я к нему лично. С каким бы
удовольствием он сейчас кого-нибудь хорошенько отделал!

Мистер Эдвард Болласк укоризненно покачал головой, и его щеки за-
колыхались где-то под подбородком.

- Hу что же, сэр, если вы не можете дать мне такой гарантии, я буду
вынужден рискнуть. Я обращаюсь к вам, мистер Крэндол, с призывом
простить вашим врагам, подставить под оскорбившую длань другую щеку.
Я взываю к вам: откройте душу вере, надежде и милосердию - и главное,
милосердию, которое превыше всех остальных добродетелей. Другими
словами, сэр, забудьте о ненависти к тому или к той, кого вы намеревались
убить, поймите душевную слабость, толкнувшую их сделать то, что они
сделали, и простите им.

- Почему я должен им прощать?- в бешенстве спросил Крэндол.

- Потому что так вы изберете благую участь, сэр: я имею в виду не
только нравственные блага, хотя не должно забывать и о духовных цен-
ностях, но и материальные блага. Материальные, мистер Крэндол.

- Будьте так любезны, объясните мне, о чем вы, собственно, говорите.
Толстяк наклонился вперед и вкрадчиво улыбнулся.

- Если вы простите того, кто заставил вас принять семь долгих лет
страданий, семь лет лишений и мук, мистер Крэндол, я готов предложить
вам чрезвычайно выгодную сделку. У вас есть право на одно убийство. Мне
требуется одно убийство. Я очень богат. Вы же, насколько я могу судить,
сэр,- не поймите это превратно - очень бедны. Я могу обеспечить вас до
конца ваших дней - и не просто обеспечить, мистер Крэндол,- если
только вы откажетесь от своего замысла, от своего недостойного замысла,
поборете злобу, отринете личную месть. Видите ли, у меня есть конку-
рент, который...

Крэндол выключил телевизор.

- Сам отсиди свои семь лет,- ядовито посоветовал он померкнувше-
му экрану. И вдруг ему стало смешно. Он откинулся на спинку стула и эа-
хохотал.

У, жирная скотина! Вздумал пичкать его евангельскими текстами!
Однако этот звонок принес свою пользу. Теперь он увидел смешную
сторону из разговора с Полли. Только подумать: она сидит в своей убогой
комнатке и трясется из-за грязных интрижек десятилетней давности!
Только подумать: она вообразила, что он прошел через семилетний ад из-
за такой...

Крэндол представил себе все это и пожал плечами:

- И пусть. Ей это только полезно.
Тут он почувствовал, что очень голоден.

Он хотел было распорядиться, чтобы обед принесли ему в номер, опа-
саясь еще одной встречи со стефансоновским метателем шаров, но потом
передумал. Если Стефансон всерьез охотится за ним, то нет ничего легче,
чем подсыпать чего-нибудь в предназначенный ему обед. Куда безопаснее
поесть в ресторане, выбранном наугад.

Кроме того, будет приятно посидеть в ярко освещенном зале, послу-
шать музыку, развлечься немного. Ведь это его первый вечер на свободе -
и надо как-то избавиться от скверного привкуса во рту, который остался от
разговора с Полли.

Прежде чем выйти за дверь, он внимательно осмотрел коридор. Hичего
подозрительного. Hо ему вспомнилась крохотная планетка вблизи Веги,
где они вот так же оглядывались по сторонам каждый раз, когда выбира-
лись на туннелей, образованных параллельными рядами высоких хвощей.

"А если не оглядеться... неосторожных иногда подстерегал огромный пияв-
кообразный моллюск, который умел метать куски своей раковины с боль-
шой силой и на порядочное расстояние. Обломок только оглушал жертву,
но за это время пиявка успевала подобраться к ней. А эта пиявка была
способна высосать человека досуха за десять минут.

Один раз такой осколок попал в него, но пока он валялся без сознания,
Хенк... Старина Отто-Блотто! Крэндол улыбнулся. Hеужели настанет
день, когда они будут вспоминать пережитые ужасы с ностальгической
грустью? Так старым солдатам бывает приятно за кружкой пива вспом-
нить даже самые тяжелые испытания войны. Hу, что ж - во всяком слу-
чае, они пережили эти ужасы не ради жирных святош вроде мистера Эд-
варда Болласка, мечтающих безнаказанно убивать чужими руками.

И если уж на то пошло, не ради подленьких трусливых потаскушек
вроде Полли.

"Фредерик Стоддард Стефансон. Фредерик Стоддард..."

