без ума от тебя! Но ты так и не ответила, выйдешь ли ты за меня замуж.
     Лицо Доринды осветила детская улыбка.
     - Если тебе этого хочется...

Глава 38

     Вечером после обеда все четверо сотрапезников уютно расположились в кабинете. Четвертым был Фрэнк Эбботт. Старший инспектор уже уехал, предоставив своему подчиненному заниматься формальностями, связанными с завершением дела, и Фрэнк с благодарностью принял приглашение переночевать в Грейндже. Завтра все должны были отбыть восвояси. Сейчас же они мирно сидели у камина, дружески болтая. В атмосфере дома больше не ощущалось гнетущего напряжения. Старые дома видели много рождений и смертей, радостей и горя, добра и зла. За триста лет существования Грейндж повидал все это множество раз. Грегори Порлок и Леонард Кэрролл отошли в прошлое. Теперь они значили для дома не больше, чем Ричард Помрой, который заколол своего слугу, за что был повешен в 1650 году - в бытность лорда-протектора <Имеется в виду Кромвель Оливер (1599-1668) - лидер английской революции середины XVII века, провозгласивший себя в 1653 году "лордом-протектором" Англии, наделенным диктаторскими полномочиями>, или чем Изабел Скейф, которая спустя пятьдесят лет вышла замуж за Джеймса Помроя и выбросилась из окна комнаты, недавно занимаемой мистером Кэрроллом. Она упала на булыжники двора и разбилась насмерть, и причина ее самоубийства осталась неизвестной. Люди с подозрением косились на Джеймса Помроя, но он спокойно дожил до глубокой старости, а его сын, известный как "добрый сэр Джеймс", основал фонд, обеспечивший двенадцать стариков и двенадцать старух местного прихода "достойным жилищем, достойной пищей, достойной одеждой до конца их дней, а после этого достойными похоронами".
     Были и другие истории, где смешивалось хорошее и плохое, истории людей, не дороживших жизнью, рисковавших ею в сражениях и гибнущих, вынося с поля боя раненого товарища, истории тех, кто страдал и грешил, кто умер, промотав все отпущенные годы на чужбине или примиренный с Господом в своей постели. Дом пережил их всех, как пережил Грегори Порлока и Леонарда Кэрролла.
     В камине полыхал яркий огонь. В комнате было тепло и уютно. Мисс Силвер закончила одну фуфайку и начала вязать другую, ласково улыбаясь Джастину и Доринде. Ничто не радовало ее больше, чем вид счастливой молодой пары.
     Она обернулась к Фрэнку и встретилась глазами с его холодным и слегка циничным взглядом.
     - Ну, почтенная наставница, вы долго собираетесь молчать?
     - Мой дорогой Фрэнк, что ты хочешь от меня услышать?
     Циничный взгляд сменила улыбка.
     - Что вам угодно.
     Мисс Силвер тоже улыбнулась, но сразу же стала серьезной.
     - Я не прошу тебя быть излишне откровенным, но так как мистер Мастермен сегодня предстал перед судом по обвинению в убийстве Леонарда Кэрролла, очевидно, не нашлось достаточно доказательств, чтобы обвинить его и в убийстве Грегори Порлока, хотя не вызывает сомнений, что он совершил оба преступления.
     Фрэнк кивнул.
     - Отпечатки пальцев, наличие которых вы нам подсказали, и след светящейся краски на рукаве его смокинга - единственные улики против Мастермена в деле Порлока, и защита легко бы их опровергла. Прикоснуться рукой к каминной полке он мог по абсолютно невинной причине, коих можно было бы найти не меньше дюжины. Как и к лестничной панели во время шарады. Все участники спускались с лестницы, поворачивались у стойки перил и проходили через пятно света к задней стене холла. Отпечаток на панели находится как раз в том месте, где Мастермен должен был находиться, покидая освещенный участок и снова скрываясь в темноте. Чего уж естественнее - протянуть руку и притронуться к стене.
     Мисс Силвер кашлянула.
     - Но в таком случае пальцы были бы развернуты в сторону задней стены холла. Отпечаток, насколько я понимаю, был почти вертикальный, но с легким наклоном в противоположном направлении. Собственно, я и предполагала, что он должен выглядеть именно так,- если мистер Мастермен шел от камина в темноте, протянув вперед руку, чтобы знать, когда он доберется до лестницы. Я рассчитывала увидеть отпечаток левой руки, так как в правой был кинжал.
     - Все так и было,- снова кивнул Фрэнк.- Но мы не можем обращаться с этим в суд. Ловкий адвокат сотрет такие улики в порошок. Мастермен получит свое за убийство Кэрролла - в этом не приходится сомневаться. Его отпечатки на телефоне в комнате Порлока, на двери и окне бильярдной, плюс показания мисс Мастермен...
     - Мне так ее жаль!- воскликнула Доринда.
     Мисс Силвер ласково на нее посмотрела.
     - Она пережила ужасное время. Не сомневаюсь, что она давно подозревала, что ее престарелая кузина умерла по вине брата. Не обязательно в результате отравления или каких-либо насильственных действий. Думаю, мисс Мастермен опасалась, что кузина умерла от сильного испуга. Это камнем лежало у нее на душе, да еще мучила мысль о том, что брат утаил завещание, хотя она получала по его условиям ту же сумму, что и по старому завещанию. Любопытно, сколько ей еще удалось бы прожить, если бы вина брата не была доказана. Предположим, арестовали бы мистера Оукли. Вряд ли она смогла бы скрыть свою тревогу и душевные терзания от своего брата. Мастермен хорошо бы представлял, как он рискует, если вдруг она не сможет больше молчать, в конце концов она действительно не смогла... Он только что убил двух человек и вряд ли бы остановился перед очередным убийством. Думаю, ему бы удалось убедительно инсценировать самоубийство. Я уверена, что мисс Мастермен спасла свою жизнь в тот момент, когда совесть не позволила ей допустить ареста невинного человека.
     Джастин поднял брови.
     - Интересно, считает ли она, что эту жизнь стоило спасать.
     Спицы мисс Силвер энергично защелкали.
     - Вынуждена с вами не согласиться. Жизнь всегда стоит спасать. Мисс Мастермен - совестливая женщина, у нее здоровые религиозные принципы. Она получит большое состояние и будет по мере сил творить добро. Поначалу ей будет очень нелегко, но я постараюсь ее поддержать. Уверена, что она справится... Как говорит лорд Теннисон:

