ливать по ночам, им отнюдь не  хотелось  вызывать  к
себе интерес или давать объяснения. Сначала Карли ворчал, особенно когда
падающий с деревьев снег попадал ему за шиворот, и не переставал  повто-
рять, что знает множество мест, где можно найти сговорчивых баб и не му-
читься. Но Шеф лишь подгонял его, и Карли замолчал, объясняя  происходя-
щее тем чудаковатым пристрастием к определенной женщине, которое  иногда
возникает иногда даже у разумнейших из людей. В конце концов, говорил он
себе, это может быть неплохо - крутить любовь с королевой. Глядишь,  там
и для него найдется принцесса.
   На берегу, где лес подходил ко льду, снег кончился, унесенный  ветром
или растаявший, - дни становились все длиннее, и на опушке  леса  солнце
припекало. Шеф и Карли легко выбрались на берег и на пару минут  остано-
вились, обозревая места предстоящих событий и прикидывая маршрут.
   Они сделали крюк, обходя святилище Пути и близлежащий город, и  вышли
на длинный мыс, врезающийся в залив с западной стороны. На дальней  сто-
роне залива, на расстоянии в четверть  мили,  виднелась  цепь  островов,
кончающаяся островом Дроттнингсхолм. Луны не было, небо покрывали густые
тучи, которые ветер нес с юго-запада, но все же они могли различить бли-
жайший к берегу лесистый островок, черным силуэтом выделяющийся на  фоне
неба и моря, тоже достаточно темных. Можно было угадать и  черную  линию
бревенчатой гати, которая шла к острову от материка. Шеф и Карли не  ви-
дели по краям моста стражников, но они,  несомненно,  были  там.  Вопрос
заключался в том, заметят ли стражники силуэты двух людей на льду?
   - Ветер сдул снег, - прошептал Шеф Карли. - Мы не будем выделяться на
белом фоне.
   - А почему лед-то не белый? - спросил Карли.  Они  встали  на  четве-
реньки и внимательно осмотрели ледовый покров. Он выглядел черным и  не-
надежным, но все же толстым, как монастырская стена. Он не прогибался  и
не трещал. Шеф осторожно прошелся, подпрыгнул. Ноги они с Карли обвязали
сыромятной кожей, чтобы не скользить и не шуметь.
   - Лед крепкий. Можно идти. А если он черный, тем лучше для нас.
   Они опасливо вступили на лед и двинулись прямиком на  ближайший  ост-
ров. Оба пригибались, как будто это делало их незаметней. На каждом шаге
они старательно и мягко ставили ногу, опасаясь, что при  сильном  толчке
лед под ними расколется. То и дело один из них застывал на месте,  испу-
гавшись, что уже ощутил, как уходит из-под ног ненадежный лед. Затем шел
дальше. Шеф нес на плече копье, его острие он старательно отбил и  зато-
чил как иголку. Карли снял с пояса деревянные ножны, опасаясь за них за-
цепиться, и теперь обеими руками держал меч и ножны перед собой,  словно
шест канатоходца.
   С приближением острова путешественники вздохнули свободней. В  то  же
время у них усиливалось опасение, что за ними наблюдают. Темной  угрозой
вставал перед ними лес, а они были как на ладони, без малейшего  прикры-
тия. Разум подсказывал, что нависшие тучи и ночь прячут их, что  с  неба
не падает ни проблеска света, который мог бы их выдать. И  все-таки  раз
они видят остров, с острова могут увидеть их. Подойдя к берегу, они  ус-
корили шаг, устремились в мрак леса.
   С бьющимися сердцами сидели они, прислушиваясь к малейшему шуму.  Ни-
чего. Только неумолчный посвист ветра в ветвях.
   Шеф повернулся к Карли, сказал негромко:
   - Мы обойдем остров по краю, вдоль кромки льда. Когда увидим  следую-
щий мост, решим, что делать.
   Несколько минут они осторожно брели по берегу острова.  Увидев  вдруг
струйку дыма, застыли. Но за деревьями ничего не было, не было даже при-
чалов у берега. Они пошли дальше.
   Мост, ведущий на следующий остров, открылся  неожиданно.  Обойдя  ма-
ленький бугорок, они увидели его в каких-то двадцати ярдах от  себя,  на
самом виду два высоких стражника опирались на копья. Слышалась их  нето-
ропливая беседа. Шеф и Карли мгновенно ретировались под полог леса.
   - Нам нужно сделать вот что, - сказал Шеф, - обойти их морем, держась
от них подальше.
   - Даже и не надейся, - проворчал Карли, - я по тонкому льду не пойду.
