о, что он рекомендовал, она выглядела абсолютной здоровой, она рада была его видеть, но что-то с ней творилось не то. Доринда казалась рассеянной, и Джастин что-то не заметил особого энтузиазма, который неизбежно должен был возникнуть в предвкушении обновки, за которую не придется платить самой. Сумма, названная миссис Оукли, была более чем щедрой.
     Доринда, которая никогда не поднималась на столь головокружительные высоты, должна была бы восторженно перепрыгивать с одной вершины на другую, но тем не менее оставалась равнодушной. Только когда платье извлекли из какого-то тайного святилища и почтительно представили ей на рассмотрение, она проявила какой-то интерес.
     Платье произвело неотразимое впечатление. Доринда произнесла: "О!" и порозовела. Джастин заметил, что платье следует примерить, и она удалилась, чтобы сделать это.
     Когда Доринда вышла из примерочной, никаких сомнений не осталось. Это было именно то, что нужно. Магический эффект платья было невозможно описать. Оно словно струилось, а черный цвет изумительно подчеркивал красоту глаз, волос и кожи Доринды.
     - В самый раз,- довольно странным тоном произнес Джастин.- Скорей снимай его, иначе у нас не останется времени на ленч.
     Когда платье было упаковано, они уплатили за него весьма солидную сумму и покинули магазин.
     Джастин нашел новое место для ленча, и они заняли столик в уютной нише.
     - В чем дело?- осведомился Джастин, глядя Доринде в глаза.
     Она побледнела и ответила с дрожью в голосе:
     - Меня чуть не арестовали за кражу в магазине... и если бы не мисс Силвер... Ощущение было ужасное: как будто идешь по дороге, и вдруг под ногами оказывается пустота Такое часто случалось со мной во сне, но ни разу наяву - до сегодняшнего утра.
     Когда официант принял заказ и удалился, Джастин заставил Доринду рассказать обо всем подробно.
     - Ты когда-нибудь видела кого-то из этих женщин раньше?
     - Нет. Мисс Силвер тоже об этом спрашивала. После того как управляющий извинился, мы пошли с ней выпить кофе. Она просто чудо! Мисс Силвер знает всех в Скотленд-Ярде, так что им пришлось к ней прислушаться.
     Джастин навострил уши.
     - Мод Силвер... Где же я слышал это имя?.. Ну конечно! Это же почтенная наставница Фрэнка Эбботта!
     - Он ее так называет?
     - Да, когда не зовет ее Моди Талисман. Несмотря на это прозвище Фрэнк питает к ней безграничное уважение.
     - Она просто размазала по стенке того жуткого управляющего!- Воспоминание приободрило Доринду.- Мисс Силвер спросила, не хочет ли кто-нибудь причинить мне неприятности или убрать меня с дороги, и я ответила, что нет. Ведь это никак не могло иметь отношение к Злому Дядюшке, верно?
     - Что ты имеешь в виду?
     - Ну, в шкафу Марти с игрушками оказалась его скомканная фотография.
     - Доринда!
     Она кивнула.
     - Точная копия той, которая была у тети Мэри - с надписью "Чарлз Роубекер и сын, Норвуд". Я положила ее на письменный стол миссис Оукли и ничего ей не сказала, а она тоже об этом не упоминала. Джастин, ведь это не может быть связано?
     Он был сейчас так красив и так... равнодушен, что в голове у Доринды мелькнула ужасная мысль: не наскучила ли она ему?
     - Нам вовсе незачем это обсуждать,- поспешно сказала она.
     По-прежнему красивый, но уже не такой равнодушны!!, Джастин нахмурился и посоветовал ей не болтать глупости.
     - Но, Джастин, у тебя такой скучающий вид!
     - Это все из-за моей физиономии. Мозг тем временем работает. Слушай, Доринда, зачем ты вообще пошла в тот магазин?
     - Я должна была купить кое-что для миссис Оукли.
     - Девочка моя, не станешь же ты говорить мне, будто жена Мартина Оукли отоваривается в магазинах "Де Люкс"? Как там? "Мода для миллионов, для самых лучших буржуа!"
     Доринда рассмеялась.
     - Для себя она, конечно, там ничего не покупает. Но кто-то сказал ей, что у них есть светящаяся краска, и она попросила меня зайти и посмотреть. К Марти вернулась его старая няня, а он успел соскоблить всю краску со стрелок часов в детской, и она, просыпаясь в темноте, не видит, сколько сейчас времени.
