ыт.
   Карли поймал Шефа за руку и показал вперед. Маленький челнок с одино-
ким гребцом приближался наперерез им из гавани.
   - Это Фрита. Наверное, он передумал.
   Шеф нахмурился, снова перешел на нос, взялся за веревку. Когда "Морж"
подошел к челноку, он кинул веревку, которую поймал Фрита. Тот не пытал-
ся поставить свою лодку к борту, просто бросил ее вместе с веслами и, по
пояс высовываясь из воды, подтянулся к "Моржу",  вскарабкался  на  него.
Шеф схватил Фриту за шиворот и встряхнул, напустил на себя  неприступный
вид.
   - И что же случилось? Вовремя не заплатили серебром?
   Фрита задыхался, с трудом удерживаясь на ногах.
   - Нет, государь. Я должен был тебе сказать. В тинге полно новостей. С
корабля, который пришел недавно. Мы раньше тебя узнали,  что  Рагнхильда
охотится за тобой. Но корабль принес и другую весть. Пока она шла  вдоль
берега на север, она - Рагнхильда - говорила в каждой гавани,  что  если
ты от нее ускользнешь, она заплатит награду за твою голову. Большую наг-
раду, все ее наследство. Сейчас тебя ищут все  пираты  Рогаланда.  Вдоль
всего берега. Все двести миль вдоль берега.
   А рогаландцы бедны, подумал Шеф, но дело знают туго. Он  взглянул  на
Торвина.
   - Похоже, путь на юг для нас закрыт. В  конце  концов,  придется  мне
стать тем, кто пришел с Севера.
   - Говорим мы, - ответствовал Торвин, - а подсказывают боги.

   ГЛАВА 20

   - Они наверняка будут нас искать, - сказал Бранд.  В  одной  руке  он
держал тюлений плавник и задумчиво обгрызал одну из его длинных  костей,
шумно всосал с кожи жир, остальное выбросил в море. Спохватившись,  ста-
рательно вытер обе жирные руки о бороду, встал, потопал по направлению к
корабельным докам Храфнси, его родного острова. Крикнул через плечо:
   - Но они нас не найдут. А если и найдут, мы их первые увидим.
   Шеф смотрел вслед удаляющейся фигуре. Бранд беспокоил его все  больше
и больше. Шеф знал его уже почти два года,  Бранда,  конечно,  и  раньше
нельзя было считать образцом для подражания по части хороших манер.  Тем
не менее, по не слишком высоким оценкам  викингов,  его  поведение  было
вполне нормальным: грубый, свирепый  и  громогласный,  но  способный  на
чувства и даже на некоторое лицедейство. Бранд  прекрасно  смотрелся  на
свадьбе Альфреда и Годивы. Когда Шеф прибыл в Каупанг, Бранд очень  дос-
товерно изобразил церемониал приветствия прославленного короля. Он всег-
да был чистоплотен сам и следил за чистотой в лагере.
   По мере того как корабли заходили все дальше и дальше на север,  под-
гоняемые попутным ветром вдоль кажущегося нескончаемым побережья  Норве-
гии, с тянущимися непрерывной чередой с правого борта скальными  утесами
и отделяющей их от Атлантики цепью островков, заливаемых приливом камней
и рифов с левого борта, поведение Бранда постепенно  изменялось.  То  же
самое происходило с его акцентом и с акцентом его команды из  Галогалан-
да. По сравнению с другими норвежцами их выговор  и  всегда-то  был  до-
вольно странным. С приближением к вечным льдам акцент  усилился,  голоса
стали звучать хрипло, а люди, казалось, начали упиваться  жиром  и  вор-
ванью. Свою пайку хлеба они съедали, обмакивая в тюлений жир и  присыпая
сверху доброй щепоткой соли. Пойманную рыбу ели сырой, а иногда и  живою
- Шеф видел, как моряк леской выдернул из моря сельдь и  незамедлительно
вонзил в нее зубы, а ведь рыба еще трепетала у  него  в  руках.  Однажды
Бранд зарифил парус, внимательно всмотрелся в какие-то береговые  ориен-
тиры и наконец направил корабль к отмели. Его моряки, даже  раньше,  чем
корабль подошел к берегу, с гиканьем попрыгали в воду, выбежали к  насы-
панной на берегу куче камней, сразу же раскидали их и принялись  копать.
Ударившая из ямы вонь заставила Шефа и других англичан отскочить на  бе-
зопасное расстояние, причем к ним присоединились Гудмунд и шведы с "Чай-
ки", в кои-то веки солидарные с англичанами, а не с норвежцами.
