* *

                                      *

    -  Радиограмма от командира "Х26-371".-Дежурный международного аэропорта
    в  Аддис-Абебе положил на стол начальника белый листок.- Я б не стал вас
    беспокоить, если бы...

    - Что-нибудь случилось?

    - Нет, но...

    -   Гм...-   Начальник  дважды  перечитал  радиограмму  и  вопросительно
    взглянул на диспетчера.- Вы уверены, что радистка ничего не перепутала?

    -  Клянется,  что  записала  все  слово в слово. Вначале слышимость была
    очень хорошей, а потом связь неожиданно оборвалась.

    - Странно!

    Он еще раз прочитал текст:

    "17  часов  13  минут. 26€З1' СШ 18€10' ВД высота 2000 метров скорость 1
    500  километров прямо по курсу вижу шаровую радугу около тысячи метров в
    поперечнике, предполагаю..."

    На этом радиограмма обрывалась.

    - Ну и что вы думаете? Дежурный пожал плечами.

    -  Боюсь,  что  распоряжение  Главного  управления,  запрещающее  членам
    экипажа  пользоваться  услугами  бортовых  баров, выполняется не во всех
    случаях.

    -  Глупости!  -  Он  подошел  к  стене  и отметил карандашом координаты,
    указанные  в радиограмме.- Самолет немного отклонился от курса и летел в
    это  время  над  Ливийской пустыней. Очевидно, обычный мираж. Попробуйте
    еще раз с ними связаться.

    - Хорошо.

    Начальник   достал   из   ящика   стола  диспетчерскую  сводку.  Самолет
    "Х26-371",  рейс  Сидней-Мадрид. Семьдесят пассажиров. Сейчас они должны
    идти  на  посадку  в  Алжире. Командир - Лейстер, один из лучших пилотов
    компании, вряд ли он мог..

    Вернулся дежурный.

    - Ну как?

    - Связи нет.

    - Запросите Алжир.

    - Запрашивал. Они ничего не знают.

    - Пора начинать поиски. Соедините меня с Сиднеем.

                                     * *

                                      *

    На следующий день все газеты мира запестрели сенсационными сообщениями.

    Обломки  самолета  "Х26-371"  были найдены в Ливийской пустыне, недалеко
    от  места,  указанного  в последней радиограмме. По заключению комиссии,
    самолет взорвался в воздухе. Экипаж и пассажиры погибли.

    Однако   газеты   уделяли  основное  внимание  не  самой  катастрофе,  а
    обстоятельствам, сопутствующим ей.

    Неподалеку  от  места  аварии  был обнаружен полупрозрачный шар, висящий
    над поверхностью пустыни на высоте около двухсот метров.

    Радужная   оболочка   шара,   напоминавшая   мыльный   пузырь,  излучала
    радиоволны  в  диапазоне от 21 сантиметра до 1 700 метров. При этом она,
    сокращаясь в объеме, неуклонно опускалась на землю.

    За  сутки,  прошедшие  с  момента  обнаружения,  размер  шара уменьшился
    наполовину.

    В   Ливийскую  пустыню  были  срочно  командированы  представители  всех
    академий мира.

    Три  раза  в  сутки  крупнейшие  телевизионные компании передавали через
    телеспутники изображение таинственного шара.

    Наконец  на  пятые  сутки  шар  коснулся  поверхности  песка  и лопнул с
    оглушительным  треском.  Разразившаяся  в  момент  приземления магнитная
    буря  на  несколько  часов  прервала  все  виды связи по эфиру. Когда же
    передачи  возобновились,  свыше  миллиарда  телезрителей,  изнывавших  в
    нетерпении  у  экранов,  увидели  на месте посадки три прозрачных сосуда
    прямоугольной  формы, наполненных мутной жидкостью, в которой шевелилось
    нечто неопределенное.

    Ужасающее  зловоние,  поднимавшееся  из  сосуда,  не  давало возможности
    операторам  вести  съемку  с  близкого  расстояния.  Однако  при  помощи
    телеобъективов  удалось  установить, что предметы, плавающие в жидкости,
    похожи на осьминогов и все время находятся в движении.

    Теперь уже не было никаких сомнений.

    Наконец-то   нашу   планету   посетили   братья   по  разуму,  владеющие
    могущественной техникой межзвездных перелетов.

