кой".
   - Как и ожидалось, общая задача была выполнена превосходно, - сказал  он.
- Сначала астурийские лучники осыпали колонну тучей стрел,  а  затем  пехота
части заняла позицию на верху пологого склона. Мы равномерно распределили по
всему  фронту  части  легионеров,   драснийских   копейщиков,   сендаров   и
арендийских крестьян, а лучники  расположились  за  ними,  чтобы  продолжать
стрельбу. Как мы и ожидали, мерги атаковали нас. Когда это случилось, чиреки
и райвены обошли их с тыла, а олгары стали теснить с  флангов.  Когда  атака
мергов начала выдыхаться, в контратаку бросились мимбратские рыцари.
   - Это было просто восхитительно! - воскликнул Леллдорин, глаза  его  ярко
блестели. Плечо астурийца было перевязано, но, казалось, он совершенно забыл
об этом, поскольку бешено жестикулировал рукой. -  Как  раз  в  тот  момент,
когда мерги пришли в полное смятение, раздался звук, напоминающий  гром,  и,
огибая  холм,  появились  рыцари  с  копьями  наперевес   и   развевающимися
штандартами. Они ринулись на мергов, как стальная волна, подковы их  лошадей
сотрясали землю.
   Мимбраты проскакали сквозь  ряды  врага,  а  потом  подоспели  мы,  чтобы
довершить дело. Славно было!
   - Он обладает теми же качествами, что и Мендореллен, не так ли? - заметил
Бэйрек Хеттару.
   - Думаю, это у них в крови, - рассудительно ответил Хеттар.
   - А удалось ли кому-нибудь улизнуть? - спросил Энхег.
   Бэйрек мрачно усмехнулся.
   - После того как стемнело, мы  слышали,  как  немногие  из  них  пытались
уползти. И тогда Релг со  своими  алгосами  навел  порядок.  Не  беспокойся,
Энхег, никто не побежит, чтобы доложить о случившемся Тор Эргасу.
   - Он, вероятно, ожидает новостей, не так ли? - усмехнулся Энхег.
   - Тогда я надеюсь, что он очень терпелив, - ответил Бэйрек, - потому  что
ждать ему придется довольно долго.
   Ариана  угрюмо  бранила  Леллдорина   за   неосторожность,   даже   когда
обрабатывала его рану, и слова ее не казались дежурными упреками. Она  стала
красноречивой, и длинные, витиеватые фразы придавали  ее  увещеваниям  такую
глубину и убедительность, что чуть было не довели до слез молодого человека.
   Его рана, правда пустяковая, стала символом  беззаботности  и  отсутствия
уважения к ней. Ее лицо  становилось  все  более  страдальческим,  а  его  -
беспомощным.
   Се'Недра внимательно  наблюдала,  как  искусно  Ариана  превращала  любое
оправдание молодого человека в еще большую вину, и заносила эти превосходные
приемы в тайники своей памяти, чтобы использовать их в  дальнейшем.  Правда,
Гарион был немного умнее Леллдорина, но этот прием,  наверное,  окажет  свое
действие и на него, если она немного попрактикуется.
   Встреча Таибы с Релгом, напротив, прошла без слов.  Прекрасная  марагская
женщина, которая избежала казематов в Рэк Ктоле,  чтобы  попасть  в  рабство
иного рода, по возвращении  алгосского  фанатика  безудержно  устремилась  к
нему. С тихим криком, позабыв обо  всем  на  свете,  она  обняла  его.  Релг
отступил, но его машинальное: "Не  трогай  меня!"  -  казалось,  замерло  на
устах, и глаза его широко раскрылись, когда  она  снова  прижалась  к  нему.
Затем Таиба вспомнила его неприязнь, и руки ее бессильно упали, но фиалковые
глаза сияли, упиваясь его бледным  лицом.  И  тогда  Релг  осторожно,  будто
касаясь огня, взял ее руку. На лице Таибы мелькнула тень недоверия, но почти
тут же оно стало наливаться румянцем. Несколько  мгновений  они  смотрели  в
глаза друг другу, а затем пошли, держась за руки. Глаза Таибы  были  скромно
опущены, но на полных чувственных губах порхала легкая торжествующая улыбка.
   Эта  маленькая  победа  чрезвычайно  подняла  дух  армии.  Жара  и  пыль,
казалось, больше не подтачивали ее силы, как это было в первые дни похода, а
по мере дальнейшего неуклонного продвижения на Восток  чувство  товарищества
между различными ее частями все росло.
