▌ыхъЄЁюээр  сшсышюЄхър
┴шсышюЄхър .юЁу.єр
╧юшёъ яю ёрщЄє
╧Ёшъы■ўхэш 
   ╧Ёшъы■ўхэш 
      ╩ыртхыы ─цхщьё. ╤хуєэ -
╤ЄЁрэшЎ√: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -
я, отец, но что делать с вашими самураями, которые вернулись из Осаки? Как бы вы хотели их повидать - всех вместе или поодиночке? - Поодиночке. - Да, господин. Еще: священник Тсукку-сан хотел бы повидать вас, когда вам будет удобно. - Скажи, что я пошлю за ним, как только представится такая возможность. - Торанага снова заговорил со своей наложницей, но она вежливо и безоговорочно попросила у него прощения и ушла, зная, что он хотел бы немедленно поговорить с самураями. Он просил ее остаться, но она просила разрешения уйти, и он согласился. Торанага дотошно допросил всех своих людей, размышляя над их рассказами; как бы случайно вызывал их еще раз; проводил перекрестную проверку... К заходу солнца он уже ясно представлял себе, что случилось на самом деле или что они думали об этом... Потом он быстро и совсем немного поел, впервые за весь день, и послал за Кири, отправив телохранителей за пределы слышимости разговора. - Сначала расскажите мне, Кири-сан, что вы делали, что видели, чему были свидетельницей. Ночь наступила задолго до того, как Торанага счел - с него достаточно, хотя Кири хорошо подготовилась к этому разговору. - Э-э-э, - сказал он наконец, - это было рискованное дело, Кири-сан, очень рискованное. - Да, - ответила Кири, сложив руки на своем обширном животе. И добавила с большой нежностью: - Все боги, большие и малые, охраняли вас, господин, и нас. Прошу извинить меня за то, что я сомневалась в исходе дела, сомневалась в вас. Боги нас опекали. - Видимо, вы правы. - Он смотрел в темноту. Пламя факелов колебалось под легким ветром с моря, отгонявшим ночных насекомых, - это делало ночь еще приятнее. На небе поднялась яркая луна... Темные пятна были на ней так хорошо заметны... Торанага рассеянно подумал: интересно, так ли все, как считают: пятна эти- суша, а остальное - лед и снег... И кто там живет... "О, как много есть неизвестного, непознанного... И как хотел бы я это постичь", - подумал он. - Можно мне задать вопрос, Тора-сан? - Какой вопрос, госпожа? - Почему Ишидо нас отпустил? Он же не должен был этого делать? Будь я на его месте, я бы никогда не допустила... Почему? - Сначала - какое послание от госпожи Ошибы. - Госпожа Ошиба сказала: "Пожалуйста, передайте господину Торанаге, что я почтительно прошу его найти какой-нибудь способ решить его разногласия с наследником. Как доказательство хорошего отношения к нему наследника я хотела бы уверить Торанагу-сана: наследник много раз выражал свое нежелание вести какие-то армии против своего дяди, господина... " - Она это сказала? - Да, о да! - Она ведь знает, как и Ишидо: если Яэмон поднимет против меня свое знамя, я проиграю! - Она так сказала, господин. Торанага сжал мозолистый кулак и стукнул им по татами. - Если это настоящее предложение, а не какая-то хитрость - я на полпути к Киото и даже на один шаг дальше. - Да, - подтвердила Кири. - А какая цена? - Мне это неизвестно. Больше она ничего не передавала, господин, - кроме пожеланий всего хорошего своей сестре. - Что я могу дать Ошибе такого, чего у нес еще нет? Осака - ее, все сокровища - у нее, Яэмон всегда был для меня наследником правителя государства. Эта война не нужна! Что бы ни случилось, через восемь лет Яэмон станет квампаку и унаследует страну - всю страну. Мне больше нечего ей дать... - Может быть, она хочет выйти замуж? Торанага энергично замотал головой: - Нет, только не брак! Эта женщина никогда не вышла бы за меня замуж. - Для нее, господин, это было бы идеальным решением. - Она никогда так не думала. Ошиба - моя жена? Она четыре раза просила Тайко, чтобы он