    Хотя  прогнозы  Карлсона  оказались не совсем точными, а обеты девушек -
    опрометчивыми,  ничто  не  могло омрачить захватывающего величия первого
    общения с обитателями далеких и загадочных миров.

    На   время  были  оставлены  всякие  научные  споры  между  сторонниками
    антропоцентрической     теории     и     приверженцами     гипотезы    о
    сверхинтеллектуальных  ящерах.  Сейчас  их  объединяло  одно неудержимое
    стремление: поскорее установить контакт с гостями.

    К  всеобщему  удивлению,  пришельцы не проявляли никакой инициативы. Они
    преспокойно  плавали  в  своих  сосудах,  не  обращая  внимания  на  все
    творящееся вокруг.

    Любопытство  широкой  публики  готово  уже было перейти в возмущение, но
    ученые,  как  всегда,  не  торопились. Свыше десяти суток шли оживленные
    дебаты в многочисленных научных комиссиях.

    В  опубликованном  наконец  коммюнике  были  сформулированы три основных
    пути решения проблемы:

    1. Определить, какими органами чувств обладают пришельцы.

    2. Найти способ доказать им, что они имеют дело с разумными существами.

    3. Установить общий язык.

    На  пленарном  заседании  была избрана парламентерская группа во главе с
    сэром   Генри   Ноблом,   последним   отпрыском   древнего   рода,   чей
    представитель  ступил на берег Англии вместе с Вильгельмом Завоевателем.
    По  всеобщему  мнению,  безукоризненное воспитание сэра Нобла и дотошное
    знание им правил этикета делали эту кандидатуру наиболее подходящей.

    Правда,  во  время  очередных  парламентских дебатов по внешней политике
    правительства  лидер  оппозиции  выразил  сомнение, сможет ли сэр Нобл с
    достаточным  успехом  доказать свою принадлежность к мыслящим существам,
    но  после  разъяснения  премьер-министра,  что иначе сэр Генри не мог бы
    занимать место в палате лордов, взял заявление обратно.

    Комментируя  это  происшествие,  одна  из  либеральных  газет  приводила
    неопровержимый  довод  в  защиту  кандидатуры  сэра  Нобла,  который, по
    мнению  автора статьи, с детских лет был вынужден упражняться в подобных
    доказательствах.

    Теперь комиссия была готова к началу опытов по установлению взаимопонимания.

    В  Ливийскую  пустыню было стянуто все, что могло способствовать решению
    поставленной задачи.

    Мощные  акустические установки, радиоизлучатели, работающие на коротких,
    средних  и  длинных  волнах,  прожекторы,  меняющие цвет и интенсивность
    пучка,   должны  были  помочь  определить,  какими  же  органами  чувств
    обладают пришельцы.

    Однако   этого  было  недостаточно.  Странные  существа,  погруженные  в
    жидкость, внешне не реагировали ни на одну попытку привлечь их внимание.

    На  бурном  заседании комиссии по контактам мнения разошлись. Математики
    считали,  что  следует переходить на язык геометрии, одинаково доступный
    всем  разумным  существам,  искусствоведы  настаивали  на музыке, химики
    предлагали  структурные  формулы,  инженеры  собирались  поразить гостей
    достижениями земной техники.

    Неожиданное  и  остроумное  решение  было найдено председательствовавшим
    сэром  Ноблом.  Он  предложил  испробовать все методы поочередно, а пока
    предоставить ему возможность установить с пришельцами личный контакт.

    Такой  план  устраивал  всех.  В  подкомиссиях  вновь  закипела  работа.
    Десятки  самолетов  перебрасывали  в  пустыню  материалы  для сооружения
    гигантского  экрана  и  раковины,  где  должен был расположиться сводный
    оркестр   Объединенных   Наций.   Шесть   композиторов   срочно   писали
    Космическую  симфонию  до-мажор. Некоторые трения возникли в технической
    подкомиссии.  В  результате  длительных дебатов было решено предоставить
    США  возможность  показать  автомобильные  гонки во Флориде, а Франции -
    ознакомить пришельцев с производством нейлоновых шубок.

    Тем временем Генри Нобл готовился к ответственной и почетной миссии.