   Четыре  дня  заняло  продвижение  к  истокам  реки  Марду,  и  еще   день
потребовался для того, чтобы найти место, где можно было бы спустить суда на
воду. Олгарские патрули Хеттара  проникли  далеко  вперед  и  сообщили,  что
остался всего лишь один порог, находящийся в десяти лигах, а после него река
уже спокойно течет по таллской равнине.
   - Мы можем переправить суда через эти пороги, - заявил король Энхег. -  А
сейчас давайте спустим их на воду. Мы и так уже  потеряли  достаточно  много
времени.
   В этом месте берег был довольно обрывист, но солдаты энергично взялись за
лопаты и  мотыги  и  скоро  сделали  пологий  спуск.  Один  за  другим  суда
сталкивали по этому спуску на воду.
   - Понадобится время, чтобы поставить мачты, - сказал Энхег.
   - Оставьте это на потом, - возразил Родар. Энхег пристально посмотрел  на
него.
   - Ты же все равно не собираешься ставить паруса, Энхег,  а  мачты  торчат
слишком высоко. Даже самый глупый в мире талл поймет, что  происходит,  если
увидит целый лес корабельных мачт, двигающихся вниз по реке.
   К вечеру все корабли были спущены на воду, и Полгара  привела  принцессу,
Ариану и Таибу на борт судна Бэйрека. Дувший вверх по реке ветерок  покрывал
небольшой рябью поверхность воды и чуть замедлял  движение  судов.  Покрытая
травой таллская равнина простиралась под красноватым  от  заката  небом,  на
котором одна за другой появлялись звезды.
   - Далеко еще до Талл Марду? - спросила Се'Недра у Бэйрека.
   Тот погладил бороду, устремив взгляд по реке.
   - До порогов один день, - ответил он, -  затем  день,  чтобы  переправить
через них суда, а потом еще около двух дней.
   - Итого четыре дня, - сказала она тихим голосом.
   Бэйрек кивнул.
   - Хотелось бы мне, чтобы все это скорее закончилось, - вздохнула она.
   - Всему свое время, Се'Недра, - ответил он. - Всему свое время.

Глава 15

   Корабли были переполнены - несмотря на то что только половина армии могла
там разместиться. Олгары и мимбратские рыцари  патрулировали  берега,  когда
чиреки направляли суда вниз по реке к порогам, а пехотные части, которым  на
кораблях не хватило места, ехали на запасных лошадях кавалерии.
   По обеим  сторонам  реки  тянулись  холмы;  длинные,  пологие  их  склоны
покрывала густая, выжженная солнцем трава. Невдалеке виднелись  редкие  купы
низких, но пышных деревьев, которые обрамляли подножия холмов, а вблизи реки
подымались заросли кипрея и ползучей ежевики. Небо оставалось ясным, и  было
жарко, хотя воздух пропитывала влага,  тогда  как  от  сухости  на  огромном
каменистом нагорье в равной мере страдали и люди, и лошади. Но все понимали,
что это вражеская территория, и всадники, продвигавшиеся  вдоль  берега,  не
выпускали из рук оружие.
   А затем суда обогнули излучину реки, и корабелы увидели бушующие  впереди
воды  порогов.  Бэйрек  схватился  за  штурвал  своего  большого  корабля  и
пришвартовал его к берегу.
   - Похоже, настало время прогуляться пешком, - проворчал он.
   Но на носу судна возник спор. Король  Фулрах  громко  протестовал  против
решения оставить повозки с провиантом за порогами.
   - Я доставил их сюда не для того, чтобы бросать  здесь,  -  заявил  он  с
нехарактерным для него пылом.
   - Но ведь они движутся медленно, - сказал Энхег. - А мы спешим, Фулрах.
   Мне нужно  провести  суда  через  Талл  Марду  до  того,  как  мерги  или
маллорийцы проснутся и поймут, что мы делаем.
   - Вы не были против обоза, когда испытывали на плоскогорье голод и жажду.
   - Это было тогда, а сейчас есть сейчас. Я  должен  позаботиться  о  своих
судах.
   - А я о своих повозках.
   - С ними все будет в порядке, Фулрах, - примирительно сказал Родар. - Нам
действительно нужно торопиться, а твои повозки будут помехой.
   - Если кто-нибудь доберется до них и сожжет,  придется  голодать,  прежде
чем мы вернемся обратно в форты, Родар.
   - Мы оставим людей охранять их, Фулрах.  Будь  благоразумен.  Ты  слишком
беспокоишься.
   - Нужно же кому-то это делать. Вы, олорны,  по-видимому,  забываете,  что
сражения - это лишь половина дела.
