оялся из-за появления со всех сторон  многочисленных  судов,
каждое раза в полтора больше "Аурвендилла",  с  развевающимися  длинными
вымпелами. Шеф уже достаточно поднаторел в морском деле, чтобы  признать
в них корабли, предназначенные только для береговой охраны, неприспособ-
ленные для дальних переходов и штормовой погоды из-за  составного  киля,
но способные вместить в коротком рейсе по сотне воинов -  благодаря  от-
сутствию на них запаса продуктов и воды. Поскольку ледовые  поля  сужали
проход, корабли сближались и под конец выстроились в колонну, каждый шел
в кильватерной струе предыдущего, весла их размеренно погружались в тем-
ную воду.

   * * *

   Впереди Шеф увидел то, что можно было бы назвать  крупным  поместьем,
множество бревенчатых хижин, и от каждой поднимается столб дыма. В цент-
ре возвышалось большое здание, конек и фронтоны которого  были  украшены
рогами. Вдали, вне поселка, у подножия гор, своим зорким глазом Шеф  мог
разглядеть несколько больших, наполовину скрытых елями строений, некото-
рые из них весьма странной формы. Там, где поселок спускался к  воде,  у
пристаней лежали десятки лодок самых разных размеров. А у самой  большой
и длинной пристани стояли люди, по-видимому, для приветствия. Или  отряд
тюремщиков. Шеф с тоской взглянул на  островки,  густо  усыпавшие  левую
часть залива. До кромки льда  не  оставалось  уже  и  пятидесяти  ярдов.
Дальше несколько сотен ярдов до земли, и над каждым островком шлейф дыма
говорит, что он обжит и обитаем.
   И каждый находится под властью соправителей, к  какому  бы  Фолду  ни
принадлежал. Это еще если сердце не остановится в холодной воде. Если не
превратишься в ледяную глыбу, когда вылезешь.
   Шеф с запозданием сообразил, что вряд ли похож на царственную  особу.
В этот рейс он отправился в своих неизменных штанах, рубашке и  сапогах,
которые не снимал с тех пор, как две недели назад выбрался  на  берег  в
Дитмарше: заношенных, пропитавшихся солью и кровью - его кровью и кровью
убитого им на отмели викинга, покрытых двухнедельной коркой смолы,  пота
и пролитой похлебки. Одежда ненамного хуже той, что  он  носил  на  нор-
фолкских болотах в детстве, но викинги, как он заметил, были  чистоплот-
нее, чем англичане или, по крайней мере, чем английские керлы.  За  едой
рядом с ним сидел только Карли. Когда они заплыли далеко на север и  ве-
тер сделался пронизывающим, Хагбарт выдал им толстые одеяла, которые они
обвязывали вокруг пояса.
   На пристани Шеф различал, в противовес собственному  убожеству,  алые
плащи, начищенное оружие, солнечные зайчики от полированных щитов,  а  у
края воды - сияющую белизну одежд жрецов Пути, соперничающую с  белизной
снегов позади них. Шеф безуспешно пригладил волосы, выудил вошь и повер-
нулся за советом к Хагбарту. Но тут же обернулся назад,  от  радости  не
веря глазам.
   На берегу одна фигура возвышалась даже над самыми высокими из  встре-
чающих. Наверняка - да, это не кто иной, как Бранд! Пробежавшись  взгля-
дом вдоль пристани. Шеф заметил группку людей, которые были настолько же
ниже остальных, насколько Бранд выше. И один из  них  был  отмечен  алым
всполохом - это шелковая туника бывшего раба Квикки,  приберегаемая  для
особых случаев. Теперь, зная, что искать, Шеф отмечал своих людей одного
за другим. Бранд впереди, за ним Гутмунд Жадный, позади  них  сгрудились
Квикка, капитан алебардщиков Озмод и их люди. Шеф снова взглянул на  бе-
лые ризы и мантии жрецов Пути, стоявших на самом краю пристани. Да, Тор-
вин был среди них, и Скальдфинн тоже, и Ханд - хотя и затерявшиеся среди
массы жрецов, из которых один ростом чуть ли не равнялся Бранду. И  вид-
нелась еще кучка людей, обособленная как от жрецов, так и  от  Бранда  и
его друзей. Порыв ветра с гор всколыхнул знамена,  и  Шеф  на  мгновенье
увидел Молот Пути, белый на черном, а над группой, которую он не мог оп-
ределить, реял голубой вымпел со странным изображением на нем. Шеф недо-
уменно взглянул на Хагбарта.
