но путешествовать по сознанию Кристы. Но Рико и пластальные переборки судна мешали ему. Они, словно черный занавес, окутывали мысли Кристы.
     И все же он прорвался. Образы из ее воспоминаний хлынули в его мозг.
     - Бен! - донесся до него издалека слабый зов Рико. Оператор еще что-то говорил, но Бен услышал только страшный взрыв, с которым антидот вошел в его тело. Зов пронизывал все тело и тем не менее Бен ощущал, как Рико теребит его, пытаясь привести в себя.
     Время трепетало, словно тонкая нить, туго натянутая между ним и Рико. Стальные плитки коридора, всегда отливавшие серебром, неожиданно вспыхнули золотом. И Бен забыл обо всем.
     Но теперь он понимал гораздо больше, чем прежде. В мозгу Кристы Гэлли нашли приют тысячи тысяч воспоминаний. И теперь из ее сознания в сознание Бена просачивались капли памяти, насыщающие жажду его пересохшего рта. Но разум не поддавался опьянению эмоций - лепесток за лепестком он обдирал заветный цветок, пока не обнаружил внутри готового к драке Рико Лапуша.
     И все же, хотя Бен все видел и слышал, он ощущал странное отторжение от собственного тела. Что, впрочем, было скорее любопытно, чем страшно. Он вспомнил передачу, которую они готовили вместе с Беатрис, о людях, вернувшихся из объятий смерти. И все интервьюируемые рассказывали одно и то же. Они вспоминали о теплых объятиях смерти, о полном спокойствии... Но никто не упоминал о зове. Они рассказывали, как видели свои тела из разных точек комнаты. Вспоминали, как суетились медики, которые пытались заставить забиться уже остановившееся сердце. Описывали все, что происходит с душой, оставившей тело, с такой точностью, что теперь Бен мог стать крутым экспертом по этой части: он испытал все это на себе.
     Однако то, что испытал он, не испытывало до сих пор ни одно тело и ни одна душа. Он ощутил себя мальком, морянским ребенком, с восторгом взирающим на светлеющую поверхность воды из лагуны келпа. Над ним светился круг чистой воды, а обрамляющие его плети келпа тоже светились и окружали мерцающий водный свод синеватым гало. С трудом вынырнув из чудесных видений и вернувшись под безжалостные лучи двух солнц, Бен заметил на стене скукоженную тень Рико. А в лагуне резвились пловцы - легендарное племя, умевшее проходить сквозь келпопроводы голышом.
     И он осознал себя Кристой, когда та была еще ребенком. Точнее, это был Бен со всеми его воспоминаниями, но он же был и Кристой-ребенком, взлелеянным келпом.
     Он чувствовал, что Рико чем-то взволнован, и попытался сказать ему: ?Все в порядке. Я здесь?.
     Но ничего не получилось. Губы не повиновались.
     И тут появилась пловчиха. Она была уже старухой, но Бен до сих пор ни разу не видел пловцов. Он представлял их себе губастыми, как лягушки, хилыми тварями с тусклыми рыбьими глазами и хвостами вместо ног. Пловчиха приблизилась, и Бен понял, что они ровесники. С ее плеч свисал красный плащ, и она протянула Кристе несколько кусочков сырой рыбы, которую та с жадностью проглотила. Криста покинула келп, и потому пловчиха явилась за ней из своих неведомых глубин. Но она не захотела говорить. А может, и не могла вовсе.
     Откуда-то издалека, из-за сияющего кольца стеблей келпа, до Бена донесся зов Рико.
     - Я устрою вас поудобнее и сделаю все, чтобы вы не замерзли, - разнесся эхом по вселенной голос оператора.
     Круг лагуны над головой стал удаляться, а голос Рико - приближаться.
     - Криста дышит, - сообщил голос Рико. - Не знаю, слышишь ли ты меня, Бен, но мы с Эльвирой вытащим тебя из этой заварухи. С тобой все будет в порядке. И с этой проклятой девчонкой тоже будет полный порядок. Мы уже почти вынырнули. Мы найдем, куда вас пристроить... - Рико с трудом удавалось скрывать подступающие к горлу слезы. - Мы найдем, где вас спрятать, дружище. И ты еще будешь ого-го!
     Рико коснулся его плеча и вышел из каюты.
