ле чужакам? От них бы отказались собственные матери. И все же Озмод
испытывал некоторые угрызения совести перед хладнокровным убийством  лю-
дей, которые были совершенно беспомощны против оружия,  которого  они  в
глаза не видели. Он выждал, пока стражники  натянут  луки  и  замахнутся
дротиками, прежде чем скомандовал:
   - Стреляй!
   Четыре арбалета взвизгнули одновременно. С сорока футов по  неподвиж-
ной мишени - кто бы тут промахнулся? Передняя линия викингов  распалась,
один даже полетел вверх тормашками от удара стрелы - мощная энергия, на-
копленная в напружиненной стали, мгновенно высвободилась. Воин во второй
линии судорожно вздохнул и свалился - стрела, насквозь пробив переднего,
вошла ему между ребер.
   Еще один стражник выбрался из завала тел и ринулся вперед,  замахива-
ясь мечом для всесокрушающего удара. Пока он бежал к  своей  победе  или
смерти, изо рта у него выступила пена. Приближаясь, он  хрипло  призывал
Одина. Стрела из арбалета близорукого Удда просвистела мимо его  уха,  а
неопытный Карли взял слишком высокий прицел.
   Когда он был уже в трех шагах, Озмод поднялся с колена, ухватил руко-
ять алебарды поближе к концу, снизу выбросил острие далеко вперед. Отча-
янный берсерк, как бежал, так и налетел на нее, сам разрубив свое сердце
о плоское лезвие, в последнем броске пролетел вперед, где его поймали на
скрещенные алебарды. Очумело тараща глаза, он со  стоном  испустил  свой
последний вздох.
   Меч выпал из руки, и жизнь покинула его.  Озмод  провернул  рукоятку,
вытащил алебарду, почистил ее и снова припал на колено. Позади него  за-
щелкали взводимые арбалеты.
   Шестеро воинов перед ними не выдержали и побежали, четверо рванули  в
разные стороны по берегу, а двое - через мост на  Дроттнингсхолм.  Озмод
коротко взмахнул рукой.
   - Снимите этих двоих, - приказал он. - Остальные пусть бегут.
   Трупы оттащили в сторону, и телега в последний раз двинулась  вперед,
старая кляча раззадорилась на легкую рысь, часть англичан, опасаясь  по-
гони, двигались вполоборота назад. Озмод и Квикка трусцой бежали впереди
всех, внимательно вглядываясь в полумрак, чтобы выяснить, чего  им  ожи-
дать.
   - Там, - показал Квикка. - Прикажи Удду и Ханду захватить лодку,  это
нетрудно. Им только нужно оттолкнуться от берега и провести лодку вокруг
мыса.
   Озмод отдал приказ, и два человека отделились от группы.
   - Остальные, упритесь плечами в телегу и подталкивайте  ее  вверх  по
склону. Замок стоит на противоположном склоне, и нам нужно поторопиться.
   Лошадь и восемь человек быстро затащили телегу  на  склон  невысокого
холма, провели ее через ельник и вышли на прогалину.  Прямо  перед  ними
открылся Замок Двух Королев, с крутой крышей, с украшенным
   фронтоном и с прибитыми высоко над входом оленьими рогами. Ни единого
признака жизни, кроме чьего-то  бледного  лица,  быстро  промелькнувшего
сквозь ставни нижнего этажа, однако из труб к небу поднимался дым.
   Англичане развернули телегу так, что  ее  задок  обратился  к  замку,
схватились за дерюгу, сбросили ее, засуетились вокруг установленного  на
телеге "мула".
   - Не сюда, - крикнул Карли. - Там, куда вы целитесь, комнаты  рабынь.
Они держат Шефа там, в покоях. Доверните вправо, вправо еще на шесть фу-
тов.
   "Мул", весящий тонну с четвертью, не сдвинулся бы с места без отчаян-
ного усилия. Вместо этого коноводы потихоньку повели лошадь кругом,  вы-
водя телегу на линию прицела.
   - Товсь! - хрипло заорал Квикка, вскинув руку хорошо знакомым  натре-
нированной команде жестом. Заряжающий Фрита достал из телеги  обкатанный
в воде булыган весом не меньше двенадцати фунтов и вложил его  в  петлю.
Прислуга "мула", все, кроме Квикки и наводчика Хамы,  рассыпалась  вдоль
бортов телеги. Им раньше не доводилось стрелять из своей  катапульты,  с
ее мощной отдачей, в неподготовленных условиях, и они не  были  уверены,
что из этого выйдет.
   Квикка снова проверил наводку и взмахнул рукой, давая команду.

