е совершено? Совершено. Выдайте нам нашего заключенного.
     - Что же это  за  порнография,  если  она  никого  не  возбуждает?  -
спрашивал Л'пэйр. - Если гамблостинец продаст  гтетанцу  некое  количество
крувсса, который на его планете является пищей, а  у  нас  используется  в
качестве строительного материала, какое ведомство нашей планеты, хотел  бы
я знать, оплачивает его перевозку - Министерство сельского  хозяйства  или
коммунального строительства? Сержант, я требую немедленного освобождения.
     Но самый большой сюрприз подготовил мне Блэтч. Землянин сидел в своей
камере, посасывая витую ручку зонтика.
     - В соответствии с законодательством, действующим  на  всех  планетах
Статута Секретного Наблюдения, - начал он, узрев меня, - а я имею  в  виду
не только Ригелиано-Санитарную Конвенцию, но и парламентские акты Третьего
Космического Цикла, а также  решения  Верховного  Совета  по  делу  Кхвомо
против Кхвомо и Фарциплока против Антареса-12,  -  я  требую  немедленного
возвращения меня на место привычного обитания - планету Земля и возмещения
всех убытков в соответствии со шкалой,  разработанной  Комиссией  Нобри  в
связи с недавней полемикой по этому вопросу, состоявшейся  в  Вивадине.  Я
также требую...
     -  А  вы  приобрели   немалую   эрудицию   в   области   космического
законодательства, - пробормотал я.
     -  О  да,  сержант,  вполне  достаточную.   Л'пэйр   весьма   любезно
проинформировал меня относительно моих прав. Как выяснилось,  мне  следует
порядочная сумма в возмещение всяческих ущербов - во всяком случае, я имею
право  предъявить  целый  ряд  рекламаций.  А  вы  тут  создали   неплохую
галактическую цивилизацию, сержант.  Мои  соплеменники-земляне  многое  бы
дали за  то,  чтобы  узнать  о  ней  поподробнее.  Но  я  избавлю  вас  от
неприятностей,  с  которыми  вы  непременно  столкнетесь,  если  я  предам
гласности все, что со мной случилось. Я убежден, что двое  таких  разумных
индивида, как вы и я, легко могут прийти - к соглашению.
     Когда я попытался обвинить Л'пэйра в разглашении галактических  тайн,
он  всколыхнул  свою  протоплазму  слева  направо,   что   у   амебовидных
соответствует пожатию плечами.
     - На Земле я не разглашал никаких тайн.  Вся  имеющаяся  у  землянина
информация (а я согласен с тем, что это закрытая информация) получена им с
ведома и при покровительстве работников  вашего  Управления.  К  тому  же,
будучи несправедливо обвинен  в  чудовищном  и  грязном  преступлении,  я,
естественно, принял все меры к защите, обсудив происшедшее с  единственным
свидетелем по этому делу. Более того, я должен обратить ваше  внимание  на
тот факт, что, являясь, так сказать, соответчиками, мы имели все основания
объединить свои знания для самозащиты.
     Вернувшись к себе в Штаб, я сделал капралу  Па-Чи-Лу  соответствующий
втык.
     - Все это похоже на трясину - чем отчаяннее стремишься выбраться, тем
сильнее увязаешь. А уж этот землянин! Он  довел  своих  сторожей-плутонцев
чуть ли не до помешательства. Он всюду сует свой нос: а эта что, а  то,  а
почему так, а как  он  действует.  Ему  ничем  не  угодишь:  то  в  камере
недостаточно тепло, то воздуха не  хватает,  то  нища  невкусная.  У  него
першит в горле, ему нужно полоскание, не одно, так другое.
     - Давайте ему все, что он потребует, в разумных пределах, конечно,  -
распорядился я. - Если этот тип отдаст  концы,  нам  с  вами  не  миновать
принудительного путешествия по туннелю на Сигнусе - и еще счастье, если мы
отделаемся только этим! Что касается основной проблемы, то  я  согласен  с
мнением гтетанской полиции: преступление _б_ы_л_о _с_о_в_е_р_ш_е_н_о_. Так
нужно!
     Космос-капрал уставился на меня.
     - Вы... вы хотите сказать...
     - Я хочу сказать, что если преступление совершено, то  арест  Л'пэйра
законен, и преступника следует препроводить на Гтет.