   - Не будь бабой, Фулрах, - сказал Энхег. Фулрах побледнел как мел.
   - Не думаю, что стоит обращать  внимание  на  твое  последнее  замечание,
Энхег, - зло сказал он, затем повернулся на каблуках и гордо удалился.
   - Что это с ним? - с невинным видом спросил король чиреков.
   - Энхег, если ты не  научишься  держать  рот  на  замке,  нам,  возможно,
придется надеть на тебя намордник, - ответил ему Родар.
   - Я думал, что мы прибыли сюда драться с энгараками,  -  спокойно  сказал
Бренд. - Разве что нибудь изменилось?
   Перебранка между военачальниками обеспокоила Се'Недру, и она поспешила  к
Полгаре.
   - Это не имеет  никакого  значения,  дорогая,  -  сказала  леди  Полгара,
которая в этот момент мыла голову Миссии. - Предстоящее сражение сделало  их
слегка раздражительными, вот и все.
   - Но они же мужчины, - запротестовала Се'Недра, - опытные воины.
   - Ну и что нам с ними теперь делать? - спросила Полгара, протягивая  руку
за полотенцем.
   Принцесса не смогла придумать ответ.
   Уже к вечеру суда снова были спущены на воду ниже бурлящего потока воды.
   От нервного напряжения Се'Недра к этому времени на самом  деле  заболела.
Силы, которые она потратила на сборы армии и на поход  на  Восток,  покинули
королеву.
   Через два дня они будут штурмовать стены Талл Марду. Правильно ли выбрано
время? Действительно ли это необходимо? Разве нельзя перетащить суда по суше
мимо города и тем самым избежать битвы? Хотя олорнские короли и заверили ее,
что город обязательно  нужно  взять,  с  каждой  пройденной  милей  сомнения
Се'Недры все  возрастали.  А  что  если  это  ошибка?  Принцесса  продолжала
мучиться, стоя на палубе судна Бэйрека и глядя на широкую реку, несущую свои
воды через таллские степи.
   Наконец вечером на второй день после прохождения порогов примчался Хеттар
и остановил свою лошадь на северном берегу реки. Он поманил рукой, и Бэйрек,
повернув штурвал, подвел свой большой корабль ближе к берегу.
   - Город находится  в  двух  лигах!  -  прокричал  олгар.  -  Если  будете
двигаться дальше, вас увидят со стен.
   - Значит, мы уже подошли достаточно близко, - решил  Родар.  -  Передайте
другим судам, что бы стали на якорь. Мы подождем здесь, пока стемнеет.
   Бэйрек кивнул и дал знак одному из матросов. Тот  быстро  поднял  высокий
шест с небольшим ярко красным флажком на верхушке,  и  весь  следовавший  за
ними флот замедлил движение. Раздался скрип  лебедок,  спускавших  якоря,  и
корабли, качаясь, стали медленно разворачиваться по течению.
   - Все же не люблю я это время  суток,  -  угрюмо  проворчал  Энхег.  -  В
темноте слишком многое может случиться.
   - Мы же все просчитывали десятки раз, Энхег, - сказал Родар. - И  все  мы
согласились, что это наилучший план.
   - Но так никогда не делали раньше, - возразил Энхег.
   - Но в этом-то и заключается весь смысл,  не  так  ли?  -  высказал  свое
мнение генерал Вэрана. - Люди в городе не ожидают этого.
   - Ты уверен, что твои люди справятся? - спросил Энхег у Релга.
   Алгос кивнул.  На  нем  была  кольчуга  с  капюшоном,  и  он  внимательно
рассматривал лезвие своего кривого кинжала.
   - Не беспокойтесь, - ответил он, - в темноте мы видим лучше.
   Энхег сердито взглянул на опускающееся за горизонт солнце.
   - Терпеть не могу первым пробовать что-либо новое, - объявил он.
   Они ждали, пока тьма не воцарится на равнине. Из зарослей у  кромки  воды
доносилось сонное чириканье птиц, да лягушки начали свою вечернюю  симфонию.
Под  прикрытием  сгущавшейся  темноты  на  берегах  стали  сосредоточиваться
всадники.
   Впереди на своих огромных боевых конях построились мимбратские рыцари,  а
за ними подобно темному морю простирались отряды олгаров.  На  южном  берегу
командование взяли на себя Чо-Хэг и  Кородаллин,  на  северном  войска  вели
Хеттар и Мендореллен.
   Постепенно становилось все темнее.