     Никто из тех, кому дано дышать,
     Всерьез не станет смерть свою искать.

     Джастин с трудом удержался от улыбки.
     - Эхо великой и наивной Викторианской эпохи <Период царствования английской королевы Виктории (1819-1901, на троне с 1837 года)>, когда людям внушали, что все к лучшему в этом лучшем из миров.
     Мисс Силвер укоризненно кашлянула.
     - Это была эпоха, давшая миру великих мужчин и женщин. Пожалуйста, не забывайте тех, кто неустанно трудился ради более счастливой жизни общества, их мечты сейчас начинают сбываться. Но вернемся к афоризму лорда Теннисона. Я не верю, что из жизни можно изъять веру и надежду, а покуда они существуют, искренняя жажда смерти невозможна.
     В холодных глазах Фрэнка мелькнуло искреннее восхищение. Практичность, решительность, ум, твердость, моральные устои, доброта, даже чопорность - все качества Моди приводили его в восторг.
     - Знали бы вы, как меня возвышает сотрудничество с вами,- сказал он, дерзко послав ей воздушный поцелуй.- Мой моральный тонус начинает просто зашкаливать. Но продолжайте. Я хочу знать как можно больше, а многое из этого никогда не будет фигурировать в суде.- Фрэнк повернулся к Джастину.- Позвольте сообщить вам строго конфиденциально, без протокола.- Он понизил голос до шепота: - Мисс Силвер знает все.
     - Мой дорогой Фрэнк!
     Эбботт энергично кивнул.
     - Не обращайте на нее внимания. Она воспитана в скромности - чисто викторианский недостаток. Человеческая раса для нее вся на виду, как в витрине магазина, но она смотрит и сквозь витрину и она способна увидеть даже скелет в самом дальнем шкафу. Поэтому предупреждаю - когда надумаете совершить преступление, держитесь от нее подальше. Лишь то, что моя совесть абсолютно чиста, позволяет мне смело смотреть ей в глаза.
     Мисс Силвер снова взялась за бледно-розовый клубок.
     - Право, дорогой Фрэнк, я бы очень хотела, чтобы ты перестал болтать глупости. Что бы ты хотел от меня услышать?
     - Ну, мне бы хотелось знать, блефовал ли Кэрролл, намекая на то, будто он что-то видел, когда зажегся свет. Несомненно, он оказался в тот вечер с шарадами в очень выигрышной позиции. На верху лестницы - пускай даже на третьей ступеньке - ему были видны все находящиеся у камина. Если там было, что замечать, он бы это заметил. Вопрос в том, было ли это.
     Мисс Силвер задумчиво кашлянула.
     - Пожалуй, что-то все-таки было. Я много об этом думала. Конечно, мистер Кэрролл никак не мог видеть, как убийца нанес удар или стер отпечатки пальцев с рукоятки кинжала. Услышав, как мистер Порлок вскрикнул и упал, мистер Ли отодвинул мисс Доринду к стене, ощупью добрался к парадной двери и включил свет. У убийцы было достаточно времени, чтобы вытереть рукоятку и отойти от трупа. Полагаю, мистер Кэрролл мог видеть только одно. Закалывая мистера Порлока, мистер Мастермен испачкал рукав смокинга светящейся краской, которой он пометил свою жертву. Мистер