     Только теперь Бен почувствовал, что может оборвать пуповину, связывающую его с келпом. И когда он представил себе, как пойдет по коридору, его захлестнула радость бытия. Но он уже чувствовал в себе силы, чтобы пересечь мостик между своим сознанием и сознанием Кристы.
     Мерцание огней в коридоре и внезапный рывок судна были доказательством того, что амфибия пытается выбраться на поверхность. Бен еще подумал, что было бы глупо помереть в разгерметизированном судне, в полном сознании, задерживая в груди последний глоток воздуха. А еще ему вспомнилось, как тонул остров Гуэмес и как они с Рико чуть не погибли в тот день. А ведь тогда ему было очень страшно. Сейчас же он испытывал лишь легкую грусть и покорность судьбе.
     И вдруг его пронзила новая мысль: а что, если этот нейротоксин (каким бы он ни был) парализует его дыхательные пути? Или сердце? Он очень надеялся на Рико. Уж кто-кто, а этот парень сумеет его поддержать. Бен почувствовал, как начинает приходить в себя.
     ?Значит, антидот работает?, - подумал он.
     Он снова попытался перейти мостик между своим сознанием и сознанием Кристы, но вдруг обнаружил, что вместо этого вернулся на ?Летучую рыбу?. Пол под ним был жестким, и он с облегчением осознал, что если слегка изменить позу, то станет лучше. Он чувствовал себя великолепно, вот только трудно было определить: кто это говорит с ним... по интеркому? Кажется, Рико. И он чем-то очень обеспокоен.
     - Поболтай со мной, дружище. О чем угодно. Бен старательно откашлялся. Во рту пересохло, и говорить было трудно, но он все же сумел выговорить:
     - Рико... По... рядок...
     Где-то рядом вздыхала Криста - она все еще не пришла в себя.
     ?Интересно, а ее куда уволокло??
     - На нас идет шторм, - сообщил Рико. - И вскоре нам не поздоровится!
     Бену стало смешно. Ему очень хотелось спросить Рико: ?И вправду шторм? Такой крутой? А что ты называешь сильным штормом??
     Но он хохотал так, что просто сил не хватило задать эти вопросы.

***

     Новый правитель неизбежно вынужден принижать тех, кем он управляет. Но таким образом он приобретает врагов в лице тех, кого в процессе становления новой власти оскорбил, и не находит друзей даже среди ее сторонников.
     Макиавелли, ?Государь?

     Флэттери предпочел безопасность своих пещер прогулке под теплым солнышком. Неви и Зенц выполняли задание, секьюрити уничтожали восставших, а Криста Гэлли - где бы она сейчас ни пряталась - тоже обречена: ее судьбу будет решать директор. Флэттери улыбнулся и поднял лицо к небу. Он любил смотреть на небо. Он обожал природу. Разве можно сравнить эти вечно изменчивые формы со стерильным садиком на Корабле? А на Лунбазе? О ней вообще не стоит вспоминать. Вот-вот должен начаться послеобеденный дождь. Как и остальные выжившие после гибернации уроженцы Лунбазы, Флэттери был неравнодушен к природным явлениям.
     Он облокотился на парапет, тянущийся вокруг Теплицы, и стал наслаждаться видом созданной его гением Деревни. Но тут ветер бросил ему в лицо удушливый запах гари. На Флэттери был красный пиджак, означающий для всех служб охраны, что он еще жив, и напоминающий всем остальным, что он - директор. Пусть они поглядят на него, бесстрашно появившегося на крепостных стенах. Пусть сообразят наконец, против кого посмели восстать.
     И все же два солнца - это перебор. Сколько бы он ни прожил на этой вонючей планете, обилие солнц его раздражало. Да и все исследования его лабораторий - и геологических, и социологических, и келповедческих - говорили об одном: надо уносить ноги с этой проклятой обанкротившейся планетишки! Скоро здесь такое начнется... Чего дожидаться нет никакого смысла.
     Одна из его секретарш вдруг преградила ему дорогу. Как, бишь, ее зовут? Вентана?
     - Отчеты о возмущениях келпа, сэр. - Она помахала в воздухе стопкой бумажных листков.