   Облокотившись  о  перила,  задумчиво  глядя  в  сумерки,  стоял   молодой
мимбратский рыцарь, раненный во время атаки на колонну мергов. У  него  были
темные вьющиеся волосы и стройная, как у девушки, фигура, но плечи  широкие,
спина прямая, а глаза смотрели открыто и  прямо.  Но  во  взгляде  ощущалась
какая то меланхоличность.
   Ожидание становилось невыносимым, и Се'Недра просто хотела с  кем  нибудь
поговорить. Она облокотилась о перила рядом с молодым человеком.
   - Почему вы так грустны, сэр рыцарь? - тихо спросила она.
   - Потому что из-за легкого ранения  мне  нельзя  участвовать  в  сражении
нынешней ночью, ваше величество, - ответил он, касаясь  своей  забинтованной
руки. Казалось, он не был удивлен ни ее присутствием, ни тем, что она с  ним
заговорила.
   -  Вы  так  ненавидите  энгараков,  что  вам  причиняет  боль   упущенная
возможность их убивать? - Вопрос Се'Недры прозвучал несколько язвительно.
   - Нет, миледи, - ответил он. - У меня нет неприязни ни к одному человеку,
к какой бы расе он ни принадлежал. Я  тоскую  только  о  том,  что  не  могу
принять участие в турнире.
   - В турнире?! Вы так называете войну?
   - Несомненно, ваше величество. А как же  еще?  Во  мне  нет  ненависти  к
энгаракам, вдобавок недостойно ненавидеть противника, с которым  собираешься
помериться силами. Несколько человек пали от ударов моего копья или меча  на
различных турнирах, но  я  никогда  не  испытывал  к  ним  недобрых  чувств.
Напротив, когда мы сражались друг с другом, у меня возникало к  ним  чувство
приязни.
   - Но вы же  пытались  искалечить  их!  -  Се'Недра  была  удивлена  такой
непоследовательностью.
   - Это условие  поединка,  ваше  величество.  Настоящий  турнир  не  может
считаться таковым, если не существует опасности быть убитым или раненым.
   - Как вас зовут, сэр рыцарь? - спросила она.
   - Я сэр Беридел, - ответил он, - сын сэра Эндорига, барона Во Эндорига.
   - Человека с яблоней?
   - Его самого, ваше величество. - Молодой человек, казалось, был рад,  что
она слышала о его отце  и  о  той  странной  обязанности,  которую  Белгарат
возложил на него. -  Мой  отец  сейчас  скачет  по  правую  руку  от  короля
Кородаллина. Я тоже находился бы с ними этой ночью, если б не удар  жестокой
судьбы. - Он с грустью посмотрел на свою руку.
   - Ну, будут еще и другие ночи, сэр Беридел, - заверила она,  -  и  другие
сражения.
   - Это так, ваше величество,  -  согласился  он,  и  лицо  его  на  минуту
вспыхнуло надеждой, но затем юноша вздохнул и  опять  погрузился  в  мрачные
размышления.
   Се'Недра отошла, оставив его наедине со своими горестями.
   - Знаешь, не стоит тебе разговаривать с болванами, -  сказал  насмешливый
голос у нее за спиной. Это был Белдин, уродливый горбун.
   -  Он,  кажется,  ничего  не  боится,  -  вздрогнув,  сказала   Се'Недра:
чародей-сквернослов всегда действовал ей на нервы.
   - Это же мимбратский дворянин! - фыркнул  Белдин.  -  У  него  просто  не
хватает мозгов, чтобы бояться чего-либо.
   - А все ли воины в армии такие же, как он?
   - Нет. Большинство из них на самом деле боятся, но все же  они  пойдут  в
атаку - причин этому много.
   - А вы? - не могла удержаться она от вопроса. - Вы тоже боитесь?
   - Я боюсь другого, - сухо сказал он.
   - Например?
   - Мы занимались всем этим долгое время - Белгарат, Пол, близнецы и я -  и
я более озабочен тем, что что-то может пойти не так, чем  своей  собственной
безопасностью.
   - Что вы подразумеваете под словами "пойти не так"?
   - Пророчество весьма туманно, и в нем о многом умалчивается. Насколько  я
могу судить, два возможных исхода все еще существуют и равны, и любая мелочь
может нарушить это равновесие в ту или другую сторону.  Этой  мелочью  может
быть что-то, что я проглядел. Вот чего я боюсь.
   - Нам остается только сделать все от нас зависящее, - ответила Се'Недра.
   - Этого может оказаться недостаточно.
   - Тогда что же еще мы можем сделать?
   - Не знаю - и именно это меня и тревожит.
   - Зачем тревожиться о том, чего вы не знаете?
