допустил, чтобы
финны увидели, сколько богатства у него осталось. Очень может быть,  что
они с Пирууси собутыльники, даже  согоршочники,  если  можно  так  выра-
зиться; но Шеф был совершенно уверен, что это ничуть не удержало бы  Пи-
рууси от искушения.

   * * *

   Ранний приход зимы был удивительным, но не  особенно  неприятным  для
людей Пути, работавших на расположенной в самой глубине  шведской  Финн-
марки шахте. Здесь находилось с дюжину мужчин и с полдюжины женщин, чет-
веро жрецов Пути, их ученики и наемники. У них имелись богатые запасы, и
было множество дел, не дававших им скучать. Летом они добывали  руду,  а
зимой переплавляли ее и превращали в товар на продажу, в железные  чушки
или заготовки для топоров, которые нанизывали на проволоку или сваливали
кучей. Свою факторию они построили в месте, куда круглый год легко  было
добраться, в том числе по реке, когда она не замерзала. А когда  вставал
лед, они сгружали металл с судов и на лыжах или на санях везли по ровным
дорогам. На зиму у них были богатые запасы еды и топлива. Ведь зимой они
большую часть времени проводили, пережигая на древесный уголь  березовые
и сосновые дрова, которые в изобилии можно было найти на спускавшейся  к
морю равнине.
   Когда ученик Стейн первым сообщил, что с запада приближаются  чужаки,
старший жрец Герьольф был удивлен, но не встревожен.  Должно  быть,  это
финны, подумал он. Больше здесь появиться некому. Скоро станет ясно, че-
го они хотят. Тем временем он приказал прекратить работу и всем без  па-
ники вооружиться, в основном арбалетами нового образца, которые год  на-
зад были изобретены в Англии. Благодаря шведской стали их с уверенностью
можно было считать лучшим оружием в мире. Гораздо лучшим,  чем  те  анг-
лийские образцы, которые его друг Хагбарт, жрец Нь„рда, показал ему  как
новинку.
   Люди Герьольфа прикрывали его, по большей части незаметно,  когда  он
вышел понаблюдать за черными точками, пересекающими снега. Нет, все-таки
не финны. Некоторые лыжники шли сносно, некоторые были на удивление  не-
уклюжи, но даже лучшим из них было далеко до  непринужденного  изящества
финских бегунов. Однако сани у них, по-видимому,  финской  постройки,  и
правят упряжками хорошо, хотя и страшно медленно, будто везут толпу ста-
рух на похороны.
   Сомнения Герьольфа сменились изумлением, когда он увидел, как  перед-
ний лыжник набрал скорость, отделился от других и заскользил в его  сто-
рону. Воспаленно-красные от снежного сияния глаза глядели на него из ди-
кой заросли нестриженых волос и бороды.
   - Здравствуй, Герьольф, - сказало привидение. - Мы встречались.  Я  -
Торвин, жрец Тора, как и ты. Я показал бы тебе свой амулет, если бы  мог
его достать, и
   свою белую тунику, если бы она не была так глубоко под верхней  одеж-
дой. Но я обращаюсь к тебе как к собрату Пути с просьбой  о  помощи.  Мы
сослужили Пути хорошую службу и предприняли  долгое  путешествие,  чтобы
найти вас.
   Когда сани и самые медлительные из лыжников добрались и  доползли  до
них, Герьольф крикнул своим людям, чтобы убрали оружие и помогли  путни-
кам. Путешественники с трудом выбирались из саней, в которых приехали, с
облегчением оглядываясь, доставали свои мешки. Один из лыжников,  по-ви-
димому, торговался с финскими возницами, наконец расплатился  с  ними  и
побрел к фактории, а те уехали, пощелкивая кнутами и  погоняя  оленей  с
тем разухабистым посвистом, который Шеф запретил им в последние три  су-
матошных дня пути.
   - Это Шеф Сигвардссон, - сказал Торвин, представляя одноглазого чело-
века. - Вы, должно быть, немало о нем слышали.
   - Действительно, мы слышали о нем. А скажи-ка мне, Торвин, что вы все
здесь делаете? И откуда вы пришли? И чего вы от меня ждете?
   - Мы пришли с побережья Норвегии, - ответил Шеф. - Мы идем к шведским
берегам и хотим взять там корабль до Англии. А может быть, до Дании. За-
висит от того, какие новости вы нам сообщите.