     Флэттери кивком приказал одному из охранников взять у секретарши материал, а сам застыл на солнцепеке, обмахиваясь шляпой. Поля белой шляпы были намеренно сделаны широкими, для того чтобы потрафить островитянам. А ее цвет, по мнению Флэттери, символизировал чистоту, правду и справедливость. Отчеты Контроля его мало интересовали. Он заранее знал, что ничего нового они сообщить не могут. К тому же между станцией и восьмым сектором стоит огромная грозовая туча. Он любил природу, но терпеть не мог солнечных ожогов. На его залысинах уже появились два угрожающе красных пятна, и Флэттери терпел из последних сил, но не чесался. Персональный врач только месяц назад избавил его от возникшего под воздействием солнечных лучей раздражения кожи, и вот опять!
     ?Но народ должен меня увидеть, - думал Флэттери. - Личное появление всегда действует безотказно?.
     На небольшом расстоянии его сопровождала тройка самых надежных телохранителей. Со стены хорошо были видны деревня, порт и часть города. Лучший обзор открывался лишь с вершин гор, на которых обосновались беспомощные заваатане. Большинство их, словно неграмотные крестьяне, верили в божественную сущность Корабля и в то, что он однажды вернется, как некий бог-машина, чтобы разрешить все их проблемы. При этой мысли Флэттери расхохотался так громко, что его телохранители вздрогнули и стали настороженно озираться.
     - Спокойно, джентльмены, - помахал он им шляпой. - Вы же сами видите, что здесь нам не грозит никакая опасность. Сюда никто не заберется.
     - Приношу директору свои извинения, - склонил голову Аумок, чистокровный островитянин, - но мой долг состоит в том, чтобы всегда быть начеку.
     Флэттери милостиво кивнул, принимая извинение. ?Этот парень неплохо работает?, - подумал он, а вслух сказал:
     - Очень хорошо. Полностью полагаюсь на ваш профессионализм.
     Если похвала и польстила Аумоку, он этого никак не проявил и продолжил бдительное наблюдение за ближайшими окрестностями.
     - Но там, наверху, никого нет, кроме заваатан! - улыбнулся Флэттери.
     - Вы в этом уверены, сэр? - спросил телохранитель. Впервые за десять месяцев, что он служил в охране директора, островитянин посмел оспорить мнение шефа. Флэттери только осклабился в ответ.
     Последнее время заваатане действительно вели себя подозрительно: они стали частенько бродить под стенами и по пляжу группками, в которых всегда было одно и то же количество монахов. Но всегда это были разные люди. На курсах подготовки капеллан-психиатров он изучил историю подавления неортодоксальных религиозных объединений. И присутствие в такой близости от его Теплицы неизвестного количества враждебно настроенных элементов, к тому же в физической подготовке превосходивших большую часть его охранников...
     ?Как они быстро бегают по своим горным тропкам! И зачем им это??
     Флэттери все же решил ознакомиться с отчетами Контроля о странном поведении келпа и о передвижении судна голостудии.
     - Итак, Марта, как вы считаете, их удастся поймать?
     Его офицер связи - невысокая толстушка, выглядевшая в своей синей форме довольно смешно, закусила губу. Флэттери как-то переспал с ней и убедился, что на ощупь она много приятнее, чем на вид. Лет пять назад, впрочем, она была очень даже ничего. Начинала она свою карьеру рядовым телохранителем, но затем проявила достаточно серьезные познания в радиоаппаратуре и электронике. Так что, когда она подала заявление на должность в отделе связи, Флэттери подписал его не думая. К тому же, убирая ее подальше от себя, он пресекал все сплетни о новой пассии директора.
     - Я... Не знаю, что и сказать, - наконец выговорила она. - ?Жучок?, который я поставила к ним на судно, работает отлично, и, судя по его показаниям, судно легло на обратный курс и...
     - Вы думаете, они идиоты? - перебил ее Флэттери. - Я приказывал подсадить ?жучка? прямо на Кристу Гэлли или исхитриться запихнуть его ей внутрь, а вы сунули его куда попало! Судя по показаниям Контроля, ваш ?жучок? сейчас мирно плывет в порт на грузовике, везущем несколько тонн дохлой рыбы.
     Офицер побледнела и словно сделалась ниже ростом. Флэттери позабавил ее растерянный вид.
     - Я боялась... - призналась Марта. - Я побоялась к ней прикоснуться.