    Он   с  негодованием  отверг  предложение  специалистов  воспользоваться
    противогазом,   дабы   избежать   дурманящего   зловония,   испускаемого
    пришельцами,  и  заявил  представителям  прессы,  что  истый  джентльмен
    никогда  не позволит себе показать, будто он заметил что-либо, выходящее
    за  пределы  хорошего  тона. "В таких случаях,- добавил он,- воспитанный
    человек задыхается, но не зажимает нос".

    Группа  парламентеров  во  главе  со  своим  высокородным  руководителем
    прибыла  на  место  встречи  в специальном самолете. Несмотря на палящий
    зной,  они  все  были облачены в черные фраки и крахмальные сорочки, что
    выгодно  отличало их от толпы корреспондентов и операторов, щеголявших в
    шортах и ковбойских шляпах.

    Генри  Нобл  вскинул  монокль  и  торжественным  шагом направился к трем
    таинственным  сосудам. Его свита в составе пяти человек следовала за ним
    в некотором отдалении.

    Приблизившись  к  пришельцам  на  расстояние  в  пятьдесят  метров, Нобл
    слегка  покачнулся,  отвесил  полный  достоинства поклон и тут же упал в
    глубоком  обмороке  на  песок. Остальные члены группы, нарушив тщательно
    подготовленный   церемониал,   уволокли   главу   делегации  за  ноги  в
    безопасное  место. При этом они не только позабыли подобрать свалившийся
    монокль,  но еще и самым неприличным образом прикрывали носы батистовыми
    платочками.

    После   небольшого   замешательства,   вызванного   этим  непредвиденным
    происшествием, инициатива была передана математикам.

    Огромный  экран  покрыло  изображение  "пифагоровых  штанов". При помощи
    средств    мультипликации   два   квадрата,   построенных   на   катетах
    треугольников,  срывались  с  места  и,  потолкавшись  в нерешительности
    возле квадрата на гипотенузе, укладывались в нем без остатка.

    К   сожалению,   и   это   свидетельство  мощи  человеческого  мышления,
    повторенное сто двадцать раз, не вызвало никакой реакции в сосудах.

    Тогда,  посовещавшись,  комиссия пришла к единодушному решению пустить в
    ход тяжелую артиллерию - музыку.

    Пока  на  экране два известных комика разыгрывали написанную лингвистами
    сценку,  из  которой пришельцам должно было стать ясным, что землянам не
    чужды понятия "больше" или "меньше", оркестранты занимали места в раковине.

    Солнце  зашло,  но  жар  раскаленного  песка  заставлял людей обливаться
    потом. Внутри же раковины, нагретой за день, было жарко, как в духовке.

    Комики   на   экране,  обменявшись  необходимым  количеством  бутылок  и
    зонтиков,  уже  выполнили  задание  лингвистов,  а  оркестранты  все еще
    настраивали инструменты.

    Наконец приготовления были закончены.

    Пятьсот  лучших музыкантов мира застыли, готовые повиноваться магической
    палочке дирижера.

    Космическая  симфония  до-мажор  началась  с  низких,  рокочущих звуков.
    Исполинский  шар  проматерии, медленно сжимаясь, вращался в первозданном
    пространстве,  Взрыв! Чудовищное неистовство струнных инструментов, хаос
    сталкивающихся и разлетающихся галактик, бушующий океан звуков.

    Но  вот  в  стремительный, кружащийся рев вкрадывается простой и строгий
    мотив - предвестник нарождающейся жизни.

    Гордо  звучат  фанфары:  это,  кроме простейших углеводородов, появились
    первые молекулы аминокислот.

    Ширится  рокот  барабанов,  пытаясь  поглотить  нежные  звуки свирелей и
    валторн.  Мрачную  песнь  смерти  поют  контрабасы,  пророчествуя победу
    энтропии над жизнью.

    Оркестранты   изнывают  от  жары.  Крахмальные  воротнички  и  пластроны
    превратились  в  мокрые  тряпки, многие уже тайком расстегнули пиджаки и
    жилеты, но палочка дирижера неумолима - она не дает никакой передышки.