     - Кто знал, что ты собираешься в этот магазин?
     - Ну, миссис Оукли, няня, Дорис - горничная в детской - и... практически, все в доме. Марти рассказывал каждому, что я куплю ему новую светящуюся краску, потому что он был плохим мальчиком и сцарапал ее со стрелок. И каждый раз, когда он это упоминал, няня говорила, что краску трудно достать, но она слышала, что ее продают в магазине "Де Люкс". Не знаю, кто ей это сказал.
     Джастин нахмурился еще сильнее.
     - Если это была ловушка, то ее организовал тот, кто знал, что ты собираешься в этот чертов магазин. Ты уверена, что не видела в толпе никого знакомого?
     Доринда покачала головой.
     - Нет, я никого не видела.
     - Едва ли это была попытка избавиться от краденого из-за того, что вор попал под подозрение. В таком случае та женщина не рискнула бы обратиться к продавцу. Мне это не нравится. Думаю, тебе лучше отказаться от этой работы. Ты можешь позвонить миссис Оукли и сказать, что тебя срочно вызвали к смертному одру тети Джемаймы.
     - Не могу, Джастин, даже если бы миссис Оукли не знала, что у меня нет ни одной тети во всем мире,- а она это знает. Я только что истратила на платье ее тридцать фунтов и должна их отработать.
     - Ты можешь вернуть в магазин это чертово платье!
     - Денег мне в магазине не отдадут,- уверенно заявила Доринда.- Они предложат купить у них что-нибудь на эту сумму в любое время, но миссис Оукли ничего у них не покупает. Она сказала мне, что там бывают симпатичные дешевые платья для девушек, но ей нужны более дорогие вещи. Так что ничего не выйдет.
     Джастин наклонился к ней поближе.
     - Тогда позволь одолжить тебе тридцать фунтов.
     Благодарность блеснула в глазах Доринды, словно роса на солнце.
     - Очень благородно с твоей стороны, но, конечно, я на это не соглашусь.
     - Почему?
     - Тетя Мэри встала бы из могилы и не давала бы мне покоя, если бы я так поступила. Она внушала мне с детства три строжайших правила - никогда не позволять мужчине говорить с тобой, если его тебе не представили, никогда не позволять мужчине оплачивать твои долги, никогда не позволять мужчине одалживать тебе деньги.
     - Но родственник - совсем другое дело,- возразил Джастин.
     Доринда покачана головой.
     - Нет, если он мужчина. Тетя Мэри особенно предостерегала меня насчет кузенов. Она говорила, что они коварны.
     Джастин расхохотался, разрядив возникшее напряжение. Он не вполне понимал, почему это напряжение возникло, но чувствовал себя сердитым, как никогда, а упрямство Доринды вызывало у него жгучее первобытное желание сбить ее с ног и оттащить за волосы в пещеру.
     Смех уничтожил это желание, но упорство Доринды никуда не делось. Она хотела сохранить свою работу, свое тридцатифунтовое платье, не желала возвращаться в клуб "Вереск", а гнев Джастина только ее раззадорил. Доринда знала, что, если мужчина сердится на женщину, значит, она ему нравится. Это сказала ей не тетя Мэри, а Джудит Крейн - девушка, которая так бесила старых леди в клубе "Вереск" частыми приемами ванны и частыми прогулками с молодыми людьми. Доринда многому научилась у Джудит Крейн. Тетя Мэри заложила солидный фундамент в ее воспитании, но требовались и более легкие штрихи - к тому же страдания, причиненные тете Мэри Злым Дядюшкой, естественно, повлияли на ее отношение к мужчинам. Она воспринимала их как неизбежное зло, но чем меньше имеешь с ними дело, тем лучше.
     Думая об этом, Доринда продолжала излучать благодарность и отказываться от тридцати фунтов. При этом она поглощала отличный ленч, возвращаясь в промежутках к мисс Мод Силвер.
     - Она дала мне свою карточку и велела сразу же дать ей знать, если у меня снова возникнут неприятности. Я сказала, что не могу платить ей гонорар, а она ответила, что это не имеет значения. Джастин, мисс Силвер - просто душка! Она потрепала меня по руке и сказала: "Дорогая моя, когда я была молодой девушкой, мне тоже приходилось зарабатывать себе на жизнь в домах чужих людей. Но мне повезло, и в благодарность за это я стараюсь понемногу выплачивать долг судьбе".
