ись десять светящихся  точек.  Кильватерной  колонной
суда шли по дуге, параллельной окружности, ограничивающей возможное мес-
тонахождение кита.
   - Вторая флотилия заняла исходную позицию!
   - Третья флотилия на месте!
   - Отличные ребята! - сказал Ян. - Смотри, как они точно работают. Че-
рез несколько минут район будет окружен.
   - А где мы?
   - Тут. - Ян ткнул указкой в центр района. Здесь мы будем ждать,  пока
Их Величество Кит не пожалует к нам в гости.
   - А если он не захочет?
   - Заставим.
   Ян подождал рапорта двенадцатой флотилии и придвинул к себе микрофон:
   - Слушать мою команду! Аппараты на зону поражения!
   - Есть аппараты на зону поражения!
   Двенадцать голосов, вся октава, от  старческого  баса  до  юношеского
дисканта, одинаково взволнованных предстоящей охотой, радостно отрепето-
вали команду, выдерживая положенный интервал в одну  секунду.  Это  было
скорее данью традиции, чем необходимостью.
   Теперь Ян сосредоточил свое внимание на маленьком табло, где  появля-
лись цифры - номера флотилий, принявших приказ.
   - Аппараты товсь!
   Зиг взглянул на руки деда, лежавшие на пульте. Длинные пальцы с  жел-
тыми следами никотина напряглись в нервном ожидании. Впившись глазами  в
секундомер, Ян отсчитывал время.
   - Залп! - Одновременно он коротким  щелчком  перебросил  рычажок  под
табличкой "гидрообзор".
   - Гляди!
   Поверхность экрана внутри кольца вскипела крохотными искрами,  вскоре
слившимися в один стремительный вихрь. Он двигался по спирали  к  центру
района.
   - Ультразвуковые торпеды! Они гонят кита прямо на наши пушки.
   - А где же кит?
   - На таком расстоянии его еще не видно. Во всяком случае,  он  внутри
спирали. Оттуда ему уже не выйти.
   - Волнуетесь, Ян?
   Зиг не заметил, когда в рубке появился адмиралдиректор.
   - Волнуюсь. К этому ведь нельзя привыкнуть, хотя и знаешь, что ошибки
быть не может.
   Огненный смерч на экране неумолимо двигался к центру.
   - Пожалуй, пора! - Ян переключил масштаб, и на экране возникла  мечу-
щаяся серая тень, окруженная завесой голубого огня.
   - Синий кит, - сказал адмирал-директор. - Метров тридцать длиной.
   - Не меньше, - подтвердил Ян.
   - Пора включать защиту, а то, чего доброго, долбанет по корпусу.
   Ян поморщился. Он не любил подсказок.
   - Успеется. Сейчас подбавим пару торпед снизу, чтобы не вздумал  ныр-
нуть, а потом - в прицельную рамку.
   Адмирал пожал плечами.
   - Делайте как знаете.
   Сноп холодного пламени выбросил серую тень наверх. Теперь уже кит  не
пробовал бросаться из стороны в сторону. Невыносимая  боль,  причиняемая
излучателями, вызывала лишь конвульсивную дрожь в гигантском теле, мчав-
шемся вперед, навстречу неминуемой гибели.
   Ян включил локатор нейтронной пушки.
   - Возьмем на понтоны?
   - Подождите, Ян, - лукаво подмигнул адмирал. - Я приготовил  сюрприз.
Думаю, вам будет приятно убить последнего кита по старинке, с кровью?
   Ян усмехнулся, обнажив желтые прокуренные зубы.
   - Неужели углекислотная мортира?
   - Она самая. Надеюсь, вы еще не забыли, как с ней обращаться?
   - Разве такое забудешь?!
   - Пойдемте на полубак. А ты, малый, ступай с  нами,  посмотришь,  как
умели работать настоящие китобои.
   - Сейчас, - сказал Ян. - Нужно остановить кита на прицельной линии.
   - Правильно! - сказал адмирал. - Незачем рисковать, пусть он сам  по-
вернется к нам боком.
   Зиг невольно почувствовал гордость, когда увидел, с  каким  почтением
расступились окружавшие пушку люди, чтобы пропустить к ней деда.
   Кит лежал в нескольких метрах от носа корабля.
   - Только и всего?! - разочарованно протянул Зиг, - Он просто похож на
подводный танкер.
   - Похож, - согласился Ян. - Что верно, то верно. Вот  мы  его  сейчас
немного разгрузим.
   Он встал на колени и прильнул к прицелу.
   Из короткого жерла пушки хлынула трассирующая очередь.
   Печальный звук, похожий на последний аккорд органа, скользнул по  по-
верхности волн. Кит вздохнул еще раз, и два фонтана черной крови  рвану-
лись ввысь. Алое пятно расползалось по воде  вокруг  безжизненной  туши,
начавшей странным образом увеличиваться в объеме. Испаряющаяся из снаря-
дов углекислота раздула тело животного, как резиновую игрушку.
   Все стоявшие на полубаке зааплодировали.
   Адмирал-директор похлопал Яна по плечу.
   - Великолепное попадание! Теперь вижу, что вы действительно не  разу-
чились.
   Ян вытер платком потный лоб.
   - Да, тут нужна сноровка. Каждый кит требует своей порции. Дашь  мало
- потонет, много - лопнет. Похоже, он получил точно, что ему было нужно.
   - Который же это был по счету?
   - Тысяча пятисотый! - с гордостью ответил Ян.
   - Глядите! - сказал адмирал.
   Празднично расцвеченные флагами корабли полным ходом шли к месту охо-
ты. Как по команде, из сотни труб вырвался победный рев.
   - Салют в вашу честь, - сказал адмирал.
   - Нет, - ответил Ян, - в честь кита. Все-таки это последний.
   - Как хотите. А сейчас - прошу на банкет.
   - Что будем делать с китом?
   - Бросим здесь. К утру он потонет. Не возиться же в такой день с раз-
делкой этой вонючей твари.