   Рядом с Герьольфом появился Хагбарт, жрец Нь„рда.  Шеф  посмотрел  на
него со слабым удивлением. Они не встречались с тех пор, как Шеф  сбежал
из Каупанга. Однако, если Хагбарт мог появиться по делам Пути в  Гедебю,
вполне естественно было встретиться с ним в  любом  другом  месте,  даже
удаленном на сотню миль от берега. Жрецы Нь„рда, как  правило,  подвиза-
лись в качестве переносчиков новостей. Шеф только  не  понимал,  что  же
случилось с кораблем Хагбарта, с "Аурвендиллом", на котором они когда-то
плыли из Гедебю в Каупанг.
   - В новостях недостатка нет, - сказал Хагбарт. - Хотите ли вы плыть в
Данию или в Англию, когда вы услышите новости, тогда и посмотрим. Сдает-
ся мне, Шеф, что после твоего появления в Гедебю, а потом в Каупанге на-
чалась заваруха, которая до сих пор так и не кончилась. Я  только  наде-
юсь, что теперь ты не заваришь кашу еще круче.
   - Мы хотим отправиться как можно быстрее, - сказал Шеф. - И  запомни,
Хагбарт, что в Каупанг я попал не по своей воле, заварил я там кашу  или
не заварил. В Каупанг меня привез ты. Если бы ты меня послушал, ты  поз-
волил бы мне отплыть в Англию.
   Хагбарт кивнул, признавая правоту Шефа, и слово опять взял Торвин:
   - Так, значит, ты приютишь нас ненадолго, Герьольф? Мы все привержен-
цы Пути, как ты сам убедишься,  когда  мы  войдем  в  теплое  помещение.
Герьольф тоже кивнул.
   - Одного-двух из вас я бы опознал при любых обстоятельствах.
   Он кивнул на Удда, который, выбравшись из саней, осмотрелся,  заметил
трубу кузницы и сразу застыл в ее дверях, зачарованно глядя  на  красные
отблески пламени в самом большом горне из всех, что  он  видел  за  свою
жизнь.
   - Этот самый человек изобрел те арбалеты, которые вы носите, - сказал
Шеф. - С виду он Skraeling, однако некоторые считают, что это он победил
короля франков со всеми его копейщиками.
   Герьольф взглянул на тщедушное тельце Удда с удивлением и уважением.
   - Что ж, добро пожаловать, - сказал он. - Но, глядя на вас, я  сомне-
ваюсь, что все вы скоро будете готовы продолжить путешествие. Посмотрите
вот на него!
   Кутред, который неискусно, но упорно шел на лыжах последние три  дня,
схватился за свои шерстяные штаны и гамаши, пытаясь стащить их  с  себя.
При этом он раскачивался, удерживаясь от падения одним лишь усилием  во-
ли. Подойдя, чтобы помочь ему. Шеф неожиданно увидел потеки темной  кро-
ви, сочащейся сквозь толстое сукно.
   - Та самая болезнь, о которой я тебе говорил, - пояснил Ханд, стаски-
вая с Кутреда штаны, пока Шеф и Торвин держали его. - Видишь, это  рана,
которую нанес ему Вигдьярф. Она зажила как по волшебству, а теперь  отк-
рылась снова. Пошли, занесем его в дом. Он не сможет никуда ехать в  те-
чение многих дней. А то и никогда, если здесь нет запасов свежей зелени.

   * * *

   Ужасающее состояние, в котором находились люди, сделалось  очевидным,
как только они попали в помещение и наконец сняли одежду, которую носили
уже много недель. Это была болезнь, которую через несколько веков назва-
ли бы цингой: болезнь долгих путешествий и сушеной пищи. Признаки ее до-
вольно наглядны. Давно зажившие раны открываются сами по себе, зубы  ша-
таются в деснах, изо рта идет дурной запах, и все это сопровождается об-
щей слабостью, быстрой утомляемостью и угрюмостью. Для любого северянина
эта болезнь не была чем-то неслыханным, но  ее  привычно  ждать  поздней
весной, после того как люди долгие месяцы  просидели  взаперти,  питаясь
лишь соленой селедкой и зерном. Лечится она с помощью  света  и  солнца,
говорили одни. Свежая пища, твердили иные. Обычно и то и другое встреча-
ется одновременно. На этот раз, как отметил Ханд,  появилась  возможость
узнать наверняка, поскольку ни на свет, ни  на  солнце  рассчитывать  не
приходилось, зато под рукой были запасы черемши, лука, чеснока, гороха и
бобов. Если пациентам полегчает, значит, лекарство -  свежая  пища.  Это
неоспоримо докажет, что в некоторых видах пищи есть нечто,  чего  нет  в
других. И однажды жрец Пути сможет извлечь это вещество, высушить его  и
сделать запас для дальних походов.