     В конце концов, Джастин сдался. Он собирался кое-что подарить Доринде и, поссорившись с ней в последний момент, испортил бы все дело. Не то чтобы Доринда намеревалась ссориться - она вся сияла, называла его "дорогой", но продолжала говорить "нет". Джастину начало казаться, что он ставит себя в дурацкое положение. Чтобы вручить свой маленький подарок, он должен был принять позу доброго и снисходительного кузена, но никак не мог этого сделать.
     Доринда помогла ему, напомнив, что ей нужно успеть купить позолоченную булавку, прежде чем отправится в офис мистера Оукли. Джастин сунул руку в карман и извлек оттуда маленький конверт.
     - Это получше булавки - по крайней мере, надеюсь, что тебе так покажется. Она принадлежат моей матери.
     - О, Джастин!- Щеки Доринды залились румянцем.
     В конверте находился небольшой кожаный футляр, внутри которого, на светлой бархатной подкладке, которая успела пожелтеть, как клавиши старого рояля, лежала сверкающая брошь. Доринда уставилась на нее, онемев от восторга. Два переплетающихся кружка из маленьких бриллиантов сверкали всеми цветами радуги.
     - Нравится?
     Доринда перевела дыхание.
     - Она слишком прекрасна!
     - Надень ее.
     Ее руки застыли в воздухе на полпути к шее.
     - Джастин, ты не должен... я имею в виду, я не могу ее взять. Если она принадлежала твоей матери, ты должен хранить ее у себя. Когда ты женишься...- Доринда умолкла - одна мысль о том, что Джастин женится, вызывала такую боль, что она не могла окончить фразу.
     Джастин серьезно посмотрел на нее и спросил:
     - На девушке какого типа я, по-твоему, должен жениться?
     Ответ на этот вопрос возник сразу, но причинял не меньшую боль, чем самый острый нож. Доринда всегда знала, на какого типа девушке должен жениться Джастин, а за последние несколько месяцев тип обрел имя. Впервые Доринда увидела ее на фотографии в еженедельнике, публикующем всевозможные сплетни. Подпись гласила: "Мистер Джастин Ли и мисс Мойра Лейн". Она вырезала фотографию и хранила ее, а однажды, набравшись смелости, спросила Найджела: "Кто такая Мойра Лейн?" Он нахмурился и ответил"Просто знакомая". После этого Доринда пару раз видела их вместе - во время ленча с Типом и когда была в театре с Баззером. Мойра Лейн каждый раз выглядела одинаково: так, будто знала, чего хочет, и знала, как этого добиться. Конечно то, что она была очень привлекательной, еще не означало, что она подходит Джастину. Но то, что она всегда выглядела безупречно и явно в этом не сомневалась, заставляло сердце Доринды сжиматься, будто в него вонзали острый осколок льда. Положив брошь на бархатное ложе, она начала чертить кончиком пальца линии на скатерти.
     - На высокой и очень стройной, только не на худышке - тебе ведь не нравятся худые девушки, верно? С очень светлыми или, во всяком случае, с красиво причесанными волосами, умеющей одеваться со вкусом и пользоваться косметикой. Не все девушки это могут, а тебе нужна именно такая, у которой это получается безукоризненно.
     - Неужели?
     - Да, Джастин. Потому что ты замечаешь абсолютно все и не можешь вынести, когда что-то не так. Тебе нравится все совершенное, поэтому ты должен жениться на девушке, которая никогда не ошибается.
     Не сводя глаз с лица Джастина, Доринда отодвинула от себя коричневый футляр. Джастин поднял его и снова положил перед ней.
     - Такая девушка, вероятно, сочла бы эту брошь старомодной, поэтому я лучше отдам ее тебе. Пожалуйста, надень ее.
     - Но, Джастин...
     - Не будь смешной, девочка моя. Я бы не подарил тебе брошь, если бы не хотел, чтобы ты ее носила... Нет, не так - чуть выше,.. Вот теперь в самый раз.- Джастин посмотрел на часы и поднялся.- Мне пора бежать. Будь хорошей девочкой и держи меня в курсе.