     Таким образом мы избавимся не только от него,  но  и  от  всей  банды
амебовидных разбойников. Остается Осборн  Блэтч,  но,  как  только  Л'пэйр
уберется,  мы  легко  справимся  с   землянином.   Однако   прежде   всего
преступление!  Л'пэйр  _д_о_л_ж_е_н  _б_ы_т_ь_  виновен.   Годится   любое
преступление, любое правонарушение, лишь бы оно было  совершено  во  время
его  пребывании  на  Земле.  Поставь  свою   раскладушку   в   юридической
библиотеке.
     Вскоре после этого Па-Чи-Лу вылетел на Землю.
     Только прошу тебя, Хой, избавь меня от проповедей на моральные  темы.
Ты знаешь лучше меня, что в Патрульной Службе бывали дела и  похлеще.  Мне
это так же неприятно, как и тебе, но у меня не было другого выхода. К тому
же этот амебовидный специалист по части преступлений слишком долго избегал
справедливого  возмездия.  В  сущности,  с  точки  зрения  морали  я   был
безусловно; прав, принимая такое решение.
     Как я уже сказал, Па-Чи-Лу возвратился на  Землю,  на  этот  раз  под
видом редактора того издательства, которое опубликовало знаменитый учебник
биологии. В архивах издательства все еще хранились оригиналы  иллюстраций.
Космос-сержант умело и осторожно внушил одному из  технических  редакторов
мысль о необходимости пересмотреть  фотоматериалы  и  подвергнуть  анализу
бумагу, на которой они были напечатаны.
     Химический анализ показал, что фотобумага была изготовлена из фартуха
- синтетической ткани, весьма распространенной на  Гтете,  но  неизвестной
землянам, которым при естественном течении событий предстояло  открыть  ее
лишь три столетия спустя.
     Сенсационное сообщение о новой ткани тотчас же появилось  в  газетах.
Вскоре все женщины Америки стали лихорадочно раскупать белье из фартуха  -
новинки сезона, а мы наконец-то  смогли  предъявить  Л'пэйру  обвинение  в
контрабандном ввозе запрещенного товара и стимулировании очередной вспышки
индустриального прогресса на Земле..
     И все-таки он молодец, этот парень, Хой! - "Ну что ж, - сказал он,  -
дорога была длинная, и она подошла к концу. Поздравляю вас! Преступление -
не  самый  выгодный  бизнес.   Нарушители   закона   всегда   проигрывают,
победителями неизменно оказываются законодатели".
     Я отправился к себе на базу, чтобы оформить бумаги о выдаче  Л'пэйра.
На душе у меня было легко; правда, у нас на руках оставался Блэтч,  но  он
был гуманоидом. К тому же, однажды превысив свои полномочия  и  передернув
карты, я решил довести игру до конца. Семь "скриипт" - один "лаунд".
     Но когда я со  всеми  документами  вернулся  на  Плутон,  я  чуть  не
свалился  с  его  поверхности:  вместо  одного  амебовидного  существа   -
хитроумного  преступника  Л'пэйра  -  я  увидел  двух  Л'пэйров!   Меньших
размеров, конечно, точнее, вдвое меньших, чем  первоначальная  амеба,  но,
без всякого сомнения, Л'пэйров.
     За время моего отсутствия он раздвоился.
     Каким образом? Помнишь  полоскание,  которое  требовал  от  нас  этот
землянин? Так вот, это была идея Л'пэйра, его последняя, самая  хитроумная
попытка спастись. Получив лекарства,  землянин  переправил  его  гтетанцу;
который припрятал жидкость в своей камере на самый последний случай.
     Полоскание  было  не  чем  иным,  как  _р_а_с_т_в_о_р_о_м  _с_о_л_и_.
Представляешь мое положение?! Гтетанцы, правда, объявили;  что  их  законы
предусматривают подобные случаи, но мне-то какое дело до их законов.
     - Преступление  имело  место.  Продавалась  порнография.  Мы  требуем
выдачи преступника. Обоих! - как заводной повторял шеф гтетанской полиции.
     - В соответствии с Галактическими  Статутами  6009371  -  6106514,  -
бубнил Осборн Блэтч, -  я  требую  немедленного  освобождения,  возмещения
убытков в размере  двух  миллиардов  галактических  медгаваров,  письменно
зафиксированного...
     И ко всему прочему...