   - Это Свирепый Зверь, - сказал Хагбарт, понизив  голос,  так  как  до
пирса оставалось всего пятьдесят ярдов.
   - Короля Хальвдана? Или короля Олафа?
   - Ни того ни другого, - мрачно  отвечал  Хагбарт.  -  Королевы  Рагн-
хильды.
   Гребцы взметнули весла и разом побросали их на дно корабля. С носа  и
кормы отдали швартовы, которые закрепили на палах - врытых в землю брев-
нах. "Аурвендилл" мягко коснулся пристани. С борта спустили сходни.
   Шеф колебался, помня о том, как выглядит. У наблюдающего за ним  нез-
накомого высокого жреца на лице отразилось презрение  и  недоверие.  Шеф
вспомнил, когда в последний раз лицом к лицу встречался с противником на
сходнях: когда убил Ивара, ратоборца Севера. Этой победы у Шефа  не  от-
нять. Скинув одеяло и подхватив копье "Гунгнир" из услужливых рук Карли,
он вступил на сходни и двинулся вниз, рассчитывая, что жрец вынужден бу-
дет уступить дорогу.
   Но при его приближении рука толщиной с мачту легонько отодвинула жре-
ца в сторону, и навстречу Шефу подался Бранд,  протягивающий  необъятный
меховой плащ из шкуры белого медведя и золотую цепь. Он тут  же  накинул
плащ на Шефа, застегнул аграф. Затем припал на одно  колено,  отчего  не
сделался, впрочем, много ниже Шефа.
   - Славься, король Восточной и Средней Англии, - провозгласил  он.  По
этому сигналу стоявшие позади Квикка с помощниками и команды  "Моржа"  и
"Чайки" разразились приветственными выкриками и клацаньем оружия.
   Бранд, который в жизни не преклонял колен, подмигнул и незаметно кив-
нул головой в сторону встречающих. Шеф уловил намек и обернулся  к  Хаг-
барту, спустившемуся следом по сходням.
   - Теперь можете представить своих, - величественно произнес он.
   - Ну, это... а! Король Шеф, разреши представить: тебе Вальгрима  Муд-
рого, главу святилища Пути и жреца бога Одина. Вальгрим, это...
   Вальгрим не слушал. Хмуро глянув на Бранда, он протянул  руку,  ухва-
тился за копье в руках Шефа и повернул так, чтобы прочесть  руны.  Через
мгновенье он отпустил копье, повернулся и молча ушел.
   - Ему это не понравилось, - пробурчал Бранд. - Что там написано?
   - "Гунгнир". Но копье все равно не мое. Я взял его у Сигурда Рагнарс-
сона.
   Большинство жрецов Пути последовали за своим главой, остались  только
Торвин и Ханд. На смену жрецам подошла другая группа, под голубым с  се-
ребром знаменем. Шеф уставился на рисунок:  странная  картинка,  рычащий
зверь как будто душит себя одной лапой и когтит лапу другой. Шеф опустил
взгляд, и оказалось, что он стоит лицом к лицу с самой  сногсшибательной
женщиной, какую когда-либо встречают.
   Если бы кто-то описал ее, Шеф не счел бы ее красивой. С  детских  лет
представление о красоте связывалось  у  него  с  Годивой:  высокая,  то-
ненькая, с темными волосами, серыми глазами и с идеальными  пропорциями,
которые она унаследовала от своей ирландской матери-рабыни. А эта женщи-
на была тигрицей против грациозной пантеры: ростом с  Шефа,  с  широкими
скулами и широко посаженными огромными зелеными глазами. Ее груди распи-
рали темно-зеленое платье,  и  крепкие  бедра  рельефно  выделялись  при
ходьбе. Две длинные косы, придавленные низко надвинутым на  лоб  тяжелым
золотым обручем, обрамляли ее лицо и свисали на плечи. Но  она  была  не
молода, с запозданием заметил Шеф, раза в два старше, чем он  и  Годива.
Рядом с ней шел мальчик лет десяти.
   Смутившись и не желая встречаться с ней  взглядом.  Шеф  склонился  к
мальчику на одно колено.
   - А ты кто?
   - Я Харальд, сын короля Хальвдана и королевы Рагнхильды.Что случилось
с твоим глазом?
   - В него ткнули раскаленной иглой.
   - Больно было?
   - Прежде чем все кончилось, я лишился чувств.
   Мальчик посмотрел презрительно.
   - Это не было drengiligr. Воины не лишаются чувств. Ты убил того, кто
это сделал?
   - Я убил того, кто был в этом виноват. Тот,  кто  это  сделал,  стоит
здесь, как и тот, кто держал меня. Это друзья.