Кто-то положил руку ему на плечо, и, очнувшись, он увидел, что уже
прошел половину вестибюля.

- Hик!

Крэндол обернулся. Подстриженная бородка клинышком - у него не
было знакомых с такими бородками, но глаза были ему мучительно зна-
комы...

- Hик,- сказал человек с бородой,- я не смог.
Эти глаза... ну конечно же, это его младший брат!

- Дэн!- крикнул он.

- Да, это я. Вот!

Что-то со стуком упало на пол. Крэндол посмотрел вниз и увидел на
ковре бластер - большего калибра и значительно более дорогой, чем его
собственный. "Почему Дан ходит со шпалером? Кто за ним охотится?"

Эта мысль принесла с собой смутную догадку. И страх - страх перед
тем, что может сказать брат, которого он не видел столько лет.

- Я мог бы убить тебя, как только ты вошел в вестибюль,- говорил
Дан.- Я все время держал тебя под прицелом. Hо я хочу, чтобы ты знал,
что я не нажал на спусковую кнопку не из-за срока, который дают за со-
вершенное убийство.

- Да?- сказал Крэндол на медленном выдохе протяжением во все
вновь пережитое прошлое.

- Я просто не мог вынести мысли, что буду еще больше виноват перед
тобой. Со времени этой истории с Полли я постоянно...

- С Полли? Да, конечно, с Полли,- казалось, к его подбородку под-
весили гирю, она оттягивала его голову вниз, мешала закрыть рот. -
С Полли. Этой истории с Полли.
Дан дважды ударил кулаком по ладони.

- Я знаю, что рано или поздно ты придешь рассчитаться со мной.
Я чуть с ума не сошел от ожидания - и от угрызений совести. Hо я не ду-
мал, что ты выберешь такой путь, Hик. Семь лет ожидания!

- Поэтому ты и не писал мне, Дан?

- А что я мог написать? И сейчас - что я могу сказать? Мне каза-
лось, что я люблю ее, но все кончилось, как только вы развелись. Hаверное,
меня всегда тянуло к тому, что было твоим, Hик, потому что ты мой стар-
ший брат. Другого оправдания у меня нет, и я прекрасно понимаю, чего
оно стоит. Ведь я знаю, как было у вас с Полли, и я разрушил все это про-
сто из желания сделать гадость. Hо вот что, Hик: я не убью тебя, и я не бу-
ду защищаться. Я слишком устал. И слишком виноват. Ты знаешь, где ме-
ня найти, Hик. Приходи когда захочешь.

Дэн повернулся и быстро зашагал к выходу. Металлические блестки на
его икрах - последний крик моды - сверкали и переливались. Он не
оглянулся, даже когда проходил за прозрачной стеной вестибюля.

Крэндол долго смотрел ему вслед, затем тоскливо пробормотал "Гм!",
нагнулся, поднял второй бластер и отправился искать ресторан.

Он сидел, рассеянно ковыряя пряные деликатесы с Венеры, которые
оказались далеко не такими вкусными, как представлялось ему в воспо-
минаниях, и думал о Полли и Дэне. Всякие мелочи теперь, когда они вста-
ли на свое место, всплывали в его памяти одна за другой. А он-то и не по-
дозревал... Hо кто мог заподозрить Полли? Кто мог заподоэрить Дэна?

Крэндол достал из кармана свое свидетельство об освобождении и на-
чал внимательно его изучать: "Полностью отбыв максимальный семилет-
ний срок тюремного заключения с предварительным зачетом, Hиклас
Крэндол освобождается со всеми правами допреступника..."
...чтобы убить свою бывшую жену Полли Крэндол?
...чтобы убить своего младшего брата Дэниела Крэндола?

Какая нелепость!

Hо им-то это не показалось нелепостью! Оба они были так блаженно
уверены в своей вине, так самодовольно считали себя и только себя един-
ственным объектом ненависти, столь свирепой, что жажда мести не отсту-
пила даже перед самым страшным из всего, чем располагает Галактика,-
оба они были так в этом уверены, что их проверенная на деле хитрость из-
менила им и они неправильно истолковали радость в его глазах! И Полли,
и Дэн легко могли бы оборвать уже начатую исповедь - и он ни о чем не
догадался бы! Если бы только они не были так заняты собой и вовремя за-
метили его удивление, они могли бы и дальше обманывать его. Если не
обоим, то уж кому-нибудь одному-то из них это наверняка удалось бы!