   - Теперь ты начинаешь говорить как Белгарат. Иногда он  имеет  склонность
игнорировать мелочи и полагаться на собственную удачу. А я обращаю на мелочи
несколько больше внимания. - Он устремил свой взор в темноту. - Будь сегодня
ночью поближе к Пол, девочка, - сказал он через минуту. -  Не  отлучайся  от
нее.
   Нужно, чтобы ты оставалась с ней вне зависимости от обстоятельств.
   - Что это означает?
   - Я не знаю, что это означает, - раздраженно ответил  Белдин.  -  Я  знаю
только, что ты, и она, и кузнец, и  этот  ребенок,  которого  вы  подобрали,
должны быть вместе. Произойдет что-то неожиданное.
   - Катастрофа? Мы должны предупредить остальных!
   - Мы не знаем, что есть катастрофа, - ответил он. - Это целая проблема.
   Катастрофа может быть нужной, а если это так, то не надо  ничего  делать.
Но,  думаю,  пора  кончать  эту  дискуссию.  Отправляйся  искать  Полгару  и
оставайся с ней.
   - Хорошо, Белдин, - кротко сказала Се'Недра.
   Когда начали появляться первые звезды, якоря были  подняты,  и  чирекский
флот тихо заскользил по течению к Талл Марду. Хотя до города оставалось  еще
несколько миль, команды отдавались хриплым шепотом, а все солдаты  соблюдали
величайшую осторожность.
   Посреди корабля Релг проводил для  алгосов  службу,  бормоча  на  грубом,
гортанном  алгосском  языке  едва  слышные   молитвы.   Бледные   лица   его
соплеменников   были   вымазаны   сажей,   люди   походили   на    множество
коленопреклоненных теней.
   - Они - ключ ко всему, - тихо сказал Родар Полгаре, глядя на алгосов. - А
ты уверена, что Релг вполне пригоден  для  этого  дела?  Иногда  он  кажется
немного неуравновешенным.
   - Вполне, - ответила Полгара. - У алгосов еще больше оснований ненавидеть
Торака, чем у олорнов.
   Дрейфующие суда медленно обогнули излучину, и перед ними в полумиле  вниз
по течению появился окруженный стенами город Талл Марду, который  возвышался
на острове посреди реки. На его стенах мерцало несколько огней, а  откуда-то
из глубины подымалось  слабое  зарево.  Бэйрек  повернулся  и  на  мгновение
приоткрыл потайной фонарь, так чтобы  его  не  увидели  из  города.  Темноту
озарила короткая вспышка света, и в  темные  воды  реки  при  слабом  скрипе
канатов стали медленно погружаться  якоря.  Движение  судов  замедлилось,  а
затем они вовсе замерли.
   Где-то  в  городе  возбужденно  залаяла  собака.  Затем   раздался   стук
открывшейся двери, лай вдруг прекратился, а животное завизжало от боли.
   - Я не стал бы иметь дело с человеком, который бьет собственную собаку, -
проворчал Бэйрек.
   Релг и его люди очень тихо перелезли через поручни и стали спускаться  по
канатам в лодки, ожидавшие их внизу.
   Се'Недра наблюдала за ними, затаив дыхание и напрягая зрение, чтобы  хоть
что-то увидеть  в  темноте.  При  очень  слабом  свете  звезд  она  заметила
несколько теней, скользивших по направлению к городу.  Потом  тени  исчезли.
Позади  послышался  слабый  плеск  весел,  потом  раздался  сердитый  шепот.
Принцесса повернулась и увидела цепочку небольших лодок,  спускавшихся  вниз
по реке от кораблей. Передовой отряд нападавших тихо скользнул мимо,  следуя
за Релгом и его алгосами к городу.
   - Ты уверен, что их хватит? - прошептал Энхег, обращаясь к Родару.
   Тучный король Драснии кивнул.
   - Все, что им нужно сделать, - это обеспечить место  высадки  для  нас  и
удерживать ворота, когда их откроют алгосы, - пробормотал он. - Для этого их
вполне достаточно.
   Слабый ночной ветерок покрывал рябью поверхность реки,  слегка  покачивая
суда. Не в силах больше сносить ожидание, Се'Недра вытащила амулет,  который
много месяцев назад дал ей Гарион. Как всегда, она услышала голоса.
   - Яга, тор гохек вилта. - Это был шепот Релга. - Ка так. Веед!
   - Ну что? - спросила Полгара, приподняв бровь.
   - Я не могу понять, что они говорят, - беспомощно  ответила  Се'Недра.  -
Они разговаривают по-алгосски.
   Вдруг разд