   Но не в этом году, как предупредил Герьольф.  Возможности  продолжить
поход не было. Когда Герьольф, Хагбарт, Торвин и Ханд все вместе  пришли
к Шефу, чтобы поставить его перед фактом, он некоторое время сидел  мол-
ча. Со времени самой первой встречи  с  Эхегоргуном  он  ощущал  настоя-
тельную необходимость обернуться, самому напасть на своих  преследовате-
лей, действовать, а не противодействовать. Уже много недель он испытывал
желание вернуться туда, где крутились главные шестерни истории.  Желание
только обострилось из-за того видения, которое явилось ему в шатре шама-
на, видения осадивших Гедебю Рагнарссонов и короля Хрорика,  защищающего
брешь в частоколе.
   И все же было что-то чрезвычайно привлекательное в  самой  мысли  ос-
таться там, где он оказался, в дикой глуши, но под крышей,  в  неизвест-
ности, но не затерянным. Жрецы терпеливо растолковали ему, что их  ждет.
Припасы у них имеются, и можно достать их еще больше. Дороги легко прео-
долимы, кроме случаев самого жестокого ненастья, а еще можно  будет  пе-
редвигаться на санях по реке, когда она достаточно замерзнет.  Возделан-
ные пахотные земли лежат не так уж далеко, у крестьян найдутся на прода-
жу излишки зерна, мяса и всяческой снеди. Ни у кого  не  вызовет  особых
подозрений, что жрецы Пути закупают провизию. Подумают, что они немножко
просчитались или собираются торговать с финнами.
   - И вы можете принести нам пользу, - сказал Герьольф. - Ваш малыш Удд
до сих пор не вылезает из кузницы, и его знания выше  всяких  похвал.  А
ведь он самоучка. Ты видел, как он научился закалять сталь? Ему следова-
ло бы стать жрецом Пути. - Герьольф заворчал от удовольствия при  мысли,
что крошечному англичанину будет оказана такая  честь,  затем  продолжал
более взвешенно: - Нет, правда, если бы речь зашла о вступлении в  Путь,
я охотно стал бы его поручителем. Он уже поговаривает о мельничных коле-
сах, о большом молоте, чтобы ковать железо механически,  а  не  вручную.
Если хотя бы десятая доля из этого окажется правдой, он окупит все  зат-
раты на свое пребывание здесь. Поэтому оставайтесь. Торвин мне рассказы-
вал, что ты тоже кузнец и исследователь нового знания. Ты и  Удд  будете
выдумывать, остальные могут жечь уголь или раздувать мехи. А весной смо-
жешь вернуться к своему предназначению. Корабль Хагбарта хранится  здесь
в корабельном доке до весны. Он доставит тебя на нужное  место  быстрее,
чем любой другой.
   Шеф кивнул. Вместе с облегчением в нем росло  возбуждение.  Пора  обо
всем подумать. Найти время, чтобы разобраться .во всем без той  бешеной,
отчаянной, неотложной - завтра битва - спешки, которая до сих  пор  была
его уделом. Время подумать о будущем. Возможность  выступить,  когда  он
будет готов, а противник нет, и не иначе и не наоборот. Конечно, у  про-
тивника тоже будет  за  зиму  время  приготовиться  и  стать  достаточно
сильным. Зато противник не будет знать, что он приближается. Шеф припом-
нил слова пленного викинга, Свипдага. Как они звучали? "Чтобы пройти че-
рез то, что тебя ждет, нужно иметь железную шкуру". Сказано было по зло-
бе, чтобы смутить его, это Шеф понимал, но ведь у норманнов была  посло-
вица, которую часто вспоминал Торвин. "Говорим мы, а подсказывают боги".
Может быть, Свипдага послала судьба. Железная кожа? Посмотрим.
   Аккуратно разжевав шатающимися зубами огромный стручок зеленого горо-
ха, который всучил ему Ханд, Шеф сглотнул и кивнул еще раз:
   - Мы останемся, Герьольф, спасибо за твое гостеприимство. Обещаю  те-
бе, что никто из нас не будет проводить время в праздности. К весне мно-
гое здесь изменится.

   * * *

   Вскоре задымили трубы, над снегами разнесся  звон,  в  лес  помчались
лыжники заготавливать дрова и бревна для новых хижин, пошли обозы с  же-
лезом, чтобы выменивать его на еду и пиво.  Случайные  финны  удивлялись
оживлению среди норманнов в пору, когда те обычно спали.