предложил мне отправиться в потусторонний мир. - Да, но тогда он был жив... - Я сделаю все, чтобы объединить государство, укрепить мир и сделать Яэмона квампаку. Она этого хочет? - Это укрепило бы династию. Она об этом мечтает. Торанага опять уставился на луну, но теперь он сосредоточился на этой задаче... Он вспомнил, что сказала ему госпожа ╨доко в Осаке... Тогда немедленного ответа не требовалось, и он отложил этот вопрос, сосредоточившись на более важных текущих делах. - Я думаю, она опять придумала какую-нибудь хитрость. Кийяма сказал вам, что корабль варваров сгорел? - Нет, господин. Торанага нахмурился. - Это удивительно - он должен был знать об этом. Я сказал Тсукку-сану, как только услышал, - он сделал все, чтобы сразу послать почтового голубя. Но это только подтвердило бы то, что они и так уже знали. - Ведь это злодейство должно быть наказано. И поджигатели, и глупцы, которые это позволили. - Со временем они все получат по заслугам, Кири-сан. Я слышал, что заявляют священники-христиане - это "перст Божий". - Какое лицемерие и глупость! "Да, очень глупо... с одной стороны, - думал Торанага. - Но не с другой... " - Благодарю вас, Кири-сан. Скажу еще раз, - я безмерно рад, что вы благополучно вырвались оттуда. Мы останемся здесь на всю ночь. А сейчас, пожалуйста, извините меня... Пошлите за Ябу-саном, когда он придет, подайте чай, саке и оставьте нас одних. - Да, господин. Могу я задать теперь один вопрос? - Тот же самый? - Да, господин. Почему Ишидо дал нам уехать? - Ответ таков, Кири-сан: я не знаю. Он допустил ошибку. Кири поклонилась и ушла - ее устроил ответ Торанаги. Ябу ушел почти в полночь. Торанага раскланялся с ним как с равным, еще раз поблагодарил за все, пригласил на тайный военный совет завтра, утвердил как генерала мушкетного полка и письменно подтвердил его владение Тотоми и Суругой - как только они будут завоеваны и окажутся в безопасности от врагов. - Теперь полк абсолютно готов к войне, Ябу-сан. Вы один ответственный за его подготовку и боеспособность. Оми-сан будет посредником между нами. Используйте знания Анджин-сана во всех областях. - Это очень правильно, господин. От всей души благодарю вас. - Вы оказали мне большую услугу, доставив сюда моих женщин и Анджин-сана в целости и сохранности. Ужасная история получилась с кораблем, - это карма... Будем надеяться, что скоро придет еще один. Спокойной ночи, мой друг, - Торанага отхлебнул чаю. Теперь он почувствовал, что сильно устал. - Нага-сан? - Господин? - Где Анджин-сан? - Все у корабля, со своими вассалами. - Что он там делает? - Просто смотрит на то, что осталось от корабля, - Нага почувствовал себя неловко под пронзительным взглядом отца. - Извините, отец, что-нибудь не так? - Что? А, нет, ерунда... Где Тсукку-сан? - В одном из домиков для гостей, господин. - Ты сказал ему, что в следующем году хочешь креститься? - Да, господин. - Хорошо. Сходи за ним. Через несколько минут Торанага увидел: священник направляется к нему - высокий, худой, строгое лицо исчерчено морщинами, черная голова с тонзурой, без малейших признаков седины... Слуги идут за ним с факелом. Внезапно Торанага вспомнил про ╨косе. - Терпение - великая вещь, Тсукку-сан... - Да, конечно. Но почему вы заговорили об этом, господин? - А я думал про ╨косе. Тогда было все по-другому - совсем недавно... - Пути Господни неисповедимы, господин. Я так рад, что вы еще не выехали за пределы своих границ. - Вы хотели меня видеть? - Торанага смеялся про себя над японским, каким говорил священник, но и завидовал в глубине души - редкие способности к языкам... - Только чтобы просить извинения за случившееся. - Что сказал Анджин-сан? - Много злых, несправедливых слов... Обвинения... Что я поджег его корабль. - Вы поджигали? - Нет, господин. - А