   Мальчик пришел в замешательство.
   - Как они могут быть твоими друзьями, если они ослепили тебя?
   - Иногда от друзей принимаешь то, что не потерпел бы от врагов.
   Шеф запоздало понял, что бедро матери мальчика находится  в  каких-то
дюймах от его пустой глазницы. Он поднялся, ощутив при этом жар,  идущий
от женского тела. Здесь, на пристани, в  окружении  десятков  людей,  он
ощутил, что его мужское естество напрягается так сильно,  как  не  могли
его разбудить все старания девушки в Дитмарше. В следующий миг он ощутил
позыв опрокинуть ее на деревянный настил - если только хватит сил, в чем
он сомневался.
   Королева испытующе смотрела на него, угадывая,  по-видимому,  что  он
чувствует.
   - Итак, вы придете, когда я позову, - молвила она и удалилась.
   - А кто бы не пришел? - пробубнил Бранд у Шефа над ухом.
   Не слушая его воркотни, Шеф глядел вслед зеленому платью, резко выде-
ляющемуся на белом снегу. Тут до его ушей донесся перезвон,  который  он
узнавал сразу: динь-динь молота кузнеца и бом-бом кувалды молотобойца  в
работающей кузне. И другие звуки, неразгаданные.
   - У нас много чего найдется показать тебе, - сказал  Торвин,  пробив-
шись наконец к своему бывшему подопечному.
   - Точно, - сказал Бранд. - Но сначала в баню. Я вижу  в  его  волосах
вшей, и мне противно, даже если королеве Рагнхильде они нравятся.

   * * *

   - Он сошел на берег, одноглазый и с копьем в руке, на котором написа-
но "Гунгнир", - рявкнул Вальгрим. - Что еще он мог бы сделать, чтобы вы-
дать себя за Одина? Ехать на восьминогом коне? Он богохульник!
   - У многих людей один глаз, - отвечал Торвин.- А  что  до  рунической
надписи "Гунгнир", так не он ее вырезал. Единственная причина, почему  у
Шефа это копье - его метнул в него Сигурд Змеиный Глаз. Если кто и бого-
хульник, так это Сигурд.
   - Ты нам рассказывал, что, когда он две зимы тому назад возник  перед
тобой из ниоткуда, он заявил, что пришел с Севера.
   - Да, но он только имел в виду, что пришел с севера своей страны.
   - И все же ты представил дело так, словно этот случай доказывает - он
Тот, Кого мы ждем. Будто бы он - Тот, Кто придет с Севера, чтобы ниспро-
вергнуть христиан и вернуть мир на пути истинные. Если нынешнее подража-
ние Одину - случайность, тогда и то, что он тебе сказал -  тоже  случай-
ность. Но если сказанное им было знаком богов, тогда и  сейчас  нам  был
знак. Он ведет себя, как Один. Но я, жрец Одина в  этом  святилище,  ут-
верждаю, что к такому, как он, не может благоволить Один.  Разве  он  не
отказался от жертвоприношения Одину, когда армия  христиан  была  в  его
власти?
   Торвин молчал, не зная, что противопоставить логике Вальгрима.
   - Я могу утверждать, что он один из тех,  кому  являются  видения,  -
вмешался Хагбарт. - И не только во время сна.
   Присутствующие жрецы, все двадцать, взглянули на него с интересом. На
этот раз они не сидели кругом и не устраивали ритуальное  ограждение  из
ягод рябины вокруг копья и очага: пока их разговоры велись  просто  так,
не под оком их богов. Однако говорить о признаках святости  не  запреща-
лось.
   - Откуда ты знаешь? - фыркнул Вальгрим.
   - Я видел его в Гедебю. Он сидел на холме рядом  с  городом,  на  мо-
гильном холме, где похоронен старый король. Мне сказали, что он сам при-
шел туда.
   - Ничего не значит, - сказал  Вальгрим.  Он  насмешливо  процитировал
строки одной известной саги:
   Сидит ублюдок на кургане,
   Пока князья добычу делят.
   - Ублюдок он или нет, - продолжал Хагбарт, - но я свидетельствую, что
его глаз был широко открыт, он ничего не замечал и не откликался.  Когда
приступ кончился, я спросил его, что он видел, а он ответил,  что  видел
мир таким, каков он есть.
   - Как он выглядел, когда у него было видение? - спросил жрец со  зна-
ком бога охоты Улля на шее.
   - Как он, - Хагбарт показал на самого уважаемого жреца, Виглика  Про-
видца, который безмолвно сидел у края стола.