    Щелкают  челюсти  динозавров,  раздаются предсмертные вопли живой плоти,
    перемалываемой   в  огромных  пастях,  шорох  крыльев  летающих  ящеров,
    завывание  бушующих  смерчей,  грохот  извергающихся  вулканов - и вдруг
    снова  чистый  и  ясный  мотив.  Величайшее  чудо свершилось: из унылой,
    серой   протоплазмы  через  триллионы  смертей  и  рождений  на  планете
    появился хомо сапиенс.

    Тихий  шепот  проносится  у телевизоров. Впереди оркестра, на освещенном
    постаменте,    возникает    обнаженная   фигура   женщины,   воплощенная
    реконструкция Карлсона.

    На  ней  ничего  нет,  кроме золотых туфель на шпильках и длинных черных
    чулок,  перехваченных  выше  колен  кружевными подвязками с бубенчиками.
    Она  танцует.  Цветные  прожекторы  выхватывают  из  мрака  то  ее руки,
    поднятые  к  небу,  и откинутую назад голову, то стройный, смуглый торс,
    то вращающиеся в медленном ритме бедра.

    Теперь   в   круговороте   звуков   слышится  тоска  человеческой  души,
    устремленной навстречу братьям по разуму.

    Все  отчетливей  становится  партия скрипок, все быстрее вращение бедер,
    все явственнее аккомпанемент бубенчиков.

    И тут случилось то, чего никто уже не ожидал.

    Из   аквариумов   с   пришельцами  высунулись  три  извивающиеся  ленты,
    развернулись  наподобие  детской  игрушки  "тещин  язык"  и понеслись по
    воздуху к оркестру.

    Задержавшись  на  мгновение  возле  танцовщицы,  они  проникли  в  глубь
    раковины,  прошли  над головами оркестрантов и с той же стремительностью
    вернулись в аквариумы.

    Весь  мир  ахнул.  Это  было  неопровержимым  доказательством могущества
    искусства,  способного объединить носителей разума в космосе, независимо
    от того, как бы ни были различны их биологические формы.

    Оркестранты,  казалось, больше не чувствовали усталости и жары. Громко и
    победно  зазвучала  последняя  часть  симфонии, славя новую эру великого
    содружества.

    Между  тем  сосуды  с  пришельцами вновь окутались радужной оболочкой, и
    сверкающий  в  лучах  прожекторов  шар  взмыл  под  финальный  аккорд  к
    таинственным далям звездного неба.

                                     * *

                                      *

    Донесение   начальника   136-й   космической   партии   Великому  совету
    всепознающего мозга:

    "Волею  и  мудростью  всепознающего  мозга нами были организованы поиски
    разумных   существ   на   окраинах   галактического   скопления   звезд,
    занесенного в регистр совета под номером 294.

    В   качестве  объекта  изучения  была  выбрана  третья  планета  Желтого
    Карлика, имеющая в составе атмосферы 21% кислорода.

    Перенос на эту планету был осуществлен методом перенасыщения пространства.

    Поверхность  планеты представляет собой гладкий песчаный рельеф. Водоемы
    отсутствуют.   Это   обстоятельство,   а  также  высокая  температура  и
    повышенная  сила  тяжести  вынудили  нас  вести  наблюдение,  не покидая
    защитных сосудов с компенсирующей и питательной жидкостью.

    Биологический    комплекс    планеты    крайне   беден   и   представлен
    передвигающимися на двух конечностях существами.

    Эти    существа,    по-видимому,    обладают    некоторыми    начальными
    математическими   познаниями   в   пределах   нулевого  цикла  обучения,
    принятого на нашей планете в дошкольных учреждениях.

    Мы  наблюдали  их ритуальные игры и пляски, однако полного представления
    о  культовых  обрядах  составить  не  могли,  так  как  все наши попытки
    установить  с  ними  контакт при помощи обычного языка запахов неизменно
    кончались неудачей.

    Спектр  запахов,  источаемых  туземцами, весьма ограничен, и проведенный
    лингвистический анализ не мог выделить из них смыслового значения.

    Есть   основания   предполагать,   что   в  заключительной  фазе  нашего
    пребывания  они  всячески пытались усилить излучение запахов, согнав для
    этой  цели  несколько  сот  особей  в  нагретое помещение и заставляя их
    выполнять   там  тяжелую  физическую  работу.  Может  быть,  эти  запахи
    помогают  им  организовать  простейшее  общение  между  собой  во  время
    трудовых  процессов,  что,  впрочем,  совершенно  недостаточно для того,
    чтобы их можно было отнести к числу разумных существ, обладающих речью.