     Она опустила голову, словно подставляя шею под карающий меч. Скопившиеся в ямках ключиц капельки пота ярко сверкали в безжалостных солнечных лучах. Перед штормом всегда так жарко и стихает малейший ветерок. В воздухе уже запахло дождем.
     Флэттери вспомнил их единственную приватную встречу. Это тоже было днем, и жара стояла такая, что их тела были скользкими от пота. Его густая черная поросль на груди буквально приклеилась к ее маленьким тогда белым грудкам. Тогда она его не боялась. Ну разве самую малость. И то это был благоговейный страх. Да, тогда все было проще.
     ?Черт побери! Чего это я опять впал в сантименты??
     Флэттери выпрямился во весь рост, сразу став выше Марты на две головы, и рявкнул:
     - А вам мало моих заверений, что она абсолютно безопасна?
     Офицерша судорожно кивнула, но так и не подняла головы.
     Флэттери был доволен собой: если даже эта, так хорошо знающая его женщина боится Кристы Гэлли, то что говорить об остальных! Они должны просто трепетать от страха. Отличная была идея - начать накачивать ее нейротоксинами! А кроме того, он успел озаботиться и еще одним новым фокусом, благодаря которому Гэлли уже должна лежать в состоянии полной кататонии. Так что далеко она не убежит, вернется как миленькая!
     Сейчас благодаря последним инъекциям нейротоксин должен буквально брызнуть у нее из всех пор, и тогда столь давно созданная Флэттери легенда о ее ядовитости наконец станет правдой, в которой любой (а в данный момент в первую очередь его враги) сможет убедиться на собственной шкуре. Только он, директор, может ее спасти. Очень скоро Тени убедятся, что украли настоящее чудовище, и попытаются поскорее от нее отделаться.
     ?Химия способна творить чудеса!? - подумал Флэттери с улыбкой и заговорил отеческим тоном:
     - Я понимаю ваш страх, Марта. Самое главное, что ее неумелые попытки обмануть нас не достигли успеха. Доложите о понесенных нами потерях.
     Внезапно вспыхнувшие лучи двух лазерников заставили на секунду обоих собеседников зажмуриться. Открыв глаза, Флэттери обнаружил, что его охранники зажарили парочку спускавшихся со скал рвачей-капуцинов.
     - Интересно, а...
     Но он так и не закончил фразу вслух. ?А если эти заваатане уже научились дрессировать рвачей??
     - Мне нужна карта основных мест обитания рвачей, скоординированная с ближайшими к ним монастырями заваатан.
     Марта кивнула и стала расстегивать висевший на ремне чехол переговорника. Аумок тут же развернулся и впился глазами в ее руки. Марта так и не заметила, что, пока аппарат связи не блеснул в солнечных лучах, дуло лазерника телохранителя было нацелено ей в голову. Не торопясь, она набрала код своей личной связи.
     Флэттери знал кое-что об истории заваатан, но по сравнению с тем, сколько ему хотелось бы знать, это было чудовищно мало. Они были хорошо организованы, но вели себя довольно спокойно. Если бы они еще не совали носы во все дыры... По слухам, они незаконно выращивали на побережье различные овощи и зерновые, а затем раздавали урожай беженцам. Флэттери это здорово мешало, так как ослабляло его основанное на страхе голода влияние. Но ему не хватало полиции, чтобы охранять объект и Теплицу и одновременно ежедневно устраивать облавы на территории в несколько тысяч квадратных километров. ?Безднолет?, вне всякого сомнения, был гораздо важнее.
     Один из солдат приблизился к стене, размахивая только что снятыми шкурами рвачей, и Флэттери одобрительно кивнул.
     ?Заваатанам меньше достанется?, - подумал он.
     Он мысленно поставил галочку, чтобы не забыть отдать шкуры на анализ: где эти рвачи выросли, с кем общались, что ели, когда и почему.
     - Что слышно о ходе военных действий? - обернулся он к Марте.
     - Периметр практически полностью под нашим контролем.
     Офицер связи надавила пальцем на бледный участок кожи за ухом, где был имплантирован приемник.
     - Почему-то идут большие помехи. В городе ущерб минимальный. Часть зданий повреждена, но им, как обычно, потребуется в основном косметический ремонт. Палки и камни - плохая защита от лазерников. Арестованных собирают во внутреннем дворе.