   - Если бы лед был слабый, она не сказала бы нам идти по нему.
   - Женщин никогда не разберешь. И потом, она могла ошибиться. В  любом
случае, ее сейчас тут нет, а у нас под ногами глубина в пятьдесят футов.
   Шеф на мгновенье задумался.
   - Ну, давай попробуем. Переберемся на лед в этом месте и пойдем вдоль
моста, там, где море мельче, а лед толще. Но мы будем не идти, а ползти.
Держись правее, там не заметят. Хотя они все равно смотрят на мост, а не
на лед.
   Они осторожно поползли в своих  тяжелых  одеждах,  подметая  бородами
лед, и Карли одолели сомнения. Если лед такой крепкий,  почему  норвежцы
стерегут только мосты? Для чего они вообще здесь поставлены? Неужели они
такие болваны? Или же королева...
   Товарищ опередил его на несколько ярдов и пластался  как  разъяренная
гадюка. Не время для сомнений. Лед выглядит  таким  же  толстым,  как  и
раньше. Карли быстро пополз вперед, стараясь не косить взглядом на безо-
пасный мост в каких-нибудь двадцати ярдах слева.
   Достигнув второго острова, они проползли вдоль берега прочь от моста,
обогнули еще один крошечный мысок, встали на ноги и, тяжело дыша,  снова
оказались под защитой лесного  полога.  Холод  льда  уже  проник  сквозь
шерсть и кожу их одежд. Шеф и Карли осторожно сложили оружие, дуя на за-
мерзшие руки, достали рукавицы из овечьей шерсти, которые дал им  Бранд.
Шеф аккуратно снял с пояса кожаный мех, вытащил затычку.
   - Зимний эль, - пояснил он. - Остаток.
   Сделали по долгому глотку.
   - Вкус, как у эля, - отметил Карли, - но  ощущение  другое.  Он  даже
когда холодный, все равно обжигает глотку. Жалко, что мы у себя дома  не
научились делать такой эль.
   Шеф кивнул, опять задумавшись о воде, замерзающей в эле, о паре,  ши-
пящем вокруг раскаленного лезвия. Нет времени на эти размышления.
   - Следующий остров - Дроттнингсхолм, - сказал он. - Мы знаем, что ко-
роля там сейчас нет и что ни одному мужчине не позволено  оставаться  на
острове на ночь. Еще один переход и...
   -И мы будем как два петуха в курятнике, - закончил Карли.
   - По крайней мере, сможем узнать, чего хотела от нас королева.
   "Я-то знаю, чего она хочет от тебя", - подумал Карли,  но  промолчал.
Они медленно побрели по берегу второго острова.
   На этот раз мост оказалось легко заметить, но он  располагался  очень
далеко от места, с которого прямиком был виден Дроттнингсхолм.  Постояли
на опушке, присматриваясь и прикидывая. Они находились на западном  краю
небольшого заливчика, примерно в одном фарлонге от  Дроттнингсхолма.  До
восточного края залива тоже было около фарлонга, и оттуда на остров  тя-
нулся мост.
   - Прямо отсюда нам переходить так же легко, как тащиться к  мосту,  -
сказал Шеф. - И не будет необходимости ползти. Мы достаточно  далеко,  и
никто из стражников нас не увидит, потому  что  на  льду  мы  будем  еще
дальше от них.
   - Ладно, - сказал Карли. - Я думаю, если бы лед готов  был  треснуть,
он бы уже треснул. Полыньи нам не встречались. Он надежный.
   Шеф приподнял руки, взял в них копье и вступил на черную, продуваемую
всеми ветрами ледяную равнину.

   * * *

   - Ладно, так где же он? - Бранд стоял в  дверях  душной,  провонявшей
людским потом хижины, сердито глядя на обращенные  к  нему  лица  восьми
англичан. Снедаемый тревогой, он пьянствовал в портовой таверне  в  Кау-
панге вместе с Гутмундом и командой, когда пришла весть, что Совет  жре-
цов Пути окончился. После короткого разговора с Торвином  он  отправился
прямиком в святилище, в комнату, которую Шеф делил с Карли,  считавшимся
теперь его оруженосцем. Не найдя ни того ни другого,  Бранд  бросился  к
хижине ка-тапультеров.
   Столкнувшись с разъяренным воином ростом ближе к семи  футам,  чем  к
шести, вольноотпущенники вспомнили рабский свой обычай.  Они  потихоньку
сбились в тесную кучу за спинами Озмода и Квикки, которые были среди них
самыми крепкими и уверенными в себе. Лица их внезапно поглупели.
   - Кто он? - спросил Озмод, чтобы потянуть время.
