▌ыхъЄЁюээр  сшсышюЄхър
┴шсышюЄхър .юЁу.єр
╧юшёъ яю ёрщЄє
╧Ёшъы■ўхэш 
   ╧Ёшъы■ўхэш 
      ╩ыртхыы ─цхщьё. ╤хуєэ -
╤ЄЁрэшЎ√: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -
сюда, не было ничего, кроме горя. Если это грех, как вы говорите, почему так много наших священников занимаются этим и всегда занимались? Некоторые буддийские секты даже рекомендуют это как одну из форм молитвы. Надо ограничивать себя только в сезон дождей. Священники не дьяволы, не все из них. И некоторые из святых отцов, как известно, наслаждаются сексом и таким путем тоже. Разве они дьяволы? Конечно, нет! Почему они должны быть лишены обычного удовольствия, если им запрещено иметь дело с женщинами? Глупо говорить, что все связанное с сексом - грех и проклято Богом! - Содомия отвратительна, против всех законов! Спросите вашего духовника! "Ты сам отвратителен - ты, - хотелось крикнуть Марико. - Как осмеливаешься ты быть таким грубым и как можешь быть таким глупым! Против Бога? Ты говоришь? Что за глупость! Против твоего дьявольского Бога, может быть. Ты заявляешь, что ты христианин. Нет, ты явный лжец и мошенник. Может быть, ты и знаешь необычные вещи и бывал в диковинных местах, но ты не христианин и богохульствуешь. Ты послан Сатаной? Грехи? Какая ерунда! Ты говоришь так торжественно о нормальных вещах и ведешь себя как сумасшедший. Ты выводишь из себя святых отцов, расстраиваешь Торанагу, вызываешь раздор между нами, расшатываешь нашу веру и мучаешь нас сомнениями в том, что верно, а что нет, зная, что мы не можем немедленно доказать тебе свою правоту. Я хочу сказать тебе, что я презираю и тебя, и всех варваров. Да, варвары вокруг меня. Не они ли ненавидели моего отца, потому что он не доверял им и открыто просил диктатора Городу выбросить их всех с нашей земли? Разве не чужеземцы отравили ядом мозг диктатора, так что он стал ненавидеть моего отца, своего самого верного генерала, человека, который помогал ему даже больше, чем генерал Накамура или господин Торанага? Разве не чужеземцы стали причиной того, что диктатор оскорбил моего отца, что свело его сума, заставив поступать необдуманно и стать таким образом причиной всех моих несчастий? Да, они сделали все это, и даже больше того. Но они также принесли бесподобное слово Божье и в темные часы моей нужды, когда я вернулась из ужасной ссылки в еще более ужасную жизнь, отец-инспектор показал мне путь, открыл мне глаза и душу и крестил меня. Этот путь дал мне силы выдержать, наполнил мое сердце безграничным миром, освободил меня от вечных мук и осчастливил меня обещанием вечного спасения. Что бы ни случилось, я в руках Бога. О, Мадонна, дай мне мир и помоги этому бедному грешнику преодолеть твоего врага". - Извините меня за мою грубость, - сказала она. - Вы правы, что рассердились. Я только глупая женщина. Пожалуйста, будьте терпеливы и простите меня, Анджин-сан. Гнев Блэксорна сразу стал стихать. Какой мужчина мог долго сердиться на женщину, если она открыто признается, что она была не права, а он прав? - Я тоже прошу прощения, Марико-сан, - сказал он, немного смягчаясь, - но у нас предположить, что мужчина гомосексуалист, педераст, содомит, - это самое сильное из оскорблений. "Тогда вы все инфантильны, глупы, так же как подлы, грубы и невоспитанны, но что можно ожидать от чужеземцев", - сказала она себе и произнесла с покаянным видом: - Конечно, вы правы... Я не имела в виду ничего плохого, пожалуйста, примите мои извинения. О, да, - вздохнула она; ее голос был так медоточив, что даже ее муж сразу успокоился бы, несмотря на самое плохое свое настроение, - о, да, это была полностью моя ошибка. x x x Солнце уже достигло горизонта, а отец Алвито все еще ждал в комнате для аудиенции, журналы оттягивали ему руки. "Проклятый Блэксорн", - думал он. Первый раз этот Торанага заставил его ждать, первый