     Она замолчала, прислушиваясь к дальнейшим сообщениям.
     - В первую очередь доложите о положении дел на энергостанции, в порту и с навигационной сеткой, - приказал Флэттери.
     Марта пробормотала несколько слов в микрофон передатчика и из бесстрастного комментатора в секунду превратилась в растерявшуюся женщину. Текущая из имплантанта через среднее ухо прямо в мозг информация ошеломила ее настолько, что она вновь склонила голову, словно не в силах была вынести ее бремя.
     - На энергостанции скопились огромные силы противника. Атаковавший наши части охраны отряд секьюрити осуществил прорыв и закрепился вне зоны действия наших лазпушек. Меньше чем в километре оттуда находится лагерь беженцев, где собираются отряды в поддержку бунтовщиков.
     - Операция ?Эйч?! - рявкнул Флэттери. - Обработайте их с воздуха.
     Марта еще больше побледнела и, чтобы ее не подслушали телохранители, перешла на шепот:
     - Операция ?Эйч?, сэр... Но ведь в лагере останется полно свидетелей... И они будут знать, что бунтовщиков поджарил не дирижаблик, а...
     - Используйте цеппелины, - приказал он. - У нас есть несколько штук в ангаре, которые выглядят точь-в-точь как эти твари. Поднимайте их в воздух! О свидетелях позаботимся позже. Я хочу, чтобы всех бунтовщиков - и военных, и беженцев - немедленно уничтожили! Понятно?!
     Марта кивнула, и ее пальцы забегали по кнопкам передатчика.
     - Что в порту?
     - Порт в рабочем состоянии, сэр. Все суда движутся в соответствии с расписанием. Много пострадавших, но все потери возмещаются из вспомогательного состава. Челнок с ОМП вылетел по расписанию и прибыл на орбиту. Контроль над течениями сообщает, что отменил электрообработку келпа, так как, хоть сетка в секторе восемь в данный момент пока и не поддается восстановлению, келп больше не проявляет открытой агрессии.
     ?Отменил?!?
     Вот когда Флэттери пожалел, что врал Макинтошу! Он-то был уверен, что келп сдастся, если его достаточно долго лупить электроразрядами. Ему бы никогда не пришло в голову, что Макинтош прекратит обработку.
     ?Идиот! О чем он только думал, оставляя келпа в сознании? Он что, не знает, сколько нам нужно действующих келпопроводов??
     Флэттери глубоко, медленно вдохнул носом воздух и так же медленно выдохнул через рот.
     - Это помогло?
     - Несколько торговых судов пропало без вести. Остальные уже на поверхности и возвращаются в порты, так как приближается шторм.
     - Прикажите доктору Макинтошу немедленно восстановить келпопроводы в этом секторе, или я это сделаю сам, своими методами. Даю ему на все один час.
     - Слушаюсь, сэр.
     Настроение Флэттери сильно подпортилось. В центре Калалоча сверкнули две небольшие вспышки, и через секунду послышался грохот взрывов. Директор жестом подозвал к себе одного из охранников.
     - Пусть из захваченных главарей бунта выжмут все что можно. Впрочем, я не ожидаю, что мы узнаем что-то особо интересное. Остальных загоните вон туда. - Он указал на обрыв, находящийся на полпути к монастырю. - Пусть полюбуются на то, что натворили. Это у вас не займет много времени.
     Из всего, что сообщила Марта, больше всего его заинтересовали сведения о келпе. Он сплел такую хитрую сеть небылиц, легенд и откровенной лжи вокруг Кристы Гэлли, что уже сам запутался, что в созданном мифе правда, а что - его выдумки. Когда-то он приказал ее изолировать от келпа, руководствуясь скорее интуицией, чем непроверенными данными, и теперь убеждался в том, что интуиция его не подвела.
     ?Келп ее учуял!?
     - Я приказала Контролю над течениями применить хирургическое вмешательство, - сообщила Марта. - За час они должны восстановить сетку любой ценой. Я объяснила им, что это жизненно важно.
     - Может быть, необходимо просто уничтожить это становище?
     - В этом нет нужды. Келп, как неорганизованная толпа, - стоит ему нанести малейший вред, как он тут же приходит