ел бы - ты его бы шутя достал, ты же тут самый сильный! - Юл повернулся и ушел в сарай.
     А Роман поднял новый пакет и в этот раз изо всей силы метнул его в просвет меж деревьями. Лед сверкнул и рассыпался, будто игольчатая бомба. Возможно, кого-то даже убило. И посекло здорово - особенно лица. Вопли эту версию подтверждали. Роман швырнул еще два пакета, но в этот раз ни в кого не попал.
     И тут он увидел, как к ограде бежит здоровенный парень, держа в руках продолговатый серый сверток. Потом из кустов неторопливо вышли еще двое. Они не суетились и не приближались. Зато внимательно следили за колдуном, направив на него дула своих АКМ. В двух шагах от границы парень положил сверток на землю, на миг поднял голову и усмехнулся. Колдун узнал в боевике Дрозда. Ого! Оказывается, парень не промах и служит сразу двум господам. А Дрозд торопливо принялся саперной лопаткой рыть нору. Роман никак не мог его достать - сделай он хотя бы шаг за границу, его вмиг срежут автоматной очередью. Не так глупы оказались бойцы Колодина - кое-что уяснили. Роман упал на землю возле самой ограды и попытался схватить пакет. Он знал, что страшно рискует. Те, кто наблюдал за ними с безопасного расстояния, могли взорвать самодельную бомбу вместе со своим боевиком. Руку колдуна разорвало бы в клочки. Но Дрозд сказался проворнее колдуна. Тот еще до пакета дотронуться не успел, а Дроздов всадил Роману в запястье нож. И хотя колдун успел распылить сталь ржавой пылью, пришлось срочно откатиться назад. Уже вслед по ограде ударила автоматная очередь.
     Колдун осмотрел руку. На коже остался неглубокий порез. Дрозд действовал почти мгновенно. Теперь ничего не оставалось, как наблюдать за действиями боевика. Вырыв яму, Дрозд положил в нее пакет.
     - Привет Лешке, - хмыкнул он и бросился назад, к кустам.
     Что это была взрывчатка, колдун не сомневался. А если водная ограда не выдержит? Колдун почувствовал, как отчаянно стучит сердце. Рот пересох. Больше всего на свете ему хотелось броситься в котлован с водой и... Но он сдержался. Он сидел на земле и смотрел на оставленный Дроздом презент.
     Земля лопнула огромным нарывом. Ударная волна навалилась на стену, та завибрировала под ее напором, но устояла. На невидимую преграду градом сыпались комья земли и ветки. Роман почти физически ощущал рвущуюся внутрь разрушительную силу. Несколько раз его хлестнуло, будто плеткой, и он едва не закричал от жгучей физической боли. Но вода пересилила! Превозмогла! Роман несколько раз глубоко вздохнул. Лицо его пылало - будто он сунул голову в паровой котел.
     Алексей и Меснер подбежали к колдуну и, подхватив его под мышки, увели под прикрытие сарая. Вот глупцы. Неужели они надеялись, что гнилая древесина могла бы спасти их, если бы заклинание не выдержало?
     - Где Надя? - спросил колдун, зализывая рану как пес - бежать за бутылью с водой было некогда.
     - Она с Базом и Леной внутри. И Юл там же.
     - Ну вот, ребята, мы их и подманили. Теперь осталось всю эту команду во главе с шефом перебить. Всего ничего.
     - Что ты сделал с теми тремя? - поинтересовался Стен.
     - Двоих наградил недержанием мочи, которое не сможет излечить ни один врач. Так что промаются ребята до конца своих дней энурезом, если не найдут хорошего колдуна, чтобы им помочь.
     - Ну ты и зверь, Роман, - хмыкнул Алексей. - Лучше бы ты их убил. - И подмигнул Меснеру. - Можешь смеяться, Эд, это смешно.
     - Мы пришли сюда не развлекаться, - сухо заметил Меснер.
     - Отсюда вряд ли мы их сможем достать, - сказал колдун. - Значит, надо устроить вылазку. Кто из вас пойдет?
     - Я, - отозвался Меснер. - Алексей сразу погибнет.
     Он поднялся и в самом деле хотел двинуться из укрытия, но Роман его остановил:
     - Погоди. Они наверняка нас еще спалить попытаются. После поджога и пойдешь. - И поманил Меснера к себе. - Слушай, Эд, это Гамаюнов велел тебе Алексея отыскать или ты сам по собственной инициативе в нашу авантюру ввязался?