раз за годы он не ждал никого из дайме, даже Тайко. За последние восемь лет правления Тайко предоставил ему невероятную привилегию немедленного доступа, и так же сделал Торанага. Но у Тайко эта привилегия была заслужена его влиянием в Японии и его дальновидностью в делах. Его знание внутренних скрытых причин событий в международной торговле помогало увеличить еще больше невероятно большое состояние Тайко. Хотя Тайко был почти неграмотен, его способности к языкам были огромны, его знание политики безмерно. Так Алвито посчастливилось сесть в ногах у деспота, чтобы учить и учиться и, если на то будет воля Божья, обращать в свою веру. Это была особая работа, которой он дотошно овладевал под руководством дель Аква, который давал ему лучших учителей из среды иезуитов и португальских купцов, торговавших в Азии. Алвито стал наперсником Тайко, одним из четырех человек - и единственным иностранцем, - которые когда-либо видели помещения с личными сокровищами Тайко. В нескольких сотнях шагов была главная башня замка, хранилище. Она возвышалась на семь этажей, защищенная множеством стен, дверей и укреплений. На четвертом этаже было семь комнат с железными дверями. Каждая была забита золотыми слитками и ящиками с золотыми монетами. Этажом выше были комнаты с серебром, лопающиеся от слитков и ящиков с монетами. И еще этажом выше были редкие шелка и керамика, а также мечи и другое вооружение - сокровища империи. "В нашем современном исчислении, - думал Алвито, - стоимость всего этого должна быть по крайней мере пятьдесят миллионов дукатов, больше, чем годовой доход всей Испанской империи, Португальской империи и Европы, взятых вместе. Самое большое личное состояние на земном шаре в наличных". "Разве это не самое большое достижение? - размышлял он, - Разве тот, кто контролирует Осакский замок, не контролирует все это немыслимое состояние? И это состояние, соответственно, разве не дает ему власти над всей страной? Не была ли Осака сделана неприступной только для того, чтобы защитить это богатство? Не была ли страна залита кровью, чтобы построить замок в Осаке, сделать его недоступным, чтобы защитить золото, чтобы надежно хранить его до того времени, когда вырастет Яэмон? Имея сотую часть этих сокровищ, мы могли бы построить собор в каждом городе, церковь в каждом поселке, миссию в каждой деревне по всей стране. Если бы мы только могли получить его, чтобы использовать во славу Бога! " Тайко любил власть. И он любил золото за ту власть, которую оно дает над людьми. Сокровища собирались по крохам в течение шестнадцати лет абсолютной власти, из огромных обязательных подарков всех дайме, которые по обычаю ожидались от них ежегодно, и от его собственных владений. По праву завоевателя Тайко лично владел четвертой частью всей земли. Его личный годовой доход был более пяти миллионов коку. И потому, что он был Господин Всей Японии с мандатом императора, теоретически он владел всеми доходами всех поместий. Он никому не платил налогов. Но все дайме, все самураи, все крестьяне, вес ремесленники, все купцы, все грабители, все парии, все чужеземцы, даже "эта", платили налоги добровольно, в большом количестве. Для собственной безопасности. "Пока состояние недоступно и Осака неприступна, - сказал себе Алвито, - фактически опекун Яэмона, Паемон, будет править до той поры, пока он не вырастет, несмотря на Торанагу, Ишидо или еще кого-нибудь. Жаль, что Тайко умер. При всех его недостатках мы знали этого дьявола и могли ладить с ним. Жаль на самом деле, что был убит Города, так как он был нашим настоящим другом. Но он мертв, так же как и Тайко, и теперь нам надо покорять новых язычников - Торанагу и Ишидо". Алвито вспомнил ночь, когда умирал Тайко. Его пригласил Тайко, чтобы провести ночь перед смертью - он вместе с ╨доко, женой Тайко, госпожой Ошибой, его