     - Возможно, наш предок Л'пэйр действительно был ужасным грешником,  -
пискляво шепелявили молодые амебы в клетке справа от камеры Блэтча.  -  Но
какое это имеет  отношение  к  нам?  Л'пэйр  с  лихвой  заплатил  за  свои
прегрешения - он скончался в родах. Мы же молоды и совсем-совсем  невинны.
Неужели старушка Галактика наказывает малолетних за грехи их родителей?
     Что бы ты сделал на моем месте?
     Я отослал весь табор в Главный  Штаб  -  гтетанцев  с  их  воплями  и
юридическими цитатами, Осборна  Блэтча  с  его  зонтиком  и  учебником  по
биологии, связку порнографических фото и, наконец, - хотя я должен был  бы
упомянуть о них прежде всего - двух (не ошибись - их двое!) еще тепленьких
амебочек. Пометь их Л'пэйр-1 и Л'пэйр-2. Делай с  ними  что  хочешь,  а  я
умываю руки.
     Но если ты (вместе со своими мудрецами  в  Штабе)  сумеешь  придумать
какое-нибудь объяснение, которое мы могли бы представить  Старику,  прежде
чем он вскроет глоссистомороф, мы (я и Па-Чи-Лу) будем благодарны тебе  по
гроб жизни.
     Ну, а если не  придумаешь,  -  что  ж,  мы  здесь  на  посту  1001625
Космической Патрульной Службы. Наши чемоданы сложены. По  Черному  туннелю
на Сигнусе не путешествуют налегке.


     Р.S. Хой,  лично  я  убежден,  что  во  всех  неприятностях  виноваты
существа, которым для воспроизведения рода  обязательно  требуются  всякие
страсти и эмоции. Куда разумнее и пристойнее делать это с помощью спор.






                               Уильям ТЕНН

                            НУЛЕВОЙ ПОТЕНЦИАЛ




     Спустя несколько месяцев после  Второй  атомной  войны,  когда  треть
планеты все еще оставалась радиоактивной пустыней, доктор Дэниел Глэрт  из
Филлмора, штат Висконсин, наткнулся на  открытие,  которому  суждено  было
вызвать последний рывок в социальном развитии человечества.
     Подобно Колумбу, хваставшемуся тем, что добрался  до  Индии,  подобно
Нобелю,  гордившемуся  изобретением  динамита,  который,  по  его  словам,
сделает войны невозможными, - подобно им, доктор Глэрт не сумел  правильно
оценить свое открытие. Несколько лет спустя он говорил заезжему историку:
     - Не думал, что из этого такое выйдет, никак не думал. Помните, война
только что кончилась;  мы  были  здорово  потрясены  тем,  как  испарились
практически оба побережья Соединенных Штатов. Так вот, из Топики  -  новой
столицы  в  Канзасе  -  нам,  докторам,  пришло  распоряжение  подвергнуть
пациентов  полному  обследованию.  В  общем,  смотреть  в  оба,  чтобы  не
проглядеть радиоактивных ожогов и  этих  самых  новых  болезней,  которыми
швырялись друг в друга воюющие армии. Понимаете, сэр, я больше ничего и не
предполагал делать. А Джорджа Абнего я знал тридцать лет - я  его  вылечил
от  ветрянки,  от  воспаления  легких  и  от  отравления.  Никогда  бы  не
подумал!..
     В соответствии с  распоряжением,  которое  прокричал  на  всех  углах
секретарь окружного совета, Джордж Абнего  сразу  после  работы  явился  к
доктору Глэрту. Терпеливо прождав полтора часа  в  очереди,  он,  наконец,
вошел в маленький  кабинет.  Здесь  его  тщательно  выстукали,  просветили
рентгеном, взяли анализ крови и мочи, внимательно исследовали его кожу,  а
потом ему  пришлось  ответить  на  пятьсот  вопросов  анкеты,  разосланной
департаментом здравоохранения в отчаянной попытке охватить симптомы  новых
заболеваний.
     Потом Джордж Абнего оделся и пошел домой, где его ждал скудный  ужин,
ограниченный жесткими нормами. Доктор Глэрт положил его  папку  в  ящик  и
вызвал следующего. Он пока еще ничего не заметил; но хотел он или не хотел
- начало абнегистской революции уже было положено.
     Четыре дня спустя, когда обзор состояния здоровья  жителей  Филлмора,
штат Висконсин, был готов, доктор переслал материалы в Топику. Прежде  чем
подписать карточку Джорджа Абнего, он пробежал ее глазами, поднял брови  и
записал на ней следующее: "Если не считать склонности к  кариесу  зубов  и
плоскостопию, я считаю, что состояние здоровья этого человека  среднее.  В
физическом отношении он соответствует норме для города Филлмора".