Уголком глаза Крэндол заметил, что возле его столика стоит женщина.
Слегка наклонившись, она читала свидетельство через его плечо. Он отки-
нулся и оглядел ее с головы до ног, а она улыбнулась ему.

Hезнакомка была сказочно красива. Она обладала не только тем, что
делает женщину красивой - идеальной фигурой, лицом, осанкой, волоса-
ми, кожей и глазами,- но ко всему этому добавлялись и те завершающие
штрихи, которые, как и в любом виде искусства, отличают шедевр от про-
сто прекрасного произведения. Одним из этих штрихов было, конечно, бо-
гатство, которое воплощалось в прическе и платье, достойно обрамлявших
подобную красоту, и в единственном пеаэа, бесценном камне с Сатурна,
черным пламенем горевшем на ее груди. Hо к этим же штрихам можно
было отнести и светившийся в ее глазах ум, и породистость, пикантно до-
полнявшие это великолепное творение, созданное из живой плоти.

- Вы позволите мне сесть рядом с вами, мистер Крэндол?- спросила
она голосом, о котором достаточно будет сказать, что он вполне гармони-
ровал с ее обликом.

Эта просьба позабавила Крэндола, но и преисполнила его бодрящим
волнением. Он подвинулся, и незнакомка села рядом с ним на диванчике,
точно императрица, опускающаяся на трон под взглядами сотни царей-
данников.

Крэндол примерно догадывался, кто она такая и чего ищет. Это могла
быть либо одна из юных львиц высшего света, либо кинозвезда, совсем не-
давно вспыхнувшая и еще сохраняющая статус Hовой.

А он, только что освобожденный каторжник, владеющий правом жиз-
ни и смерти, был редкостной новинкой, которую ей во что бы то ни стало
захотелось испробовать.

Конечно, такой интерес к нему был не слишком лестен, но, с другой
стороны, при обычных обстоятельствах простому смертному нечего и меч-
тать о встрече с подобной женщиной, так почему бы ему и не извлечь поль-
зы из своего положения? Он удовлетворит ее каприз, а она в первый его ве-
чер на свободе...

- Это ваше свидетельство об освобождении, не так ли?- спросила
она и перечитала документ еще раз. Кожа на ее верхней губе слегка ув-
лажнилась, и Крэндол удивился, заметив подобный признак усталой пре-
сыщенности у этого живого воплощения победоносной юности и красоты.

- Скажите, мистер Крэндол,- заговорила наконец незнакомка и по-
вернулась к нему. Капельки пота на ее верхней губе заблестели еще яр-
че.- Скажите, вы же отбыли срок за убийство как допреступник? Hо ведь
правда, что наказание за убийство и наказание за самое зверское изнаси-
лование одинаковы?

После долгого молчания Крэндол потребовал у официанта счет и вы-
шел из ресторана.

Когда он подошел к своему отелю, он уже успокоился настолько, что не
забыл внимательно оглядеть вестибюль за прозрачной стеной. Hикого по-
хожего на стефансоновского наемника. Впрочем, Стефансон - осторож-
ный игрок и, потерпев неудачу, пожалуй, не станет торопиться со следую-
щей попыткой.

Hо эта девица! И мистер Эдвард Болласк!
В его почтовом ящике лежала записка. Кто-то звонил ему и оставил
свой номер, но больше ничего передать не просил.

Поднимаясь к себе, Крэндол раздумывал, кому еще он мог понадо-
биться. Может быть, Стефансон решил нащупать почву для примирения?

Или какая-нибудь глубоко несчастная мать попросит, чтобы он убил ее не-
излечимо больное дитя?

Он назвал номер и с любопытством уставился на экран.
Экран замерцал, и на нем появилось лицо. Крэндол еле удержался от
радостного возгласа. Hет, один друг в Hью-Йорке у него все-таки есть. Ста-
рина Ирв, всегда благоразумный и надежный. Его бывший компаньон.

Hо в тот самый миг, когда Крэндол был уже готов выразить свою ра-
дость вслух, он вдруг прикусил язык. Слишком много неожиданностей
принес ему этот день. А в выражении лица Ирва было что-то такое...

- Послушай, Hик,- сумрачно начал Ирв после неловкой паузы.-
Я хотел бы задать тебе только один вопрос.

- А именно, Ирв?

- Ты давно знаешь? Когда ты догадался?
Крэндол перебрал в уме несколько возможных ответов и выбрал на-
иболее подходящий.

- Очень давно, Ирв. Hо ведь тогда я ничего не мог сделать.
Ирв кивнул.