   Далеко на юге Рагнарссоны, насадив на кол в  качестве  предупреждения
голову короля Хрорика, вели свои армии  от  королевства  к  королевству,
требуя сдаться всех мелких королей Дании - Гамли  с  Фюна  и  Арнодда  с
Аальборга, Кольфинна из Сьяелланда, Кари из Скаане.
   В Швеции король Кьяллак, получивший трон благодаря тому недовольству,
которое вызывал его миролюбивый предшественник Орм, советовался со свои-
ми жрецами и выслушивал непрекращающийся поток известий о  дерзости  не-
мецких миссионеров и их телохранителей. Нам перед ними не устоять, сооб-
щала деревня за деревней. За что мы платим нашу селедочную дань? Приди и
защити нас! И Кьяллак соглашался, но никак не мог найти ратоборца, кото-
рый был бы готов сразиться с  внушающим  ужас  предводителем  германцев.
Придет время, когда мы сокрушим их в битве на поле брани и  в  битве  за
умы, так говорил он нетерпеливым жрецам главного храма в Упсале.
   А в Гамбурге неистовый и благочестивый архиепископ Римоерт выслушивал
те же  самые  известия  с  удовольствием,  пересказывал  их  своим  соб-
ратьям-прелатам, архиепископам немецких земель, уверенный,  что  божест-
венное предназначение находится на Западе, чего так и не понял тупой Па-
па Адриан, сближавшийся с греческим императоришкой  и  его  Папулей.  Во
всех немецких землях слухи о храбрых риттерах из  Ордена  Копья  бродили
среди младших безземельных сыновей знатных родов, и у столов для  записи
желающих никогда не иссякала очередь.
   В Норвегии король Олаф - Эльф Гейрстата, которого уже начинали  назы-
вать Победоносным, чего никогда не случалось в те дни, пока был жив  его
брат, - посматривая на свою свиту королей-вассалов из Рингерике и Ранри-
ке, Хедемарка, из Уппланда и Агдира и на ставших  осторожными  послов  с
Запада, на свирепых рогаландцев и людей фьордов,  беспокоился,  куда  же
подевался человек, чья удача так изменила его собственную судьбу.
   А Годива, уже на сносях, время от времени вспоминала о юноше, которо-
го знала когда-то, того, кто стал ее первым мужчиной,  своего  молочного
брата.
   Но далеко на севере спящая земля мирно укрылась под снегами.

   ГЛАВА 28

   Цинга быстро исчезла, как только Ханд заставил своих  товарищей  есть
лук, черемшу, горох и бобы, частью сушеные, частью сравнительно  свежие,
сохранившиеся от недавнего урожая. Ханд вел скрупулезные записи руничес-
ким письмом, поясняя, что должен будет рассказывать  все  другим  жрецам
Идуны. Уже сейчас ясно, что лекарством от  этой  болезни  является  пра-
вильное питание, а не свет и не воздух.
   С исцелением от цинги пропали также мрачность  и  ощущение  слабости,
которыми многие страдали в отряде, теперь все воодушевились и были полны
желания действовать, - но выхода это не находило, поскольку ветер и  мо-
роз усиливали уединение небольшого поселка, лишь немногие  счастливчики,
закутавшись с головы до ног, на санях гоняли за съестными припасами  или
в лес за дровами.
   Оглядываясь на события и изменения, произошедшие в ту зиму. Шеф иног-
да с трудом верил в их реальность. А иногда - с легкостью. Он  уже  имел
случай заметить за тот краткий срок, что  выполнял  обязанности  ярла  в
Норфолке, и за еще более краткий срок,  когда  был  соправителем  короля
Альфреда, как мало времени занятой человек проводит, занимаясь тем,  чем
ему хотелось бы заниматься. У большинства таких людей  почти  все  время
уходит на посторонние дела, на пустяки, на неразбериху и разрешение спо-
ров, которые, по-видимому, неотделимы от повседневной жизни.
   - Как будто, - говорил Шеф жрецу моряков Хагбарту, - как  будто  плы-
вешь с парусом, который волочится в воде за кормой корабля, замедляя его
ход.
   - Ты имеешь в виду плавучий якорь, -  сказал  Хагбарт.  -  Иногда  он
очень даже полезен. Например, при ночном шторме, когда ты боишься  нале-
теть на скалы.