   - Какого дьявола вы туда засунули? - заорал Шеф с безопасного  места,
зарываясь носом в дым костра.
   - Тухлую акулью печенку, - крикнул Бранд. - Мы зарыли ее по  пути  на
юг, чтобы немножко вылежалась. Хочешь кусочек?
   Шведы и англичане в едином порыве пробежали по берегу еще с  полсотни
ярдов, преследуемые хохотом и криками: "Она полезная! От простуды лечит!
Съешь акулу, и она не съест тебя!"
   Когда они прибыли в Храфнси, дело обернулось еще хуже. Остров  дости-
гал в длину пяти, а в ширину - двух миль, и притом был довольно плоский.
На многих участках можно было пасти скот, а на  некоторых  даже  пахать.
Располагался он напротив самого пустынного берега, который Шеф когда-ли-
бо видел, более сурового и скалистого, чем норвежские горы, выходящие  к
Осло-фьорду. Даже в июле тут и там виднелся снег.  Казалось,  что  утесы
обрываются прямо в ледяную воду, а недоступные островки скудной  зеленой
поросли на небольших уступах и скальных выступах - все, на  что  остава-
лось взирать с моря или с горных вершин. Долгое время Шеф считал неверо-
ятным, чтобы здесь кто-то мог жить и находить  себе  пропитание.  Однако
большая часть Брандовой команды быстро растворилась среди диких  окрест-
ных скал, исчезнув, как вода в песок, разбежавшись на двух- и четырехве-
сельных лодках и на маленьких парусных плоскодонках. Казалось, в  каждом
фьорде стоял свой хутор, или по крайней мере дом, или несколько сараюшек
с каменными стенами и крышами из дерна.
   Дело было в том, понял Шеф, что местное население, хоть и  выращивало
на клочках земли немного овса и. ячменя, в  основном  питалось  животной
пищей. Холодные воды кишели рыбой, которую нетрудно было засолить на зи-
му. Было также много тюленей, соперничающих с людьми в рыбной ловле, что
вдвойне оправдывало охоту на них. Травы хватало на то, чтобы  прокормить
коров и овец летом и запасти сено на зиму. Коз можно было  выпускать  на
подножный корм в горы. Эти норманны с самого крайнего севера чрезвычайно
ценили молоко, а также масло, простоквашу, творог и сыр,  поэтому  доили
всю свою скотину, даже коз и овец, летом - по два  раза  в  день,  делая
припасы из всего, что не могли съесть сразу. В действительности земля их
была богата, хотя на первый взгляд представляла собой одни голые  скалы.
Но чтобы выжить здесь, требовались особые качества. Люди  Бранда  как-то
взяли с собой в горы привыкшего к низменностям дитмаршца  Карли  и  нес-
кольких моряков Гудмунда, разорять птичьи гнезда, которые летом в ужаса-
ющих количествах усеивали все утесы и скалы. Через полдня они вернулись,
изнемогая от смеха, с преувеличенной заботой доставив побледневших путе-
шественников. Только человек без нервов и без какого бы то ни было стра-
ха высоты мог карабкаться по каменным утесам, цепляясь  лишь  ногтями  и
пальцами ног. На Храфнси человек не  может  жениться,  рассказывал  Шефу
Бранд, пока не залезет на один утес, возвышающийся на двести  футов  над
прибрежными скалами, сохраняя на нем равновесие - а верхний  камень  ка-
чался от ветра, - и, перегнувшись через край, не  пописает  с  высоты  в
прибрежные буруны. Последний раз человек сорвался еще в прадедовы време-
на - страх высоты был изжит в роду Бранда, как и у всех его земляков.
   От всего этого жизнь с галогаландцами легче не  становилась.  Сначала
Шеф беспокоился, как им выбраться отсюда. Позднее он начал беспокоиться,
а что, если они не выберутся - ведь Бранд, по-видимому, предпочитал  до-
жидаться преследователей на месте, а не идти им навстречу  и  не  бежать
дальше, - как они тогда будут жить всю зиму, имея столько  лишних  ртов,
англичан и шведов, не способных ни тюленя загарпунить, ни на  скалу  за-
лезть, ни съесть похороненную год назад печенку гигантской  акулы.  "Ло-
вить больше рыбы" - вот и все, что ответил Бранд. Кажется, он ни  о  чем
не тревожился, наслаждаясь возвращением на полузабытую родину, размышляя
только о сборе дани со своих финнов.