     - Приказ профессора, - сухо отвечал Меснер.
     - А если он прикажет нас убить, убьешь?
     - Не понял. - Меснер в самом деле смотрел недоуменно. - Почему... нет... это не так... Чушь!
     - Шутка, - фыркнул Роман.
     - Это смешно? - спросил Меснер.
     - Смешно, но не так, как кажется на первый взгляд. Дверь отворилась, и на пороге появилась Надя. Она подошла и села рядом с Романом.
     - Пока все идет неплохо. Ты в самом деле сильный колдун. Странно вот только...
     - Что странно?
     - Что слава твоя на всю Россию не гремит. Да тебя весь мир должен знать. В Америке можешь сумасшедшие деньги заработать. Ты бы хотел жить в Америке, Роман? - Она положила ему руку на плечо.
     От ее прикосновения у него все внутри перевернулось.
     - Я на Великие Озера хочу съездить, - отозвался Роман. - Или по Миссисипи поплавать. Еще есть желание в Ниагаре искупаться. И по лесам побродить, по рекам, озерам. А навсегда остаться не смог бы.
     - Это почему же?
     - Там Пустосвятовки нет. Речки моей единственной и неповторимой с водой кристальной.
     - Да там много рек. И почище твоей будут.
     - Может, и так. Но это другие реки. Как это объяснить? К примеру, я люблю на Ра  ездить. Забраться куда-нибудь на островок и смотреть, как она мимо течет, бесконечная. Или на озеро Нево  Когда штиль, светлая вода сливается с прозрачным небом. И где горизонт - ни за что не разобрать. И волна шлепает о берег, как ребенок ладошками по воде. Но все равно к Пустосвятовке возвращаюсь всякий раз, пью ее воду и напиться не могу.
     - Так мало? Всего лишь речка? - изумилась Надя.
     - А что ты хочешь? Чтобы я сказал, будто воспламеняюсь любовью к отчизне, глядя на ее умопомрачительные размеры на карте? Или в географических формах есть что-то сексуальное и тебя приводят в экстаз гигантские размеры сами по себе?
     Надя надменно передернула плечами, потом наклонилась к Роману и шепнула:
     - Ты чем-то похож на Антона. А чем - не знаю. И отстранилась.
     В тишине до обостренного слуха колдуна долетело тихое журчанье - где-то недалече стекал в котловину новый ручеек. Роман выглянул из укрытия - так и есть - вода, сбегая сверху, обтекала основание покосившегося сарая.
     - Нас захотели утопить? - поинтересовался Алексей.
     - Нет, они хотят нас сжечь! - засмеялся Роман.
     Он давно уловил запах бензина, тошнотворной волной наплывающий из-за ограды. Нападавшие сначала водичку вылили, а потом бензином вслед плеснули. Ишь, умники. Вообразили, будто водному кольцу все едино - что вода, что отрава нефтяная. Не выйдет ничего. Вода внутрь протечет, а бензин за ней вслед не хлынет, вдоль кольца растечется, хоть целую цистерну вылить. Для того чтобы внутрь проникнуть, как железные звери-машины или как оружие Меснера, надобно проводника с водным ожерельем иметь. А у Колодина такого проводника нет.
     - Выдержит ограждение? - с тревогой спросил Меснер, также догадавшийся о вражеской задумке. - Огонь будет сильный.
     - Выдержит. Не атомная же бомба. Ну, нагреется вода немного в котловане. Не более того.
     - Приятно слышать.
     - А мне приятно говорить.
     И тут началось. В густеющей тьме огненный поток помчался на них. Лес вокруг был пропитан влагой, и огненная дорожка строго держалась в указанных рамках и буйствовать не собиралась. Докатившись до водной ограды, огненный поток разбился и стал обтекать по кольцу мнимый город. Огненные языки весело плясали вокруг, будто неисчислимая орда дикарей корчилась в ритуальном танце вокруг бледнолицых пленников. Вскоре сделалось светло как днем, оранжевый занавес колебался по всему периметру. И красные искры тысячами уносились в темное небо.
     Надя, нимало не испугавшись, смотрела, как веселится пламя. Оранжевые блики рдели на ее серебристом комбинезоне.
     - Чего-то этого я ждала, - сказала она.
     - Не боишься огня?
     - Бояться некрасиво. А Вода-царица нас защитит. Она всегда сильнее.
     - Когда огонь нажрется от пуза - тогда он сильнее, - грубо отвечал Роман.
