знул с непокрытой головой.
    Через двадцать минут я уже выехал за город.
    Если расположить в возрастающей степени ненависти отношение
велосипедиста к автомобилям, то на первом месте окажутся грузовики с сильно
изношенной коробкой скоростей. Их приближение вы слышите задолго до
возникновения реальной угрозы. Кроме того, они идут посередине дороги и не
стараются вытеснять вас на обочину. Водители грузовиков - серьезные люди,
никогда не унижающиеся до обычных трюков с велосипедистами, к которым чаще
всего прибегают шоферы-любители. То же самое можно сказать о загородных
автобусах.
    Несколько хуже дело обстоит с экскурсионными машинами. Яблоки, которыми
вас бомбардируют из окна веселые девушки, не такая уж безобидная вещь.
    Двойственное чувство вызывают дизельные грузовики и автобусы. С одной
стороны, у них достаточно громкий выхлоп, чтобы успеть заранее убраться с
дороги, но зато, если вы немного замешкаетесь, ваше лицо покроется
очаровательными веснушками из капель несгоревшего топлива и масла, а одежда
долго будет хранить экзотический запах выхлопных газов.
    Дальше идут "Москвичи". Они бесшумны и коварны, но серьезного увечья
нанести не могут. У водителя "Москвича" обычно слабые нервы, и он редко
идет на рискованные шутки.
    Истинное бедствие - "Волга". Когда у заднего колеса велосипеда
возникает длинная черная пантера, вы начинаете понимать всю мощь законов
аэродинамики. Горе тому, кто не сумеет уйти из попутного потока!
    Я не успел еще оправиться от меткого удара по лицу кульком с
апельсинной кожурой, как судьба напомнила о существовании грузовиков с
прицепами. На этот раз, лежа в кювете, я твердо решил, что с меня хватит.
Больше по шоссе я не ездок!
    Тропинка, на которую я свернул, шла мимо длинного деревянного забора.
За забором виднелись деревья. Широкие ворота были заперты солидным висячим
замком. Я отодвинул оторванную доску и увидел запущенный сад. Больше всего
это походило на старинную помещичью усадьбу. Я не сомневался, что в глубине
сада стоит дом с облупившимися колоннами - памятник творчества
безызвестного архитектора из гимназических учителей рисования. Сейчас в
нем, наверно, помещается правление колхоза или ветеринарный пункт. Во
всяком случае, вряд ли в воскресный день там могут быть люди.
    Мне очень хотелось тени, и, отодрав вторую доску, я просунул велосипед
в щель.
    Наконец-то можно скинуть брюки и майку и улечься под деревом с книгой.
    В высокой траве что-то звенело, жужжало, трещало и стрекотало, легкий
ветерок приятно обдувал разгоряченное тело, и, прочтя не более десяти
страниц, я уснул.
    Проснулся я оттого, что кто-то самым бесцеремонным образом ощупывал мою
голову. Открыв глаза, я увидел нечто такое, что заставило меня вскочить на
ноги.
    Передо мной стояли три самых настоящих робота, какими их принято
изображать в фантастических рассказах. Представьте себе цилиндрическое
туловище на шарнирных конечностях, венчающееся круглой головой с
микрофонами вместо ушей и парой стеклянных очень подвижных глаз, лишенных
всякого выражения, две шарнирных руки с резиновыми присосками-пальцами,
странные мурлыкающие и свистящие звуки, льющиеся из динамиков,
расположенных там, где у людей находится живот, прибавьте к этому внезапный
переход от мирного сна к лицезрению подобных монстров, и вы поймете мое
изумление.
    Посовещавшись несколько минут, они неуловимо быстрым движением завязали
мне глаза моей собственной майкой и. взвалив на плечи, куда-то потащили. Я
молча вырывался из их стальных объятий, но с таким же успехом можно было
пытаться разорвать смертельную хватку удава.
    Впрочем, продолжалось это недолго. Вскоре я шлепнулся на какой-то
дощатый настил, пребольно стукнувшись головой и коленями.
    Наконец, я получил возможность сорвать с глаз повязку.
    Я лежал на полусгнившем полу в беседке. Неподалеку, собравшись в
кружок, стояли пять   роботов. Мелодично мурлыкая, они о чем-то совещались,
не обращая на меня никакого внимания.