кто? - На то воля Божья. Была буря, и корабль загорелся. - Это не дело рук Бога. Вы говорите, что не участвовали в этом - вы, или кто-нибудь из священников, или еще кто-то из христиан? - О, я помогал как мог, господин. Я молился, мы все молились... Ей-богу, я считаю, что этот корабль был орудием дьявола, - я много раз говорил это. Знаю, что вы так не думаете, и еще прошу меня простить, что выступаю здесь против вас. Но не думаете ли вы, что это стихийное бедствие помогло, а не помешало вам? - Как это? - Отец-инспектор больше не будет отвлекаться, господин, и сконцентрируется на господине Кийяме и господине Оноши. Торанага без обиняков заявил: - Все это я слышал и раньше, Тсукку-сан. Какую практическую помощь может оказать мне главный священник христиан? - Господин, доверьтесь... - Алвито спохватился, потом искренне произнес: - Извините меня, пожалуйста, господин, но я чувствую, что, если вы доверитесь Богу, он поможет вам. - Я так и делаю, но больше верю в себя. А тем временем узнаю, что Ишидо, Кийяма, Оноши и Затаки собрали свое войско. Ишидо выставит против меня триста или четыреста тысяч... - Отец-инспектор выполнит свое соглашение с вами, господин. В ╨косе я потерпел неудачу, - теперь, я думаю, появилась надежда. - В бою мне вряд ли удастся использовать эту надежду. - Да, но Бог может победить при любом перевесе сил. - Да... Если Бог существует, он может победить при любом перевесе сил. - Голос Торанага стал резче. - О какой надежде вы говорите? - Честно говоря, я не знаю, господин. Но разве Ишидо не выступает против вас? Разве он не выбрался из Осакского замка? Разве это не еще одна случайность? - Нет, но вы поняли важность его решения? - Да, очень хорошо. Я уверен: отец-инспектор тоже понял. - Может быть, Ишидо передумает, сделает господина Кийяму главнокомандующим, спрячется в Осаке и направит против меня Кийяму и наследника? - Я не могу ответить на этот вопрос, господин. Но если Ишидо покинет Осаку - это будет чудо. - Вы серьезно сочтете это чудо еще одним делом рук вашего христианского Бога? - Ничто не случается без его ведома... - Даже если мы умрем - то ничего не будем знать о Боге! Я слышал, отец-инспектор выехал из Осаки. - Торанага возликовал: по лицу Тсукку-сана пробежала тень... Эта новость пришла в день, когда они покидали Мисиму. - Да, это так, - признался священник. - Он отправился в Нагасаки, господин. - Опасения его усилились. - Провести погребение Тоды Марико-сама? - Ах, господин, вы уже все знаете! Мы все - глина на гончарном круге, который вы вертите. - Не люблю пустую лесть... Вы забыли? - Нет, господин, прошу меня извинить. Я не то имел в виду. - Алвито уже почти пал духом в этой беседе. - Вы против такого погребения, господин? - Я тут ни при чем. Она была особенной женщиной, и пример ее заслуживает любых почестей. - Да, господин, благодарю вас. Отец-инспектор будет очень рад. Он убежден - это очень важно. - Конечно. Она была моим вассалом и христианкой, - ее пример не останется незамеченным другими христианами. Или теми, кто хочет перейти в христианство. - Я бы сказал - не это не останется незамеченным... Конечно, она заслуживает всяческих похвал за свое самопожертвование. - За то, что отдала свою жизнь, чтобы другие могли жить? - загадочно поинтересовался Торанага, не упоминая о сеппуку, просто о самоубийстве... - Да, за это. Торанага улыбнулся про себя, заметив, что Тсукку-сан ни словом не обмолвился о другой женщине, Кийяме Ачико, - о ее смелости, ее смерти, о захоронении. - Оно тоже должно проводиться с большим почетом и положенными церемониями. Голос его стал строже: - Вы, стало быть, не знаете, кто распоряжался или помогал в этой диверсии на моем судне? - Нет, господин. Мы только молились... - Я слышал, строительство вашей