Глава 9

     Миссис Оукли все утро жалела, что отправила Доринду в город. Любой из трех магазинов, которые она ей рекомендовала, с радостью прислал бы на выбор несколько платьев в ответ на просьбу жены Мартина Оукли. А в "Де Дюкс" можно было просто позвонить. Теперь же ей придется весь день оставаться одной. Мартин не вернется до четырех, так как Доринда должна встретиться с ним в половине третьего, а это означает, что он выедет не раньше трех, а может быть, и позже. В его офисе постоянно возникнут срочные дела в самый последний момент.
     Ее отношение к работе супруга было довольно сложным. С одной стороны, миссис Оукли ее ненавидела, так как она отнимала у нее Мартина, но с другой стороны, если бы он не бывал в офисе, у них не было бы денег, а бедность миссис Оукли ненавидела еще больше одиночества. В ее жизни было время, когда денег оставалось совсем мало, а потом не стало вовсе, когда она жила в одной комнате, а еды зачастую не хватало. Ей приходилось самой убирать комнату, в результате чего ее руки делались неимоверно грязными, а комната не становилось чище; приходилось также самой готовить, и о результатах лучше было не вспоминать вовсе. Годами миссис Оукли не позволяла себе думать об этом времени, но сегодня мысли о нем сами собой лезли ей в голову. Как будто в ее аккуратном и чистом доме появилась компания грязных бродяг, которые ходили повсюду и делали то, что хотели. Они не давали ей заснуть ночью, а когда она засыпала, являлись ей во сне.
     Конечно, не следовало отпускать Доринду. Вместе они могли бы многое сделать. Например, повесить новые портьеры в гостиной - это заняло бы большую часть утра. После ленча Доринда почитала бы ей вслух или они просто бы поболтали, а к чаю уже вернулся бы Мартин. А теперь дом казался пустым. Няне не слишком нравилось, когда ее хозяйка приходила в детскую. Няня Мейсон вела себя с должным почтением, но и она, и Марти всегда давали ей понять, что она тут лишняя. Если бы у новой горничной был другой характер, утро прошло бы куда легче. У миссис Оукли было полным-полно нарядов, и она могла бы побеседовать о них с Хупер. Но, к сожалению, Хупер не любила разговаривать. Она знала свои обязанности и хорошо с ними справлялась, но не более того. Ее ответы ограничивались кратким "да, мадам" или "нет, мадам".
     В отсутствие Доринды Хупер пришлось ответить на телефонный звонок перед ленчем.
     - Мистер Порлок, мадам,- доложила она.
     - Спросите, что ему нужно, Хупер. Он знает, что я не подхожу к телефону.
     После паузы одеревеневшее лицо горничной снова обернулось к хозяйке.
     - Мистер Порлок просит, чтобы повидать вас, мадам. У него важное сообщение для мистера Оукли. Он говорит, что зайдет в два.
     Миссис Оукли встрепенулась.
     - Но я должна отдохнуть - прошлой ночью я так плохо спала! Скажите ему... что мистер Оукли вернется к половине пятого...
     - Мистер Порлок уже положил трубку, мадам.
     Ровно в два часа Грегори Порлок позвонил в парадную дверь Милл-хауса. Вскоре послышались шаги, и дворецкий открыл дверь, сообщив, что миссис Оукли примет его в своей гостиной наверху. Проведя визитера вверх по массивной лестнице, через площадку, где стоял шкафчик в стиле "буль" <Стиль инкрустированной мебели, названный по имени французского мастера Андре Шарля Буля (ум. 1732)> с безобразными фарфоровыми фигурками, и по коридору к открытой двери в конце, он доложил:
     - Мистер Грегори Порлок.
     Оторвав взгляд от книги, которую она и не думала читать, миссис Оукли увидела перед собой крупного мужчину в коричневом твидовом костюме, какие носят в сельской местности, прижимающего к лицу коричневый шелковый носовой платок с желто-зеленым узором. Когда дворецкий удалился, закрыв за собой дверь, рука с платком опустилась, и миссис Оукли увидела, что это Глен. Она так испугалась, что не могла даже крикнуть, хотя и открыла рот, а просто сидела, уставясь на него выпученными глазами.
     Грегори Порлок спрятал платок и мысленно поздравил себя с удачей. Миссис Оукли могла закричать, когда дворецкий находился еще поблизости, но ему пришлось рискнуть. К телефону она не подходила, а одним из его нерушимых правил было не доверять ничего бумаге.