   * * *

   Шеф, лежа на большой пуховой перине, расслабленно повернулся на  дру-
гой бок. За всю свою предыдущую жизнь он не  провел  столько  времени  в
постели, не считая случая, когда его свалила болотная  лихорадка.  Чело-
век, который проснулся, должен работать или есть, или - иногда - развле-
каться. Так считали все, кого он знал. Что можно просто отдыхать, никому
из них и в голову не могло прийти.
   Они заблуждались. Уже день и ночь, как он не  поднимался  с  огромной
кровати, разве что для еды. И даже еду днем ему приносили рабыни. Никог-
да он не чувствовал себя лучше.
   Но, может быть, все дело в королеве. Днем она тоже приходила  к  нему
через краткие промежутки времени, настолько краткие, что раньше он  счел
бы это невозможным. В суровом и унылом доме Шефа, где заправлял сердитый
Вульфгар, его набожный отчим, любовь была запрещена для всех по  воскре-
сеньям, в канун воскресенья, в Рождественский и Великий пост,  да  и  во
все другие церковные праздники тоже. Слуги,  конечно  же,  нарушали  это
правило, а тем более керлы, но делали это виновато, с оглядкой, в проме-
жутке между полевыми работами или между сном и пробуждением. Кого-нибудь
вроде королевы Рагнхильды деревенский парень не мог и в  мечтах  вообра-
зить.
   То, что происходило с ним, тоже было выше его понимания. С  удивлени-
ем, учитывая, сколько он уже совершил, Шеф замечал, как его плоть  начи-
нает снова крепчать при одном воспоминании о том, что он видел и ощущал.
Однако королева вернется не скоро -  пойдет  прогуляться  вдоль  берега,
сказала она. Лучше поберечь силы. Лучше снова уснуть в тепле и  сытости.
Закрыв глаза и откинувшись на подушку из утиного пуха, Шеф мельком поду-
мал о Карли. Надо бы справиться, чем  тот  занимается.  Одна  из  рабынь
должна это знать. Он не знает их имен. Странно. Похоже, что он, в  конце
концов, начинает вести себя как настоящий король.

   * * *

   В своем сне Шеф, как бывало и прежде, очутился в кузнице. Это была не
явившаяся ему в одном из видений огромная кузница богов  в  Асгарде,  но
схожая с ней, здесь тоже все свободное место было занято ящиками,  коло-
дами, верстаками. На стене там и тут были прибиты дверные ручки.
   Они потому здесь, вспомнил Шеф, что кузнец-то хром. В теле, в котором
он сейчас обитал, сохранилось воспоминание об острой боли,  когда  ножом
перерезали сухожилия, о смеющемся лице его врага  Нитхада,  об  угрозах,
которые он расточал.
   - Ты теперь далеко не убежишь, В„лунд, с подрезанными-то  жилами,  ни
пешком, ни на лыжах, ты, лесной охотник. А перерезанные сухожилия никог-
да не срастаются. Но руки твои целы, и у тебя остались твои  глаза.  Так
что работай, В„лунд, великий кузнец! Работай на меня, Нитхада, делай мне
чудесные вещицы день и ночь. Потому что тебе не убежать от  меня  ни  по
земле, ни по воде. И я обещаю тебе, хоть ты и муж Валькирии: если ты  не
будешь каждый день отрабатывать свой хлеб,  ты  испробуешь  плетки,  как
последняя финская собака среди моих трэлей!
   И Нитхад тут же связал его и в доказательство дал ему  отведать  вкус
кожаной плети. В„лунд все еще помнил боль в спине, позор безответных по-
боев, блеск в пристальном взоре королевы Нитхада. При этом на ее  пальце
сверкало кольцо жены В„лунда, потому что они его не  только  искалечили,
но и ограбили.
   Шеф - ныне В„лунд - помнил, как он яростно  колотил  по  раскаленному
железу, не решаясь в таком настроении обрабатывать медь или серебро  или
червонное золото, до которого Нитхад был особенно жаден.
   Переваливаясь по кузнице, он увидел, что за ним наблюдают глаза.  Че-
тыре глаза. Это два сынишки Нитхада пришли посмотреть на пламя горна, на
звонкий металл и сверкающие самоцветы. В„лунд остановился, глядя на них.
Нитхад разрешил им разгуливать свободно, зная, что сбежать его  раб  ни-
когда не сбежит, и не заботясь, насколько тот жаждет мести. В увереннос-
ти, что В„лунд никогда не станет мстить, если не сможет избежать  ответ-
ной мести. По понятиям Севера это был бы дурацкий проигрышный обмен, не-
выгодный и унизительный. Отмщение не может быть отмщением, пока  оно  не
полное и окончательное.