                                 * * *

   "Прометей" вышел за пределы солнечной системы. Сейчас он набирал ско-
рость для чудовищного прорыва в галактические просторы.
   Зигмунд Ланис расстегнул ремешок, крепящий ларингофон.
   - Связи больше не будет, пока не войдем в район 75В. Там  отрапортуем
и - в анабиоз.
   Инга принялась массировать затекшие ноги.
   - Что касается меня, то я бы с удовольствием уже сейчас отправилась в
ванну. Просидеть еще сутки в кресле - не такое уж удовольствие. Не  могу
понять, кому нужно это бдение.
   - Таков приказ. Район считается опасным. Именно там каждый раз  окон-
чательно прерывалась связь со всеми четырнадцатью экспедициями.
   - Что там может быть опасного? У нас достаточно надежная противомете-
оритная защита.
   - Ничего не поделаешь. Приказ есть приказ.
   - А сон есть сон.
   Инга откинула спинку кресла и закрыла глаза.
   - Такое ощущение, будто лупили по всему телу.
   - Пройдет, - сказал Зиг.
   - Знаю, что пройдет.
   Зиг достал из кармана кресла два тюбика тонизирующего желе.
   - Хочешь?
   - Спасибо, не хочется. Вот если бы хорошую дозу снотворного.
   - С этим тоже придется подождать.
   Инга снова открыла глаза.
   - Ты не жалеешь, что стал переселенцем?
   - Сейчас уже жалеть поздно. Необходимо прокладывать дорогу в  космос.
Приходится как-то исправлять ошибки предков. Разбазарили планетку, а те-
перь, когда все биологическое равновесие полетело вверх тормашками, нуж-
но думать, как выжить самим.
   - А тебе не страшно?
   - Чего?
   - Вот так, вдвоем, неизвестно куда.
   - Поисковые корабли всегда рассчитаны на двоих.
   Инга взяла со стола книгу и, полистав, положила на место.
   - Неужели этого нельзя было избежать?
   Зиг усмехнулся.
   - Ты знаешь, мой дед был китобоем. Я один раз видел,  как  это  дела-
лось. Слепая жестокость, высокомерное презрение ко всем, кто на тебя  не
похож. Даже зверь не убивал, когда ему этого не было нужно, а человек...
   - Можно я немножко подремлю?
   - Немножко можно.
   Зиг поглядел на ленту курсографа. Осталось не так много. Скоро  нужно
будет переключить управление на основной маршрут.
   - Зиг!
   - Что?
   - А там действительно есть обитаемые миры?
   - Должны быть. Жизнь во вселенной не исключение,  а  правило.  Где-то
обязательно есть планеты, населенные разумными существами,  может  быть,
даже более разумными, чем мы.
   - А вдруг они будут поступать так же?
   - Как?
   - Ну, вроде твоего деда.
   - Глупости! Как бы ни было молодо человечество, и то  мы  уже  сейчас
многое поняли. У всех гуманоидных цивилизаций должна быть какая-то  общ-
ность этических понятий и моральных норм. Почему же мы не  должны  дове-
рять нашим старшим братьям?
   - А мы не проспим в анабиозе?
   - Чего?
   - Эти самые цивилизации.
   - Автоматы нас вовремя разбудят.
   - Ну хорошо, так я немножко подремлю.

