но смотреть на них сейчас было просто приятно - казалось, для них эта маленькая студия была небесным раем.
     - Я поеду домой и поговорю с матерью, - тихо сказала Мэллори Дэвиду. - А потом мы встретимся в городе. Под нашим деревом.
     У них есть свое заветное дерево. Сердце Тома дрогнуло. Когда-то у него с Келли тоже было дерево. Том встречался с ней под этим деревом каждый вечер после ужина.
     - Я поеду с тобой, - сказал Дэвид. - Я хочу познакомиться с твоей матерью.
     Мэллори закатила глаза:
     - Нет, ты этого не сделаешь.
     Дэвид взял ее за руку, привлек к себе, осторожно дотронулся до ее щеки.
     - Сделаю.
     Было видно, что этот парень вовсе не соблазнитель. Он намеревался занять серьезное место в жизни Мэллори - и та против этого не возражала.
     Кашлянув, Том направился к двери.
     - Я не буду пить кофе. И не буду читать тебе никаких нотаций.
     Он уже собирался шагнуть за порог, как вдруг внезапно остановился.
     Минутку. Он вернулся к столу и взял в руки верхнюю фотографию. Это лицо - хотя и измененное хирургической операцией - Том узнал бы из тысяч. Это был Торговец.
     - Черт. Черт! - Том начал перебирать снимки, потом повернулся к Дэвиду и Мэллори:
     - Кто их делал?
     - Я. - Мэллори смотрела на него как на сумасшедшего.
     - Когда?
     Пожав плечами, Мэллори взглянула на Дэвида.
     - Вчера? Или позавчера вечером?
     Том бы