   Высоко наверху, куда только могли его подтянуть могучие руки кузнеца,
лежали сделанные В„лундом крылья - волшебные крылья для побега. Но  сна-
чала месть. Полная и окончательная месть.
   - Зайдите-ка посмотреть, - обратился В„лунд к любопытным мордашкам. -
Взгляните, что тут у меня в ларце.
   Он пошарил внутри, извлек золотую цепь, на каждом звене сверкали  са-
моцветы, складываясь в сложный красно-зелено-синий узор. - А вот на  это
посмотрите, - на мгновенье он показал им шкатулку из моржового бивня,  с
резьбой и серебряными инкрустациями. - Смотрите, там в ларце  еще  много
чего есть. Зайдите, посмотрите, что в ларце, просто загляните, если сме-
лости хватит.
   Мальчики, взявшись за руки, осторожно вступили  в  отблески  пламени.
Одному было шесть, другому - четыре, дети Нитхада и его второй жены, ча-
родейки, оба гораздо младше их единокровной  сестры  Ботвильды,  которая
тоже иногда приходила поглазеть на него украдкой. Это были отличные  ре-
бята, скромные, но дружелюбные, не испорченные еще жадностью своего отца
и коварством матери. Один из них вчера дал В„лунду яблоко, оставшееся от
обеда.
   В„лунд поманил их, открыл сундук, удерживая одной рукой  его  тяжелую
крышку. Он был достаточно осторожен, чтобы держать ее не за край,  а  за
ручку. Много оторванных от сна часов он провел, приваривая на край крыш-
ки лезвие, острейшее лезвие из сделанных им за всю жизнь. Это были хоро-
шие дети, и он не хотел, чтобы им было больно.
   - Зайдите, взгляните, - снова позвал он. Они завороженно  уставились,
от возбуждения попискивая как мыши. Их шеи склонились под  край  крышки.
В„лунд, при всей своей жестокости, отвел глаза,  прежде  чем  захлопнуть
крышку...
   "Я не хочу быть в его теле, - подумал Шеф,  -  сопротивляясь  пальцам
бога, который держал его за загривок, заставляя смотреть. - Чему бы  это
меня ни учило, я не хочу этого знать".
   Неведомым способом ему удалось вывернуться, и появилось  новое  виде-
ние, далеко-далеко от кузницы, где-то в глубоких скалистых недрах, не  в
Средиземье, а около стен, окружающих все Девять Миров людей, богов и ги-
гантов. Великан со свирепым лицом, чудовищными цепями прикованный к  ос-
нованию вселенной. Огромный змей шипит и плюет ядом ему  в  лицо,  лицо,
искаженное мукой, с мыслящими и превозмогающими боль глазами.
   Это прикованный бог Локи, понла Шеф, Локи, которого, как верили жрецы
Пути, наказал и заковал в цепи его отец Один за то, что он  убил  своего
брата Бальдра. Тот, кто вырвется на свободу, и в Последний День вернется
со своим чудовищным потомством, чтобы отомстить богам и людям.  Огромный
крюк, удерживающий одну из оков на запястье, увидел Шеф, почти вырван из
стены. Когда он выскочит, у Локи будет свободна одна рука  и  он  сможет
схватить змея, посланного его отцом Одином. Кажется, он  уже  достаточно
высвободился, чтобы подавать знаки своим союзникам, чудовищному  отродью
в лесах и морских глубинах. На мгновенье его свирепый глаз уставился  из
темницы вверх, на Шефа.
   Оторвавшись от этого видения, Шеф снова почувствовал  отзвуки  мыслей
В„лунда.
   Сделай это, внушали они. Сделай сейчас. А потом, потом вычисти их че-
репа и покрой их резьбой, кок моржовые бивни, отполируй зубы, чтобы зас-
веркали, как жемчужины, потом извлеки из глазниц блестящие глазные ябло-
ки...
   Вернувшись в свое тело, Шеф ощутил чудовищной силы удар, на мгновенье
увидел, как падает остро заточенная крышка.

   * * *

   Удар был реальностью. Он чувствовал, как сотрясение от него  все  еще
отдается в кровати. Шеф выбросил ноги из-под льняных простыней и шерстя-
ного одеяла, вскочил, схватил рубаху, штаны и сапоги. Не  пришел  ли  за
ним муж королевы?
   Дверь распахнулась, и в нее ворвался юный Харальд:
   - Мама! Мама!
   Он замер, увидев, что на материнской постели сидит  только  Шеф.  Без
промедления он вытащил из-за пояса свой ножик и рванулся к горлу Шефа.