     Он бы многое дал, чтобы узнать об ее тайном даре, подаренном ожерельем. Почему она скрывает, почему не говорит? Кто она - тайный посланец Гамаюнова или его враг? Что ее держит в Беловодье? Уж меньше всего она похожа на человека, фанатично преданного идее. А может быть, перед ним всего-навсего обыкновенная пленница, которая из самолюбия тщательно это скрывает? Последняя догадка казалась одновременно невероятной и правдоподобной. Гамаюнов держит ее в плену, как Кощей премудрую Василису. Но чем он ее купил, что пообещал взамен? Великий дар или только сладкую конфетку? Надя оглянулась и внимательно на него посмотрела. Возможно, она даже поняла, о чем в ту минуту думал колдун, потому что нахмурилась и отвернулась.
     Огонь между тем стал понемногу стихать.
     - Сейчас пойдете, - сказал Роман Меснеру, - спасать свой чудо-град от русской мафии.
     Меснер уже собирался двинуться к пылающей границе под прикрытием мелкого ельника, но тут его опередили. Тень, мелькнув над огнем, перепрыгнула на ту сторону и нырнула в кусты.
     - Юл! - ахнул Стен и метнулся следом.
     - Стой! - Роман ухватил Алексея за ворот куртки. Тем и остановил. Но рывок был так силен, что они вместе грохнулись на землю. А Юл тем временем прыгнул из укрытия, надеясь добраться до ближайшего дерева. Его сбили влет, как глупую утку. Крик его, по-птичьему тонкий, разнесся над лесом. Рухнул он на открытом месте, и Стен и Роман содрогнулись одновременно, ожидая, что новый выстрел прикончит мальчишку. Но было тихо, никто больше не стрелял. Слышно было, как огонь потрескивает, утихая. Юл вцепился руками в простреленную ногу и жалобно поскуливал, как побитый щенок. Стен приподнялся и хотел вновь рвануться к границе, но Роман пересилил и прижал к земле.
     - Пусти меня, я его вытащу.
     - Не вытащишь. Не видишь, что ли: они из него приманку сделали. Только сунешься - тебя рядом положат.
     - Я попытаюсь, - предложил Меснер. - Я имею пуленепробиваемый жилет.
     Роман отрицательно покачал головой.
     - Так что же, нам здесь лежать и смотреть, как он умирает? - прошептал Алексей.
     Роман вновь сделал отрицательный жест.
     - Я пойду, - сказал он наконец.
     - Ты же стрелять не умеешь, - напомнил Стеновский. - Что ты сможешь сделать?
     - А мне не надо стрелять. Я его вытащу. Эд за меня постреляет. И ты можешь пару раз пальнуть. Руку с пистолетом сквозь ограду просунь и пали, куда душа пожелает.
     Роман, не скрываясь, поднялся во весь рост и двинулся к котловану.
     - Погоди! - крикнул а ему вслед Надя. - Если тебя убьют, ограда исчезнет!
     - Не бойся. Меня не убьют. Лучше скажи Базу, чтобы был наготове.
     Роман вошел в воду, как был, в одежде. Сделал шаг, другой и вдруг окунулся с головой. Все вглядывались, ожидая, что он вот-вот вынырнет наружу. Но прошла минута, другая, а колдун не появлялся. Колодинские люди из своих укрытий ясно могли видеть происходящее (с поправкой на декорации), и это странное исчезновение наверняка привело их в замешательство. А Меснер тем временем, как и собирался, под прикрытием елочек, крался к границе. Для себя он уже наметил пару целей - вон сквозь черные облетевшие кусты видно, как бликует пламя на металле автомата, а там - легкое шевеление ветвей ясно указывает на вторую мишень. Меснер затаился, ожидая знака. Тут Юл не выдержал и заорал: "Помогите! Хоть кто-нибудь... помогите!" Алексей чертыхнулся и хотел уже подняться, но Надя вцепилась в него.
     - Эй, Леха! - донесся из кустов голос Дрозда. - Чего ты там сидишь? В штаны наложил? Даю тебе пять минут. А потом мальчишку замочим.