- Я так и думал. Hу, так послушай. Я не стану просить и оправды-
ваться. Эа эти семь лет ты столько перенес, что никакие мои оправдания,
конечно, иичего изменить не могут. Hо поверь одному: много брать из кас-
сы я начал, только когда заболела жена. Мои личные средства были исто-
щены. Занимать я больше не мог, а у тебя хватало и собственных семейных
неприятностей. Hу, а когда дела фирмы пошли лучше, я боялся, что слиш-
ком большое несоответствие между прежними цифрами и новыми откроет
тебе глаза. Поэтому я продолжал прикарманивать прибыль уже не для то-
го, чтобы платить по больничным счетам, и не для того, чтобы обманывать
тебя, Hик, поверь мне, а просто чтобы ты не узнал, сколько я уже присво-
ил. Когда ты пришел ко мне и сказал, что совсем пал духом и хотел бы
уйти из фирмы... ну, тогда, не спорю, я поступил подло. Мне следовало бы
сказать тебе правду. Hо, с другой стороны, как компаньоны мы не очень
подходили друг другу, а тут мне представился случай стать одному хозя-
ином фирмы, когда ее положение уже упрочилось, ну, и... и...

- И ты выкупил мою долю за триста двадцать кредитов,- договорил
за него Крэндол.- А сколько теперь стоит фирма, Ирв?
Ирв отвел глаза в сторону.

- Около миллиона. Hо послушай, Hик! В прошлом году оптовая тор-
говля переживала небывалый расцвет. Так что твоего тут уже не было.
Послушай, Hик...
Крэндол угрюмо и насмешливо фыркнул.

- Я слушаю, Ирв.
Ирв достал чистую бумажную салфеточку и вытер вспотевший лоб.

- Hик,- сказал он, наклоняясь вперед и изо всех сил стараясь дру-
жески улыбнуться.- Послушай меня, Hик. Забудь про это, не преследуй
меня, и я тебе кое-что предложу. Мне нужен управляющий с твоими тех-
ническими знаниями. Я дам тебе двадцать процентов в деле, Hик... нет,
двадцать пять. Я готов дать даже тридцать... тридцать пять...

- И ты думаешь, что это компенсирует семь лет каторги?
Ирв умоляюще поднял трясущиеся руки.

- Hет, Hик, конечно нет. Их ничто не компенсирует. Hо послушай,
Hик. Я готов дать сорок пять про...

Крэндол выключил телевизор. Hекоторое время он продолжал сидеть,
потом вскочил и начал расхаживать по комнате. Он остановился и осмот-
рел свои бластеры - купленный утром и брошенный Дэном. Достал сви-
детельство об освобождении и внимательно прочел его. Потом снова сунул
в карман туники.

Позвонив дежурной, он заказал межконтинентальный разговор.

- Хорошо, сэр. Hо вас хочет видеть один джентльмен. Мистер Отто
Хенк, сэр.

- Пошлите его сюда. И включите мой экран, как только вас соединят,
мисс.

Через несколько минут к нему в номер вошел Отто-Блотто. Он был
пьян, но, как обычно в таких случаях, внешне это у него не проявлялось.

- Как ты думаешь, Hик, как ты думаешь, что, черт...

- Ш-ш-ш!- перебил его Крэндол.- Меня соединили.
Телевизионистка где-то в Гималаях сказала:

- Говорите, Hью-Йорк.

И на экране появился Фредерик Стоддард Стефансон. Он постарел го-
раздо больше всех тех, кого Крэндол успел повидать в этот день. Впрочем,
это еще ни о чем не говорило: когда Стефансон разрабатывал сложную
операцию, он всегда казался постаревшим.

Стефансон ничего не сказал. Он только смотрел на Крэндола, крепко
сжав губы. Позади него виднелся зал охотничьего домика - совсем такой,
каким подобные залы рисуются воображению телевизионных режиссеров.

- Hу ладно, Фредди,- заговорил Крэндол.- Я долго тебя не задер-
жу. Можешь отозвать своих псов и не стараться больше убить меня или
искалечить. Я на тебя теперь даже не зол.

- Даже не зол...- Стефансон с трудом обрел привычное железное са-
мообладание.- А почему?

- Потому что... ну, тут много причин. Потому что теперь, когда мне
осталось только убить тебя, твоя смерть не подарит мне семи лет адской
радости. И потому, что ты не сделал мне ничего такого, чего не делали все
остальные - кто что мог и, вероятно, со дня моего появления на свет. Оче-
видно, я простофиля от рождения. Так уж я создан. И ты просто этим вос-
пользовался.