наложницей и матерью наследника. Они долго смотрели и ждали в спокойствии этой бесконечной летней ночи. Потом началась агония и подошла к концу. - Его дух уходит. Теперь он в руках Бога, - сказал он тихо, когда убедился в этом. Он перекрестил и благословил тело. - Может быть, Будда возьмет к себе моего господина и быстро воскресит его, так что он возьмет Империю обратно в свои руки еще раз, - сказала ╨доко, тихо плача. Это была миловидная женщина, из рода аристократов-самураев, которая была его верной женой и советчицей сорок четыре года из своих пятидесяти девяти лет. Она закрыла глаза и придала телу достойный вид, что было ее привилегией, печально поклонилась три раза и оставила его и госпожу Ошибу. Смерть была легкой. Тайко болел несколько месяцев, и конец ожидался этим вечером. Несколько часов назад он открыл глаза, улыбнулся Ошибе и ╨доко и прошептал - его голос был подобен нити: - Слушайте, это мое предсмертное стихотворение. Как капля я рожден, Как капля я исчезну, Осакский замок и все, что я достиг, - Лишь только сон... В таком же точно сне. Пред шагом в эту бездну. Последняя улыбка, такая нежная, этого деспота им - женщинам и ему. - Берегите моего сына, вы все. - И после этого его глаза закрылись навеки. Отец Алвито вспомнил, как он был тронут последним стихотворением, таким типичным для Тайко. Когда он был приглашен, то надеялся, что на пороге смерти властелин Японии одумается и примет истинную веру и причастие, над которыми он смеялся столько раз. Но этого не случилось. "Ты навсегда потерял царство Божие, бедняга", - печально пробормотал иезуит, так как всегда восхищался Тайко как военным и политическим гением. - А что, если ваше царство Божие - это задний проход дикаря? - спросила госпожа Ошиба. - Что? - Он не был уверен, что правильно расслышал, обиженный ее неожиданной и неприличной недоброжелательностью. Он знал госпожу Ошибу почти двенадцать лет, с тех пор как ей исполнилось пятнадцать, когда Тайко впервые взял ее в наложницы и она была послушной и сверхуслужливой, едва произносящей слова, всегда радостно улыбающейся и счастливой. Но сейчас! - Я сказала: "А что, если ваше царство Божие находится в заднем проходе дикарей? " - Помилуй вас Бог! Ваш властелин умер всего несколько минут назад. - Мой властелин умер, так что и ваше влияние на него закончилось. Не так ли? Он хотел, чтобы вы присутствовали, очень хорошо, - это было его право. Но теперь он в Великой Пустоте и больше не командует. Теперь командую я. Священник, вы воняете, вы всегда воняли, и ваша вонь переходит в воздух. Сейчас же покиньте мой замок и оставьте нас с нашим горем! Спокойный свет свечи вдруг метнулся по ее лицу. Она была одна из самых красивых женщин в стране. Непроизвольно он сделал движение крестом, как бы защищаясь от овладевшего ею дьявола. Смех ее был холоден. - Уходите, священник, и никогда не возвращайтесь. Ваши дни сочтены! - Не более, чем ваши. Я в руках Бога, госпожа. Лучше бы вы подумали о нем. Вечное спасение может быть и вашим, если вы поверите. - Что? Вы в руках Бога? Христианского Бога, да? Вы - может быть. А может, и нет. Что вы будете делать, священник, если когда вы умрете, то узнаете, что там нет никакого бога, что нет преисподней и ваше вечное спасение только сон во сие? - Я верю! Я верю в Бога, и в воскресение, и в Святого Духа, - сказал он вслух. - Христианские обещания верны. Они сбудутся, сбудутся - я верю! x x x - Да? Тсукку-сан? Какое-то время он слушал японскую речь и не понимал ее. В дверном проходе стоял Торанага, окруженный стражей. Отец Алвито поклонился, приходя в себя, с потной спиной и лицом. - Прошу простить, что пришел без приглашения. Я просто полуночник. Я вспомнил, что мне посчастливилось быть свидетелем многих вещей в Японии. Кажется, что вся моя жизнь прошла здесь и больше нигде. - Вам