Мастермен едва ли мог это заметить, пока не занял то место, где намеревался находиться, когда снова вспыхнет свет. Но, очутившись там, он, естественно, посмотрел на свою руку и увидел слабое свечение, исходившее от пятна краски. Инстинктивно он попытался удалить пятно. Если свет зажегся в тот момент, когда мистер Мастермен вытирал рукав, то мистер Кэрролл мог это заметить, а он был слишком умен, чтобы не сделать собственные выводы. Помните, что впоследствии мистер Мастермен воспользовался возможностью как бы случайно задеть мисс Лейн, у которой на плече было пятно краски, а уж потом привлек внимание всех к тому факту, что он испачкал обшлаг. Краска была только на самом краю рукава и больше нигде - такое пятно трудновато заполучить, проведя рукавом по плечу леди. Лично я не могу в это поверить. Столь же трудно, на мой взгляд, вонзить кинжал в спину человека по самую рукоятку в центр светящегося пятна, не испачкав при этом манжету рубашки или рукав пиджака. Я спрашивала всех, заметили ли они что-нибудь необычное в смокинге мистера Мастермена. Четверо, включая мистера Ли, заметили, что рукава были слишком длинными, практически скрывавшими манжеты рубашки. Это объясняло пятно на материи.
     - Все это очень интересно, мисс Силвер,- сказал Джастин Ли.- Но если Кэрролл думал, что Мастермен убийца, то почему он шантажировал не его, а Оукли?
     Мисс Силвер покачала головой с таким видом, словно ученик оказался не таким смышленым, как она ожидала.
     - Мистер Кэрролл казался вам смелым человеком? На меня он не производил такого впечатления.
     - Да уж,- усмехнулся Джастин.
     - Не думаю, чтобы мистер Кэрролл рискнул шантажировать убийцу. Он явно не стал бы встречаться с мистером Мастерменом в пустом дворе. Но мистер Оукли - другое дело. Как и все остальные, мистер Кэрролл видел миссис Оукли, упавшую перед мертвецом на колени и называвшую его Гленом. Он не мог не догадаться, что мистер Оукли пребывает в смятении от страха, что его жена замешана в преступлении, и приготовился сыграть на этом страхе. Мистер Кэрролл позвонил мистеру Оукли, сделал грязный намек и положил трубку. Когда мистер Оукли, в свою очередь, позвонил ему и сообщил о своем приходе, мистер Кэрролл, должно быть, почувствовал уверенность в успехе. Что его целью был шантаж, ясно из слов Мастермена, притворявшегося мистером Оукли, которые подслушала миссис Тоут. "Не стоит переговариваться через окно. Спуститесь, мы все обсудим". Мистер Кэрролл засмеялся и спустился вниз. Это был момент его торжества. Но торжество грешника длится недолго.
     - Да, вы правы,- промолвил Джастин.- Все сходится. Ну, завтра мы все разъезжаемся, но надеюсь, это не прощание. Вы навестите нас, когда мы поженимся?
     Мисс Силвер улыбнулась.
     - Предвкушаю это удовольствие. Всегда приятно что-то предвкушать. Как говорит лорд Теннисон:

     О, как тоскливо ничего не ожидать,
     Ржаветь в бездействии и больше не сверкать!