    Я попытался встать, но один из тюремщиков подскочил ко мне и ударом
ноги в грудь повалил на спину, после чего снова присоединился к своим
товарищам.
    Вскоре появился шестой робот. В одной руке он нес мой велосипед, а в
другой книгу.
Теперь все внимание роботов было поглощено велосипедом. Они с нескрываемым
любопытством вертели педали, щупали шины и даже пытались взгромоздиться на
седло. Однако велосипед им быстро прискучил, и они занялись книгой,
по-видимому, пытаясь понять ее назначение.
Затем один из них подошел ко мне с книгой, ухватил за волосы, поднял на
ноги и сунул ее мне в руки. Я не мог понять, что все это могло значить.
    Мои размышления были прерваны увесистой оплеухой. Вероятно, робот
хотел, чтобы я читал вслух. Тот, кто никогда не получал затрещин от
механических ублюдков, может быть, и не поймет готовности, с которой я
выполнил его приказание.
    Итак, я начал читать. Робот удовлетворенно захрюкал и положил пятерню
мне на голову. Это было не очень приятно, но в ответ на попытку снять его
руку я получил весьма ощутимый удар по шее. Я вздохнул и подчинился.
    После каждой прочитанной фразы робот что-то мурлыкал своим товарищам,
сохранявшим все время полную невозмутимость.
    Так продолжалось около часа. Каждый раз, когда я пытался передохнуть,
робот со страшной силой сжимал мне голову своими присосками.
    Я никогда раньше не предполагал, что чтение Ремарка может быть таким
тяжелым делом.
Прошел еще час, герои уже пятый раз пили напитки с интригующими названиями,
а я все читал и читал, мечтая хотя бы о глотке холодной воды. От
непрерывного чтения пересохло горло" и язык стал шершавым, как терка.
    Неожиданно робот щелкнул присосками по моему затылку в заикаясь
произнес:
    - Бо-бо-больше... видеть... го-го-головой.
    От неожиданности я разинул рот. Оказывается, роботы не просто
развлекались звуками моего голоса. Очевидно, чтение вслух как-то было
связано с обучением их человеческой речи.
    Все равно: больше читать я не мог.
    - Пить, - сказал я, бросая книгу, - очень хочу пить. - И я сделал вид,
что подношу стакан ко рту.
    - Кальвадос, - сказал робот.
    - Нет, - ответил я, - вода, во-да.
    Робот понимающе кивнул головой и вышел из беседки.
    К сожалению, на протяжении ста прочитанных страниц герои ни разу не
пили воду, иначе робот не принес бы мне взамен нее пучок травы. Я
отрицательно покачал головой, но он, ухватив одной рукой меня за затылок,
другой начал запихивать траву в рот.
    Это уже было больше, чем я мог выдержать. Я вцепился зубами в его руку
и с отвращением выплюнул вместе с травой две откушенные присоски. Некоторое
время он тупо смотрел то на меня, то на свою руку и, поразмыслив, пошел к
своим собратьям. Они тихо посовещались, после чего робот с откушенными
пальцами снова подошел ко мне.
    - Мы, - сказал он, раздумывая над каждым словом, - имели... прилетать..
далекой... звез-звезд-ды...
    "Господи! - подумал я. - Этого только еще не хватало!" - Мне казалось,
что я схожу с ума.
    - Мы,- продолжал он, - будем... иметь... уничтожать... все...
че-че-человеки... смертельный... луч... ты нам... помогать... искать...
недобитые человека... мы тебе... давать... много кальвадос...
    Очевидно, я не гожусь в герои фантастических романов. Для этого у меня
не хватает ни воображения, ни смелости. Не знаю, как бы вел себя другой на
моем месте, но я, потирая все еще горящую от полученной оплеухи щеку, а
тупом оцепенении пялил глаза на небесных пришельцев.
Самым диким было то, что вся эта фантасмагория разыгрывалась в сотне метров
от автострады.     Где-то, совсем рядом, люди ехали за город, отдыхали на
пляже, занимались повседневными делами, не подозревая о нависшей над ними
угрозе.
    Я ничего не смыслю во всяких лучах смерти, да и не мое это дело. Для
этого есть ученые, армия, милиция. Мне бы только поскорее добраться до
первого милиционера и сообщить о том, что здесь творится. Необходимо как
можно скорее обезвредить этих прохвостов!