повезло, Тсукку-сан. Торанага устало подошел к помосту и сел на простую подушку. Охрана молча расположилась вокруг него, образовав защитную стенку. - Вы приехали сюда на третий год Тенчо, не так ли? - Нет, господин, это был четвертый год, год Крысы, - ответил он, пользуясь их календарем, на запоминание которого у него ушли месяцы. Все годы отсчитывались от определенного года, выбранного правящим императором. Катастрофа или доброе предзнаменование могли закончить или начать новую эру по его прихоти. Ученым приказывалось выбрать название для новой эры с особенно благоприятными предзнаменованиями из древних китайских книг, эта эра могла длиться год или пятьдесят лет. Тенчо означало "Праведность неба". Предыдущий год был годом больших приливов, когда погибло двести тысяч человек. И каждому году было дано имя и номер - одна и та же последовательность, как и у часов дня: Заяц, Дракон, Змея, Лошадь, Козел, Обезьяна, Петух, Собака, Кабан, Крыса, Бык и Тигр. Первый год Тенчо упал на год Петуха, так это и продолжалось, и 1575 год был годом Крысы в четвертый год Тенчо. - Много всего произошло за это время, не правда ли, старина? - Да, господин. - Да, возвышение и смерть Городы. Возвышение Тайко и его смерть. А теперь? - Слова отражались от стен. - Все в руках бесконечности, - Алвито использовал слово, которое одинаково могло означать и Бога, и Будду. - Ни господин Города, ни господин Тайко не верили ни в каких-либо богов, ни в вечность. - Разве Будда не сказал, что есть много путей в нирвану, господин? - О, Тсукка-сан, вы мудрый человек. Как это можно быть таким молодым и таким мудрым? - Я искренне хочу, чтобы так и было, господин. Тогда я мог бы больше помогать. - Вы хотели видеть меня? - Да. Я думал, это достаточно важно, чтобы прийти без приглашения. Алвито вынул журналы Блэксорна и положил их на пол перед ним, дав объяснение, которое предложил ему дель Аква. Он видел, как лицо Торанага окаменело, и был рад этому. - Доказательства его пиратства? - Да, господин. В журналах даже есть точные слова их приказов, где говорится: "При необходимости приставать к берегу силой и заявлять свои права на любую достигнутую или открытую территорию". Если хотите, я могу сделать точный перевод всех соответствующих мест. - Сделайте весь перевод. Быстро, - сказал Торанага. - Там есть и еще кое-что, что отец-инспектор считает нужным сообщить вам. Алвито рассказал Торанаге все о картах, и отчетах, и о Черном Корабле, как они договорились, и был обрадован, увидев положительную реакцию. - Превосходно, - сказал Торанага. - Вы уверены, что Черный Корабль выйдет так рано? Абсолютно уверены? - Да, - твердо сказал отец Алвито. - О, Боже, пусть все произойдет, как мы хотим! - Хорошо. Скажите вашему сеньору, что я хочу прочитать его отчеты. Да. Я думаю, ему потребуется несколько месяцев, чтобы получить точные факты? - Он сказал, что он приготовит отчеты как можно скорее. Мы пришлем вам карты, как вы хотели. Нельзя ли будет капитан-генералу побыстрее получить таможенные документы? Это будет очень ценно, если Черный Корабль придет пораньше, господин Торанага. - Вы гарантируете, что корабль придет рано? - Ни один человек не может гарантировать ветры и шторма в океане. Но корабль рано выйдет из Макао. - Вы получите их до захода солнца. Что-нибудь еще? Меня не будет три дня до тех пор, пока не будет вынесено решение на Собрании регентов. - Нет, господин. Благодарю вас. Я молюсь, чтобы вечность хранила вас, как всегда, - Алвито поклонился и ждал, когда его отпустят, но вместо этого Торанага отпустил своих охранников. Впервые Алвито видел, чтобы дайме был без своей свиты. - Подойдите и сядьте здесь, Тсукку-сан, - Торанага показал место на помосте около себя. Алвито никогда раньше не приглашали на помост. Это знак доверия или приговор? - Война приближается, - сказал