   Огромные кулаки Бранда сжимались и разжимались.
   - Где - ваш - хозяин - Шеф?
   - Не знаю, - сказал Квикка. - А в комнате нету? Бранд шагнул  вперед,
глаза его светились смертоубийством, но остановился, заметив, что Озмод,
бывший капитан алебардщиков, скользнул взглядом в сторону стойки с  ору-
жием. Бранд вышел из хижины, хлопнув дверью.
   Снаружи Ханд, друг детства Шефа, ныне истовый жрец  Идуны,  терпеливо
топтался на хрустящем снегу.
   - Они мне не говорят, - прорычал Бранд. - Ты англичанин.  Они  знают,
что ты его друг. Попробуй, может, выведаешь что.
   Ханд зашел в хижину. Неразборчивые  переговоры  на  густопсовом  нор-
фолкском диалекте, родном для всех них. Наконец Ханд  выглянул,  поманил
Бранда в хижину.
   - Они говорят, что точно не знают, - перевел он. - Но пораскинув моз-
гами, сообразили, что он получил какое-то послание. Они подозревают, что
он ушел в гости к королеве Рагнхильде на Дроттнингсхолм. Он взял с собой
Карли.
   Бранд опешил:
   - Пошел на Дроттнингсхолм? Но мужчинам нельзя быть там ночью.  И  все
мосты охраняются.
   Квикка ухмыльнулся, обнаружив свою щербатость.
   - Все правильно, шкипер, - сказал он на смеси английского с  норвежс-
ким, принятой в Армии Пути в Англии. - Не такие уж мы тупые. Мы это зна-
ем. Если он пошел, он мог пробраться по льду, понимаешь? Этим вечером мы
спускались к заливу и посмотрели. Лед еще  довольно  толстый,  ни  следа
трещин.
   Бранд уставился на Квикку и остальных, на лице его отразился ужас. Он
попытался заговорить, не сумел, попробовал снова.
   - Вы, английские придурки, вы знаете хоть что-нибудь? - прохрипел  он
страшным шепотом. - На фьордах в это время года лед не  вскрывается.  Он
подтаивает снизу и пропитывается водой. А потом, однажды ночью, он исче-
зает. Он не вскрывается. Он просто тонет!

   * * *

   Ветер ударил с удвоенной силой, когда Шеф и Карли устремились в  свой
последний бросок через лед, как будто они  вышли  из-под  прикрытия  ка-
кой-то невидимой стены. Ветер нес с собой холодную морось. Когда  первые
капли ударили Шефа в лицо, он вздрогнул, ожидая  ощутить  снежную  крупу
или градинки. Стерев рукой влагу, которая стекала по лицу, он  удивился.
Дождь. Значит, началась оттепель. Смогут ли они потом  вернуться  назад?
Сейчас не время об этом думать. Зато благодаря дождю можно  не  бояться,
что их увидит охрана на мостах.
   - Слушай, - сказал он Карли, - не нравится мне этот дождь. Лед  может
не выдержать. Выбраться мы оба сумеем. Все, что нужно делать,  если  лед
проломится, это держать голову над водой. Старайся, чтобы тебя не  затя-
нуло под лед, там растеряешься, в какую сторону плыть. Если  окажемся  в
полынье, плыви к ее краю и наваливайся на лед. Если он треснет, попытай-
ся снова. Когда выберешься на достаточно крепкий лед, ползи и  ползи.  И
вот что, Карли, заткни-ка свой меч обратно в ножны. Тебе  могут  понадо-
биться обе руки.
   Когда Карли неуклюже последовал совету, Шеф,  как  будто  его  кто-то
подтолкнул, взглянул на темный берег, до которого все еще  оставалось  с
сотню ярдов, покрепче взял за древко копье "Гунгнир", разбежался и  мет-
нул его далеко вперед. Он увидел, как копье пролетело к берегу, упало  и
заскользило по льду, его удар заглушил шум дождя.
   Внезапно Шеф почувствовал, что лед уходит из-под ног. Они замерли  на
мгновенье, прислушиваясь к треску. Ничего.
   - Может быть, он просто откололся от берега, - прошептал Карли.
   И они пошли, переставляя ноги с предельной осторожностью.  Один  шаг.
Другой.
   Шеф в очередной раз опустил ногу, и ее обдало холодом.  Вода.  Лужица
на льду? Вода в другом сапоге. Холод вдруг поднялся до колен, до  бедер,
он почувствовал, как конвульсивно сжались внутренности.  Шеф  огляделся,
высматривая трещину во льду, но ничего такого  поблизости  не  было,  он
по-прежнему устойчиво стоял обеими ногами, вот только лед опускался...