церкви в Эдо подвигается... - Да, господин. Еще раз благодарю вас. - Ну, Тсукку-сан, я надеюсь, что труды главного священника христиан скоро принесут свои плоды. Мне нужна больше чем надежда, и у меня долгая память. А сейчас у меня к вам просьба - мне нужна ваша помощь как переводчика. - Внезапно он почувствовал, что священнику это очень не по нутру. - Вам нечего бояться. - О, господин, я не боюсь его... Прошу меня простить, - я просто не хочу иметь с ним дела. Торанага встал. - Я требую, чтобы вы уважали Анджин-сана! Его мужество не требует доказательств - он несколько раз спасал жизнь Марико-сан. Он сейчас не в себе, - его можно понять... Потерял свой корабль... - О да, такая жалость... Торанага направился к берегу, телохранители с факелами освещали ему путь. - Когда ваше руководство даст мне отчет о том случае с передачей оружия? - Как только будет получена вся информация из Макао. - Пожалуйста, попросите ускорить отчет. - Да, господин. - Кто из дайме-христиан связан с этим делом? - Простите, не знаю. Не знаю даже, участвовал ли кто-то из них. - Жаль, что не знаете, Тсукку-сан... Это сэкономило бы мне много времени. В том, чтобы узнать правду об этом деле, заинтересованы многие дайме. "Ах, Тсукку-сан, - думал Торанага, - вы прекрасно понимаете, я мог бы загнать вас в угол... И вы бы извивались и метались, как змея, и я бы вынудил вас именем вашего христианского Бога, и вам пришлось бы признаться: "Кийяма, Оноши и, возможно, Харима". Но время еще не пришло... Вы еще не готовы узнать: я считаю, что вы, христиане, не повинны в диверсии с кораблем, - ни Кийяма, ни Харима, ни даже Оноши. Я уверен в этом! И все-таки это не просто случайность, воля провидения. Это дело рук Торанаги... "Но почему? " - можете вы спросить. Кийяма мудро отказался от предложения в том моем письме, которое передала ему Марико. У него не было доказательств моей искренности. Чем еще мог я поступиться, кроме корабля - и этого варвара, - что доставляло беспокойство вам, христианам? Я думал - лишусь и того и другого... Удалось пожертвовать только одним... Сегодня в Осаке посредники скажут Кийяме и главному вашему священнику об этом моем добровольном пожертвовании - доказательстве моей искренности: я не против церкви, - только против Ишидо. А вот и доказательство? "Да, но можно ли доверять Кийяме? " - спросите вы совершенно обоснованно. - Нет, нельзя. Но Кийяма прежде всего японец, а потом уже христианин. Об этом вы всегда забывали. Кийяма поймет, что я искренен. Пожертвовать кораблем - это нечто единичное, как пример Марико или смелость Анджин-сана... - "А как вам удалось устроить этот поджог? " - наверняка спросите вы. "Какая вам разница, Тсукку-сан? Достаточно того, что мне это удалось. И никого не оказалось хитрее меня, нескольких надежных людей и самого поджигателя. Кто им был? Ишидо нанял ниндзя. Почему бы и мне так не сделать? Только я нанял одного человека и мне удалось. А Ишидо потерпел неудачу". - Проигрывать глупо! - произнес он вслух. - Что вы сказали, господин? - переспросил Алвито. - Глупо, если не удастся скрыть правду в таком щекотливом деле, как контрабанда мушкетов, - отрезал Торанага. - И подстрекательство дайме-христиан на восстание против их сюзерена Тайко. - Да, господин, - если это было на самом деле. - О, я уверен, что так и было, Тсукку-сан. - Торанага дал разговору постепенно иссякнуть, увидев, что Тсукку-сан явно возбужден и готов переводить не за страх, а за совесть. К этому времени они уже спустились на берег, и Торанага, отбросив усталость, уверенной поступью пересек несколько дюн... На самом берегу он заметил, как Тсукку-сан в страхе перекрестился, и подумал, - как глупо быть таким суеверным и бояться непонятно чего. - Задолго до того, как они появились, вассалы