     Глупо все получилось. Как глупо! Выскочил заяц из кустов, и зайца подстрелили... А ведь думал, что ловкий, что главное - не бояться и мыслью прилепиться к цели, все остальное приложится. Ц цель, она вот, рядом. Юл безошибочно чуял Колодина - издали узнал душегуба. Это он убил отца! Он! Разило от Колодина сожранным мясом - типичным запахом хищника - за версту. Стоит он себе в третьем эшелоне, смотрит на побоище и думает, что недостижим. Вот и кинулся Юл напролом сгоряча, и скосили его тут же в двух шагах от границы. Что же не добивают, гады... Ага, подсадную утку из него сделали... Сволочи! Если Юл умрет, то вся эта декорация рухнет к чертовой матери. Граница, наведенная Романом, останется, но само фальшивое Беловодье исчезнет. Полетит их затея к чертям собачьим. И окажется, что все усилия - зря.
     Юл повернул голову. Нет, пока оставалось как прежде - за стихающим огненным кольцом проглядывали, освещенные красными бликами, аккуратные домики, и красные отсветы рдели на воде и на белых стенах церкви. А в глубине воды желтыми точками горели тысячи свечей. Надо же - полная иллюзия. Кто бы мог подумать, что там, внутри, всего-то добра что два полусгнивших сарая. Ха-ха... Да здравствует город счастья и благоденствия! Да здравствует мир иллюзий. Единственная стоящая вещь в мире грошовых ценностей. Тут вновь боль накатила. И он закричал. Когда боль накатывает, разум не может приказывать телу. Тело корчится, вопит и - о, ужас - зовет на помощь! Юл повторяет: "Не смей, не смей, не смей!" Будто жмет на кнопку выключателя. А проклятый выключатель сломан, и губы сами по себе орут: "Помогите!" Боль постепенно утихает. И Юл стонет: "Нет, нет, не ходите сюда..." Но вряд ли это невнятное бормотанье кого-то может убедить. Только бы Лешка сдуру не рванулся его спасать - вмиг укокошат обормота. Юл вдруг ощутил себя старше и мудрее брата. Жаль, что Мишки сейчас нет рядом. Верный телохранитель наверняка бы спас своего графа. Но некому теперь его спасать и оберегать. Один он, один! Юл застонал от боли и от нестерпимой жалости к себе. Вот если бы Юл был так же могуществен, как Роман Вернон...
     Но мысль эту додумать не пришлось, потому что невидимые руки оторвали его от земли и взметнули вверх.
     - Стен... - шепнул Юл изумленно и тут же понял, что ошибся, - невидимка был вовсе не его братом.
     "Роман", - догадался он.
     Сильные руки мгновенно перенесли его на несколько шагов, потом вновь прижали к земле. Автоматная очередь ударила слева. Мимо. Где-то сбоку послышались одиночные выстрелы. Потом стали стрелять справа, там, где ельник вплотную подходил к границе мнимого Беловодья. Юл почувствовал, как напряглись держащие его невидимые руки, а дыхание участилось. Дым все еще стелился над водным кольцом и раздражал чувствительные ноздри Романа. Колдун закашлялся. Роман прижимал голову мальчишки к груди, и Юл слышал, как часто-часто стучит сердце его спасителя. От толстенной сосны, за которой они укрылись, до невидимой стены было всего-то каких-нибудь четыре метра. Два прыжка. Или три. Не успеют. Их почти наверняка убьют. Что он может умереть, еще минуту назад Юлу не верилось. А теперь ясно стало - может...
     - Сейчас, приготовься, - шепнул Роман.
     Юлу почудилось, что он летит над землей сам по себе и ветер несет его. Роман прыгнул не вперед, а вверх. Обычный человек ни за что бы не смог рвануть так высоко. Юл заорал от ужаса и боли. А впрочем, он и сам не знал, почему кричит. В следующую секунду они пролетели над изгаженной черными хлопьями водной оградой и рухнули, недостижимые для пуль, на той стороне. Озлившиеся после своего поражения люди Колодина лупили по видимым целям из всего, что было под рукой, - автоматы, как псы, захлебывались лаем. Кто-то особенно яростный вновь взялся за гранатомет. От стены граната вряд ли смогла срикошетить, но вот от колдовской преграды отлетела и взорвалась в кустах. Во все стороны полетели куски мяса. После этого пальба разом смолкла.
     Роман поднялся, отряхнулся, как пес, и вновь стал видимым. Баз был уже наготове. Он подхватил мальчика на руки и понес в сарай.
     - Ты в порядке? - спросила Надя, оглядывая колдуна. - Не ранен? Может, ты не чувствуешь?
     Он в самом деле ничего не чувствовал, кроме странного жара. Дыхание часто-часто рвалось из груди. И ему нравились эти ощущения - на грани.