   Черные воды сомкнулись над головой Шефа, и вот он уже отчаянно барах-
тается, чтобы удержаться на плаву. На его шее сомкнулись две руки,  зах-
ват откуда-то сзади, и руки, как у Ивара, если бы Ивар мог  восстать  из
мертвых.
   Шеф яростно изворачивался, пытаясь избавиться от мертвой хватки  Кар-
ли, пока не оказался с ним лицом к лицу, соединил руки и основанием  ла-
доней ударил Карли в переносицу. Подался из воды повыше и ударил  снова,
чувствуя, как от удара мнется хрящ. Снова подался вверх,  чтобы  ударить
еще раз, и почувствовал, что удушающий захват распался.
   - Ладно, извини, я уже нормальный, - Карли отпустил его и  попробовал
самостоятельно держаться на воде. Шеф сразу ощутил злые  укусы  студеной
воды. На родных фенах он частенько купался в холодной воде, забавы  ради
или из-за отсутствия моста. Но здесь было другое дело. Холод проник  че-
рез все слои одежды, пропитал ее, с каждым уходящим  мгновеньем  отнимал
силы, холод и тяжелая намокшая одежда тянули его на дно морское.
   Вдобавок он не понимают, куда плыть. Шеф выбросился из воды как можно
выше, бешено вращая единственным глазом, чтобы увидеть остров или другой
берег, или льдину, на которую можно выбраться. Ничего. Ничегошеньки.
   Или же? Не сгущается ли там ночная тьма? Он увидел  очертания  Дротт-
нингсхолма, вырисовывающиеся на фоне неба, схватил Карли за плечо и раз-
вернул его в нужном направлении. Они поплыли, черпая  силы  в  отчаянии,
сначала неловко вынося руки над водой в длинных гребках, потом,  задыха-
ясь и путаясь в промокшей одежде, боковыми подводными гребками.  Ноги  у
них бессильно волочились сзади. "Сбрось сапоги, -  подумал  Шеф.  -  Так
всегда говорят, сбрось сапоги. Но мои зашнурованы  тесемками  сыромятной
кожи. И потом, слишком холодно. Я должен выбраться или умереть".
   Первое же ощущение дна под ногой заставило его встать, и он  сразу  с
головой провалился под воду. Он медленно выплыл, снова заработал руками,
пока не почувствовал дно животом. Пошатываясь, чувствуя, что ноги его не
держат, он ухватился за какой-то корень и вытянул себя на  берег.  Сзади
послышалось тяжелое дыхание, слабый плеск. Шеф отметил, где искать  спа-
сительный корень, повернулся и снова бросился в воду,  подхватил  Карли,
из последних сил протащил его несколько ярдов до берега. Одной рукой  он
ухватился за корень, а другую запустил Карли в кудри и  выкинул  его  на
замерзший песок. Они, задыхаясь, выбрались на берег и рухнули на  четве-
реньки.
   Тут до Шефа дошло, что если они ничего не предпримут, то вот-вот  ум-
рут от переохлаждения - священник не успеет и  отходную  прочесть.  Вода
обжигала, как огонь. А на воздухе холод был еще хуже.  Тело  уже  теряло
чувствительность, ощущение жгучей боли прошло, теперь его охватывала ко-
варная истома.
   - Раздевайся, - рявкнул он дитмаршцу. - Снимай одежду. Выжми ее.
   Сам он уже возился с застежками своей куртки, не в силах справиться с
ними. Карли как-то ухитрился извлечь меч из ножен и разрезал свои.  Про-
тянул меч Шефу, но тот выронил его из онемевших пальцев. Некоторое время
они отчаянно сражались в темноте со своей одеждой,  снимая  ее  слой  за
слоем. Раздевшись наконец, они ощутили, как осатаневший ветер сдирает  с
них Стружку. Но дождь кончился, и они быстро  обсохли  на  пронзительном
ветру. Шеф нащупал рубаху, выжал ее, сложил вдвое и  выкрутил  еще  раз,
выдавив полузамерзший соляной раствор. С трудом натянув  рубаху,  он  на
мгновение поверил обманчивому теплу.
   Самообман. Они все равно умрут на этом берегу еще до рассвета. Но те-
перь хоть есть немного времени подумать.
   Потянувшись за штанами, Шеф заметил, меж деревьев  движение.  Это  не
люди. Слишком маленькие для Королевской стражи. Волчьи силуэты приблизи-
лись, ползут на брюхе, челюсти уже подрагивают  оскаленными  зубами.  Но
это и не волки. Королевские волкодавы, купленные  по  безумной  цене  на
рынке в Дублине, каждую ночь их выпускают для охраны.