                                 * * *

   Главный Пират был просто великолепен. Усики, панцирь и брюшко раскра-
шены в яркие боевые цвета. Все шесть лапок покрыты позолотой.
   Среди разумных обитателей планетной системы Юр паноцефалы  отличались
большим ростом, но Главный Пират превзошел  всех  своих  сородичей.  Его
полная длина составляла не менее трех сантиметров.
   Старший Оператор Дзююю внешне казался целиком поглощенным наблюдением
за зоной охоты, но его теменной глаз был устремлен на невесту,  кокетни-
чавшую с Главным Пиратом. Дзююю определенно не  нравилось  это  жеманное
помахивание яйцекладом. Усиками телепатических восприятий он ощущал эма-
нацию сладкого томления, источаемую Сиии. Вот так всегда. Самка остается
самкой, и ничего тут не поделаешь. Природа отвела на брачный период все-
го одни сутки, но и тут приходится смотреть во все три глаза. Завтра они
расстанутся навсегда. Сиии отправится откладывать яйца, и больше  он  ее
не увидит. Неужели она не может хоть сегодня вести себя более сдержанно?
   - Готово! - сухо сказал он, поворачиваясь к Главному Пирату.  -  Цель
загнана в свернутое пространство. Теперь они будут там болтаться, пока у
нас хватит энергии. Что прикажете делать  дальше?  Их  там  внутри,  как
всегда, двое.
   - Добыча ваша. Я рад, что могу преподнести вам этот маленький подарок
к свадьбе. - Главный Пират церемонно опустил голову перед Сиии. - Прика-
зывайте вы, о самка среди самок!
   Сиии смущенно приняла фиолетовую окраску.
   - Право, я не знаю. Ведь мне первый раз приходится участвовать в охо-
те. Как это делается?
   - Мы можем причинить им боль несколькими способами.  Настроившись  на
телепатическое восприятие, вы насладитесь их страданиями. Я лично  реко-
мендовал бы удушье. Это ни с чем не сравнимое ощущение!
   - Хорошо! - сказала Сиии, - пусть будет удушье.
   - Действуйте! - приказал Пират.
   Дзююю определил расстояние по локатору  и  сфокусировал  излучение  в
тонкий пучок.
   - Ах! - Сиии томно подогнула задние лапки. - Это действительно  прек-
расно! Они так страдают, что мне их даже жалко!
   - Жалко? - удивленно переспросил Пират. - А чего их жалеть?  Млекопи-
тающие стоят на самой низкой ступени биологического развития.  Они  даже
неспособны к телепатическому восприятию. Очевидно, при их создании  при-
рода заботилась только о размерах, что касается остального... - Он  пре-
небрежительно зашевелил усиками. - В остальном  это  просто  неудавшаяся
попытка.
   - Ох!!! - стонала Сиии. - Пожалуйста, продлите это, как можно дольше!
   - К сожалению, это невозможно. Доставлять удовольствие самке - прият-
ный долг каждого воина, но мы не настолько безрассудны,  чтобы  их  уби-
вать. Нужно считаться с тем, что, кроме всего, они дают  огромное  коли-
чество молока во время лактации. У меня в заповеднике четырнадцать  пар,
восемь из них уже дали потомство.
   - Как?! - воскликнула Сиии. - Они даже способны на любовь?
   - Ну, в своем роде, если это можно назвать любовью. У них нет опреде-
ленного брачного периода, он растянут на весь год.
   - Не может быть!
   - Уверяю вас! Я же сказал, что это очень примитивные животные.
   - Они теряют сознание, - вмешался Дзююю. - Прикажете выключить?
   - Да, выключайте!
   - Неужели все? - разочарованно спросила Сиии.
   - Все! - сказал Пират. - Берите их, Дзююю, на буксир.
   - Постойте! - Сиии Дала такой залп эманации, что у Пирата закружилась
голова, а Дзююю ревниво щелкнул жвалами. - Вы  мне  можете  сделать  еще
один подарок?
   - Разумеется, если это в моих силах.
   - Отпустите их на волю.
   - Это еще зачем?
   Сиии позеленела самым соблазнительным образом.
   - Видите ли, я думала... что, может быть, у них сейчас как раз любов-
ные игры, а всегда приятно... ну, словом, где угодно, только не в  клет-
ке.
   Пират от ярости чуть было не взлетел, но вовремя сдержался.
   - Не могу. Они стали попадаться все реже и реже.  Боюсь,  что  это  -
последние.
   - Ну пожалуйста! - Сиии пустила в ход вторую пару усиков. Для меня!
   - Воля самки перед откладкой яиц - закон, - сказал сраженный Пират. -
Выбросьте, Дзююю, их отсюда подальше!