Торанага. - Да, - ответил иезуит и подумал, что война никогда не кончится. - Христиане господа Оноши и Кийяма непонятно почему идут против моей воли. - Я не могу отвечать ни за кого из дайме, господин. - Ходят плохие слухи, не так ли? О них и других дайме-христианах. - Мудрые люди всегда держат в сердце интересы империи. - Да. Но тем временем против моей воли империя разделяется на два лагеря - мой и Ишидо. И поэтому все интересы в империи лежат по ту или другую сторону. Середины нет. Где лежат интересы христиан? - На стороне мира. Христианство - религия, господин, вне политическая идеология. - Ваш святой отец - глава вашей церкви здесь. Я слышал, вы заявили - вы можете говорить от имени папы. - Нам запрещено вмешиваться в ваши политические дела, господин. - Вы думаете, Ишидо симпатизирует вам? - голос Торанаги стал строже. - Он вообще против вашей религии. Я всегда выказывал вам свою симпатию. Ишидо хочет сразу же применить законы Тайко об изгнании и закрыть страну в целом для всех иностранцев. Я хочу расширить торговлю. - Мы не контролируем никого из дайме-христиан. - А как мне повлиять на них? - Я мало что могу посоветовать вам. - Вы знаете достаточно, старина, чтобы понять, что если Кийяма и Оноши пойдут против меня вместе с Ишидо и остальными из их компании, все остальные дайме-христиане вскоре последуют за ними, тогда против каждого моего воина встанет по двадцать человек. - Если начнется война, я буду молиться за вашу победу. - Мне потребуется что-то большее, чем молитвы, если против одного моего человека встанет двадцать. - А нет способа избежать войны? Она никогда не кончится, если однажды начнется. - Я тоже так считаю. Тогда потеряют все - и мы, и чужеземцы, и христианская церковь. Но если все дайме-христиане пойдут сейчас со мной - открыто, - тогда войны не будет. Амбиции Ишидо будут постоянно обуздываться. Даже если он поднимет свое знамя и восстанет, регенты могут уничтожить его, как вредителей с рисовых всходов. Алвито чувствовал, что вокруг его шеи захлестывается петля. - Мы здесь только для того, чтобы распространять слово Божье. А не вмешиваться в вашу политическую жизнь, господин. - Ваш предыдущий руководитель предлагал Тайко помощь дайме-христиан Кюсю, перед тем как мы покорили эту часть империи. - С его стороны это была ошибка. Он не имел разрешения церкви или от самих дайме. - Он предлагал отдать Тайко корабли, португальские корабли, чтобы перевезти наши войска на Кюсю, предлагал португальских солдат с ружьями, чтобы помочь нам. Даже против Кореи и против Китая. - Опять, господин, он делал это ошибочно, без всякого разрешения. - Скоро каждый должен будет выбрать, Тсукку-сан. Да. Очень скоро. Алвито физически почувствовал, что ему угрожают. - Я всегда готов служить вам. - Если я проиграю, вы умрете вместе со мной? Вы совершите джешпи - вы последуете за мной, или пойдете со мной на смерть, как верный слуга? - Моя жизнь в руках Бога. И смерть тоже. - Ах, да. Вашего христианского Бога! - Торанага слегка передвинул свои мечи. После этого он наклонился вперед. - Оноши и Кийяма перейдут на мою сторону в течение сорока дней, и Совет регентов отменит указы Тайко. "Как далеко я могу зайти? - беспомощно спрашивал себя Алвито. - Как далеко? " - Мы не можем влиять на них, как вы думаете. - Может быть, ваш руководитель может приказать им. Прикажите им! Ишидо выдаст вас и их. Я знаю, почему он так сделает. Такова воля госпожи Ошибы. Разве она уже не настраивает наследника против вас? "Д

╤ЄЁрэшЎ√: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  -


┬ёх ъэшуш эр фрээюь ёрщЄх,  ты ■Єё  ёюсёЄтхээюёЄ№■ хую єтрцрхь√ї ртЄюЁют ш яЁхфэрчэрўхэ√ шёъы■ўшЄхы№эю фы  ючэръюьшЄхы№э√ї Ўхыхщ. ╧ЁюёьрЄЁштр  шыш ёърўштр  ъэшує, ┬√ юс чєхЄхё№ т Єхўхэшш ёєЄюъ єфрышЄ№ хх. ┼ёыш т√ цхырхЄх ўЄюс яЁюшчтхфхэшх с√ыю єфрыхэю яш°шЄх рфьшэшЄЁрЄюЁє