     - Разве ты не можешь заживить его рану? - спросила Надя.
     - Для этого нужна река, а не фляга с водой, - отозвался тот. - Но я дам ему пару глотков пустосвятовской воды после того, как наш доктор его заштопает. Раны заживут в три дня.
     К ним подбежал Стеновский.
     - Как Юл? Его сильно зацепило? - У Стена было растерянное лицо, а правая рука окровавлена - у База нынче прибавится работы. Алексея наверняка мучило то, что брат пострадал из-за него. Глупец! Из них двоих Юл гораздо меньше подходил на роль жертвы.
     Зато Меснер выглядел вполне довольным. Тех двоих, которых наметил, он положил аккуратно и точно, будто стрелял по мишеням.
     "Стен палил с одной точки... - догадался Роман, - позабыв, что руки снаружи и потому уязвимы".
     - Пуля выбила пистолет, - сказал Алексей, морщась. - Я пытался его достать, но никак. Впрочем, рана - пустяк, царапина - только кожу ободрало. Но одного я, кажется, подстрелил.
     Пока потери защитников невелики, у противника они заметно ощутимее. Выбыло как минимум четверо. Нет - пятеро - еще одного разорвало гранатой. Роман подразумевал под словом "выбыл" человека мертвого. Еще с десяток было ранено, и трое или четверо наверняка тяжело. Не считая тех двоих, что будут ходить до смерти в мокрых штанах или в "памперсах". Нападавшие потеряли около трети личного состава. Не так уж плохо для одной ночи, которая не успела перевалить за середину. Но кто поручится, что господин Колодин новых боевиков на помощь не позовет. И главное - кто будут эти вновь пришедшие? Той же масти или?..
     Пока что было тихо. За кустами наблюдалось лишь тихое шевеление. Но как раз это и тревожило Романа. Коли не рвутся в бой, значит, знают и так, что скоро все будет кончено. Даже Колодин не может безнаказанно проводить бои местного значения долее суток. Он ждал кого-то на подмогу. Но кого? На этот вопрос Роман ответа не знал.
     Тем временем Баз закончил штопать Юла. Когда Роман вошел в сарай, мальчишка лежал на ложе из веток, накрытый одеялом, а Лена убирала в пакет комки окровавленной марли. Впрочем, вид крови никогда не смущал колдуна. Кровь - это вода. Или почти что вода - во всяком случае, для слишком многих и многих. Роман поднес к губам мальчика флягу с пустосвятовской водой и позволил тому сделать два больших глотка. Почти тут же на щеках раненого появились розовые пятна, а глаза сделались осмысленными. Роман и сам глотнул из фляги для укрепления сил, но в голову никаких светлых мыслей не пришло.
     - По-моему, ты поступил глупо, - сказал Стен, усаживаясь рядом с братом и глядя на него сверху вниз.
     - Отхлынь. Надоело. Меня мамаша всю жизнь учила. Отец... - он запнулся, - иногда такие коленца откалывал - только держись. А теперь ты явился. А мне не нужен никто поучающий. Мне другой нужен. Совсем другой...
     Стен не ответил и положил свою руку на ладонь брату. И тут перед глазами его возникла картинка - совершенно отчетливая, абсолютно достоверная. Он видел вагон поезда дальнего следования. На нижней полке у окна сидел Юл, сцепив пальцы в замок, обхватив колени руками (такой узнаваемый жест Романа), и смотрел на проносящиеся за окном деревья. Поля, проплывавшие вдали за окном, были заснежены. А сам Юл выглядел немного старше и как-то солиднее, чем теперь. Волосы коротко острижены, в глазах - недетская строгость. Стен отдернул руку, и видение тут же исчезло. Ничего подобного никогда с ним не бывало. Он почувствовал внутри такой холод, что его затрясло.
     И он выскочил из сарая.
     Снаружи царила тишина. Красная, чуть на ущербе луна плыла над лесом. А рядом, чуть-чуть не совпадая, плыла ее голубая сестрица - мнимая луна Беловодья. Интересно, заметил ли кто-нибудь из осаждающих этот странный мираж? Вряд ли. Зачем им смотреть на небо? Колодинские люди затаились в лесу, не подавая никаких признаков жизни. А может быть, их уже там нет? Было бы здорово, если бы сейчас Стен оказался в лесу один. И никого рядом, ни врагов, ни друзей. Никого. Восхитительное, абсолютное одиночество - единственное и главное условие полной свободы.
     Алексей так уверился в своей иллюзии, что