   Только вода спасла людей от их первого броска, потому что,  повинуясь
какому-то первобытному инстинкту, люди отступили  в  нее,  и  собаки  не
смогли наброситься на них сразу со всех сторон. Когда же огромный  вожак
молча ринулся вперед, схватившийся за меч Карли с силой рубанул  его  по
голове. При касании лезвие провернулось в нетвердой руке, и  пес  зубами
вцепился Карли в запястье.
   Это вызвало мгновеный ответ даже у неопытного фехтовальщика.  Большой
палец своей левой руки Карли тут же вонзил  глубоко  в  глаз  волкодава,
стряхнул с себя зашедшегося от боли пса и, бессвязно что-то рыча, переб-
росил меч Шефу. Шеф встретил свою первую  собаку  ударом  босой  ноги  в
глотку. Когда же она снова прыгнула, чтобы вцепиться ему в пах, он подх-
ватил меч, опустил острие навстречу прыжку и проткнул ей сердце.
   А обезумевший от боли вожак вцепился в подвернувшуюся собаку,  и  они
покатились рычащим клубком. Обойдя их, четвертый  волкодав,  размером  с
теленка, изготовился и бросился на Карли. Тот действовал, как  привык  в
деревенских драках в Дитмарше, резко стукнув пса головой в зубы, а обеи-
ми руками ударил с боков, стараясь проломить ребра и  разорвать  печень.
Волкодав, потеряв равновесие, отлетел назад, встряхнулся и собрался  для
второго прыжка.
   В этот момент Шеф нагнулся и отсек ему переднюю лапу в коленном  сус-
таве, острием ткнул в морду очередного нападающего пса, с правого  плеча
ударил по собакам, сцепившимся в ярде от него, и тут же с левого плеча -
по последней собаке, прыгнувшей вперед. Не старайся убивать, подумал он.
Просто наноси легкие увечья. Собаки для тебя не так опасны, как люди,  у
них есть только их челюсти.
   Один волкодав валялся мертвым, другой уковылял на трех ногах. Вожаку,
полуослепшему и с распоротым  боком,  атакованная  им  собака  разорвала
глотку. Она теперь пятилась в замешательстве, низкое  рычание  угрожающе
вырывалось из ее пасти, но она явно не готова была  продолжать  схватку.
Лишь последний пес все еще злобился на них, обнажая клыки, то и дело по-
давался на несколько дюймов вперед и отскакивал при виде меча. Карли,  у
которого кровь теперь текла и из головы и из запястья,  нащупал  в  воде
камень, вытащил его и яростно метнул с расстояния в  три  фута.  Получив
удар в плечо, пес негодующе гавкнул, развернулся и скрылся в ночи.
   Два полуобнаженных человека снова потянулись за своей одеждой, разоб-
рали замерзшую кипу кож и шерстяных тряпок, постарались опять выжать  их
и натянуть на себя. Когда они немного успокоились, Шеф понял, что совсем
не может пошевелить пальцами. Он мог действовать ими  как  крючками,  но
завязать шнурки или застегнуть пояс было уже выше его сил.
   Он с трудом обхватил пальцами рукоять меча, склонился над телом  уби-
той им собаки. Загнал острие глубоко ей в брюхо и разрезал сверху  дони-
зу. Вырвался смрадный запах пробитых кишок, и наружу  вывалились  кольца
бледных внутренностей. Шеф выронил меч, сунул замерзшие руки внутрь брю-
ха и нащупал сердце.
   У собак температура тела выше, чем у человека. Горячая кровь текла по
пальцам Шефа, как жидкое пламя, тепло стало проникать внутрь. Он поглуб-
же запустил руки в брюхо, по самые локти, жалея, что  не  может  целиком
залезть туда. Карли, сообразив, что он делает и зачем, прихромал поближе
и последовал его примеру.
   Когда чувствительность кожи  вернулась,  Шеф  вытащил  руки,  натянул
влажные, но уже не такие мокрые штаны, застегнул пояс, влез в  пропитан-
ную водой кожаную куртку. Его шерстяная шапка осталась  где-то  в  водах
фьорда, овечьи рукавицы потерялись в темноте. В отличие от согретых  рук
ноги были как глыбы льда. Вскрыть еще одну собаку? Без абсолютной  необ-
ходимости он не мог себя заставить сделать это. Кое-как  вылил  воду  из
сапог, вбил ноги внутрь, ощущая, будто бы их пальцы в любой момент могут
обломиться. Застегнуть разрезанные застежки куртки и обуви он и  не  пы-
талс