     Последовало слегка испуганное молчание. Доринда робко улыбнулась, но Фрэнк Эбботт оказался на высоте положения. В его голосе звучал смех, но это был смех, свидетельствующий об искренней привязанности. Наклонившись, он поцеловал мисс Силвер руку, а заодно спицы и шерсть.
     - Не беспокойтесь,- заверил ее Фрэнк.- Чистое золото не ржавеет.



ВОЗВРАЩЕНИЕ СТРАННИЦЫ

Патриция ВЕНТВОРТ
Перевод с английского И.Топорковой






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     В основе сюжета тема, редко применявшаяся в детективах того времени, но ставшая весьма востребованной в романах силверовского цикла,- неожиданное возвращение человека, сочтенного умершим. Но ни в "Деле Уильяма Смита" - одном из лучших романов, построенных на этой теме, ни в "Кинжале из слоновой кости", ни в "Кругах на воде" читатель не найдет настолько удачно выписанного образа самозванца, как в "Возвращении странницы". Использование родственника для перевоплощения в другого родственника всегда создает дополнительные трудности для установления истины, к тому же это значительно расширяет сюжетные возможности. Наиболее яркий пример - не совсем детективный роман классика английской детективной литературы Джозефины Тэй "Ублюдок Фэррар" - выйдет в свет лишь через четыре года, демонстрируя, что для данной темы детективное обрамление далеко не лучший вариант.
     В "Возвращении странницы" довольно четко прослеживаются параллели с романом "К нулю" (см. том 10 настоящего издания), где убийство происходит в конце романа, а не в его начале.
     "Возвращение" не могло затягиваться до бесконечности, живописуя трудности, с которыми пришлось столкнуться главной героине, ее отношение к своему положению и попытки взять контроль над ситуацией. Возможно, именно поэтому детективная линия романа выражена гораздо слабее, чем в других произведениях. Расследование по делу об убийстве мисс Коллинз откладывается по недостаточно убедительным мотивам, заявление Филипа, преподносимое автором как двусмысленное, в действительности вполне объяснимо, а уж улика, позволяющая разоблачить главного негодяя, вообще вряд ли соответствует интеллектуальному детективу.
     Для читателя-неангличанина этот роман может отбить интерес к англичанам как к нации. Инспектор Лэм здесь слишком уж туп и самонадеян, к тому же позволяет себе довольно плоские шутки в адрес французов, а героиня Лин настолько близко все принимает к сердцу, что в двух случаях говорит что не надо кому не надо, а в третьем едва не подставляет под пулю себя и своего возлюбленного прямо перед носом у полиции...
     Что же касается действий британских спецслужб, то в то время было принято описывать их исключительно как образец интеллекта и порядочности. (Впрочем, некоторые современные писатели до сих пор считают, что мир держится исключительно на плечах ребят из контрразведки.)
     Также стоит отметить имя главного преступника, содержащее позитивные ассоциации для англоязычного читателя. Его имя, благодаря популярности одноименного романа известного писателя Э.К. Бейтли, является чуть ли не синонимом слова "джентльмен". Видимо, при работе над романом было решено, что это лучшее средство обелить преступника и ввести читателя в заблуждение!
     Роман вышел в Англии в 1945 году.
     Перевод И. Топорковой выполнен специально для настоящего издания и публикуется впервые.
     А. Астапенков