   Тот увернулся от удара, перехватил тонкое  запястье,  отобрал  ножик,
игнорируя пинки ногами и удары свободной руки.
   - Легче, легче, - приговаривал он. - Я просто сижу здесь и  жду.  Что
там случилось снаружи?
   - Не знаю. Люди с... с чем-то, что бросает камни. Вся  стена  обвали-
лась.
   Шеф отпустил мальчика, кинувшегося прочь из спальни. Не успел он это-
го сделать, как дружный напор вышиб дверь главного зала, и внутрь ворва-
лась толпа воинов с тесаками и нацеленными арбалетами. Шеф узнал  Квикку
в тот же момент, когда тот увидел его, и шагнул вперед, бешено  размахи-
вая руками, чтобы предотвратить побоище. Откуда-то выскочил Карли и зак-
ричал, слова было не разобрать из-за поднявшегося шума.
   - Не нужно! - вопил Шеф. - Со мной все в порядке. Прикажи им всем ос-
тановиться!
   Карли схватил его рукой за  плечо,  пытаясь  утащить  к  дверям.  Шеф
яростно отбросил руку, тут же сообразив, что Карли  опять  хочет  ударом
кулака лишить его сознания. Он увернулся от захвата слева, вовремя  под-
нял руку, чтобы блокировать удар справа, ударил макушкой в уже сломанный
однажды нос Карли, обхватил его руки, удерживая от свободного удара. По-
ка они боролись. Шеф почувствовал на себе еще захваты, за руки и за  но-
ги, его пытались поднять и унести, как мешок. Он услышал у самого своего
уха крик:
   - Ударь его песочной колбаской, Квикка, а то он так и будет сопротив-
ляться.
   Шеф сбросил Карли, стукнул  друг  о  друга  удерживающих  его  людей,
стряхнул человека, вцепившегося в ногу и набрал в легкие воздуха для но-
вой, более грозной, команды.
   Позади него в зал вошла старая королева Аза. На ее пути стоял один из
англичан и только таращил глаза, не в силах вмешаться в борьбу и поднять
руку на своего господина. Схватив железную палку, которой созывала своих
рабынь, королева ловко ударила его по голове, а когда  он  повалился  на
пол, выудила у него из-за пояса тесак. Прихрамывая, прошла три шага, от-
делявшие ее от Шефа, наставившего рога ее сыну и угрожавшего  благополу-
чию ее внука. Тот, стоя спиной, не видел ее приближения.
   В тот же миг в маленьком Харальде, неподвижно наблюдавшем за борьбой,
проснулся дух многих поколений  воинственных  предков.  С  пронзительным
криком он тоже занес свой нож и кинулся на ворвавшихся в его дом врагов.
Шеф схватил пробегавшего мимо Харальда и прижал  к  себе,  обхватив  его
обеими руками, чтобы избежать борьбы. Он попытался снова скомандовать:
   - Всем успокоиться и остановиться!
   Обращенные к нему лица исказились тревогой, люди рвались в  бой.  Шеф
развернулся со скоростью, обретенной на  борцовском  ринге,  по-прежнему
прижимая к себе Харальда.
   Королева Аза яростно ударила тесаком снизу вверх.
   Шеф ощутил удар, болезненный укол в ребра. Посмотрел  на  мальчика  в
своих руках. Увидел, как тот задрал голову, недоверчиво  пытаясь  что-то
спросить. Увидел нож, насквозь пронзивший тело и сердце мальчугана.  Нож
в руках его бабушки.
   И Шеф снова услышал, как где-то захлопнулась крышка. Еще раз и еще.
   В зале мгновенно настала тишина. Шеф разжал  объятья,  распрямил  ма-
ленькое тельце, уложил его на пол.
   Поглядел вниз, и глаза на мгновенье чем-то застило.  Ему  показалось,
что он видит не тщедушное тельце  десятилетнего  мальчика,  а  взрослого
мужчину, высокого и крепкого, с могучей гривой спутанных волос и бороды.
   - Это Харальд Светловолосый, - сказал знакомый холодный голос, -  Ха-
ральд Светловолосый, каким он мог бы стать. Теперь ты его наследник.  Ты
унаследовал сокровища короля Эдмунда и  расплатился  своей  юностью.  Ты
унаследовал удачу короля Альфреда и заплатил своей  любовью.  Теперь  ты
унаследовал предназначение от короля Харальда. Чем ты заплатишь на  этот
раз? И не пытайся отворачиваться от моих видений.