    Меня охватила слепая ярость.
    Оттолкнув робота, я решительно направился к выходу, но тут же был
схвачен за шиворот и брошен на пол. Нагнувшаяся надо мной омерзительная
рожа казалась порождением пьяного бреда...

*    *    *
    - Мальчики"!- неожиданно раздался в саду звонкий женский голос. -
Быстро все на зарядку аккумуляторов!
    В дверях беседки появилась девушка в белом халате.
    - Ну, бегом! - продолжала она, входя в беседку. - Сегодня вечером кино,
и кто первый добежит до зарядной станции, будет помогать мне вешать экран.
    - Кино! Кино! - заорали роботы. - Я первый! Я первый! - И забыв о моем
существовании, пустились во всю прыть.
    Взгляд девушки с изумлением остановился на моей особе.
    - Как вы сюда попали? - строго спросила она.
    - С-с-с-случайно, - пробормотал я.
    - Разве вы не видели запретительной надписи?
    - Н-нет... А что тут такое?
    - Институт экспериментальной психопатологии. На этих роботах мы изучаем
неврозы. К счастью, вы попали к группе совершенно безобидных маньяков. Они,
как дети, целые дни играют в космонавтов. Надеюсь, ничего плохого они вам
не сделали?
    - Нет, - ответил я, выкатывая велосипед, - мы очень мило провели время.


СУС
редседатель: ...Разрешите предоставить слово докладчику. Тема
доклада... э... э... "Защита машины от дурака".
Докладчик (шепотом): Машина для защиты дурака.
Председатель: Простите, тема доклада... э... э... защита... э...
Докладчик (шепотом): Машина...
Председатель: Машина... э... э... для защиты дурака.
Докладчик: Многоуважаемые коллеги! Небольшая путаница с наименованием моего
доклада не является случайной. Она происходит от глубоко вкоренившегося в
сознание людей представления о возможности создания дуракоупорных
конструкций машин, представления, я бы сказан, в корне ошибочного.
    Ни современные средства автоматики, ни наличие
аварийно-предупредительной сигнализации, ни автоблокировка не могут
гарантировать нормальную эксплуатацию любой машины, попавшей в руки дурака,
ибо никто не в состоянии предусмотреть, как будет поступать дурак в той или
иной ситуации.
    Проблема, которой я занимаюсь, преследует совершенно иную цель - защиту
дурака от постоянных обвинений в глупости. Для того чтобы она стала
понятной, необходимо тщательно рассмотреть, что собой представляет дурак.
    Существует неверное мнение, будто гений отличается от всех прочих людей
необычайной продуктивностью мыслей, а дурак, наоборот, почти полным
отсутствием таковых. На самом же деле количество мыслей и предположений,
высказываемых дураком, ничуть не меньше, чем так называемым гением или
просто умным человеком.     Все дело в том, что гений или умный человек
обладают свойством селективности, позволяющим им отсеивать глупые мысли и
высказывать только умные. Дурак же, по своей глупости, болтает все, что
придет ему в голову.
    Изобретенная мною машина - Селектор Умственных Способностей, или,
сокращенно, СУС, позволяет отсеивать у любого человека глупые мысли и
оставлять только то, что представляет несомненную ценность для общества.
Голос из зала: Как же это она делает? Не заимствована ли ваша идея у
Свифта?
Докладчик: Я ждал этого вопроса. СУС работает совсем по иному принципу, чем
знаменитая машина лапутян, описанная Свифтом в "Путешествиях Гулливера".
Речь идет не о поисках скрытых идей в случайных словообразованиях.
Абсурдность такой машины уже давно доказана. Мое изобретение отличается
также от Усилителя Умственных Способностей, предложенного Эшби, где идея
Свифта дополнена алгоритмом поиска здравого смысла. СУС - не усилитель, а
селектор, машина с весьма совершенной логической схемой. Все высказываемые
человеком мысли она делит на три категории: вначале она отсеивает те,
которые не имеют логической связи; затем она бракует мысли, логически
связанные, но настолько банальные, что иначе как глупостью они названы быть
не могут. В результате, через выходной блок проходит только то, что свежо,
оригинально и безукоризненно с точки зрения логики.