   У Шефа же и кроме Бранда забот хватало. Они мучили его, когда он  ле-
жал без сна короткими северными ночами. Во-первых, за время долгого  пе-
рехода на север он успел переговорить со всеми членами своей команды,  с
Квиккой, Озмодом, Хамой, Уддом и остальными, кто шатался по  Гула-Тингу,
собирая как можно больше сплетен. Пришедшие на тинг норвежцы были удиви-
тельно хорошо осведомлены - хотя удивляться, возможно, было нечему, если
учесть их частые торговые и военные походы. Обобщая их рассказы. Шеф по-
нял, что его дела вызвали в скандинавских странах гораздо  большие  слу-
хов, чем он мог представить. Весь норманнский мир сгорал от жгучего  лю-
бопытства к новому оружию, с помощью которого были разбиты франки и Раг-
нарссоны. Поэтому знатокам нового оружия предлагались большие деньги.  О
морском бое близ устья Эльбы также рассказывали со всеми  подробностями,
и планы установки катапульт на  собственные  корабли  расцветали  пышным
цветом. Больше нет смысла грабить юг, считали некоторые,  пока  норманны
снова не окажутся в равных, а то и в более выгодных условиях по  сравне-
нию со своими английскими жертвами.
   Ждали и ответного удара Рагнарссонов. По словам Озмода, самого надеж-
ного источника, всех  не  покидало  ощущение,  что  Рагнарссоны  обязаны
что-то предпринять. Они были разбиты в Нортумбрии,  не  сумели  достойно
отомстить за своего отца. Потеряли, одного из братьев, за него  тоже  не
отомстили. Потерпели поражение в самом начале  своего  весеннего  похода
великого возмездия, не смогли даже заполучить человека, в котором видели
источник всех своих несчастий, когда он был выставлен на продажу на  не-
вольничьем рынке. Эта история была хорошо известна,  сообщил  Озмод,  и,
услышав ее, люди открыто насмехались. Те, кто поумнее, подозревали,  что
Рагнарссоны что-то готовят. Всего год назад всем было ясно,  что  Сигурд
Змеиный Глаз метит посадить своих братьев на престолы Англии и Ирландии,
а потом хочет с их помощью объединить под своей рукой всю Данию, чего  с
ней не бывало со времен легендарных Сквольдунгов. А что теперь о нем го-
ворили? Что он не смог поймать человека на песчаной отмели при  начинаю-
щемся приливе. Многие смеются, повторил Озмод, но другие говорят, что  в
одном можно быть уверенным: Рагнарссоны вернутся со своих каникул в Шот-
ландии готовыми к решительному удару. Предусмотрительные датские  короли
запретили своим подданным уходить в набеги и стягивали флоты и армии для
защиты отечества.
   А еще имело место оживление среди христиан. Об этом Шефу больше  всех
рассказал Торвин, который год назад так ликовал при мысли о христианском
короле, приглашающем к себе миссионеров Пути. Сейчас, сказал он, впечат-
ление такое, что тот же сапог надет на Другую  ногу.  К  нему  приходила
весть за вестью о странных делах на рынках  и  тингах  южноскандинавских
стран: христианские священники теперь не просто  приходили  и  пытались,
как делали это десятилетиями, обратить в свою  веру  рабов,  бедняков  и
женщин, что обычно кончалось издевательствами и захватом  в  рабство  их
самих. Нет, теперь они приходили с вооруженными людьми,  держались  уве-
ренно, отвечая оскорблениями на оскорбления, насилием на насилие,  выку-
пали своих людей из рабства. И задавали вопросы Вопросы о набеге на Гам-
бург шестнадцать лет назад. Вопросы о королях. Ответы записывали. Отнюдь
не пытались спасать души, нет, искали  что-то.  Особенно  много  Торвину
рассказывали, и тоном глубокого восхищения, о человеке по имени Бруно.
   Но тут уж Шеф сам мог порассказать Торвину о том, чему был свидетелем
на рынке в Гедебю, и о состоявшейся позднее беседе. Удивляло же  его  не
то, что викинги восхищались Бруно - любой человек, владеющий  оружием  с
такой ловкостью и искусством, был просто обречен на успех в  норманнском
мире, - а то, что Бруно двинулся из Гедебю дальше, в шведские  земли,  в
Смааланд и в две готландские провинции южнее больших шведских озер.
   Торвин сообщил ему еще одну вещь, о которой Шеф прежде и не  подозре-
вал.