Анджин-сана уже вскочили на ноги и кланялись. Анджин-сана с ними не было, он все еще сидел в сторонке, невидящим взглядом уставившись в море. - Анджин-сан! - негромко окликнул его Торанага. - Да, господин? - очнулся Блэксорн, вскакивая на ноги, - Простите, вы хотите поговорить со мной? - Да, пожалуйста. Я привел с собой Тсукку-сана, - мне хочется, чтобы все было ясно. Понимаете? Быстро и точно. Торанага заметил при свете факелов, что глаза у него совершенно неподвижны, а сам он крайне истощен. Торанага оглянулся на Тсукку-сана. - Вы понимаете, что я говорю? - Он подождал, пока священник начал переводить, и внимательно прослушал все на этом дьявольски звучащем языке. Анджин-сан кивнул. Его обвиняющий взгляд не смягчался. - Да, господин, - сказал наконец священник. - Теперь переводите для меня, Тсукку-сан, как раньше. Все точно: слушайте, Анджин-сан, я привел с собой Тсукку-сана, так что мы можем говорить прямо и быстро, не теряя значения ни одного слова. Для меня это так важно, что я прошу вас потерпеть. Я думаю, так будет лучше всего. - Да, господин. - Тсукку-сан, сначала поклянитесь вашим христианским Богом, что ничего, что вы здесь услышите, вы никому не передадите - как на исповеди... Мне и ему! - Но, господин, это не... - Вы это сделаете. Сейчас. Или я перестану, вам помогать, навсегда, - вам и вашей церкви. - Очень хорошо, господин. Я согласен. Перед Богом клянусь. - Хорошо. Спасибо. Объясните ему, что вы согласились. - Алвито повиновался. Тогда Торанага уселся на песчаной дюне и стал отмахиваться опахалом от налетевших насекомых. - Теперь, пожалуйста, расскажите мне, Анджин-сан, о том, что случилось в Осаке. Блэксорн начал говорить запинаясь, но постепенно стал оживать, и скоро речь хлынула потоком - отец Алвито с трудом поспевал за ним. Торанага слушал в молчании, не прерывая этого потока, лишь иногда вставляя осторожные подбадривающие замечания, - он был идеальным слушателем. Закончил Блэксорн уже на рассвете. К этому времени Торанага знал все... все, что хотел ему поведать Анджин-сан, поправил он себя. Священник это понимал. А Торанага был уверен: не сказано ничего, что Кийяма или католики могли бы использовать против Марико или него самого... Анджин-сан теперь почти не замечал священника... - Вы уверены, что адмирал собирался поставить вас к этому столбу, Анджин-сан? - переспросил он. - О да. Если бы не этот иезуит. Я еретик в его глазах - предполагается, что огонь очищает душу. - Почему отец-инспектор спас вас? - Не знаю. Это как-то связано с Марико-сан. Без моего корабля я им не опасен. О, они продумали все очень тщательно, но она, наверное, намекнула им, как это сделать. - Каким образом? Что она знала о поджогах кораблей? - Мне это не известно. В замок проникли ниндзя. Возможно, ниндзя побывал и здесь поджег мой корабль. В день смерти Марико-сама виделась с отцом-инспектором в замке. Думаю, она подсказала ему, как сжечь "Эразмус" - в обмен на мою жизнь. Но я не могу жить без своего корабля, господин... - Вы не правы, Анджин-сан. Благодарю вас, Тсукку-сан. - Торанага отпустил его. - Я очень ценю вашу помощь. Пожалуйста, теперь вы можете отдыхать. - Да, господин. Благодарю вас. - Алвито заколебался. - Я хотел бы просить извинения за адмирала. Мужчины рождены в грехе, большинство их и живут в грехе, хотя и становятся христианами. - Христиане рождаются в грехе, мы - нет. Мы цивилизованные люди, которые понимают, что такое грех

╤ЄЁрэшЎ√: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -


┬ёх ъэшуш эр фрээюь ёрщЄх,  ты ■Єё  ёюсёЄтхээюёЄ№■ хую єтрцрхь√ї ртЄюЁют ш яЁхфэрчэрўхэ√ шёъы■ўшЄхы№эю фы  ючэръюьшЄхы№э√ї Ўхыхщ. ╧ЁюёьрЄЁштр  шыш ёърўштр  ъэшує, ┬√ юс чєхЄхё№ т Єхўхэшш ёєЄюъ єфрышЄ№ хх. ┼ёыш т√ цхырхЄх ўЄюс яЁюшчтхфхэшх с√ыю єфрыхэю яш°шЄх рфьшэшЄЁрЄюЁє