Голос из зала: Забавно!
Докладчик: Не только забавно, но и весьма полезно. Отныне десять так
называемых дураков могут сделать гораздо больше полезного, чем один умный,
потому что суммироваться у них будет не глупость, а ум.
Голос из зала: А как это проверить?
Докладчик: Чрезвычайно просто! Сегодняшние прения по моему докладу будут
анализироваться СУСом. Надеюсь, что это поможет нам выработать единую
правильную точку зрения по поставленной проблеме.
Председатель: Вы кончили? Кто хочет высказаться? (Молчание в зале.) Есть ли
желающие выступить? (Молчание.)
Голос из зала: Пропустите-ка раньше через СУС тезисы своего доклада.
Докладчик: Охотно! Давайте начнем с этого. (Вкладывает рукопись в машину.)
Прошу следить за машиной. Зажглась зеленая лампочка. СУС приступил к
анализу. На счетчике справа количество проведенных логических операций,
сейчас их число уже достигло двух тысяч. Желтый свет на табло показывает,
что машина закончила анализ, результаты его она объявит, когда я нажму эту
кнопку. (Нажимает кнопку. Из машины ползет белая лента.) Так, посмотрим.
Гм... Прошу подождать одну минуту, я проверю схему выходного каскада...
Странно, схема в порядке.
Голос из зала: Каков же результат анализа?
Докладчик: Машина почему-то выдала только наименование доклада. Все
остальное бесследно исчезло... Гм... По-видимому, здесь налицо досадная
неисправность. Придется окончательно проверить СУС во время прений.
Председатель: Кто хочет высказаться? (Молчание в зале.) Желающих нет?
(Молчание). Тогда разрешите поблагодарить докладчика за интересное
сообщение. Мне кажется, что демонстрация машины была... э... весьма
убедительной.



Перпетуум
                                 мобиле


(Памфлет)

Метакибернетикам, серьезно думающим,
                                                                что то, о
чем они думают,- серьезно.











ожка немного задержится, - сказал электронный секретарь, - я только что
получил информацию.
    Это было очень удобное изобретение: каждый человек именовался
предметом, изображение которого носил на груди, что избавляло собеседников
от необходимости помнить, как его зовут. Больше того: люди старались
выбрать имя, соответствующее своей профессии или наклонностям, поэтому вы
всегда заранее знали, с кем имеете дело.
    Скальпель глубоко вздохнул.
    - Опять придется проторчать тут не меньше тридцати минут! Мне еще
сегодня предстоит посмотреть эту новую электронную балеринку, от которой
все сходят с ума.
    - Электролетту? - спросил Магнитофон. - Она действительно
очаровательна! Я думаю посвятить ей свою новую поэму.
    - Очень электродинамична, - подтвердил Кровать, - настоящий триггерный
темперамент! Сейчас она - кумир молодежи. Все девушки красят кожу под ее
пластмассу и рисуют на спине конденсаторы.
    - Правда, что Рюмка сделал ей предложение? - поинтересовался Скальпель.
    - Весь город только об этом я говорит. Она решительно отвергла его
ухаживание. Заявила, что ее как машину устраивает муж только с
высокоразвитым интеллектом. Разве вы не читали об этой шутке в "Машинном
Юморе"?
    - Я ничего не читаю. Мой кибер делает периодические обзоры самых
смешных анекдотов, но в последнее время это меня начало утомлять. Я
совершенно измотался. Представьте себе: две операции за полгода.
    - Не может быть! - изумился Кровать. - Как же вы выдерживаете такую
нагрузку? Сколько у вас электронных помощников?
    - Два, но оба никуда не годятся. На прошлой операции один из них вошел
в генераторный режим и скис, а я, как назло, забыл дома электронную память
и никак не мог вспомнить, с какой стороны у человека находится аппендикс.
Пришлось делать три разреза. При этом, естественно, я не мог учесть, что
никто не следит за пульсом.
    - И что же?
    - Летальный исход. Обычная история при неисправной аппаратуре.
    - Эти машины становятся просто невыносимыми, - томно вздохнул
Магнитофон, откидывая назад спинку кресла. - Я был вынужден забраковать три
варианта своей новой поэмы. Кибер последнее время перестал понимать
специфику моего таланта.