   Виглик медленно зашевелился.
   - Мы должны помнить еще об одном, - сказал он. - О свидетельстве Фар-
мана, жреца Фрейра, нашего брата, пребывающего в Англии. Он говорит -  а
он человек очень проницательный, - что две зимы назад он  был  в  лагере
Рагнарссонов в поисках нового знания, пытаясь понять, может ли среди от-
родья Локи оказаться Тот, Кого мы ждем. Он видел ученика Торвина,  кото-
рого ныне зовут королем Шефом, - в отличие от большинства норманнов Виг-
лик способен был произнести начальное "ш" в имени Шефа, - но  ничего  не
знал о нем, считая его просто беглым английским трэлем. Однако на следу-
ющий день после великой битвы с королем Ятмундом его тоже посетило виде-
ние, при дневном свете. Видение кузницы богов.  Там  он  увидел  ученика
Торвина в обличье и роли В„лунда, хромого кузнеца. И видел, что Один го-
ворил с ним. Впрочем, Фарман сказал мне, что Один не взял того под  свою
защиту. Поэтому Вальгрим как жрец Одина может быть прав, что боится это-
го человека. Могут существовать другие замыслы, не только замыслы Одина.
   Грудь Вальгрима распирало бешенство, из-за дерзости в адрес  Одина  и
от одного только предположения, что он может кого-то бояться. Он не  ос-
меливался возражать Виглику. Среди жрецов, которые собрались в святилище
со всей Норвегии и из других скандинавских стран, было больше таких, кто
слышал о Виглике Провидце, а не о Вальгриме Мудром - мудром в смысле ис-
кушенности в делах королей и в премудростях  правления.  Одной  из  этих
премудростей было - хранить молчание, пока не настанет время.
   - Возможно, мы получим указания, - примирительно произнес он.
   - От кого? - спросил жрец из Ранрике, что далеко на севере.
   - От нашего священного круга, когда придет время собрать его.
   - А еще, - сказал Виглик, - если повезет, то и от  короля  Олафа.  Он
самый мудрый из земных королей, хотя и не самый удачливый.  Я  предлагаю
пригласить его, пусть сидит рядом с кругом. Он - не Тот,  хотя  когда-то
мы думали, что он может быть Им. И все-таки, если кто и  сумеет  распоз-
нать подлинного короля, так это Олаф.
   - Я-то думал, что Олаф, Эльф Гейрстата, уже умер, -  шепнул  жрец  из
Ранрике своему земляку.

   * * *

   Вымытый с головы до ног в огромном ушате горячей  воды,  с  волосами,
коротко остриженными и многократно промытыми щелоком, Шеф осторожно про-
шел по насту за ограду. Его одежда была выкинута, ее сменили сорочка  из
конопли, плотные подштанники из шерсти, толстая шерстяная рубаха и  шта-
ны. Плащ из шкуры белого медведя отобрал Бранд, угрожая, что найдя в нем
вошь, тут же отправит Шефа за другим медведем, но взамен дал плащ из па-
русины. На бицепсах Шефа снова сияли его золотые браслеты, хотя он отка-
зался водрузить на стриженую голову королевский венец. По снегу он  шле-
пал позаимствованными у Гуд-мунда толстыми зимними сапогами с тряпичными
обмотками внутри. Несмотря на мороз и снег. Шеф впервые  за  много  дней
согрелся.
   Крошка Удд, железных дел мастер, семенил рядом с
   Шефом. Когда после короткого совещания с  Брандом  Шеф  приветствовал
Квикку и остальных своих верных ребят, передал им с рук на руки недовер-
чиво нахмурившегося Карли, наказав относиться к нему как  к  новому,  но
полезному члену команды, он заметил, что в сторонке  стоит  Удд  и,  как
всегда, держит язык за зубами. Удда замечали только тогда, когда он имел
что-нибудь сообщить или показать. Обычно это было как-то связано  с  ме-
таллом. Вспомнив услышанный на пристани шум кузни. Шеф похлопал Удда  по
плечу, напоследок наказал Карли хорошо себя вести и вышел на улицу вслед
за Уддом. Квикка и другие бывшие английские рабы, занесенные  судьбой  в
эту неизведанную северную страну, тут же захлопнули дверь, заткнули  все
щели и, сгрудившись вокруг очага, вернулись к своему обычному занятию  -
впитывать как можно больше живительного тепла.