   - Знаешь, почему у нас так распространено имя Эйрик? -  спросил  Тор-
вин. - Это из-за того, что мы  называем  Эйриксгата,  а  точнее  говоря,
Em-riks-gata, Путь Единого Короля. Считается, что никто не  может  стать
королем всех шведов, пока не пройдет по этой дороге. Она проходит  через
все тинги всех провинций Истинный король должен прийти в каждый тинг,  и
объявить себя королем на каждом сходе, и ответить на любой брошенный вы-
зов. Только когда король все это проделает, сможет он стать королем всех
шведов.
   - И кто был последним королем, которому это удалось? -  спросил  Шеф,
припоминая, что поведал ему месяц назад Хагбарт о способе стать королем,
хотя тогда речь шла всего лишь о короле  Восточного  Фолда,  или  короле
Фьордов, или, как желчно  высказался  Шеф,  о  короле  Соседней  Кучи  и
Дальнего Хлева.
   Торвин поджал губы и  медленно  покачал  головой,  вспоминая  историю
столь давнюю, что стала уже мифом.
   - Может быть, король Эли, - сказал он наконец. - Эли  Безумный,  дядя
короля Атилса. Шведы рассказывают, что он был королем всей Швеции, вклю-
чая Готланд и Скаане. Но он не смог долго удерживать  эти  земли  -  его
племянника унизил король Хрольф на равнине Фюрисвеллир.  Ты  знаешь.  Ты
сам это видел, - добавил Торвин, напоминая Шефу об одном из его видений.
   Шефу начинало казаться, что широкоплечий Бруно пустился в такой поход
по скандинавским странам, словно сам хочет пройти по Emriksgata и  обра-
тить норманнов в христианство силой, а не убеждением  Если  так,  успехи
людей Пути в Англии, среди восточных англов и подданных короля Альфреда,
будут перечеркнуты и даже превзойдены успехами христиан на Севере Шеф не
мог себе представить, что это произойдет. И все же ему не давало  покоя,
что он не узнал ничего нового, ничего с тех пор, как каждая крупица при-
несенного его людьми знания была тщательно обдумана и пережевана. И  еще
больше огорчало его то, что он находится здесь, на  самом  дальнем  краю
обитаемого мира, в то время как в центре  его  затеваются  великие  дела
Застрял в стране птичьих яиц и акульей печенки, в то время  как  на  юге
маршируют огромные армии. В то время как Бруно и его рыцари ищут  Святое
Копье, которое сможет вернуть миру великого Императора,  а  Сигурд  Раг-
нарссон и его братья осуществляют свой  замысел  делать  Змеиного  Глаза
Единым Королем, королем не только Швеции и Дании, но и всего Севера.
   И действительно, на Юге маршировали армии и передвигались флоты. Пока
Шеф и его люди вили веревки и обтесывали дерево, строя катапульты - "му-
лы" и Дротикометы, - чтобы держать под обстрелом все морские  подходы  к
Храфнси в случае нападения Рагнхильды, Рагнаресоны подобно грозовой туче
налетели на Дитмарш и Северо-Фризские острова, заставив  короля  Хрорика
лихорадочно набирать рекрутов, искать союзников и создавать запасы, что-
бы выдержать осаду Гедебю. Архиепископ Гамбурга  и  Бремена,  аскетичный
Римберт, получая все более требовательные запросы от  своих  агентов  на
Севере, удвоил количество рыцарей Святого Копья и послал их на собствен-
ных судах через Балтику, каковое предприятие вызвало горячее одобрение у
его собратьев в Кельне, Майнце, Трире и других местах.  Французские  по-
томки Карла Великого ломали копья за наследство Карла  Лысого,  а  новый
Папа - Папуля, как его называли в народе, - обещал свою поддержку то од-
ному, то другому претенденту. В этот период неожиданного мира не  родив-
шийся еще ребенок Годивы подрастал в ее чреве, а ее супруг принимал пос-
ланцев многих независимых английских графств, стремящихся присоединиться
к тому, что они считали новым Золотым Веком, в котором не будет ни церк-
ви, ни язычников.
   Ну а Шеф в глуши и безвестности дожидался дальнейших событий,  отводя
душу лишь в кузнице, среди своих товарищей-кузнецов.

   * * *

   Команда Квикки пыталась приготовить зимний  эль  летом.  Неизгладимое
впечатление произвел на них крепкий напиток, которым угощали в Каупанге,
а в Гула-Тинге им удалось в складчину купить его целый  бочонок.  Теперь
он, конечно, кончился, но времени было хоть отбавляй, и Удд изложил свои
предположения.