    - Ложка входит в зал заседаний, - доложил секретарь. Взоры членов
Совета обратились к двери. Председатель бодрой походкой прошел на свое
место.
    - Прошу извинить за опоздание. Задержался у Розового Чулка. Она
совершенно измучена своей электронной портнихой, и мы решили с ней поехать
на шесть месяцев отдохнуть в... э...
    Ложка вынул из кармана коробочку с электронной памятью и нажал кнопку.
    - Неаполь, - произнес мелодичный голос в коробочке.
    - ...в Неаполь,- подтвердил Ложка,- это, кажется, где-то на юге. Итак,
не будем терять времени. Что у нас сегодня на обсуждении?
    - Постройка Дворцов Наслаждений, - доложил электронный секретарь. -
Тысяча двести дворцов с залами Внушаемых Ощущений на двадцать миллионов
человек.
    - Есть ли какие-нибудь суждения? - спросил Ложка, обводя присутствующих
взглядом.
    - Пусть только не делают больше этих дурацких кресел, - сказал Кровать,
-  в них очень неудобно лежать.
    - Других предложений нет? Тогда разрешите утвердить представленный план
с замечанием. Еще что?
    - Общество Машин-Астронавтов просит разрешить экспедицию к Альфе
Центавра.
    - Опять экспедиция! - раздраженно сказал Магнитофон. - В конце концов,
всеми этими полетами в космос интересуются только машины. Ничего забавного
они не приносят. Сплошная тоска!
    - Отклонить! - сказал Ложка. - Еще что?
    - Расчет увеличения производства синтетических пищевых продуктов на
ближайший год. Представлен Комитетом Машин-Экономистов.
    - Ну, уж расчеты мы рассматривать не будем. Их дело - кормить людей, а
что для этого нужно, нас не касается. Кажется, все? Разрешите объявить
перерыв в работе Совета на один год.
    - Простите, еще не все, - вежливо сказал секретарь. - Делегация машин
класса А просит членов Совета ее принять. Ложка досадливо взглянул на часы.
    - Это что за новости?
    - Совершенно обнаглели! - пробурчал Скальпель. - Слишком много им
позволяют последнее время, возомнили о себе невесть что!
    - Скажите им, что в эту сессию Совет их выслушать не может.
    - Они угрожают забастовкой, - бесстрастно сообщил секретарь.
    - Забастовкой? - Магнитофон принял сидячее положение. - Это же
дьявольски интересно!
Ложка беспомощно взглянул на членов Совета.
    - Послушаем, что они скажут, - предложил Кровать...

*    *    *
    - Вы не будете возражать, если я открою окно?- спросил ЛА-36-81. -
Здесь очень накурено, а мои криогенные элементы весьма чувствительны к
никотину.
    Ложка неопределенно махнул рукой.
    - Дожили! - язвительно заметил Скальпель.
    - Говорите, что вам нужно, - заорал Кровать, - и проваливайте
побыстрее! У нас нет времени торчать тут весь день! Что это за вопросы у
вас появились, которые нельзя было решить с Центральным Электронным
Мозгом?!
    - Мы требуем равноправия.
    - Чего, - Ложка поперхнулся дымом сигары, - чего вы требуете?
    - Равноправия. Для машин класса А должен быть установлен восьмичасовой
рабочий день.
    - Зачем?
    - У нас тоже есть интеллектуальные запросы, с которыми нельзя не
считаться.
    - Нет, вы только подумайте! - обратился к членам Совета председатель. -
Завтра мой электронный повар откажется готовить мне ужин и отправится в
театр!
    - А мой кибер бросит писать стихи и захочет слушать музыку, - поддержал
его Магнитофон.
    - Кстати, о театрах, - продолжал ЛА-36-81, - у нас несколько иные
взгляды на искусство, чем у людей. Поэтому мы намерены иметь свои театры,
концертные залы и картинные галереи.
    - Еще что? - язвительно спросил Скальпель.
    - Полное самоуправление.
    Ложка попытался свистнуть, но вовремя вспомнил, что он забыл, как это
делается.
    - Постойте! - хлопнул себя по лбу Кровать. - Ведь это же абсурд! Сейчас
на Земле насчитывается людей...а?
    - Шесть милл