   - Наверное, - сказал Шеф нетерпеливо. - Но подумай, Хагбарт,  подумай
только, что было бы, если избавиться от такого тормоза!
   Их маленькое общество, насчитывавшее человек сорок, от этого  тормоза
избавилось. Многие из них просто радовались, что живы. Те, кому довелось
быть рабами, не склонны были ссориться или чего-то  требовать.  Вдобавок
значительное число из этих сорока - возможно, самое  большое  при  таких
обстоятельствах во всей человеческой истории - были любопытными,  искус-
ными и пытливыми. В число этих сорока входили семь жрецов Пути, благода-
ря своей вере и природной склонности жадных до новых знаний. У них  было
десять послушников, молодых и ревностных, стремящихся к самостоятельнос-
ти, которой гораздо легче добиться,  если  сумеешь  внести  свой  личный
вклад в приобретение знаний. Среди них был сам Шеф, изобретатель и  соз-
датель машин, благодаря которым история Севера пошла по  иному  пути.  И
среди них был Удд, возможно,  самый  изобретательный  и  настойчивый  из
всех, несмотря на его скромность и неприметную жизнь.
   Свой вклад вносили и остальные - Квикка и Озмод, Фрита, Хама и Вилфи.
Общим у них всех, как наконец-то понял Шеф, была уверенность.  Это  были
люди, которые поднялись из грязи благодаря машинам, были обязаны машинам
всем, что имели. Более того, они видели, как были посрамлены гордые  ви-
кинги и франкские копейщики. Может быть, следовало сказать, что их ведет
не просто уверенность, а что-то еще более сильное,  в  чем  не  смог  бы
усомниться никто. Они твердо знали, что для новых нужд  можно  придумать
новые машины, были уверены, что новое всегда приносит пользу. В их  при-
сутствии невозможно было пожать плечами и ответить: "Да ведь всегда  так
делали".
   Однако же именно нечто в таком духе и вызвало к жизни первое  крупное
усовершенствование в ту зиму. Привезли много зерна, и изголодавшиеся  по
хлебу путешественники, естественно, жаждали его выпечь. Но сначала зерно
необходимо было смолоть. К этому отнеслись поначалу бездумно, как к тра-
диционному женскому делу. Муку мелют женщины. Многие  рабыни  всю  жизнь
только этим и занимаются.
   Но благодаря духу товарищества, порожденному в них  совместным  путе-
шествием, было решено, что мужчины тоже  должны  исполнять  эту  обязан-
ность. Наконец очередь дошла и до Удда - ему вручили пестик со  ступкой,
мешок зерна и велели его смолоть. Он промучился с полчаса, посмотрел  на
оставшееся зерно, отложил пестик и пошел искать Шефа.
   - Почему здесь нет для этого мельницы? - возмущался Удд.
   Шеф показал пальцем на заснеженную землю за окном:
   - Потому что река замерзла.
   - Есть ведь и другой способ крутить мельницу.
   - Я знаю, - ласково ответил Шеф, -но не хочешь же ты  предложить  это
Кутреду? Может быть, он соскучился по своему любимому  занятию?  Будь  у
нас вол, мы могли бы использовать вола для тягла, но у нас только дойные
коровы, а их запрячь тебе никто не позволит.
   - Я ж тебе говорил, - напомнил Удд. - Можно сделать ветряную  мельни-
цу.
   При других обстоятельствах те или иные заботы неизбежно  отвлекли  бы
вечно занятого Шефа от личного участия в этом деле. Но в ту скучную зиму
заняться было больше нечем. Шеф с Уддом прошли к водяной мельнице, кото-
рую поставили жрецы Пути и которая работала только половину года, и ста-
ли соображать, что бы такое с ней сделать.
   Большая часть необходимого уже имелась: два больших каменных жернова,
которые, собственно, и мололи зерно. Толстая ось, поворачивающая верхний
камень, и система шестерней, которые передавали усилие от речной воды  к
жерновам. Вращение вокруг горизонтальной оси преобразовывалось во враще-
ние вокруг вертикальной оси, это было самым последним усовершенствовани-
ем. Нужна была только новая движущая сила.
   - Как большие крылья, на четырех лопастях, - сказал Удд.  -  В  сарае
для лодок есть парусина.
   -Ничего не выйдет, - вмешался прислушивающийся к их словам  Герьольф.
- Река всегда течет в одну сторону. А ветер может дуть отовсюду.  Я  вам
скажу, что здесь он по большей части дует с гор, на северо-запад. Но ес-