                                 * * *

   - Что это было? - спросила Инга, открывая глаза. - Мне казалось,  что
я уже умираю!
   Зиг заглянул на курсограф.
   - Не знаю. Вероятно, гравитационный всплеск. Мы сильно отклонились от
курса.




                            Илья ВАРШАВСКИЙ
                              В ДОНОМАГЕ

                               Тараканы

   Мне не хотелось просыпаться. Я знал, что стоит открыть глаза, как вся
эта карусель закружится снова. Один оборот в двадцать четыре часа, и так
изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Во сне можно было  де-
лать с миром все, что угодно: перекраивать его по своему усмотрению, на-
селять сказочными персонажами, останавливать время  и  поворачивать  его
вспять.
   Во сне я был хозяином мира, а днем... Впрочем, об этом нельзя думать.
Рекомендуется лежать десять минут с закрытыми глазами и думать только  о
приятном. Дурацкий рецепт. Это значит не думать о том, что есть на самом
деле. Не думать о наступающем дне, не думать о лежащей на столе  рукопи-
си, не думать... Древняя, наивная мудрость, детские представления о все-
могуществе человеческой психики.  Соломинка,  протянутая  утопающему.  К
черту соломинки, техника спасения тоже идет вперед.
   Я протянул руку и взял со столика контакты. Один - на затылок, два на
запястья и один на живот.
   Кто ты, мой благодетель, дарующий мне мужество и покой?  Может  быть,
твой прах уже давно в урне крематория и все, что от тебя осталось, - это
магнитная запись эмоций, размноженная в миллионах экземпляров. Ты  оста-
вил людям неоценимое наследство - утреннюю радость. У тебя  был  веселый
характер, отличное пищеварение и неутомимое сердце. Ты обладал  завидным
аппетитом, любил спорт, хорошую шутку и женщин.  Твои  биотоки  наливают
силой мои мышцы, усиленно гонят кровь по сосудам, заставляют меня  ухмы-
ляться этой идиотской улыбкой.
   Гоп-ля! Жизнь прекрасна! Пользуйтесь по утрам электрическими  биости-
муляторами Альфа!
   Щелчок реле. Теперь аппарат выключен на двадцать четыре  часа.  Нужно
попробовать сломать замок и отключить реле. Пролежать несколько суток  в
этом блаженном состоянии, а там пусть все катится в преисподнюю: и недо-
писанные книги, и неверные жены, и вы, надежда человечества, господа ло-
поухие! Слышите! В преисподнюю, вместе  со  всеми  вашими  проблемами  и
проблемками.
   Я пытаюсь открыть ножиком черный ящик, но корпус аппарата  изготовлен
из твердого пластика. Нигде ни малейшей щели. Ну что ж, ваша взяла,  ни-
чего не поделаешь.
   Посмотрим, что творится в мире.
   На экране - реклама, реклама, реклама.
   Больше ешьте, больше пейте, чаще меняйте одежду, обувь, мебель.  Сле-
дите за модой, мода - зеркало эпохи.  Женщины,  старайтесь  всегда  нра-
виться мужчинам. Мужчины, следите за своей  внешностью.  Посетите  Цент-
ральный магазин, там все  товары  пониженной  прочности.  Неограниченный
кредит. Не жалейте вещи, не привыкайте к вещам. Помните, что, надев лиш-
ний раз костюм, вы нарушаете ритм работы Главного  Конвейера.  Все,  что
послужило один раз, - в утилизатор! Берите, берите, берите!
   Сводки. Десятизначные числа, бесконечные, уходящие вдаль автоматичес-
кие линии, монбланы жратвы, невообразимые  количества  товаров.  Стрелки
приборов на щитах энергосистем стоят ниже  зеленой  черты.  Потребляйте,
потребляйте, потребляйте! Главному Конвейеру грозит переход на замкнутый
цикл!
   Другая программа: лекция для женщин. Рожать полезно, рожать  приятно,
рожать необходимо. Вы ищите смысл жизни? Он - в детях! Новое в законе  о
браке. Каждая патриотка Дономаги должна иметь не менее пяти детей.
   Мы не поднимем потребление, пока...
   Хватит! Включаю третью программу.
   Сенсация века - мыслящая горилла Макс дает  интервью  корреспондентам
телевидения и газет. Грузное тело облачено в  ярко-красный  халат,  тща-