     Именно эта последняя фраза  заставила  правительственного  инспектора
здравоохранения усмехнуться и еще  раз  взглянуть  на  карточку.  Потом  к
усмешке прибавилось изумление; оно  стало  еще  сильнее,  когда  инспектор
сравнил цифры и данные на карточке с медицинскими справочниками.
     Надписав что-то красными чернилами в правом  верхнем  углу  карточки,
инспектор послал ее в Исследовательский отдел.
     В Исследовательском отделе удивились,  зачем  им  переслали  карточку
Джорджа Абнего - у него не  было  отмечено  никаких  необычных  симптомов,
предвещавших экзотические новинки вроде мозговой  кори  или  артериального
трилхиноза. Потом они обратили внимание  на  надпись,  сделанную  красными
чернилами, и на  пометку  доктора  Глэрта.  Пожав  плечами,  исследователи
поручили группе статистиков заняться этим вплотную.
     Спустя неделю, когда статистическое изучение вопроса было  завершено,
в Филлмор прибыло девять специалистов-медиков. Они  тщательнейшим  образом
обследовали Джорджа Абнего, а потом ненадолго заглянули к доктору  Глэрту,
которому по его просьбе оставили копию протокола своего обследования.
     Обстоятельства сложились так, что первый  экземпляр  этого  протокола
был уничтожен в  Топике  месяц  спустя,  во  время  мятежа  Твердокаменных
Баптистов - того самого мятежа,  который  побудил  доктора  Глэрта  начать
абнегистскую революцию. После того как население в  результате  атомной  и
бактериологической войны сильно сократилось в числе, эта баптистская секта
оказалась самой крупной религиозной организацией страны. Возглавлявшая  ее
группировка стремилась установить в остатках Соединенных Штатов  теократию
Твердокаменных Баптистов. После кровопролитных боев и  больших  разрушений
мятежники  были  усмирены.  Их  вождь,   преподобный   Хемингуэй   Т.Гонт,
поклявшийся, что не выпустит из левой  руки  револьвера,  а  из  правой  -
Библии, пока не воцарится власть Господня и не будет возведен Третий Храм,
был приговорен к смертной казни судом своих же суровых единоверцев.
     Сообщая  о  мятеже,  филлморская  газета  "Бьюгл  геральд"  проводила
печальную параллель между уличными боями в Топике и  мировой  катастрофой,
вызванной  атомным  конфликтом.  Передовая  статья  уныло  констатировала;
"Теперь, когда международная связь и транспорт разрушены, мы почти  ничего
не знаем о превращенном в руины мире. Мы знаем, что физический облик нашей
планеты  за  последние  десять  лет  изменился  настолько  же,   насколько
рождающиеся повсюду в результате радиоактивности дети-уроды отличаются  от
своих родителей. Воистину в эти дни катастроф и перемен  наш  изнемогающий
дух обращается к небу с мольбой о символе, о знамении, гласящем,  что  все
снова будет хорошо, что прошлое еще вернется к нам,  что  потоп  несчастий
пойдет на убыль и мы снова почувствуем под ногами твердую почвы нормы".
     Именно это последнее слово привлекло внимание доктора Глэрта.  В  тот
же вечер он опустил протокол обследования, проведенного правительственными
специалистами, в редакционный почтовый ящик. На полях первой  страницы  он
написал карандашом  короткую  фразу:  "Вижу,  что  Вы  интересуетесь  этим
вопросом".
     Во всю первую страницу следующего номера филлморской "Бьюгл геральд",
вышедшего неделю спустя, красовались заголовки:

                      ГРАЖДАНИН ФИЛЛМОРА - ЗНАМЕНИЕ?
                      НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК ИЗ ФИЛЛМОРА
                      МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ ОТВЕТОМ СВЫШЕ!
                         МЕСТНЫЙ ВРАЧ РАСКРЫВАЕТ
                   ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ СЕКРЕТ

     Дальнейший текст был густо уснащен цитатами из протокола, а также  из
Псалмов Давида. Потрясенные  жители  Филлмора  узнали,  что  некий  Джордж
Абнего,  который  почти  сорок  лет   прожил   среди   них   незамеченным,
представляет собой живую  абстракцию.  Благодаря  стечению  обстоятельств,
ничуть не более замечательному, чем появление у вас на руках четырех тузов
в покере,  физическое  развитие,  душа  и  прочие  разнообразные  атрибуты
Абнего, вместе взятые, образовали  мифическое  существо  -  статистическое
среднее.