    Учитывая   все   изложенное,  считаем  дальнейшие  попытки  установления
    контактов с населением обследованной планеты бесцельными.

    Начальник 136-й партии".

    Донесение  было  записано  по системе семи запахов на губчатом пластике,
    пригодном для длительного архивного хранения.

    "Смена", 1967, ‘ 5.



    Илья Варшавский
    ПОВЕСТЬ БЕЗ ГЕРОЯ

                                     ПРОЛОГ

    Шедшие  с  утра  дождь  к  вечеру  превратился  в  тяжелые хлопья снега,
    которые  таяли  на  лету.  Резкие  порывы  ветра  сгоняли с окон крупные
    капли, оставлявшие подтеки на стекле.

    Громоздкие кресла в холщовых чехлах, покрытый плюшевой скатертью с
    кистями круглый стол, оранжевый паркет, две кадки с фикусами - весь
    этот нехитрый уют больничной гостиной казался еще более грустным в
    хмуром сумеречном свете.

    Старшая  сестра  в  накрахмаленном  белом  халате  осторожно  приоткрыла
    дверь, но, увидев дремавшего в кресле Дирантовича, остановилась на пороге.

    Академик  сидел  в  неудобной  позе,  откинув  голову на жесткую спинку,
    посапывая  во  сне.  Он  был  все  еще  очень  красив,  несмотря на свои
    шестьдесят  пять  лет. Крупные, может быть, несколько излишне правильные
    черты   лица,   седые,  коротко,  по-мальчишески  остриженные  волосы  и
    небрежная  элегантность  делали  его  похожим  скорее  на преуспевающего
    актера, чем на ученого.

    Технический  представитель  спешно созданной по поводу последних событий
    Комисии  Фетюков  захлопнул  книжку  в  цветастой лакированной обложке и
    обратился к сестре:

    - Какие новости?

    - Не знаю. Оттуда еще никто не выходил.

    Фетюков поморщился.

    - Зажгите свет!

    Сестра  нерешительно  взглянула  на Дирантовича, щелкнула выключателем и
    вышла. Дирантович открыл глаза.

    - Который час? - спросил он.

    - Без четверти шесть, - ответил Фетюков.

    Сидевший  у  стола Смарыга закончил запись в клеенчатой тетради и поднял
    голову, взглянув на обоих членов Комиссии, - и Дирантовича, и Фетюкова.

    - Пора решать!

    Никто не ответил. Смарыга пожал плечами и снова уткнулся в свои записи.

    Появилась  сестра с подносом, на котором стоял видавший виды алюминиевый
    чайник,  банка  растворимого  кофе,  три  фарфоровые  кружки,  стакан  с
    сахарным песком и пачка печенья.

    - Может, кофейку выпьете?

    - С удовольствием! - Дирантович пересел к столу.

    Фетюков  взял  банку  с  кофе, поглядел на этикетку и с брезгливой миной
    поставил на место.

    - Где у вас городской телефон? - спросил он сестру.

    - В ординаторской. Я могу вас проводить.

    - Не надо, разыщу сам. Пойду, доложу шефу.

    - Чего там докладывать? - сказал Дирантович. - Докладывать-то нечего.

    - Вот и доложу, что нечего докладывать.

    Смарыга  снова  оторвался  от  тетради  и  оглядел  Фетюкова, начиная от
    светло-желтых  ботинок  на  неснашиваемой  подошве,  немнущихся  брюк из
    дорогой  импортной  ткани,  долгополого  пиджака, застегнутого только на
    верхнюю   пуговицу,  и  кончая  розовым  упитанным  лицом  с  маленькими
    глазками, прикрытыми очками в золоченой оправе.

    -  Пусть  докладывает.  "Без  доклада  не  входить"...  -  добавил  он с
    иронической усмешкой.

    Фетюков,  видимо,  хотел ответить что-то очень язвительное, но передумал
    и, расправив плечи, вышел.

    - Чинуша! - сказал Смарыга. - С детства ненавижу вот таких пай-мальчиков.

    - Бросьте! - устало сказал Дирантови