тельно застегнутый до шеи. Высокомерное, усталое лицо. Глаза  полузакры-
ты. Неправдоподобно большая черепная коробка еще хранит  розовый  рубец,
след недавней операции.
   Сидящий рядом комментатор кажется по сравнению с Максом  крохотным  и
жалким.
   - Скажите, Макс, - спрашивает корреспондент агентства печати,  -  ка-
кие, по-вашему, перспективы сулят операции подобного рода?
   Макс усмехается, обнажая острые желтые клыки.
   - Я думаю, - говорит он, - что если бы эти операции не давали  желае-
мого результата, то я бы сегодня не имел чести беседовать с вами.
   Камера панорамой показывает журналистов за столиками, торопливо запи-
сывающих ответ в блокноты.
   - Боюсь, что вы меня не совсем точно поняли, - продолжает  корреспон-
дент. - Я имел в виду перспективы.... э-э-э... для человечества в целом.
   - Я работаю для человечества, - сухо звучит ответ. - Неужели вы дума-
ете...
   - Простите, Макс, - перебивает комментатор, - я позволю себе уточнить
вопрос моего коллеги. Считаете ли вы возможным,  что  подобные  операции
когда-либо будут производиться на людях?
   Макс пожимает плечами.
   - Этот вопрос нужно адресовать тем, кто такие операции  разрабатывал.
Спросите лопоухих.
   Смех в зале.
   - И все же, - настаивает корреспондент, - нас интересует  ваша  точка
зрения.
   У Макса начинает дергаться губа. Несколько секунд он глядит  на  кор-
респондента остановившимся взглядом.  Затем  из  его  глотки  вырывается
пронзительный рев. Согнутыми руками наносит себе несколько гулких ударов
в грудь. По-видимому, у оператора сдают нервы - телекамера  стремительно
откатывается назад.
   - Ну что вы, Макс! - Комментатор протягивает ему  связку  бананов.  -
Стоит ли из-за этого волноваться!
   Пока Макс жует бананы, в студии такая тишина, что я  отчетливо  слышу
тяжелое сопение и глухие, чавкающие звуки.
   - Извините! - Он запахивает расстегнувшийся халат. - Так о чем мы?..
   - Возможны ли такие операции на людях? - подсказывает комментатор.
   - Это скорее вопрос этический, чем научный. Для  того  чтобы  создать
один сверхмозг, двух особей из трех нужно умертвить. Там, где речь  идет
о жизни животных, ваши лопоухие не проявляют  особой  щепетильности.  Не
знаю, хватит ли у них решимости, когда дело коснется людей.
   Он слишком смело говорит о лопоухих. Комментатор явно чувствует  себя
неловко и пытается изменить ход беседы.
   - Может быть, вы расскажете, над чем вы сейчас работаете?
   Быстрый взгляд исподлобья. Какое-то мгновение он колеблется.  Честное
слово, эта горилла умнее, чем я предполагал.  Достаточно  посмотреть  на
улыбку.
   - Боюсь, что это не так просто. Я плохой  популяризатор,  да  и  сама
проблема выходит за пределы понимания людей с обычным  генетическим  ко-
дом. Не можете же вы объяснить мартышке законы стихосложения.
   Браво, Макс, браво!
   - Так... - Комментатор обескуражен. - Есть ли еще у кого-нибудь  воп-
росы?
   На экране - крупным планом - корреспондентка радио:
   - Простите, Макс, возможно, мой вопрос будет несколько...  Ну,  может
быть, вы сочтете его чересчур... - Кажется, она безнадежно запуталась.
   - Интимным? - приходит ей на помощь комментатор.
   - Вот именно. - Она облегченно вздыхает. -  Ваше  прошлое.  Ведь  его
нельзя так просто списать со счета. Звериные инстинкты. Не появляется ли
у вас иногда желание...
   Макс кивает головой:
   - Я вас понял. Мы все находимся во власти инстинктов. От них ведь ни-
куда не спрячешься. Разве у вас, когда вы  ночью  остаетесь  наедине  со
своим мужем, не появляется желание внимать их зову?
   Ржут журналисты, ухмыляется комментатор, только лицо гориллы сморщено
в брезгливой гримасе.
   Корреспондентка краснеет.
   Отличная вещь цветной экран! Я наслаждаюсь богатством оттенков румян-
ца на лице этой дуры.
   - Я... девушка... - с трудом выдавливает она.
   Теперь уже хо