   - Чтобы сделать зимний эль, - заявил он, - из эля вымораживают  воду,
и то, что остается, становится крепче.
   Одобрительные кивки и общее согласие.
   - Так вот, пар - это вода, - последнее  положение  вызвало  некоторые
споры, но всем случалось видеть поднимающийся от сырой земли пар  и  как
испаряются капли пота, попавшие на раскаленное железо. - Значит, если мы
будем нагревать пиво, пока из него не выйдет пар, мы удалим из пива воду
точно так же, как если бы вымораживали ее. Это не будет зимний эль.  Это
будет что-то вроде летнего пива.
   - Но оно станет крепче, -  сказал  Квикка,  желающий  уточнить  самое
главное обстоятельство.
   - Верно.
   Ребята разжились большой кадкой пива - львиной долей скудного  урожая
ячменя на Храфнси, который шел в основном на пиво, а не на еду, -  поло-
вину вылили в самый большой медный котел, который смогли достать, и наг-
рели его на медленном огне, стараясь не прожечь днище. Постепенно густое
варево начало пениться, пар от него заполнил всю  пивоварню  с  толстыми
стенами и низкой крышей. Два десятка мужчин и полдюжины женщин  набились
в нее одновременно, прислуга катапульты и так называемые носящие kraki -
те, кто был спасен из рабства во время перехода через Уппланд.
   Удд внимательно наблюдал за всем, командовал  костровыми,  с  помощью
самого большого половника отбивался от преждевременных попыток  попробо-
вать продукт. Наконец, оценив уровень жидкости в котле, он пришел к  вы-
воду, что почти половина пива испарилась. Два  человека  острожно  сняли
котел с огня и поставили охлаждаться.
   За несколько месяцев Удд приобрел некоторые простейшие навыки обраще-
ния с людьми, достаточные, чтобы сообразить  предоставить  честь  первой
пробы Другому, и притом тому, кто смог бы это оценить.  Он  прошел  мимо
Квикки и Озмода, признанных главарей команды, и позвал одного из недавно
спасенных, большого молчаливого человека, в  котором  освобожденные,  но
по-прежнему испытывающие почтение к знатности англичане подозревали быв-
шего тана короля  Бургреда,  имевшего  несчастье  попасться  викингам  в
рабство.
   - Кеолвульф, - сказал Удд, - думаю, что ты привык к  доброй  выпивке.
Подойди и попробуй это.
   Бывший тан подошел к котлу, взял протянутую  ему  деревянную  кружку,
понюхал напиток, отхлебнул, подержал жидкость во рту, прежде чем прогло-
тить ее
   - И как на вкус? - взволнованно спросил Карли - Так же хорошо, как  в
последней бочке?
   Кеолвульф помедлил, чтобы придать своим словам больше веса.
   - На вкус, - сказал он, - это как вода, в которой помыли прошлогоднее
затхлое зерно. Или как очень-очень жидкая позавчерашняя каша.
   Квикка выхватил у него сосуд, тоже присосался и опустил кружку с  вы-
ражением полного разочарования
   - Ты ошибся, Кеолвульф, - сказал он. - На вкус это как комариная  мо-
ча.
   Пока другие кружками зачерпывали варево, чтобы подтвердить эту  нели-
цеприятную оценку, Удд с раскрытым ртом смотрел на котел,  на  очаг,  на
пар, осевший на прозрачной пленке, которая закрывала окно вместо стекла
   - Вся крепость была здесь, - бормотал он - Теперь ее здесь нет. Долж-
но быть, она ушла вместе с паром Но когда  пиво  замораживаешь,  она  не
уходит Лед и пар различаются. Лед - это вода. А пар, значит, что-то дру-
гое, - он испытующе провел по запотевшей пленке пальцем, лизнул  его.  -
Нужно брать не остаток пива, - заключил он, - а уходящий из него пар. Но
как собрать пар? - и Удд задумчиво уставился на медный котел.

   * * *

   Шеф, утомленный и изнервничавшийся, решил провести остаток дня в пар-
ной бане. Это была маленькая деревянная хижина на краю мола, ведущий  от
нее помост нависал над глубокими водами фьорда, который выходил в гавань
Храфнси. Каждый день раскаленные камни доставали из ямы, в  которой  всю
ночь поддерживался огонь, тачками перевозили их