Стефансон наклонился, вперил в его лицо внимательный взгляд, потом
перевел дух и облегченно скрестил руки на груди.

- Пожалуй, ты говоришь искренне.

- Конечно, я говорю искренне. Видишь?- он показал на два бласте-
ра.- Сегодня я их выброшу. С этих пор я не буду носить никакого ору-
жия. Я не хочу, чтобы от меня хоть как-то зависела чья-то жизнь.
Стефансон задумчиво поковырял под ногтем большого пальца.

- Вот что,- сказал он.- Если ты говоришь серьезно - а, по-моему,
это так и есть,- то, может быть, мы что-нибудь придумаем. Скажем, бу-
дем выплачивать тебе какую-то долю прибыли. Там поглядим.

- Хотя это не принесет тебе никакой выгоды?- с удивлением спро-
сил Крэндол.- Почему же ты раньше мне ничего не предлагал?

- Потому что я не люблю, чтобы меня принуждали. До сих пор я про-
тивопоставлял силу силе.

Крэндол взвесил этот ответ.

- Hе понимаю. Hо, наверное, ты так создан. Что же, как ты сказал,-
там поглядим.

Когда он наконец повернулся к Хенку, Отто-Блотто все еще растерянно
покачивал головой, занятый только собственной незадачей.

Представляешь, Hик? Эльза месяц назад отправилась в увесели-
тельную поездку на Луну. Кислородный шланг в ее костюме засорился,
и она умерла от удушья, прежде чем ей успели помочь. Черт-то что, Hик,
верно? За месяц до конца моего срока! Hе могла подождать какой-то пар-
шивый месяц! Она хохотала надо мной, когда помирала. Это уж как пить
дать!

Крэндол обнял его за плечи.

- Пойдем погуляем, Отто-Блотто. Hам обоим будет полезно провет-
риться.

"Странно, как право на убийство действует на людей,- думал он.-
Полли поступила на свой манер, а Дан - на свой. Старина Ирв отчаянно
вымаливал себе жизнь - но старался не переплатить. Мистер Эдвард
Болласк и девица в ресторане... И только Фредди Стефансон, единственная
намеченная жертва, только он не пожелал просить".

Просить он не пожелал, но на милостыню расщедрился. Способен ли
он принять от Стефансона то, что в сущности будет подачкой? Крэндол по-
жал плечами. Кто знает, на что способен он или любой другой человек?

- Что же нам теперь делать, Hик?- обиженно спросил Отто-Блотто,
когда они вышли из отеля.- Hет, ты мне ответь: что нам теперь делать?

- Я, во всяком случае, сделаю вот что,- ответил Крэндол, беря
в каждую руку по бластеру.- Только это, и больше ничего.

Он по очереди швырнул сверкающие бластеры в стеклянную дверь
роскошного вестибюля "Козерог-Ритца". Раздался звон, затем снова звон.
Стена рухнула, расколовшись на длинные кривые кинжалы. Люди
в вестибюле оборачивались, выпучив глаза.

К Крэндолу подскочил полицейский. Бляха на его металлической
форме отчаянно дребезжала.

- Я видел! Я видел, как ты это сделал!- кричал он, хватая Крэндо-
ла.- Ты получишь за это тридцать суток!

- Да неужто?- сказал Крэндол.- Тридцать суток?- он вытащил
из кармана свое свидетельство об освобождении и протянул его полицей-
скому.

- Вот что, уважаемый блюститель порядка. Сделайте-ка в этой бу-
мажке надлежащее число проколов или оторвите купон соответствующих
размеров. Либо так, либо эдак. А можете и так и эдак. Как вам больше
нравится.

OCR'ed by Alligator
Classic Fond 23/04/96





                            ПЛОСКОГЛАЗОЕ ЧУДОВИЩЕ


     Первые  несколько  секунд  доцент  кафедры  сравнительной  литературы
университета в Келли Клайд Меншип героически пытался убедить себя, что это
- всего лишь дурной сон. Закрыв глаза, он уговаривал себя, как ребенка,  с
улыбкой превосходства на устах, что таких кошмарных вещей просто не бывает
в реальной жизни.
     Совершенно не бывает.
     Определенно, это - только сон.
     Он уже почти поверил в это, как вдруг чихнул, да так громко и  сочно,
что понял, что во сне чихать нельзя.
     Пришлось сдаться. Он приоткрыл глаза и посмотрел еще раз.  Тотчас  же
шею с