     Судя по последней предвоенной переписи, рост  и  вес  Джорджа  Абнего
совпадали со средней цифрой для взрослого  американца  мужского  пола.  Он
женился именно в таком возрасте (с  точностью  до  года,  месяца  и  дня),
когда, по расчетам статистиков, в среднем женились все мужчины;  его  жена
была моложе его именно  на  столько  лет,  чтобы  разница  в  их  возрасте
соответствовала средней; его  заработок,  по  данным  последней  налоговой
анкеты, равнялся  среднему  заработку  за  этот  год.  Даже  количество  и
состояние зубов у него во рту соответствовало  предсказаниям  Американской
ассоциации зубных врачей. Его обмен веществ и кровяное давление, пропорции
тела и неврозы - все  в  Абнего  представляло  собой  обобщение  последних
статистических данных. Когда его подвергли всем возможным  психологическим
проверкам, окончательный результат показал,  что  это  средний  нормальный
человек.
     Наконец,  миссис  Абнего  недавно  разрешилась  от  бремени   третьим
ребенком  -  мальчиком.  Это  не  только   произошло   точно   в   момент,
соответствующий статистическим данным о движении населения, но и привело к
появлению на  свет  абсолютно  нормального  представителя  человечества  в
отличие от большинства детей, рождавшихся по всей стране.
     Рядом со славословиями в  честь  новой  знаменитости  в  газете  была
напечатана плохая любительская фотография, с которой на читателя застывшим
взглядом смотрело семейство Абнего в полном  составе.  Выглядело  оно  при
этом, как отмечали многие, "средне - чертовски средне!".
     Газетам других штатов было предложено перепечатать материал. Так  они
и  сделали  -  сначала  не  спеша,  а  потом  со  все  распространявшимся,
заразительным энтузиазмом. Когда живой интерес  публики  к  этому  символу
стабильности, счастливо избежавшему всех  крайностей,  стал  очевиден,  на
страницах газет забили  фонтаны  громких  слов,  посвященных  "Нормальному
Человеку из Филлмора".
     Профессор Родрик Клингмейстер из университета штата Небраска заметил,
что  многие  его  студенты-биологи  носят  огромные  пуговицы,  украшенные
портретами Джорджа Абнего. "Прежде чем начать лекцию, - усмехнулся он, - я
бы хотел сказать, что этот ваш "нормальный человек" не мессия. Боюсь,  что
он всего-навсего наделенная честолюбием вероятностная кривая,  всего  лишь
воплощенная посредственность..."
     Договорить  он  не  успел.  Ему  раскроили  череп   его   собственным
микроскопом.
     Даже на той ранней стадии событий некоторые  наблюдательные  политики
заметили, что за это поспешное действие никто не понес наказания.
     Этот инцидент можно связать с многими другими, последовавшими за ним.
Например, один злополучный житель Далата, оставшийся неизвестным, в разгар
происходившей в этом городе манифестации под лозунгом  "Добро  пожаловать,
приятель  -  средний  Абнего",  добродушно  удивившись,   вслух   заметил:
"Смотрите, он же просто обыкновенный парень, вроде нас  с  вами".  Он  был
немедленно разорван разъяренной толпой на клочки не  крупнее  праздничного
конфетти.
     За  подобными  случаями  внимательно  следили  люди,  находившиеся  у
кормила правления (постольку, поскольку те, кем правили, против  этого  не
возражали).  Эти  люди  решили,  что  Джордж  Абнего  представляет   собой
воплощение  великого  национального  мифа,  в  течение   столетия   скрыто
лежавшего в основе культуры и с таким шумом распространившегося  благодаря
массовым средствам общения.
     Начало этому мифу положило  когда-то  детское  движение,  призывавшее
"Стать  Нормальным  Полнокровным   Американским   Парнем";   свое   высшее
проявление он нашел в политических кругах, где претенденты на  официальные
посты, красуясь без пиджаков и в подтяжках, хвастали: "Бросьте, все знают,
кто я такой. Я простой человек, не больше, всего-навсего простой человек".
     Этот миф послужил источником таких внешне несопоставимых