     Подойдя к дивану, Порлок сел на противоположный от миссис Оукли угол, протянул руку и заговорил приятным голосом:
     - Я так и думал, что это ты, Линнет, но должен был убедиться. Нельзя было допускать, чтобы в субботу вы с Мартином пришли к обеду, и ты бы разыграла сцену узнавания перед всеми.
     Так как она продолжала смотреть на него в безмолвном ужасе, он взял ее за руку.
     - Не волнуйся так, девочка моя! Я ведь тебя не съем.
     То ли теплое и крепкое пожатие руки, то ли веселые искорки в его глазах, а может быть, пробужденные ими воспоминания помогли миссис Оукли обрести дар речи.
     - О, Глен!- воскликнула она.- Я думала, что ты умер!
     - Но я ведь не похож на мертвеца, верно?
     Теперь Порлок держал ее за обе руки и чувствовал, как они дрожат, словно два испуганных птенчика.
     - Приди в себя!- сказал он.- Тебе абсолютно нечего бояться. Я не собираюсь вредить тебе или копаться в прошлом. Нынешнее положение меня вполне удовлетворяет. Ты бы никогда меня не увидела, если бы нас с Мартином не свел бизнес. Я решил, что так как мы все равно должны встретиться, то лучше в первый раз сделать это наедине.
     Даже самое слабое существо способно бороться, поняв, что может потерять все. Линнет Оукли резко высвободила руки.
     - Почему ты исчез и позволил мне думать, будто тебя нет в живых?
     - Ну что я могу тебе ответить, моя девочка? Мне подвернулся шанс, и я им воспользовался. Мы ведь дошли до такой стадии нашей бурной жизни, когда продолжать ее не было смысла.
     - А ты не думал о том, что мне... что я совсем пропаду?
     Порлок рассмеялся.
     - Напротив, дорогая. Я был уверен, что моя Линнет найдет себе новое гнездышко. И ты в самом деле его нашла - причем куда более надежное и комфортабельное. Совсем как в той песенке - "В золоченой клетке птичка..."
     Линнет Оукли ударила его по руке - это действительно походило на птичий клевок. Он снова засмеялся.
     - Не валяй дурака! Я знаю, что тебе нелегко сейчас, но мы не можем обсуждать это целый день. Когда мы расстались, ты была на семь лет моложе и лет на десять красивее. Тебе хватило ума счесть меня мертвым и не составило труда найти гнездышко, о котором я говорил. Но если ты сейчас натворишь глупостей и подорвешь свое весьма удобное положение, я даже представить не могу, что с тобой произойдет. Не смотри на меня с таким ужасом - тебе вовсе незачем что-то менять в твоей жизни. Полагаю, ты сказала Мартину, что ты вдова?
     Миссис Оукли заплакала.
     - Я так и думала. Я действительно считала тебя мертвым.
     В глазах Порлока снова заплясали искорки.
     - Боюсь, наши законы жестоки: суд может потребовать свидетельство о смерти. Естественно, ты надеялась, что я умер, так как это позволяло тебе выйти замуж за Мартина. Люди склонны верить тому, чему хотят верить, но мне кажется, суд не отнесется к этому с сочувствием. Сколько времени ты надеялась на мою смерть, прежде чем выйти за Мартина - шесть месяцев?.. Неужели целых девять? Едва ли я мог ожидать, что меня будут оплакивать дольше. Но закон настолько консервативен, что до сих пор не одобряет двоемужие.
     Миссис Оукли опять заплакала, и Порлок стал опасаться, что перегнул палку. Плач был отнюдь не громкий - для этого она была слишком испугана,- но любой плач, если его услышат, необходимо как-то объяснить. Он сменил поддразнивающий тон на искренний и дружелюбный.
     - Тебе незачем опасаться меня, Линнет. Я не больше твоего хочу раскрывать карты - это не соответствует моим деловым планам. Конечно, закон нарушил не я, а ты. Но я не хочу расстраивать свои планы, поэтому у меня нет причин расстраивать твой брак. У тебя есть сын, не так ли?
     В ее глазах мелькнул новый страх.
     - Да, Марти...
     - Не бойся - никто не собирается ему повредить. Теперь слушай меня внимательно. Ты можешь держать язык за зуб