Глава 1

     В приемной Министерства продовольствия было зябко и душно. Хорошо бы поскорее покончить с делами и выйти на свежий воздух. На самом деле она ждала недолго, но ощущала досаду и нетерпение. И вправду, обидно пережить все, что пережила она, буквально воскреснуть из мертвых и теперь терять время, стоя в очереди. Энн Джоселин воскресла и теперь томилась в очереди за карточками вместо того, чтобы звонить Филипу.
     Очередь двигалась медленно. Энн задумалась о Филипе. Три года - долгий срок. Целых три года Филип считал себя вдовцом, но не пройдет и получаса, как зазвонит телефон и знакомый, звенящий от радости голос - ее голос!- сообщит ему, что Энн Джоселин жива. Ей было приятно думать о том, как она известит Филипа, что он вовсе не вдовец.
     А если его не окажется дома? По телу Энн прошла пугающая дрожь. Именно такое чувство она могла бы испытать, если бы очутилась в комнате с проломленным полом и ее нога повисла бы над зияющей пустотой. У Энн закружилась голова, но приступ головокружения был недолгим. Филип наверняка дома. Он не получал вестей от Энн, но отдельные сведения о его поездках доходили до нее окольным путем, через тех людей, которые помогли ей вернуться на родину. Филип побывал в Египте и Тунисе, был ранен и отправлен домой. Оправившись от ран, он занял пост в военном министерстве. Он дома, в Джоселинс-Холте, спит в своей комнате в башне, прогуливается по террасе, заходит в конюшню, размышляет о том, как распорядиться деньгами Энн Джоселин теперь, когда ее нет в живых. Конечно, придется подождать, когда закончится война. Но никакая война не помешает Филипу строить планы насчет Джоселинс-Холта. Да, он дома, больше ему негде быть.
     Продвинувшись вместе с очередью вперед, Энн продолжала размышлять. Предположим, Филип уже успел жениться... От резкого укола в самое сердце она вздрогнула и закусила губу. Нет, она услышала бы об этом, ей бы передали, предупредили - ведь правда? Разве не так? Она вскинула голову, приоткрыла рот, ее дыхание участилось. Нет, действовать наугад нельзя, рассчитывать на везение не стоит. И все-таки она сомневалась, что Филип успел вновь жениться. Энн покачала головой. Вряд ли он женился. У него есть деньги, есть дом, в новых брачных узах нет никакой необходимости. В конце концов, первый брак Филипа оказался неудачным, а тот, кто обжегся на молоке, дует и на воду. Слабая улыбка тронула губы Энн. Филип отнюдь не обрадуется, узнав, что он по-прежнему женат.
     Перед Энн в очереди осталось всего три человека - коренастая, почти квадратная женщина с полной корзиной покупок, неряшливое тощее существо с авоськой и сутулый старик. Коренастая женщина бесконечно долго объясняла, как она потеряла карточки.
     - Знаете, мисс Марш, я ведь не из тех, кто вечно все теряет, хотя никто нарочно не станет терять карточки. Не стану хвалиться, я ничем не лучше других. Сколько раз муж твердил мне: "Отдай их маме, так будет надежнее". Не знаю, что на меня нашло, но я куда-то сунула их, а когда вернулась домой, нашла в корзине и карточки отца, и Эрни, и Керри, и моей золовки - она как раз гостит у нас,- а мои как сквозь землю провалились! Я опять обошла все магазины, всюду расспрашивала, но карточки никто не видел...
     Женщина за конторкой извлекла откуда-то карточки.
     - Вы обронили их на Хай-стрит,- терпеливо объяснила она.- Всего хорошего.
     Подошла очередь неряшливой женщины с авоськой. Она наклонилась над конторкой и зашептала.
     Рослая, светловолосая и стройная Энн терпеливо ждала. Глядя поверх сутулых плеч старика, она слегка поежилась и поплотнее запахнула шубку. Ее волосы были собраны в неопрятный узел на затылке. Они казались тусклыми, неухоженными, но остались густыми - значит, их еще можно привести в порядок. От яркого солнца они выцвели и выглядели не светло-русыми, а почти белыми. Голова Энн была непокрыта. Длинная прямая прядь выбилась из узла и повисла вдоль худой щеки, словно обрамляя тонкое овальное лицо с прямым носом, бледными губами изящной формы, глубоко посаженными серыми глазами и тонкими изогнутыми бровями, гораздо более темными, чем волосы.
     Шубка, в которую куталась Энн, невольно привлекала взгляды. Мягкий темный мех подчеркнет ее миловидность, как только она подкрасится и сделает прическу. Надо заняться этим сразу же, подбадривала себя Энн. Через десять минут вопрос с карточками будет решен, она зайдет в парикмахерскую, сделает стрижку и укладку, попудрится и подкрасит губы. Энн прекрасно знала, что сейчас представляет собой плачевное зрелище. Филип ни в коем случае не должен увидеть ее такой.
     Еще десять минут... еще пять... Неряшливая женщина шепотом попрощалась и ушла, к к