   Мгновенье кончилось. Шеф снова был в  зале,  глядя  на  окровавленное
тельце. Шеф чувствовал, как уходила из него жизнь.  Харальд  был  мертв.
Снова его взяли за плечи и повели прочь, и на этот раз он  не  сопротив-
лялся. Позади королева Аза тянула слабые трясущиеся руки к  телу  своего
внука. Шеф потерял ее из виду, когда его вывели в главный  зал  и  через
дверь, разбитую камнем из катапульты, на улицу.
   Там снова начался шум, кто-то упирался: "Но у нее остался мой нож", -
на него заворчали. Озмод считал: "Семь, восемь, девять,  все  на  месте,
уходим". - Квикка откуда-то принес головню и корзину сухих щепок,  кото-
рые рабы использовали для растопки, побросал и то и другое в телегу, по-
том, освобождая лошадь от упряжи, проследил, как занялось пламя.
   - Наш "мул" им не достанется, - прокричал он.
   - А женщины тебе зачем? - рявкнул Озмод, когда Карли  вынырнул  отку-
да-то - по женщине в каждой руке, и еще две взволнованно семенят сзади.
   - Они должны уйти с нами.
   - Это же шестивесельная лодка, на ней нет места.
   - Они должны уйти. Тем более что мальчик мертв.
   На его похоронах им перережут глотки.
   Озмод, сам бывший раб, больше не спорил:
   - Ладно, пошли.
   Беспорядочно толкаясь, девять мужчин и четыре женщины устремились  на
тропу, ведущую к небольшому пляжу, где Марта не далее как прошлым  вече-
ром убила Стейна. Квикка и Озмод с арбалетами наготове  прикрывали  тыл.
На полпути Шеф услышал пронзительный крик, раздавшийся позади них. Рагн-
хильда вернулась с прогулки вдоль берега.  Послышались  мужские  голоса.
Стражники, которых они разоружали по пути, опомнившись, собрались мстить
нападавшим.
   Бег превратился в отчаянный рывок, каждый изо всех сил кинулся к  бе-
регу и виднеющейся на нем лодке. Удд и Ханд  приготовились  оттолкнуться
от берега. Мужчины и женщины, пихаясь, похватали весла и  распределились
по скамьям. Перегруженная лодка застряла на гальке. Шеф и Карли  выпрыг-
нули обратно и толкали ее шесть футов, десять, пока не  кончилось  приб-
режное мелководье, затем их втащили через борта, возвышавшиеся над водой
на какие-то несколько дюймов. Шестеро гребцов расселись по местам, упер-
лись ногами и по команде Озмода дружно ударили веслами.
   Шеф увидел фигуру Рагнхильды, обрамленную отблеском пламени от ярост-
но пылавшей телеги, она спускалась к берегу, простирая руки. Стрелы  ок-
ружавших ее лучников шлепали по воде, но Шеф не обращал на них внимания,
отведя арбалеты, поднятые для ответа.
   - Вор удачи! - кричала Рагнхильда. - Убийца моего сына. Пусть ты ста-
нешь проклятьем для всех, кто тебя окружает. Пусть ты никогда больше  не
узнаешь женщину. Пусть у тебя не будет наследника.
   - Это была не его вина, - пробормотал Фрита, потирая голову в  месте,
где получил удар железной палкой. - Эта старуха взяла мой нож.
   - Помалкивай насчет своего ножа, - проворчал Озмод. - Ты  должен  был
следить за ним.
   Проклятья неслись им вслед, а лодка постепенно продвигалась во  тьме,
уклоняясь от сторожевиков Хальвдана, крейсировавших вдоль берега, до ко-
торого им оставалось меньше мили.
   Шеф, пока можно было что-то различить, все глядел с кормы на женщину,
что по-прежнему неистовствовала и рыдала на берегу.

   ГЛАВА 15

   Альфред, король западных саксов, соправитель временно  отсутствующего
Шефа во всех английских графствах южнее Трента, наблюдал с легкой трево-
гой, как его молодая жена взбирается на вершину господствующего над Уин-
честером холма. Была некоторая вероятность - лекари не ручались  оконча-
тельно, - что она уже носит в себе его ребенка, и он опасался, не перео-
ценивает ли она свои силы. Однако, зная, как она ненавидит всякое покро-
вительство, придержал язык.
   Годива поднялась на вершину и обратила взор к долине. Белым  кипением
были отмечены места, где хэмпширские керлы насадили ради своего любимого
сидра яблоневые сады. На обширных полях по другую сторону городской сте-
ны видны были группки пахарей, ходивших за  медлительными  волами  вдоль
черных борозд - борозд неимоверно длинных, поскольку