   Удд направился не к тому месту, откуда неслись привычные звуки кузни-
цы, а к маленькой лачуге в стороне от других строений. Пока они шли, по-
зади них на дороге вдруг возникла фигура, несущаяся со скоростью,  чело-
веку недоступной. Шеф отскочил в сторону и, схватившись за  меч,  увидел
только, как фигура стремительно пронеслась вниз по склону.
   - Что это было? - выдохнул он. - На коньках? Вниз с холма по снегу?
   - Они называют это лыжи, - ответил Удд. - Или снегоступы.  Деревянные
дощечки, привязываются к ногам. Они все тут на  них  катаются.  Странный
народ. Но посмотри сюда, - он распахнул дверь и провел Шефа в пустой са-
рай.
   Шеф первое время ничего не мог разобрать в темноте. Потом Удд распах-
нул ставни, и проступило лежащее посередине  огромное  каменное  колесо.
Когда взгляд привык к полумраку, Шеф понял, что это два колеса, одно  на
другом. Какая-то машина.
   - Для чего это? - спросил он.
   Удд приподнял люк, показал на канаву под сараем.
   - Когда снег тает, здесь течет ручей. Видишь там колесо с  лопатками?
Вода течет, вращает то колесо. От него крутятся эти жернова  наверху.  В
них вырезаны канальцы. Сыпешь зерно, оно мелется.
   Шеф кивнул, вспомнив, как  старуха  монотонно  толкла  зерно  в  дит-
маршской хижине, нескончаемая работа, которую воины ненавидят.
   - Работает гораздо быстрее, чем женщины со своими ступками и пестика-
ми, - добавил Удд. - Про них теперь и забыли. Говорят, эта  штука  мелет
столько же зерна, сколько сорок женщин. Народ из города приходит и  пла-
тит жрецам за помол.
   Шеф снова кивнул, соображая, как бы монахи святого Иоанна или святого
Петра обрадовались такой прибавке к своим доходам. Он оценил возможности
этой машины. Но не мог понять, в чем интерес Удда - ведь известно  было,
что тот не интересуется ничем, кроме металлов. Ладно, лучше его не торо-
пить.
   Удд в молчании повел своего короля вниз по склону к следующему сараю.
   - Это вроде как вторая ступенька, - сказал он, глянув  на  амулет-ле-
сенку Шефа. - И мы на нее поднялись. Понимаешь,  местным  жрецам  еще  с
прошлого года хотелось узнать побольше о наших катапультах. Квикка с ре-
бятами сделали им парочку, просто чтобы показать, как они  устроены.  Но
местные уже знали об этих колесиках, шестеренках. И жрецу, который рабо-
тал на мельнице, пришла в голову идея сделать большое зубчатое колесо не
для катапульты, а для другой мельницы.
   Они подошли ко второму строению. У стены его располагалось  еще  одно
деревянное колесо с лопатками, в точности такое же, как и первое,  -  но
установленное в забитом снегом овражке вертикально, а не  горизонтально.
Очевидно, вода будет вращать его даже лучше, с большей силой.  Но  какой
смысл в том, чтобы вал вращал два вертикальных жернова? Зерно  сразу  же
просыплется и не перемелется. Ведь оно мелется благодаря весу жернова.
   Молчаливый Удд провел Шефа внутрь и показал на шестерни. На конце ва-
ла водяного колеса была вертикально прикреплена огромная  железная  шес-
терня. Ее зубцы сцеплялись  с  соответствующими  зубцами  горизонтальной
шестерни, насаженной на крепкий дубовый вал. Под ней, на  том  же  самом
валу, виднелись два знакомых каменных жернова.  Расположенная  над  ними
воронка подсказывала, куда нужно засыпать зерно из мешков.
   - Да, государь, это неплохая работа. Но должен сказать,  что  с  этим
можно сделать еще кое-что, до чего они не додумались. Смотри,  государь,
- Удд понизил голос, хотя их никто не мог услышать, за  фарлонг  от  них
никого не было. - В чем у нас загвоздка с  железом?  Как  его  получить,
правильно?
   - Выковать, - сказал Шеф.
   - Сколько дней уйдет у кузнеца, чтобы получить пятьдесят фунтов желе-
за из руды, которой у него, скажем, в пять раз больше?
   Шеф присвистнул, вспоминая долгие часы, проведенные в кузнице,  когда
он выбивал шлак из железа для своего первого меча.
   - Десять, - предположил он. - Смотря по силе кузнеца.
   - Поэтому кузнецы и должны быть сильными, - согласился Удд, оглядывая
свое тщедущное тельце. - Мне бы нипочем не сделаться кузнецом. Но вот  я
и подумал, если мельница работает за сорок рабынь, жен